27

Журналисты буквально осадили Чендлера. Они хотели знать о задержанных все: кто такие, откуда, в чем их подозревают – любую мелочь, за которую можно было бы зацепиться, чтобы раздуть сенсацию.

К концу очередной пресс-конференции вернулись Эрин с Роупером и сразу же отправились на доклад к Митчу. Лука крутился рядом, сменив орбиту. Несколько минут спустя инспектор Эндрюс обратился к подчиненным. По всему было видно, что он недоволен тем, как продвигается работа.

– Наша первоочередная задача – отыскать могилы. Нет трупов – нет убийств, а значит, нет и маньяков; есть только два человека, которые тычут пальцем один в другого. Если – точнее, когда – мы найдем могилы, то сможем заставить их выдать друг друга. Их ложь рассыплется как карточный домик.

– Мы так и не знаем наверняка, сообщники они или нет, – сказал Чендлер и, не обращая внимания на гневный взгляд Митча, продолжил: – Даже если так, если у них и правда случилась размолвка, они бы рассказывали совершенно разные истории, а не повторяли друг друга.

– Возможно, в этом и состоит их план. Они хотят сбить нас со следа. И пока у них это получается.

– Нет, – возразил Чендлер. – Совпадение показаний означает только то, что убийца хочет прикинуться жертвой. Может быть лишь один…

– Они оба утверждают, что видели могилы, – парировал Митч, однако для Чендлера это уже был не аргумент.

– А зачем им было рассказывать о могилах, если они хотят подставить друг друга? Наоборот, так они создают себе больше проблем. В этом нет никакой логики.

– Не делайте их умнее, чем на самом деле, сержант.

– Однако им удалось заставить нас ходить кругами.

– И круги эти сужаются. Скоро мы выведем их на чистую воду. Так что надо поднажать. – Митч обращался к подручным, однако смотрел на Чендлера. – Разбиваемся на группы. Я руковожу поисками. Эрин, Роупер, – продолжал он, указывая пальцем, – вы снова в паре. Сузи с Йоханом. Сан с Маккензи. – Он перевел взгляд на другую половину, даже не задержавшись на Чендлере. – Лука, можешь взять Флоу. Таня, Джим, вы тоже с нами.

– Не забудьте про Чендлера, – подала голос Таня. – Дайте и ему напарника.

Митч притворился, будто не слышал ее.

– На сборы десять минут!

– Он знает местность не хуже вас, – не сдавалась Таня. – Вы ведь хотите отыскать эти могилы? Тогда без Чендлера не обойтись.

Сказано это было с чувством, и Чендлер не без гордости понял: вот кто по-настоящему на его стороне.

Митч помолчал, облизнув темно-синие губы.

– Да, вы правы, старший констебль. Наши личные разногласия можно на время отложить. – Теперь он окинул взглядом всех. – Ну что, давайте работать.

Иначе говоря, Чендлера вновь приняли в ближнее окружение.

– Поиски нельзя организовать, основываясь только на показаниях подозреваемых, – заметил он.

– Почему это, сержант? – спросил Митч.

– Потому что там много пробелов, а то и прямых заблуждений.

– Других сведений у нас все равно нет.

– Знаю. Следовательно, мы вынуждены взять одного из них – или даже обоих – с собой. Пусть ведут нас. Глаза надежнее воспоминаний.

– Это… – начал Митч.

– Очень рискованно, понимаю, – закончил за него Чендлер. – Но другого варианта нет.

Вопреки его опасениям, возражений со стороны Митча не последовало. Он даже как будто растерялся. Остальные тоже молчали, ожидая, что решит начальник.

– Так какого из них возьмем? – неожиданно кротко осведомился Лука, глядя на Митча.

Тот очнулся от оцепенения.

– Берем Джонсона, – заявил он. – Баруэллу доверять нельзя, он уже однажды пытался совершить побег.

– Как и Джонсон, – напомнил Чендлер.

– Джонсон ведет себя спокойнее.

– Чересчур спокойно, я бы сказал.

– Просто устал, скорее всего.

– Или показывает хладнокровие, свойственное убийце.

– Или же… – Митч поправил лацканы пиджака, – …понял, что деваться некуда. Сержант, если боитесь, что он снова улизнет, давайте наладим видеосвязь.

Чендлер вспомнил: да, из управления приходило информационное письмо о новейших персональных камерах, изображение с которых поступает в интернет, после чего его можно использовать в качестве доказательства. Вот только в этом плане был один очень серьезный недостаток.

– Там, куда мы идем, не будет интернета.

Митч вскинул подбородок.

– Что ж, тогда берем Джонсона. Обоих сразу я не выпущу. Внимание всем: выдвигаемся через пять минут!

Однако за эти пять минут возникло очередное осложнение. Из Ньюмена на вертолете прислали двух государственных адвокатов – оба прожженные специалисты, явно довольные, что можно засветиться в столь пикантном деле. Свое появление в участке они обставили не хуже Митча: немедленно потребовали устроить им встречу с подзащитными, объяснить суть обвинений и, наконец, освободить их. Каждому дали всего по несколько минут в допросной: достаточно, чтобы разъяснить клиенту, как себя следует вести, и записать многочисленные жалобы.

Чендлер взвесил варианты – не свои, конечно, Митча. Один из подозреваемых должен был показать, где видел могилы, но адвокаты ни за что бы не разрешили. Без новых, четких обвинений удерживать в участке их тоже нельзя. Чтобы не упустить обоих, Митчу нужно что-то придумать: например, одного обвинить в угоне, а другого – в попытке угрожать полицейскому при исполнении. Идея, конечно, так себе. Митч ни за что на такое не пошел бы, да и Чендлер тоже.

– Мой подзащитный выразил желание содействовать следствию в поиске могил.

Чендлер удивленно поднял голову. У его стола стояла светловолосая женщина – адвокат Гэбриэла.

– Содействовать?

– Да, вопреки моим рекомендациям, – со вздохом кивнула она.

Митч как будто только этого и ждал. Широко улыбаясь, он выскочил из кабинета.

– Отлично, собираемся!

Со стороны Хита и его адвоката подобного предложения не поступило, и Чендлер вызвался сам сходить за Гэбриэлом.

Парень неподвижно лежал на койке. Сержанту невольно вспомнилась статья: лучше всего преступник спит в первую ночь после поимки, когда уже не надо постоянно оглядываться по сторонам и нервное напряжение берет свое.

Стоило Чендлеру достать наручники, Гэбриэл заворочался.

– Зачем? Я же сам согласился помочь… – устало запротестовал он.

– Таковы правила.

– Но я же добровольно…

– И это весьма похвально.

Гэбриэл наклонился к Чендлеру, как бы не желая, чтобы кто-нибудь – особенно Хит – услышал. Голос его снова стал обволакивающим, усыпляющим.

– Вы – то есть, все вы – еще не поняли, что он лжет?

Ссутуленный, побитый и измотанный, он выглядел так, будто за ночь, проведенную за решеткой, постарел на пару десятков лет.

– Еще нет.

– Значит, вы до сих пор считаете, что… – парень не договорил.

– Вы оба пока еще под подозрением.

Такого ответа Гэбриэл, похоже, не ожидал. Чендлер вывел его из камеры.

– Надеюсь, сержант объяснил вам суть вашего участия, – произнес Митч под пристальным взглядом адвоката. Гэбриэл кивнул. – Дабы исключить непонимание: вы не обязаны нам помогать. И все же рассчитываем на ваше сотрудничество.

– Мне нечего скрывать, – сказал Гэбриэл и, ведомый Чендлером, направился к двери.

– Куда вы его?!

Гэбриэл замер как вкопанный, Чендлер с ним. Крик доносился из камеры, где сидел Хит. Гэбриэл обернулся. Окошко в двери было приоткрыто для вентиляции, и в нем вдруг замаячило лицо Хита. Подозреваемые уставились друг на друга. Чендлер взялся за наручники, но оттаскивать Гэбриэла не спешил: хотелось посмотреть, что будет дальше.

Оба стояли молча. Лицо Хита нервно подрагивало; он беспорядочно моргал испуганными глазами. Гэбриэл не шевелился, только на покрытом испариной виске колотилась жилка.

Первым не выдержал Хит.

– Лживая тварь! – кричал он, бессильно молотя кулаками по стальной двери. – Сознайся, скотина! Это ведь ты подвозил меня, заковал в цепи и хотел убить! Эти придурки ничего не понимают, но я-то знаю, что так и было!

Гэбриэл отвернулся и закрыл глаза, как бы стараясь успокоиться. Глубоко вздохнув, он посмотрел сначала на Чендлера, затем на Митча.

– Это не я… Это он… – Снова вздох. – Пойдемте, пожалуйста. Побыстрее. Я покажу вам, где эти могилы.

И снова они ехали по жаре в пустошь. Чендлер сидел на заднем сиденье, сторожил Гэбриэла. Роупер – впереди, Митч – за рулем. Адвокат, после некоторого сопротивления, осталась в городе. Следом ехали еще четыре полицейских автомобиля, а замыкали колонну фургоны репортеров. Им особенно трудно пришлось передвигаться по плохой дороге, но упорства ни людям, ни машинам было не занимать.

Впереди между деревьями и камнями замаячила стоянка. За прошедшие годы, как и все вокруг, она не изменилась. Чендлер посмотрел в зеркало на лицо Митча. На нем не было ни тени узнавания.

Когда все подъехали, Чендлер закрыл Гэбриэла от камер и фотоаппаратов, а репортеров согнали на дальнюю часть стоянки. Наскоро организовали пресс-конференцию. Митч, глядя на частокол микрофонов, сообщил собравшимся, что полиция ведет одного из задержанных на предполагаемое место преступления, чтобы восстановить ход событий.

– Каких событий? – спросил кто-то нетерпеливо.

– Пока говорить что-то определенное преждевременно, – ответил Митч.

Толпа недовольно загудела.

– Да вы же вообще ничего не сказали! – донеслось оттуда.

– Вы уже готовы предъявить обвинения? – зазвучал еще чей-то голос. – И если да, то кому и в чем?

А вопросы-то по существу, подумал Чендлер. И раз прибыли адвокаты, на них нужно отвечать. Кому-то одному скоро надо будет предъявить обвинение – а то и обоим, если Митч продолжит держаться за свою версию. В противном случае всех придется отпустить.

Чендлер следил за тем, как Гэбриэл реагирует на шумиху, поднятую его появлением. Никак, словно он часть фона: статист, а не звезда. Значит, как и Митч, он умеет скрывать эмоции. Или же просто абстрагируется от всего. После пережитого.

– Дальше вам, к сожалению, нельзя, – сообщил Митч, и репортеры снова ответили недовольным гулом. – Понимаю, понимаю, вас это не устраивает, но мы имеем дело с возможным местом преступления. Я не хочу, чтобы нам мешали. Мои сотрудники Роупер и Большой Джим… – он указал пальцем, – …останутся здесь и проследят, чтобы никто не пытался идти за нами. Не дай бог, еще заблудитесь и пропадете. Тут такое случается.

На мгновение сквозь маску безразличия проступил прежний Митч. По слегка дрогнувшему голосу Чендлер понял: он помнит.

Гэбриэл вел полицейских по тропе к сгоревшей хижине. Он был в наручниках, Эрин с Йоханом дежурили по бокам, чтобы не дать ему сбежать.

Чендлер шел в хвосте, рядом с Флоу и Лукой. Эти двое – оба молодые и весьма привлекательные – быстро сошлись. Сейчас они вполголоса обсуждали происходящее, уверенные в том, что никто не слышит.

– Все это пустышка. – Лука уклонился от низко висящей ветки. – Гоняют нас кругами, а на самом деле ничего не было. Придумали розыгрыш, а теперь думают, как закончить.

Флоу повела точеными плечами. На жаре ее черные волосы начали виться, темная кожа глянцевито блестела. У нее было свое мнение.

– То есть ты думаешь, что Джонсон с Баруэллом все выдумали? А чего ради?

Лука тоже пожал плечами.

– Кто их знает? Может, у них родился замысел идеального преступления – преступления, которого не было.

– И все-таки зачем?

– От скуки? А может, книгу написать?

Она коснулась его плеча.

– А что, это мысль. Представляю название: «Как меня приняли за серийного убийцу».

Лука взял Флоу за руку, чуть не споткнулся, но устоял. Она вырываться не стала.

– Все может быть.

Чендлер наблюдал за зарождающимся у него на глазах романом со смесью зависти и отвращения, и тут ему в голову пришла еще одна версия. Она была даже более дикая, чем у молодежи, но в принципе не такая уж и невозможная. А что, если Гэбриэл с Хитом все это подстроили, чтобы потом подать иск на полицию? Их и так продержали взаперти без доступа к адвокатам куда дольше положенного. Возможно, на это и расчет: тянуть время, юлить, врать, свести на нет, а затем обвинить органы в превышении полномочий. Дальше могут быть варианты: щедрая компенсация либо, да, книга, как предположил Лука. Закончив с холмом, первым делом нужно идти к магистратам и договариваться. Митч, убежденный в своей правоте и поэтому не замечающий ничего вокруг, о таком даже не подумал.

Когда дошли до сгоревшей хижины, Гэбриэлу позволили осмотреться. Стояла полная тишина, лишь ветерок слегка трепал сигнальную ленту. Огонь потух окончательно, все улики, которые можно было найти в пожарище, собраны. От здания остались только обгоревшие опоры. Что тут было? Охотничий домик? Подпольная нарколаборатория? Да, такие здесь встречались, но редко и не в такой глуши. Чендлер надеялся разобраться, что же все-таки здесь произошло. Как выяснилось, не он один.

– Как? Почему? – спрашивал Гэбриэл, глядя на пепелище. Его трясло. – Почему здесь все сгорело?

– Хотели задать тебе тот же вопрос, – сказал Чендлер.

Гэбриэл нервно передернул плечами.

– Я не знаю. И что, совсем ничего не уцелело?

Чендлер вгляделся в его покрытое щетиной лицо, пытаясь увидеть в нем тревогу или радость, но помешал Митч. Он стоял там, где когда-то был вход в домик.

– Ладно, теперь показывайте, куда вы направились, сбежав из сарая.

Гэбриэл, прикрыв глаза, начал вспоминать. Чендлер тем временем посмотрел на вершину холма. Метрах в ста вверх по склону солнце высветило на земле небольшие тени. Подойдя туда, сержант различил два набора следов, ведущих к гребню. Кто здесь натоптал: полицейские, пока искали и собирали улики, или подозреваемые? Может, это следы той самой погони?

Чендлер присел и вгляделся в следы повнимательнее. Они четко отпечатались в сухой земле, и на подошвы казенных полицейских ботинок рисунок не походил. Скорее всего, кроссовки, как раз вроде тех, что на Гэбриэле с Хитом.

Чендлер воткнул рядом с отпечатком ручку, чтобы пометить место, и пошел по следу, отделившись от остальной группы. Два разных набора следов вели на гребень холма, почти точно совпадая друг с другом, с отставанием на пару шагов. Тропа была усыпана рваными листьями и обломками веток, а также как будто нитками от одежды, выдранными от столкновения с деревьями. Перевалив через гребень, Чендлер вгляделся вниз, но в чаще следы терялись. Поняв, что одному тут делать нечего, он направился обратно к хижине.

Мимо прошагал Гэбриэл.

Чендлер едва не сел от удивления. Парень оглянулся на него, слегка усмехнувшись кончиками губ.

Нет, его не освободили. Конвой, не отставая, прошел следом и скрылся в зарослях.

Еще час Гэбриэл водил их зигзагами, петлял, ходил кругами без какой-либо логики и порядка. Чендлер понял, что их «ищейка» не может вспомнить, где была накануне. Или же пытается сбить со следа полицию.

Все терпели, однако солнце было в зените, жара стояла нестерпимая, и нервы начинали понемногу сдавать. Чендлер заставлял себя сосредоточиться на деле, но организм отчаянно требовал воды и тени. Форма промокла и липла к телу, пот заливал глаза. Он попытался сморгнуть, и на мгновение расплывающаяся фигура Гэбриэла преобразилась в приземистого Артура, бесцельно бредущего вперед, точь-в-точь как много лет назад. Сержант зажмурился и затряс головой, прогоняя наваждение.

Гэбриэл тем временем остановился и огляделся.

– Нужен привал? – спросил Митч.

Он снял пиджак и нес его, аккуратно перекинув через руку. Белая рубашка была не смята и даже не намокла, как будто он вовсе не потел. Вот ведь чудо природы, подумалось Чендлеру.

– Нет, – резко отозвался Гэбриэл, обозленный тем, что его отвлекли.

– Что такое? – Чендлер подошел ближе.

– Знакомый лес. И скала… – ответил Гэбриэл и двинулся дальше, ускоряя шаг.

– При чем тут скала? – спросил Чендлер, устремляясь вдогонку.

– Силуэт на горизонте… – Гэбриэл обернулся и, не заметив, запнулся о корень дерева.

– Цел?

Гэбриэл, скривившись, попытался встать, но безуспешно. Чендлер подхватил его под руки и помог подняться.

– Да, цел. Снимите их, а? Пока мы тут? – Парень повернулся и шевельнул руками. – Если я опять упаду, то сам не встану.

– Нет, мистер Джонсон, меня вы так не проведете, – заявил Митч.

– Я не сбегу.

– Нет и еще раз нет.

Чендлер подошел к бывшему напарнику и, понизив голос, спросил:

– А если он покалечится?

– Значит, надо проследить, чтобы не покалечился. Ты и проследи.

Чендлер посмотрел Митчу в лицо – суровое, точеное и безразличное, будто скала.

– Если он покалечится, то сможет подать иск. Понимаешь, как это на тебе отразится?

– Я сказал: нет, – отрезал Митч.

Пожав плечами, Гэбриэл развернулся и пошел дальше. Теперь он плелся еле-еле – то ли в знак протеста, то ли действительно вымотался от ходьбы, вопросов и воспоминаний о прошлом дне: тут вроде бы знакомое дерево, там – высохший ручей… Он то и дело закрывал глаза, мол, чтобы сосредоточиться, естественно, спотыкался, и тогда Чендлеру, Митчу или тому, кто был рядом, приходилось подскакивать и ловить его.

Так продолжалось еще полчаса, и наконец Митч не выдержал.

– Ладно, снимайте, – приказал он, ни к кому конкретно не обращаясь.

Все, включая Гэбриэла, остановились. Чендлер стал расстегивать наручники, а Митч тем временем сказал:

– Мистер Джонсон, мы освобождаем вас, но, будьте добры, поживее.

Подозреваемый кивнул.

Гэбриэл сдержал слово, и дело пошло значительно быстрее, впрочем, более осмысленными их блуждания от этого не стали. Чендлер не спускал с него глаз. В наручниках парень был практически беспомощен, теперь же приходилось иметь дело с подозреваемым, который может свободно передвигаться, причем, вполне возможно, хорошо ориентируется на местности.

Время шло, солнце продолжало палить, действуя на нервы и испытывая терпение. Чендлер уже задумался, не пора ли прекратить бесполезное брожение и вернуться за Хитом, но тут Гэбриэл остановился. Сопровождающие столпились вокруг него.

– Что такое? – спросил Чендлер.

– Здесь я упал, – ответил Гэбриэл и весь затрясся от ужаса. Чендлер сделал шаг назад, чтобы не испугать его еще больше. – Тут он мог меня прикончить.

По телу парня пробегали судороги. Чендлер лихорадочно соображал, что делать, если у того случится припадок на нервной почве. И вдруг Гэбриэл сорвался с места. Когда полицейские опомнились, от подозреваемого их отделяло уже не менее десяти метров.

– Стоять! – одновременно выкрикнули Чендлер с Митчем, но парень не послушался и побежал дальше, быстро и уверенно.

Чендлер возглавлял погоню, а Роупер с другими подручными Митча по широкой дуге заходили с боков. Лука тоже был с ними, и непонятно было, к чьей команде он себя причислял.

Не слушая окриков, Гэбриэл уходил в отрыв. Еще несколько сот метров, и он скрылся за грудой камней. Митч достал пистолет, приказал своим приготовить тазеры и во что бы то ни стало взять беглеца.

Чендлер, задыхаясь, обежал камни. Он уже не надеялся увидеть парня, но тот стоял там – в кустах, на границе небольшой поляны. На ней чернели взрытые холмики, чересчур аккуратные. Вот они – могилы.

– Мистер Джонсон, ни с места! – закричал Митч, а остальные тем временем с тазерами наготове окружали Гэбриэла.

Парень не двигался. Он стоял спиной к полицейским, содрогаясь, как от рыданий, и не сопротивлялся, даже когда Митч силой опустил его на колени и надел наручники.

Чендлер всмотрелся в его лицо. Глаза Гэбриэла были полны ужаса, по запыленным щекам текли слезы. Он ведь едва не оказался здесь, под одним из шести земляных холмиков. Ближайший даже выглядел свежим – несколько дней, не больше. Земля была еще темной, немного влажной, ее покрывала глиняная корка, похожая на корку свежевыпеченного хлеба.