12
Сас’минтри основали много столетий назад. Он стал еще одним военным форпостом на краю плато, с видом на простирающиеся к океану просторы Западного щита. Находясь между прибрежными горами и промышленным центром, он оказался в центре сигнальной сети Аланциара: лучшее место для Военного кабинета.
Еще десять лет назад главы различных военных, промышленных и образовательных управлений заседали по отдельности. Дворец Вааль в Сас’минтри собрал их всех в скучном кирпичном одноэтажном здании, совсем невзрачном, если не считать большую белую башню в широком, огороженном стеной дворе. В отличие от башни Йогана на мысе Сопротивления, сигнальные огни башни дворца Вааль располагались на нескольких этажах и отправляли послания во все направления. Обитатели дворца Вааль могли связаться с любой точкой Аланциара: от верфей на далеком северо-востоке до охранников в собственных воротах.
Посмотрев на башню, стражник в коричневой форме повернулся к Куарре. Он говорил громко, чтобы перекричать сигнал тревоги:
– Мне велели впустить вас, военный комендант. – Военный постучал по телеге мечом. – Вас обоих, – добавил он с боязливым презрением.
Ворота открылись, и мунтоки втащили повозку внутрь. Створки еще не захлопнулись, а Эделл уже выглядывал сзади, из-под парусины:
– Нас обоих? Что это значит?
– Я… я не знаю. – Куарра запнулась, слезая с сиденья. Световой меч все еще был при ситхе. После долгой поездки из Ухрара она чувствовала ломоту в костях и все больше усиливающееся беспокойство Эделла; она надеялась, что волнение слегка притупит его восприятие в том случае, если их ожидает ловушка.
Куарра уже готова была к тому, что их встретит отряд стрелков. Но двор, за исключением повозки, был пуст. В воздухе висел неприятный запах. Наверху, на башне, спокойно мигали сигнальные огни.
И двери дворца Вааль были широко распахнуты.
– Мне это не нравится, – пробормотала она сама себе.
– Нас уже двое. – Эделл спрыгнул на землю. Схватив Куарру за плечи, он повернул ее лицом к себе. – Они ждут не только тебя, верно? Они ждут и меня.
Куарра смотрела куда угодно, только не на него; слова давались ей с трудом.
– Ты никогда не говорил мне, что собираешься здесь делать. «Посмотреть страну, посетить столицу, увидеть Военный кабинет». – Она пожала плечами. – Я – чиновник, Эделл. Я не могу просто взять и провести тебя через главный вход.
Эделл мрачно смотрел на нее еще секунду перед тем, как расплыться в улыбке:
– Нет, это я проведу тебя через главный вход. – Он сбросил плащ на землю и активировал световой меч. – Как всегда, ты первая.
Кешири в холле были мертвы уже по меньшей мере день, может, больше. Куарра узнала форму – сначала пара охранников, дальше в здании, вперемешку, администраторы и помощники. Штурма явно не было. Никаких свидетельств борьбы. Только застигнутые врасплох искалеченные кешири. Некоторые ожоги показались ей похожими на раны от световых мечей. Но не все.
Она прикрыла ладошкой рот:
– Я работала с этими людьми.
– И ничего больше, – произнес Эделл, переступая через трупы. Он осторожно заглянул в коридор, ведущий вниз. – На этом этаже ничего нет, не так ли? Все важное под землей.
– Да, – подтвердила Куарра, жалея, что не захватила оружие из своего кабинета. К Эделлу она привыкла. Но здесь присутствовало нестерпимо давящее ощущение зла. И оно усиливалось.
У подножия лестницы горели светильники. Миновав вестибюль, Куарра с Эделлом вошли в нарядную – если не считать мертвого часового возле гобелена – приемную. На гобелене была изображена пожилая женщина-кешири. Ее тонкие белые волосы обрамляли усталое, почти болезненное лицо.
– Удивительно некрасивая дама, – отметил Эделл.
– Ты так говоришь только потому, что знаешь, кто она, – парировала Куарра. – Адари Вааль.
Она много раз стояла в этой комнате, ожидая приема в Военном кабинете, восхищалась гобеленом, рядом с которым всегда дежурил часовой. Это был поздний, почти предсмертный портрет великой кешири, а не изображение молодой женщины из исторических очерков. Но было в ней так много стойкости, что Куарра каждый раз, глядя на гобелен, гордо вскидывала голову.
Однако сейчас портрет лишился своего почетного караула – его страж был мертв, как и все остальные. Штаб Военного кабинета превратился в морг, почти все правительство Аланциара лежало на столе или под ним. И снова – никаких признаков борьбы. Кто бы это ни был, он пришел ночью и захватил всех врасплох.
– Нет. – Золотистые глаза Эделла расширились. – Его здесь нет. Иди за мной.
– Кого?
– Просто иди за мной – и будь рядом!
Корсин Бентадо сидел на стуле с высокой спинкой и был похож на арахнорида из джунглей, восседающего в центре паутины. А паутина была велика. Куарра только что назвала это помещение «окном в мир», и Эделл с самого начала был уверен, что нечто подобное существует. Все сигнальщики должны были пересылать свои сообщения через какой-то центр. Он предполагал наличие нескольких небольших узлов – разумный шаг с точки зрения скорости передачи и обилия посланий. Но военный характер устройства Аланциара предполагал жесткую централизацию. Сообщение с мыса Сопротивления в горловину Гарроу передавалось напрямую, но сигнал, предназначенный более отдаленному адресату, сначала проходил через центральный узел.
То есть через это помещение, в котором и расположился Бентадо. Повелитель сильно изменился: его голова была покрыта ожогами – не смертельно, но болезненно; от густых бровей почти ничего не осталось – их сильно опалило; мундир был испачкан красным и сиреневым.
– Ты выжил, – констатировал Бентадо, его был голос еще грубее, чем помнил Эделл. – Я так и думал. Я тебя почувствовал. Заходи, Врай. Глянь-ка, что я тут творю.
Эделл шагнул в дверной проем, по бокам которого стояли воины Бентадо. Обеспокоенная Куарра осталась позади.
– Позови своего проводника, – сказал Бентадо и, поморщившись, встал. – Она – причина того, что ты здесь.
Эделл деактивировал световой меч и взял Куарру за запястье, чтобы ввести ее внутрь. Помещение оказалось тем самым узлом, о котором он догадывался. Большой круглый зал, погребенный под башней, с курьерами, что носились по лестницам вверх и вниз, доставляя сообщения.
Сквозь квадратные – метр на метр – решетки в потолке проникал свет, падая на приподнятую над полом площадку в центре комнаты. Там находилась огромная карта Аланциара, удивительно похожая на ту, что была во дворце в Таве. Только на этой карте, помимо всего остального, была обозначена и сложная сеть сигнальных станций и крепостей.
Эделл посмотрел на курьеров. Некоторых он узнал – это были члены экипажа «Яру», но встречались и люди с других судов. Большинство – воины, но он заметил и нескольких послов-кешири, в том числе Сквоба, который как раз передал своему прихрамывающему хозяину ворох пергаментов.
– Жесткая посадка, – объяснил Бентадо. – Мы срезали гондолу, как только очистили вершину хребта. – Он оскалился разбитыми зубами. – Твой водород оказался плохой идеей.
– Он доставил нас сюда, – напомнил Эделл, пытаясь осознать происходящее. Он был своим – здесь, среди ситхов. Но все же что-то пошло не так. Эделл приблизился к карте, а затем оглядел помещение. – Здесь много всего. Но это не может быть центром всей сети.
– Нет. Есть еще по крайней мере тринадцать зданий в этом городе, где обрабатывают сообщения. Мы нашли одно после посадки – и оно привело нас сюда. Веришь ли, кое-где даже принимают послания через Силу. Но все важное направляется сюда – и исходит отсюда. Когда мы нашли это место, оставалось лишь незаметно проникнуть внутрь. – Бентадо рассмеялся. – Я обычно оставляю такие тонкости другим. Но тут пришлось поработать собственными руками – результат ты мог видеть снаружи.
Эделл посмотрел вверх, на лестницу, ведущую в башню:
– Вот как вы собрали всех выживших.
– И тебя. – Бентадо кивнул на Куарру. – Благодаря сигнальной станции мы контролируем все, даже не запирая ворот. Как-то кешири принесли нам продовольствие, но эти идиоты вместе с продуктами оставили во дворе и пленников!
Эделл посмотрел на Куарру. Она прикрыла рот руками, на ее лице застыло изумление. В огромных глазах появилось понимание. Организация, сделавшая Аланциар сильным, стала его слабостью. Эделл чуть поразмыслил над этим; частично именно из-за этого его так влекло в Сас’минтри. Но Бентадо прибыл первым и с теми же намерениями. Слава будет принадлежать ему.
– Отмените тревогу везде, – приказал Бентадо. Сквоб пошаркал обратно к подножию лестницы с приказом. Меньше чем через минуту пронзительный вой над Сас’минтри стих. Вскоре он стихнет и по всему континенту. – Всем быть в полной готовности к тому моменту, когда прибудет следующая волна.
– Следующая волна? – переспросил Эделл.
– Следующая волна ситхов. На Кеште еще остались воздушные корабли. Думаю, мы скоро их увидим.
Эделл поднял брови:
– Тогда нам нужно предупредить их, пока они не вылетели. Кешири слушаются твоих приказов. Но, боюсь, они будут стрелять по нашим кораблям, несмотря ни на что!
– Согласен. – Бентадо хищно улыбнулся. – И это именно то, чего я от них хочу.
