Невесты Христовы
Преподобные Анфуса старшая и младшая

Старшая Анфуса, оставив родительский дом, жила сперва в пещерах уединенно, переходя из одной в другую; потом, встретив старца, подвижника Сисиния, продолжала подвиги по его советам и столько успела в духовной жизни, что ее управлению отдали себя в Мантинее многие девы. К советам ее обращались жаждавшие спасения и не оставались без пользы. Высокая жизнь ее приобрела ей уважение лучших из мирских людей Эллады.

Император Константин Копроним настойчиво хотел быть тем, чем впоследствии был Лютер: страхом и обманом вынудил он в 753 году оправдать на Соборе глупое отвращение от святых икон, почитание святых выдавал за суеверие, обеты девственности – за извращение природы. Услыхав, что Анфуса в своей обители благоговейно и без страха пред людьми чтит святые иконы и даже уговорила своего брата стать в ряды защитников святых икон, он приказал представить к себе смелую игуменью со всеми ее девяноста сестрами. Гордый и развратный деспот потребовал, чтобы они отказались от своего образа мыслей. Он думал, что пустынная игуменья легко уступит его гордой воле.

– Христианская совесть, – отвечала Анфуса, – не позволяет выполнить несправедливую императорскую волю: поклонение святым иконам – дело святое, оправданное постоянной практикой святой Церкви, а жить для удовлетворения одних скотских потребностей – не значит жить достойно человека. Надо плакать, что и без повелений власти так много несчастных, которые любят грязную жизнь.

Копроним велел бить ее бичами без пощады. Воля деспота была исполнена. Копроним отдал приказание отослать игуменью с сестрами в заточение.

В это самое время императрица страшно страдала муками родов. Преподобная сказала вслух всем, что императрица родит двойню, сына и дочь, и указала судьбу двойни. Разрешившаяся двойней императрица стала чтить преподобную Анфусу как духовную мать и для ее обители сделала много пожертвований.

Блаженная Анфуса предала дух свой Господу в глубокой старости, в 759 году.

Дочь Копронима, родившаяся по предсказанию святой Анфусы, названа была Анфусой. И по жизни тоже была святой.

В Менологе, собрании житий святых, о младшей Анфусе читаем: «Отец желал выдать дочь замуж, но она отказалась от предложения. После его смерти в 775 году, получив свободу, она раздала имущество. Богатства расточала на нищих, употребляла на построение церквей и монастырей; золотые одежды свои, которые носила, обратила на украшение святынь. Она была матерью для многих сирот: собирая брошенных младенцев, воспитывала и пристраивала их; если иные умирали, поручала их Богу, а которые оставались живы – помещала в специальные дома. Блаженная императрица Ирина (правила в 797–802 годах) не раз приглашала ее к участию в управлении империей, но она уклонилась от этого.

Затем ее постриг в инокини патриарх Тарасий в монастыре святой Евфимии, в том самом, который жалким отцом ее был превращен в арсенал и общественный нужник.

По другим известиям, святая и когда жила во дворце под пышной одеждой носила власяницу, довольствовалась хлебом и водой и читала священные книги. Безобразна была жизнь отца ее, и смерть его была ужасна: он кричал, что горит, что его наказывают за хулы на Богоматерь.

Жизнь своим безобразием, а смерть – своими ужасами, без сомнения, в наибольшей степени расположили царевну вести благочестивую жизнь. Приняв пострижение и став настоятельницей Омонейского монастыря, она, полная смирения и любви, сама носила воду для сестер и выполняла другие услуги.

Община дев Анфусы рукоделиями добывала себе хлеб и другое содержание, а императорская дочь-игуменья сама служила сестрам со смиренной любовью. Особенно строго выполняла игуменья Анфуса, в отношении к себе и другим, древнее правило – не выходить из обители в мир, так как иначе душа расстраивается мирскими впечатлениями, да и другим подается случай к соблазну. Много значило для блаженной постановление Трулльского Собора об этом предмете, а еще больше – шум, который поднимали против монастырей при ее отце. Вселенский Собор решил: «Не долженствует монах или монахиня оставлять свой монастырь и уходить в другой» (Правило 21). Так, блаженная Анфуса и сама не переступала ногой за ограду обители, и сестрам не позволяла являться в миру без самой крайней нужды.

Благоговейная настоятельница твердо выполняла и другое правило Собора: «Ни женщина в мужском, ни мужчина в женском монастыре да не спит»; тем более что и современный ей Собор подтвердил это правило до того, что запретил монаху с монахиней говорить наедине, а в столичной женской обители требовалась особенная осторожность относительно посетителей.

Блаженная игуменья не допускала в свою обитель и того простодушного обыкновения, которое осудил Собор 692 года: в некоторых женских обителях принимавшие иночество наряжались как невесты, и в таком виде приходили в храм для пострижения. Запрещая это, Собор рассуждал так: «Не следует быть тому, чтобы по собственному произволению отложившая уже всякую житейскую приятность, возлюбившая жизнь в Боге, утвердившаяся в ней непреклонными мыслями, возвращалась воспоминанием к тому, что уже предано забвению, и от этого явилась бы колеблющейся, возмущалась бы в душе, как от волн потопляющих и бросающих туда и сюда; иногда и проливая слезы, не являет она сердечного сокрушения, а если и упадет слеза искренности, зрители думают, что это не столько отусердия к монашескому подвигу, сколько от разлуки с миром и с тем, что в мире».

Молитвы святой Анфусы были неусыпны и стояние на бдениях неослабно; слезы сокрушения постоянно текли из очей ее. Прекрасная ветвь дурного дерева, честная Анфуса отцвела для земной жизни 12 апреля 811 года на пятьдесят седьмом году жизни.