Маленькая рука потрясла его за плечо.

– Просыпайся, простофиля, пора.

Джейк перевернулся на спину и чуть не застонал, но грязные пальчики вовремя прикрыли ему рот.

Девчушка отодвинулась от Джейка. У нее возбужденно горели глаза, она уже нацепила мужскую кепку и заправила под нее спутанные волосы.

Джейк сел. Судя по ощущениям – у него затекло тело и пересохло во рту, – он проспал несколько часов. Почувствовав зуд, видимо от укусов блох или вшей, Джейк почесал голову.

– Есть вода? – шепотом спросил он.

Девочка отрицательно покачала головой.

– Ну, может, оно и к лучшему. И где они?

Молл подползла к нему, и они вместе осторожно выглянули с балкона вниз.

Грабители напились до бесчувствия и теперь дрыхли на захламленной сцене. Один – на скамье, второй устроился в груде старых плащей и пальто так, что только голова наружу торчала.

Женщины исчезли.

– Отлично. – Джейк и посмотрел на подвешенный под потолком мешок. – Теперь надо его опустить. Здесь есть какой-нибудь ворот?

Молл глянула на него, как будто ему было лет десять:

– Так не получится, умник. Придется лезть наверх.

Джейк нахмурился, а девочка потянула его к выходу с балкона.

Ночной театр превратился в крысиное гнездилище. Крысы шмыгали между спящими на полу пьяницами, а Молл за руку вела Джейка по вонючим коридорам театра. На стенах висели ободранные афиши, под слоем плесени уже было не разобрать названий комедий или имен забытых певцов.

За кулисами повсюду валялись матрацы и разный хлам. В углу сидела женщина, она повернулась к ним, и Джейк заметил спеленутого младенца у ее груди.

Молл прижала палец к губам, глаза женщины были пустыми от усталости.

За кулисами вонь усилилась, на полу расползлись лужи, Джейк надеялся, что это вода, некоторые половицы были выдраны для разведения костров.

Джейк остановился.

Мешок висел на высоте как минимум пятнадцати метров над сценой, один конец веревки был привязан к поясу здоровенного грабителя.

Джейк тихо чертыхнулся.

Молл притянула его к себе и прошептала на ухо:

– Вон там, видишь. Придется тебе туда залезть.

Рядом с мешком свисала большая петля из толстого каната.

Джейк посмотрел на канат, потом на спящих мужчин и решил:

– Хорошо. Ты остаешься здесь. Если они проснутся, то не должны поднимать голову. Поняла?

– Не боись, мистер, поняла.

Джейк взялся за канат и слегка его подергал. Тот был грязный и шершавый, но определенно мог выдержать вес человека. Юноша поднял руки, ухватился за канат, потом зажал его ступнями и принялся карабкаться.

Он подтягивался все выше, а веревка раскачивалась из стороны в сторону, в какой-то момент она отвязалась и с тихим шорохом заскользила вниз. Джейк замер от страха.

Большой грабитель засопел во сне. Чем выше взбирался Джейк, тем сильнее раскачивалась веревка, ее конец перекручивался и пощелкивал. Наверху было темно, от пота щипало глаза, но он наконец оказался на расстоянии вытянутой руки от мешка с награбленным. Ухватить его было непросто. Джейк дважды промахнулся, а на третий раз раскачался на канате и все-таки схватил его.

Мешок был из мягкой кожи. Джейк осторожно притянул его к себе. Веревка туже затянулась на брюхе грабителя, он что-то пробормотал во сне и дернул рукой.

Джейк, удерживаясь только коленями и лодыжками, засунул руку в мешок. Нащупал какие-то тряпки и монеты. Потом – круглые мужские часы. И наконец – холодный браслет в форме змеи.

Джейк потянул браслет из мешка. Зазвякали монеты. Браслет за что-то зацепился, Джейк потянул сильнее.

Веревка качнулась, юноша на секунду ослабил хватку, колени заскользили по канату, он перевернулся вниз головой. Браслет высвободился из мешка, одновременно на сцену со стуком и звоном посыпалось все награбленное.

– Вообще-то, я никогда не утверждала, что я та самая девушка. Просто дала вам в это поверить. Увидела статью в газете, девушка на фотографии походила на меня. Такой шанс глупо было упускать.

Все смотрели на нее так, будто видели в первый раз.

Это было непросто, но она убрала волосы за уши и продолжила выкручиваться:

– Меня и правда зовут Сара, только фамилия не Стюарт. Я…

Уортон ткнул пальцем на половинку монеты:

– А это откуда? В дневнике Симмс называет это жетоном. Зевс. Видимо, что-то важное? – дрожащим от злости голосом спросил он.

– Вы читали дневник? – удивилась Сара.

Учитель слегка покраснел:

– Ну, я зашел в комнату Джейка, там был такой кавардак и…

Сара кивнула:

– В дневнике описывается прошлое. Но я не из прошлого, я пришла из будущего.

Ребекка с трудом сдержала улыбку.

Сара мельком глянула на нее и заявила:

– Зря смеешься. – Потом снова посмотрела на Уортона. – Вот он мне верит.

– Вчера или еще час назад я бы и сам похихикал над этой историей, – признался Уортон.

– Она говорит правду, – безразличным тоном сказал Гидеон. – Я видел ее, когда она была маленькой девочкой. Они забрали… Точнее, заберут ее родителей.

Сару потрясло то, как он говорит о времени: будто между прошлым и будущим нет никакой разницы.

– Я появлюсь на свет в этом месте. Но Уинтеркомб уже будет в запустении. Место, где обитают призраки прошлого. Колония голодранцев, которые живут подобно крысам. Здесь, в мансардной комнате, я прячу в тайнике свои секреты. – Сара прошла к очагу, села на скамью и посмотрела на огонь. – Я не могу рассказать вам всего. Но в том лагере был человек по имени Янус. Сначала он был одним из нас. То есть революционером. Потом начал постепенно меняться и стал одним из них. Мой отец говорил: «Янус зашел слишком далеко и считает свою персону важнее, чем наше общее дело». Однажды зимним вечером мы услышали его по радио. Телевидение уже давно не работало, интернет пропал. Мы слушали Януса и понимали, что он контролирует все. Мама тогда посмеялась, а вот отец испугался. Прошел всего час, и на дороге к аббатству появился свет фар грузовиков. Они увезли моих родителей. Не знаю куда. А меня забрали в Лабиринт.

Гидеон беззвучно подошел к очагу и сел рядом с девушкой:

– Место ужаса?

Сара рассмеялась:

– Место, где я научилась становиться невидимой. Место секретных экспериментов и странных процедур. Место, где они изучали людей, искали способ сделать их больше чем простыми смертными.

Гидеон тоже рассмеялся:

– Больше чем смертными!

Ребекка поежилась.

– Но некоторые из нас не хотели с ним сотрудничать, – продолжила Сара. – Мы организовали ячейку сопротивления. Назвали нашу организацию «Зевс». Из-за этой монеты и еще из-за одного греческого мифа…

– Какого мифа? – перебила ее Ребекка.

– Это понятно, – сказал Уортон. – Хронос – в переводе «время» – титан, который убил всех своих сыновей, кроме одного, Зевса, а тот сумел победить время. – Он посмотрел на Сару. – Сколько вас было?

Она пожала плечами:

– Шесть. Шестеро друзей. Злые, недовольные и потерявшие надежду дети. У нас не было никакого плана. До тех пор, пока мы не узнали о зеркале.

Уортон встал, положил в очаг новое полено и подтолкнул его поглубже в раскаленные угли.

– Потом ты отправилась сюда и заставила нас сочувствовать себе. Ты лгала и притворялась. И все это время хотела одного – украсть зеркало.

Слова Уортона жалили, как оса. Он отряхнул ладони и с искренним презрением посмотрел на Сару.

– Я не собиралась его красть, – возразила она.

– Тогда что?

– Защитить. От Януса. Чтобы он никогда не смог им завладеть.

Сара посмотрела на Гидеона. Он сидел, обхватив колени, при этом старался не касаться металлических частей скамьи, смотрел на огонь и очень внимательно слушал.

– Он с ним экспериментировал, – продолжила девушка, она явно не хотела, чтобы ее заподозрили во лжи. – Нам неизвестны подробности, но мы знаем, что у него получилось и он путешествовал во времени. Знаем, потому что… Из-за репликантов.

– Все это очень интересно, и все же… – перебил ее Уортон.

– Прошу вас, дослушайте, – с чувством проговорила Сара. – Это важно. Если ты путешествуешь во времени и допустишь ошибку… Если вернешься не в то время, то можешь оказаться там, где ты еще не родился. Понимаете? Тогда вас будет двое. Второго мы называем репликантом. Янус наверняка это делал, потому что у него есть несколько репликантов. Один из них здесь, прямо сейчас возле дома.

– И волк, – вставил Гидеон. – Не забывайте про волка.

– Янус их выращивает. Они чуют тех, кто путешествует во времени, – объяснила Сара.

Уортон нахмурился:

– Но снег…

– Снег ему не помеха, он его использует. Янус уже оборвал провода.

Ребекка тряхнула головой:

– Все это… Бред какой-то.

Сара резко повернулась в ее сторону и раздраженно бросила:

– А тебе-то что? Ты, вообще, что здесь делаешь?

Ребекка пожала плечами:

– Я пришла предупредить Джейка…

– О чем? – подозрительно спросила Сара. – О Янусе? Тогда как ты…

– Послушайте меня, – оборвал ее Уортон, – дом в безопасности. Пирс в любую минуту подключит электричество. Поверьте, сюда никто не сможет проникнуть…

Внезапный грохот заставил его умолкнуть.

Уортон посмотрел на Сару, и они, не сговариваясь, вдвоем выбежали в холодный коридор. Ворвавшись в холл, Уортон замер на месте. Парадная дверь была раскрыта нараспашку. Замок еще дымился. По черно-белым кафельным плиткам пола змеился снег.

– Он в доме, – пробормотала побледневшая Сара и обернулась к Уортону. – Идем на Тропу монахов. Быстрее, или нам конец.

Уортон встал у нее на пути:

– Ах да. Я туда пойду, но не ты. Боюсь, Сара, тебе нельзя приближаться к зеркалу, потому что не факт, что все, что ты нам рассказала, – правда.

Маскелайн услышал шум в темном доме. Он сгорбился и, чтобы хоть как-то согреться, пару долгих минут растирал руки и плечи. Потом приступил к осмотру: заглядывал в комнаты и тихо приближался к центру этого старинного дома, вдыхая запах мастики и лаванды.

Он знал, что зеркало здесь. Каким-то необъяснимым образом самыми кончиками нервов чувствовал его присутствие. Зеркало узнало его, а он, крадучись, двигался к нему. По переходам, по лестницам, по пустой Большой галерее.

Услышав грохот, Маскелайн замер под портретом давно умершего лорда Венна. Кто-то вломился в парадную дверь. Донеслись возбужденные голоса. Он взбежал по узкой винтовой лестнице.

Осторожно ступая, прошел по коридору и повернул за угол.

Там его уже ждал коротышка-азиат.

– Ну, наконец-то ты явился, – с довольной улыбкой сказал он.

Пирс был в перепачканном белом халате поверх ярко-красного жилета. Размер ноги у него был маленький, но стоял Пирс уверенно. Оружия не было видно, но Маскелайн знал, что оно ему и не нужно. Коротышка был не просто слугой.

– Ты меня знаешь? – удивился Маскелайн.

– Симмс писал о тебе в своем дневнике. Ты тот, у кого он украл зеркало. – Пирс держался непринужденно и шел дальше по коридору. – Ты попал в камеры видеонаблюдения. Знаю, ты уже не один месяц пытаешься сюда проникнуть. – Он повернулся к Маскелайну и с нескрываемым любопытством спросил: – Совершил путешествие, да? Прямиком из той ночи в опиумном притоне?

Любопытство. У него прямо глаза загорелись. Маскелайн понимал – это слабое место коротышки. Он опустил плечи и позволил себе не скрывать усталость:

– Я потерялся в этом времени и просто хочу вернуть зеркало. Мое зеркало.

На широком подоконнике стоял сине-белый глиняный кувшин. Маскелайн подумал, что он вполне подойдет. Затем быстрым движением вытащил из кармана стеклянный пистолет.

Пирс рассмеялся, как будто его вовсе и не застали врасплох:

– Этим мне не навредить. – Он подошел к Маскелайну так близко, что ствол пистолета уперся ему в грудь, и почти дружески объяснил: – Я не из тех, кого можно убить с помощью оружия.

– Догадался. – Маскелайн кивнул, а потом заговорил так быстро и бессвязно, будто произносил какое-то кельтское или латинское заклятье.

Слова путались, звучали то в одном порядке, то в другом, словно какая-то недоступная пониманию шарада.

У Пирса отвисла челюсть. Он посмотрел себе под ноги и растопырил тонкие, как паучьи лапки, руки.

Маскелайн шагнул в сторону и составил из пальцев оккультный знак.

Пирс превратился в мерцающий силуэт. Его рот кривился, но он не мог произнести ни звука.

Мужчина взял с подоконника кувшин и открыл крышку. Из кувшина поднялся аромат роз. Маскелайн перестал произносить заклинание и скомандовал:

– Войди.

Пирс нацелил на него исполненный ярости взгляд, а потом обратился в прах и исчез. Но у Маскелайна было такое чувство, будто этот прах прожег его насквозь.

Дрожащей рукой он отложил свое оружие, плотно закрыл крышкой кувшин и поставил его на подоконник. А потом сел рядом, почувствовав, что ноги отказывают, и обхватил голову.

Он уже сотни лет не пользовался темными заклинаниями и даже представить себе не мог, что все еще способен их произносить.

Это было очень громко. Монеты дождем сыпались на сцену и катились по подмосткам.

Люди внизу мгновенно проснулись, Молл закричала, а Джейк, чтобы остановить падение, не выпуская из руки браслет, вцепился в канат. От трения обожгло ладони.

Грабители заметили Джейка. Они принялись вопить и сыпать проклятиями. Тот, кто поменьше, подбежал к канату и начал так яростно его дергать, что юноша едва не упал. А уж если бы он упал, у них нашлось бы оружие – и ему конец.

Тут в схватку вступила Молл.

Она как ракета выскочила из кулис и принялась пинаться и злобно кричать, брызгая слюной. Вооружившись какой-то деревянной дубиной, она врезала под колени тощему грабителю. Тот завопил от боли и повалился на сцену. Молл еще раз замахнулась, но толстяк уже был рядом. Он одной оплеухой сбил ее с ног.

Джейк взревел от ярости и, забыв о собственной безопасности, заскользил вниз. Приземлился так жестко, что колени подогнулись, и все равно уже через секунду накинул толстый канат на горло грабителя и, уклоняясь от здоровых кулачищ и цепких пальцев, потянул его назад.

Грабитель издавал какие-то звериные звуки, хрипел и отчаянно цеплялся за канат. Джейк не отпускал, но здоровяк был реально сильнее. Грабитель еще раз дернулся и сумел-таки развернуться. Лезвие ножа прошло так близко к шее Джейка, что он услышал свист в воздухе.

– Джейк! – заверещала Молл.

Он отпрыгнул и замер, приготовившись к драке. Здоровяк перекинул нож из одной руки в другую, потом достал из заднего кармана второй нож и, злобно ухмыляясь, двинулся вперед.

– Пригнись, Джейк! – Команда девчушки прозвучала как визг мартышки.

Джейк лишь мельком глянул за спину и тут же с криком бросился в сторону. Огромный и пыльный театральный занавес обрушился и накрыл его, как черная удушающая лавина. Юноша, перекатываясь с боку на бок, выбрался из-под занавеса, Молл тут же схватила его за руку и потащила за собой:

– Бежим! Бежим!

Джейк, наполовину ослепший от пыли, ломился через ветхие декорации, поваленные стены с бойницами и покосившиеся двери картонного коттеджа. Грабитель барахтался под занавесом, ругался на чем свет стоит и грозил расправой, но Молл с Джейком уже пробежали мимо сваленных в кучи надгробий и могил с нарисованными черепами и скрещенными костями и дальше мимо вырезанных из бумаги корявых деревьев, мимо «ведьминых колец» и огромного сплетения бобовых стеблей.

Молл хихикнула.

– Ты сумасшедшая, – проговорил запыхавшийся Джейк. – Он же мог тебя убить!

– Ни за что не смог бы. И никогда не убьет. – Молл потащила его дальше. – Сюда, умник.

Джейк увидел в стене узкую решетчатую дверь. Молл потянула ее на себя и скользнула в образовавшуюся щель. Он протиснулся следом в вонючую темноту. Проход за решеткой был очень узким и круто уходил вниз.

Они спускались, постепенно замедляя шаг, и наконец остановились. Где-то наверху пузатый грабитель яростно ломился в узкую решетку.

Джейк услышал рядом какой-то писк, это наверняка хихикала Молл. Только тогда он осознал, что серьезно обжег об канат руку. Но браслет был у него. Джейк потрогал его в темноте и спрятал подальше во внутренний карман. Юноша поежился, когда представил, как близок был к тому, чтобы потерять браслет навсегда.

– Куда ведет этот ход?

– К сточным канавам. – Девочка прильнула к Джейку. – Туда ведут все стоки и новая канализация, а еще здесь живут монстры и всякие отбросы. Но ты не трусь. Я знаю, как вывести нас наверх, как раз рядом с улицами богачей. Тебе ведь туда надо?

– С чего ты взяла?

Девочка понимающе улыбнулась и терпеливо объяснила:

– С того, что он там живет. Тот, кого ты ищешь. Скупщик, который спер зеркало.

Сара, злая, как фурия, ходила от стены к стене по маленькой судомойне.

Уортон был вежлив, но непреклонен. Он привел ее сюда за руку и запер дверь. Сара застонала от бессилия. Они даже не представляли, с чем имеют дело.

Девушка остановилась. Сняла перчатку и достала из кармана пальто серый блокнот. Тупо на него посмотрела, а потом неохотно открыла.

Целая страница была исписана наклонным почерком Януса.

Сара захлопнула блокнот и отшвырнула его от себя, как какую-то заразу.

Она должна выбраться из этой кухни!

Девушка подергала ручку двери, потянула ее на себя.

Может, если…

– Девочка из будущего, – тихо сказал насмешливый голос.

Сара застыла у двери:

– Кто это?

– Гидеон.

Сара двумя руками схватилась за ручку:

– Что происходит? Я должна…

– Тебе не подобраться к зеркалу. Ребекка с Уортоном уже там, и он вооружен.

– Но ты же можешь меня выпустить отсюда!

Гидеон рассмеялся легко и безразлично:

– С какой стати мне тебя выпускать?

– Гидеон, послушай. Открой дверь и отведи меня в Лес. Отведи меня к Саммер. Больше мне от тебя ничего не нужно. Взамен обещаю: если удастся вернуть Джейка и Венна, я отправлю тебя домой. К твоей семье. Пока еще не начался весь этот ужас.

Гидеон так долго молчал, что она уже подумала, что он ушел.

– Саммер слишком опасна, – наконец произнес он, и Сара чуть не закричала от облегчения.

– Прошу тебя, я должна попробовать.

Загремели засовы. Сара отступила на шаг. Дверь открылась, и она увидела его. Он стоял в коридоре в своем драном сюртуке цвета зеленого мха и смотрел ей в глаза.

– Меня ты тоже предашь?

– Конечно же нет, – соврала она.