ГЛАВА 16. Парад подозрительных личностей

— Да уж, неприятная дрянь, — вдумчиво протянул Арк, рассматривая амулет пару минут, прежде чем бросить его в маленькую погнутую кастрюлю (которую я уже и так собиралась списывать). Где чиркнув спичкой, поджег.

Проклятый предмет сгорел в считанные секунды, после чего маг, остудив кастюльку в воде, выбросил ее вместе с пеплом в мусорное ведро. И только потом провел надо мной ладонью, стягивая с меня едва заметный алый туман, который собрал в кулак и растер.

— Вот и все, — вздохнул он, моя руки.

— Что, правда все? — удивилась я.

— А ты чего думала? — хохотнул некромант. — Это обычное «блошиное» проклятие. Даже не настоящая магия, скорее просто фокусы, которые под силу даже людям со слабым неразвитым даром. Реальный вред эта ерунда нанести неспособна, максимум — мелкие неприятности. От которых я тебя благополучно только что избавил, сняв налет чар.

— Спасибо. Но ты уверен, что волноваться не стоит?

— Абсолютно. Не знаю, кому понадобилось так тебе гадить, но его фокус был убогим с учетом того, что я твой муж.

— Ладно, успокоил, — пробормотала я. После чего, собравшись с силами, сказала: — А теперь вторая вещь, о которой я хотела бы с тобой поговорить.

Протянув Аркадию письмо, найденное в почтовом ящике, я с интересом наблюдала за мужем. Который, пробежавшись по строчкам, моментально побагровел. Словно для верности он щелкнул пальцами над листом бумаги, выпуская на него зеленую дымку. И когда секунду спустя вероятно понял, что никакого скрытого послания там нет — раздраженно разорвал письмо и швырнул мелкие клочки во все то же мусорное ведро.

— Его оставила та самая девушка, которая несколько дней назад приходила к нам домой посреди ночи, — продолжала я, наблюдая за пунцовым мужем. — Кто она такая?

— Вот дерьмо, некоторые люди вообще без тормозов! — выпалил он, сжимая кулаки. После чего, закрыв глаза, посчитал до десяти, прежде чем посмотреть на меня и продолжить: — Послушай, Маргарита, я понимаю, как это выглядит. Но хочу чтоб ты знала: у меня с этой ненормальной ничего нет. Просто поклонница со старых времен, не понимающая слова «нет». Скоро ее выдадут замуж, вероятно после этого увезут куда подальше, если мои догадки касательно личности жениха верны. Так что не порть себе нервы на пустом месте.

— Как-то она поразительно настойчива для пустого места.

— Потому что эта персона слишком избалована. И когда сначала получила череду отказов от меня, а теперь еще и должна выходить замуж против воли, ее несет от непонимания того, что ей не дают так просто желаемое в виде мужчины, сказавшего четкое «нет». Но как бы ее там не заносило, знай, — серьезно проговорил Арк, сжав пальцами мои плечи. — Я никогда не брошу ни тебя, ни Клавдия. Что бы там ни было, вы — моя семья: он мой сын, а ты его мать, и я не предам вас. Это главное, что ты должна помнить. Хорошо?

— Постараюсь, — честно буркнула я… и тихонько вздохнула, обнимая в ответ мужчину, прижавшего меня к себе.

И то ли желая успокоить меня, то ли просто потому, что порядком соскучился по женской ласке за долгие месяцы… Но этой ночью Арк точно не был в полночь ни на каком мосту. Вместо него, после ужина и душа, меня снова потащили на диван в гостиной. А затем, когда мы оба выбились из сил — отнесли в спальню, где муж заснул, обнимая меня, словно плюшевого медведя.

Вот черт, такими темпами я и правда в него по уши влюблюсь! Чего пока делать однозначно не стоит. Хоть с этим мужчиной мне и было хорошо, но я не строила лишних иллюзий и прекрасно понимала: он со мной из чувства долга и потому, что я мать его ребенка, при этом, как минимум, не противна ему. Но явно не из-за того, что он всерьез неравнодушен ко мне.

Я же уже давно была научена горьким опытом и прекрасно понимала: если мужчина спит с тобой, это еще ничего не значит. В конце концов, со своим бывшим парнем мы больше трех лет жили под одной крышей. Только вот предложение мне делать никто даже не собирался, а когда я ненавязчиво намекала на «замуж и детей», Дима просто съезжал с темы. Закончилось все тем, что он нашел себе двадцатидвухлетнюю бабенку на стороне, благодаря которой все чаще не ночевал дома. И в конце концов заявил, что прошла любовь, завяли помидоры, сандалии жмут, и нам не по пути.

Что самое гадкое — через пару месяцев после того, как меня оставили в пустой квартире с бутылкой вина, я увидела в соцсетях фотографии с их свадьбы! То есть я, как дура, три с лишним года этому мудаку носки после работы стирала и борщи варила, а когда получила пинка — другая затащила его в ЗАГС за каких-то два месяца! А ведь до того мне так старательно в любви клялись — красивыми словами, с цветами, конфетами и серебряными сережками в коробочке…

Получив такой вот подарочек к своему тридцатому Дню рождения, я тогда с трудом дотерпела до вечера пятницы, чтоб отправиться после работы в бар и уже там залить горе мартини под игравшую в заведении на фоне «Цвет настроения синий». И то ли выкуренная Киркоровым трава создала дыру во времени-пространстве, то ли еще что, но сначала мне привиделся сидящий рядом за стойкой мужик в черном плаще с капюшоном, а потом я очнулась уже в слегка других жизненных условиях.

Потому я уже знала, что к отношениям нужно подходить с осторожностью, и прежде чем влюбляться — подумать раз пятьдесят. И потом еще парочку раз — для верности.

Так что губу раскатывать нечего, и падать в розово-ватные грезы не стоит. Лучше радоваться тому, что есть — тем более что пока дела обстоят не худшим образом.

Именно с таким настроем я проводила утром мужа на работу. А покончив с домашними делами — позвала к себе Дину с Борькой. Приглядывая вдвоем за детьми, мы обустроились в гостиной и принялись преображать новых кукол. Как оказалось, желающих купить наши поделки оказалось побольше, чем бывшая одноклассница подруги предположила в наш первый визит в ее магазинчик. Везде, куда мы приносили наших девочек, их разбирали буквально сразу. В связи с чем хозяева магазинов просили нас принести еще, да побольше! Что нас, конечно же, очень радовало (в том числе и финансово), но в то же время подстегивало работать в поте лица.

Рисовала кукляшкам мордахи я однозначно быстрее, чем Дина прошивала волосы — процесс с ее стороны был довольно трудоемкий. Так что пока я занималась уже ранее подготовленными куклами, стирая с них старые лица, чтобы нарисовать новые — с большими объемными глазами, пухленькими живыми губками самых разных цветов и затейливым макияжем. А после того, как заготовки закончатся — вероятно буду шить кукляшкам наряды, чтоб не сидеть без дела, спихивая большую часть работы на напарницу.

Да и если дело пойдет такими темпами дальше, то нужно будет почаще выбираться на барахолки, где находить новых кукол для работы. Что тоже обещает стать занятием весьма занимательным!

Я как раз сбрызнула лицо куклы специальным закрепляющим спрей-лаком и оставила его сохнуть, прежде чем взяться за следующий слой. Когда неожиданно в дверь постучали.

— Кто там? — спросила я.

— Стража, — тут же прозвучало в ответ. И эти слова меня, признаюсь, немало удивили. — Я ваш участковый, на вас тут заявление от соседей.

Изрядно прифигев от таких слов, я открыла невысокому и явно уставшему от всего в этой жизни мужичку в потертом кителе.

— То есть, заявление от соседей? — протянула я, хмуря брови. — Какое заявление? От каких соседей?

— Да от Алевтины Георгиевны Шмыгецкой, — пояснил мужичок, кивнув на дверь гоблинши. — Вчера под вечер поступило. Жалуется на то, что вы сильно шумите, особенно по ночам, что хулиганите, мусорите в подъезде, а когда она вышла вчера на этаже убрать — набросились на нее, обложили матом и ударили. Что ж вы бабушку-то обижаете?

Признаюсь, от этих слов я охренела настолько, что на несколько секунд даже потеряла дар речи! Просто пялилась на участкового глазами, напоминавшими два воздушных шарика, накачанных воздухом так сильно, что они того и гляди, вот-вот лопнут.

— Простите, чего? — встряла Дина, видимо первой придя в себя. — Это вы тут решили в комики податься и пришли на нас шутки проверить?

— То есть? — нахмурился участковый.

— То есть, это мы вообще-то должны были бы, по-хорошему, заявление на нее писать! — возмущенно заявила я. И набрав в легкие побольше воздуха, немного экспрессивно пересказала участковому, что там вчера произошло и в какой последовательности.

Когда я закончила, выражение вселенской усталости от самой сущности бытия на лице мужичка стало еще глубже. Тяжко вздохнув, бедолага сел на полочку для обуви и обреченно покивал головой.

— Понятно все с вами, — наконец проговорил он, доставая из потрепанного кожаного портфельчика пару листов бумаги и ручку. — В общем, шапку возьмите по этому образцу, и распишите, как там все было. По протоколу я должен принять от вас встречное заявление, чтоб ко мне начальство не прицепилось. Вот делать мне больше нечего, кроме как по бабско-соседским разобркам бегать.

— Налетела бы на вас сварливая старуха в маразме — посмотрела б я на ваши «бабско-соседские разборки», — прошипела я, оскорбленная до глубины души. — Какое, чтоб его, вообще имеет значение мой пол, если на меня наехала какая-то ненормальная бабулька? Я ее, что ли, приглашала мне нервы трепать?

— Пишите уже просто встречное заявление, а дальше без меня разбирайтесь, — фыркнул мужичок.

Посчитав до десяти, я успокоилась и как можно более кратко расписала произошедшее вчера, после чего поставила внизу листа свою подпись. А чтоб уж к нам точно никто не прикопался — Дина дописала внизу, что так все и было, и сама расписалась как свидетель, передавая участковому бумажку.

Получив свой документ, мужичок развернулся и со все той же извечной усталостью покинул квартиру, убираясь восвояси. Мы же внезапно осознали: похоже, бабулька не только не перебесилась, но еще и вошла во вкус!

— Вот же старая карга, — пробурчала Дина, вместе со мной направляясь на кухню — антистресс в виде чая был нам теперь просто катастрофически необходим. — Как однако прицепилась.

— Да уж, думай теперь, как от нее избавиться, — вздохнула я, разливая заварку по чашкам с котятами. — Кажется, она вчера специально врубила электрофон, чтоб поймать на свою провокационную удочку новую жертву, с которой можно будет начать эпические соседские войны, без которых ей просто скучно доживать свои деньки.

— Обожаю таких старух! — саркастично фыркнула подруга. — У самих со дня на день крышка гроба накроется, но перед тем нужно обязательно нагадить как можно большему количеству людей.

— Главное чтоб она со своими заявлениями дальше не пошла. А то еще будет делать Арку проблемы на работе — мол у него, служащего в страже, жена — хулиганка.

— Вряд ли даже самая настойчивая бабулька в маразме будет способна создать хоть кому-нибудь какие-нибудь проблемы, выходящие за пределы слегка потрепанных нервов, и возможно — следов от грязи на двери. Но ситуация все равно неприятная. Что хуже всего — успокаиваться она очевидно не собирается. При этом воевать с ней, отвечая на провокации — только больше ее раззадоришь…

И тут Дину прервала музыка, внезапно врезавшая по нервам, как ножовка по ржавым трубам! Исполнитель был очевидно тот же, что и вчера, но с новой композицией. К слову, ничуть не менее раздражающей. Что самое главное — по громкости все такой же!

— Блин, точно говорю, она сидела под дверью и ждала, пока придет и уйдет участковый! — прошипела Дина, впопыхах собирая проснувшегося Борьку.

Подруга была наверняка права в одном: отвечать на провокации больше нельзя, это лишь даст проклятой гоблинше повод продолжать веселье в усиленном режиме. Так что самым разумным показалось пойти с детьми на прогулку — свежий воздух им полезен и нужен в больших количествах, поспят они в колясочках, а ближе к вечеру шуметь соседка точно перестанет, чтоб не нарваться сразу на половину жильцов. Тогда можно будет приготовить ужин и если останется время до возвращения мужей с работы — позаниматься куклами.

Толкая колясочки огородами, мы с Диной не прекращали строить коварные планы усмирения соседки. Увы, все эти планы, едва выходя за пределы идеального мира, разбивались об условности реалий, которые делали их эффективное воплощение невозможным. Потому пока что мы оставались в тупике. Но надежды, тем не менее, не теряли.

— Слушай, — неожиданно протянула я, напряженно прищурившись, и с интересом глядя вдаль. Туда, где в проходе между двумя примыкающими друг к другу домами замер высокий мужчина в черном плаще с глубоким капюшоном.

— Ась? — отозвалась подруга, немного засмотревшаяся на голубей, клюющих рассыпанные кем-то семечки.

— А что это за странный тип тут в черном плаще щеголяет? Вроде такие в моду нынче не входили, нет?

— Какой еще тип в каком плаще? — непонимающе поинтересовалась Дина… глядя прямо на то самое место, где мужчина стоял, внимательно рассматривая меня прищуренными голубыми глазами, которые я четко видела, хоть они и были прикрыты тенью капюшона.