Глава 6
Мара поднялась с софы навстречу Люку, появившемуся в дверях их апартаментов на Корусанте. Он встретил ее на полдороге с распростертыми объятиями.
— Ты почти вовремя, — проговорила она, закрывая глаза и прижимаясь к нему покрепче.
R2-D2 вкатился в комнату следом за Люком, прогудел приветствие Маре и, не теряя времени, заспешил на подзарядку.
— Я приехал бы раньше, если бы Стрин не попросил заглянуть на Явин-4.
— Неприятности?
— Могут быть. Теперь, когда юужань-вонги оккупировали Оброа-скай, они смогут найти и академию. Если это произойдет, придется думать, куда переместить молодое поколение джедаев. Ну а пока Стрин, Кэм и Тионн присмотрят там за порядком.
Они не виделись всего лишь стандартную неделю, но Люка сильно встревожило то, какой хрупкой казалась Мара в его объятиях. Он собрался было прощупать ее Силой, но побоялся, что она засечет его присутствие и обидится на незаконное вторжение. Вместо этого он еще несколько секунд наслаждался близостью, после чего отступил на шаг, но не выпустил Мару из рук.
— Дай я осмотрю тебя.
— Ну… если надо, — неохотно уступила она. Ее лицо было бледным, а глаза обведены темными кругами, но блеск на ее пышные ало-золотые волосы все же частично вернулся, и огонь в глазах не затихал ни на секунду.
— Ну, каков вердикт, доктор?
Люк сделал вид, что не заметил дрожи в ее голосе, но проблема была в том, что утаить от Мары притворство все равно невозможно. Почти ничего они не могли скрыть друг от друга, хотя и здесь болезнь делала свое дело, пагубно влияя на их ментальную связь.
— Лучше ты мне расскажи.
— Знаешь, последняя неделя была явно не лучшей в моей жизни. — Она слабо улыбнулась, затем сложила губы бантиком, изобразив недовольство. — Но я не знаю, как вообще позволила уговорить себя прийти сюда… И только попробуй сказать, что застал меня в момент слабости.
— Я и не собирался.
Несколько месяцев назад Мара определилась для себя, что лучший способ бороться с болезнью — быть все время в движении и максимально настроиться на контакт с Силой. После жестокого убийства Элегоса А’Кла и опустошения, постигшего Итор, ее состояние заметно ухудшилось. Если кричащие в них обоих инстинкты заблуждались и болезнь никак не связана с тем, что юужань-вонги принесли с собой в эту Галактику, то по крайней мере жизнестойкость Мары не зависела от хода вторжения. Локальные победы на Дантуине и Хелске добавили ей силы для борьбы с недугом, но события на Иторе ослабили ее дух, как, впрочем, и дух любого, неравнодушного к происходящим в Галактике событиям.
Люк сбросил плащ, и они с Марой рука об руку вошли в скромно меблированную гостиную; его черные брюки и рубашка ярко контрастировали с ее светлым облегающим платьем. Мара опустилась в уголок софы, поджав под себя ноги, собрала длинные волосы в пучок и, бесцельно теребя их, наблюдала в окно за транспортным потоком. Их квартира располагалась недалеко от Совещательной палаты, но звукоизолирующие окна не пропускали внутрь посторонние шумы.
— Ты встречалась с доктором Улосом? — наконец прервал молчание Люк.
Она повернулась к нему:
— Встречалась.
— И?
— Он сказал то же, что говорили Силгал и Томла Эл семь месяцев назад. Ничего похожего на мою болезнь он в своей практике не встречал и ничего не может с ней поделать. Такой ответ можно было предвидеть заранее… сэкономить лишнее время и освободиться от лишних проблем. Улос не сказал напрямую, что Сила — единственное, что сохраняет мне жизнь, но явно это подразумевал.
— Но ведь есть еще один случай… аналогичный твоему, — начал было Люк, но Мара перебила его, покачав головой:
— Тот человек умер. Сразу после того, как ты вылетел с Кашиика.
Люк в расстройстве отвел взгляд. Исм Улос, хо’дин, был не только выдающимся врачом, но и довольно известным исследователем, который успешно боролся с эпидемией «семени смерти», разразившейся в секторе Меридиан двенадцать лет назад.
— А про жука что-нибудь он смог сказать?
— А, знаменитый белкаданский жук, — шутливо отозвалась Мара, опять качая головой. — Ничего, кроме стандартного «впервые такое вижу». Но проведенные им тесты не выявили никаких свидетельств того, что он как-то связан с моей болезнью.
Люк впал в раздумья. Много лет назад Силгал, рыцарь-джедай от мон-каламари, воспользовалась Силой, чтобы спасти тогдашнюю главу государства Мон Мотму от разрушительного действия смертельного нановируса, подброшенного убийцей. Так почему же тогда и она, и Улос, и иторианский целитель Томла Эл оказались беспомощны против молекулярной заразы, которая набросилась на Мару? Болезнь могла явиться только вместе с юужань-вонгами, решил для себя Люк. И теперь, посреди всеохватывающего кровопролитного конфликта, они с Марой вели собственную борьбу за выживание.
— Тяжело пришлось на церемонии? — спросила Мара, ясно давая понять, что ей куда приятнее обсуждать все что угодно, кроме ее здоровья.
Люк поднял взгляд и перевел дыхание.
— Всем нам, но только не семье Чубакки. Вуки всегда встречают смерть с большим достоинством. Я за Хана тревожусь.
Мара сочувственно сдвинула брови.
— Для Хана Соло даже твоя сестра значит меньше, чем Чубакка, его вечный старший помощник. Ему просто нужно время.
— Я старался, но ничего не смог с ним поделать. А когда попытался предложить ему открыться Силе, он не захотел меня слушать, упершись, что он не джедай.
— И это еще одна причина, по которой они с Чубаккой были так близки, — отметила Мара. Притихла на мгновение, затем вынырнула из пучины мыслей и подняла взгляд на Люка. — Я просто вспомнила времена, когда твой папа запросто мог швырнуть головой о переборку любого, кто выказывал хоть малейшее неуважение к Силе.
— Вряд ли такой подход был бы оправдан по отношению к Хану, — перекосился Люк.
— Но многие ждут от нас именно такого подхода по отношению к юужань-вонгам.
— Ага. Те же самые многие, которые боятся, что мы захватим власть в Галактике, поддавшись влечению Темной стороны.
На лице Мары появилась грустная улыбка.
— Пока все выходит не так, как мы хотели, правда? Даже после заключения мира с Империей я не сомневалась, что нам еще предстоят испытания и ставшие уже привычными взлеты и падения. Но всегда искренне верила, что мы в любой момент сумеем заставить врагов Новой Республики бежать поджав хвосты в поисках надежного укрытия. А теперь я уже не настолько в этом уверена.
Люк кивнул, задумавшись, не относятся ли последние слова Мары к ее личному врагу. Если так, то можно сделать вывод, что она теряет веру и в собственную способность бороться и побеждать.
— Мон Мотма однажды спросила меня, каким я вижу будущее своих учеников: станут ли они элитной кастой жрецов или отрядом воителей? Предпочтут ли джедаи всеобщую изоляцию или станут служить народу, с которым неотрывно связаны? Станем ли мы неотъемлемой частью этого народа, гражданами Республики, или же окажемся вне ее? — Он нахмурился, припоминая подробности того разговора. — Она видела в предназначении джедаев нечто всеобъемлющее, считала, что все рыцари Ордена должны быть превосходными знатоками медицины, законотворчества, политики и военного дела. И предлагала мне собственным примером заразить других, стать подлинным лидером, а не красивым изваянием, украшающим нос корабля.
— И она бы первая заметила, что ее волнения безосновательны.
— Так ли это? Оби-Ван и Йода никогда не говорили со мной о том, что ждет меня в далеком будущем. Возможно, если бы последние несколько лет я не пытался бесконечно найти противоядие эффекту исаламири и подобрать настройку светового меча так, чтобы он смог резать пласты руды кортозиса, то знал бы, каким курсом сейчас вести джедаев. Это Темная сторона постоянно взывает к агрессии и отмщению, даже по отношению к юужань-вонгам. Чем сильнее становишься, тем больше ей подвержен. — Люк пристально разглядывал жену. — Быть может, Джейсен прав, когда говорит, что нужно искать альтернативу сражениям.
— Но он уж точно не от отца такого понабрался.
— От того, что он сам к этому пришел, его выводы еще более значимы. Он считает, что я слишком много внимания уделял Силе как грубой мощи и совсем не думал о Единой Силе.
— Джейсен все еще очень молод.
— Он молод, но глубокомыслен. И более того, я вижу, что он прав. Я всегда слишком сосредотачивался на том, что происходит здесь и сейчас, и почти не уделял внимания будущему. Я недальновиден, поэтому всеобъемлющая картина уплывает от меня. Мне труднее сражаться с самим собой, чем противостоять собственному клону.
Люк поднялся и подошел к окну.
— Джедаи всегда были хранителями мира. Они никогда не вели себя как наемники. Вот почему я так старался сохранить нашу независимость и воздержаться от присяги на верность Новой Республике. Мы не оружие в руках ее военных командиров и никогда им не станем.
Мара наконец дождалась момента, когда муж точно замолчал.
— Ты говоришь почти как та женщина-фалланасси, которая увлекла тебя в бешеную погоню за слухами о матери.
— Акана Норанд Пелл, — подсказал Люк. — Хотел бы я знать, куда отправился ее народ.
Мара хмыкнула:
— Даже если ты его найдешь, я глубоко сомневаюсь, что юужань-вонги так же восприимчивы к наведенным фалланасси иллюзиям, как йеветы.
— По тому, что мы видели до сих пор, сложно судить.
Она иронически фыркнула.
— Акана. Акана, Гэриэль Каптисон, Каллиста… Утраченные возлюбленные Люка Скайуокера… Не говоря уже о той, с Фолора…
— С Фондора, — поправил Люк. — И я никогда не был влюблен в Танит Шайр.
— Тем не менее каждую из них ты встретил, когда на дворе стояли неспокойные времена.
— А у нас бывали спокойные времена?
— Именно об этом я и говорю. Может, мне уже стоит переживать, не встретишь ли ты на этот раз кого-нибудь еще?
Люк подошел к ней.
— Кризис в Новой Республике — вот что беспокоит меня в первую очередь, — сказал он как можно убедительнее. — Нам необходима победа.
* * *
— Хотите поговорить об иронии? Тогда слушайте. Отец как-то рассказал мне, что случилось прямо здесь, в секторе Меридиан, двенадцать стандартных лет назад.
Капитан Скент Графф — человек, весьма гордящийся этим фактом, с широкими плечами и привлекательной мордахой — полуразвалясь сидел на тесном мостике «Преданного», у пульта управления сканерами и приборами связи, вытянув и скрестив ноги. Публика — полдесятка существ, составлявших экипаж легкого крейсера, — внимала его словам, согнувшись над приборами. Приборы тарахтели и позвякивали, к их уютному звуковому фону присоединялся мерный гул даморианского энергогенератора. Сквозь скошенные иллюминаторы простого по форме, похожего на брусок корабля открывался вид на укутанную пеленой облаков Эксодо-2 и ее бледное подобие луны, а если напрячь зрение, то можно было разглядеть газовые облака туманности Сверкающая Вуаль в нескольких световых годах отсюда.
— Он был на борту «Корбантиса», вдали от родной орбитальной станции Дюррен, когда им пришло назначение расследовать обстоятельства пиратского налета на Ампликен. В действительности никто не знал точно, пираты ли это, или просто вооруженные силы Бадпока нарушили соглашение о перемирии. На поверку оказалось, что так называемый пиратский налет — уловка корпорации «Лоронар», имперского контингента и парня по имени Ашгад, которые пытались наслать на весь сектор жуткий мор.
— Точно, эпидемия «семени смерти», — вставила слово молодая салластанка у навикомпьютера.
— Дайте даме флакончик с глиттерстимом, — добродушно бросил Графф. — Она знает свою историю. Как бы там ни было, «Корбантис» не добрался до Ампликена. Нашпигованный роем лоронарских ракет, он остался гнить в ледяной расщелине на Дамонит Йорс-Б — не слишком далеко отсюда, даже по меркам полета миноков. Но потом там объявились Хан Соло и его приятель-вуки…
— Которые как раз случайно пролетали мимо? — поинтересовался офицер связи.
— На самом деле они разыскивали тогдашнюю главу государства Лею Органу-Соло, которая пропала без вести, но разговор не об этом. — Графф оперся локтем на деактивированного дроида R-серии, пристегнутого к переборке. — Соло с вуки исследовали «Корбантис», обнаружили семнадцать уцелевших, облученных серьезной дозой радиации — одним из них был мой отец, — и доставили их в центральный медицинский комплекс сектора в Багшо на Ним Дровисе. В то время там заправлял один известнейший врач-хо’дин — его имя я запамятовал… Улупс или Уплосс, кажется, — так вот, этот Уплосс бился за жизни своих пациентов не покладая рук. Проблема заключалась в том, что больница была переполнена и некоторых уцелевших пришлось переместить в бакта-камеры одной из пристроек. И что, вы думаете, произошло?
— Они заразились «семенем смерти»? — рискнул штурман.
Графф кивнул:
— Они заразились «семенем смерти». Что еще раз доказывает: как бы вы ни пытались провести судьбу, она все равно посмеется над вами и сделает по-своему.
— И теперь, спустя годы, ты оказался здесь, — сказал штурман, — там же, где служил твой отец, и гоняешься за дровианскими контрабандистами, перевозящими цвил.
— Цвил? — переспросил старшина-тви’лек с поста слежения.
— Что-то вроде наркотика.
Губы штурмана изогнулись в ехидной улыбке.
— Ага, для тех, у кого мембранные дыхательные трубки достаточно широкие, чтобы…
— Капитан, — прервал его офицер связи. — С Дюррены сообщают, что в нашем секторе засечена вспышка излучения Кронау. Там абсолютно уверены, что из гиперпространства только что вышел крупный корабль. Они ждут ответного сигнала приемоотвечика.
Графф вскочил на ноги и метнулся к капитанскому креслу.
— У нас есть визуальный контакт?
— Еще нет, сэр. Вспышка произошла вне зоны действия наших датчиков.
Графф повернулся к офицеру связи:
— Поднимайте по тревоге эскадрилью «Наруч».
По всему кораблю завывали сирены, мостик наполнился мерцанием бордовых огоньков.
Офицер связи обернулся через плечо:
— Сэр, носовая техстанция докладывает: передние щиты подняты и полностью заряжены.
— Информация по вошедшему в систему кораблю, — подал голос старшина. — Тип корабля не опознан. Аналитический компьютер в данный момент составляет описательный портрет.
Графф развернулся к голографическому проектору — тот только-только высветил в воздухе призрачное изображение черного, как гагат, гигантского шлифованного многогранника.
— Юужань-вонги?
— Неизвестно, сэр, — отозвался старшина. — Его описание не подходит ни к одному из известных типов кораблей, хранящихся в наших базах данных.
— Переводите нас на стационарную орбиту.
— Сэр, профиль двигателя нарушителя совпадает с теми, что были зафиксированы во вражеской флотилии, вторгшейся на Оброа-скай.
— Эскадрилья «Наруч» вылетела, заходит на позицию для наблюдения.
— Болтовню юужань-вонгов не засекли? — спросил Графф.
— Нет, сэр. Хотя нет, подождите… Датчики сообщают о наличии второго корабля.
Графф снова развернулся в кресле, чтобы бросить взгляд на голопроектор: второй многогранник, чуть поменьше, материализовался неподалеку от первого.
— Это новоприбывший, или мы являемся счастливыми свидетелями размножения юужань-вонгских кораблей?
— Похоже, это составная часть большого корабля, сэр. Первый корабль меняет курс, движется к орбитальной станции Дюррена, а его модуль идет на перехват наших истребителей. «Наруч» ломает строй, готовится вступить в схватку.
— Соедините меня с Наруч-лидером, — распорядился Графф.
— Наруч-лидер на связи, — сообщила женщина-связист.
— Наруч-1, можете показать нам, что видите?
Голос командира эскадрильи, нарушаемый частыми вспышками статических помех и немного ослабленный при трансляции, произнес:
— Передача пошла. Любуйтесь.
— Вы только посмотрите! — воскликнул кто-то из команды, когда голосимуляцию сменило изображение в реальном времени. — Сэр, биоэнергетика скапливается в малом корабле. Он взял нас на прицел.
Графф забился поглубже в кресло.
— Готовьтесь к удару.
Яркий золотистый свет залил передние иллюминаторы «Преданного». Корабль содрогнулся, будто его схватила и хорошенько встряхнула чья-то гигантская рука.
— Сгустки плазмы, — доложил старшина. — Теперь нет сомнений: это юужань-вонги. Ущерб жизненно важным системам не нанесен. Щиты держат.
— Дистанция?
— Вторая цель вышла на дистанцию поражения, сэр.
Графф натянул козырек командирской фуражки на самый лоб.
— Эскадрилье — держаться в стороне. Батареям правого борта — приготовиться открыть огонь.
«Преданный», модифицированное кореллианское корыто класса «Эксперт», в длину достигал восьмисот пятидесяти метров, но был оснащен лишь десятью тяжелыми турболазерами и двадцатью ионными пушками. При модификации корабль частично лишили дробления на отсеки, что позволило оборудовать взлетную палубу для истребителей, но даже при наличии боеспособной эскадрильи в крупных сражениях «Преданный» годился лишь для поддержки.
— Наруч на исходной, сэр.
Графф кивнул:
— Готовьте протонные торпеды. Запрограммируйте на детонацию при первом намеке на гравитационную аномалию.
— Сэр, торпеды перепрограммированы в соответствии с новыми протоколами.
— Готовьте турболазеры правого борта, — распорядился Графф.
— Сэр, турболазеры активированы.
Графф поднял взгляд на офицера-артиллериста:
— Если этот летающий камешек ведет себя так же, как выглядит, то он проглотит торпеды, и у лазеров появится шанс просочиться сквозь его защиту.
— Ясно, капитан.
Графф развернулся в кресле:
— Орудийным батареям — огонь!
Струи ослепляющего света пронзили космическое пространство и в отдалении сошлись в единый пучок, породивший яркую вспышку.
— Прямое попадание.
— Огонь! — повторил Графф.
И вновь торпеды и когерентные лучи устремились к кораблю противника, вызвав на его поверхности новую череду вспышек, по ослепительной яркости могущих соперничать с самими звездами.
— Прекратить огонь. — Графф перевел взгляд на старшего помощника. — Давайте надеяться, что это их сломило. «Наручи» — начинать заход.
Старпом передал приказ по сети. Основной обзорный экран мостика высветил, как истребители классов Х и B перешли в наступление, нацелившись на ограненный корабль. Стрелы ярко-красного света сорвались с кончиков их крыльев, а протонные торпеды, выпущенные истребителями класса B, пронзили космос, оставляя за собой светящиеся розовые следы. Но корабль противника элементарным образом всосал все выстрелы и ответил на нападки гейзерами расплавленного камня. Словно осколки зеркального стекла, отдельные его грани зажглись ярким светом, затем мигнули и вновь стали черными, как весь корабль.
— «Преданный», эта штука охотится за нашими щитами, — доложил Наруч-1 спустя мгновение.
— Наруч-один, прикажите пилотам увеличить поле компенсатора инерции и переключиться на новый протокол сканирования и наводки. И глядите в оба, как бы не появились кораллы-прыгуны.
— Сделано, «Преданный». Но поле не может быть в достаточной мере увеличено для того, чтобы компенсировать наступательную мощь противника.
— Мои щиты сдохли, — донесся еще один голос. — Отступаю.
— Держись напарника, — приказал Наруч-лидер. — Переключи пушки на счетверенную стрельбу и продолжай вести огонь.
— Компенсатор отказал. Выхожу из боя.
— Наруч-восемь, следи за хвостом.
— Капитан, юужань-вонгский корабль опять готовится стрелять.
Графф повернулся к старпому:
— «Наручи» — отступать.
— Противник открыл огонь.
На основном экране голограмма в реальном времени показывала, как три истребителя исчезают в мимолетных вспышках.
— Мы несем потери: лишились Второго, Четвертого и Пятого. До сих пор не можем определить местоположение огневых позиций и установок довинов-тягунов.
— О чем это он? — отрывисто бросил Графф.
Старшина-тви’лек обвил плечи головными хвостами и принялся внимательно изучать показания приборов.
— Боевой аналитический компьютер изучает все возможности, сэр. Похоже, вражеские орудийные установки и генераторы сингулярностей обладают некоторой мобильностью. Как будто весь корпус их корабля способен вести огонь и создавать гравитационные аномалии.
— Капитан, модуль опять открыл огонь.
Слова еще не успели слететь с уст офицера связи, как крейсер снова сотрясся от сокрушительного удара. Иллюминация на мостике померкла, затем зажглась; голубые электрические разряды замелькали по приборным панелям. Неожиданно вырвавшись из магнитного захвата, R-дроид с грохотом опрокинулся на палубу. На полную мощность заработали вентиляторы, разгоняя задымление.
— Носовая техстанция докладывает о повреждениях. Энергогенератор номер два вышел из строя. Защитные экраны на грани.
— «Наручи» — перегрупироваться и отходить, — поспешно обронил Графф. — Ремонтным бригадам — быть наготове. Канонирам — согласовать работу передних турболазеров и ионных пушек. Мне нужна непрерывная канонада, которая расколола бы этот кораблик от полюса до полюса. — Одного взгляда, брошенного на основной экран, было достаточно, чтобы понять, сколь мало осталось от эскадрильи. — Огонь!
В который раз энергетические стрелы пронзили космос, но не повлекли за собой ни одной огненной вспышки.
Графф разглядывал экран.
— Мы промахнулись? — недоверчиво спросил он.
— Нет, сэр. По-видимому, вражеский корабль всосал всю энергию.
— Всем орудиям, — крикнул Графф. — Огонь!
Свет за транспаристалью иллюминаторов был настолько невыносимо ярким, что всем, кто находился на мостике, пришлось отвернуться. Выглядело так, будто «Преданный» только что получил сильнейший удар кулаком в челюсть и теперь перед его глазами кружились звездочки.
— Противник меняет курс, идет на уклонение.
— Всем орудиям — огонь! — рявкнул Графф.
— Множественные прямые попадания. Ясно видны обломки. Противник вновь меняет курс, его скорость уменьшается.
Графф повернулся к штурману.
— Начать преследование. Не отпускать его ни на шаг.
И вдруг, без предупреждения, космическое пространство сотряс чудовищной силы взрыв, залив обзорные экраны белым светом. Когда все наконец прояснилось, Графф бросил взгляд в иллюминатор, но не обнаружил там никаких признаков юужань-вонгского корабля.
— Куда он делся? Прыгнул в гиперпространство?
— Нет, сэр, — ответил старшина. — Судя по обломкам, уничтожен.
Мостик мгновенно заполнился восторженными возгласами и аплодисментами.
— Тише, тише! — шикнул Графф. — Нам просто повезло, или мы обнаружили уязвимое место?
— Непонятно, сэр, но цель полностью уничтожена. Должно быть, мы подавили его своей мощью. Корабль, сбросивший модуль, на полной скорости идет прочь от орбитальной станции Дюррен.
Графф сорвал с себя фуражку и стал натужно чесать макушку:
— Не понимаю.
— Капитан, Наруч-лидер докладывает, что уничтоженный корабль сбросил спасательную капсулу. Капсула может оказаться в прямой видимости в любой момент.
Графф повернулся к мониторам.
— Максимальное увеличение.
Штурман указал на быстро перемещающийся блик света:
— Вот она, сэр.
Графф увидел нечто напоминающее цилиндрический астероид с частично ограненной кормовой поверхностью.
— Каков ее курс?
— Направляется к Эксодо-2.
— На месте пилота я бы выбрал другое направление, — вскользь заметил Графф. — На текущем курсе капсула вскоре окажется в зоне досягаемости нашего луча захвата. — Графф перевел взгляд на старпома.
— Возможно, ловушка, сэр. Бомба замедленного действия?
Графф мрачно кивнул.
— Включайте луч захвата, но капсулу не втягивайте, держите на дистанции. И предупредите «Наруч». Попросите их просканировать капсулу на предмет оружия, но пусть держатся на расстоянии. Даже если окажется, что капсула безвредна, я все равно не хочу, чтобы кто-либо к ней приближался. И соедините меня с командованием флота.
Новый голос проник в эфир:
— «Преданный», это Наруч-3. Это определенно спасательная капсула, возможно, из йорик-коралла. Вооружение не обнаружено, но на борту явно присутствуют жизненные формы. Цель не крупнее флаера. Имеет рудиментарного довина-тягуна для регулировки скорости и высоты. И ограненную, но прозрачную крышу. Оно словно пласт слюды. Прошу разрешения на более тщательное исследование.
Графф быстро обмозговал сказанное и наконец согласился:
— Хорошо, Наруч-3, даю зеленый свет. Но будьте начеку.
— Принято, «Преданный», буду начеку. — Некоторое время в эфире сохранялась тишина. Затем динамик вновь ожил: — «Преданный», я сумел заглянуть внутрь. Замечено два, повторяю, два пассажира. Один из них — определенно женщина. Второй… сэр, по поводу второго можно только теряться в догадках.
