Агриколай, военачальник севастийский, известившись, что в полках, находящихся под его ведением, есть офицеры, тайно исповедующие веру Христову, нарядил следствие и вскоре нашел христиан ¹⁴⁹, из которых Кирион, Кандид и Домн были сколько неустрашимы на поле брани, столько благочестивы и сведущи в Божественном Писании.

Сначала Агриколай почел за лучшее средство употребить ласковость и обещание царской милости, но, видя непреклонность воинов Христовых, повелел приготовлять орудия казни. Тогда святой Кирион, приступив к нему, сказал: «Не забывай своей должности: ты не имеешь власти наказывать нас телесно; донеси государю и жди повеления». Агриколай от ярости заскрежетал зубами; но должно было повиноваться законам.

Долго воины Царя Небесного и царя земного сидели в темнице! Наконец прибыл в Севастию князь Лисия, уполномоченный императором, и потребовал их к ответу. Святых мучеников повели под стражей в военный суд. Чем же дорогой занимался святой Кирион? «Братья мои! — говорил он прочим сподвижникам. — Не убоимся тиранов. Вы помните, как Господь помогал нам посреди кровавой брани, когда мы призывали имя Его; помните, как мы, оградившись крестным знамением, одолевали тысячи врагов? Помните, как все воинство обратилось в бегство, а мы, принеся теплую молитву Господу, остались неподвижны и не только удержали неукротимое стремление врагов, но совершенно поразили их, сами не получив ни одной раны? А теперь кто восстает на нас? Тот, кто за гордыню низвержен с Неба в геенну! Сколь бессилен он против Иисуса, подвигоположника нашего! Он бессилен и против одной души христианской, а нас — сорок воинов Христовых. Итак, воспоем: Боже, во имя Твое спаси мя и в силе Твоей суди ми! Боже, услыши молитву мою, внуши глаголы уст моих (Пс. 53, 3)».

Когда святые страстотерпцы предстали на суд, Лисия, ласково воззрев на них, сказал: «О! Эти воины стоят того, чтобы дать им важнейшие чины в сословии военном! И император сделает для вас все, — обратившись к мученикам, продолжал он, — если, покорившись воле его, обратитесь к богам отцов ваших; в противном случае вы должны лишиться всего». — «Не только чин воинский, но и тела наши возьми от нас», — возразил святой Кандид. Услышав это, князь воспылал бешенством и повелел бить их камнями. Этого мало еще: обвиняя в бессилии и нерадении служителей, он сам схватил камень и бросил в одного из мучеников; но рука Господня дала ему другое направление, и камень разбил лицо Агриколая, а святой Кирион воскликнул: «Борющийся с нами срази наши изнемогоша и падоша: воистину меч их внидет в сердца их, и луцы их сокрушатся (Пс. 36, 15)».

Смущенный Лисия повелел поставить исповедников Христовых в озеро посреди льда, отовсюду напирающего (была глубокая осень). Но из сорока мужей поколебался только один: в то время как прочие в лютый мороз стояли в воде, так что раздроблялись члены их, вошел он в теплую баню, поставленную на берегу для искушения их. Малодушный был наказан вечной смертью. Но его место в то же мгновение заступил страж: ибо узрел он, что тридцать девять венцов свыше нисходят на праведников, и возжелал сорокового.