Глава 12

О, вроде бы моё добровольное заточение заканчивается! Дирижабль пошёл на снижение, значит, скоро я вылезу из своего воздушного кокона и покину наконец эту опостылевшую до зубовного скрежета железную коробчонку.

С понятным нетерпением и жадностью прилип к узкой щели между неплотно смыкающимися створками, увидел внизу маленькие домишки, чёткие квадратики и прямоугольники огородиков. Можно снимать силовой кокон. Он меня так выручил во время всего путешествия, без него я бы точно замёрз… или спалил к чертям этот огромный чемодан, в который занесла меня в очередной раз моя неуёмная авантюрная натура. Чтобы я ещё хоть раз… Стоп, это я уже слышал от себя самого совсем недавно. Поэтому лучше не зарекаться, кто его знает, как жизнь дальше сложится… Нет, всё-таки кислородное голодание благотворно действует на мои мозги, вон какие умные мысли появились. Впрочем, особого голодания я не заметил. Просто пришлось чуть чаще делать вдохи. Хватаешь воздух, словно рыба, выуженная из воды, а толку чуть. Это и было основной трудностью, но к этому быстро привык. Гораздо труднее было справиться с холодом. От дыхания изо рта вылетали белые облачка быстро замерзающего пара, прилипали к железу, и очень скоро вся внутренняя обшивка покрылась толстым пушистым слоем инея.

Сейчас, когда дирижабль заметно снизился и даже у меня в отсеке резко потеплело, этот иней начал усиленно таять. За воротник закапала-потекла ледяная водичка, пошёл натуральный дождик, пришлось снова укутываться в свой кокон, пережидая неожиданный водопад. К накопившемуся за время полёта раздражению прибавилось ещё и это. Оказавшееся последней каплей, переполнившей, казалось, бездонную чашу моего ангельского терпения.

Как только натянулись швартовочные якоря, фиксируя огромную тушу дирижабля около пассажирского терминала, я отщёлкнул задвижки створок и мокрым комом вывалился наружу. Изнутри это можно было свободно сделать при наличии любой железки, стоило только отжать ею тугие пружины защёлок. Нож подошёл в самый раз. Вот на такой ненадёжной конструкции я и провалялся столько дней. Страшно? Мне – нет! Я же говорю, что открыть изнутри их можно, только приложив определённое усилие и только с помощью инструмента. Поползайте с моё по корабельной свалке, ещё и не такому научитесь, и не к такому привыкнете.

М-да. Вывалился из люка, упал на четвереньки, сверху по хребтине получил свалившейся торбой. Как-то не додумал я этот момент, своими умениями залюбовался, вот и получил по заслугам. Хорошо, что она почти пустая стала за эти дни. От створок до земли метра полтора будет, именно по этой причине я сюда и смог забраться. Залезать было удобно, и падать невысоко. Никто меня пока не увидел, эти отсеки после приземления расположены гораздо ниже переходного пандуса. И ни выкидывающая трап палубная команда, ни довольные галдящие пассажиры наверху, чтоб они провалились, меня не заметили и не услышали. Это хорошо. Закрыв створки, прошёл вдоль бетонной коробки, заглянул за угол, хотя зачем туда заглядывать, если на сканере и так отлично видно, что там пока никого нет? Привычка, никак от неё не отделаюсь.

Теперь надо подождать, пока возбуждённая, гомонящая толпа повалит на выход из пассажирского терминала, смешаться с ними на лётном поле и выйти за пределы охраняемого периметра. Такая система везде работает одинаково, и у нас тоже. Вернусь, если не передумаю, конечно, возвращаться, и обязательно займусь этим вопросом безопасности воздушных перевозок. Почему раньше никому из бродяг в голову не пришёл такой оригинальный способ путешествий? Потому что хорошо охраняется сам вход на лётное поле? Не сказал бы, при желании можно и эту проблему обойти, как я обошёл. И платить никому не нужно. Вот только замёрзнуть наверху можно запросто…

Где там эти пассажиры? Сколько можно ждать? Они что, не понимают, что я почти пять дней в туалет не ходил? Мне уже невтерпёж. Хоть здесь располагайся. А, загомонили, пошли, вывалились плотной толпой, как будто куда-то опоздают – пора и мне выходить. Никто на меня никакого внимания не обратил. Сначала кое-кто, правда, в недоумении покосился на вынырнувшего из-за угла человека в измятой одежде, но почти сразу же о нём и забыл. Ну да, их сейчас переполняют восторги от долгожданного прибытия и закончившегося поднадоевшего путешествия. Да ещё и многочисленные встречающие за сетчатым забором отвлекают рассеянное внимание.

Надо было мне одежду-то перед выходом почистить. Как же я такой пустяк забыл?

Вот и долгожданный забор. Выскользнув из восторженной, радостно гомонящей толпы, я поспешил к небольшому лесу. Здесь лётное поле также расположено на самом краю этого приграничного городишки. Вот сейчас за угол высокой крепкой ограды заверну, и будет мне долгожданное счастье. А кто это меня там поджидает? Власти? Вроде бы не похоже. А-а, понятно, местная гопота поживиться имуществом богатого пассажира собирается… Укрылись за глухим поворотом. Это лицевая сторона ограждения лётного поля из крепкой сетки сделана, а дальше идёт сплошная бетонная стена.

И здесь всё как у нас, я даже умилился от таких совпадений. Немного отойду от забора, чтобы между нами появилось хоть какое-то пространство и чтобы лоб в лоб с ними не сталкиваться, пусть будет возможность сначала поговорить. Почему-то не хотелось убивать этих местных разбойников, наверное, воспоминания о такой же знакомой компании на Центральном помешали.

Какие красавцы! Растерялись от моего неожиданного манёвра, замерли, даже не успели спрятать находящиеся в руках различные предметы в виде дубинки, ножа, обломка камня и тому подобного. Ну, ещё бы. Они меня сразу за углом поджидали, приготовились, даже кое-кто замахнулся, а я в стороне выхожу. Так и обошёл их по дуге, завернув за угол, и пошёл дальше, к лесу. Оглядываться не стал, на сканере всё прекрасно видно. О, опомнились наконец, переглянулись, за мной кинулись. Развернулся, в ладони шаровая молния закрутилась, медленно полетела вперёд, затормозила перед замершими в испуге парнями. Хорошо, они разогнаться не успели, так бы точно кто-нибудь налетел.

Показал им свободной рукой на зажатые в руках предметы, предложил выбросить понятным жестом. Поняли, вникли, разжали пальцы – упал на землю разнообразный хлам, предназначенный для оглушения или умерщвления себе подобных. Нет, ну не сволочи, а? Мне по срочному в кустики нужно, а тут они мешают…

Вернул молнию, втянул её в ладонь, погрозил пальцем опешившим и притихшим ребятам, махнул рукой, предлагая убираться по-доброму, и заторопился по очень важному делу. Вняли, кивнули, но так и остались стоять неподвижно. И продолжали стоять, пока за мной не сомкнулись с шелестом ветки редкого кустарника. Только тогда удрали. Сначала медленно пошли, постоянно оглядываясь на кустарник, а потом, ускоряясь, перешли на бег и резво скрылись среди деревьев. Хорошо, что к воротам не побежали и охрану не вызвали. Пришлось бы тогда всех валить. А эти с понятием, не стали закладывать, будет из них толк. Если выживут при такой работе. Понаблюдал за ними ещё немного, действительно ли ушли? Удостоверился в полном одиночестве, облегчённо вздохнул и сделал свои делишки. Как же хороша жизнь!

Куда дальше? Надо каким-то образом к границе выбираться. Эх, поспешил я с этими ребятами. Пригодились бы мне они сейчас. Куда делись? О, стоят на одном месте – догнать, что ли? Пожалуй, так и сделаю. Нужно же получать информацию? Оправдываясь перед собой, поспешил вслед за удравшими хулиганами. Редкий лес сменился невзрачными домиками бедноты, потянулась грязная улица, вот во дворе одного из таких домиков они и собрались. Компания та же, новых лиц не прибавилось. Галдят, ругаются друг на друга, крайнего выискивают.

Плетёная калитка распахнулась от моего толчка, шагнул вперёд, оглядывая в очередной раз впавших в ступор парней. Пора мне одежду менять, вон я каким страшным в мятой и грязной выгляжу, люди пугаются. Пришлось на них рявкнуть и остановить от драпа. Ишь, удирать они собрались! От меня не скроешься! Так и объяснил им. И вроде бы поняли, потому как, смирившись с неизбежным, опустили напряжённые до этого плечи. Сгорбились, короче.

Подошёл к домику, приветливо кивнул выглянувшей на внезапно наступившую тишину старушке и присел на низенькую лавочку у глиняной стены такого же низенького домика под камышовой крышей. Ноги вытянул, носками измочаленных ботинок пошевелил. Надо бы их поменять при случае. Лицо солнышку подставил. Хорошо!

Что сказать? Общий язык мы с ребятами быстро нашли. Разве не смогут договориться между собой умные люди? Обязательно смогут, и мы этому живой пример! Дорогу к границе мне показали, как рассказали и кое-какие особенности местной пограничной стражи. Можно отправляться в путь. Сунул руку в карман, выгреб оставшиеся деньги, а их у меня оставалось прилично, и протянул вожаку. На вопросительный взгляд попросил прикупить кое-какой еды в дорогу и проводить до окраины города. Остальное за хлопоты пусть себе оставят – мне они больше не понадобятся. Надеюсь. И ребята пропащий день хоть чем-то компенсируют.

Посмотрев и удивившись, с какой скоростью испарились получившие деньги и задание ребята, продолжил разговор с вожаком. Имён друг другу не называли, оба понимали, что делать этого не следует. У меня специфическая для этой страны внешность, наталкивающая на определённые мысли, и ему такие опасные знакомства ни к чему. Своя здесь жизнь. А мне так тем более не нужно ничьих имён.

Набив торбу, в сопровождении парней отправился в дорогу. Распрощались на околице и разошлись в разные стороны. Ничего больше не говорили, руки друг другу не пожимали. Кивнули на прощание головами – всё и так понятно. И более чем уверен – никому они про меня не расскажут. И видевшие нашу группу редкие горожане промолчат. Город мы обошли по окраинам, а народ здесь своеобразный, закладывать не станут, тем более когда увидели моё сопровождение. Да и отличить меня от местных можно только вблизи, издалека чужого не угадаешь, одежда на мне почти такая же.

Всё. Осталось немного. Несколько дней пешего перехода, граница, и привет, родная сторона. Куда дальше? Пока даже не знаю. И гоню от себя подобные мысли, потому что слишком много вопросов сразу в голову приходит. Вот когда буду на своей земле, тогда и начну мозги ломать, извилины выпрямлять. А пока ноги в руки и вперёд по пыльной земле, на северо-восток.

Чем ближе подходил к границе, тем безлюднее становилась местность, постепенно пропадали местные жители, зато появилось больше птиц и зверья, стали гуще лесные заросли. Зону охвата сканера пока ограничил километром, больше мне не нужно. Еды хватает, охотиться нужды нет, с водой никаких проблем, иди да иди себе потихоньку.

С грунтовой дороги пришлось уходить на второй день. В пыли оставались чёткие следы, а с учётом того, что местность становилась всё более дикой, это могло вызвать законной интерес у знающих людей. А их тут должно хватать.

За день до предполагаемой границы включил в работу змеиный камень, расширил зону действия сканера, подключив к нему сигналку, пошёл осторожно, стараясь по возможности не наследить. Патрули и заставы обходил дальней дорогой. И замаскированных секретов в лесу хватало. Так и перешёл, точнее, перепрыгнул границу наступившей ночью. Охраняемый рубеж тут проходил по извилистой быстрой реке, и мне ещё повезло, что давно не было дождей. Дождался ночи, и по мелководью аккуратно, стараясь не наступать мимо камней, чтобы не оставлять совсем уж явных следов, перешёл на другую сторону. Потому и говорю, что перепрыгнул, потому что пришлось скакать козликом с валуна на валун. Там повторилась та же история. Больше суток я уходил в глубь своей страны. Смешно? Да ни капельки. Это граница! Если не повяжут, то пристрелят запросто, и разбираться не станут. А зачем разбираться, время терять? Одежда на мне той стороны, следую я тоже оттуда, значит, или шпиён, или контрабандист. Добрые люди через границу тайно не ходят.

Вот ещё одна проблема появилась. Мне надо срочно и одежду поменять, и обувь. А на что? На какие, извиняюсь, шиши? На китайские, что ли? Так я именно поэтому от них и избавился, чтобы лишних вопросов не вызывать. Ещё денёк протопаю, отойду подальше, найду подходящее местечко и остановлюсь на некоторое время. Надо отдохнуть, восстановить силы и хорошо подумать, что делать дальше? Куда идти?

Через день я, весело насвистывая, шустро пробирался через смешанный лес. На нашей стороне он был гуще, непролазнее и заметно богаче. Идти было тяжко, но всё равно настроение было отличным. Решение принято. С одеждой позже разберусь, когда к обжитым местам выйду. Главная цель одна. Пока есть такая возможность, буду пробираться на Центральный. На острове я давно не был, хочется навестить Алексея с Алёной, там где-то и Георгий должен обитать. Поживу у них, осмотрюсь, узнаю новости и долетевшие до окраины слухи, тогда и буду принимать окончательное решение, стоит ли мне быстро возвращаться в столицу. Понимаю, что рано или поздно это придётся сделать, государственную машину не остановить, обязанности наследника с меня никто не снимал. Пока Совет работает, все знают, что я жив, но сколько это будет продолжаться? Не знаю, поэтому и надо выбираться к друзьям. Почему у меня в столице их не оказалось? За время учёбы ведь можно было хоть с кем-нибудь задружиться? А вот как-то не сложилось, не срослось. С аристократами я общего языка с самого начала не находил. Сначала они меня яростно презирали, пока не получали по мор… гм, лицу. После этого презирали не меньше, но зато молча. Как будто кто-то специально разносил про меня всякие дрянные слухи. Потом всем в академии стало известно моё настоящее происхождение, и тогда уже я сам начал ограничивать любое общение. Потому как сразу вокруг закружились хороводом многочисленные доброжелатели, набивающиеся в друзья, и лизобл… гм, да. Да. Начали навязываться, предлагать эту самую дружбу, которой и в помине не пахло, строить глазки. Последнее касалось сугубо противоположного пола. Ох, я и оторвался тогда… Хорошо, хватило ума себе наследников не наделать, хотя и таких желающих было вдосталь.

Дуэли? Их мне запрещено было устраивать, вот подраться поначалу можно было. Пока слухи широко не разошлись. Позже появилось несколько неплохих товарищей, которые так и не стали кем-то большим для меня. Впрочем, на забавы время стал выкраивать только в самом конце ускоренного двухгодичного обучения. Сначала его, времени, даже на сон не хватало, не говоря уже о чём-то большем. То, что все нормальные слушатели познавали с раннего детства, постепенно и не спеша, мне пришлось усвоить в очень короткое время, и никаких поблажек и скидок при этом не было. Учили меня на износ, вбивали знания самым натуральным образом и по голове, и по другим местам моего несчастного, измученного непосильными трудами организма. Потому что приходилось изучать не только теорию, но и практику в виде рукопашки и владения разнообразным оружием. Этикет и манеры поведения, дворцовые табели о рангах, боярские и прочие аристократические колена, бр-р… Магии тоже учили… Но не доучили, как я уже успел много раз убедиться на собственной шкуре. Впрочем, об этом периоде своей жизни я уже как-то вспоминал, и даже обещал подробно о нём рассказать, когда у меня появится такое желание. А пока его нет…

И всё-таки меня поймали. С моего, так сказать, позволения. Сопротивляться и убегать не стал, заметив впереди засаду, хотя никаких проблем это бы не составило. То, что охотятся именно на меня, стало понятно где-то за день до этого трогательного момента. Очень уж часто замелькали отметки на сканере, начало сжиматься плотное кольцо вокруг. Обкладывают. Подумал и решил легализоваться. Надо же мне обзавестись хоть какими-то документами? И одеждой с обувью. Может, и денег дадут? Лишь бы с ходу на рудники не потащили. Шёл и издевался над собой таким образом. Хотя… рассчитывать на хорошее к себе отношение будет явной ошибкой. Наверняка начнут допрашивать, угрожать, попытаются применить силу… Посмотрим, буду действовать по обстановке. Ну надоело мне как преступнику красться по своей земле, когда можно по ней с комфортом ехать, плыть или лететь. И на обычной кровати с мягким матрасом поваляться захотелось. Теперь иду, жду, когда меня начнут хватать, задерживать, и сам над собой смеюсь. Неприятно, когда сам про себя знаешь, какой ты белый и пушистый, а все в округе считают ровно наоборот. Сейчас будет мне мягкая кровать на деревянном, в лучшем случае, топчане, и синее небо в клеточку, а костюмчик казённый в полосочку! Ладно, посмотрим.

Место для засады подобрали – лучше не найдёшь! Хотя по-другому и быть не может, я же эти последние часы иду спокойно по одной натоптанной дороге, никуда с неё не сворачиваю. Вот и срубили стражники-пограничники на скорую руку на этой узкой грунтовке шлагбаум, перегородив её и обозначив таким образом своё законное присутствие. Вроде как пропускной пункт установили, даже плакатик соответствующий перед ним нарисовали. Хотя по большому счёту имеют право каждого встречного-поперечного остановить для проверки документов. А для моей поимки вот такие сложности придумали. Впору загордиться. Грузовик невдалеке стоит, каким-то чудом сюда доехал, водитель на подножке сидит, вроде как и отдыхает, а на самом деле тоже караулит, настороже держится и оружие своё не прячет. А то, что по краям высокого обрыва над дорогой в кустах ещё несколько бойцов засело в секрете, так кто об этом знает? Только они сами и мой сканер.

Остановился, посмотрел вверх, прямо на замаскированных секретчиков, улыбнулся, и медленно пошагал прямо на шлагбаум, на всякий случай соорудив вокруг себя плотную воздушную сферу. Ну их, ещё дрогнет у кого-нибудь палец на спусковом крючке!

Четверо… трое солдат, не считая водителя, и офицер. Карабины и автоматы, вроде как и вниз стволы смотрят, но и одновременно в мою же сторону. Миг, и я на прицеле. И выражение лиц у всех такое равнодушное, даже скучающее. Артисты! А то я не вижу вашего внутреннего довольства и радости от моей поимки. Может, и мне пошутить? Исчезнуть? И сам своей шальной мысли испугался. А ну как с испугу начнут стрелять? Что за бредовые мысли мне в голову пришли? От усталости, точно!

Взяли меня на удивление вежливо. Перед этим защитную сферу убрал. Отобрали всё, хорошо, что кристаллы я из сумки в карманы переложил. Но и карманы вывернули. Осмотрели камни, но выбрасывать не стали, замялись, хотели сунуть в кучку к остальным вещам, но тут уже я возмутился. Талисман! Отдали. Посовещались между собой, ещё раз покрутили их в руках, даже на зуб кто-то попробовал, самый молодой и горячий. Подумали и вернули. Убрал их сразу в те же карманы. И повели меня после осмотра к машине. Вежливо. Знания языка я не скрывал, так что общались на родном языке, по которому я успел соскучиться. Правда-правда!

Допрашивать сразу не стали, посадили в тесную камеру-одиночку. Сбылись мои самые мрачные прогнозы. Есть у меня теперь и топчан, и небо синее в клеточку. Только с одёжкой не угадал, своя осталась.

Даже покормили и напоили. Простая миска с кашей без масла и холодная вода в кружке. Кипячёная? Простой вопрос, озвученный в закрытую дверь, так и остался без ответа. Пришлось рисковать здоровьем и пить, что дали. Магию решил пока не светить. Вызвали на допрос ближе к ночи. А спать когда?

Рассказал почти правду. Бить себя кулаком в грудь и доказывать, кто я есть на самом деле, не стал, всё равно никто не поверит, и мне этого не надо. Моя одежда всех в смущение вводит, поэтому и относятся ко мне соответствующим образом. Предполагают – лазутчик. Пришлось всех разочаровать. Назвался жителем с острова Центральный, пусть проверяют. Там подтвердят. Заодно и увижу, что ответят. Сразу всё понятно станет. Про моё настоящее там только мои названые родичи знают, остальные не в курсе. Так что можно особо не опасаться. Если, конечно, меня не ищут. Но я своей физиономии на доске розыска пропавших и опасных лиц в коридоре не видел. Может, обойдётся… И пора начинать думать, какая су… зараза моё похищение организовала? Не так-то это просто было проделать. Значит, это опять кто-то из ближних ко власти, вхожих во Дворец. Ведь всех вроде бы вычистили, а оказывается, не всех, хватает ещё затаившейся гнили. Кто? Вот в чём главный вопрос! Ну погодите, вернусь, устрою сладкую жизнь. Кому? А всем! Если, конечно, вернусь. И если меня признают… Настораживает отсутствие розыскных листов.

Отсыпался я целую неделю. Никто меня не трогал, на допросы больше не водили, словно решили до выяснения напрочь забыть о моей скромной персоне. Хорошо хоть кормить и поить не забывали. Зато наотдыхался за всё прошедшее время. Даже в магии немного потренировался. Сначала опасался, что обнаружат мои упражнения, но, как оказалось, зря. Никто ничего не почуял, и никого это не заинтересовало. Да и занимался я только менталистикой, развивая полученные в пещере способности. Благо подопытных за дверью хватало. Туда-сюда постоянно кто-нибудь по коридору бегал. Вот и пытался осторожно прицепиться к чужому разуму. И вроде бы начало что-то понемногу получаться. По крайней мере, чужое настроение и эмоции я чувствовал. А может, это мой сканер всё это видел, и я просто выдаю желаемое за действительное. Но всё равно не прекращал свои опыты. Делать-то больше всё равно нечего.

Через неделю мой покой нарушили, вызвали на допрос-беседу. Личность мою на Центральном подтвердили, прислали словесное описание. Значит, дальше не копнули, не смогли связать остров и столицу. Очень хорошо. Получается, не так сильно меня и ищут? Поинтересовались, как это я на чужой земле оказался? Пришлось рассказать почти всю правду, изменив лишь некоторые события. Точнее, не досказав. Новая версия выглядела так. Отправился молодой дурень на рыбалку на лодке и влип в неприятности. Налетел на пиратов. Огрёб по голове и дальше ничего не помнит. Очнулся уже на пиратском судне. А потом получилось чудом удрать и долго скрываться, тихо и осторожно пробираясь домой.

– А не тебя ли это усиленно искали в столице все эти дни? А кто имперский флот потопил? Тихо он пробирался… – ухмыльнулся дознаватель в усы. – С Центрального сообщили о твоих магических способностях. И на той стороне у нас нужные люди есть, сообщают тамошние новости.

– А что же вы мне-то ничего не сказали? – возмутился я. Теперь хоть понятно, почему местные меня так странно ловили. Опасались.

– А хотелось посмотреть, что ты напридумываешь, как себя в камере поведёшь. Вижу, что не договариваешь, скрываешь что-то. Вот и нужно мне понять, что именно. Ничего не хочешь нового рассказать?

Я задумался. А если рассказать, представив дело так, словно я в столице никогда не был? И следователь так хитренько поглядывает. Неужели они про меня знают? Да ладно? Буду держаться прежней версии, только признаюсь, что весь шум в Поднебесной был из-за моих магических способностей. И расскажу, почему они магов отлавливают. Этого должно хватить. И рассказал. Поверили. Отслеживал реакцию.

А завершение разговора мне совершенно не понравилось. Не отпустили. Конкретного ничего не сказали, но отправили назад, в камеру. А завтра с утра пойду по этапу, как мне объяснили. Меня переправляют на Центральный, куда я и стремился. Это и хорошо, потому что добраться туда за казённый счёт выгоднее и проще. И плохо, потому что, значит, там что-то произошло плохое. И если потребовалось моё личное присутствие, да ещё и сопровождение под арестом, то дело в моих приёмных родственниках. Ох, что-то на сердце неспокойно. И от таких переживаний ментальные способности не работают, сбивают с настроя. Тут полная сосредоточенность и спокойствие нужны, а их нет. Не смог прочитать дознавателя.

Летели мы на знакомом по прошлому моему путешествию в столицу дирижабле. И команда была знакомая, косились с недоумением, узнали, но молчали. Хорошо, что мои сопровождающие были простые люди, которые никаких решений не принимали и которым все эти странности были до одного места. Им бы своего подопечного до места доставить, а остальное всё побоку. Хорошо хоть не возражали против моего общения с офицерами. Капитаном так Сергей и оставался. После моего прошлого полёта, особенно после сражения с пиратами мы с ним были на короткой ноге. Впрочем, как и с остальной командой. А кое-кому и жизнь спас. Попросил не привлекать внимания к моей персоне, никому не говорить о моём происхождении. Понимаю, что шила в мешке не утаишь, обязательно где-нибудь кончик вылезет, но хотя бы первое время не буду привлекать к себе внимания других пассажиров. Пересуды в команде при моём эффектном появлении быстро затихли, все сделали вид, что ошиблись и обознались, всё вернулось на свои места. То есть для остальных пассажиров осталось, как было.

Перемещения моего не ограничивали, куда я с дирижабля денусь. Это они полностью о моих способностях и возможностях не в курсе, а то бы не были так спокойны. Но я и повода к беспокойству не давал. Что ещё надо? Везут куда надо, и быстро везут, скоро на посадку пойдём. Там всё и узнаю.

После приземления отвезли меня на дожидавшейся в сторонке крытой чёрной машине к комендатуре. Проводили сразу в кабинет, усадили на крепкий тяжёлый стул. Оп-па, а здесь глушилка стоит, магия не работает. Весело. Опасаются меня?

Двери открылись, знакомые всё лица. Глава города с помощниками и стражи порядка. Удивите меня, только не расстраивайте.

– Вячеслав, дошедшие до нас два года назад слухи представляли тебя несколько в другом, гм, качестве. Поэтому представь наше удивление при виде поступившего от пограничной стражи запроса об идентификации твоей личности. И, главное, откуда? Не из столицы, как это можно было предполагать, а из приграничной глуши. И вид твой настоящий почему-то совсем не соответствует давним слухам. Но он полностью соответствует произошедшим не так давно печальным событиям на Центральном. Давай попробуем разобраться в этих несоответствиях? Сразу скажу, чтобы ты не задавал ненужных вопросов. Магия в этой комнате не работает. И чтобы нам спокойнее было и чтобы тебя на глупости не потянуло…

Смотрел на продолжающего ещё что-то говорить главу города, а сам лихорадочно искал хоть что-то, за что можно уцепиться и сделать выводы о печальных событиях, и не находил. Спросить напрямую?

– Простите, что перебиваю, но мне необходимо знать, что это за печальные события? Они каким-то образом касаются моих родичей? – и замер в ожидании ответа. Как плохо, что я не могу эмоции и чувства людей по ту сторону стола ощущать.

– Не прикидывайся дурачком! Все знают, что это твоих рук дело! – не выдержал сидящий сбоку милиционер.

Я только глаза на главу перевёл, ожидая ответа. Впрочем, ответ и так был понятен. В груди начала образовываться чёрная пустота отчаяния. И, похоже, глава что-то такое почувствовал, потому что остановил разошедшегося стража порядка и решил ответить.

– Пропали они несколько месяцев назад, все трое.

– Трое? – удивился, перестав окончательно что-то соображать. И сразу же вспышкой пришло озарение, прочистив мозги. Алёна же ребёнка ждала…

– Так. Вижу, и вправду ты ничего не знаешь. Уж кое-что я в людях на своей должности обязан понимать. Давай-ка рассказывай, где ты был всё это время и чем занимался? А ты пока помолчи, – осадил попытавшегося что-то возразить начальника городской милиции.

Тут я задумался. Придётся рассказывать. Но не всем. Главе можно, но с него придётся слово взять. А остальным выслушивать мои признания нечего. Так и ответил, не обращая внимания на вспыхнувшее недовольство последних. Да всё равно мне…

С самого начала нашего знакомства я знал, что наш глава умный человек. Помолчав, он решительно кивнул своим мыслям и попросил оставить нас наедине, не слушая ничьих возражений и убеждений:

– Вы же меня уверяли, что эти глушилки прекрасно работают? А если это так, то неужели я с парнем не справлюсь? В крайнем случае… Хотя, – посмотрел на меня. – Да какой крайний случай? Думаю, всё будет хорошо. Всё, оставьте нас одних. И запись выключите. Проверю…

Дождавшись, пока закрывшаяся плотно дверь отрежет доносящиеся из коридора звуки, глава наклонился ко мне, нависнув над столом, впился в глаза требовательным взглядом и тихо выдохнул:

– Ну?

– Точно никто нас не подслушает?

– Точно. Знают, что я не шучу. А за свои места они крепко держатся, рисковать попусту не станут.

– А если не попусту?

– Даже так… – Задумался. И по-прежнему пристально глядя мне в глаза, ответил: – Я с ними пуд соли съел, как говорили древние. Слышал такую поговорку?

– Нет, не слышал. Ну, если так уверены, то слушайте…

И я всё рассказал, начиная с момента своего отбытия с острова на дирижабле вместе с Георгием.

По мере моего рассказа глава выпрямлялся на своём стуле, всё дальше и дальше отодвигаясь от стола. Недоверие пополам с изумлением настолько ясно было написано на его лице, что я даже прервался, сомневаясь, стоит ли рассказывать дальше. Но, помолчав, решил продолжать. Коли уж начал, надо заканчивать. Поэтому пересказ о моём похищении и путешествии по чужой стране вышел совсем коротеньким. Освободился, выбрался, применяя свои магические способности. Рассказывал и сам понимал, что такому поверить невозможно. Я бы точно засомневался.

Мой собеседник недолго переваривал мой рассказ.

– Да-а. Слышал я многое за свою жизнь, но такое… Как понимаю, проверить я твой рассказ пока не смогу?

– Пока нет. Впрочем, я слышал, что на острове должен боярин Опрятин находиться. Можно его вызвать…

– Да нельзя! – с досадой откликнулся глава. – В том-то и дело, что все, кто с тобой был так или иначе связан, все пропали бесследно.

– Так. Погодите. А как они могли с острова исчезнуть? Если только морем их вывезли или дирижаблем?

– Или в том же море утопили. Или где-нибудь на острове зарыли давно, – эхом откликнулся мой собеседник. – Мы всех опросили, никто не видел, как тела вывозили, никаких следов не осталось. И в доме у Алексеевых порядок, словно на минутку во двор вышли. Сторож, что в будке на воротах сидел, помнишь? Территорию экспедиции охранял? Так он утверждает, что не спал и глаз не сомкнул, и я ему верю! Потому что знаю его хорошо. Он никого ночью не видел. А боярин пропал. Так-то. А тут ты из ниоткуда появился. Мы уж думали, что хоть что-то нам расскажешь. И рассказал… Что теперь с тобой и твоим рассказом делать, даже не знаю… Ты хоть представляешь, в какое положение ты меня поставил этим своим рассказом? И верить ему нельзя, и не поверить чревато. Что делать?

– Да не знаю! Но и сидеть в камере не собираюсь!

– Не собирается он. А куда ты денешься? Против подавителей не попрёшь.

– Так понимаю, что вы решительно настроены не освобождать меня?

– Неправильно ты понимаешь. Не нравится мне твой настрой. Дров наломать можешь. А мне потом город восстанавливать…

– Да ничего я не наломаю. Но что-то делать начну, хотя бы своё расследование устрою.

– Ладно, не оправдывайся. Ещё неизвестно, как я бы себя в таких же условиях повёл, тьфу-тьфу… А тебя выпустим, под мою личную ответственность. Не подведи. И держи меня в курсе. Теперь давай подумаем, что милиции скажем. Потому что их помощь тебе может понадобиться, – задумался и хмыкнул весело. – Это же надо, наш Алексеев Славка и гос… гм. Ни за что бы не поверил, если бы мне кто другой рассказал подобную сказку. Кстати. Ты в лечебницу-то загляни при случае. У нас там несколько тяжёлых лежит, побились-поломались сильно при шторме…

Жить я ушёл в свою баньку. Там всё оставалось по-прежнему, словно и не было этих двух с лишним лет. В доме не смог находиться, воспоминания душили. Зашёл, постоял на пороге, увидел самодельную деревянную детскую кроватку и сразу же вышел. Долго сидел на пороге бани, вспоминал минувшее. Ну, твари, вы мне за всё ответите.

Потом уже, после тяжёлой бессонной ночи, в голову пришла простая мысль. А почему они бесследно пропали? Какой в этом смысл? Если бы их хотели убить, то можно было бы сделать это просто и без затей? И с телами не заморачиваться. А тут такие сложности. И Георгий одновременно с ними пропал… Нет, наверняка их похитили. С какой только целью? Заложники на будущее? Оказать на меня влияние? Вдруг я вернусь? Интересные мысли. Надо бы с главой посоветоваться. Если это связано с тем, о чём я только что подумал, то отсюда только один путь в столицу. Дирижабль. Именно там и нужно искать концы. Как могли вывезти? Только в пассажирском салоне в багаже. Значит, объёмный багаж! Всё-таки четырёх человек, из которых один маленький ребёнок, за которым нужен постоянный присмотр и регулярная кормёжка, так просто не вывезти. И багаж этот должен быть всё время рядом с его владельцами. Наверняка кто-то что-то заметил. След? След! К главе!

У калитки лоб в лоб столкнулся с тем, к кому я так спешил. И заговорили одновременно, перебивая и не слушая друг друга. И так же одновременно замолчали, осмысливая услышанное.

Я отступил в сторону, молча пропуская главу во двор. Лишь когда он направился к дому, кашлянул и пригласил жестом пройти дальше по дорожке. Впрочем, тот и сам уже это сообразил, а куда идти, он и так прекрасно знает. Тем более бывал в гостях неоднократно.