Глядя в расщелину между обнажениями черной серы, присевший на корточки Смит наблюдал за тем, как команда «Пса» поднималась по склону. Он взглянул на индикатор запаса кислорода. Ему осталось жить шесть часов.

Осторожно поднявшись на ноги, Смит обернулся в сторону «Пса». Выходной люк все еще был наглухо закрыт.

Силуэты Сливы и его компаньонов, взобравшихся на гребень холма, смутно выделялись на фоне желтого неба. У Смита остался только один шанс: устроить засаду, напасть на одного из них, отобрать у него оружие и перестрелять остальных. Единственный возможный план: опасный, отчаянный, кровавый.

Смит поспешно вскарабкался по склону и выглянул за гребень холма. Поблизости людей не было. Дальше возвышались «крепости» туземцев – шесть огромных кубических блоков высотой метров двадцать каждый, сооруженных из тусклого материала, похожего на вулканический туф.

Метрах в четырехстах от холма по долине ковылял Чахлый. Толстяк не годился в качестве первой жертвы – он шел по открытой местности; так или иначе, стюард не захватил с собой лучемет. Западню нужно было устроить Сливе, Фетчу или кому-то из механиков.

Смит настроил приемник на частоту туземцев. Громкий треск свидетельствовал о том, что где-то рядом находился лохматый колобок. Смит нашел его – метрах в тридцати – и стал внимательно наблюдать за этим существом. Если колобок реагировал на случайные радиочастотные шумы, следовало ли допустить, что он не действовал самостоятельно? Если так, ктó им управлял? В чем было его назначение?

Смит осторожно приблизился к охряной твари. Колобок медленно двигался, и теперь Смит заметил под его бочкообразным телом ползущий по земле трубчатый отросток. Когда отросток накрывал один из желтых «сырных обрезков», рассыпанных по земле, он вздрагивал – и чешуйка серы исчезала.

Подобрав одну из желтых чешуек, Смит рассмотрел ее. Для того, чтобы отделить ее от поверхности грунта, пришлось приложить некоторое усилие; Смит заметил висящие с нижней стороны чешуйки волокна – у него в руке было небольшое сернистое растение. Мохнатые колобки бродили по планете Ро Змееносца и собирали местные овощи? Для чего? Они сами употребляли их в пищу?

С того места, где стоял Смит, можно было беспрепятственно спуститься по склону холма, пройти по ложбине и подняться по неровной насыпи к верхнему краю ближайшей «крепости», находившейся метрах в двухстах. Смит осторожно направился вниз – и вскоре заметил команду «Пса».

Люди в скафандрах шли вдоль каменистой широкой тропы, тянувшейся по ложбине. Они не теряли времени зря. У них в руках то и дело блестели ножи и вспыхивали зеленые искорки отрезанных кристаллов; обмякшие ворсистые тела «обезглавленных» колобков валились набок.

Часто оглядываясь, чтобы не упустить из виду Сливу и его подручных, Смит обогнал всех пятерых под прикрытием россыпи камней, торчавших на краю ложбины, и взбежал по насыпи на парапет «крепости». Его рука потянулась к ручке настройки приемника. Почему бы не извиниться перед капитаном и не попросить Сливу сохранить ему жизнь? Ради спасения жизни можно было стерпеть такое унижение, не так ли? Смит содрогнулся, представив себе злорадно торжествующее, расплывшееся в ухмылке багровое лицо капитана. Ожидать милосердия от Сливы не имело смысла. Лучше было устроить отчаянную засаду или взойти на крутой склон оврага и обвалить на разбойников бурые валуны остекленевшей серы.

Кубическую «крепость» заполняла мутно-коричневая жидкость. Вода? Кислота? Сверху это сооружение больше всего напоминало какой-то резервуар. Жидкость в резервуаре пузырилась и медленно кружилась, образуя множество завихрений.

Внизу, в ложбине, Слива, Чахлый, Джек Фетч и два механика продолжали идти по широкой каменистой тропе, настигая и убивая лохматых «колобков», ползущих им навстречу на расстоянии примерно тридцати метров один от другого.

Что-то прикоснулось к ногам Смита – будто кто-то провел по лодыжкам мягкой щеткой. Смит испуганно развернулся на месте. Рядом – безмятежно и целенаправленно, как лунатик – ковылял лохматый колобок. Колобок остановился у края жидкости, наполнявшей резервуар. Поверхность жидкости вскипела, из мутных глубин вытянулось огромное щупальце, обвившее колобка, поднявшее его и погрузившее его в резервуар. Шокированный, Смит боялся пошевелиться. Через несколько секунд, однако, он опасливо отступил на несколько шагов.

На противоположном краю резервуара внезапно появились темные фигуры людей, поднявшихся по другой насыпи – Фетча, Чахлого и двух механиков. Где же был Слива?

Смит заметил его у основания «крепости»: капитан остановился и смотрел вверх. Настроив приемник на частоту корабельной связи, Смит услышал голос Фетча: «Шкипер! Здесь, наверху, ничего нет, кроме грязной воды. Какая-то цистерна. Или отстойник».

Слива заорал в ответ: «Разве там нет лохматых тварей? Они же туда идут – значит, должны копошиться где-то внутри. Спускайтесь! Проломим стенку цистерны и посмотрим, чтó там…»

Из резервуара приподнялось что-то громадное и бледное; четыре щупальца обхватили четырех людей. Застигнутые врасплох, люди яростно сопротивлялись; Смит видел, как отбивались и отчаянно извивались их черные силуэты на фоне желтого неба. Но им ничто не помогло – щупальца приподняли их и одним рывком затащили вглубь резервуара. Еще секунду или две в наушниках слышались их агонизирующие вопли.

Слива взревел: «Что происходит? Что…» Его голос внезапно прервался; наступила глухая тишина.

Спотыкаясь, потрясенный Смит стал спускаться по насыпи, чтобы оказаться подальше от края резервуара. Ужасные вещи происходили в этом ужасном мире! Он задержался, вглядываясь в окружающие завалы крошащегося туфа. В сернистой атмосфере все казалось туманным и расплывчатым – как если бы он пытался присмотреться к призрачному ландшафту, появившемуся во сне. Он заметил Сливу: капитан неподвижно стоял, словно глубоко задумавшись.

Смит взглянул на индикатор запаса кислорода. Даже если бы он дышал спокойно и размеренно, ему оставалось жить не больше четырех часов. Он отрегулировал подачу кислорода так, чтобы она была минимальной; нужно было дышать не слишком глубоко и не прилагать никаких лишних усилий.

Ему пришла в голову неожиданная мысль – он понял, как можно было справиться с капитаном.

Слива повернулся, обозревая окрестности. Смит заметил, что капитан не позаботился взять лучемет у одного из спутников – у него остался только нож.

Смит стал медленно спускаться по насыпи, пытаясь держаться как можно незаметнее. Слива резко обернулся к нему и схватился за нож.

«Ты думаешь, нож тебе чем-то поможет, Слива?» – тихо и спокойно спросил Смит. Подобрав кубический кристалл пирита, тяжелый и плотный, он продолжал медленно спускаться. Слива дышал глубоко и часто – его пыхтение доносилось из наушников; это напомнило Смиту о необходимости дышать размеренно и не слишком глубоко, контролируя каждое движение.

Слива гортанно промычал: «Держись от меня подальше, если тебе дорога жизнь!»

«Слива! – откликнулся Смит. – Тебе пришел конец, понимаешь ты это или нет».

«Размечтался, сосунок!»

Смит говорил полушепотом, включив передатчик на полную мощность. Прежде всего нужно было экономить кислород, а не энергию аккумуляторов. Пусть говорит Слива – чем дольше, тем лучше.

«Я был сосунком, когда меня затащили в твой корабль. Теперь это уже не так».

Слива сдавленно выругался. «Превосходно! – подумал Смит. – От раздражения у него учащается дыхание».

«Я видел горилл в зоопарке, – сообщил Смит. – У них было примерно такое же телосложение, как у тебя, но ни одна не показалась мне настолько уродливой».

Физиономия Сливы стала кирпично-красной; он сделал шаг к обидчику. Смит швырнул кристалл пирита – он ударился в шлем скафандра капитана и слегка оглушил его.

Слива рявкнул: «Я распорю тебе брюхо, Смит!»

«Неуклюжая обезьяна! – отозвался Смит. – Сначала тебе придется меня поймать».

Слива бросился вперед; Смит проворно отступил вверх по склону. Капитан весил не меньше ста двадцати килограммов, Смит – не больше восьмидесяти. Кроме того, рюкзак с изумрудами за плечами Сливы весил еще килограммов десять.

Держась на расстоянии нескольких шагов от капитана, благодаря ловкости и проворству Смит легко уклонялся от выпадов Сливы, увлекая его за собой все дальше от корабля.

Запыхавшийся Слива резко остановился: «Ты хочешь заманить меня на край этой ямы. Подумай своей башкой, Смит! Не знаю, что случилось там, наверху, но это меня не остановит».

«Я видел, чтó там случилось. С начала до конца. Помнишь, о чем я тебя предупреждал? Так и вышло».

«Не принимай меня за дурака, Смит!»

«Ты сам свалял дурака, Слива, я тут ни при чем. И ты до сих пор ничего не понимаешь. Ты даже не знаешь, чтó живет в этих отстойниках».

Слива издевательски рассмеялся и хлопнул перчаткой по рюкзаку за спиной: «Я уже собрал примерно тридцать драгоценностей! По-твоему, это называется дурака валять?»

«Это не драгоценности. Это красивые маленькие радиоприемники – лучше любых, сделанных на Земле. Именно это я имел в виду, когда говорил, что людям есть чему поучиться на этой планете».

Слива прищурился: «Откуда ты знаешь?»

«Если я правильно понимаю происходящее, – сказал Смит, – лохматые колобки, за которыми ты охотишься – по сути дела, не живые существа». Хитрый капитан прятал нож за спиной, потихоньку продвигаясь ближе к Смиту. «Пусть подходит! – думал Смит. – Пусть попробует на меня наброситься». Вслух он продолжал: «Колобки скорее ведут себя, как машины, как своего рода органические роботы, если можно так выразиться. Они собирают растения, которыми питаются строители резервуаров».

Слегка ошеломленный этими сведениями, Слива покачнулся и моргнул: «Чепуха! Машины так не выглядят. Это живые твари».

Смит рассмеялся: «Слива, ты не только урод, ты еще и глуп, как пробка!»

«Даже так?» – тихо, угрожающе пробормотал Слива, еще немного приблизившись к обидчику.

«Ты понимаешь только то, что видел на Земле – металл, стекло, провода. Здесь нет металла, одна сера. Туземцы используют серу, применяя методы, выходящие за рамки наших представлений. И земные ученые, несомненно, захотят изучить эти методы. Туземцы используют серу, кислород, водород и следовые количества других элементов. Их машины устроены совсем не так, как наши; вероятно, они выращивают их каким-то образом, отпочковывают их. Так что, если тебя хоть сколько-нибудь беспокоит этот вопрос, ты не убийца – ты всего лишь саботажник. Ты и твоя команда разрушали машины туземцев и крали их кристаллические радиоприемники. Вы нанесли ущерб туземцам и вызвали у них раздражение; поэтому они ждали удобного случая с вами расправиться – и расправились сразу с четырьмя из пяти. Неплохой результат, как ты считаешь? Мне…»

Слива рванулся вперед. Но вместо того, чтобы отбежать или отскочить, Смит пригнулся и бросился навстречу, ударив Сливу в грудь макушкой скафандра.

Потеряв равновесие, Слива схватился за Спита, и они повалились вместе. Капитан выхватил нож, пытаясь проткнуть жесткий материал скафандра. Игнорируя эти попытки, Смит нащупал кислородный шланг скафандра Сливы и вытащил разъем из гнезда.

Кислород с шипением вырвался из баллона высокого давления; шланг крутился и хлестал по камням, как взбесившаяся змея. Слива издал сумасшедший вопль, выронил нож, схватился за шланг и вставил его обратно в гнездо скафандра. Тем временем Смит подобрал нож и отбросил его подальше, за груду камней.

Слива закашлялся; в шлем его скафандра успели проникнуть газы местной атмосферы.

Усмехаясь, Смит вскочил и отступил на пару шагов: «Как я уже упомянул, Слива, тебе пришел конец. Ты проглотил наживку и попался на крючок».

Слива приподнял голову; его глаза слезились. «Какую такую наживку? – прохрипел он. – Я вернусь на корабль, помашу тебе платочком на прощание и улечу».

«Сколько кислорода у тебя осталось?»

«Достаточно. Хватит еще на пару часов».

«А у меня остался четырехчасовой запас, – Смит помолчал, чтобы капитан успел уяснить смысл этого замечания. – Я не позволю тебе вернуться на корабль. Через три часа я сам туда вернусь – один».

Слива уставился на него с бесконечным презрением: «Как ты меня остановишь?»

«Может быть, придется немного заняться боксом. Ты научил меня драться, пока мы сюда летели».

«И ты воображаешь, что сможешь задержать меня на два часа?»

«Ты прекрасно знаешь, что смогу».

«Ладно. Попробуй!» Слива с трудом встал и сделал пару усталых шагов, спускаясь по склону. Смит догнал его. Слива тут же развернулся, ударил кулаком по шлему Смита и сразу поднял колено, чтобы пнуть противника в живот. Смит ожидал этого маневра; он схватил колено капитана и рывком потянул его на себя. Слива пошатнулся и упал ничком. Смит тут же вытащил из гнезда его кислородный шланг. Струя кислорода снова вырвалась из баллона, шланг болтался из стороны в сторону. Слива лихорадочно вставил разъем шланга и сел; он побледнел и смотрел на Смита с каким-то странным выражением.

Осторожно поднимаясь на ноги, капитан сказал: «Держись от меня подальше, парень. В следующий раз я тебе шею сломаю!»

Смит рассмеялся: «Сколько у тебя осталось кислорода, Слива?»

Капитан бросил взгляд на индикатор, но промолчал.

«Вряд ли тебе осталось дышать еще час. До корабля – полчаса пути. И ты все еще думаешь, что успеешь вернуться? Мне достаточно еще раз схватиться за шланг, и дело сделано».

Слива хрипло ответил: «Хорошо, Смит. Твоя взяла! Не буду притворяться, что я этого не понимаю. Забудем о нашей ссоре – что было, то прошло. Вернемся вместе к кораблю, и никто не останется на этой чертовой планете».

Смит покачал головой: «Я не поверил бы тебе, даже если бы ты был Моисеем и обещал провести мене посуху на другой берег моря. Недоверию ты тоже меня научил. В какой-то мере я сожалею о том, что так получилось. Не хочу нести ответственность за смерть другого человека – даже такого, как ты. Но на борту корабля вас будет двое против меня одного – я не забыл про Оуэна. Сколько я проживу на корабле? Десять минут? Час?»

«Ты меня неправильно понимаешь, Смит».

«О нет, Слива! Один из нас останется на этой планете. Ты».

Слива опять бросился на него. Смит легко уклонился и отбежал, заманивая капитана подальше от корабля. Слива с топотом погнался за ним, нелепо раскинув руки в стороны; Смит делал вид, что капитан вот-вот сможет его схватить, но каждый раз ускользал.

Наконец Слива остановился; глаза его покраснели, он задыхался. Повернувшись, капитан побежал в обратном направлении, к кораблю.

Смит догнал его и толкнул плечом в спину, схватившись за ноги капитана под коленями. Слива снова упал, а Смит снова взялся за кислородный шланг. Но теперь он колебался – никак не мог заставить себя выдернуть шланг. Было бы слишком жестоко, слишком расчетливо постепенно лишить человека возможности дышать.

Неуверенность продолжалась лишь мгновение. Как бы это ни было отвратительно, чтобы спасти свою жизнь, он должен был прикончить Сливу. Смит выдернул шланг. Теперь струя кислорода стала слабой – высвобожденный шланг почти не шевелился. Бешено размахивая руками, Слива вскочил и вставил шланг в гнездо. При этом его пальцы дрожали.

Краем глаза Смит заметил какое-то движение и замер – двигалось что-то большое и черное. Он не верил своим глазам. Слива поднялся на ноги и уставился в ту же сторону. Вместе они наблюдали за тем, как за холмами, рядом со «Псом», приземлялся крейсер Службы межпланетного контроля.

«Что ж, Слива, – произнес Смит. – Похоже на то, что тебе повезло, и ты все-таки не задохнешься, отравленный сернистыми газами. Но тебе придется провести много времени в психиатрическом исправительном лагере, разумеется. Сколько кислорода у тебя осталось?»

«На полчаса», – глухо отозвался Слива.

«Пошли тогда! Задерживаться нельзя… Не хочу тебя тащить на своем горбу».

Ноланд Бэннистер кивнул Смиту – так, будто они расстались только вчера. В управлении Службы межпланетного контроля было прохладно; помещения казались Смиту полутемными и не такими просторными, какими они выглядели раньше.

«Роберт Смит! Вижу, что вас привезли назад в целости и сохранности», – Бэннистер откинулся на спинку кресла и лениво потянулся.

«Этим я обязан только самому себе», – холодно отозвался Смит.

Бэннистер поднял брови: «Почему вы так думаете?»

Смит внимательно рассмотрел начальника. Перед ним был опытный, трудолюбивый человек, презиравший, однако, административную работу, и вымещавший раздражение на подчиненных. Человек этот был не способнее, не умнее и не изобретательнее его самого.

«Нельзя сказать, что я не обрадовался прибытию нашего крейсера, – сказал Смит. – Патруль освободило меня от неприятной обязанности покончить со Сливой».

Брови Бэннистера взметнулись еще выше.

«Хотел бы знать, однако, – продолжал Смит, – каким образом патруль проследил корабль Сливы. Ведь Лоуэлл, конечно же, сообщил неправильные координаты?»

Бэннистер покачал головой: «Он сообщил правильные цифры. Но вы применили неправильную систему координат. Вы решили, что Лоуэлл изобразил с помощью рецепта коктейля навигационные данные в общепринятой прямоугольной системе координат X-Y-Z. Но если бы вы еще немного подумали, то догадались бы, что Лоуэлл имел в виду астрономическую систему полярных координат, а не систему координат Декарта, – Бэннистер быстро выпустил в воздух струю сигарного дыма. – „Польской водкой“ он обозначил, по первым буквам, „прямое восхождение“. Аперитив „Спритц“, сходным образом – „склонение“. А ликер „Делюкс“ он нарочно переименовал в „люкс“, что означает „свет“ – и его количество соответствует в рецепте количеству световых лет. Таким образом, Лоуэлл сообщил точные координаты Ро Змееносца, известной двойной звезды. Как только мы это поняли, мы больше не теряли время».

Смит покраснел: «Я ошибся. Впредь постараюсь не ошибаться».

«Рад слышать», – с одобрением кивнул Бэннистер.

«Как насчет моего ранга? По-вашему, я заслужил звание лейтенанта?»

Бэннистер задумчиво смерил взглядом молодого подчиненного: «Вы считаете, что приобрели в космическом полете навыки, которые пригодятся Службе межпланетного контроля?»

«Я научился всему, чему меня мог научить капитан Слива».

Бэннистер снова кивнул: «Хорошо, лейтенант! Отдохните недельку в отпуске, а потом я найду для вас какое-нибудь другое задание».

Смит слегка поклонился: «Благодарю вас». Опустив руку в карман, он вынул и положил на стол перед Бэннистером мерцающий зеленый шар: «Я привез вам сувенир».

«А! – улыбнулся Бэннистер. – Еще один инопланетный изумруд!»

«Это не изумруд, – возразил Смит. – Это чувствительный миниатюрный радиоприемник».