11
Сирены снова выли, уже три с половиной дня; и казалось, они стонали еще громче. Куарра уже притерпелась к постоянной головной боли. «Половина населения кипятит воду для сирен, – думала она, – а другая половина делает ушные затычки, чтобы не оглохнуть!»
Но это были ее сирены, сирены Ухрара. Стоя в полночь на темной городской улице, она чувствовала гордость за то, что все работало так, как и было задумано. Они годами к этому готовились, но всегда оставался вопрос, сработают ли огромные стеклянные трубы, когда начнется настоящее вторжение. Они получили очень громкий ответ.
Весь Аланциар отлично себя показал. Они с Эделлом бежали от битвы, но исход ее не вызывал сомнений. Шестьдесят из раскинувшихся широким полумесяцем ситхских кораблей были сбиты почти над всей территорией материка. Из Шести Когтей битва задела только два северных, ограничившись в основном Западным щитом, – топографическое название себя оправдало. Крепости и катапульты в полях уничтожили бо́льшую часть ситхских захватчиков в воздухе. Остальные упали на землю, где столкнулись с превосходящими силами противника. Отчеты мыслевестников сообщали о том, что кое-где еще остались ситхи, и сигнальные башни продолжали безумно перемигиваться. Были выжившие ситхи реальностью или вымыслом – это ее не касалось. Она направлялась домой. Куарра, пользуясь своими полномочиями, реквизировала мунтоков и повозку. Никто не собирался мешать передвижению военного коменданта в ее родном регионе. Эделл ехал сзади, прячась под пологом. Она прибыла домой на закате, после трех дней и ночей пути.
В тот вечер, проезжая по Ухрару, она почувствовала себя намного лучше. Ее дети спали в общественном убежище там, где им и положено было находиться, и куда она заглянула в первую очередь. Ее сотрудники отлично выполнили всю работу, собрав в убежище всю округу; семья Куарры пребывала там фактически уже неделю – со времени первой атаки Эделла.
Ее заместитель, казалось, был даже слегка разочарован прибытием начальницы. Отсутствие Куарры позволило ему поблистать в роли руководителя. Но сейчас это ее не волновало. Брю она искать не стала: дети в безопасности, а с учетом того, сколько истратили стеклянных снарядов, его, скорее всего, отправили на завод в ночную смену.
Выйдя из кабинета, Куарра посмотрела вверх, на вспыхивающие огни сигнальной башни, и глубоко вдохнула. Повозка стояла рядом в темноте. Эделл сидел сзади и ел то, что Куарра смогла незаметно принести ему.
– Твоя семья в безопасности, – сказал он. – Ты довольна?
– Да.
– Лжешь. – Он швырнул наружу кость. – Идем. Мы сделали этот крюк для тебя, но мне это может дорого обойтись. Едем в Сас’минтри.
Она взобралась на козлы и взяла поводья. Эделл скользнул в темноту повозки, спиной к ней, спрятав лицо во мраке.
Колеса загрохотали по каменной дороге, вокруг расстилалась тьма. Пока не миновала опасность воздушных атак, отсутствие освещения – для всех, кроме сигнальных станций, – было обязательным. Наконец Куарра заговорила:
– Что ты имел в виду, когда сказал, что у меня с ситхами больше общего, чем я думаю?
– Я говорил, – помолчав, ответил Эделл, – о твоем стремлении к самосовершенствованию и о твоей нетерпимости к чужой слабости. Я не шучу. Ты никогда не бываешь довольна. Думаю, это делает тебя хорошим чиновником…
– Военным комендантом.
– …и хорошим организатором. Ты понимаешь, что надо делать, и ты ожидаешь, что это будет сделано. Отсутствие честолюбия для тебя – это неуважение не только к себе, но и к другим. И к тебе.
Куарра промолчала.
– Твой муж… Я почти вижу его лицо, когда ты думаешь о нем. Он – ничтожество. Он никогда не был и никогда не хотел быть лучше, чем он есть. Он тянет тебя вниз. Пожалуй, это и привело тебя к тому сигнальщику, Йогану. Но пусть он и может предложить чуть больше, он тоже просто случайный попутчик. – Высший повелитель глотнул из бутылки. – Знаешь, я наблюдал за ним, пока он был моим пленником. Он носит форму, но он зритель, а не актер. Ты можешь остаться с ним, но ты быстро устанешь и от него.
Куарра уставилась во тьму:
– В нем есть больше того, что ты сказал.
– Может быть, но в тебе гораздо больше. Ты перерастешь его – и он потянет тебя вниз, как увак на моем воздушном корабле. И тебе придется бросить его.
– Да, я видела, что вы творите со своими, – сказала Куарра, вспомнив массивную тушу, которая свалилась на Йогана. – Забудь об этом. Я не собираюсь делать подобный выбор.
– Хорошие новости. Потому что, как и с воздушными кораблями, чем ты становишься больше, тем больше можешь и унести. Сила не только в том, чтобы, чтобы иметь выбор. Сила в том, чтобы суметь решить, нужно ли вообще выбирать. У тебя может быть муж и семья – и любовник в башне. Ты можешь подняться еще выше, и твое слово будет законом.
Куарра моргнула:
– Что, служа тебе?
– Да. Но также служа самой себе. Ты можешь стать ситхом, Куарра. Это всего лишь вопрос веры. Нельзя стать истинным ситхом, таща на себе кого-то еще, а разорвав бесполезные связи, ты сделаешь первый шаг.
– Я на твоем месте была бы осторожнее, – предупредила Куарра. – Тебя, ситх, и твои воздушные корабли можно уничтожить.
Зевнув, Эделл растянулся в повозке. Куарра оглянулась на Ухрар и подумала о том, что она только что сделала. Эделлу она ни о чем не сказала.
Куарра отправила сообщение, задав вопрос, абсолютно понятный в свете недавних событий. Что делать, если ей в руки попадет повелитель ситхов?
Ответный сигнал из Сас’минтри пришел незамедлительно: «Приведи его к нам. Мы знаем, что делать».
Не могло быть яснее – и не было власти выше. Послание пришло под официальным кодом Военного кабинета. Этот приказ получат сейчас все военные коменданты. И что это значит? Конечно, они хотят пленить всех выживших ситхов. Но везти их в столицу? Может, в засекреченных главах «Хроник» нашли описание того, как можно без опаски держать ситха в плену.
Может, они хотели устроить казнь или изучить ситхов.
Куарра оглянулась на спящего Эделла. Она успеет отвезти его во дворец Вааль – что бы ему там ни было нужно – и вернуться в бухту Меори, чтобы спасти Йогана. Но даже если она приведет Эделла в ловушку, то все равно сможет вернуться за Йоганом – и на этот раз с ней будет вся военная мощь Аланциара.
Куарра спасет Йогана – и, сделав свою работу и даже больше, станет героем.
Ты прав, повелитель ситхов. Я могу получить все.
