Глава 22

– Совет Кобылицы пришел к единогласному решению, – провозгласила Моргана, глава Совета, и жестом подозвала к себе Дон.

Мать Ривер ободряюще улыбнулась дочери и приблизилась к членам Совета. Ее сапоги стучали по каменному полу пещеры, отполированному поколениями лошадей и их Всадников. Дон низко поклонилась Моргане, скрестив запястья над сердцем. Старуха вручила ей тонкий листок бумаги. Дон скользнула по нему взглядом, кивнула и повернулась к дочери.

– Ривер, Всадница Старшей кобылы Центрального Мадженти! Совет Кобылицы единогласно постановил, что решение о допуске Призрака к Забегу Жеребца с тобой в качестве Всадницы остается за тобой.

Ривер вздрогнула от неожиданности. Эйприл, которая стояла рядом – в тот день Ривер официально назначила сестру своей заместительницей, – схватила ее за руку, пожала и быстро отпустила.

Дон улыбнулась.

– Я согласна с решением Совета. Все эти месяцы я передавала тебе бразды правления, и, хотя я не сомневалась в твоих лидерских качествах до Испытания Кобылицы, я с радостью объявляю Совету и Табуну, что ты превзошла мои ожидания. Ривер, я уверена, что ты примешь мудрое, взвешенное решение – и, что еще важнее, я знаю, что этот выбор ты сделаешь во благо табуна Мадженти.

Ривер скрестила запястья на груди и почтительно поклонилась матери.

– Спасибо, мама.

– Юная Ривер, ты решила, где Табун проведет остаток лета? – Сильный голос Морганы наполнил просторный зал с креслами, застеленными шкурами, у которых лежали горы соломы, на которых старые кобылы могли отдохнуть рядом со своими Всадницами.

– Да, – сказала Ривер. Хотя она была Старшей Всадницей табуна уже несколько месяцев, уходящая Старшая Всадница по традиции все лето помогала ей – в том числе решать, каких кобыл и кем крыть, и Ривер была благодарна матери за ее опыт и мудрость. Но в том, что касалось передвижения Табуна и выбора места для стоянки, последнее слово было за новой Старшей Всадницей, какой бы неопытной она ни была. Ривер прокашлялась и уверенно продолжила. Она приняла мудрое решение – с ней были согласны и Эйприл, и мама. – Конец лета и начало осени табун Мадженти проведет здесь, на Сборном месте.

Моргана кивнула, но все же спросила:

– Чем ты руководствовалась, принимая такое решение? Почему ты не хочешь, чтобы Табун отправился к одной из обычных летних стоянок?

– Я решила, что нам стоит остаться тут, из-за Забега Жеребца. По традиции он проводится здесь, и я подумала, что будет лучше, если мой Табун отдохнет, пока жеребцы готовятся к Забегу. Это удобное место, а близость гор защитит от жары в разгар лета. Я буду следить за лесами на склонах, и, когда листья пожелтеют, мы отправимся к зимней стоянке в Долину туманов.

– Здравое решение, – кивнула Моргана. – Теперь тебе нужно поговорить со Всадниками жеребцов. Я знаю, что они с нетерпением ждут итогов сегодняшнего обсуждения. – Старуха помолчала. – Я не тревожусь по поводу твоего решения об участии Призрака в Забеге Жеребца. Как и твоя мать, я довольна тобой и твоей способностью принимать близко к сердцу нужды Табуна, которую ты так прекрасно проявила во время Испытания Кобылицы.

– Спасибо, Моргана, – сказала Ривер.

– Я не тревожусь – но мне интересно. Я с нетерпением буду ждать твоего решения. – Старуха поднялась. – Заседание окончено!

– Слово сказано! – воскликнули остальные одиннадцать членов Совета.

Почтительно поклонившись, Ривер, Эйприл и их мать покинули боковой зал грота и направилась к выходу, кивая на приветствия членов Табуна.

– Где собираются Всадники жеребцов? – спросила Эйприл.

– Я велела им ждать у Амфитеатра Выбора, – сказала Ривер.

– Это хорошо, – сказала мать. – Они смогут посостязаться и побегать вокруг флагов. Так им будет чем себя занять, пока они ждут решения о Призраке. – Дон покосилась на старшую дочь. – Ты ведь приняла решение, верно?

– Да, но, когда я сообщу о нем Всадникам жеребцов, я использую это. – Ривер достала из кармана туники ярко-голубой камень, который лег в ее ладонь и, поймав лучи полуденного солнца, засверкал всеми цветами ясного летнего неба у них над головами.

Дон улыбнулась.

– Голубой турмалин! Прекрасный выбор. Подсказывает верные решения в трудные времена и помогает очистить разум и сосредоточиться.

– А еще это мужской камень, – добавила Эйприл. – Он почувствует энергию жеребцов и их Всадников и успокоит их.

– Мои девочки превратились в мудрых женщин. – Дон обняла дочерей за плечи и прижала к себе.

– Нам было на кого равняться, – сказала Ривер.

– Скажи это младшим сестрам. Вайолет хочет остричь волосы. Все. А Эмбер скоро придет к тебе с предложением понизить возраст Претендентов с шестнадцати до четырнадцати.

Ривер фыркнула.

– Я бы не стала этого делать, даже если б могла – а я не могу. Такое решение может принять только Совет Кобылицы.

– Так я ей и сказала, но ведь я всего лишь бывшая Всадница Старшей кобылы. Что я могу знать?

– Спроси лучше, чего ты не знаешь, – пробормотала Эйприл.

– И мне все равно, что Вайолет сделает с волосами. – Ривер недоуменно покосилась на мать. – С такими вещами она обычно идет к тебе.

– Да, и я уже запретила ей это делать. Она заявила, что обратится с этим вопросом к тебе.

– Великолепно. Но, прежде чем принимать такие ответственные решения, мне нужно взбесить пару-тройку Всадников.

– Думаешь, они не согласятся с твоим решением?

– О, я более чем уверена, что многие будут согласны, но ты ведь знаешь, что нельзя угодить всем, а в таком важном вопросе страсти накалятся неизбежно.

– Ты сделаешь правильный выбор – и я тебя поддержу, – сказала Дон. – И Джаспер тоже. Он считает, что его обязанность как уходящего Всадника Жеребца-лидера – перенести на тебя свою преданность мне.

– Я это ценю. Они с Блейзом были прекрасной командой все эти восемь лет.

– Это правда, но, как и я, они рады уйти на заслуженный покой.

К ним с приветственным ржанием подбежала Эхо, а за ней Анджо и Дейнос. Дон ласково погладила кобылу по широкому лбу.

– А теперь мы с Эхо оставим вас объясняться со Всадниками. Приглядывай за Клэйтоном. Он явный лидер целой группы молодых Всадников. Они бегают за ним, как несмышленые жеребята.

Ривер вздохнула.

– Да, я заметила. Боюсь, они и не догадываются, как глупо выглядят.

– Как по мне, лучше они, чем Скай и ее компания, – сказала Эйприл.

Дон, поморщившись, покачала головой.

– Никогда не понимала, почему некоторые девушки растворяются в мужчинах. Такое чувство, что они готовы отказаться от собственного мнения ради того, чтобы провести одну ночь в их шатре.

– А ведь Ривер спасла Скай жизнь во время Испытания Кобылицы! – воскликнула Эйприл. – И с тех пор она вечно выставляет себя то ли глупой, то ли дурной.

– Скай не глупая и не дурная. Она слабая, – сказала Ривер. – Вот почему она с Клэйтоном. Клэйтону нужна женщина, которая слишком слаба, чтобы думать самостоятельно. И по той же причине она сейчас не Всадница Старшей кобылы.

– Именно! – закивала Эйприл.

– Каждой Всаднице Старшей кобылы приходится иметь дело с несогласными. Мое самое тяжелое испытание настигло меня сразу же, как я встала во главе Табуна. Уходящая Старшая Всадница была больна и почти не помогала мне, а Всадник Жеребца-лидера возражал против каждого решения о случках, которое я принимала. Каждого. Это было ужасно утомительно и подвергло проверке мои лидерские навыки, но мы с Эхо справились. Справишься и ты, Ривер. Я в тебя верю.

– Я тоже в тебя верю. И большая часть Табуна, – сказала Эйприл.

– Иди и сообщи Всадникам о своем решении. Будь сильной. Цени себя. Не раздумывай. Они как йоти – чуют страх. – Дон расцеловала дочерей. – И никогда не забывай: Всадница Старшей кобылы всегда… – сказала она и, запрыгнув на Эхо, зарысила прочь.

– …на шаг впереди табуна! – крикнули ей вслед Ривер и Эйприл.

– Ты справишься, – донеслись до них прощальные слова Дон.

Анджо мягко подтолкнула ее головой. «Я готова встретиться с жеребцами. И я тоже в тебя верю». Ее нежный голос наполнил Ривер уверенностью.

– Давай поедем верхом и устроим им маленькое представление, – лукаво предложила Ривер.

– О! Отличная мысль. Я догоню тебя в поле, – сказала Эйприл.

Анджо опустилась на колени, и Ривер забралась ей на спину. Она быстро расправила пурпурные ленты, вплетенные в гриву кобылы, и пригладила собственные непослушные кудри, украшенные такими же лентами.

– Неси меня к Амфитеатру Выбора! И быстро! Давай напомним им, что, если бы я не сломала лодыжку, Алани и Доу ни за что не обошли бы нас в забеге.

Анджо сорвалась с места в галоп, на полной скорости огибая шатры и людей. Ривер двигалась так, словно они были одним существом, и пурпурные ленты развевались у них за спиной. Кто-то закрыл ворота, ведущие на арену, где жеребцы Табуна и их Всадники устраивали короткие забеги и кружили вокруг длинных шестов, упражняясь в маневренности. Услышав, как мощные копыта Анджо стучат по земле, Всадники все как один повернулись в их сторону.

– Ворота закрыты! – сказала Ривер.

Анджо сгруппировалась и одним движением грациозно перемахнула через ворота. Приземлившись, она не сбросила скорость, а понеслась через группу жеребцов, вынудив их броситься врассыпную. Добравшись до шестов, она, почти не замедляясь, обошла их все, после чего развернулась и зарысила назад к жеребцам, высоко задрав хвост, вскинув голову, уверенная, сильная и красивая.

Всадники во главе с Джаспером зааплодировали и закричали, приветствуя Старшую кобылу и ее Всадницу, а жеребцы застучали копытами – и громче всех Призрак, который тоже был на арене, но держался особняком.

Анджо остановилась перед группой, и Ривер подняла руку, призывая их к тишине.

– Спасибо за такое теплое приветствие. Анджо благодарна своим жеребцам за энтузиазм. – Кони с довольным видом встряхнули гривами. – А я пришла с новостями для своих Всадников. Совет Кобылицы принял решение по поводу Призрака.

Джаспер вышел вперед в сопровождении Блейза. Он почтительно поклонился Ривер.

– Твои Всадники с нетерпением ждут их решения.

– Хорошо! Совет поручил мне решить, примет ли Призрак участие в Забеге, – но они считают, что если он будет участвовать, то его Всадницей должна стать я.

По рядам Всадников пронесся шепот, но, едва Джаспер снова заговорил, разговоры стихли.

– И каким будет твое решение, Всадница?

– Прежде чем я сообщу его вам, я хочу объявить об изменении. Я знаю, о чем говорят в Табуне, и намерена поддерживать большинство наших традиций, потому что эти традиции поколениями несли нам мир и процветание, но еще я считаю, что в Табуне должно быть место и новым традициям. Всадники жеребцов должны иметь больше прав в решениях, касающихся разведения. Я предлагаю, чтобы в конце лета, после Забега Жеребца, каждый Всадник проголосовал, кого из предложенных мною кобыл и жеребцов свести. Я взвешу эти голоса и приму решение на основе мнения большинства и советов нового Всадника Жеребца-лидера.

– То есть новый Всадник Жеребца-лидера получит один голос, и все остальные Всадники тоже получат один голос – тот, что выбрало большинство? – уточнил Джаспер.

– Именно так.

Клэйтон вышел вперед и встал рядом с Джаспером. Ривер нахмурилась. Он не был Старшим Всадником – пока. У него не было права выступать наравне с Джаспером. Но прежде, чем Ривер успела его отчитать, в голове у нее раздался безмятежный голос Анджо:

Ривер стиснула зубы, но согласилась. Если Джаспер допускал подобное нарушение субординации, это значило, что им с Блейзом настало время уйти на покой.

– А если ты решишь участвовать в Забеге на Призраке и он победит? – громко спросил Клэйтон.

– Тогда Призрак станет Жеребцом-лидером, – сказала Ривер.

– Это понятно. Но как это повлияет на голосование? Разве это не даст тебе два голоса, а Всадникам жеребцов один?

– Дало бы. Хотя сейчас у Всадников нет и одного голоса. Но если я поеду на Призраке и мы победим, это не сделает меня его Всадницей. У нас с ним нет внутренней связи. Так что вместо голоса Всадника Жеребца-лидера у нас будет голос Жеребца-лидера.

– То есть у тебя будет один голос? – спросил Клэйтон.

– Да, Клэйтон. У меня будет всего один голос – решающий голос. Тот самый голос, который будет у меня независимо от участия Призрака в Забеге. – Ривер твердо встретила взгляд Клэйтона и не отводила глаз, пока Всадник не отвернулся. Она обратила внимание, что Клэйтон сильно похудел, и вдруг поняла, почему. Он предвидел ее решение и понял, что она будет участвовать в Забеге на Призраке, – а Ривер весила меньше любого из Всадников жеребцов. Ее вес мог дать Призраку преимущество, особенно в забеге на пятьдесят миль.

«Клэйтон голодает, потому что хочет победить вас с Призраком. Он зря теряет время», – фыркнула Анджо.

– И каким будет твое решение, Всадница? – повторил вопрос Джаспер.

Ривер повыше подняла голубой камень размером с кулак, чтобы его видели все Всадники.

– Прежде чем огласить свое решение, я обращусь к турмалину за ясностью разума.

Джаспер кинул.

– Разумно.

– Турмалин – мужской камень, – быстро объяснила Ривер. – И он очищает разум. Видящие называют его камнем провидения за помощь, которую он оказывает при принятии трудных решений. Я прошу каждого из вас об одном: будьте искренни. Подумайте, как вы на самом деле относитесь к тому, чтобы мы с Призраком участвовали в Забеге. Мы с камнем сделаем все остальное. Вы готовы?

Всадники кивнули.

Не слезая с Анджо, Ривер снова подняла камень и выставила его вперед в ладони правой руки. Она сосредоточилась на дыхании, глубоком и ровном, а потом провела над камнем левой рукой и шепнула: «Пробудись».

В ту же секунду камень потеплел. Ривер всмотрелась в его граненую поверхность. Направив всю свою волю в голубой турмалин, Ривер заговорила. Ей вторила Анджо:

– О могучий камень провидения, я прошу тебя о ясности разума.

– Помоги мне сосредоточиться.

– Помоги мне понять моих Всадников.

– Помоги мне поступить мудро.

– И, пожалуйста, помоги мне понять, что лучше для моего Табуна.

В лазури кристалла вихрем завертелись образы. Сперва она увидела доброе, открытое лицо Джаспера, который одобрительно ей кивает. Многие Всадники за его спиной тоже кивали, хотя, если бы Ривер оторвала глаза от камня предвидения, она бы увидела, что ни один из них не шевелится.

Образы снова закружились, и, когда вихрь успокоился, она увидела Клэйтона. В камне он не стоял рядом с Джаспером, а оттолкнул мужчину с дороги и занял его место. Он смотрел вправо со свирепым выражением лица. Кристалл проследовал за его взглядом и показал Призрака, после чего вернулся к Клэйтону. Под воздействием кристалла отражение действительности показывало гнев Клэйтона, но, присмотревшись, Ривер поняла, что видит не только гнев. Клэйтон боялся.

Вздрогнув, Ривер вдруг четко поняла, чего боится ее друг детства. Клэйтон верил, что Призрак победит, если будет участвовать в Забеге. В противном случае он бы так не тревожился. И, продолжая общение с камнем, Ривер понимала все новые вещи.

Ривер знала, что она права. Она чувствовала это через камень, и она знала Клэйтона достаточно близко, чтобы ни секунды не сомневаться в том, что он способен устроить бунт в Табуне.

«А если Призрак не будет участвовать и Клэйтон победит?» – мысленно спросила Ривер у камня.

Картинка в кристалле изменилась снова, и Ривер увидела, как красный от ярости Клэйтон кричит на нее. И снова новая сцена. На этот раз за Клэйтоном стояли Всадники – молодые мужчины и Скай со стайкой девушек, которые следовали за ней всюду. И каждый из них с гневом и ненавистью смотрел на остальных членов Табуна, которые твердо стояли за Ривер и Анджо.

Голос Анджо донесся до нее через видения, и в ту же секунду камень побелел.

Ривер поморгала и вернулась в настоящее. Она сжала камень предвидения в кулак и, опустив голову, прижалась к нему лбом в знак благодарности и уважения к могуществу, которым он с ней поделился. Положив камень на колени, она поймала взгляд Джаспера и сказала:

– То, что показал мне камень предвидения, укрепило меня в уже принятом решении. Через месяц, в последний день лета, Призрак будет участвовать в Забеге Жеребца, и я вместе с ним!

– Да! Ура! – раздался из-за спины Ривер голос Эйприл, и она захлопала в ладоши. Джаспер присоединился к ней, кивая и улыбаясь. Остальные Всадники тоже зааплодировали – кто-то с большим, кто-то с меньшим энтузиазмом.

Все, кроме Клэйтона. Он даже не шевельнулся. И отвел прищуренный взгляд от Ривер, лишь когда Призрак вскинулся на дыбы и торжествующе заржал.

Словно не замечая Клэйтона, Ривер улыбнулась Всадникам.

– До конца лета остался всего месяц, так что готовьтесь, Всадники. Вам предстоит состязаться с мощью превосходного жеребца и разумом Всадницы Старшей кобылы.

Она развернула Анджо легким нажимом внутренней части голени, и кобыла поскакала с поля; Призрак пустился за ней. Им не пришлось снова прыгать через ворота: Эйприл оставила их открытыми, когда присоединилась к сестре. Едва они оказались вне поля зрения Всадников, Ривер остановила Анджо, быстро спрыгнула на землю и подошла к Призраку, который рысью приблизился к ней, навострив уши.

– Анджо, спроси Призрака, правда ли он хочет участвовать в Забеге Жеребца.

Прежде чем кобыла успела передать его ответ, Призрак всхрапнул и встряхнул гривой. Ривер улыбнулась.

– Кажется, это значит «да».

– Спроси его, почему он хочет быть Жеребцом-лидером.

Призрак положил ей морду на плечо.

– Хорошо. Тогда сделаем это! И начнем прямо сейчас. Анджо, сейчас я сяду на Призрака, и мне нужно, чтобы он слушался.

Золотистый жеребец изящно опустился на колени, и Ривер, впервые оказавшись у него на спине, торопливо заговорила с кобылой, и та принялась передавать ее слова жеребцу…

Позже Эйприл рассказала Ривер, что как раз перед тем, как она верхом на Призраке снова ворвалась в Амфитеатр, Клэйтон поднял шум, утверждая, что никто не знает, сможет ли Ривер вообще усидеть на Призраке. Видел ли кто-нибудь, как она на нем ездит? Хоть раз? Хоть кто-нибудь?

Когда никто не ответил, Клэйтон переключился на самого Призрака – буйного жеребца, от которого, пожалуй, следовало бы избавиться, прежде чем он станет опасен.

Но когда Призрак вылетел на поле с Ривер, уверенно сидящей у него на спине, на поле воцарилась тишина. Жеребец остановился, фыркая и пританцовывая на месте.

– Я чуть не забыла пожелать своим Всадникам удачи, – усмехнулась Ривер.

Даже в этой короткой поездке от скорости Призрака у нее закружилась голова. Ривер была абсолютно уверена, что ни один жеребец табуна Мадженти – ни один жеребец во всех табунах – не обладает такой мощью и скоростью. «И он еще позволял Анджо себя обгонять – умный мальчик!»

– Так вот: желаю удачи всем Всадникам, которые будут состязаться со мной и Призраком, но не обессудьте, что я не желаю вам милости Кобылицы – думаю, будет справедливо, если ее я приберегу для себя.

Она прищелкнула языком, и, словно она ездила на Призраке годами, а не несколько минут, жеребец развернулся и кинулся прочь. Из-под копыт на Всадников полетела земля и трава.

– Это было вовсе не обязательно, – сообщила ему Ривер, когда они вернулись к Анджо и она, спрыгнув на землю, ласково похлопала его по гладкой шее.

«Не обязательно, но весело?» – спросила ее кобыла.

Ривер подняла глаза на золотистого жеребца и ее прекрасную серебристую кобылу.

– Еще как. Анджо, мы победим их всех.

Голос Анджо искрился весельем.

– Ты знаешь, что он позволяет тебе побеждать?

Фырканье Призрака подозрительно напоминало смех, и Анджо игриво ущипнула его за шею, прежде чем в голове у Ривер прозвучал уверенный ответ: