Хошико

Мы останавливаемся рядом с большим, довольно новым зданием, и Лора выходит из машины. Я тяну на себя ручку, но дверь с моей стороны заперта. Я вынуждена ждать, пока Лора обойдет машину и выпустит меня. Кадир и его подручные шагают впереди нас.

Внутри стоит гулкая тишина, какая бывает только в пустых помещениях. Лора зажигает свет и ведет меня по коридорам. Вскоре она останавливается у двери с большой звездой. Здесь она кладет руку на дверную ручку и с улыбкой поворачивается ко мне:

— Видишь эту звезду? Она обозначает особо важных персон. Здесь они готовятся к записи. Ты не исключение.

Я отворачиваюсь и закатываю глаза. Неужели меня должно распирать от гордости?

Лора открывает дверь и впускает меня в гримерную.

Свет внутри уютный, неяркий, под ногами — мягкий красный ковер, по которому так приятно ступать. С одной стороны — зеркало во всю стену; перед ним мягкий стул и гримерный столик, уставленный разнообразной косметикой.

Это напоминает мне цирк, мое собственное гримерное место. Правда, это куда уютнее. Ведь оно предназначено для особо важных Чистых, а не цирковой девчонки-Отброса вроде меня. А вот запах тот же — запах пудры и лака для волос. Я — вернее, мое тело — ностальгически вздрагиваю, предавая самое себя, предавая Грету.

Лора открывает внутреннюю дверь. За ней — туалет и огромная душевая кабина.

— Там есть полотенца, — улыбается она, — а также гель для душа и лосьон для тела. Не торопись. В нашем распоряжении целый день.

Может, это в ее распоряжении целый день, я же должна сделать это как можно быстрее. Я должна спасти Грету. Я хмуро смотрю на Лору, но она отвечает мне улыбкой.

Что бы она сказала, узнай она, что Кадир похитил Грету? Меня так и подмывает сказать ей правду, но в данный момент мне лучше не злить Кадира.

— И еще кое-что, — говорит Лора. — У нас есть только одна попытка, чтобы все делать как следует. Мы должны сокрушить Вивьен Бейнс, сбросить ее с пьедестала. Нам нужно произвести фурор, чтобы все говорили о тебе, а не о ней. Большинство людей на твоей стороне, поэтому они тебя сразу узнают, тем более что ты такая красавица. Ты — звезда цирка, по крайней мере, была ею в недавнем прошлом. Важно, чтобы ты произвела впечатление, и нам кажется, что это получится еще лучше, если ты будешь соответственно выглядеть. Только не пугайся, — смеется она. — У меня для тебя подарок.

С этими словами она распахивает большой стенной шкаф и жестом приглашает меня заглянуть в него.

Внутри висит костюм. Мой старый, черный костюм Кошки. Тот самый, благодаря которому я получила свое прозвище. Тот, в котором я всегда бывала на высоте. Я делаю шаг вперед. На черной ткани переливаются крошечные блестки, весело подмигивая мне.

— Откуда он у вас? — спрашиваю я, нежно поглаживая ткань.

Лора лукаво улыбается:

— Долго объяснять. Мы знали одного человека, который в свою очередь знал другого человека, который тоже кого-то знал. Ну, так как? Согласна в нем выступить?

Я киваю:

— Наверное, да, если вы думаете, что это поможет.

Я смотрю на костюм, и меня охватывает странное чувство. Я как будто вот-вот выйду на арену, чтобы исполнить мой номер.

В некотором смысле так оно и есть.

— Не буду тебе мешать, — говорит Лора. — Как я уже сказала, можешь не спешить.

Она оставляет меня одну. Я осматриваюсь по сторонам.

Туалет сверкает чистотой, туалетная бумага белая и мягкая, такая, как я люблю. Я ни разу не была в душе одна. Я вхожу в огромную кабину и поворачиваю ручку до тех пор, пока на меня из двух отверстий в стене не обрушивается вода. Я тотчас отскакиваю. Вода холодная. Впрочем, вскоре она уже становится горячей. Горячие, тугие струи. Я становлюсь под них. Вокруг меня вскоре образуется облако пара. Струи воды стучат по моей голове. Я откидываю ее назад и подставляю воде все тело. Как же это приятно! Каждая клетка во мне буквально поет.

А вот и гель для душа. Я выдавливаю его себе на ладонь и намыливаюсь до обильной пены. Стекающая с меня вода коричневая и мутная.

Я готова простоять под душем целую вечность.

Нет, так не пойдет, укоряю я себя. Каждую секунду, пока я стою здесь и блаженствую, Грете угрожает опасность. Я выключаю душ и наскоро вытираю волосы мягким, пушистым полотенцем.

Затем сажусь перед гримерным столиком и смотрю на себя в зеркало. Я уже забыла, когда делала это в последний раз. Месяцы, проведенные в бегах, наложили отпечаток на мое лицо. Теперь оно изрядно осунулось. По крайней мере, в цирке нас более-менее регулярно кормили. Щеки впали, скулы выпирают. Вид совершенно нездоровый, в глазах застыл страх, что давно поселился внутри меня. Страх за Грету. Страх за Бена.

И все же я это сделаю. Причем сделаю так, как надо.

Интересно, где сейчас моя бывшая гримерша, Минни? Что она делает в эти минуты? Я беру в руки кисточку и начинаю превращать себя в звезду цирка.