7

Окутанный множеством слоев дюракрита, пластали и тысяч других столь же прочных материалов, Корусант казался неуязвимым для времени и всевозможных посланников разрушения и хаоса.

Говорили, что на Корусанте можно прожить всю жизнь, ни разу не покинув стен сооружения, которое вы зовете своим домом. Что если даже вы положите все отпущенные вам годы на то, чтобы осмотреть как можно больше уголков Корусанта, вы едва успеете обойти хотя бы то, что нагромождено на нескольких квадратных километрах его поверхности. Что проще облететь все тысячи миров Республики, чем обойти Корусант. Сама поверхность планеты была забыта давно и накрепко, превратившись в некий загадочный параллельный мир, обитатели которого искренне гордились тем, что их глубинное царство не видело солнечного света уже двадцать пять тысяч стандартных лет.

Но ближе к небесам, там, где воздух тщательно очищался, а гигантские зеркала перенаправляли солнечные лучи на дно не самых глубоких каньонов, царили богатство и процветание. Там, на много километров выше мрачных глубин, обитали те, кто создавал собственную рафинированную атмосферу, кто разъезжал на частных скиммерах класса люкс и любовался, как движется по планете закат, и кто рисковал спуститься ниже двухкилометрового уровня только ради того, чтобы заключить сомнительную сделку или посетить уставленные скульптурами площади, простирающиеся перед теми памятниками старины, чьи величественные архитектурные формы не были снесены, сожжены или перестроены какой-нибудь самонадеянной бездарностью.

Одним из таких памятников был Храм джедаев.

Усеченная пирамида в километр высотой, увенчанная пятью элегантными башнями, была тщательно изолирована от бурления перекрывающихся электромагнитных полей Корусанта и стойко сопротивлялась тлетворному дыханию времени. С нее открывался вид на крыши, виадуки, воздушные бульвары, городские артерии — и все они, будто сговорившись, сплетались в великолепную геометрическую мозаику: колоссальные спирали и концентрические окружности, перекрестья и треугольники, квадраты и ромбы — величественная мандала для того, кто смотрит со звезд. Или, быть может, недолговечное множество созвездий.

В Храме было одновременно и что-то утешительное, и отталкивающее. Аскетичный и нелюдимый, запретный для туристов и прочих любопытствующих, Храм служил постоянным напоминанием о другом, древнем мире, где все было гораздо проще.

По замыслу Храм был призван символизировать путь падавана к посвящению — к единению с Силой через соблюдение Кодекса джедаев. Но, кроме этого, строение Храма выполняло еще и вспомогательную, гораздо более приземленную функцию: его башни — четыре, ориентированные по сторонам света, и пятая, самая высокая, в центре, — щетинились антеннами передатчиков, которые в ряду обстоятельств и кризисов позволяли джедаям оставаться на связи с Галактикой, которой они служили.

Таким образом, возвышенное созерцание и ответственность перед обществом были тут на равных.

Нигде в Храме это единство целей не проявлялось так очевидно, как в зале Совета примирения. Как и в зале Высшего совета джедаев на верхнем этаже соседней башни, здесь был сводчатый потолок и высокие окна по всей окружности стен. Но этот зал был менее официальным, в нем не было расставленных по кругу кресел, предназначенных исключительно для двенадцати членов Высшего совета, которые отвечали за решение важнейших вопросов.

Квай-Гон Джинн уже три дня как вернулся на Корусант, когда Совет примирения попросил его предстать перед ним. Все это время Квай-Гон в основном медитировал, изучал древние тексты, мерил шагами строгие коридоры Храма или тренировался в фехтовании на световых мечах.

Благодаря своим знакомствам среди служащих Галактического сената Квай-Гон уже знал о том, что Торговая Федерация потребовала от Республики вмешательства в борьбу с терроризмом и санкции на дальнейшее наращивание оборонительных армий дроидов. Впрочем, в этих требованиях не было ничего нового. Зато Квай-Гон был немало удивлен, узнав о заявлении Торговой Федерации о том, что капитан Коул не только уничтожил «Доход», но и похитил тайный запас слитков ауродия, который, по слухам, стоил миллиарды кредитов.

Эта новость не выходила у него из головы, пока он шел, чтобы предстать перед Советом. Он и не подозревал, что в Совете в это время напряженно обсуждался инцидент у Дорваллы.

Многие полагали, что Квай-Гон уже давно вошел бы в Совет, если бы не его склонность обходить правила и следовать собственной интуиции даже тогда, когда эта интуиция противоречила объединенной мудрости членов Совета. Этим он отнюдь не снискал любовь тех, кто находился выше его в иерархии Ордена. Скорее наоборот, они видели в его нежелании усовершенствовать свои принципы и занять место в Совете еще один признак неисправимой испорченности.

Совет примирения состоял из пятерых членов Ордена. Хотя это редко были одни и те же мастера-джедаи. Сегодня, например, их было только четверо: Пло Кун, Оппо Рансизис, Ади Галлия и Йода.

Квай-Гон отвечал на их вопросы, стоя в центре зала. Ему было позволено сесть, но он предпочел говорить стоя.

— Откуда узнал ты, Квай-Гон, о замысле капитана Коула, мм? — спросил Йода. Он тоже не стал садиться, а мерил шагами каменный пол, постукивая посохом из дерева гимер.

— У меня был информатор в «Невидимом фронте», — ответил Квай-Гон.

Йода прекратил расхаживать и внимательно посмотрел на него:

— Информатор, говоришь ты?

— Да, он из битов, — пояснил Квай-Гон. — Мы встретились на Маластере, а позже он известил меня о плане Коула напасть на «Доход» у Дорваллы. На Дорвалле мне удалось узнать, что Коул переоборудовал для своих целей грузовую капсулу. Мы с Оби-Ваном сделали то же самое.

Йода покачал головой как бы в крайнем удивлении:

— Новость, так-так... Один из многих сюрпризов Квай-Гона.

Йода был маленький, сморщенный и неимоверно древний — патриарх, одним словом. Лицо его было почти человеческим — огромные проницательные глаза, курносый нос и тонкие губы. Но на этом его сходство с людьми считай и заканчивалось: Йода был зеленым от почти безволосой макушки до трехпалых ступней, а по бокам его морщинистой физиономии торчали огромные и заостренные, словно крылья бабочки, уши.

Йода был старшим в Высшем совете джедаев. А учитель он был тот еще — вместо толкований и зубрежек предпочитал задавать ученикам загадки и головоломки.

Йода и Квай-Гон знали друг друга очень давно, но Йода был одним из тех, кто оспаривал подход Квай-Гона, который предпочитал слушать больше Живую Силу, чем Единую. Квай-Гон считал, что просто так уж он, Квай-Гон, устроен. Он редко давал себе труд заранее продумать стратегию, даже если речь шла о тренировочном бое на мечах. Вместо этого он позволял себе импровизировать и менять технику в соответствии с требованиями момента — даже в тех ситуациях, когда дальновидный расчет мог бы оказаться полезным.

— Квай-Гон, — заговорила Ади Галлия, — нам дали понять, что «Невидимый фронт» нанял капитана Коула. С какой целью твой информатор пытался сорвать операцию, одобренную «Невидимым фронтом»?

Она была молодой и привлекательной кореллианкой — высокая, смуглая, с длинной шеей, яркими глазами и полными губами. На ее хорошенькой головке плотно сидела шапочка, полностью закрывавшая волосы, но украшенная несколькими свободно свисающими нашивками, похожими на щупальца.

Квай-Гон повернулся к ней:

— Операция не была одобрена. Именно поэтому мы с падаваном оказались там.

Йода поднял посох и ткнул им в сторону Квай-Гона:

— Объяснить это должен ты.

Квай-Гон сложил сильные руки на груди и начал:

— «Невидимый фронт» представляет интересы множества миров Среднего и Внешнего Колец, которые не приемлют силовые методы и предосудительную манеру вести дела, практикуемую Торговой Федерацией. Многие из этих миров когда-то были колонизированы народами, бежавшими от давления цивилизации Ядра. Они яростно отстаивают свою независимость и не желают иметь ничего общего с Республикой. И при этом, чтобы торговать, им приходится иметь дело с консорциумами вроде Торговой Федерации. Планеты, пытавшиеся воспользоваться услугами других концернов, вскоре оказались вовсе вытеснены с рынка.

— Возможно, «Невидимый фронт» и преследует похвальные цели, но его методы неприемлемы, — нарушил недолгое молчание, воцарившееся после выступления Квай-Гона, Оппо Рансизис.

Это был отпрыск королевской династии Тисспиаса, щеголявший длинными курчавыми волосами по всей голове и еще более длинной бородой. Из всей этой растительности виднелись только глаза с красными веками да крошечный рот.

— Продолжай, Квай-Гон, — прогнусавил из-под маски, которую ему приходилось носить в кислородосодержащих атмосферах, Пло Кун. Как и Рансизис, он был искушен в вопросах военной тактики.

Квай-Гон чуть наклонил голову в знак почтительного согласия:

— Не пытаясь оправдать действия «Невидимого фронта», я все же должен сказать, что, прежде чем обратиться к террористическим методам, они пытались договориться с Торговой Федерацией мирным путем. И хотя они могли бы добывать средства для своих операций путем контрабандных перевозок спайса для хаттов, они тем не менее отказываются иметь дело с любыми расами, которые потворствуют работорговле. Даже тогда, когда они стали прибегать к насилию, они ограничивались в своих действиях тем, что срывали сроки поставок Торговой Федерации, всеми доступными средствами задерживая ее корабли.

— Уничтожение корабля определенно является надежным методом задержать его, — сказал Рансизис.

Квай-Гон холодно взглянул на него:

— Ничего подобного до последней операции Коула не происходило.

— Тогда что подвигло «Невидимый фронт» на обострение насилия? — спросила Галлия.

Квай-Гон чувствовал, что она задала этот вопрос не столько от лица Совета, сколько от лица Верховного канцлера Валорума, своего доброго знакомого.

— Мой источник утверждает, что в «Невидимом фронте» образовалось радикальное крыло и именно эти воинствующие активисты захватили руководство организацией, хотя многие, в том числе мой информатор, были против.

Йода задумчиво потер подбородок:

— Ауродий был им нужен, не так разве?

Квай-Гон покачал головой:

— Честно говоря, мастер, это заявление Торговой Федерации пока вызывает у меня некоторые сомнения.

— У тебя есть причины для сомнений? — уточнил Кун.

— Это вопрос методов. Торговая Федерация признает, что груз охранялся недостаточно. Почему в таком случае она доверила перевозку ауродия «Доходу», оборонительная мощь которого очень мала, а не более тяжеловооруженному «Владельцу», находившемуся поблизости, в соседней звездной системе?

— Резонно говоришь ты, — произнес Йода.

— Думаю, причина очевидна, — возразил Рансизис. — Торговая Федерация ошибочно полагала, что никто не заподозрит «Доход» в тайной перевозке столь драгоценного груза.

— Все это не имеет существенного значения, — заговорила Галлия. — То, что в дело вступили наемники вроде Коула, говорит о начале согласованной кампании, направленной на то, чтобы подавить оборонительные силы дроидов Торговой Федерации и в конечном итоге вовсе лишить ее влияния в отдаленных мирах.

— К счастью, капитан Коул больше не представляет опасности, — заметил Пло Кун.

Йода посмотрел на него широко распахнутыми глазами:

— Опасается Квай-Гон Коула еще.

Квай-Гон почувствовал, как недоверчиво уставился на него весь Совет.

— Я не верю, что он погиб при взрыве грузового корабля, — признал он, помолчав.

— Но разве это не произошло в вашем присутствии? — спросил Рансизис.

— Видел он своими глазами, да, — сказал Йода и подмигнул.

Квай-Гон поджал губы:

— Коул все предусмотрел. Он не направил бы свой корабль к эпицентру взрыва только ради того, чтобы уйти от преследования.

— Но тогда почему вы не схватили его, как рассчитывали? — допытывался Рансизис.

Квай-Гон опустил руки:

— Как заметила мастер Галлия, Коул — это еще не конечное звено цепи. Мы с падаваном установили на корабле Коула следящее устройство, рассчитывая, что оно выведет нас на нынешнюю базу «Невидимого фронта». Эта база может располагаться на любой из планет Внешнего Кольца, поддерживающих террористов. После взрыва сигнал исчез.

Пару секунд Галлия сверлила его взглядом.

— Вы искали Коула после этого? — спросила она наконец.

— Мы с Оби-Ваном не обнаружили никаких признаков его челнока. Насколько нам известно, он проскользнул вдоль границы взрыва и нырнул в гравитационный колодец Дорваллы.

— Вы сообщили в Судебный департамент о ваших подозрениях? — спросил Рансизис.

— Несколько мест из тех, где может объявиться Коул, взяты под наблюдение, — ответила Галлия за Квай-Гона.

Кун с креслом подъехал ближе к Квай-Гону.

— Капитан Коул, быть может, был лучшим в своем роде, — сказал он. — Но таких, как он, — бессердечных и жадных — в Галактике хватает. Воинствующее крыло «Невидимого фронта» легко найдет ему замену.

Рансизис глубокомысленно кивнул:

— За этим стоит присмотреть.

Йода проковылял через зал, кивая на каждом шагу:

— Избегать дел с «Невидимым фронтом» должны мы. От лица многих говорят они. Скомпрометируют нас непременно.

— Согласен, — сказал Рансизис. — Мы не можем нарушать нейтралитет.

— Но нам придется нарушить его, — выпалил Квай-Гон. — Я не выступаю на стороне Торговой Федерации. Но пусть теракты «Невидимого фронта» ограничиваются задержкой грузовозов. Невинные страдать не должны.

Все замолчали, только Йода высказался.

— Настоящий рыцарь наш Квай-Гон, да, — сказал он с мягким упреком. — Всегда за справедливость готов воевать.