Глава 7
На краях вселенной

– Он будет жить? – тихо спросила Высшая Лианэль, и ее голос дрогнул.

Безликий Красный, склонившийся над находящимся в магической кататонии Эриэлом, поднял голову, и пустота под его капюшоном взглянула на главу Совета.

– Шансы есть. Процесс мне удалось заморозить, но… Простая целительская магия тут не поможет. Чтобы остановить кристаллизацию, нужно средство противоположного знака. То есть основанное на биоплазме Бездны. К счастью, она у меня есть. Не так много, но для обработки пораженной части тела должно хватить. Ну и с вероятностными полями придется поработать как следует, но это уж моя специальность – обеспечу ему максимально благоприятные расклады.

– Спасибо. Эриэл очень… ценный и преданный помощник. Его смерть стала бы очень большой для меня потерей.

– Это наименьшее, что я могу сделать. Он мне жизнь спас. Кстати, лучше мне будет забрать его в Замок Судьбы. По крайней мере на ближайшее время, пока мы преодолеем кризис.

– Хорошо. Делайте все, что нужно. Только спасите его.

Безликий кивнул:

– Еще одно, Высшая Лианэль. У меня будет к вам небольшая просьба. Я бы хотел передать вашим ученым на изучение образец биоплазмы Хаоса.

– Зачем?

– Возможно, из нее удастся получить нечто вроде… гм… противоядия от фатальных изменений, которые несут мирам големы Создателя, или создать оружие против них. Как знать, вдруг мы сумеем с ее помощью реанимировать уже кристаллизованные территории, возвращая на них жизнь… Безликие сейчас нарасхват, мы не можем заниматься еще и этим, а у Верхнего мира, насколько мне известно, есть довольно приличные исследовательские ресурсы. А испытать сможете на пораженных Трансформой землях Декарла.

Глава Совета нахмурилась:

– Образец? Для исследований понадобится гораздо больше, чем клочок биоплазмы. Сами понимаете: эксперименты, испытания… Возможны также ошибки. Наши ученые никогда не работали с этим материалом.

– Мы дадим вам еще. У нас есть… гм… средство добывать это вещество из Бездны. И собрат Синий обещал усовершенствовать это средство, чтобы добыча была более эффективной. Думаю, вы прекрасно понимаете, что успех на этом направлении может стать переломным во всей кампании, которую мы ведем.

– Разумеется, понимаю… Кстати, о Синем…

– Да?

– Скажите, вы не знаете… – на несколько секунд глава Совета словно бы смешалась, – чем он сейчас занят?

Голос Красного остался ровным, так что даже если он и был удивлен неожиданным вопросом эдемитки, то ничем этого не выдал:

– Вообще-то никто из нас подробно не отчитывается перед собратьями о своих действиях, кроме случаев, когда их требуется координировать, но, насколько мне известно, сейчас имеют место какие-то серьезные проблемы в… гм… Нижнем мире, и собрат Синий пытается их решить.

Лианэль сжала губы и отвернулась.

– В Нижнем мире, значит… – Она почти сплюнула эти слова, будто они были ядовитыми.

– Да, в нашей войне никакая помощь лишней не будет. Если уж мы даже с Бездной связались…

– Да, я понимаю, – глухо промолвила глава Совета. – Глобальную обстановку мне разъяснять не требуется.

«А что же тогда вам требуется?» – как бы спрашивал пустой капюшон Безликого. Но вслух, естественно, никаких вопросов не прозвучало. Да и что бы Лианэль смогла на них ответить? Даже себе.

На несколько секунд приемный зал ее арота словно растворился, и перед глазами эдемитки возникла ледяная пещера, молодой человек с седыми волосами и чудовищной мощи магическим мечом в руках… Льдистый блеск его глаз и развоплощающаяся под ударами его оружия нежить… Его странный взгляд и не менее странный трепет у нее в душе… «Я обязана вам жизнью». – «И не хотите оставаться в долгу у Ледяного убийцы?» – «Я правда хочу отблагодарить вас!» – «Тогда не мешайте мне спасать мой мир!»… – Это видение сменилось пустотой под капюшоном Безликого, только плащ у него был синего цвета. «Вы хотите поговорить об этом?»

Лианэль вздрогнула и мотнула головой, стряхивая с себя паутину видения. Обернулась. Красного не было, как и Эриэла. Безликий забрал ее помощника с собой. Ушел не прощаясь. Впрочем, даже попрощайся он, Лианэль могла бы и не услышать. Что же с ней такое творится, инфер побери?!

Ее сознания коснулась деликатная телепатическая просьба зайти для доклада. Тинариэл, занявший место ее ближайшего помощника вместо Эриэла. Глава Совета разрешение дала, натянула на лицо маску холодного спокойствия и повернулась к дверям. Тинариэл как раз материализовался там. Прижатая к груди рука, поклон – все по строгому эдемитскому этикету.

– Что там еще?.. – утомленно спросила глава Совета.

– Беда в Неторе, Высшая. Вторжение. Кристальные големы.

Лианэль показалось, что у ее ног разверзлась пропасть.

Ровэн Бланнард старался двигаться спокойно и уверенно – что может быть естественнее вампира в Серых Пределах? И все равно внутри он весь был словно сжатая пружина, готовый в любой момент затуманиться, обратиться в нетопыря, а то и пространственный коридор открыть. Мрачные и унылые пейзажи вокруг были ему до боли знакомы. Когда-то, двадцать пять лет назад по времени Пандемониума, эти места были для него все равно что родной дом. Отсюда он начинал свой поход с армией Лонгара Темного и сюда вернулся несколько лет спустя, уже будучи помощником Безликого, чтобы предотвратить освобождение некроманта Балендала. Но на этот раз все было иначе. Теперь Серые Пределы стали враждебной территорией, владениями Первосозданного, и вся нежить в этих землях служила ему. Появись здесь Ровэн в своем собственном обличье, ему пришлось бы скрываться от своих же, которые запросто могли его сдать Силам стабильности. Кто бы мог такое представить во время Великой Войны?

Поэтому сейчас у вампира был «лик», который давал почти полную гарантию, что его здесь не опознают. Мало что способно справиться с чарами «лика». Разве что Высшие Силы вмешаются. Но не сам же Первосозданный, в самом деле, сюда заявится! Поэтому вероятность засветиться была невысока, однако вампир, привычный к самым жестоким подлянкам, которые порой подкидывала ему жизнь, все равно находился в состоянии повышенной боевой готовности. И рука его то и дело непроизвольно касалась кармана черного камзола, в котором лежал, пульсируя несколько болезненным теплом, Ключ Бездны. Ровэн и сам не знал, зачем Безликий Синий дал ему этот артефакт, предварительно обучив им пользоваться. А туманное «на всякий случай», мягко говоря, не успокаивало. Потому что когда слышишь подобное от Хозяина Судьбы, специализация которого – управлять «всякими случаями», то понимаешь, что в этой операции он тебя прикрыть не сможет. Ровэн, уже привыкший, что длинные руки Синего дотягиваются почти везде, отвыкал от этого медленно и тяжело. Это была уже вторая разведка на территории, где правила бал Сила, превышающая возможности Безликих. Но кого же еще отправлять на разведку в Серые Пределы, как не вампира?

Формально Царство Мертвых было единым миром, но были в нем и особые территории, как, например, Зона заточения Проклятых душ, и места компактного проживания различных диаспор. В Поместьях обитали вампиры, в Мавзолеях – личи, в Цитаделях – пустотники, на Курганах – фантомы и черные тени, а на огромных, кажущихся бескрайними территориях Погостов – всевозможная низшая нежить. Несмотря на гигантские площади, Серые Пределы изобиловали так называемыми Тайными тропами, зная которые и умея ими управлять, можно было легко и относительно быстро добраться почти в любую точку этого мрачного мира. Правда, на Тайных тропах невозможно было дышать, и пройти по ним мог только тот, кто уже умер. Ровэн знал, умел и давно не принадлежал к числу живых. Он ориентировался в Серых Пределах превосходно, ибо провел в них не одну сотню лет от момента обращения до начала похода Лонгара Темного. И он знал, куда ему нужно отправиться, чтобы выполнить поставленную задачу. Можно было, конечно, воспользоваться «лазом» или пространственным коридором, но для Царства Мертвых это все же чуждая магия, так что лучше не рисковать, чтобы не спалиться на мелочи.

Самыми осведомленными сущностями в Серых Пределах были фантомы. В отличие от черных теней, они не имели ярко выраженных боевых способностей, зато обладали особыми талантами по скрытному проникновению куда угодно. Поэтому Лонгар Темный если и привлекал фантомов в свои армии, то исключительно в качестве разведчиков. Один из таких разведчиков по имени Кассиус одно время входил в спецкоманду Ровэна в Пандемониуме. Вампир знал неугомонную натуру этих созданий – для них не было ничего страшнее скуки, а потому во все времена они ухитрялись узнавать все и обо всех даже там, где это, казалось бы, совершенно невозможно. То, что требовалось узнать Ровэну, определенно относилось к последней категории, так что Кассиус был здесь просто безальтернативен.

Вампир появился в Серых Пределах на территории Мавзолеев, которую наискосок пересекала клыкастая горная цепь. В одном из ее ущелий имелся вход на Тайные тропы. Эти земли не были особо густо населены, поскольку многие личи погибли вместе с Лонгаром Темным еще в Нордхейме, а численность мертвых чародеев пополнялась не особенно активно, и двадцать пять лет по календарю Пандемониума были слишком малым сроком для этого. Так что Ровэн добрался до горной цепи, практически никого не встретив. Вот только всю дорогу его преследовало какое-то зудящее ощущение между лопатками, словно от чужого внимательного и недружелюбного взгляда. У входа в ущелье это ощущение стало просто нестерпимым, и вампир обернулся. Никого. Вообще. Однако неприятное ощущение не исчезло. Более того – вампиру стало казаться, что на лбу у него нарисовали мишень. Дурные предчувствия Ровэна по поводу предстоящей миссии еще усилились, хотя формально весомого подтверждения не получили. Но вампир ни за что не выжил бы в Великой Войне, если б не доверял своим инстинктам. Он слегка дернул плечом, отвернулся, снова прикоснулся к карману с Ключом Бездны и шагнул на Тайные тропы.

Дрэнор медленно засыпал. Но засыпал по-своему, по-драконьи. Тяжелого шара закатывающегося светила уже не было видно, но его лучи окрашивали клыки черных скал Дрэнора кровавым багрянцем. В этом зрелище была, конечно, и своя величественная красота, но сейчас оно представлялось, скорее, мрачно-зловещим, словно не сон приходил в мир, а умирание. Впрочем, кто в свете всего происходящего мог сказать, что это не так?

Темная фигура в длинном синем плаще с капюшоном и пустотой на месте лица, неподвижно застывшая на краю скалистого уступа и смотревшая вслед уходящему дрэнорскому дню, выглядела не живым существом, а неотъемлемой частью местного горного массива. Казалось, она могла простоять так всю ночь и весь следующий день, и… Но большая крылатая тень, вылетевшая из-за громадной горы за его спиной, заставила Безликого пошевелиться и сделать шаг от пропасти – ветер от крыльев приземляющегося дракона мог сбросить вниз и куда более тяжелое существо, чем он.

– Тебе еще не надоело, Безликий?

– Не надоело что, Г’Роот?

– Повторять историю. Мы встречались трижды, помнишь? Дважды – с твоим предыдущим воплощением и один – с нынешним.

– Такие вещи я не забываю.

– Тогда вспомни кое-что еще. В первый раз я дал тебе и твоим друзьям приют в долине Изгнанников, когда все на тебя охотились. Во второй ты попросил меня вмешаться в войну с нежитью. И что я тебе тогда ответил, не припомнишь?

– Что вы не вмешиваетесь в дрязги Высших Сил, потому что от этого вселенная только быстрее покатится к гибели.

– Именно. И время показало, что это было правильное решение.

– Однако в третий раз вы вмешались, – напомнил Синий.

Дракон фыркнул, и из его пасти при этом вместе с клубами дыма вырвалось даже небольшое пламя.

– И что это изменило? Вселенная получила маленькую отсрочку. Шанс, которым ее обитатели не воспользовались. Тут мало что достойно спасения, Безликий, и мало кто. Тебе это хорошо известно, но ты с упорством, достойным куда лучшего применения, все время норовишь возложить себя на жертвенный алтарь во имя того, что обречено. В тот раз драконы помогли Силам стабильности, а от кого ныне исходит главная угроза? Не от них ли?

Безликий склонил голову в молчаливом согласии.

– Тогда какой смысл в нашем новом вмешательстве?

– Беда доберется и до Дрэнора, дракон. Никак не минует.

Г’Роот снова фыркнул и хлестнул своим громадным хвостом, разнеся на мелкие куски валун, вдвое превосходящий размером Безликого.

– Взгляни-ка вон туда, упрямец. – Драконье крыло указало вправо, и Синий послушно повернулся.

Повернулся и замер. Там, на горизонте, среди черных зубьев скал, переливалось, бликуя багрянцем последних лучей дрэнорского светила, что-то прозрачно-блескучее, граненое, судя по всему, немалых размеров. Не меньше горы.

– Она уже добралась сюда, Безликий. Големы пришли в наш мир. Первых мы сожгли, но они вернулись. И снова, и снова, и снова… Трансформа медленно умертвляет Дрэнор, как и все Множество Миров, и процесс не остановить. Кому, как не тебе, знать об этом, Хозяин Судьбы? Неужели ты, способный в совершенстве анализировать вероятностные поля, не понял еще, что сопротивляться Его воле бессмысленно?

– И все же я вижу шанс, дракон. Очень небольшой, но он есть. И пока это так, я не прекращу свои попытки все изменить.

Г’Роот склонил голову чуть набок, разглядывая Безликого с легким изумлением, словно диковинную букашку.

– Помнишь, в прошлый раз я попрощался с человеком в тебе, Синий? Сказал, что скоро останется только Безликий. Так вот, я ошибся. Ты до сих пор слишком человек для своего статуса. Этот безумный, ни на чем не основанный оптимизм смертных, выражающийся в надежде на спасение до последнего мгновения и вопреки всему… он в тебе остался. И останется до самой твоей смерти, до которой уже совсем недолго, даже по людским меркам.

Синий поднял голову, и пустота под капюшоном заглянула, казалось, в самую глубину огромных янтарных глаз с узким вертикальным зрачком.

– А до твоей, дракон? На что надеешься ты? Или уже сдался?

Еще один валун сделался жертвой метущего по камням хвоста Г’Роота.

– О нет, Синий. У нас есть еще один вариант, недоступный более никому. Это великая тайна нашей расы, но тебе я ее открою. Потому что ничего уже не изменить. Этот вариант – Исход.

У безликости есть свои преимущества. Мало того что Хозяева Судьбы в принципе редко испытывают эмоции, так еще и когда испытывают, заметить это практически невозможно. Вот и теперь Синий радовался пустоте под своим капюшоном, потому что слова Г’Роота повергли его в состояние крайнего удивления и растерянности. Давненько он подобного не испытывал и успел отвыкнуть от таких ощущений. Поэтому ничего не говорил, а просто молча ждал продолжения, не сомневаясь, что оно последует. И не ошибся.

– Видишь ли, Он сотворил нас вторыми после Первосозданного, когда, собственно, самой этой вселенной-то было всего ничего – полтора мира. Видимо, потому Он и наделил нас способностью перемещаться через Бездну. Лично я никогда не пробовал, но мои предки совершали такие попытки. И возвращались живыми. Вроде бы они там окутывались каким-то защитным полем, которое не позволяло Бездне убить их, и как-то еще ухитрялись загребать тамошнюю мглу крыльями и двигаться в нужном направлении. Точно не знаю как, но нашей расе доступна родовая память, и потому, когда мы окажемся по ту сторону границ Множества Миров, мы сразу вспомним.

– И куда же вы отправитесь? – наконец совладав со своим голосом, вымолвил Синий.

– Родовая память хранит расположение ближайшей созданной Им вселенной. Сначала туда, а если там не приживемся, будем искать другие. И найдем, можешь мне поверить. Множеству Миров осталось немного, и потому я сделаю тебе предложение, единственному из живущих здесь недраконов. И сделаю его только раз. Мы можем взять тебя с собой в новую вселенную, защитим своим полем, унесем от верной гибели. Пойми, тут ты уже ничего не сделаешь, только погибнешь напрасно. А там… у тебя будет шанс.

Когда умолк голос дракона, пауза была совсем недолгой.

– Это очень лестное и великодушное предложение, Г’Роот, – медленно произнес Безликий. – Но принять его я не могу. Что бы там ни ожидало нашу вселенную, мое место здесь, с ней. До конца. Ограничения моего статуса не позволяют мне увидеть мое собственное будущее, но если мне суждено погибнуть, пытаясь остановить катастрофу, так тому и быть.

Дракон с шумом выдохнул пар из ноздрей:

– «Если» тут излишне, Безликий. Мне не нужно разбираться в линиях Судьбы, чтобы понять, что тебя ждет неизбежная смерть. Жаль, хотя я предвидел, что ты ответишь именно так. Просить тебя подумать не стану. Во-первых, вижу, что это бесполезно, а во-вторых, как я уже сказал, предложение одноразовое. Что же, тогда прощай – мне нечего тебе больше сказать.

– Прощай, Г’Роот. Удачного Исхода!

И раньше, чем дракон успел взмахнуть крыльями, Безликий Синий навсегда исчез из Дрэнора.

Курганы, конечно, были несколько живописнее Погостов, но тоску тем не менее навевали исправно. Впрочем, Ровэну было не привыкать – закаленный. И вообще, кто и когда видел тоскующего вампира? Не та у них природа и суть. Вдобавок Ровэна радовало уже то, что здесь на какое-то время пропал привязчивый взгляд. Правда, он сомневался, что это надолго.

Ровэн знал, где находится излюбленный курган Кассиуса. К счастью, выход с Тайных троп оказался недалеко от цели вампира, а то он начинал себя чувствовать все более и более неуютно. Надо бы побыстрее найти фантома и завершить уже эту миссию, пока не случилось что-то по-настоящему плохое. Разумеется, Кассиус не станет сотрудничать просто так, даже если Ровэн откроет ему свою личность, но вампир знал, чем угодить фантому: в мешочке на его поясе тихо позвякивали зеленоватые мнемокристаллы – та самая штука, за которую эти призраки душу продадут. Не свою, разумеется. Мнемокристаллы с записью чьих-то воспоминаний при прочтении памяти были для фантомов все равно что наркотик. Ровэн, зная, с кем придется общаться, прихватил с собой целый десяток. По понятиям Курганов это была астрономическая сумма, на которую можно было купить даже информацию категории «тайны мироздания».

Для постороннего взгляда все курганы выглядели одинаково, но это была всего лишь маскировка. Притом довольно нехитрая, однослойная, и магозрение вампира проникало сквозь нее легко. Каждый курган представлял собой скорее гигантский склеп, уходящий глубоко под землю, с кучей лестниц, коридоров, комнат и даже больших залов. Настоящий лабиринт, заблудиться в котором легче легкого. И не выйти никогда, потому что помимо фантомов в каждом таком кургане обитают черные тени, которые выпьют душу у любого и фамилию не спросят. Впрочем, Ровэну это не грозило: дорогу в курганах он находил безошибочно, а с высшим вампиром, вооруженным к тому же зачарованным мечом, ни одной черной тени не справиться.

Приблизившись к нужному кургану, Ровэн просто шагнул сквозь иллюзию и, вместо того чтобы подниматься на холм, оказался в узком, извилистом коридоре склепа, стены которого излучали слабое мертвенное свечение. Шагая по коридору, вампир не мог не признать, что в таком дизайнерском решении есть своеобразное очарование. Мрачное, но очарование.

Шел Ровэн долго – миновал несколько коридоров и залов, раза три спускался по лестницам. Попадавшиеся ему навстречу фантомы провожали его заинтересованными взглядами, но вопросов не задавили: он напустил на себя ужасно деловой и целеустремленный вид – попробуй отвлеки такого. Вампиры славились дурным характером: чуть что – рассекут пополам зачарованным клинком, а не-жизнь у тебя одна, на вторую никто не расщедрится. Пару раз появлялись черные тени, но шарахались от одного взгляда высшего вампира. Этих, кстати, могло бы быть и побольше: в душах убийц Серые Пределы никогда не испытывали недостатка, так что смертоносные призраки могли восстановить свои потери в Великой Войне лет за десять, не то что за двадцать пять. Может, прячутся где-то? Или кто-то их собирает вместе. Для чего? Ясно, для чего: черные тени только убивать и умеют, на кой демон они еще могут понадобиться кому-то? Кто-то, стало быть, снова армию нежити собирает. А кто ее тут может собирать, кроме слуг Первосозданного?

Подумав об этом, вампир невольно ускорил шаг. Поворот, поворот, еще поворот, короткая лестница, длинный коридор… ну вот он и на месте! Не факт, конечно, что Кассиус на месте – этот проныра может шататься где угодно в поисках свежих сплетен. Однако Ровэн знал способ позвать фантома домой.

Вампир распахнул дверь и шагнул внутрь склепа. Фантом Астехозиус, при жизни – эллезарский адепт, а после смерти – постоянный сосед Кассиуса, аж к потолку подлетел от неожиданности при появлении незваного гостя.

– Касс далеко? – коротко осведомился Ровэн, кивнув на мраморную плиту у правой стены.

– А вы, собственно, кто будете?

– Его друг детства, – улыбнулся вампир своей специальной улыбкой для подобных случаев.

Демонстрация клыков была средством почти безотказным и действовала даже на фантомов, хотя вроде бы у тех ни плоти, в которую можно вонзить клыки, ни крови, которую можно выпить. А вот поди ж ты – дергались и нервничали.

– Вроде бы отправился куда-то к Зоне заточения Проклятых душ, – осторожно промолвил Астехозиус. – Говорят, там происходит что-то интересное. Я бы с ним пошел, но настали такие времена, когда «интересное» почти наверняка значит «опасное», а мне моя не-жизнь дорога́ еще.

– И что же тут такого происходит? – небрежно осведомился Ровэн.

– А то вы не знаете! – снова дернулся Астехозиус.

– Знал бы – не спрашивал. Отсутствовал я долго. По делам.

– Тогда я, пожалуй, лучше промолчу, – пискнул дух, отлетев на всякий случай к дальней стене склепа, готовясь, видимо, если что, пройти сквозь нее и удрать.

Впрочем, вампир репрессивных мер принимать и не собирался, и давить на фантома – тоже. Кассиус представлялся куда более ценным источником информации. Так что Ровэн просто пожал плечами:

– Ну, если ты не хочешь мнемокристалл…

Дух дернулся было вперед, но тут же отпрянул, словно обжегся:

– НЕТ! Нельзя! Нам запрещают! Если Он узнает…

– Кто «он»?

Этот короткий вопрос окончательно добил фантома: сделавшись почти совершенно прозрачным от ужаса, он с сумасшедшей скоростью рванул прочь и пропал в стене. Вампир еще раз пожал плечами и положил ладонь на мраморную плиту с именем Кассиуса на ней, после чего мысленно позвал фантома по имени.

Обычным порядком фантом добирался бы сюда из центральных областей Серых Пределов не меньше часа. Но плита была чем-то вроде экстренного средства эвакуации – зов через нее почти мгновенно выдергивал фантома почти из любого места в Царстве Мертвых, если только его не поймали энергетической ловушкой. Именно поэтому любопытные духи всегда жили в склепах как минимум по двое и никогда не пускались в свои походы одновременно – страховка на всякий пожарный случай: договаривались о предельном времени возвращения, и если путешественник слишком задерживался, напарник его выдергивал.

На сей раз, чтобы появиться, Кассиусу понадобилось секунд десять, и выглядел он очень недовольным.

– Какой Бездны, Аст?! Зачем ты меня выдернул? Мое время еще не… – Тут он осекся, удивленно глядя на вампира. – Э-э-э… а где Аст?

– Я за него, – снова особенно улыбнулся Ровэн. – Здравствуй, Кассиус, давно не виделись.

– Простите, не припомню… – Дух медленно пятился, похоже, собираясь повторить маневр своего соседа и удрать.

Да что ж они здесь все такие запуганные-то?

– Ты работал на меня во время Великой Войны, – спокойно произнес вампир. – На лицо не смотри – это «лик».

– Ровэн?! – поразился фантом. – Ровэн Бланнард?! Я думал, ты погиб в Нордхейме вместе с Темным.

– Слухи о моей смерти были сильно преувеличены, – цитатой ответил вампир. Впрочем, дух этого не оценил.

– И что ты здесь делаешь? Нынче Серые Пределы – не самое спокойное место, прямо скажем.

– Вот за этим я и пришел: узнать, почему неспокойное, и дать подзаработать старому… гм… другу.

Фантом дернулся было, но при слове «подзаработать» замер.

– Сначала покажи.

Ровэн усмехнулся, достал из мешочка два мнемокристалла и показал Кассиусу:

– Это можешь взять сейчас, а если подробно и честно ответишь на мои вопросы, получишь еще вчетверо больше.

У духа аж лицо вытянулось, а глаза засветились алчным блеском.

– Я в деле. Что ты хочешь знать?

– Во-первых – зачем ты таскался к Зоне заточения? Что там такого интересного происходит? И…

Вампир внезапно осекся, сначала потому, что сам почувствовал какие-то неблагоприятные изменения вокруг, а потом уже обратил внимание на исказившееся от ужаса лицо фантома, вперившего взгляд куда-то за спину Ровэну. Секунда – и Кассиус метнулся к стене, намереваясь проскочить сквозь нее, но отлетел, как мячик, будто был не призраком, а созданием из плоти и крови. Сзади раздался сухой смешок, и только тогда вампир повернулся, стараясь не делать резких движений, поскольку понимал, что делать их уже поздно.

Позади него стоял человек. Вернее, покойник с некровозрожденной плотью, точно имитирующей ту, что была у него при жизни. Очень знакомое лицо. Хотя видел его вампир всего один раз, но запомнил хорошо, и теперь от одного взгляда на него весь внутренне заледенел.

Лет пятьдесят. Густые, лежащие в беспорядке мышиного цвета волосы, длинный прямой нос, косматые брови и небольшие, глубоко посаженные глаза. Черные глаза.

На Ровэна смотрел не кто иной, как Балендал Фар-Сорнский, некромант, создатель приснопамятной Короны Мертвых и с момента Гибели пяти миров – самый опасный заключенный Зоны заточения Проклятых душ. А за его спиной зловещими мрачными изваяниями застыли два пустотника.

– Что, что… – передразнил некромант неприятным, скрипучим голосом. – Амнистия происходит, господин вампир, вот что.

В душу Лианэль постепенно закрадывалось отчаяние. Эдемиты проигрывали битву за мир. Снова. Только на сей раз это был уже не захолустный окраинный Краллен, лежащий в неведомых далях, а Нетор – мир-вассал ближнего пояса, обитатели которого, вместе с мелтианами, были самыми сильными и преданными из тех, кто служил Эдему. От Нетора два шага до самого Верхнего мира. Терять его никак нельзя, однако все к тому шло.

Три эмерии эдемитов, пять мелтианских корпусов и все то, что смог выставить сам Нетор, – этого хватило бы для завоевания всех окраинных миров, но тут оказалось недостаточно.

Враг учился на своих ошибках. Здесь, в отличие от Декарла, порталов было три и все – в разных концах мира. Вернее, изначально их было даже четыре, но один удалось блокировать и схлопнуть. Остальные – нет. И охранялись они теперь так, что попытки прорыва к ним не дали ничего, кроме больших потерь. А Безликих на сей раз не было – все находились далеко. Даже Синий. И мысль эта наполняла Лианэль едва ли не большей горечью, чем удручающая картина поражения: когда эдемиты были нужны им и битва шла на подступах к Пандемониуму, аж двое подключились. А сейчас? «Выкарабкивайтесь сами, дорогие союзнички, – не до вас пока»?

Биоплазма Хаоса, поступившая на исследования к эдемитским ученым, теперь казалась издевательством – нападение последовало почти мгновенно, когда там изобретать оружие против кристальной напасти?!

Линия фронта постепенно сдвигалась, и защитники Нетора отступали по всем направлениям. Трансформированные территории увеличивались, и, казалось, ничто не могло остановить натиск кристальных полчищ. Трое Высших – Лианэль, Мелиннар и Ниграэл – были бессильны. Они перепробовали все средства, с неизменно отрицательным результатом. Големы несли астрономические потери, но их это не останавливало. Казалось, они не могут закончиться – как ветер, как прибойные волны, как песок в пустыне… Только они не были стихией, природным явлением, а являлись порождением чужой сверхволи и сверхсилы, сверхсознания того, кому перестал нравиться этот мир, и он вооружился гигантским ластиком. Кристаллизовалось все – равнины, горы, леса, реки, города. Сотнями тысяч кристальные големы погружались в моря, и вода в них кристаллизовалась тоже. Но не так, как лед, – это было «промерзание» до дна, до самых многокилометровых глубин неторианских океанов. И видеть сверху, как мир одевается в безжизненную кристальную оболочку, было безумно страшно.

Эдемиты парили над землей то над самой поверхностью, то взмывая высоко, на уровень вершин деревьев или даже небольших гор, нанося оттуда энергетические удары страшной силы, толку от которых было чуть. Зато воители Верхнего мира видели картину почти целиком. И ужасались.

«Пора начинать эвакуацию», – телепатически прилетело от Мелиннара.

Лианэль это уже и сама понимала: как ни печально это признавать – Нетор обречен.

«Рассылайте своих – пусть организуют пространственные коридоры в Мелт, – ответила глава Совета. – Мы прикрываем. До последнего».

«Понял, сделаю…»

Отдав соответствующее распоряжение своим, а также оповестив Ниграэла, Лианэль со всей накопившейся яростью отдалась битве, разнося вдребезги кристальных тварей. Понимала, что ее действия ничего не изменят, но хоть душу слегка отведет…

К несчастью, эта бешеная рубка настолько затянула ее, что Лианэль слишком поздно заметила появление золотомасочника. И почти пропустила первый удар. Атаковал он с расстояния, но меч его невероятным образом вытянулся, и острие устремилось в грудь главе Совета. Она все же в последний момент успела дернуться в сторону, но полностью уклониться не смогла. Не будь доспех Лианэль сам по себе мощным артефактом и не прикрывайся она постоянно энергетическим щитом, последствия могли быть куда более тяжкими. Но и так страшный удар в левое плечо закрутил эдемитку в воздухе и едва не поверг ее на землю. Все тело пронзила острая боль, а перед глазами заплясали яркие цветовые пятна.

Все же она не упала, сумела выправиться в полете и развернуться к новому врагу. Да, это был отнюдь не простой золотомасочник. Ей довелось повстречаться с Босхом – величайшим воином в армии Первосозданного и новым главой Сил стабильности. Синий предоставил союзникам полную информацию о том, с кем им предстоит иметь дело. И с чем. Мощь кристаллического клинка Босха была очень велика. Она, конечно, уступала приснопамятному Каладборгу, но не так чтобы в разы. Поэтому Высшая отнюдь не чувствовала себя фаворитом в предстоящей схватке, хотя ее меч тоже нельзя было назвать простой железкой.

Не сумев закончить все одним ударом, Босх, казалось, нисколько этим не смутился и решительно двинулся на эдемитку. Она встретила противника мощным магическим ударом, но его энергетический щит выдержал, и Лианэль стало ясно, что артефактами он снаряжен основательно. Как атакующими, так и защитными. Знал, против кого идет.

Первый обмен ударами завершился боевой ничьей. Лианэль не испытывала недостатка ни в силе, ни в мастерстве, но и противник ее был отнюдь не промах. А там, где ему чуть-чуть не хватало скорости, помогал клинок. Сам Босх на энергетическом уровне не атаковал, но щит его не подвел ни разу, и после нескольких безуспешных попыток пробить защиту противника заклинаниями эдемитка перестала зря тратить энергию. Но и в мечном поединке она не могла взять верх: ни скорость, ни изощренные фехтовальные приемы не помогали ей достать Босха своим оружием, а защищаться порой приходилось с максимальным напряжением всех сил. Пару раз даже атакующие выпады Босха едва не прошли.

Главу Совета тревожило еще одно: противник казался сделанным из стали и не выказывал ни малейших признаков усталости, в то время как ее долгое сражение за Нетор основательно вымотало. Возможно, в этом и заключался план Босха – выйти свеженьким на утомленную эдемитку и прикончить ее. И пока было очень похоже на то, что этот план сработает. Рано или поздно она допустит ошибку, и тогда страшное оружие золотомасочника сделает свое дело.

Бежать? Но как? Бросить всех? Она же с другими Высшими и половиной эдемитского войска прикрывает эвакуацию. Бегство главы Совета не только деморализует армию, но и пробьет существенную брешь в защите. Выход один – продолжать бой, надеясь продержаться, пока не закончится эвакуация… или на чудо. Помочь ей тоже никто не мог: рядовые, которые находились поблизости, были по горло заняты големами – ведь испускаемые носителями Трансформы губительные волны тоже надо было кому-то сдерживать.

Лианэль постепенно начала отступать, ведя бой в предельно экономичной манере – никаких обманных приемов, ложных выпадов, мощных ударов, на которые уходит больше всего сил. Только защита и короткие контратаки. Руки эдемитки постепенно начинали гудеть от соударений оружия – слишком велика была мощь меча Босха. Воитель Первосозданного по-прежнему бился с предельной концентрацией, не позволяя себе ни на мгновение расслабиться, почувствовать себя победителем. Лианэль, опытный боец, умела ловить такие моменты у противников и пользоваться ими, благодаря чему склоняла немало почти уже проигранных поединков в свою пользу. Но тут – без шансов: с ней словно тоже голем бился, если чем и отличающийся от уродливых созданий внизу, то умом и силой. Эмоции отсутствовали в принципе. Бдительность такого усыпит разве что смерть.

Вот только воспринимая противника как машину, эдемитка подсознательно стала отказывать ему в умении творчески вести бой. И несколько прямолинейный и академичный, хотя и мощный натиск Босха усыпил бдительность самой главы Совета. А потому когда золотомасочник вдруг применил обманный прием, то застал Лианэль врасплох. Купившись на хитро замаскированный двойной ложный выпад, она чуть-чуть раскрылась, а Босх, мгновенно перебросив меч из одной руки в другую, нанес удар левой. Эдемитка все же запоздало среагировала, но это привело лишь к тому, что удар пришелся вскользь и не пробил доспех. Зато удар был такой силы, что поверг Лианэль на землю и сломал ей несколько ребер, а правая рука словно онемела, и враз ослабевшие пальцы выпустили меч. Это был конец. Теперь уж точно оставалось только бегство, но тут глава Совета с отчаянием почувствовала, что Босх накинул на нее «орлиный якорь».

Воитель Первосозданного опустился на землю, даже теперь не позволив себе торжествующей улыбки – на лице его оставалась все та же деловитая сосредоточенность мясника над тушей. Ему оставалось нанести всего один удар, чтобы обезглавить Верхний мир, но именно с этим у него как раз и возникла совершенно неожиданная проблема, в образе безликой фигуры в синем плаще с капюшоном. Фигура эта решительно заступила золотомасочнику дорогу.

– Босх… Четвертый Избранный… Зря ты ступил на этот путь. Он приведет тебя только к смерти.

– Хозяин Судьбы, – впервые разлепил губы золотомасочник, – у тебя нет власти надо мной. Ни у кого нет, кроме Первосозданного.

– Зато у него она абсолютная. Ты превратился всего лишь в марионетку, увешанную артефактами. Сильную, с прокачанными боевыми навыками, но марионетку.

– Я выполняю свой долг перед этой вселенной, Безликий! В отличие от тебя, заботящегося только о своих интересах. Это ты зря сюда явился. Твое время ушло. Не стой у меня на пути!

Синий покачал головой:

– Чье время ушло, мы еще посмотрим, Босх. Этот мир ты захватил, но Высшую Лианэль не получишь.

– Не грози мне смертью, Безликий! Уж не ты ли меня остановишь?

– Остановлю, не сомневайся! Но смерть к тебе придет не сейчас. Твой долг – бороться с Хаосом, а ты служишь всеобщей погибели. Вспомни эти мои слова, когда будешь умирать!

– Ну все, с меня хватит!

Похоже, Безликому удалось-таки пробить броню невозмутимости Босха, и тот нанес удар во всю мощь своего меча. Вот только Хозяин Судьбы, хотя и был вооружен, не собирался размениваться на фехтование. Он скрутил вероятностные поля и обрушил на противника ЗОВ, одновременно отклоняясь в сторону. Шансов не попасть с такого расстояния у Босха почти не было, но на этот раз «почти» сработало против него. Он не только промахнулся, но и мощный энергетический импульс, сорвавшийся с острия его оружия, внезапно угодил в феномен Магического Зеркала, возникший неведомо откуда. Обычно надо очень постараться, чтобы так вляпаться, но ЗОВ откалывает со своими жертвами трюки и покруче. С тотальным невезением бороться практически нереально, и Босх это понял, получив обратно отраженный энергетический импульс. Магия Порядка не могла убить своего апостола, но силовая составляющая сработала как незримый молот, отшвырнув Босха в самую гущу кристальных големов. Главе Сил стабильности очень повезло, что его окружал мощный артефактный защитный экран, который не дал ему напороться на шипы носителей Трансформы, иначе его ничто бы не спасло. А так он получил лишь сильный удар о землю и еще более сильный удар по самолюбию.

Не обращая более на него внимания, Безликий поспешно склонился над раненой Лионель, провел рукой над ее грудью, снимая «орлиный якорь», и, подхватив эдемитку на руки, исчез из обреченного Нетора.

– Вы бы хоть «лик» потрудились сменить, господин вампир, второй раз сюда отправляясь. – Балендал выглядел совершенно довольным собой. – Слугам Хозяев Судьбы теперь не особо рады в Серых Пределах. С другим «ликом» не попасть бы в неприятную ситуацию. А сейчас поздно – вы в нее уже попали.

– Почему вас выпустили?

– Не только меня, господин вампир, не только меня. Всех. Зона заточения Проклятых душ отныне опустела.

Ровэн внутренне содрогнулся: Проклятые души недаром так назывались. И в заточении их держали тоже недаром. Каждый из заключенных в свое время представлял собой страшную опасность для Множества Миров. Неужели Первосозданный совсем обезумел?

Вампир только тогда понял, что последнюю фразу произнес вслух, когда некромант стал отвечать:

– Отнюдь, господин вампир. То, что сделано, называется адекватным ответом. А обезумел как раз ваш хозяин, если поднял мятеж против самого Наместника Создателя. Замок Судьбы – серьезный противник. Такой мятеж одними Силами стабильности не подавишь.

Ровэн покачал головой:

– Значит, вам именно так все объяснили? Мятеж?

– Только не утруждайтесь попытками доказать мне, что все совсем иначе, господин вампир. Я все равно не поверю. Безликие всегда были редкостными интриганами, и доверять им стал бы только глупец…

– Сказал завоеватель, создавший артефакт-Поглотитель душ невероятной мощи и погубивший пять миров, – пробормотал Ровэн.

– Зато я никогда не прикидывался тем, кем я не являюсь, в отличие от вашего хозяина, – парировал Балендал. – К тому же приятно для разнообразия посражаться за правое дело.

– Вот уж не думал, что вас так легко обмануть! Первосозданный губит вселенную. Его золотомасочные слуги командуют легионами прозрачных големов, которые превращают миры в мертвые кристаллы.

Некромант хмыкнул:

– Какая дикая ложь! Видимо, вы не готовились к полемике, раз не озаботились придумать что-нибудь более правдоподобное. Только все это зря. Решение принято. Взгляните-ка.

Некромант повел рукой, и одна из стен склепа словно исчезла, а вместо нее перед Ровэном открылись бескрайние равнины Погостов. По ним шел гигантский орк, тот самый, из Зоны заточения. Ровэн не помнил его имени, да и какая теперь разница? А за орком… двигались бесчисленные полчища нежити, как низшей, так и элиты, – были видны летящие громадные нетопыри-вампиры, мрачные фигуры пустотников, клочками мрака летели черные тени. Кое-где и личи мелькали. Все это впечатляло, а если честно – вгоняло в дрожь. Ровэну сразу вспомнилась Великая Война и армии Лонгара Темного. Не с ностальгией вспомнились. Со страхом.

Картина равнин исчезла, и вместо нее снова возникла серая стена.

– И это лишь одна из наших армий. У каждого из Проклятых будет такая. И все их я поведу на центральные миры. А потом – на Замок Судьбы. У Безликих нет шансов.

– А у вас нет Короны, – бросил вампир.

На мгновение какая-то тень мелькнула в глазах некроманта. Но лишь на мгновение.

– Ничего, – отмахнулся он, – и без нее справлюсь. Множество Миров забыло, что такое Балендал Фар-Сорнский. Пришло время ему напомнить.

– А мне-то вы зачем все это рассказываете и показываете? – поинтересовался Ровэн. – Что, больше не перед кем похвастаться?

– Вы не понимаете. Дело не в хвастовстве. Я просто показываю вам возможности… Кстати, не напомните мне свое имя? А то как-то надоело величать вас «господин вампир». Мне, правда, его говорили, но я, признаться, запамятовал.

Ровэн невольно усмехнулся позерству Балендала: вот охота некроманту изображать из себя убеленного сединами старца! Хотя, если вспомнить, сколько веков он просидел под Куполом заточения… Вампир представился. Он не видел, чем это может навредить ему еще больше. Кажется, такое уже невозможно.

– Так вот, Ровэн, я знаю, что вы служили тому, кто носил мою Корону. И хорошо служили. Насколько мне известно, он был в шаге от победы, и только предательский трюк носителя Каладборга помешал ему. Я уже предлагал вам служить мне. Предлагаю еще раз. Цените – Балендал Фар-Сорнский мало кого зовет под свои знамена дважды. Но такой, как вы, в моей армии очень не помешает. У вас же есть шанс перестать служить обреченному делу и встать наконец на сторону победителя.

Ровэн вздохнул:

– Ваша беда, господин некромант, в том, что слушаете вы только себя. Я бы даже мог и задуматься, правда ненадолго, над вашим предложением, если бы не две причины. Но об одной вы не желаете слышать, потому что не верите в нее, а вторая станет для вас неприятным сюрпризом. Во-первых, вы не победитель и никогда им не будете, даже если ваши орды захватят центральные миры. Не знаю, что вам там обещал Первосозданный, но это ложь. В случае его победы Множество Миров в том виде, как оно есть сейчас, перестанет существовать, превратившись в исполинскую мертвую друзу кристалла, плывущую в океане Бездны. Никому из ныне живущих, или псевдоживущих, на нем места не будет. Потом возникнет принципиально иная форма жизни, но нам-то с вами уже будет все равно – мы прекратим существовать. Можете махать на меня рукой сколько угодно, но это правда. Поэтому сражаться за то, чтобы в случае победы погибнуть, я не собираюсь. Это даже не глупо, а просто безумно. Ну и второе… Вы считаете, что справитесь без Короны. Но известно ли вам, что Каладборг вернулся?

Надо было видеть изменившееся лицо Балендала. Черты его заострились, рот приоткрылся, обнажая зубы почти в зверином оскале, а глаза полыхнули черным пламенем ненависти.

– Ложь! – прошипел некромант. – Очередная дикая ложь!

Ровэн пожал плечами:

– Похоже, доказывать вам что-то совершенно бесполезно. Вы все равно не поверите ничему, что идет вразрез с нарисованной вами для себя картиной мира. Именно поэтому вы обречены.

– А я вижу, что даром теряю с вами время, Ровэн, – внезапно успокоившись, процедил Балендал.

И, бросив своим телохранителям: «Убейте его!» – повернулся к выходу, а те двинулись на вампира. Но Ровэн даже не попытался подготовиться к схватке – все равно против двух пустотников у него не было ни единого шанса. Вместо этого он выхватил из кармана Ключ, встал на колено и с силой вонзил его в пол склепа, произнеся формулу полного открывания.

Трещина с мерцающими багровыми краями разверзлась мгновенно, расколола пол склепа от стены до стены, и от нее пахнуло Бездной. Пустотники оказались по ту сторону и отпрянули от края.

– Что ты наделал, идиот?! – истерично завопил обернувшийся Балендал, с которого в критической ситуации мигом слетел весь лоск.

У вампира в ответ вырвался нервический смешок.

– Теперь вашим могучим армиям будет чем заняться, не выходя из дома!

Некромант собрал силу для мощного магического удара, который должен был покончить с вампиром раз и навсегда, но тут из трещины полезли первые твари, и Балендалу пришлось переключиться на них. Между тем Ровэн выдернул из-за пояса дейму, раскрыл ее и впитал туда дух мечущегося в панике Кассиуса. Трещина расколола не только пол склепа: от установленной Балендалом «блокады перемещений» осталось лишь воспоминание – энергия Хаоса нейтрализовала эту магию. Вампир открыл пространственный коридор и шагнул в него, успев попрощаться с остающимися театральным жестом снятия шляпы. А несколько мгновений спустя исчадия Бездны хлынули из трещины просто потоком.

Когда Безликий Синий появился в ароте главы Совета с раненой Лианэль на руках, там поднялся настоящий переполох. Хозяин Судьбы отбивался от многочисленных вопросов односложными ответами о судьбе Нетора и несколько более пространными – о том, что главе Совета ничего не угрожает. Рана неопасна, немного целительской магии и покоя быстро приведет ее в форму. В итоге их даже вдвоем оставили, когда Лианэль слабым голосом приказала всем выйти, и тогда Безликий смог наконец заняться исцелением эдемитки. Как он и сказал, задача оказалась не очень-то сложной.

– Опять спасаете меня, да? – тихо спросила глава Совета.

– Ну не отдавать же вас им на растерзание.

– А мир, значит, на растерзание отдать можно? – горько улыбнулась Лианэль.

Голос Безликого стал суше:

– Если вы думаете, что я посиживаю в замке Судьбы, маясь от скуки, и думаю: помочь мне какому-то миру или ну его в Бездну, пусть сам выкарабкивается, то очень ошибаетесь. Нас всего четверо, собственной армией мы не располагаем, а сами не можем поспеть везде.

Лианэль чуть смутилась:

– Извините. Просто Нетор был ключевым миром. Возможно, не настолько, как Декарл, но теперь полчища големов подступили почти вплотную к самому Эдему. Что теперь делать прикажете?

– Укрепляйте барьеры мира. И работайте с веществом Бездны – нам очень нужно оружие против големов Создателя. Это задача с высшим приоритетом. Мой собрат уже говорил, что мы добудем вам столько материала, сколько понадобится. Без этого оружия нам не победить.

– Да о какой победе речь?! Разве вы не видите, что все наши усилия тщетны?! Такой мощи противостоять невозможно!

– Есть способ. Нужно обезглавить эту гидру.

Лианэль вскинула брови:

– Убить Первосозданного?! Но каким образом?!

– Мы сейчас как раз над этим работаем.

– Хотелось бы подробностей.

– Пока ничего больше сказать не могу. Когда смогу, вы узнаете одной из первых. Держитесь и работайте над оружием. Если опасность будет грозить самому́ Верхнему миру, мы придем на помощь… А сейчас мне пора.

– Не уходите!.. – против воли вырвалось у эдемитки.

Синий покачал головой:

– Простите, но сейчас слишком многое рушится в пропасть, Высшая Лианэль. Нужны руки, чтобы подхватывать.

– Именно ваши? – Вопрос прозвучал после паузы, но уже в пустоту: Безликий исчез.

Ровэн Бланнард уже давно жил на два дома – наблюдательские апартаменты в синем секторе Замка Судьбы и живописный замок в Карпатах, приведенный в порядок за счет фондов Безликих. Однако вампир и сам туда немало вложился. Например, установил магические системы безопасности, завел сторожевую нечисть – пятерочку специально укрощенных мимов, оборудовал особые комнаты со стационарной «ледяной броней», защищающей от любых нестандартных перемещений и прохождений сквозь стены. Именно в одно из таких помещений Ровэн и пришел, вернувшись из экспедиции в Серые Пределы. Пришел и принес дейму, в которой находился фантом Кассиус. Ведь с этого паршивца сталось бы, едва обретя свободу, удрать куда глаза глядят, наплевав на все мнемокристаллы.

Прежде чем выпускать духа, Ровэн решил подкрепиться, ибо опасался, что на голодный желудок, да после такого стресса у него может не хватить терпения общаться с Кассиусом. В холодильнике у него лежала предусмотрительно заготовленная для таких случаев кровь. Вампир достал одну из колб, припомнив, что она, кажется, принадлежала одному маньяку-педофилу из Клуж-Напоки, и улыбнулся при воспоминании, как он заманивал этого мерзавца под личиной маленькой девочки и какие у того были глаза, когда Ровэн сбросил личину.

Итак, получив немного позитива перед важным делом и слегка подкрепившись, вампир наконец поудобнее расположился в кресле в одной из «ледяных» комнат и открыл дейму.

Кассиус вылетел, словно катапультированный, и предсказуемо метнулся к ближайшей стене: врезался в нее и отлетел, обиженный до последней степени.

– Какой Бездны?!

– Ты бы успокоился, Кассиус, – лениво посоветовал Ровэн. – Во-первых, я тебе жизнь спас…

– Предварительно подвергнув ее опасности, – сварливо вставил фантом.

– А во-вторых, – продолжил вампир, игнорируя ремарку, – после случившегося я не в том настроении, чтобы сносить твои закидоны, ясно?

– Куда уж яснее, – проворчал дух и завис посреди комнаты скорбной тенью. – Где я?

– У меня в гостях. Но это был первый и последний вопрос, на который я ответил до того, как ты ответишь на мои.

– Ладно, спрашивай, – уныло ответствовал Кассиус. – Кристаллов-то хоть дашь?

– Дам, успокойся. По мелочам не обманываю. Итак, для начала, сколько Проклятых было в Зоне заточения до амнистии?

– Восемь… нет, семь, Дайнард оттуда исчез уже давно.

– Значит, семь легионов нежити? И все скапливаются в Серых Пределах?

– Нет. У нас только шесть. Точнее, шестой формируется сейчас – Урлака Безумного освободили буквально только что.

– Кто командует седьмым легионом и где он сейчас?

– Я не вполне уверен… – Фантом заколебался.

– Не крути мне тут, Кассиус! – поморщился Ровэн. – Ты же знаешь, я этого не люблю.

– Да не кручу я, командир! – Дух выглядел испуганным. – Просто… я не могу точно знать того, что происходит в других мирах. Могу только догадываться.

– Давай тогда свои догадки!

– Седьмым легионом командует инфер Криарн.

– Инфер? Впервые слышу, чтобы их заточали. Обычно со своими преступниками такого масштаба в Нижнем мире и расправляются по-свойски. Так, чтобы не оставалось, что заточать.

– Обычно да, командир. Но то был особый случай. Криарн был магом-душеходом. То есть он мог захватывать чужие тела и дальше существовать в них. Кроме того, он был одним из первых инферов, решившихся заигрывать с Бездной. Подробностей, конечно, я не знаю, но Криарн у себя в Нижнем мире сотворил что-то ужасное с Советом Высших, а затем переключился на другие миры. Боялись его жутко, потому что не знали, где и в чьем теле он находится в любой момент времени, а затевал он что-то очень опасное чуть ли не для всей вселенной. В общем, Первосозданный объявил на него охоту. Создали тогда сводный отряд из эдемитов, инферов, нежити и даже Безликих. Кстати, то был единственный случай в истории, когда инферы и эдемиты работали вместе – вот какого страху на всех нагнал Криарн!

– И как же его поймали?

– Безликий вычислил душехода… своими методами, а сводный отряд его нашел и прикончил. Душу в инферской сфере принесли Первосозданному. Так он распорядился.

– Понятно… – процедил вампир.

На самом деле ничего ему не было понятно. Зачем вообще заточать душу такого опасного инфера? Почему не позволить соплеменникам выпить ее? Это было бы просто и надежно – с гарантией от будущих проблем. Странно… Надо будет потом об этом с Синим поговорить: то, что именно Криарна сейчас отделили от всех и куда-то запустили с неизвестной целью, Ровэна очень тревожило.

– Продолжай! – приказал вампир.

– Ну все, факты кончились, начались догадки. За ним приходили золотомасочники. Трое. Как раз когда формировали легионы Проклятых. Я был почти уверен, что главным сделают этого инфера. Даже Балендал, уж на что жуткий тип, и то против него пожиже будет. Но золотомасочники сказали, что для Криарна у Наместника особое задание. Больше я про это ничего сказать не могу, а только вскоре и Криарн, и весь его легион исчезли, как сгинули… Ну что, я заработал свои мнемокристаллы?

– Заработал, заработал… – рассеянно произнес вампир и выложил на стол весь десяток. – Поживешь пока здесь. У меня дела, я оставлю насчет тебя распоряжения.

– Но, командир!.. – взвился Кассиус. – Это ж настоящая тюрьма! Я так не могу, мне надо…

– Здесь поживешь, я сказал! – рявкнул Ровэн. – Это ненадолго. Возможно, тебя захочет повидать и кое-кто еще. Развлекайся пока.

Вампир кивнул на кристаллы и вышел. С Безликим следовало увидеться немедленно. У вампира сложилось четкое ощущение, что зловещая история с Криарном – как раз и есть то самое, ради чего его посылали в Серые Пределы.