10
На стартовую площадку?
Сейчас?
После одного дня летной подготовки?
Ударив по кнопке на столе, Кобб выключил все голографические проекторы. Я невольно подумала, не проверка ли это или некая странная инициация, но бледное лицо Кобба убедило меня в обратном. Происходящее ему не нравилось.
Во имя звезд, о чем только думает адмирал? Она ведь… не собирается отправить все звено на смерть в отместку за то, что Кобб взял меня в АОН? Нет?
Мы в суматохе покинули класс и потрусили по коридору. Вдали выла сирена.
— Риг? — Я поравнялась с другом. — Можешь в это поверить? Во все это?
— Нет. Штопор, мне до сих пор не верится, что я здесь. Когда меня вызвали и сказали результат, я решил, что меня обвинят в жульничестве! Потом адмирал вручила награду, и мы сделали несколько фото на память. Это почти так же невероятно, как то, что Кобб взял тебя после…
— Не бери в голову, — быстро сказала я. Не хотелось, чтобы кто-нибудь услышал о моих необычных обстоятельствах.
Я повернула голову и заметила в нескольких шагах Говнюка. Он смотрел на меня прищурившись. Замечательно.
Мы выскочили из учебного корпуса и собрались на ступенях. В небо как раз взмыло звено кораблей класса «Фреза». Обычно дежурило несколько звеньев, а еще одно-два были наготове на случай чрезвычайной ситуации.
Так зачем им понадобились мы? Непонятно.
Появился Кобб и указал на ряд из десяти «Поко» на ближайшей стартовой площадке. Наземная команда приставляла трапы.
— Бегом! — крикнул Говнюк. — По машинам! Свои номера все помнят?
Киммалин застыла на месте.
— Бзик, ты шестая, — сказал Кобб.
— Вообще-то я Вжик…
— Шевелитесь, придурки! У вас приказ!
Кобб посмотрел в небо. От истребителей, поднявшихся раньше, послышались сверхзвуковые хлопки. Они уже исчезли из виду, но от хлопков еще дрожали стекла.
Я подбежала к кораблю, взобралась по трапу к открытой кабине и замерла. Мой корабль.
Техник поднялся по трапу следом.
— Будешь залезать?
Покраснев, я запрыгнула в кабину.
Он подал шлем и наклонился ко мне:
— Корабль только что после ремонта. Будешь летать на нем на заданиях, но он не на сто процентов твой. Ты делишь его с курсантом из другого звена, пока вас не отсеется достаточно.
Я натянула шлем и показала большой палец. Техник спустился на землю и убрал трап. Фонарь кабины герметически закрылся. Я посидела в тишине, собираясь с духом, и наконец нажала кнопку, активирующую подъемное кольцо. Приборная доска осветилась, корабль загудел. Такого в симуляции не было.
Я посмотрела вбок, на столовую, в которую врезалась. Не прошло и четырех часов.
«Не накручивай себя, Спенса. Ты только что проделала это сотню раз».
Но я не могла не думать о недавнем разговоре. Курсантам, которые разбились или катапультировались, не позволят окончить школу…
Я вцепилась в рычаг контроля высоты, ожидая приказа. Потом, покраснев, вдавила синюю кнопку связи.
— …может, помахать ей? — раздался в шлеме голос Артуро. — ФМ, тебе видно…
— Штопор на связи, — сказала я. — Простите.
— Так, звено, — произнес Говнюк. — Отрывайтесь от земли, легко и плавно, как мы тренировались. Вверх на полторы тысячи футов и зависнуть.
Я вцепилась в рычаги, сердце едва не выпрыгивало из груди. Впервые в небо.
Поехали. Я направила свой «Поко» вертикально вверх. И это было потрясающе.
Ощущение движения, бремя перегрузки, вид уменьшающейся подо мной базы… открытое небо, гостеприимно распахнувшее объятия…
Я выровняла корабль, когда высотомер показал полторы тысячи. Ребята выстроились в ряд около меня. Под каждым кораблем пылало ярко-голубое подъемное кольцо. Вдали сверкали вспышки.
— Перекличка, — распорядился Говнюк.
Все девятеро подтвердили готовность, и воцарилась тишина.
— Что теперь? — спросила я.
— Пытаюсь запросить приказ, — ответил Говнюк. — Я не знаю частоту, по которой должен…
— Я здесь, — раздался голос Кобба по рации. — Неплохо, курсанты. Строй почти идеальный. Не считая Бзик.
— Вжик, сэр, — поправила Киммалин. Ее корабль и правда расположился футов на пятьдесят выше остальных. — И… я не сдвинусь с места, а буду тихо сидеть и радоваться, что ни в кого не врезалась. Как наставляла Святая: «Нет ничего неправого в том, чтобы время от времени быть неправым».
— Вполне справедливо, — согласился Кобб. — Но у меня приказ от командования. Командир звена, поднимай ребят до двух тысяч футов, разгоняйтесь до двух десятых Маг и осторожно направляйтесь прочь от города. Я скажу, когда остановиться.
— Есть, — сказал Говнюк. — Все на две тысячи и зависнуть. И Бзик, я хочу, чтобы в этот раз ты остановилась там, где надо.
— Само собой, Говнюк, — отозвалась она.
Он выругался себе под нос, а мы поднялись выше — так высоко, что город внизу показался игрушечным. Вдалеке по-прежнему сверкали вспышки, хотя космический мусор падал все плотнее, оставляя за собой огненные росчерки и шлейфы дыма прямо среди поля боя.
Следуя инструкциям Кобба, мы чуть сдвинули рычаги управления и запустили ускорители. И я полетела — по-настоящему полетела первый раз в жизни. Не быстро, большую часть времени потея и излишне беспокоясь о каждом движении, но в душе все пело от восторга.
Наконец мечта сбылась.
Мы двигались к району боя, но не успели слишком удалиться от базы, как снова заговорил Кобб:
— Курсанты, стоп! — В его голосе слышалось облегчение. — Я получил уточнения. Вас не посылают сражаться. Проблемы с лифтами застигли нас врасплох — одно из резервных звеньев застряло внизу. Вас скоро сменят. А пока адмирал хочет создать видимость, что у нас больше подкреплений, чем на самом деле. Она отправила вас и еще одно учебное звено повисеть на границе города. Креллы не станут связываться со свежими, как им кажется, силами.
Медленно кивнув, я вспомнила один из уроков Бабули. «Война — это путь обмана, — говорил Сунь Цзы. — Поэтому, даже если ты способен, показывай противнику свою неспособность. Когда цель близко, показывай, будто она далеко; когда же она действительно далеко, создавай впечатление, что она близко». Вполне логично использовать пару подставных звеньев, чтобы потрепать креллам нервы.
— Сэр, — произнес Йорген, — можете сказать, что происходит в районе боя? Чтобы мы были наготове, просто на всякий случай.
— Вы все сдали тест, так что наверняка подскажете мне основную стратегию креллов, — проворчал Кобб.
Я хотела ответить, но меня опередил Артуро.
— Когда начинается дождь из космического мусора, — оттарабанил он, — креллы часто используют его для маскировки своих радиолокационных сигнатур. Летят низко, за радиусом действия наших больших зениток, и пытаются приблизиться к «Альте». В случае успеха могут сбросить бомбу-могильщицу.
Я поежилась. Могильщица не просто сотрет в порошок все живое на «Альте» — и никакой щит не поможет, — она обрушит нижние пещеры, погребет Вулканическую и уничтожит Комплекс.
— Вообще-то, креллы не всегда используют могильщицу, — влезла я. — Для ее транспортировки нужен специальный малоподвижный бомбардировщик. Скорее всего, эти бомбы дорого или трудно строить, поскольку в случае угрозы его часто отводят на безопасное расстояние. Большую часть времени креллы и АОН борются за падающие обломки. В них часто встречаются подъемные камни, которые можно извлечь, а потом использовать для постройки новых истребителей.
— Пожалуй, ты права, — недовольно признал Артуро. — Но вопрос был об основной стратегии. Основная стратегия — попытаться уничтожить «Альту».
— В трех стычках из четырех не бывает могильщицы! — воскликнула я. — Считается, что нас хотят истощить, уничтожить как можно больше кораблей, раз уж нам их восполнять труднее, чем креллам.
— Ладно, — вмешался Кобб. — Вы двое можете повыпендриваться позже. Вы оба умники. А теперь закрыли рты.
Я откинулась на спинку кресла, не понимая, то ли порадоваться похвале, то ли оскорбиться. Похоже, когда общаешься с Коббом, смешанные чувства — обычное дело.
— Сегодня могильщицу не видели, — продолжил Кобб. — Это не значит, что она не появится, но среди упавших обломков много оборудования со старыми подъемными кольцами.
Ага! Я права. Я поискала взглядом Артуро, чтобы позлорадствовать, но не смогла понять, где его корабль.
— Сэр, — сказал Говнюк, — мне всегда не давала покоя наша тактика. Мы даем отпор креллам, так? Когда начинается дождь из космического мусора, мы вылетаем на проверку. Если натыкаемся на креллов, сражаемся.
— В целом, да, — отозвался Кобб.
— Значит, мы всегда позволяем им выбирать место сражения. Но ведь выиграть войну можно, только если застать врага врасплох. Вывести из равновесия. Заставить думать, что мы не собираемся нападать, когда это не так, и наоборот.
— Кое-кто начитался Сунь Цзы. Командир звена, Сунь Цзы сражался в другую эпоху и использовал совершенно другую тактику.
— Разве не стоит хотя бы попытаться перенести поле боя на их территорию? Напасть на их базу за поясом обломков, где бы она ни была? Почему это никто не обсуждает?
— Есть причины. И курсантам о них знать рано. Сосредоточьтесь на текущих приказах.
При этих словах я нахмурилась, неохотно признав, что Говнюк задал хорошие вопросы. Я оглянулась через плечо на зеленое пятно — «Альту». Кое-что еще казалось странным. Кобб первоклассный пилот и Первый гражданин. Он сражался в Битве за «Альту». Если понадобились резервы, пусть даже только их иллюзия, почему он не поднялся в воздух вместе с нами?
Несколько минут мы молчали.
— Итак… — подал голос Бим. — Есть желающие помочь мне выбрать позывной?
— Ага, мне тоже нужен, — отозвался Говнюк.
— С твоим мы уже вроде определились, Говнюк, — сказал Недд.
— Нельзя звать командира звена оскорбительным словом, — возразил он.
— Почему бы и нет? — спросила Рвота. — Как звали ту знаменитую женщину-пилота с позывным про газы или…
— Пердуха, — сказала я. — Из Первых граждан. Только недавно ушла на покой, великолепный пилот. Сто тридцать сбитых целей. В среднем двадцать стычек в год.
— Я не буду Говнюком, — сказал Говнюк. — Это приказ.
— Само собой, Говнюк, — поддакнула ФМ.
Улыбнувшись, я посмотрела на ее корабль рядом с моим. Они были знакомы раньше? Кажется, у нее легкий акцент. Тот же, что у троицы парней — акцент богачей из нижних пещер. Как она сюда попала?
Вдалеке все так же мелькали вспышки, и я поймала себя на том, что хочется вцепиться в рычаг двигателя, врубить форсаж и бросить корабль в бой. Пилоты сражаются, может, даже гибнут, а я тут рассиживаюсь? Какой из меня воин?
«Воин, который врезался в столовую при первом же взлете», — подумала я.
Как бы то ни было, я наблюдала за далекими вспышками, пытаясь вообразить бой, и щурилась в надежде хоть мельком увидеть креллский корабль.
И все равно опешила, когда один такой понесся к нам.
Сотни раз я видела вражеские истребители на картинках. Маленькие, приплюснутые, словно недостроенные — с проводами, мотающимися позади, как хвост. С черными, непрозрачными кабинами. Большинство креллских кораблей взрывались и сгорали без остатка, если удавалось их повредить или сбить, однако в некоторых мы обнаруживали опаленные остатки жуткой брони. Но ни разу самого крелла.
— Говнюк! — позвала я.
— Не называй меня…
— Йорген! Командир! Как угодно! Посмотри на одиннадцать часов, футов на двести вниз. Видишь?
Он тихонько выругался.
— Отлично! Мы в игре! — воскликнула Рвота.
— Рвота, это не игра, — осадил ее Говнюк. — Инструктор Кобб?
— Я здесь. Что случилось?
— Креллский корабль, сэр. Похоже, пролетел низко, за радиусом действия зениток, и направляется к «Альте».
Кобб ответил не сразу. Я вцепилась в рычаги, потея и не спуская глаз с врага.
— Командование в курсе, — наконец заговорил Кобб. — Ваша замена уже садится в корабли. Скоро будут.
— А если они не успеют? — спросила я. — Что, если тот корабль с могильщицей?
— Штопор, у командования есть визуальное подтверждение, — ответил Кобб. — Это не бомбардировщик. От одного корабля вреда немного.
— Со всем уважением, сэр, я не согласен, — возразил Йорген. — База под щитом, но враг может дать залп деструкторами по фермерам, убить десятки, прежде чем…
— Парень, я в курсе возможностей проклятых креллов. Спасибо. — Кобб глубоко вздохнул. — Далеко он?
— Нет, сэр. Приближается.
Тишина в эфире, потом:
— Можете действовать. Но займите оборонительную позицию. Никакой показухи, курсант. Я хочу, чтобы вы отвлекли его, пока подкрепление не поднимется в воздух.
Я нервно кивнула, чувствуя, как на лбу под шлемом выступил пот. Приготовилась лететь.
— Я им займусь, сэр! — воскликнул Говнюк. — Неддер, ты мой напарник!
— Понял, Йорг, — отозвался Недд.
Два корабля вырвались из строя. Не успев осознать, что делаю, я вцепилась в рычаг управления и понеслась за ними.
— Штопор, назад! — крикнул Говнюк.
— Я вам пригожусь, — сказала я. — Чем нас больше, тем больше вероятность отпугнуть его назад к настоящим истребителям!
— И ей понадобится напарник, — вызвалась Рвота, пристроившись мне в хвост.
— Нет, нет! — завопил Говнюк. — Все остальные должны остаться в строю!
— Бери ее, — сказал Кобб. — Рвота и Штопор, следуйте за командиром звена и его напарником. Но остальные удерживают позицию. Не хочу, чтобы вы поврезались друг в друга.
Говнюк замолчал. Вчетвером мы взяли курс на перехват, набирая скорость, чтобы отрезать вражеский истребитель прежде, чем тот подберется слишком близко к «Альте». Я беспокоилась, что мы не успеем вовремя, что он пронесется мимо. Как оказалось, беспокоиться было не о чем.
Как только мы подлетели ближе, креллский корабль развернулся и устремился прямо на нас.
