Глава 27

Вдали от бешеного ритма величественного Корусанта, глубоко на дне города-планеты, в просторечии — в Бездне, за длинным столом в безопасном во всех отношениях помещении сидели и нервничали с десяток представителей нескольких рас. Комната находилась в самом сердце погребенной в городских слоях штаб-квартиры Разведывательного управления Новой Республики, и доступ к ней могли получить лишь офицеры высшего эшелона командования. Питаемый стерильным светом искусственной иллюминации да несколькими солнечными лучами, попадавшими сюда с помощью сложной конструкции зеркал, приютившийся в углу помещения куст с крупными листьями напоминал оазис посреди пустыни, за что и заслужил свое прозвище — Мираж.

Вялые разговоры моментально стихли, когда запищала входная дверь, и в комнате появились директор Диф Скаур с зажатой в руке пачкой дюралистов и оптических распечаток и шедший следом модифицированный протокольный дроид серо-металлического оттенка. Когда Скаур расположился во главе стола, все присутствующие поднялись на ноги, но от столь очевидной попытки выказать почтение он помрачнел еще больше и отрывистым жестом подал знак сесть на места. Бывший адмирал, командующий Четвертым флотом, Скаур был высоким и тощим мужчиной, обладателем бледно-голубых глаз и сильных залысин на лбу.

— Все это утро я присутствовал на совещании командования сил обороны, — довольно угрюмо заговорил он. — Верховный совет желает к концу дня получить полный отчет о произошедшем. И чем раньше мы с этим покончим, тем лучше для нас всех.

Скаур бросил сердитый взгляд на своего заместителя.

— Полковник Календа, поскольку вы участвовали в этом деле с самого начала, хотелось бы услышать от вас, какую часть отчета Хана Соло можно считать правдоподобной, а какую — рассматривать как очередной приступ космического головокружения. Говоря откровенно, я не совсем понимаю, каким образом перебежчики вообще попали к нему в руки.

Белинди Календа заерзала на стуле.

— Сэр, после того как Шоволтер и команда поддержки угодили в ловушку, устроенную Бригадой мира, майор с перебежчиками отправились на поиски подкрепления, которое должно было находиться на борту «Королевы Империи». Когда майор увидел Соло, он посчитал, что тот каким-то образом также задействован в операции…

— Разве Соло когда-либо работал на разведку?

Календа прокашлялась.

— Сэр, я временно вербовала его, когда случился кризис на Балансирной станции.

Ноздри Скаура раздулись.

— Это же было семь лет назад, полковник.

Календа встретилась с ним взглядом.

— Шоволтер находился в плохом состоянии, сэр.

Выражение лица директора смягчилось.

— Как он?

— Неприятный ожог в верхней части груди, но он уже идет на поправку.

Скаур кивнул и обвел взглядом собравшихся.

— Мои соболезнования всем, кто когда-либо работал с офицерами Джодом Ти и Сайгой Бре’лиа или с доктором Йинталом из флотской разведки. Их гибель, а также гибель агентов-сменщиков Шоволтера, которых, видимо, пытали, чтобы узнать пароль, делают эту ситуацию еще более трагичной для нас. — Он вновь повернулся к Календе. — Итак, значит, перебежчики попали в руки Хана Соло, а затем его заставили отдать их Бригаде мира.

— Бригада мира знала, как открыть истинную личность перебежчицы Илэн. Ее вместе со спутницей — Вержер — поместили на борт челнока и пытались доставить на корабль юужань-вонгов, когда предположительно сама Илэн отравила весь экипаж шаттла.

— Дыханием, насколько я понимаю.

— Так точно, сэр. Соло отыскал их с Вержер и вернул на свой корабль, но что-то натолкнуло его на мысль, что они обе — часть замысловатого плана, цель которого — убийство как можно большего числа джедаев. Вам известно, что перебежчики просили аудиенции у джедаев, якобы для того, чтобы поделиться информацией о некоем заражении, ранее устроенном агентами юужань-вонгов. Мы смогли установить, что речь шла о молекулярном расстройстве, которое в прошлом году унесло несколько сотен жизней, — хотя до сих пор неясно, каким образом с этим связаны джедаи. Как бы то ни было, Соло посчитал приманку частью злого умысла и уже был готов выбросить перебежчиков за борт, но сам чуть не стал жертвой Илэн — то есть ее дыхания.

Прежде чем ответить, Скаур несколько долгих секунд разглядывал Календу.

— А на каком основании Соло решил, что они засланные убийцы, а не политические эмигранты?

— Как я уже сказала, сэр, Соло был убежден, что Илэн сама убила членов Бригады мира, чтобы не позволить им вернуть ее юужань-вонгам. Осажденное вещество, которое мы собрали на борту челнока, по составу совпадает с тем, что обнаружено на корабле Соло. Вскрытие трупов — включая и юужань-вонгского оперативника — показало, что все они умерли от геморрагического шока, вызванного попаданием в легкие нарывного токсина — кровеносного реагента неизвестного типа.

Скаур вытащил отчет Соло из пачки документов, которую принес с собой, проглядел и принялся постукивать по нему костяшками пальцев.

— Вот здесь Соло утверждает, что вещество, о котором вы упомянули как о выпавшем в осадок, было в какой-то степени живым. Он описывает его как скопление крошечных существ, возникших будто бы прямо из воздуха.

Календа поджала губы.

— Сэр, я не претендую на понимание природы этого токсина или механизма его зарождения. Я знаю лишь, что Соло действительно был на грани гибели.

— А вместо этого Илэн сама стала жертвой своего токсина.

— Предположительно. Внутри спасательной капсулы, на которой впоследствии сбежала спутница Илэн.

— Известно, что стало с капсулой?

— Пока нет. Мы обследовали астероид, но ничего не нашли. Возможно, капсула все еще прячется там, затаившись в какой-нибудь расселине или пещере, но с той же легкостью она может сейчас быть на борту вражеского фрегата, втянутая его лучом захвата во время битвы с авианосцем «Терс».

— Я все еще не понимаю, как Соло мог взять на себя такую ответственность и решился отослать перебежчиц назад, — буркнул Скаур. — Хотя нет. Зная его так, как знаю я, можно с уверенностью утверждать, что подобные действия легко согласуются с его абсолютно неуправляемым характером.

— В защиту Соло, сэр, хочу отметить, что его преследовал вражеский корабль.

— Да, но ведь враг, очевидно, не собирался возвращать перебежчиков.

— Соло был убежден, что, раз Илэн уже однажды пошла на убийство, она не побоится снова поступить так же — и, возможно, даже избавится от него самого, чтобы сохранить в секрете свои истинные намерения. В результате именно это она и попыталась сделать. Если бы Соло погиб, Илэн просочилась бы в наши ряды, и кто знает, чем бы все тогда обернулось. К тому же, сэр, ее дезертирство с самого начала выглядело подозрительным. Капитан крейсера «Преданный» подтвердит.

Скаур кивнул.

— Согласен, полковник. Но если предположить, что действия Соло были оправданы, то придется подвергнуть переоценке наш успех в секторе Меридиан, как и победу в битве за Орд-Мантелл. — Он печально покачал головой. — Надо было отдать эту операцию на откуп военной разведке. Вы понимаете, в какое положение мы сейчас поставлены?

— Сэр? — удивилась Календа.

— В штабе убеждены, что мы полностью провалили работу. Несмотря на то что Илэн представляла угрозу, мы могли многое от нее узнать, держа ее под стражей. Кроме того, сейчас уже абсолютно очевидно, что кто-то, владеющий доступом к высшим секретам, известил Бригаду мира о планах по перемещению Илэн на Корусант.

Скаур извлек из пачки еще один дюралист и пробежался по нему глазами.

— Шесть членов верхушки военной разведки, четырнадцать наших собственных офицеров, полдесятка сенаторов, входящих в Совет по безопасности и разведке… И от кого-то из них прошла утечка — либо напрямую в Бригаду мира, либо через посредника. — Он оглядел собравшихся. — Считать ли кого-то из перечисленных вероятным источником утечки такой важности?

— Все они владеют доступом к нужной информации, — произнесла Календа. — Но кто бы это ни был, он не только вышел на контакт с Бригадой мира, но и сумел взломать нашу сеть и приостановить наше наблюдение за этой группировкой. Следы взлома еще продолжают тщательно анализировать.

— Все это прекрасно, — проговорил Скаур, — но основной вопрос сейчас в другом: речь идет об изменнике, затесавшемся в наши ряды, или о вражеском лазутчике?

— Вы имеете в виду юужань-вонга под углитом-маскуном? — уточнил офицер мон-каламари за дальним концом стола.

— Необязательно. Юужань-вонги, по всей видимости, хорошо платят Бригаде мира за службу. То же самое может происходить и с таинственным информатором, который передал им сведения. Члены правительства Новой Республики могут быть в тайном сговоре с врагом.

— Но возвращение Илэн юужань-вонгам противоречило изначальному замыслу, — заметил ботан, заместитель директора Разведывательного управления.

Нижняя губа Скаура дернулась.

— Вполне возможно, что нашего предателя не известили целиком о замысле — только о дезертирстве. А мнимый успех при Орд-Мантелле только уверил его, что Илэн необходимо вернуть, пока юужань-вонгам не нанесен еще более непоправимый ущерб.

— А может, кто-то просто закидывал удочки, — задумчиво произнесла Календа. — Пытался выйти на контакт с Бригадой мира, не устанавливая связей с юужань-вонгами.

— Или Бригада мира раньше уже вела какие-то дела с предателем, — предположил еще один из офицеров. — И предатель просто вернул должок.

Скаур уперся локтями в стол.

— Из допроса захваченных в плен членов Бригады мира что-нибудь удалось выяснить?

— Двое из тринадцати, которых мы держим в заключении, утверждают, что единственным, кто контактировал с предателем, был Рек Деш, погибший на борту челнока. Они говорят, что первый сеанс связи происходил по комлинку, а единственная встреча с источником утечки состоялась на Куате, где Деш предположительно встречался с тельбуном.

Скаур поморщился.

— Тельбуном?

— Тельбун мог быть промежуточным звеном между Дешем и тем, кого мы ищем, — сказала Календа.

Скаур фыркнул.

— То есть вы хотите сказать, что в действительности у нас нет никаких зацепок.

Календа кивнула.

— Стараниями Илэн Рек Деш забрал этот секрет с собой в могилу.

* * *

На величественном Корусанте — хоть и не на той невероятной высоте, где от обилия шпилей небоскребов, обелисков и башен захватывает дух и кружится голова, — джедай мон-каламари Силгал, иторианский целитель Томла Эл и врач-хо’дин Исм Улос в нетерпении ожидали, когда лаборант MD-1 завершит анализ слез, которыми Вержер якобы наполнила питьевую колбу на борту «Сокола Тысячелетия».

Вскоре отдаленно похожий на человека дроид представил результаты — в виде анимированных голограмм, отображающих химический состав жидкости и ее взаимодействие с взятыми для анализа клетками Мары Джейд-Скайуокер.

— Подобного химического строения от слез и следовало ожидать, — произнес Томла Эл, подавшись на своих крупных, снабженных дополнительными упорами ногах чуть вперед, — но у нас нет способа определить, насколько их свойства характерны для вида в целом, к которому принадлежит Вержер.

— Да, но поглядите-ка, — восхищенно перебил Улос, указывая на голограмму взаимодействия. — Посмотрите, как это вещество втягивается в клетки, как будто впитывается ими. И посмотрите, как реагируют клетки! Напоминает впрыскивание питательных веществ.

Ростом выше вуки и при этом невероятно худой, Улос был обладателем широкого безгубого рта, а его голова венчалась пучком плотных змеящихся локонов, сверкающих алыми и фиолетовыми чешуйками. Как и на Томле Эле, на нем белый длиннополый халат, и этим они оба сильно отличались от Силгал, одетой в грубо скроенную рубаху и штаны цвета мелкозернистого песка.

— Я воодушевлен, — обратился Улос к еще двум посетителям лаборатории. — Взгляните сами.

Держась за руки, Люк и Мара подступили ближе к голографической проекции и притворились, что изучают ее так же завороженно, как иторианец и хо’дин. Люк совершенно точно знал, что один из двух выпуклых глаз Силгал в данный момент сфокусирован на Маре, вместо того чтобы смотреть на экраны.

Томла Эл повернул к Скайуокеру изогнутую голову и проговорил обоими ртами:

— А я встревожен.

Все ждали, когда он продолжит.

— Жрица Илэн была оружием, которое юужань-вонги планировали использовать для уничтожения джедаев. Почему тогда Вержер не может быть ее сообщницей, отправленной к нам с той же целью? Хан Соло, по-видимому, тоже так думал, иначе не стал бы так усердно пытаться вернуть ее неприятелю.

— Насчет Вержер он не был уверен, — ответила за Люка Силгал.

— Тогда какой был смысл Илэн скрывать в себе смертельно опасный токсин, когда у ее любимицы было противоядие от болезни Мары?

— Возможно, Вержер не совсем та, кем казалась, — заметил Люк. — Даже самой Илэн. — Он сделал короткую паузу и добавил: — Хан признал, что его мучил соблазн уничтожить колбу, пока он не задумался, что сказала Вержер, прежде чем скрыться в спасательной капсуле. Она поблагодарила его, что он подарил ей шанс вернуться к своим.

— Ну естественно, — отозвался Томла Эл, его голос звучал как ритмичное стерео. — К юужань-вонгам.

— Но ранее Хан упоминал об очень странной реакции Вержер, когда он назвал при ней мое имя. Да и Дрома утверждает, что уже встречал представителя такой же народности в Корпоративном секторе.

— Это ровным счетом ни о чем не говорит, — возразил Томла Эл. — Агенты юужань-вонгов проникали в нашу Галактику еще лет пятьдесят назад. Раса Вержер вполне может быть родом из галактики юужань-вонгов.

— Томла Эл прав в одном, — произнес Улос, отворачиваясь от голограммы. — Мы не уверены полностью, что этот якобы подарок не является частью коварного замысла, чтобы мы непреднамеренно нанесли Маре еще больший вред.

Взгляды присутствующих сосредоточились на ней. Такая же бледная, как и в последние несколько недель, она по-прежнему выказывала необычайную стойкость и упорство.

— Мне трудно свыкнуться с мыслью, что юужань-вонги потратили столько усилий, чтобы убить одного джедая — меня, — в то время как Илэн была готова уничтожить нас всех.

Улос приказал MD-дроиду отключить голограммы; следующие несколько мгновений он провел в глубоком раздумье.

— Нужно действовать осторожно. — Он бросил взгляд на колбу. — Мы даже не знаем, как употреблять эту жидкость — впрыскивать, глотать или наносить на кожу.

— У нас есть подсказка, — проговорил Люк. — Вержер использовала свои слезы, чтобы исцелить бластерный ожог, полученный офицером разведки на борту «Королевы Империи». Она втирала их пальцами в рану.

— Локально, — добавил Улос.

Один глаз Силгал направился на него.

— Но болезнь Мары не локальна, она носит общий характер.

Внезапно Люк призвал Силу и, подтянув колбу, опустил ее на ладонь. Перевернув ее, он поднес колбу к губам, собираясь выдавить каплю себе на язык. Но Мара так же внезапно выхватила колбу из его рук и выжала в рот несколько капель, прежде чем Люк успел спохватиться.

— Мара! — в один голос воскликнули Улос и Томла Эл.

Но Мара не испытывала боли. Она глубоко вдохнула, затем широко распахнула глаза.

— О Люк, — воскликнула она словно в благоговейном трепете. — Не могу точно описать мои чувства, но это словно глоток воды после нескольких дней беспрерывной жажды. — Она оглядела свои руки, сначала ладони, потом запястья, и коснулась лица. — И я ощущаю покалывание в лице и пальцах.

Люк осторожно взял колбу и выдавил каплю себе на язык.

— А я ничего не почувствовал, — произнес он через мгновение.

Мара отобрала у него колбу и прижала к груди.

— А ты и не должен ничего чувствовать.

Люк заглянул в глаза жены.

— Мара, тебе следует знать еще кое-что. Шоволтер сказал, что целебное воздействие носит временный характер. Об этом сказала сама Вержер, когда лечила его. К тому моменту, как он встретил Хана, майор уже почти лишился сил.

— Но это не означает, что со мной будет так же, — возразила Мара. — К тому же меня устроит и временный эффект. Я знаю, что вы с Силгал пытались лечить меня при помощи Силы, и знаю, что вам было нелегко, поскольку я полностью ушла в себя. Но я живу с этим недугом уже больше года. Это мое испытание, и я противостояла болезни всеми известными средствами. Но она одолевает меня, Люк. Она меня побеждает.

Она подняла колбу на уровень глаз.

— Если это ухудшит ситуацию, мне придется всего лишь удвоить усилия для борьбы с болезнью. Но все во мне говорит, что этого не случится, понимаете?

— Позволь нам по крайней мере держать тебя под наблюдением, — заявил Томла Эл. — Если что-то пойдет не так, мы сможем принять хоть какие-то меры.

— Нет, — произнес Люк, задержав на себе взгляд жены. — Мы поступим так, как хочет Мара.

Она нежно сжала его руку, затем подошла к ближайшему столику и аккуратно накапала небольшую дозу слез на раскрытую правую ладонь. Но не успела поднести ее к губам, как жидкость исчезла.

— Рука ее впитала! — в изумлении воскликнула она, демонстрируя пустую ладонь.

Улос подошел к ней вплотную и окинул взглядом с высоты своего огромного роста.

— Мара, расскажи нам, как ты себя чувствуешь.

Она с запинкой вздохнула.

— Я не уверена. Легкой, возбужденной. Все внезапно стало таким ярким… — Она вздрогнула. — Словно внутри меня что-то зажглось. Я…

Руки и колени Мары задрожали. Она откинула голову, будто пытаясь поймать нарушенное дыхание, и упала бы, не подхвати ее Люк.

— Скорее, Люк, клади ее на стол! — крикнул Улос.

Люк подтащил жену к диагностической кушетке и положил на спину. Мара постанывала, стиснув веки и крепко вцепившись руками в свое дрожащее тело.

— Получим первые показания с секунды на секунду, — сообщил Томла Эл от контрольной панели.

Люк не сводил взгляда с жены.

— Мара, — шептал он ей на ухо. — Мара…

Она издала еще один стон и вздрогнула, широко распахнутыми глазами разглядывая Люка.

— Я не знаю, — раздался слабый шепот. — Не могу объяснить, что я ощущаю. Разве я сделала неверный выбор, любовь моя? — Выражение ее лица стало умоляющим. — Посмотри на меня, Люк. Посмотри на меня…

Ее голос затих, и она ушла в забытье. Люк безуспешно пытался найти что-то ободряющее в глазах Силгал, Томлы Эла и Улоса. Вновь переведя взгляд на Мару, он потянулся к ней через Силу.

Судорожное подергивание ее конечностей сразу начало сходить на нет, и состояние стало меняться. Лицо расслабилось, а из уголков глаз пролились слезы. Цвет вернулся и к лицу Люка, его глаза тоже повлажнели — от облегчения и неподдельного счастья.

Слабо улыбнувшись, Мара посмотрела на него.

— Кажется, получилось, — мягко проговорила она, облизывая губы, и снова прикрыла глаза, словно блаженствуя от состояния, которое только что испытала. — Я ощущаю, как оно струится по мне. Как будто каждую мою клеточку только что искупали в лучах света. — Мара нащупала ладонь Люка и положила ее себе на грудь. — Мне кажется, я выздоравливаю, Люк. Я уверена, что выздоравливаю.

— О Мара, — сквозь слезы проговорила Силгал, подходя к столу и прижимая перепончатую ладонь к ее плечу.

Краем глаза Люк уловил, что Томла Эл и Улос обменялись скептическими взглядами, но не сказал ни слова. Вместо этого он вновь потянулся к жене Силой и обнаружил, что она просто сияет.

Тут уже Люк, расплывшись в счастливой улыбке, подсунул ладони под плечи Мары и нежно прижал ее к себе. Ее руки обвили его шею, и она приникла к нему, тихо и радостно всхлипывая.

— Мы победили, — прошептал Люк.