III
Магнуса Ридольфа разбудил тихий звон колокольчиков; он открыл глаза в предрассветных фиолетовых кокодских сумерках: «Я слушаю?»
Голос из гостиничного репродуктора произнес: «Пять часов утра, господин Ридольф. Первая группа желающих видеть сегодняшнюю битву отправляется через час».
«Благодарю вас!» Ридольф спустил костлявые ноги с надувного матраса кровати и задумался на несколько секунд, после чего встал и осторожно выполнил несколько гимнастических упражнений.
В ванной он прополоскал рот зубоочистителем, натер щеки депилятором, плеснул в лицо холодной водой и увлажнил свою белую бородку тонизирующим составом.
Вернувшись в спальню, он выбрал неприметный серый костюм с синими отворотами и довольно-таки залихватскую кепку.
Наружная дверь номера выходила на террасу с видом на горы. Как только Ридольф выступил на террасу, мимо прошли две женщины, которых он раньше встретил в шарабане. Ридольф вежливо поклонился; дамы полностью проигнорировали его присутствие.
«Ишь ты поди ж ты! – пробормотал Магнус Ридольф. – Ну и черт с ними». Он сдвинул кепку набок, чтобы она выглядела еще задорнее.
В вестибюле висело объявление, перечислявшее события предстоящего дня:
«ТОЛЧЕЯ ОКОСТЕНЕВШЕЙ ДЮНЫ
против
ТОЛЧЕИ ВОСТОЧНОГО ЩИТА
на Мускатном Лугу
Все ставки принимает экскурсовод.
Шансы против Окостеневшей Дюны – 8:13
Шансы против Восточного Щита – 5:4
Из последних 100 битв Окостеневшая Дюна победила в 41 случае, а Восточный Щит – в 59 случаях.
Расписание отправления экскурсий:
Дислокация и маневры: в 6 часов утра
Сближение и атака: в 7 часов утра
Собственно битва: в 8 часов утра
Вмешательство в бой каких-либо находящихся поблизости лиц не допускается. Любой постоялец, нарушивший это правило, больше не сможет делать ставки. Исключения не делаются ни для кого»
В киоске неподалеку две молодые женщины приятной наружности выдавали бланки для регистрации ставок. Ридольф потихоньку прошел в ресторан, наспех позавтракал булочкой с фруктовым соком, выпил чашку кофе и едва успел занять свободное место в машине, отправлявшейся на первую экскурсию.
В качестве экскурсионного транспортного средства использовался аппарат любопытной конструкции, позволявший перевозить множество пассажиров над пересеченной местностью. Кабина как таковая была подвешена на двух кабелях под автожиром, летевшим на высоте ста пятидесяти метров. Водитель, сидевший за ветровым стеклом, дистанционно регулировал продольный и поперечный крен ротора, что позволяло машине неторопливо скользить в полутора метрах над поверхностью земли, почти бесшумно и без какой-либо тряски пролетая над водопадами, хребтами, прудами и прочими пейзажными красотами.
До Мускатного Луга было довольно далеко; аппарат круто взлетел над вершиной Базальтовой горы, после чего стал постепенно спускаться в северо-восточном направлении. Пи Стрельца всплыла над горизонтом, приплюснутая, как дыня, и внизу засияли серые, зеленые, красные и лиловые переплетения кокодского ландшафта, насыщенные, как узоры черкесского ковра.
«Мы приближаемся к Восточному Щиту, – сообщил мелодичным баритоном экскурсовод. – Толчею можно видеть справа, под отвесным гранитным утесом, в честь которого названо это место. Присмотревшись внимательнее, вы заметите, что армии Восточного Щита уже выступили в поход».
Наклонившись и приглядевшись, Магнус Ридольф действительно увидел колонну коричневых с желтыми полосками воителей, поднимавшихся по извилистой тропе по горному склону. Под склоном находилась «стела» высотой не меньше шестидесяти метров, распустившаяся сверху фонтаном розовой, черной и светло-зеленой листвы; ниже торчала коническая «толчея».
Смотровая кабина начала медленно опускаться, некоторое время летела над лесистой пересеченной местностью и остановилась в воздухе в трех метрах над ровным зеленым лугом.
«Перед вами Мускатный Луг, – объявил гид. – В дальнем конце луга можно видеть Мускатную толчею и ее стелу – в настоящее время они воюют с армией Опалового Грота, шансы обеих армий – девять к семи… Взглянув вдоль вереницы бамбуковых деревьев, вы заметите зеленые шапочки воителей Окостеневшей Дюны. Об их стратегии можно только гадать, но, судя по всему, они готовятся к нападению в довольно-таки сложной конфигурации…»
Послышался капризный женский голос: «А нельзя ли подняться повыше, чтобы получше рассмотреть весь луг?»
«Разумеется – как пожелаете, госпожа Чайм».
В ста пятидесяти метрах над кабиной ротор автожира стал вращаться быстрее; кабина воспарила над лугом, как пушинка одуванчика.
Экскурсовод продолжал: «Воители Восточного Щита уже перевалили за гребень холма… Судя по всему, они угадали стратегию Окостеневшей Дюны и собираются атаковать с фланга… Смотрите! – гид возбужденно повысил голос. – У бронзового дерева! Разведчики засели в кустах… Восточный Щит заманивает разведчиков Дюны в западню… Они сбежали. По-видимому, сегодня соблюдается конвенция 36, допускающая произвольное и неограниченное применение любых видов оружия».
Пожилой турист с носом, напоминавшим горсть ягод малины, сказал: «Опустите нас пониже, водитель. Смотреть отсюда – все равно, что пытаться что-то разглядеть с крыши гостиницы».
«Как пожелаете, господин Пилби».
Кабина стала опускаться. Госпожа Чайм шмыгнула носом и грозно воззрилась на господина Пилби.
Навстречу поднимался луг – днище экскурсионной кабины мягко прикоснулось к блестящей темно-зеленой стелющейся траве. Гид сказал: «Желающим предлагается продолжать экскурсию пешком. Наблюдать за сражением можно в полной безопасности, находясь на расстоянии примерно ста метров. Так или иначе, владельцы и персонал гостиницы не берут на себя никакой ответственности за последствия самостоятельных поступков наших гостей».
«Надо спешить! – резко произнес господин Пилби. – Атака закончится прежде, чем мы выйдем на подходящее место».
Экскурсовод добродушно покачал головой: «Они все еще соревнуются в выборе позиции, господин Пилби. Тайные и притворные маневры будут продолжаться еще по меньшей мере полчаса. Такова основа их стратегии – ни одна сторона не желает драться, пока не убедится в том, что использовала все возможные преимущества». Гид открыл дверь кабины. Возглавляемая господином Пилби группа из нескольких десятков зрителей спустилась на Мускатный Луг – в их числе Магнус Ридольф, тяжеловесная госпожа Чайм и ее похожая на куропатку компаньонка, которую госпожа Чайм называла «госпожой Боргедж».
«Будьте осторожны, дамы и господа! – предупредил гид. – Не слишком приближайтесь к схватке».
«Я поставила на Восточный Щит, – надменно заявила госпожа Боргедж. – И прослежу за тем, чтобы не было никакого обмана!»
Тем временем Магнус Ридольф изучал поле предстоящего сражения: «Боюсь, вас ожидает разочарование, госпожа Боргедж. На мой взгляд, воители Окостеневшей Дюны выбрали более выгодную позицию – если им удастся сдерживать противника на правом фланге, то, слегка отступив в центре, они смогут зажать в „подкову“ отряды Восточного Щита, после чего исход сегодняшнего столкновения будет предрешен».
«Наверное, очень приятно считать себя таким умником», – пробормотала госпожа Боргедж на ухо госпоже Чайм.
Господин Пилби возразил: «Не думаю, что вы оцениваете расположение войск в достаточно широкой перспективе, сударь. Воителям Щита достаточно обогнуть вереницу деревьев, чтобы неожиданно напасть на отряды Дюны с тыла…»
«В таком случае они оставят незащищенным свой собственный тыл, – заметил Ридольф. – Окостеневшая Дюна очевидно располагает маневренным преимуществом».
За спиной спорщиков приземлилась кабина со второй группой экскурсантов. Послышались голоса: «Что-нибудь происходит?», «Кто побеждает?»
«Ситуация продолжает оставаться неопределенной», – важно изрек Пилби.
«Смотрите, они сближаются! – закричал кто-то из туристов. – Они атакуют!»
Над лугом разнеслись пронзительные звуки кокодских боевых гимнов: воители Дюны пели священную древнюю оду толчее Окостеневшей Дюны, а их противники отвечали традиционным пеаном Восточного Щита.
Воители Восточного Щита спускались с холма, угрожающе пригнувшись.
Послышались глухой стук и звон оружия – битва началась. Маленькие тела соударялись, ножи с сухим свистом скользили по древкам пик, раздавались хриплые приказы флангокомандующих и дивизионщиков.
Вперед и назад подвигались ряды зеленых шапочек с черной тесьмой и оранжевых шапочек с белой тесьмой. Одни воители разрубали тела других и методично отсекали им конечности; маленькие черные глаза погибших неподвижно тускнели, обращенные к небу – сотни маленьких душ торопились покинуть Мускатный Луг, возносясь к последней, Небесной толчее.
Взад и вперед перемещались кокодские штандартоносцы – воители, державшие в руках побеги священных стел; захват штандарта означал поражение одной стороны и победу другой.
На обратном пути в гостиницу госпожи Чайм и Боргедж сидели в мрачном отчуждении; господин Пилби тоже ни с кем не говорил и смотрел в окно.
Магнус Ридольф пытался развлечь его дружеской беседой: «В каком-то смысле стратег-любитель – такой, как я – находит подобные сражения скучноватыми. Достаточно оценить взаимное расположение противников, и предварительная подготовка позволяет угадать логически неизбежный результат с первого взгляда. Конечно, все мы можем ошибаться, но если силы противников и навыки их предводителей примерно равны, сторона, изначально занимающая лучшую позицию, одерживает победу».
Опустив голову, Пилби покусывал кончик уса. Госпожи Чайм и Боргедж, казалось, неотрывно погрузились в созерцание пейзажа.
«Меня никогда не привлекали азартные игры, – продолжал Ридольф. – Меня восхищает предприимчивая борьба с судьбой, а не пассивное подчинение ей, свойственное типичным игрокам. Тем не менее, я вам сочувствую, так как сегодня вы понесли потери – надеюсь, не слишком существенные».
Ответа не было. С таким же успехом Магнус Ридольф мог бы обращаться к каменной стене. Через некоторое время госпожа Чайм что-то прошептала похожей на расфуфыренную куропатку госпоже Боргедж, а господин Пилби сгорбился на сиденье, опустив голову еще ниже. Обратный полет продолжался в молчании.
Скромно закусив импортированной белковой массой, выращенной на Биландии, салатом из огородной зелени и сыром, Магнус Ридольф вернулся в вестибюль гостиницы и просмотрел расписание мероприятий на следующий день:
«Завтра организуется экскурсия для желающих полюбоваться новой битвой!
ТОЛЧЕЯ ПЛЮЩЕВОГО ХОЛМА
против
ТОЛЧЕИ РЕВУЩЕГО МЫСА
в районе плоскогорья Розовых Камней
Все ставки принимает экскурсовод.
Шансы против Плющевого Холма – 1:3
Шансы против Ревущего Мыса – 4:1
Из последних 100 битв Плющевой Холм победил
в 77 случаях, а Ревущий Мыс – в 23 случаях».
Отвернувшись, Магнус Ридольф чуть не натолкнулся на Джулиуса Си, стоявшего, покачиваясь с каблуков на носки ботинок и заложив руки за спину: «Так что же, Ридольф – готовы попытать счастья?»
Ридольф кивнул: «Ставка на толчею Ревущего Мыса может оказаться прибыльной».
«Верно».
«С другой стороны, статистика на стороне Плющевого Холма».
«Так говорится в объявлении».
«А вы на кого предпочли бы поставить, господин Си?» – с детской непосредственностью спросил Ридольф.
«У меня нет предпочтений. Я руководствуюсь статистическим соотношением 23 к 77».
«Значит, вас не привлекают азартные игры?»
«Ни в малейшей степени».
Погладив бородку, Ридольф задумчиво поднял глаза к потолку: «Как правило, я мог бы сказать то же самое о себе. Но кокодские битвы предоставляют стратегу-любителю беспрецедентную возможность проверить свои способности – и я готов нарушить принципы, которые соблюдал всю жизнь, ради того, чтобы подтвердить справедливость моих теорий».
Джулиус Си собрался уходить: «Для того мы и устроили тотализатор».
«Какова максимальная разрешенная сумма ставки?»
Си задержался, оглянулся: «Обычно мы отказываемся выплачивать больше ста тысяч валюнтов».
Ридольф кивнул: «Благодарю вас». Он перешел из вестибюля в библиотеку. Там на стене висела карта Кокода – на ней красные кружки обозначали местонахождение каждой толчеи.
Магнус Ридольф нашел на карте толчеи Плющевого Холма и Ревущего Мыса, а также плоскогорье Розовых Камней, неподалеку от залива Драго. На стеллаже Ридольф отыскал крупномасштабную физико-географическую карту района плоскогорья, развернул ее на столе и провел полчаса в размышлениях.
Поднявшись на ноги, он вернул карту на прежнее место, пересек вестибюль и направился к аэротакси, пользуясь боковым выходом. Пилот, возивший его вечером предыдущего дня, с готовностью приветствовал клиента: «Добрый вечер, господин Ридольф! Желаете еще раз съездить куда-нибудь?»
«У меня есть такое намерение, – признал Ридольф. – Вы свободны?»
«Освобожусь через пару минут, как только сдам сегодняшний отчет».
Ридольф задумчиво проводил глазами фигуру уходящего пилота и тихонько обогнул здание гостиницы, приблизившись к парадному входу. Приоткрыв дверь, он увидел, что пилот обратился к Брюсу Холперсу и о чем-то торопливо ему сообщил.
Холперс пригладил рыжие волосы костлявой белой рукой и, очевидно нервничая, дал пилоту какие-то указания. Пилот понимающе кивнул и поспешил прочь. Ридольф тут же вернулся к аэромобилю.
Пилот уже ждал его рядом с машиной.
«С моей стороны было бы предусмотрительно заранее предупредить Кларка о том, что я прилечу, – как бы между прочим заметил Магнус Ридольф. – На тот случай, если аэромобиль сломается или случится какая-нибудь авария – чтобы он разобрался в ситуации и знал, где меня искать».
Пилот, уже взявшийся было за рычаги управления, неуверенно почесал в затылке. Ридольф спросил: «На Кокоде есть какие-нибудь хищные звери или крупные травоядные?»
«Нет, сударь, никакого такого зверья здесь нет».
«Жаль! У меня с собой небольшой спортивный пистолет, я надеялся увезти пару трофеев… Может быть, я смогу купить у туземцев какое-нибудь экзотическое оружие?»
«Это очень маловероятно, сударь».
«Как бы то ни было, – весело продолжал Ридольф, – возможно, вы ошибаетесь, и пистолет еще пригодится».
Пилот напряженно смотрел вдаль.
Магнус Ридольф зашел в пассажирский салон и уселся: «Тогда доставьте меня к коттеджу Патрульной службы».
«Да, господин Ридольф».
