Глава 8

– Думаю, Данила тут все исходил вчера, – заметила Марина, когда они пересекли лес и дошли до первой вышки.

– Да, но мог что-то упустить, – возразила Стефания, – он был уставший и один.

– Наша задача – не исследовать эту часть острова, а найти отправившего записку человека, – напомнила Марина, и Стефания не могла не согласиться с нею. Но для этого нужно было найти возможность пробраться к башне. Как жаль, что собака больше не приходила! Она могла бы вывести к лазу.

Рыжий предложил им сразу подняться на вышки и оттуда осмотреться. Возможно, что пес пробирается не через лаз в стене, а прибегает окольными путями. Да и, положа руку на сердце, им обеим не хотелось отправляться к разрушенному госпиталю. О том, что там случилось, Стефания не рассказала, но ее спутницу и так пугало это здание.

– Вместе полезем? – спросила Марина, запрокидывая голову, чтобы хорошо разглядеть верхнюю платформу вышки.

– Ты боишься высоты?

– Не-а. Но физические упражнения – не мой конек. Впрочем, я собралась худеть!

С этими словами Марина первой подошла к лестнице и взялась за поручень с облупившейся краской. Стефания немного подождала и последовала за ней.

Добраться до верхней площадки оказалось не так легко.

– Не представляю, как рыжий вчера сюда вскарабкался, – сказала Марина, пытаясь выровнять дыхание, – хромал так, что, думала, не дойдет до места. Куда ему еще на такую верхотуру было лезть!

– Он на три вышки поднялся, не на одну, – усмехнулась Стефания, окидывая взглядом простирающееся под ними пространство. Вид с высоты открывался не столько на ту часть острова, на которой находились они, сколько на территорию за стеной. Полоса леса отсюда казалась широкой рекой, а луг – бескрайним зеленым берегом. Еще дальше блестела темной слюдой вода, а линия горизонта тонула в ватной дымке. Может, она оказалась права, предположив, что наблюдение велось за второй половиной острова? Но что такого там может быть, если видно лишь покрытое сочной травой открытое пространство?

– И там этот чертов туман, – проворчала Марина, – а вон там – что-то темное.

Стефания повернулась и действительно заметила прямоугольник черной земли.

– Отсюда не разглядеть, – качнула она головой, – предлагаю не искать другую вышку, а пойти вдоль стены. Ее частично скрывает лес. Лаз с высоты мы не увидим.

Они спустились на землю и, рассудив, что собака вряд ли делала огромный крюк – скорее нашла проход ближе к пересечению двух стен, отправились в обратном направлении.

– Что тут могло быть? – продолжила размышлять, но уже вслух, Стефания, чтобы как-то скоротать время в пути. – Водоем окружает туман, переплыть который, со слов Данилы, непросто. Я была на берегу, когда он пытался это сделать. Его не было слишком долго, а из тумана Данила вернулся обессиленным, напуганным и раненым, так что я ему верю. И сам остров разделен стенами.

– Это место – будто тюрьма, – вздохнула Марина. – Может, остров когда-то ею и был? Или пристанищем прокаженных, судя по госпиталю и решеткам на окнах?

– Возможно.

– Слушай, а ты раньше не знала Данилу? – резко сменила тему Марина. Вопрос хоть и застал врасплох, но скрывать Стефании было нечего.

– Нет, – без малейшего замешательства ответила она, – у меня хорошая память на лица. А у Данилы внешность запоминающаяся.

– У меня сложилось впечатление, что он тебя знает, – продолжала допытываться Марина. Стена, похоже, перестала привлекать ее внимание, тогда как Стефания, наоборот, заинтересовалась: камень здесь был другой – темный, местами позеленевший от лишайника, да и кладка тоже отличалась. Камни прилегали друг к другу так плотно, что швы между ними почти не были заметны. Стена выглядела монолитной и неприступной, а еще – очень и очень старой.

– Без понятия, откуда меня знает Данила, – пожала Стефания плечами.

– А он не мог быть твоим тайным поклонником?

Предположение оказалось таким нелепым, что Стефания рассмеялась:

– Поклонником?! Рыжий – мой поклонник?! Да он меня едва не… – вырвалось у нее, но она торопливо прикусила язык. Не нужно Марине знать о том, что случилось в заброшенном госпитале. Пусть лучше считает, что рыжий – благородный спаситель провалившихся по собственной глупости в подполье девиц.

– Что? – немедленно ухватилась за повисшую в воздухе недосказанность Марина.

– Ничего! – рассердилась Стефания. – Я не была знакома с Данилой, и точка. Я не обманываю!

– Не обманываешь, – улыбнулась своим мыслям Марина и вдруг призналась: – А я вот, представь себе, немного вас обманула. Вернее, ввела в заблуждение.

– О чем ты?

Марина взмахнула рукой и вновь улыбнулась, но за этой нарочито демонстрируемой беспечностью будто пыталась скрыть неловкость.

– Понимаешь, я на самом деле бизнесвумен. У меня – сеть агентств, в этом я не обманула. Но не сказала, что нахожусь на краю банкротства. Только не нужно об этом никому знать! Потому что, если информация попадет в СМИ, я точно утону. Кто станет доверять планирование отпуска и свои деньги агентству, у которого дела идут не очень?

– Погоди… Тогда мне зачем это рассказываешь?

– Уверена, что не проговоришься. Ты язык держишь не только за зубами, но и за семью замками. А рассказываю, потому что вспомнила кое-что, что, может, связано с тем, как мы попали на остров. Мне нужно этим с кем-то поделиться. Не то чтобы я не доверяла Анфисе или Даниле… Просто пока не готова обсуждать свои проблемы прилюдно.

– Хорошо, – кивнула Стефания, – говори.

– У меня дела, как уже сказала, идут не очень. Кризис! Люди теперь предпочитают сами планировать свои путешествия – бронируют билеты, отели или арендуют жилье у частников, берут машины напрокат. Особенно это касается тех популярных направлений, с которыми я работаю. Чтобы объехать Европу, посредники в виде туристических агентств не нужны. Я задумала сменить направление, начать работать со странами, в которых туризм еще не так популярен или, наоборот, популярен, но люди для поездок туда пока еще прибегают к услугам агентств. Делала запросы, консультировалась, отправила сотрудниц в командировки. Но в один из дней раздался звонок. И некий мужчина предложил мне не только сменить направление, но и тематику – отдых с «изюминкой». Нет, не подумай! Ничего неприличного или опасного, только поездки в такие места, с которыми связаны мифы и легенды. Посещают же туристы замки с привидениями? Что-то подобное, оказывается, можно организовать и у нас.

– И что это был за мужчина? Ты с ним встречалась?

– Нет. Мы только один раз поговорили по телефону, в основном переписывались по почте.

– И в какое место он тебя зазвал? – нахмурилась Стефания. Если Марина это вспомнила, значит, они смогут понять, где находятся.

– Не помню! Если бы у меня был доступ к почте…

– Если бы у нас был доступ к почте, то и проблем бы не было. Но какую тематику он предложил? Привидения? Необитаемый остров? Заброшенный госпиталь?

– Возможность изменить судьбу! Что-то в этом роде… Он очень интересно рассказывал о том, что мы выбираем ошибочные пути и далеко не всегда это понимаем.

– Это отдает психологическими или эзотерическими семинарами, но никак не похоже на туры в замки с привидениями!

– Да, я тоже это понимаю. Но мужчина рассказывал так интересно, что меня это увлекло. Правда, сейчас я мало что смогу вспомнить из того, что он мне наговорил, зато помню обстановку гостиницы. Это был не современный отель! В первый момент я была неприятно удивлена, потому что работаю с отелями другого уровня, но потом решила, что в домашней и несовременной обстановке что-то есть. Это можно обыграть, тем более если и программа будет интересной.

– Тебе не кажется, что мы все могли остановиться в одной гостинице? – задумчиво спросила Стефания. – Может, в гостинице я встретилась с рыжим, во время завтрака утащила у него из-под носа последнюю порцию блинчиков, и он до сих пор не может простить мне это!

Марина, однако, ее шутку не поддержала. Она пригладила топорщащиеся волосы и смущенно улыбнулась:

– Данила мне сказал, что знал тебя еще до того, как мы оказались на острове. Я спросила у него прямо, потому что пыталась выстроить картину случившегося. Данила подтвердил, что знал тебя, но откуда – не проговорился. Он еще скрытнее, чем ты.

«Зато взгляд у него излишне говорящий», – с горечью подумала Стефания. Зря Марина затеяла этот разговор! Зря напомнила о случившемся в госпитале и о том, что рыжий ее не выносит. Этим утром своей выходкой на берегу Данила лишь подтвердил, что не упустит возможности навредить ей.

– Если он ответил тебе, что знал меня раньше, значит, точно не был моим «тайным поклонником», – с невольным сарказмом ответила Стефания. Марина кивнула, поняв ее нежелание развивать тему, и тихо засмеялась:

– А у меня, представляешь, появился секретный воздыхатель в гостинице! Букет мне прислал. И не розы там, а полевые цветы – так, как мне хотелось.

– Цветы? – переспросила Стефания, пытаясь ухватиться за смутные ассоциации. Но ее спутница вдруг споткнулась и, выпустив свою палку, с громким оханьем растянулась на земле.

– Марина! – всполошилась Стефания и присела над ней. – Ты в порядке?!

– Кажется. Тут какой-то выступ! Нет, не выступ. Камень! А вон там – еще один. Похоже, вывалились из кладки!

Они в четыре руки торопливо расчистили пространство возле стены от примятой травы и увидели подлаз. Дыра была небольшой, но позволяла протиснуться в нее ребенку или средней величины собаке.

– Я в такую щель не пролезу, – разочарованно сказала Марина.

– Тогда ничего не остается, как копать дальше, – уверенно ответила Стефания. Марина подняла с земли выроненную палку и камень, о который споткнулась, и молча кивнула.

Работали они долго. Земля была тверже, чем казалась. К тому же стена уходила глубоко в землю, только в этом лазе несколько камней то ли от времени, то ли от чьих-то усилий расшатались. В других же местах кладка оставалась крепкой.

Наконец после упорного труда им удалось расширить лаз настолько, что в него могла протиснуться уже не только худощавая Стефания. Грязные, потные, с набившейся в нос пылью, они вылезли на другой стороне острова и первым делом растянулись на зеленой траве, чтобы отдышаться.

– Во приключения! – выдохнула Марина, тяжело поднялась на ноги и отряхнулась. Помогло это мало, потому что руки оставались испачканными. Стефания невольно улыбнулась, глядя на измазанное землей лицо спутницы и представляя собственное в похожей «боевой раскраске». Вставать не хотелось, трава оказалась не только сочной, но и мягкой, как перина. С чистого неба сквозь легкую дымку проглядывало солнце, грело ненавязчиво, но тепло. Лежать бы так вечность, раскинув в стороны руки и подставляя лицо лучам… Закрыть глаза, представить себе курорт, шепот моря и шорох песка, а не вот это все.

– Вставай, – нарушила ее покой Марина, – нам пора возвращаться, а мы еще не нашли того, кто прислал записку.

Стефания со стоном пошевелилась, устало улыбнулась и ухватилась за протянутую ей руку.

– Кому и зачем понадобилось отгораживать это место? Это же прямо альпийский луг! Для полной картины не хватает только упитанных коров.

– Здесь только рекламу молочного шоколада снимать, – согласилась Стефания.

Они обе, не сговариваясь, выбрали направление к тому месту, которое еще раньше привлекло их внимание. С высоты вышки участок с черной землей виделся небольшим, но на самом деле оказался довольно обширной территорией.

Мимо них неожиданно пронесся уже знакомый пес. Стефания отвлеклась на собаку и приманила ее свистом. Пес остановился, наклонил голову и приподнял одно ухо, будто прислушиваясь, а потом приблизился на безопасное для него расстояние.

– Отведи нас к тому, кто прислал с тобой записку, – попросила Стефания. Пес почесал ухо, повилял хвостом, а потом сорвался с места и помчался вперед. Но вдруг, не добежав до черного участка земли, он резко остановился, затормозив всеми четырьмя лапами, поджал хвост и, скуля, попятился.

– Что это с ним? – встревожилась Стефания, обгоняя пса.

– Это же… – растерянно пробормотала Марина, но Стефания уже и сама увидела – голый, будто выжженный участок оказался кладбищем без могильных плит, но с серыми деревянными крестами.

Пес за их спинами вдруг страшно и утробно завыл.

– Тьфу на тебя! – испуганно подскочила на месте Марина. – Воешь, как по покойнику! А ну иди отсюда, не блажи!

Пес, будто поняв ее, убежал, но без него стало еще страшнее.

– Значит, кладбище, – подвела итог Стефания. – Портит пасторальную картинку для рекламы шоколадок! Кресты вроде старые, простые, могильных памятников не видно. Словно наспех похоронили солдат, полегших на поле боя!

– Даты должны быть. Придется прогуляться, посмотреть. Хоть мне отчего-то хочется отсюда сбежать, как и нашему блохастому.

Они двинулись вдоль могил, пытаясь различить на крестах надписи. Но те, наспех сколоченные из досок или сделанные из перекрещенных палок, оказались немыми. Какую тайну они замалчивали? Что это за странное и безымянное захоронение? И сколько ему уже лет?

Марина задержалась, вытряхивая из сандалий землю, и Стефания ушла немного вперед. Солнце, казалось, припекало несильно, но воздух вдали задрожал, как случается в зной. Очертания крестов расплылись и исказились, и из этого дрожащего и словно пульсирующего воздуха появилось несколько идущих им навстречу фигур. Впереди шагал высокий статный старик, облаченный в светлую рубаху и широкие штаны. Длинные белые волосы его развевались на ветру, ватная, как у Деда Мороза, борода доставала до пояса. В руке у старика оказался посох, на который он не столько опирался, сколько величественно отстукивал им каждый шаг. За стариком двигалась небольшая процессия, состоявшая из бородатых мужчин и простоволосых женщин. Стефания в изумлении замерла, боясь пошевелиться. Откуда взялись эти люди, если, куда хватало глаз, расстилался бескрайний луг?

Старик, конечно же, заметил их и остановился. Люди за его спиной заволновались, и воздух пошел рябью, искажая фигуры, отчего те гротескно вытянулись, плечи сузились, а руки повисли ниже колен. Внезапно Стефания ощутила, что странные существа отнюдь не излучают дружелюбие. Чувствительной к подобным вибрациям она не была и вообще считала, что все эти истории про «волны» и «энергетику» – книжные и киношные придумки, но злоба, исходящая от этой процессии, оказалась такой сильной, что Стефания ощущала ее едва ли не физически.

Наверное, стоило бы просто бежать отсюда, и как можно быстрее, но ноги словно приросли к месту. Она стояла беззащитная (что может сделать выданная Данилой палка против агрессивно настроенной толпы?), как у расстрельной стены, гадая, какая им с Мариной уготована участь. Старик поднял посох, помедлил мгновение, а потом с силой опустил его на землю. По черной поверхности будто пробежал всполох огня. Из-под земли донесся гул, словно подземный звонарь ударил в гигантский колокол, почва вздрогнула, как при несильном толчке, раздался оглушительный треск, будто разламывалось пополам крепкое дерево. Кресты зашатались, земля зашевелилась, словно живая, и вспучилась черными нарывами. Ближайший к Стефании крест упал, и из-под него на поверхности появилась костлявая, с остатками истлевшей плоти, рука. Пальцы вцепились в осыпавшуюся почву, и следом из разлома показалась макушка голого черепа. Кресты один за другим падали, и из-под них выползали мертвецы – страшные, полуистлевшие, злые. Старик вновь поднял посох и повернул его, указывая на Стефанию. «Беги! Беги немедленно!» – раздалось у нее в голове. Тело наконец-то повиновалось, Стефания резко развернулась и наткнулась на истошно закричавшую Марину.

– Бежим! Бежим!!!

И они рванули – к стене, к спасительному лазу, в надежде, что ожившие мертвецы не проберутся за ними. Почти сразу Стефания споткнулась о препятствие, оказавшееся брошенной кем-то из них палкой, и растянулась на земле, а сверху на нее упала Марина. Боли ни от падения, ни от столкновения Стефания не почувствовала. Она спихнула Марину с себя – откуда только силы взялись! – вскочила на ноги и протянула спутнице руку. Бежать, скорее бежать, пока страшная погоня не настигла их!

Но, оглянувшись, Стефания не обнаружила за спиной ни мертвецов, ни странной процессии. И кресты торчали из земли как ни в чем не бывало. Марина с открытым то ли от изумления, то ли в немом крике ртом взирала на пустое кладбище.

– Ты это видела? – спросила первой Стефания, чтобы хоть что-то спросить. Ответ и так был ясен: видела. Иначе бы Марина не вопила так истошно, не ринулась с такой скоростью к стене.

– Что это было? – Марина тяжело опустилась на траву и вытерла трясущейся рукой лоб. Стефания наклонилась, уперлась ладонями себе в колени, пытаясь выровнять дыхание, и после паузы ответила:

– Не знаю. Общие галлюцинации? Если бы это увидела лишь я, заподозрила, что со мной что-то не то. Потому что это случилось во второй раз.

– Во второй?! – Марина неуклюже поднялась на ноги и пугливо оглянулась на кладбище. – Но мы здесь впервые!

– В госпитале, – мотнула головой Стефания, – там я увидела нечто подобное.

Она кратко рассказала о том, что произошло в заброшенном здании. Умолчала только о реакции Данилы.

– И ты молчала?!

– Видимо, надо было рассказать, как страшилку во время ночной беседы у костра, – горько усмехнулась Стефания, – момента не находилось.

– Зато сейчас, после вот этого, момент самый что ни на есть подходящий! Да я чуть разрыв сердца не получила!

– А кто бы мне поверил? Я и так уговорила себя, что мне все показалось, что разыгралось воображение, что просто драная занавеска колебалась на сквозняке и отразилась в мутном зеркале…

– Так, – сказала Марина, беря Стефанию под руку и уводя от кладбища, – старика и мертвяков мы видели обе. Можем считать, что это было нашей общей галлюцинацией. Подумаешь, солнце нам головы напекло! Правда, как-то слишком подозрительно мы одни и те же «мультики» увидели. И пес выл, а потом, поджав хвост, удрал. Да и…

Марина замялась, словно не хотела произносить это вслух, но затем кивнула на кладбищенский участок:

– Земля там рыхлая. Галлюцинация галлюцинацией, но земля рыхлая! И на ней ничего не растет!

Стефания не успела ничего ответить, потому что за их спинами раздалось громкое и сердитое восклицание:

– Вот вы где!

Оглянувшись на голос, они увидели торопящегося к ним рыжего. Позади него трусил пес, но едва Данила приблизился к ним, собака развернулась и помчалась обратно к стене.

Рыжий хмурился, сжимал губы и всем своим видом выражал крайнюю степень недовольства. По тому, что его одежда была испачкана землей, Стефания заключила, что Данила попал за стену тем же путем, что и они.

– Ты видел?! – закричала Марина, не давая ему вставить ни слова, и бросилась к нему, как к родному. Рыжий опешил от такого напора и отступил на шаг.

– Что я должен видеть? Пока я вижу двух девиц, которые давно должны были вернуться в лагерь. – Он с намеком указал на солнце, которое начало путь к закату. Но Марина пропустила его слова мимо ушей и зачастила:

– Тут такое творится! Представляешь, кресты вдруг зашатались, могилы разверзлись, и из них наружу мертвяки полезли!

– Вы что… в лесу грибы нашли? – подозрительно спросил Данила.

– Какие грибы? Ай, да послушай же!

– А Анфиса где? – вмешалась Стефания, поняв, что рыжий не поверит сумбурному повествованию Марины. Лучше рассказать о случившемся потом.

– В лагере. С Гошей. Объявился продюсер живым и невредимым!

– Да что ты!

– И какой он, этот продюсер? – полюбопытствовала Марина.

– Красивый, как Анфисин репертуар.

– Ты хоть о ком-то доброе слово сказать можешь? – не сдержала улыбки Стефания.

– Я посмотрю, что скажете вы, когда с Гошей встретитесь, – парировал Данила. – Зря, в общем, ходили. Продюсер и без вас нашелся.

– Зато мы обнаружили лаз на эту часть острова. И еще – кладбище! – возразила Марина. – Про это я и пыталась рассказать. А ты – «грибы, грибы».

– Лучше не рассказывать, а показывать, – вмешалась Стефания, поняв, что Марина все равно намерена поделиться тем, что с ними случилось, прямо сейчас. – Это необычное кладбище. Без надгробий, одни кресты без надписей.

– Все без надписей? – заинтересовался Данила.

– Не знаю. Мы не успели обойти его, потому что… Потому что произошло то, о чем Марина пытается тебе рассказать. Это звучит очень странно, но мы обе увидели одну и ту же картину.

Стефания пересказала то, что случилось с ними, и по ироничному взгляду Данилы, по тому, как недоверчиво он вскинул бровь, поняла, что он им не поверил. Что ж, реакция ожидаемая.

– Где это ваше кладбище? – спросил рыжий, когда она закончила. Стефания тихо выдохнула: спасибо, не поднял ее на смех.

– Вон там. Опять пойдем? – невольно поежилась Марина.

– Пес тоже что-то почувствовал – завыл и сбежал. Так что если ты не доверяешь людям, то, может, собаке поверишь, – напомнила Стефания об их недавней стычке. Но лучше бы не напоминала, потому что рыжий переменился в лице, задержал на ней взгляд, и его глаза опять приняли холодный зеленый оттенок. Но на этот раз Данила сдержался, просто обошел ее и направился в сторону кладбища. Стефании с Мариной ничего не оставалось, как последовать за ним.

– Какие-нибудь испарения вполне могли спровоцировать видения, – предположил рыжий после долгого молчания. – Туман тоже наполнен газами, которые затрудняют дыхание. Я не химик, тему развивать не буду. Ученая в нашей компании другая.

Вот и вернул бумерангом ее «укол». Стефания незаметно усмехнулась. И все же, рыжий хоть и бурчал, но, однако, встревожился за них настолько, что отправился на поиски. Отчего-то ей подумалось, что его язвительность – лишь завеса.

Данила тем временем уже внимательно изучал первые кресты.

– Если эти опять тут появятся, я дерну назад. Уж простите, – шепнула Стефании Марина. – Любопытство любопытством, но пережить такое дважды я не готова.

– Давай считать, что Данила прав и мы просто надышались испарений.

– Хотелось бы! Но слишком реально все это было, – ответила все тем же шепотом Марина. – Не верю я в общие галлюцинации! И не вернусь в тот госпиталь, даже если мы останемся без еды. На берегу мне спокойнее.

– Не так уж там спокойно, – возразила Стефания, намекая на пропажу Артема и нападение на Анфису.

– Да, согласна. Спокойнее только дома.

– Эй! – окликнул их рыжий и кивком указал на что-то впереди себя. Стефания торопливо направилась к нему, Марина, испуганно озираясь, старалась не отставать.

– Здесь могилы уже не безымянные. Правда, их всего несколько. Думаю, с них началось кладбище.

Те могилы, на которые он указал, мало отличались от других захоронений: те же чуть рыхловатые невысокие холмики черной земли, деревянные кресты, сколоченные из досок, но на крестах значились даты и имена, а на нескольких даже были прикреплены оправленные в пластик фотографии. Со временем снимки выцвели, но изображения на некоторых из них еще можно было разобрать.

– Иванов Петр Сергеевич. 13.03.1958 – 01.04.1998, – читал вслух надписи Данила, медленно идя от одной могилы к другой. – Сидоренко Семен Степанович…

Даты рождения разнились. А вот даты смерти оказались одного года – 1998.

– Что за рок их выкосил? – удивилась вслух Стефания, останавливаясь рядом с Данилой и глядя на могилу девятнадцатилетнего парня, одетого в форму рядового. – Похоже, все они были военными…

– Эти наблюдательные вышки, решетки на окнах изначально намекали либо на военную базу, либо на другой подобный объект.

– Секретная лаборатория, в которой проводили опыты над людьми?

– Фиг знает.

Стефания хотела спросить у Данилы, служил ли он в армии, но осеклась, заметив, что его лицо заливает бледность, а лоб блестит от пота.

– Данила? – встревожилась она. – Ты в порядке?

– В порядке, – буркнул он, но как-то неуверенно. И, словно желая сменить тему, кивнул на фотографию мужчины в возрасте. – У меня такое ощущение, что если поначалу еще пытались отметить могилы, то потом закапывали тела без указания имен и дат. Видимо, странный мор пошел косить всех подряд слишком быстро. Не удивлюсь, что где-то тут еще и братская могила отыщется.

– Что за мор это мог быть?

– Да что угодно. Но если военные проходили тут службу, почему их тела не отдали родным, а похоронили абы как?

– Может, не успели? Если мор пошел косить всех подряд?

– Хм… – Данила явно был не согласен с этим предположением. Опираясь на палку, как на посох, он отошел к соседней могиле, и то ли покачнулся, то ли оступился. Стефания проследила за ним испуганным взглядом и заметила, что штанина его джинсов пропиталась кровью. Заманчиво, конечно, изучить территорию за стеной, поискать версии случившегося в надежде, что это им поможет выбраться с острова, но рыжего срочно нужно отвести в лагерь, напоить его сладкой водой, опять продезинфицировать рану и перевязать. А потом, как ни страшно было об этом думать, вернуться в госпиталь за бинтами и медикаментами.

– Идите скорее сюда! Это же надо… Божечки! – закричала вдруг Марина. Когда она оглянулась, на ее лице отчетливо читался страх. – Смотрите! Вы тоже это видите? Как это может быть?

Она дрожащей рукой указывала на запаянную в пластик фотографию на кресте, и когда Стефания приблизилась, она поняла испуг Марины. Внутри будто все оборвалось. Увидеть на могильном снимке знакомое лицо оказалось еще страшнее, чем отражения призраков в зеркале! На фотографии был изображен одетый в военную форму Артем.

– Интересненько, – протянул рыжий, внимательно всматриваясь в изображение. Он отодрал фотографию от креста и поднес ее ближе к глазам, – похож, как брат-близнец!

– Вы на это посмотрите! Вот на это! – не унималась Марина, указывая на надпись на кресте. Молодой человек, которому на момент смерти было двадцать лет, умер в том же девяносто восьмом году, что и остальные. «Степнов Артем Валерьевич», – значилось над датами.

– Вот тебе и «дизайнер визиток», – присвистнул рыжий и положил фотографию сверху на крест.

– Он же был с нами! – разнервничалась Марина. – Или это не он? А кто же тогда? Его брат? Родственник? Двойник?

– Брат с тем же именем? – усомнилась Стефания. Уйти с кладбища захотелось еще сильнее, она потянула Марину за руку, увлекая за собой. Место их стоянки, возле которой уютно тлел костер, показалось в свете последних событий родным, безопасным и желанным, как отчий дом. Но Марина никак не могла успокоиться, высвободила свою руку из ладони Стефании и повернулась к Даниле:

– Ты же его откачивал! Делал ему непрямой массаж сердца. Ну скажи же что-нибудь! Скажи, что такого не может быть, чтобы парень, который сутки был с нами, оказался похоронен двадцать лет назад!

– У него не билось сердце, – нехотя признался Данила. И по тому, как отшатнулась Марина, как испуганно вытаращила глаза, стало ясно, что она близка то ли к панике, то ли к истерике.

– У него не прослушивалось сердце, – повторил рыжий, – я думал, что уже все. Делал массаж скорее по инерции. Но когда собрался отступить, Артем пришел в себя. Это все, что могу вам сказать.

– Почему ты об этом молчал?! – сорвалась на крик Марина. Данила пожал плечами и устало ответил:

– Он пришел в себя. Что я мог подумать? Оклемался человек, и слава богу!

– Человек ли?! – взвизгнула Марина. – Он был с нами! Мы оставляли с ним Анфису! Я ничего не понимаю, но это очень, очень страшно! Это место – ужасное! Этот госпиталь, в котором Стефания увидела призраков! Это кладбище. Эти могилы! Я не хочу тут оставаться!

– Что еще за призраки в госпитале? – развернулся Данила уже к ней.

– По дороге расскажу. Пойдемте отсюда. Тем более что мы опять оставили Анфису, пусть и в обществе ее продюсера.

Стефания вновь взяла Марину под локоть, ласково погладила ее по руке, чтобы немного успокоить – или успокоиться самой. И так, тесно прижавшись друг к другу, будто в большом горе, они отправились через кладбище к лазу в стене. Данила чуть замешкался возле могилы Артема, рассматривая фотографию, а затем медленно тронулся за ними.

Возвращались они молча. Марина уже не причитала, но погрузилась в тяжелое и глубокое молчание. Стефания прислушивалась к шагам рыжего, пару раз на него оглянулась, встревоженная и его болезненным видом, и тем, что он так сильно от них отставал. Его вид ей не нравился, отчаянно не нравился. А еще ей впервые за все время пребывания на острове подумалось, что они никогда отсюда не выберутся, что их судьба – это кладбище. И от такого осознания ей захотелось завыть, закричать, зарыдать… Может, она бы так и сделала, если бы за ее спиной не раздался шум. Стефания мгновенно обернулась и увидела, что Данила, выпустив палку, рухнул на землю.

Парень был молод, красив и напоминал одного известного актера в начале его карьеры. А еще, в отличие от самого Макса – умыт, аккуратно причесан и гладко выбрит. Да и одежда его выглядела опрятной и свежей. Глаза молодого человека излучали радость и сытую уверенность, а не горели голодным блеском. Все говорило о том, что он – не такой же скиталец, пленник острова, как Макс.

– Вы… – От радости и возродившейся надежды горло пересохло, а слова будто превратились в царапающие горло песчинки. Молодой человек продолжал улыбаться ему ласково, как ребенку. Оставалось только, чтобы еще похвалил за неведомые достижения!

– Вы молодец! – сказал парень, словно прочитал его мысли. – Выдержали все испытания.

– Так это… – встрепенулся Макс, – это игра? Это была игра?

– Конечно! А вы что, решили, что все по-настоящему?

– Но кто? Кто заказал ее?

– Ваши друзья, – ответил молодой человек и наконец-то представился: – Меня зовут Артем! И я один из организаторов шоу.

– Шоу?

– Игры, – поправился парень, – спешу вас обрадовать, что все закончилось.

– Наконец-то! Я есть хочу, – пожаловался Макс и поскреб заросший подбородок. – А еще бы вымыться не мешало.

– Все будет, – кивнул красавец и окинул быстрым взглядом казарму, – только нужно дислоцироваться на базу. Там вас уже ожидают. Как победителя, конечно!

Если главным призом будет щедро накрытый стол, то и других благ не надо. Хотя главный подарок – это окончание дурацкого шоу. Ну что ж, потом, спустя какое-то время, Макс выскажет все коллегам за такой розыгрыш… А впредь станет выражать свои желания осторожно. Не дай бог, на следующий день рождения его отправят с парашютом прыгать!

– Не будем задерживаться, – скомандовал Артем и снова оглянулся, будто проверял, находятся ли они в помещении одни.

– И где эта база? И вообще, как вы все устроили? – зачастил вопросами Макс, направляясь за своим провожатым наружу.

Рассвет, оказывается, уже мазнул по небу золотистым светом. Мир вынырнул из тьмы, день обещал много приятного. Стоило пройти этот квест, чтобы еще больше оценить радость житейских мелочей! Впрочем, Лагунов был из тех, кто как раз ценит незначительные радости. Для счастья ему много и не надо: налаженный быт, стабильную работу, вкусный ужин, книги и… И еще семью с любимой женщиной. Вспомнив о ней, Макс приободрился. На этот раз у него в рукаве оказался настоящий козырь. Из этой игры он вернется к ней другим – смелым, отчаянным, уверенным, сполна хлебнувшим адреналиновых приключений.

– Я вам все расскажу. Конечно, расскажу, – кивнул Артем и, приложив руку ко лбу, всмотрелся в даль. – База находится тут же, на острове, но с другой его стороны. Вы заметили, что территория поделена на части?

– Да. Конечно. Это тоже вы устроили?

– Стена была, – уклончиво ответил Артем, – как и сам остров. Мы, то есть наше агентство, вложили огромные деньги в организацию квеста. Долго искали подходящее место, чтобы оно было с неким прошлым…

– И какое же прошлое у этого места? – заинтересовался Макс, стараясь не отставать. Шли они к водоему, к старому причалу. Теперь, когда стало известно, что все организовано, опасаться было нечего. Но какие ж они шутники! Признаться, эти голоса в рубке пробрали до печенок. Макс тихо усмехнулся и едва не натолкнулся на внезапно остановившегося Артема.

– На другой части есть заброшенное здание, – сказал парень, развернувшись к нему, – раньше там располагалась психиатрическая больница. А где есть душевнобольные – там и особая энергетика, наполненная чужими фантазиями и кошмарами.

– А я думал, здесь была военная база.

– Вы почти угадали. Те… психи были непростыми. Кто-то из них в прошлом совершил преступление. Поэтому этот остров – сам по себе тюрьма. А если есть заключенные, значит, должны быть надзиратели.

– И почему мне был закрыт проход на ту часть? – спросил Макс из любопытства, потому что ему сполна хватило приключений и без бывшей психушки.

– Потому что там проходит игра для других участников, – охотно пояснил Артем.

– Так, значит, я был не один?!

– Мы сделали все возможное, чтобы у вас создалось впечатление одиночества. Только вы и… духи, – загадочно улыбнулся провожатый. Он шел быстрым шагом навстречу рассвету, и Макс поспешил за ним.

– Ваш квест оказался короче, чем у других, – продолжал на ходу рассказывать Артем.

– И слава богу! – вырвалось у Макса.

Они подошли к водоему. С воды тянуло пробиравшей до костей свежестью, туман стал плотнее и подступил еще ближе к берегу.

– Это тоже вы сделали? – махнул рукой в сторону густой дымки Макс.

– Да. Аллюзия на «Туман» Кинга. Я не могу рассказывать все о нашей работе. Что-то должно оставаться в секрете, иначе мы потеряем наш бизнес.

– Да, понимаю. Но выглядит пугающе.

– Не только выглядит! В туман лучше не соваться. Там… можно задохнуться, если долго пробыть. Это та же стена, только состоящая из газов.

– Ужас! Получается, кто-то в вашей игре может погибнуть?!

– Теоретически – да. Но на практике – нет. Мы следим за игроками. И в случае опасности – настоящей опасности! – оказываемся рядом.

– Ловко вы все придумали! – восхитился Лагунов. Они поднялись на причал и остановились, чего-то ожидая. Вскоре стало понятно, чего именно – из тумана вынырнул небольшой катер и направился к берегу.

– Мы обогнем остров. База находится на его большей части. Вы отдохнете, а потом вас поздравят и на вертолете доставят на землю. Момент вашего триумфального возвращения снимут на камеру.

– А вот это все, тут, тоже снималось на камеру? – испугался Макс, думая о том, что не все время нахождения здесь ему удавалось выглядеть достойно.

– Нет. Не беспокойтесь, – усмехнулся Артем.

Катер подошел к берегу, с его борта на причал спрыгнул мужчина в военной форме, привязал канаты, а затем спустил небольшой трап.

– Это Иванов Петр Сергеевич. А за штурвалом – Сидоренко Семен Степанович, – представил своих коллег Артем.

Макс взошел по трапу. Одетый в военную форму мужчина отвязал канаты и поднялся следом. Судно отчалило бесшумно, словно моторы не работали. Как им, этим организаторам, удалось все так правдоподобно сделать? Макс оценил и призрачную тишину, и суровое молчание двух военных, и, конечно, сам катер. Был он старым, местами проржавевшим до дыр и с ободранной кое-где обшивкой. На такой посудине опасно плавать! Но Артем был спокоен, из чего Макс сделал вывод, что запущенность катера – тоже антураж.

– Мы приближаемся к туману. Вам стоит надеть противогаз.

С этими словами молодой человек протянул старую и страшную маску с хоботом. Такие противогазы Макс видел лишь в школе на уроках по обеспечению безопасности жизни. Это было так давно, что он совершенно не помнил, как противогазом пользоваться, но Артем помог натянуть воняющую резиной и чем-то жженым маску на лицо. Макс ожидал, что команда катера тоже наденет противогазы, но мужчины спокойно продолжали заниматься своими делами: Сидоренко стоял у штурвала, Иванов возился с канатами. Артем тоже не шелохнулся, когда нос катера врезался в белое марево. Макс с беспокойством завертел головой, потому что больше, чем туман, ему не нравилось спокойствие его сопровождающих. Почему на него напялили этот полусгнивший противогаз, а сами стоят как ни в чем не бывало?

Видимость внезапно упала до нуля. Макс снова остался один, на этот раз уже во влажном тумане, который оказался таким плотным, что, казалось, его можно было набирать в ладони. Он заволновался и беспокойно заерзал на скамейке. Макс сидел в открытой части катера, и если бы из газовой мути вынырнула какая-нибудь тварь, то без всяких препятствий смогла бы утащить его.

– Надеюсь, вы сюда не плавали? – внезапно раздался насмешливый голос. Туман колыхнулся, и сквозь него проглянула темная тень. Выглядело это жутко, хоть Макс и знал, что рядом сидит Артем, и тень – это его силуэт. Он кивнул и мысленно добавил, что не плавал лишь потому, что пловец из него не ахти какой.

– Это хорошо! Потому что опасен туман не только газами, но и обитающими в воде существами. На острове проводили эксперименты, в водоем выливались всякие химические субстанции, которые привели не только к смерти всякой живности, но и к мутациям. Твари эти не только страшны внешне, но и опасны, потому что некоторые из них ядовиты. Если такой гад укусит или оцарапает, рана очень долго не будет заживать, что чревато нехорошими последствиями.

Макса передернуло. Ну, зачем, зачем Артем все это ему рассказывает? Или игра, черт бы ее побрал вместе с организаторами, продолжается? Не могут без спецэффектов переправить на материк? Желают, чтобы камеры запечатлели не его триумф, а перекошенную от страха небритую физиономию?

Катер наконец-то вынырнул из дымки и оказался в чистом голубом пространстве, в котором кристальная вода сливалась с небом. Макс невольно перевел дух. Судно повернуло налево, огибая остров. Правда, путешествие по чистой воде длилось недолго, катер вновь нырнул в марево.

– Скоро прибудем, – успокоил Артем.

Зачем им дважды понадобилось пересекать туман? Для пущего эффекта? Или из опасений, чтобы их дрейфующий неподалеку от берега катер не заметили другие участники «шоу»? Скорее, так.

Артем поднялся на ноги и всмотрелся в даль. Впереди наконец-то замаячила земля, и сердце Макса подскочило от радости. Он сдернул с себя проклятый противогаз и отшвырнул его на скамью. Воздух после душной резины показался таким вкусным, как никогда в жизни.

– В следующий раз положите к запасам нормальные сигареты, – пошутил он, – вашу махорку же курить невозможно!

Но Артем не улыбнулся. Он направился к поднявшемуся во весь рост Иванову и что-то ему сказал. Возвращаясь, он неловко задел рукой острый край обшивки. Макс аж зажмурился, представив, как острая ржавая жесть распорола парню кожу на ладони. Но Артем даже не поморщился и, кажется, не заметил того, что поранился.

– Ну, с прибытием! – лучезарно улыбнулся он и протянул руку. Ту самую, пораненную! Макс увидел на ладони Артема длинный порез, края кожи разошлись, обнажив плоть, но глубокая рана совсем не кровоточила. Видимо, он заметно переменился в лице, потому что улыбка сошла с лица Артема.

– Что?

– Ваша рука, – выдавил Лагунов. Его голос во внезапно наступившей тишине прозвучал слишком громко. Так громко, что все, включая капитана, на него оглянулись. Радость во взгляде Артема мгновенно поблекла, его глаза стали такими же, как у Иванова и Сидоренко, – холодными, застывшими, злыми. Трое мужчин медленно двинулись на него.

– Э, э, мужики! – Макс выставил руки вперед и попятился, но три фигуры продолжали наступать, сверля его ледяными взглядами. Макс уперся спиной в борт катера. Отступать дальше некуда, он загнан в угол! На раздумья не оставалось ни секунды. Он лихо, словно уже делал это много раз, перемахнул через борт и с шумом, подняв фонтан брызг, рухнул в воду. Страх за свою жизнь придал Максу несвойственную ему прежде ловкость. Он поплыл к берегу так быстро, как никогда еще не плавал. Наконец-то коснувшись ногами дна, он вскочил и, оскальзываясь, падая, побежал по песчаному берегу к зеленеющему вдали лугу.