Историки спорят, в каком году прошел первый церковный собор, названный Иерусалимским, — 49 год или 51-й? Для нас эти цифры не так важны. Куда важнее ход дискуссий и решения. Поэтому своим студентам я даю задание сделать детальный репортаж об этом собрании, как о нем сообщает 15-я глава книги Деяний.

Какая проблема заставила апостолов собраться? Христиане из язычников — что с ними делать? Пока христианская община находилась в пределах иудейской религии, все было понятно и вопросов не возникало. Но случилось то, что потребовало срочного богословского ответа: апостол Петр был послан почти «под конвоем» с проповедью к язычнику Корнилию. Пока святой рыбак слушал рассказ сотника и решал, стоит ли крестить неиудея, Дух Святой сошел на всю семью римского офицера, и это было действительно сильным теологическим аргументом.

«Казус Корнилия» был не единственной историей. Малоизвестный проповедник по имени Савл, бывший гонитель Церкви, без санкции высших апостолов, самовольно благовествовал Христа язычникам, и вот — полноценные общины, с которыми что-то нужно делать, и самое простое решение — обратить их в иудаизм.

Апостольский век — удивительное время в истории Церкви, когда люди одной веры принадлежали двум разным религиям. Иерусалимский собор решил не обременять христиан из язычников исполнением Закона Моисеева и обрядов, особенно обрезания. Все требования собора к новообращенным собратьям свелись к четырем запретам и одной заповеди: воздерживаться от идоложертвенного и крови, и удавленины, и блуда, и не делать другим того, чего себе не хотите (Деян. 15:29).

Уникальная ситуация: есть религиозная община, но у нее нет ни храмов, ни календаря, ни жреческого сословия, ни устава богослужения, ни священных текстов, ни обрядов погребения, венчания, ни системы этики. О последнем пункте и идет речь. Если бы нас попросили набросать эскиз христианской морали, мы бы привели Десять заповедей — это ключевой текст нашего нравственного богословия. Даже популярные книжечки о подготовке к исповеди выстроены вокруг нарушения Декалога. Но апостолы даже не вспоминают об этом кратком и лаконичном своде. Они ограничиваются четырьмя негативными и одной позитивной рекомендациями, при этом положительная заповедь не есть изобретение Закона Моисеева, но, если угодно, достояние человечества, известное с самых древних времен.

«Не делай другим того, чего себе не хочешь» — это золотое правило нравственности, по которому жили и в древнем Китае, и в Индии, и в других частях света, где только были люди. Другими словами, апостольский собор апеллировал к универсальной морали, общечеловеческому закону, написанному в сердце каждого человека, а не к Ветхому Завету.

И все это очень хорошо ложится на наши представления о христианстве как благовестии свободы. И, видимо, так думали и христиане из язычников, этические воззрения которых неожиданно оспорил сам апостол язычников.