Глава 32
Сверкающие линии за иллюминатором сжались в точки, и Лея глубоко вздохнула.
— Советник? — вопросительно обратился к ней Элегос, сидевший в кресле второго пилота.
Принцесса указала на диск Ботавуи прямо по курсу. Диск в окружении многочисленных кораблей, которые вились вокруг, как рой насекомых.
— Дела обстоят хуже, чем я думала, — понизив голос, проговорила она. — Вы только посмотрите на это сборище.
— Да, — мягко сказал Элегос. — В том-то и ирония, правда? Все эти грозные боевые корабли — в полной готовности сражаться и умирать. Неудержимая бойня в знак их глубочайшего уважения к диаспоре каамаси.
Лея повернулась к нему. Элегос смотрел на корабли вдалеке, и на его лице читалась неизбывная грусть, смешанная с почти ожесточенным смирением перед неизбежным.
— Вы уже пытались их отговорить, — напомнила она. — Вы и другие Верители. Боюсь, на данном этапе уже поздно призывать их прислушаться к голосу разума.
— Разум и спокойствие обычно становятся первыми жертвами подобных конфликтов. — Каамаси указал в иллюминатор. — Теперь их спутники — жажда мести и желание исправить мнимое зло. Их не волнует, так ли уж ужасно это зло и виновны ли на самом деле те, на кого они обрушивают свою месть. — Он вытянул шею. — Постойте, это что — комета?
— Где? — встрепенулась Лея. Сдвинув брови, она обратила взгляд на экран датчиков средней дальности. Все верно: по левому борту чуть позади виднелась комета, почти невидная из-за корпуса «Сокола».
Принцесса развернула корабль на несколько градусов, чтобы рассмотреть небесное тело получше.
— Да, вот она, — сказал каамаси. — Захватывающее зрелище, правда?
— Согласна.
Это была не самая крупная комета на ее памяти, да и хвост у нее был весьма посредственный, но близость к планете компенсировала скромные размеры. Путь ее пролегал к Солнцу, и, по всей видимости, она совсем недавно пересекла орбиту Ботавуи.
— На Каамасе редко можно было наблюдать кометы, — ударился в воспоминания Элегос. — В нашей системе их было совсем мало, и ни одна не подходила так близко к планете. По-моему, здесь их штук двадцать.
— Около того, — подтвердила принцесса. — Кажется, в ботанском фольклоре целые жанры посвящены кометам.
— И их появление, как правило, преподносится как предзнаменование великих и ужасных событий, — догадался каамаси.
— А что вы хотели, когда над головой всего в каком-то миллионе километров проносится огненный шар, — кивнула она. — Особенно учитывая, что они появляются каждый год, а то и по два раза. — Она поморщилась. — Разумеется, учитывая характерное для ботанов коварство, на все здешние великие и ужасные события комет не напасешься.
— Представляю. Советник, мне их до глубины души жаль. Они утверждают, что их политические взгляды воспитывают в народных умах здравый смысл и гибкость, но на самом деле мне кажется, что это приносит им лишь горе. Их мировоззрение зиждется на недоверии, а без доверия настоящего мира не достичь. Ни в политике, ни с самим собой.
— Должна признаться, что никогда об этом не задумывалась. — Лея развернула «Сокол» на прежний курс, и комета скрылась из вида. — Вы когда-нибудь пытались донести до них эту точку зрения?
— Наверное, кто-то из наших пытался, — ответил каамаси. — Но не думаю, что они повредили наш планетарный щит в отместку, если вы на это намекаете.
Принцесса почувствовала, как к щекам приливает краска.
— У вас точно нет способностей к Силе?
Веритель улыбнулся:
— Точно. Но с момента гибели нашей планеты этот вопрос в нашей диаспоре обсуждался горячо и долго. — Он повел всем телом, изобразив пожатие плечами. — Лично я думаю, что Палпатин или его приспешники угрозами или шантажом заставили диверсантов совершить свое злодеяние, но и помимо этого тут замешано что-то очень глубоко личное. Какой-то зловещий секрет, который якобы был известен нашему народу и который виновные ботаны хотели уберечь от огласки.
— А вы не знаете, что это за секрет?
Элегос покачал головой:
— Нет. Возможно, кто-то в диаспоре перенял воспоминания об этом, но не отдает себе отчет, что это и было причиной катастрофы.
Лея сосредоточенно наморщила лоб:
— Как это — перенял воспоминания?
— Память каамаси обладает уникальными свойствами, — ответил он. — Когда-нибудь я вам о них расскажу.
— Советник! — раздался в динамике скрипучий голос Сахисаха. — По вектору двенадцать на четыре назревает столкновение.
Принцесса выглянула в иллюминатор. От скопления кораблей отделился крейсер айшори и потихоньку двинулся к стайке катеров сиф’кри.
— По-моему, он хочет спуститься на низкую орбиту, — прокомментировала она.
— К несчастью для них, место уже занято, — заметил Элегос.
— Верно. — Лея нахмурилась. Странно: несмотря на вопиющую разницу в размерах и мощности вооружений, катера упорно не сходили с места.
В тот же миг все стало ясно: с другой стороны к ним спешили два авианесущих крейсера диамалов.
Веритель тоже их увидел.
— Кажется, кто-то решил ускорить развитие событий.
Лея окинула взглядом остальное скопление кораблей. Все они готовились к неминуемому бою: кто-то выдвигался с насиженных позиций, кто-то открывал огневые точки или шлюзы ангаров с истребителями, кто-то разворачивался для лучшего захвата цели.
Катера дрогнули, явно не горя желанием оказаться в самой гуще всеобщей бойни. Айшори заметили их колебания и ускорились, диамалы в ответ тоже прибавили ходу, выстраиваясь для перекрестной стрельбы с флангов и тыла.
— Они сейчас снесут сиф’кри, — пробормотал Элегос. — Либо диамалы откроют огонь раньше, чтобы прикрыть их. В любом случае каждая сторона будет винить другую в нарушении паритета.
— И в любом случае после этого прорвет всех остальных, — напряженно пробормотала Лея. Она пробежалась пальцами по панели управления, выискивая корабли Новой Республики... Где-то в окрестностях обязательно должны быть корабли Новой Республики. Если кто-то из них достаточно близко, чтобы вмешаться или хотя бы вклиниться между диамалами и айшори...
Но она обнаружила только три кореллианских корвета с новореспубликанской регистрацией, и все они болтались позади скопления кораблей. Они просто не успеют прибыть на место.
Значит, вклиниться придется ей.
— Держитесь крепче! — крикнула она в интерком. Не дожидаясь ответа от ногри, она развернула «Сокол» носом к крейсеру айшори и врубила досветовой двигатель на полную мощность.
Двигатель взревел, и ее на мгновение вдавило в кресло, но стабилизаторы почти сразу же сгладили ускорение.
— Надеюсь, вы знаете, что делаете, — невозмутимо заметил Элегос, даже не пытаясь перекричать шум. — Вы же понимаете, что ваш авторитет члена Верховного совета здесь может не сработать.
— Я и не собиралась им размахивать. — Принцесса бросила взгляд на навигационный экран и чуть подтянула штурвал к себе. «Сокол» уверенно нацелился на корму крейсера. — Принимайте управление. — Она отстегнулась и на ходу схватила световой меч. — Придерживайтесь заданного курса.
— Будет сделано, — раздался далеко позади голос каамаси, когда она припустила по коридору мимо главного входа к двери в переборке, которая вела в кормовой трюм.
При помощи Силы она дотянулась до панели, и дверь отъехала в сторону...
— Советник? — раздался от верхней орудийной установки встревоженный голос Бархимха.
— Сиди там, — бросила она и, нырнув в трюм, переместилась на правую сторону корабля. Преодолев еще одну дверь, она наконец-то добралась до решетки, закрывающей преобразователь энергии и стабилизатор ионных потоков правого борта.
Хан ее убьет, но другого выхода не оставалось. Принцесса зажгла меч, стиснула зубы и вонзила пылающий клинок в преобразователь энергии, обрушив его на стабилизатор.
Сразу после этого ей пришлось ухватиться за поручень, поскольку «Сокол» дернулся, как ужаленный тантан. Последовал еще один толчок, и мерный гул двигателей сменился зловещим воем.
Двадцать секунд спустя Лея снова была в рубке.
— Диагностика! — бросила она, садясь обратно в кресло пилота.
— Правый маневровый отказал, — доложил Элегос. — По всей видимости, остальные подверглись компенсационной перегрузке. — Он покосился на нее. — Я всей душой надеюсь, что ваш план состоял именно в этом.
— Уж будьте спокойны, — выдохнула она, хотя самой ей до спокойствия было далеко, и нажала кнопку коммуникатора. — Крейсер айшори, говорит грузовик «Сокол Тысячелетия». Мы терпим бедствие и срочно просим помощи.
Ответом ей было молчание.
— Крейсер айшори?
— «Превосходящий» слушает, — злобно прошипел динамик. — Назовите себя.
— Говорит член Верховного совета Новой Республики Лея Органа-Соло с борта «Сокола Тысячелетия», — представилась принцесса. — У нас отказал маневровый двигатель по правому борту. Наш нынешний курс пролегает в опасной близости от вашего корпуса. Вы должны немедленно уступить нам путь, пока мы не восстановим управление.
Последовала еще одна долгая пауза. Лея с тревогой следила в иллюминаторе за тем, как крейсер неумолимо надвигается на «Сокол». Если офицер-айшори решит в своих корыстных интересах воспользоваться ее требованием убраться с пути, то он со спокойной совестью рванет вперед, к катерам сиф’кри...
— Прошу вас, побыстрее, — подтолкнула она. Ей в голову пришла одна задумка, и она подправила настройки коммуникатора, чтобы рассеять направленный луч передачи. Теперь несколько других кораблей поблизости услышат их разговор. — Мой пассажир, веритель Элегос А’Кла, сейчас проводит посильный ремонт, но, боюсь, устройство космического корабля не входит в стандартную программу образования каамаси.
Элегос без единого слова отстегнулся и исчез за дверью.
— Крейсер «Превосходящий», вы меня слышите? Повторяю...
— Не нужно, — рявкнул тот же озлобленный голос. Лея почувствовала, как в душе поднимается ответная волна гнева, и усилием воли напомнила себе, что эмоции в голосе айшори говорят о напряженной умственной работе. Она подняла глаза на крейсер и задержала дыхание.
Его сближение с катерами неожиданно замедлилось, корма отодвинулась с пути «Сокола».
— Мы готовимся оказать вам с верителем А’Кла помощь, — гораздо спокойнее произнес айшори. Раздумья остались в прошлом, пришло время действовать. — Отключите щиты и приготовьтесь к толчку. Мы направим на вас луч захвата, чтобы замедлить дрейф.
— Спасибо. — Она отключила щиты. Обычно они не мешали лучу захвата, но усложнять и без того ювелирную работу по захвату быстро движущейся цели не имело смысла. — Как только вы стабилизируете нас лучом, мы попробуем сброс всех систем: вдруг удастся восстановить управление.
— Мы готовы оказать вам и верителю А’Кла всяческое содействие. Начинаем...
Попав в луч захвата, «Сокол» клюнул носом и покачнулся, а затем стал замедляться. Лея перегнулась через панель управления двигателями и повернула все выключатели.
Вой двигателей начал затихать и вскоре сошел на нет. Индикаторы на панели зажглись красным, лампы мигнули — корабль перешел на запасные аккумуляторы.
— Мы зафиксировали успешную перезагрузку,— сообщил айшори. — Если желаете, мы примем вас на борт и поможем с ремонтом.
Она чуть не поддалась соблазну принять приглашение. Если в гостях у самых скандальных и невоздержанных на язык участников конфликта окажется каамаси, это может остудить их пыл. С другой стороны, остальные могут расценить его присутствие на борту крейсера айшори как молчаливое одобрение их антиботанских настроений.
— Спасибо, — ответила она. — Но нас срочно ждет президент Гаврисом, и нам нельзя опаздывать. Будем весьма благодарны, если вы сопроводите нас до группы кораблей Новой Республики.
— Разумеется, — почти не раздумывая, сказал инородец. Корабли диамалов достигли катеров сиф’кри, и все четверо демонстративно выстроились в оборонительном порядке. Но шанс был упущен, и айшори это понимали.
Как и вся остальная армада: Лея заметила, что другие корабли начали постепенно возвращаться на прежние позиции — в напряженное, бдительное ожидание.
Бойни удалось избежать. Не навсегда, конечно, но тем не менее.
Принцесса отключила коммуникатор.
— Досталось тебе в этой поездке, — пробормотала она и сочувственно погладила панель управления «Сокола». — Прости.
Дверь за ее спиной открылась.
— Как я вижу, ваш план сработал, — отметил каамаси, усаживаясь в кресло второго пилота. — У вас очень необычное и цепкое дипломатическое чутье, советник.
— А еще мне иногда просто везет.
Элегос приподнял брови:
— Я думал, джедаи не верят в везение.
— Это приходит, когда пообщаешься с Ханом и его кораблем, — сухо сказала Лея. — Но куда же вы ходили? Поглядеть на стабилизатор?
Он кивнул:
— Я и не рассчитывал как-то его наладить, особенно после того, что вы там учинили. Но вы сказали, что я пытаюсь его ремонтировать, и я хотел, чтобы в ваших словах было зерно правды.
— Зерно правды, — со вздохом повторила она. — Вот что нам нужно больше всего, Элегос. Нам отчаянно нужна правда.
— Капитан Соло уже завтра откроет ее всем, — тихо напомнил каамаси. — Вам с президентом Гаврисомом нужно продержаться лишь один день.
Принцесса обратилась к Силе, пытаясь уловить, что ждет их в будущем.
— Боюсь, это не так, — медленно выдала она. — Что-то мне подсказывает, что все не так просто. Далеко не так просто.
Наветт с Клифом в первую же ночь без труда вскрыли пол в подсобке кафе на минус втором этаже: с фузионным резаком, который где-то раздобыл для них Пенсин; это оказалось делом десяти минут. Но после этого пришлось взяться за длительную, тяжелую и довольно-таки нудную работу.
— Еще четыре дня, да? — пропыхтел Клиф. Он по грудь утопал в яме, то и дело выкидывая оттуда полные лопаты отравленного грунта на брезент, который они расстелили на полу.
— Ну, если поднажмем, можем управиться за три, — ответил Наветт. Его задачей было сгружать грунт с брезента в бак фузионного измельчителя «Уолкрекс». Клифу, конечно, можно посочувствовать, но другого способа выполнить задание у них не было. Вибрация, которую они создавали, копая вручную, и так была весьма заметной, а если вблизи датчиков кабеля будет работать тяжелая техника, то местная служба безопасности накроет их вдвое быстрее.
— Вот спасибо, — сердито буркнул Клиф, выкидывая из ямы очередную горсть земли. — Знаешь, я не прочь погибнуть за Империю, но какого Вейдера я должен перед этим так надрываться?
— Попридержи язык, — бросил Наветт, озираясь на дверь наверху. Пенсин должен был не спускать с нее глаз, но в кафе еще оставались работники и ночные охранники, и одно подслушанное неосторожное слово могло погубить всю группу.
Он поддел лопатой грунт, чтобы пересыпать в бак...
За дверью кто-то поскребся. Агент одним движением бесшумно опустил лопату на брезент и сам припал на колено с бластером наготове. Он навел оружие на вход, но тут же опустил ствол, услышав условный стук. Дверь открылась, и внутрь просунул голову Хорвик.
— Сворачивайтесь, — прошипел он. — Ночная охрана решила, что засекла воришку, и наверняка будет искать его здесь.
Клиф уже выбрался из ямы и теперь задвигал на место квадратный фрагмент дюракрита, который они вырезали в полу.
— Они хоть видели, кто это? — спросил Наветт. Убрав бластер в кобуру, он принялся помогать напарнику.
— Не знаю, — мрачно ответил Хорвик. — Но лично мне кажется, что это ваша старуха. Я заметил одну женщину, которая подходит под ваше описание, — она сидела в угловой кабинке, когда мы с Пенсином заступили на смену.
— Потрясающе, — процедил Наветт сквозь зубы. Клиф остался, чтобы замаскировать края их разреза в полу, а сам агент отключил измельчитель и отнес его в укромное место за ящиками с водокрином. — Не стой столбом... Иди помоги им в поисках.
— Ладно, — кивнул Хорвик. — А вы что?
— Мы выйдем на улицу. Может, удастся перехватить ее на отходе.
— Удачной охоты, — пожелал им Хорвик и исчез за дверью.
На то, чтобы свернуть и спрятать брезент, понадобилось тридцать секунд, и еще минута — чтобы выбраться из подвала в цокольном этаже через запасный выход. Замок они перепрограммировали заранее. В этом районе Древ’старна в такое время было довольно-таки пустынно, только световые панели на высоких столбах излучали приглушенный свет.
— Я пойду с той стороны, — прошептал Наветт, — а ты обойди здание с фасада. Не попадись кому-нибудь на глаза.
— Не беспокойся.
Клиф, словно тень, скользнул в боковой проулок и пропал за углом. Агент посмотрел по сторонам и направился к мусорному баку в нескольких метрах поодаль. Присев на землю в отбрасываемой баком тени, Наветт пристроил бластер на колено и стал ждать.
Ждал он долго. Время от времени в освещенных окнах кафе мелькали силуэты, а иногда хозяин-хо’дин или его охранники высовывались в дверь черного хода, проверяли замок и ныряли обратно.
Но никто не выходил из кафе: ни их новая знакомая, ни кто-то другой.
Примерно через час суматоха внутри кафе улеглась. Наветт подождал еще с полчаса, с раздражением подсчитывая, сколько лопат грунта можно было перекидать за это время. Наконец он взялся за комлинк:
— Клиф?
— Пусто, — отозвался напарник. Судя по голосу, он тоже злился. — По-моему, они махнули рукой.
— Похоже, тревога была ложной. Возвращайся, и продолжим.
Через несколько минут они снова были на минус втором этаже. Клиф достал брезент, а Наветт заглянул за ящики с водокрином, чтобы достать измельчитель.
И встал как вкопанный. На измельчителе лежал комлинк.
— Клиф, — одними губами позвал агент. — Иди сюда.
Напарник вмиг оказался рядом.
— Невероятно, — выдавил он. — Как эта гадина умудрилась?..
— Давай спросим, — предложил Наветт, осторожно поднимая комлинк. Сразу стало ясно, что устройство одноканальное, — как правило, такие используются на небольших кораблях и всегда настроены на парный комлинк. Быстро осмотрев его и не найдя никакого подвоха, агент нажал кнопку.
— Очень изобретательно, — произнес он. — Этого у тебя не отнять.
— Ой, спасибо, — тут же ответила женщина. — Я чрезвычайно польщена: похвала от имперского спецназа!
Наветт глянул на напарника:
— Ты уже второй раз обвиняешь нас в связях с Империей. Это, конечно же, домыслы.
— Вот уж нет, — язвительно протянула она. — В чьих еще интересах испортить планетарный щит Ботавуи?
— Это тоже домыслы. — Наветт напряг слух, пытаясь уловить характерные звуки окружающей обстановки, которые выдали бы ее место расположения. Он отчаянно пожалел, что у них нет при себе оборудования, позволяющего отслеживать источник передачи. — Будь ты в этом уверена, то сообщила бы в службу безопасности, а не шныряла здесь в одиночку.
— С чего ты взял, что я им не сообщила? Может, мне нравится шнырять тут да там. Вдруг я уже давно обхаживаю таким образом хаттов и прочий сброд? Вы для меня просто очередная мишень.
— Тогда ты призываешь на свою голову преждевременную насильственную смерть, — сказал Наветт. — Как ты нас нашла?
— Я тебя умоляю, — со смешком ответила она. — Или вы думали, что изобрели себе идеальное прикрытие? Мы с ребятами раскусили вас с первого взгляда. Что у вас там за проблемы с «ржавыми клещами» в генераторе щита?
Агент оскалился:
— Снова ловишь на живца? Ну-ну.
— Тут никогда не угадаешь. Знаешь, ваш умелец, который раскурочил замóк черного хода, в следующий раз должен быть аккуратней... Он так наследил, что мог с тем же успехом повесить на двери вывеску. Впрочем, его работа не пропала даром.
— Представляю себе, — буркнул Наветт. — Так ты еще в кафе?
— А теперь кто ловит на живца? — встрепенулась она. — Вообще-то, нет: я покинула кафе некоторое время назад... Между крышей и потолком достаточно места, чтобы доползти до чердачного окна. Эту информацию я вам дарю.
— Спасибо, — процедил он, клацнув зубами от досады. Это отребье имеет хоть малейшее представление, с кем говорит? — Прими и ты от нас совет в подарок: возвращайся на корабль и уноси с Ботавуи ноги. Если не послушаешь, то эта дыра станет твоей могилой. Я лично прослежу за этим.
— При всем уважении, лейтенант... или ты майор... полковник? Ну ладно, Империя сейчас в таком упадке, что не пристало мериться званиями... Так вот, при всем уважении, имперец, я на своем веку слышала угрозы и пострашнее. Когда надумаешь выйти из подполья и встретиться лицом к лицу, я к твоим услугам.
— Хорошо, мы еще встретимся лицом к лицу, — пообещал агент. Он постарался усмирить свой гнев, потому что именно этого она и добивалась: разозлить его и тем самым сбить с толку. — Уж будь спокойна. Но произойдет это тогда и там, где я решу.
— Как скажешь. Ночь — идеальное время: вы сможете на полную развернуться со своими «Ночными жалами». Вы же не выбросили их после того бунта возле резиденции, когда вы подставили Соло, будто это он стрелял в толпу?
Наветт с ожесточением уставился на комлинк. Помимо того что эта женщина и так ставила им палки в колеса, она была слишком хорошо осведомлена обо всем вокруг. На кого она вообще работает?
— Ты снова ловишь на живца.
— А вот и нет, — беззаботно сказала она. — Просто сложила вместе два и два.
— Бывает, что математика подводит, — предупредил агент. — Некоторые навязчивые математики вообще не доживают до того, чтобы подвести итог вычислениям.
Снова послышался смешок.
— Имперец, ты начинаешь повторяться. На твоем месте я бы придумала парочку свежих угроз. Как бы то ни было, у меня режим сна, а у вас — тяжелая работа на всю ночь, так что давайте прощаться. Но если вы вынесете снайперки, так и быть, я выйду с вами поиграть.
— Спасибо, конечно, но мы воздержимся.
— Ваше право, — вздохнула она. — Комлинк оставьте себе — у меня таких полно. Доброй ночи, копайте на здоровье.
Сеанс связи закончился.
— Тебе тоже беспокойных горьких снов, — пробормотал Наветт и бросил устройство в бак. Посмотрев на напарника, он мрачно произнес: — Только этого нам не хватало.
— Вот-вот, — выдохнул Клиф. — Что будем с ней делать?
— Пока ничего. — Наветт взял измельчитель и потащил его волоком к брезенту. — Она сыплет обвинениями, а сама ничего точно не знает.
— Скажешь тоже! Она знает, что мы делаем подкоп прямо над кабелем, который питает генератор. Что еще надо-то?
— Вот и я о том же, — припечатал его агент. — Она засекла, как мы копаем, но безопасников не вызвала. — Присев на корточки, он просунул край лопаты в зазор на полу. — Как думаешь, почему?
— Откуда я знаю? — рыкнул Клиф, попутно поддевая вырезанную в полу плиту с другой стороны. — Может, она решила, что получит хороший куш, если преподнесет нас на блюдечке.
— Допустим. — Наветт начал аккуратно приподнимать плиту. Стал виден ее край, и агент просунул под него ладони. — Но сдается мне, что у нее проблемы с ботанскими властями, поэтому она не может просто прийти и заявить о своих подозрениях.
— Могла бы настучать анонимно, — прокряхтел Клиф. Вдвоем они подняли плиту и отодвинули ее в сторону. — Они сейчас на таком взводе, что среагируют на любую чушь.
— Нет. — Агент задумчиво вгляделся в выкопанную ими яму. — Анонимки — не ее профиль. Мне кажется, что по какой-то непонятной причине она решила сделать все сама. Не знаю... может, профессиональная гордость взыграла? Суть в том, что она вызвала нас на закрытый поединок.
Клиф хмыкнул:
— Дурь у нее взыграла, вот что.
— Ее дурь, — подхватил Наветт, — нам на руку.
— Пожалуй. И что дальше?
— Копаем. — Агент спрыгнул в яму. — А когда закончим, — добавил он, вонзив лопату в слежавшуюся землю под ногами, — я все-таки достану «Ночное жало». Может, завтра мы примем ее приглашение и от души разгуляемся со снайперками.
Гаврисом поднял взгляд от планшета, беспокойно постукивая кончиками крыльев по столу.
— Вы и в самом деле убеждены, что за его предложением не кроется никакой задней мысли?
— Убеждена. — Принцесса наморщила лоб. Она-то ожидала, что президент воспримет новость об инициативе Пеллеона с бо`льшим энтузиазмом. — Я изучила все мандаты, которые выдали ему имперские моффы. Документы в порядке.
— Похоже на то. — Гаврисом тряхнул гривой. — Но лишь похоже.
Опустив глаза к экрану, он коснулся полосы прокрутки. Лея молча наблюдала за ним, стараясь понять, что за внутренний конфликт раздирает душу Гаврисома. Перед носом явственно маячил шанс прекратить затяжную войну — неужели осознание этого не заслуживает хотя бы настороженного воодушевления?
Так почему же он не воодушевился?
Президент снова посмотрел на нее:
— Тут нигде нет упоминаний о Трауне. Вы говорили о нем с Пеллеоном?
— Мы мельком затронули эту тему, — ответила она. — К тому моменту с Бастиона ему не поступало никаких сообщений, что Траун взял верховное командование на себя. У Пеллеона также не было оснований полагать, что моффы аннулировали его полномочия на ведение мирных переговоров.
— Ни то ни другое ни о чем не говорит, — неожиданно резко возразил Гаврисом, чего раньше себе не позволял. — Раз объявился Траун — официально ли, нет, — все эти инициативы теряют смысл.
Он стукнул кончиком крыла по экрану.
— Я понимаю ваши сомнения, — тщательно подбирая слова, начала принцесса. — Но это не обман, а возможно, наш последний шанс прекратить долгую войну...
— Советник, это не что иное, как обман, — оборвал ее президент. — В этом нет никаких сомнений. Единственный вопрос: чего Траун рассчитывает этим добиться?
Лея выпрямилась, откинувшись на спинку кресла. Так вот что за клубок эмоций она уловила!
— Вы предубеждены против предложения Пеллеона? — спросила она. — Вы хотите, чтобы оно оказалось фальшивым?
Гаврисом отвел глаза и протяжно, с присвистом вздохнул.
— Лея, оглянитесь вокруг, — тихо произнес он, повернув голову к иллюминатору. — Посмотрите на них: почти две сотни кораблей, десятки народов готовы начать резню за то, что для них является справедливостью. Новая Республика на грани краха, и я не могу ее спасти.
— Хан везет сюда Каамасский документ, — напомнила она. — Завтра он будет здесь. Обнародование документа сведет конфликт на нет.
— Несомненно, — согласился президент. — Но на данном этапе я не готов полагаться даже на это. Вы, как и я, прекрасно знаете, что для многих воюющих Каамас стал всего лишь удобным предлогом для того, чтобы возобновить старые склоки.
— Это я понимаю. Но как только мы лишим их этого повода, им ничего не останется, кроме как сложить оружие.
— Или выдумать другой предлог, — с горечью выпалил Гаврисом. — Беда в том, Лея, что Новой Республике угрожает распад, и причиной тому наша собственная разрозненность. Нам нужно время, чтобы преодолеть это сопротивление, чтобы поговорить, найти выход и призвать все эти разрозненные народы к единомыслию. — Взмахом крыла он указал на иллюминатор. — Но времени у нас нет, его украл этот конфликт. Нужно выиграть хоть чуть-чуть времени.
— Каамасский документ нам в помощь, — не сдавалась принцесса. — Он выиграет для нас время.
— Допустим. Но, будучи президентом, я не могу полагаться лишь на один ресурс. Я должен задействовать любую идею, которая объединит народы Новой Республики. Общую идею, общую цель, всеобщую мораль. — На этот раз он гораздо мягче похлопал по экрану кончиком крыла. — А если придется — и общего врага.
— Но Империя с нами больше не враждует, — едва совладав с голосом, выдавила Лея. — Имперцы слишком слабы и малочисленны, чтобы представлять для нас угрозу.
— Пожалуй, — согласился он. — Но пока их не добили, все мы сообща их ненавидим. — Помедлив, он добавил: — И в конце концов — сообща добьем.
— Что вы такое говорите? — воззрилась на него Лея. — Военная кампания против Империи сейчас будет не чем иным, как резней.
— Знаю. — Гаврисом тряхнул головой. — Мне это точно так же не по душе, как и вам, Лея. Я без обиняков признаю, что мне стыдно выставлять имперцев в таком свете в собственных интересах. Пускай мои имя и память будут проклинать в веках, это не имеет значения. Моя задача — удержать Новую Республику от распада, и я сделаю все, что для этого потребуется.
— Наверное, я лучше думаю о наших народах, чем вы, — пробормотала она.
— Наверное, — кивнул он. — И я искренне надеюсь, что правы вы, а не я.
На мгновение оба умолкли.
— Насколько я поняла, вы не собираетесь предавать огласке предложение Пеллеона, — наконец вымолвила принцесса. — Тем не менее, с вашего позволения, я начну составлять список делегатов для полноценных переговоров. Если — когда — вы все-таки решите к ним перейти.
Гаврисом, поколебавшись, кивнул:
— Советник, я восхищаюсь вашей убежденностью. Жаль, что не могу ее разделить. Пожалуйста, начинайте составлять свой список.
— Спасибо. — Она встала и забрала планшет со стола. — Завтра я представлю вам черновой вариант.
Лея повернулась, чтобы выйти...
— Есть еще один вариант, — бросил ей вслед Гаврисом. — Вы всего лишь временно сложили полномочия. Заручившись поддержкой Сената, вы можете в любой момент вернуться на должность президента.
— Я знаю, но на это нет времени. Вы выступали от имени Корусанта с самого начала каамасского скандала. Никому не пойдет на пользу, если в самый разгар кризиса мы поменяем руководство.
— Возможно, — согласился он. — Но в Новой Республике многие убеждены, что калибопы горазды только болтать. Наверное, пришло время перейти от слов к делу.
Лея легонько коснулась Силы:
— Верно, самое время перейти к делу. Но это не значит, что слова неуместны. Нам всегда пригодится и то и другое.
Гаврисом снова протяжно вздохнул.
— В таком случае оставьте слова мне, — предложил он. — А вам я поручаю устроить наши дела. Да пребудет Сила со мной и с вами.
— Со всеми нами, — поправила она. — До свидания, президент Гаврисом.
