Глава 17
Мы шли два с половиной часа, по пути наткнувшись ещё на три стаи песцов и двух росомах. Силуэт пирамиды рос и становился всё отчетливее. Теперь я мог разглядеть её, правда, только часть, так как вершину покрывали облака кружащегося снега.
Я заметил, что чем дольше мы шли, тем больше беспокоился Актар. В конце концов, я не выдержал и спросил:
– Что-то не так?
– Мы столкнулись с гораздо большим количеством особей зорнов, чем обычно. Что-то здесь не так, – ответил он, указывая на окружающий ландшафт.
– Думаешь, нам стоит вернуться? – спросила Адель, придвигаясь ближе к нам.
– Нет, – ответил Актар после минутного молчания, – кроме того, портал откроется только тогда, когда мы достигнем конца сектора. Просто будьте начеку. Через несколько минут мы окажемся на территории Вожака.
– Давно пора, – сказала Адель, – становится так холодно, что я едва чувствую пальцы! Почему ты держишься так легко?! Словно по парку гуляешь!
Этот вопрос был адресован наставнику, который снял пальто и нёс его, перекинув через руку.
– Преимущества высокого телосложения, – рассеянно ответил тот, без своих обычных шуточек и увиливаний.
Это более чем что-либо другое, показало, насколько серьезна ситуация.
– Вот территория Вожака, – сообщил Актар, указывая на большой ледяной проход у подножия пирамиды.
Когда мы вошли в туннель, воздух стал заметно теплее. Завывающий ветер остался снаружи. Ещё минуты через три проход резко оборвался и превратился в огромную ледяную пещеру. Я услышал вздох облегчения и, обернувшись, увидел, что Актар смотрит на зверя, спящего в центре пещеры.
Это был медведь, но не похожий на виденных мной раньше. Он был огромным – намного больше обычных, которых я иногда наблюдал на выступлениях приезжих артистов, и покрыт щетинистым бело-голубым мехом, да и голова сильно отличалась. Его лапы громадны, а когда он взрыкивал во сне, я видел гигантские клыки.
– Это что, Вожак? – спросила Адель, понизив голос, чтобы ненароком не разбудить зверя.
– Нет, Вожак тут высокоранговая росомаха. Это белый медведь. Он намного сильнее, их ареал выше.
– Так что он здесь делает? И где Вожак? – спросил я.
– Время от времени зорны спускаются с других ярусов. Это необычно, но не неслыханно. А что касается Вожака..., – Актар указал на дальнюю стену, где за выходом из туннеля виднелся труп какого-то животного, – я рад, что это всего лишь белый медведь, а не что-нибудь похуже, – добавил наставник, доставая из кармана активатор портала и продолжил, – доложу об этом руководству Заказника, и они пришлют сюда кого-нибудь, разобраться.
– Значит, мы просто уйдём, не сражаясь с этой тварью? – спросила Адель.
– Он слишком силён. Вам двоим не по зубам, и это не моя работа – убивать зверей, которые случайно забредают сюда, – ответил Актар, возясь с портальным артефактом.
– Он всего на один-два ранга выше Адель, самое большее на три, – сказал я, вставая на её защиту, – держу пари, мы справимся с ним без особых трудностей.
– Этот зорн переступил порог. Вы оба полностью забыли, что я твердил вам о подобных существах и людях? – спросил Актар, подняв бровь.
– Мы помним. Ты сказал, что у нас не будет ни единого шанса, – сказала Адель, – но этот зверь выглядит ненамного крепче монстра, с которым мы сражались, будучи гораздо слабее.
– Ты думаешь, так же? – Актар повернулся ко мне с серьёзным выражением лица.
Я на мгновение заколебался. Я знал, что, несмотря на свои причуды и склонность к садизму, Актар очень хороший учитель. Если он сказал, что этот зверь слишком силен и опасен для нас, то, скорее всего, так оно и есть.
Но это не помешает нам попытаться!
– Я верю вам, но всё равно хочу попробовать. Нам в Заказниках серьёзные враги пока не попадались, потому я хотел бы, с вашего позволения, оценить насколько мы с Адель выросли в своих умениях.
Актар некоторое время молчал, обдумывая услышанное. Он молчал так долго, что я уже начал бояться, что он нас поколотит за ослушание.
– Хорошо, – произнёс он наконец, – позволю вам сразиться с белым медведем. Но при одном условии: если мне придется вмешаться, в следующем месяце мы станем начинать наши утренние занятия в шесть вместо восьми. Если вы согласны, то по рукам.
Актар завёл руки за спину, качнулся с пятки на носок и самодовольно улыбнулся, уверенный, что ни один из нас не пойдёт на такой риск.
– Договорились, – взволнованно сказал я.
– Неужели?! – спросила Адель, глядя на меня широко раскрытыми глазами, – я согласна, что борьба с этим зверем хорошее испытание, но ты действительно хочешь рискнуть?
Я кивнул, безумно улыбаясь при мысли о предстоящей схватке.
– Хорошо, – сказала Адель со вздохом покорности судьбе, – но если мы проиграем, я возлагаю на тебя ответственность за всю дополнительную боль, которую мне придется терпеть в течение следующего месяца!
Мы повернулись к Актару, который выглядел одновременно удивлённым и довольным.
– Ладно, только не хнычь потом, что я тебя не предупреждал, – сказал он с широкой улыбкой, – Я буду с нетерпением ждать этих дополнительных двух часов тренировок!
Я уже собирался войти в пещеру, когда Адель положила руку мне на плечо.
– Подожди минутку, – сказала она.
Она повернулась к Актару с проницательным выражением лица, – что вы дадите нам, если мы победим?
– Почему я должен ещё что-то давать? – спросил тот, подняв бровь, – Я ведь позволяю вам сражаться с медведем. Это и есть ваша награда.
– Значит, если мы сражаемся и побеждаем, мы ничего не получаем, но если мы сражаемся и проигрываем, мы получаем месяц дополнительной подготовки? Разве это справедливо?
Я хотел возразить. Сражение с медведем хорошая награда само по себе. Почему Адель желает большего? Что нужно этой взбалмошной аристократке?
– Хорошо-хорошо. Я понимаю, к чему ты клонишь, – признал наставник после минутного раздумья, – Так чего же ты хочешь получить, если выиграешь?
– Прекрасно, – сказала она, махнув рукой, – нам все равно нужна тренировка. Что мы хотим, так это не возвращаться к борьбе со свиноовцами после сегодняшнего дня. Мы знаем, что не можем приходить сюда каждый день, так что в другие дни, вы отведёте нас в более сложный Заказник.
– Хорошо, – ответил он через несколько секунд раздумий, – но у вас всего десять минут, чтобы победить медведя, а потом я вмешаюсь! – сказал он, протягивая руку.
– Договорились! – быстро сказала Адель и пожала её.
– А я-то думал, что это я сошёл с ума, – сказал я, когда Адель вернулась ко мне с самодовольной улыбкой на лице.
– Так и есть, – сказала она, слегка похлопав меня по спине, – а я только что многое для нас выторговала.
– Да, – согласился я, – но неужели ты думаешь, что мы управимся за десять минут?
– Если мы не сможем одолеть его за это время, то будем либо слишком ранены, чтобы сражаться, либо слишком слабы, чтобы причинить ему вред – пожала она плечами.
– Хорошо. Но если мы проиграем, ты не будешь винить меня за дополнительные часы тренировок.
– Согласна. А теперь давай убьём медведя!
К моему удивлению, за всё время, пока мы стояли там и громко разговаривали, зорн даже не дернулся. Интересно, сможем ли мы подкрасться к нему и прикончить во сне?
Однако в ту же секунду, как мы покинули тоннель и вошли в пещеру, медведь резко выпрямился и повернулся, чтобы посмотреть на нас. Он медленно развернулся на земле и поднялся во весь рост.
Я почувствовал, как сердце забилось чаще, когда увидел ледяного медведя во всём его великолепии. Более двух метров в холке и не меньше четырех метров от морды до хвоста – с этим зверем шутки плохи.
– Так каков план? – спросила Адель, когда щит очертил ее тело в ярком зеленоватом сиянии.
– Думаю, как всегда, – ответил я, используя кулак и оттиск, – притормози его, используя путы, а затем атакуй копьями. Я проверю его защиту и посмотрю, пройдут ли мои атаки. Если нет, мне придётся переключиться на что-то другое, поэтому замедление будет весьма кстати.
Она понимающе кивнула и протянула мне руку.
– Обратный отсчёт запущен! – услышал я голос Актара позади себя.
Я улыбнулся Адель и бросился к огромному медведю. Тот, увидев моё приближение, запрокинул голову и испустил рык, сотрясший своды пещеры. На мгновение я споткнулся, почувствовав внезапный приступ страха.
Медведь – менталист?!
Я встряхнулся, делая мысленное усилие, чтобы идти дальше, а не поджимать хвост и бежать вопя в ужасе. И быстро сократил расстояние между нами. Повышенная ловкость позволяла атаковать, избегая контратак, но я не стал сближаться.
Я отскочил в сторону, когда медведь замахнулся на меня и нанёс шесть молниеносных ударов в незащищенный бок медведя. И застонал от разочарования, когда каждая атака отскакивала от шкуры, не оставляя даже следа. Гладко было на бумаге, да забыли про овраги, как нередко приговаривал отец.
Я отпрыгнул назад, когда медведь повернулся, чтобы укусить меня. Затем увидел, как четыре кола вонзились в череп медведя и разлетелись в щепки, оставив его целым и невредимым.
– Вот дерьмо! – услышал я голос Адель с другого конца пещеры, – Если мы не можем даже поцарапать его, то и победить не сможем!
– Адель, притормози его, чтобы я мог использовать что-то другое! – крикнул я. Даже при том, что моя скорость увеличена, я всё ещё едва мог избегать ударов, и не осмеливался действовать, пока Адель не задержала его.
Медведь немного замедлил бег, но не так сильно, как следовало бы, мороз плохо влиял на растительность, заставляя плети быстро крошиться. Или может, высокий ранг врага приводит к тому, что эффект от заклинания ослаблен? В любом случае, не похоже, что я выйду из боя невредимым. Ну что ж.
Я отбежал на добрых двадцать метров. Зорн повернул ко мне голову и зарычал, его ледяные голубые глаза светились злобой. Он побежал на меня, я принял боевую стойку, готовясь к удару.
Увернуться не успел, медведь вцепился в меня когтями. Я вздрогнул, когда они разорвали бронированную одежду и глубоко вонзились в правый бок.
Я закричал, ударив клинком по голове медведя, поворачивая бёдра для дополнительной силы. Голова медведя качнулась в сторону, но звука ломающейся кости, которого ожидал, не последовало. Выругался, тряся рукой от боли, когда медведь повернулся ко мне, рыча от ярости.
Я сделал шаг назад, когда он снова атаковал, и на этот раз удалось избежать удара. Семь кольев обрушились на голову зверя. Все они были направлены в одну и ту же точку.
Мне не оставалось ничего другого как отступить к Адель, пока она сдерживала медведя шквалом атак. Я остановился рядом с ней, тяжело дыша и держась за бок, который сильно кровоточил.
– Ты в порядке? – спросила она, с беспокойством глядя на меня.
– До свадьбы заживёт, – ответил я ещё одной присказкой отца, не сводя глаз с медведя, который тряс башкой и слегка покачивался, как будто у него кружилась голова.
– Значит, не удалось пробить его шкуру? – спросила она, почему-то смущённо.
– Нет, я могу дотянуться только до черепа. Он очень быстр и силен, и у него длинные лапы. Но после того, что ты только что сделала, у меня появилась идея. Если мы ударим его по голове достаточно сильно, то сможем раскроить ему череп. Проблема лишь в том, что для этого надо быть рядом, и он может проделать со мной тот же фокус, – я невесело ухмыльнулся.
– Не бойся! Актар вытащит, Кирэн вылечит!
– Обнадёжила!
– Отвлеки его, мне нужно время, чтобы создать много копий. Хочу спеленать путами его пасть и лапы, чтобы он не мог загрызть тебя и разорвать на части.
Я кивнул, а медведь выпрямился и свирепо уставился на нас двоих, устрашающе рыча. Я почувствовал, как по коже поползли мурашки, когда шерсть медведя встала дыбом, а на её поверхности затрещал лёд. Когда он, наконец, перестал рычать, его мех торчал из тела ледяной щетиной, которая выглядела весьма острой. Теперь он казался даже больше, чем раньше, из-за того, что шерсть стояла дыбом.
Я мчался вперёд, в душе сгорая от страха, напущенного зверем.
– Отведайка силушку санкаринскую! – закричал я, пробивая медведю в голову.
Намеревался ударить в ухо, но тот повернул голову и я закричал от невыносимой боли, когда острые шипы прорезали мне голень. Немедля отскочил, чувствуя, как по ноге стекает горячая кровь. Я бросил взгляд на ногу и с облегчением увидел, что рана подсыхает на глазах, а это означает, что артерия не повреждена, иначе моей регенерации на подобное не хватило бы. И в очередной раз добром помянул Тодда, за мои поножи.
Я снова ринулся вперёд, когда медведь поднял голову и утробно зарычал, нанося ещё один ментальный удар. Как я и ожидал, медведь снова тряхнул головой, но на этот раз я нанёс удар, остановившись в нескольких сантиметрах от щетинистого меха и тут же отступив.
Где же Адель? Чего она медлит?
Медведь поднял голову, оскалил зубы и собрался цапнуть меня. В этот момент массивные путы образовались вокруг его лап, а пятая плеть запечатала его челюсти.
Спасибо, Адель! Теперь, все зависит от меня.
Я использовал кулак и ударил по голове медведя клинком. Он попыталась снова опустить её, но я ударил под подбородок. Голова зверя взметнулась вверх от силы атаки, и я начал наносить шквал ударов, целясь в одно и то же место между глаз.
Чувствовал себя киркой, что долбит горную породу. Но я не остановился. Громкий треск набатом прозвучал в ушах, сообщая, что медведь начал освобождаться от пут, и я удвоил свои усилия, вколачивая клинок в башку медведя так сильно и так быстро, как только мог.
Но нож в очередной раз меня подвёл, сломавшись. Ничего, не впервой мне полагаться только на свои кулаки.
Удар за ударом попадали в одно и то же место, оставляя кровавые следы. Уже не соображал моя ли это кровь из раздробленных костяшек или медведя. Я, хватая ртом воздух, атаковал снова и снова, но кость не поддавалась. Раздался треск, и я вздрогнул, когда одна из задних лап освободилась.
– Тинар, скорее убей его! – крикнула Адель из-за спины.
– Пытаюсь, но дебильный зверь не хочет умирать! – крикнул я в ответ, – ещё путы!
– Я пуста!
Снова раздался треск, и я закричал от боли, когда зубы медведя глубоко вонзились в мою левую руку, вырывая клок мяса. Тем не менее, я не прекращал атаковать, снова и снова ударяя кулаком между его глаз.
Опять треск, и я снова закричал от боли, так как кость в раненой руке подломилась. Увеличенная живучесть даровала мне возросшую крепость костей и суставов, но она была не безмерной.
– Я не проиграю! – зарычал я не хуже медведя.
Я поднял свою здоровую руку высоко в воздух, затем опустил острие локтя между его глаз, опуская при этом всё свое тело. Раздался громкий треск, когда локоть врезался в медвежий череп, а рука обмякла – кость сломалась от удара. Но сломалась не только рука.
Громко взвыв от боли, медведь выпустил мою изуродованную руку и отшатнулся, опустив голову и тряся ею туда-сюда. Я выпрямился, моё зрение затуманилось от потери крови и болевого шока.
Зорн не был мёртв. Мне нужно закончить работу. С яростным воплем я бросился к раненому медведю желая вцепиться в него зубами и разорвать на части!
Медведь опустил голову на землю и принялся лапать то место, где проломился череп, когда я добрался до него. С воплем я взмахнул здоровой ногой, желая обрушить её на череп медведя. Но меня опередило массивное копьё, что словно таран пробило его голову. Раздался последний громкий треск, и зверь наконец затих.
Я несколько секунд смотрел на дохлого зорна, быстро моргая, чтобы прояснить зрение. Затем развернулся, слегка пошатываясь, когда комната поплыла вокруг меня.
– Я же говорил, что сможем! – завопил я с безумной ухмылкой, падая на землю и пуская кровавые пузыри.
