Глава 9
Разбитый внутри дворцового комплекса сад представлял собой настоящий лабиринт зеленых насаждений. Сотни проходов из живых изгородей, тысячи тупиков, где посетителя встретит какая-нибудь изящная статуя и найдется место для отдыха – небольшой пруд или уединенная беседка. Здесь никогда не менялось время года – эта причуда обходилась мне в десять миллионов ежегодно, но именно подобного хотела моя королева, и я не видел в этом ничего плохого, а потому и в этот раз был готов его оплатить. Теперь же, когда Алиссандры не стало, я тем более не собирался прекращать продлевать жизнь созданного под ее руководством сада.
– Садовники, нанятые со всего света, проявляли свои таланты, стремясь доказать, что именно их творчество достойно награды и звания Первого Мастера. Для награждения наиболее достойных Алиссандра учредила еще один специальный конкурс. Ювелиры соревновались за право стать Первым Мастером, отливая золотые украшения. Королева создала коллегию из признанных людей искусства, они отбирали победителей. Ставший Первым Мастером ювелир предоставил свое изделие в качестве приза для садовников, создавших это чудо, – рассказывал я, ступая по мраморным плитам, уложенным между зелеными стенами. – Алиссандра вообще очень многое делала для народа.
Идущая в стороне от меня Агата, держащая дочь за руку, молчала. А вот Адора шмыгнула носом. Я же в очередной раз подумал, что время, проведенное в вынужденной изоляции, можно было бы назвать счастливым. Да, были, конечно, и проблемы, но в остальном…
Репутация с принцессой Адорой +5.
– Вы ее любили? – спросила она, оглянувшись на мать.
Кивнув, я тяжело вздохнул.
– Любил, – честно признался, скорее себе самому, чем девчонке. – Может быть, тогда я этого и не понимал, просто воспринимал ее рядом, как воспринимаю всех вокруг себя. Как должное.
– Почему? – неожиданно прервала молчание Агата.
– Не знаю, – ничуть не кривя душой, я пожал плечами. – У нас было много работы. Сначала нужно было спасать себя самих, затем – укреплять государство. Много времени и сил уходило именно на это. Мы вместе создали Некрополь, и вместе жили им одним.
– Таракул был бы с вами не согласен, – покачала головой вдова. – Мой супруг всегда утверждал, что женщине не место на троне.
– Поэтому он скрывал вас от всего мира? – хмыкнул я. – В чем смысл править огромной Империей, если вынужден прятать собственную семью от этой Империи?
– Ради нашей безопасности, – гордо вскинув подбородок, заявила Агата.
Я снова усмехнулся, задрав голову к небу.
– И что, помогло? – не сдержался от язвительной фразы.
Они остановились на месте, я тоже замер.
– Вы обещали нам безопасность, Макс.
Я кивнул.
– Так и есть. Мои намерения относительно вас с дочерью ничуть не изменились. Найти более достойную кандидатуру в Неверкоме невозможно. Так что мы все выиграем от такого союза, – в очередной раз произнес я. – Вы видите Некрополь без прикрас. Я не стану говорить, что в моей стране мертвых все прекрасно и радужно. Нет, у нас есть проблемы, как и в любой государственной системе, в моем королевстве хватает изъянов. Но вместе мы сможем их исправить.
– И я всю жизнь буду вашей пленницей? – подала голос Адора.
Я покачал головой.
– Если вы поклянетесь, что не станете пытаться сбежать, или навредить мне или Некрополю, я допущу вас обеих к делам и обеспечу всем, чего вы пожелаете.
– Но свободы у нас не будет, – кивнула Агата, подытожив мою речь.
– Вы станете регентом. Пока ваша дочь не достигнет совершеннолетия, вы будете действовать от ее имени.
– Вам нужна легализация власти, – выдохнула вдова. – А потом вы заявите права на престол Империи. И моя дочь станет доступом к наследству Таракула.
Я пожал плечами.
– Сомневаюсь, что к тому моменту от Империи хоть что-то останется, кроме памяти. Я разрушил Артру.
Последнее было правдой. Силами моих мертвецов и набежавших после них игроков город превращен в руины. В свое время демоны Бездны устроили настоящий ад в Таросе, но тогда они хотели сохранить его для собственной базы. Я разбомбил город Светлой церкви, лишив жрецов кучи алтарей и вырезав верхушку клириков. Сколько пройдет времени, прежде чем появятся новые? Месяцы.
Ослабленный Свет получил серьезный удар. В том числе и по финансам. Все, что можно было забрать, уже забрали мои войска или разграбили другие игроки. Руины с точками возрождения на кладбищах – вот и все, что осталось от светлого города.
– Это война, – переварив мое заявление, прокомментировала Агата.
– Война началась в тот момент, когда Теодор убил мою королеву, – ответил я, сжимая кулаки. – И ради сохранения ее наследия я ни перед чем не остановлюсь, ваше высочество.
Агата кивнула и сжала губы в тонкую линию.
– Тогда вы и нас должны убить.
Я пожал плечами.
– Разве вы влияли на решения Таракула? Нет. Разве вы отдали приказ Теодору убить Алиссандру? Нет. Это был его выбор. И он за него заплатил жизнью. А исполнители заплатят всем, что у них есть.
Я развернулся и пошагал дальше по плитам. Обе женщины остались на месте, дожидаясь, когда я уйду достаточно далеко, чтобы поговорить наедине. Но кто сказал, что я не узнаю содержание их разговора, случившегося в королевском саду?
* * *
– Манфред, – позвал я негромко, поглаживая сидящего у меня в ногах Пантора.
Пума поднял голову, позволяя почесать подбородок, и я, видя прикрывшего глаза от удовольствия питомца, не смог отказал ему в удовольствии.
Гостевые покои, отведенные их высочествам, где мы расположились после прогулки, были меблированы со вкусом. В расстановке предметов, в подборе цветов – во всем чувствовалась женская рука. При этом я сразу чувствовал, какой предмет пришел сюда по воле королевы Некрополя, а какой поставили приютившиеся в западном крыле принцессы. И я никак не мог избавиться от мысли, что меня раздражает сама идея, что кто-то посмел здесь что-то менять.
Кресло, где я расположился, стояло у потрескивающего камина. В воздухе неуловимо тонко витал аромат духов, и березовые дрова в очаге лишь подчеркивали этот запах.
– Ваше величество?
Я обернулся к вошедшему скелету и кивком указал ему на стоящее чуть поодаль кресло. Разумеется, полагалось, что здесь будет встречать гостей Агата, но это мой дворец, мое королевство, и весь Неверком знает, что я самодур.
– Что удалось выяснить? – продолжая чесать и гладить пуму, негромко спросил я.
– Вы были правы, ваше величество, – опустившись на самый краешек сидения, начал Куно. – Ни одного исчезновения среди бессмертных, попавших под воздействие «Яда Бездны». Однако модифицированный газ уничтожил множество предметов, в том числе считавшихся неуничтожимыми.
Я кивнул, принимая к сведению. Как-то об этом я не думал, хотя и знал, что вряд ли тот же Святой Мэтт носит обычные шмотки. Выходит, и Теодор остался без боевого облачения. Но паладин не дурак, и наверняка собрал не один набор. А вот мне моей коллекцию «Повелителя Мертвых» будет не хватать.
– Но в связи с этим у меня возник вопрос, ваше величество. И я просто обязан его задать.
– Почему, зная, что я могу погибнуть окончательной смертью, я все же применил созданный Евгениксом газ?
Манфред сдержанно кивнул, блестя моноклем. Я же откинулся на спинку кресла и заговорил.
– Возможно, я сам не знал, насколько важной для меня была наша королева. И когда я увидел ее убийцу, не смог сдержать гнева, друг мой. Ты лучше всех в Некрополе знаешь, что на протяжении всего пути я часто совершал ошибки, оступался и терял соратников. Но потеря Алиссандры… – я вздохнул, делая паузу в монологе. – Будь у меня сердце, я бы сказал, что оно остановило свой бег в тот момент, когда ее жизнь оборвалась.
Манфред кивнул, ожидая продолжения. А у меня перед глазами возникла интересная строчка перед глазами.
Репутация с принцессой Адорой +10.
– Вам не говорили, ваше высочество, что в приличном обществе подслушивать не принято? – поинтересовался я, поворачиваясь к лестнице на второй этаж. – Тем более, как и сейчас, иногда это может быть крайне опасно.
Девчонка спустилась на пару ступенек, и Манфред подскочил с кресла, чтобы поклониться ей. Я же остался сидеть, откинувшись в кресле. Пантор приподнял морду от пола и широко зевнул, демонстрируя острые клыки.
– Вы отдали нам это крыло дворца, – заговорила Адора, вскинув подбородок. – И не должны теперь появляться, когда вам вздумается! В приличном обществе не принято приходить к двум незамужним дамам без приглашения, если вам этого не говорили!
Манфред оглянулся на меня, раскрыв рот. Я же задрал голову к потолку и громко рассмеялся.
– Ты посмотри, Манфред! – отсмеявшись, произнес я, стирая с костлявой скулы воображаемую слезу умиления. – А маленькая принцесса у нас остра на язык. Это хорошо, даже замечательно!
Я поднялся с кресла и протянул Адоре руку.
– Пройдемте, ваше высочество. Я хочу кое-что вам показать.
Однако девчонка не сдвинулась с места, и даже руки убрала за спину, но взгляд у нее загорелся. Любопытство сгубило не одну кошку.
– Уверяю, Адора, вам ничего не грозит. Стал бы я селить вас в этом крыле, осыпать золотом и выполнять ваши капризы, если бы желал вам смерти?
– Но Теодор был вашим другом, и ему вы тоже ничего плохого не желали, – возразила та, отступая на шаг, словно боялась, будто у меня случится приступ гнева. – А теперь вы не только разрушили его родной город, но и преследуете всех светлых. Так в чем между нами разница?
Я опустил руку на пояс и погладил рукоять висящего на петле серпа.
– Вы тоже намерены ударить меня? – понизив голос, я наклонил голову, глядя ей под ноги. – Наверное, я чего-то не понимаю. Объясните мне, Адора, чем я перед вами, светлыми, виноват?
Она открыла рот, но я прервал ее взмахом руки.
– Когда я только пришел в Неверком, меня обманом заставили встать на сторону Хаоса. Да, поначалу я думал, дело в том, что мне просто попался плохой наставник. Она продала меня за сотню золотых члену клана «Святейшие». Я простил, но не забыл ни поступка Азуры, ни ее соучастника. И теперь он – в клане Теодора, вернулся после того, как бывший «Инквизитор» возродил «Святейших». А она возглавляет сильнейший клан Порядка.
Адора снова порывалась что-то сказать, но я перебил ее.
– С самого начала все, что я видел – презрение в глазах светлых. Меня предавали все, на кого я полагался. Каждая встреча, каждое новое знакомство – и новое предательство. И знаете, где меня приняли? На кладбище. Живые мертвецы – единственные, кто не видел во мне мишень для насмешек, и кто не желал мне навредить. Смерть пошла со мной рядом, поддержала, когда я оказался один против всего мира. И я отплатил за верность. Спросите любого местного из числа моих подданных – было ли так, чтобы я совершил что-то им во вред. И вы узнаете, каков я на самом деле. Это не я чудовище, Адора, это вы меня им сделали!
Серп свистнул в воздухе, от порыва воздуха дернулись волосы принцессы, и с мягким стуком оружие вошло в деревянную драпировку за ее спиной. Девчонка замедленно обернулась, расширенными от ужаса глазами следя за опадающей на пол прядью.
– А теперь, если вы не хотите и дальше строить из себя невинную жертву, идемте, – в два шага преодолев расстояние между нами, я вытянул руку и вырвал серп из стены. – У меня есть куда более важные дела, чем выгуливать взбалмошную девчонку, возомнившую себя неприкосновенной особой. Но, будь я тем злодеем, каким вы меня считаете, вы бы сейчас не на меня смотрели, а на собственное тело, заваливающееся на пол, брызжа кровью из перерубленной шеи.
Она подняла руки к глазам. Пальцы девчонки тряслись, как у алкоголика со стажем.
– Ваше высочество, – подал голос из-за моей спины Манфред, – я настоятельно рекомендую выполнить пожелание его величества. Поймите правильно, его величество лишился своей королевы, и вы не пожелаете знать, каким жестоким и беспринципным он был до ее появления.
– Куно! – повысил голос я.
– Прошу меня простить, ваше величество, я немедленно удаляюсь.
Я дождался, когда скелет выйдет. И, обернувшись к шокированной девчонке, сунул серп за пояс.
– А теперь пошли. У нас с тобой, Адора, много работы.
* * *
Мидиан избавился от последствий гражданской холодной войны. Исчезли баррикады, открылись все лавки, и народ высыпал на улицы. По тротуарам носились чумазые дети, подростки на перекрестках торговали свежими газетами, дающими доступ к новостям и внутреннему форуму Некрополя. Из расставленных тут и там булочных и кафе доносились приятные ароматы, а из ресторанов звучала приятная негромкая музыка.
Не все мои подданные были нежитью, хотя мертвецов и было больше всех. Диаспора дворфов жила обособленно, но и бородатые коротышки то и дело попадались под ноги. Мелькали приезжие эльфы из числа торговцев, путешествующие по всему Некрополю со своими травами и кореньями. Мелькали люди, исполняющие самые разнообразные роли в выстроенном мной социуме. Равенство для всех? Отнюдь, ведь живые после смерти пополняют ряды моей армии, а нежить уходит в Серые Пределы раз и навсегда.
Посох стучал по мостовой, когда я делал новый стремительный шаг. За моей спиной семенили каблучки принцессы, но я не сбавлял темпа – побегает, ничего с ней не сделается.
В этот раз я не брал охрану, и не скрывал своего истинного лица. Все прохожие могли видеть, кто именно идет через собственный город. Местные кланялись, игроки замирали, следя за моим шествием с ожиданием, но вскоре теряли интерес – я такой же бессмертный, как и они, чего от меня ждать?
Мимо пылили грузовые паромобили, заваленные товаром по самые края высоких бортов, проносились легковушки, а в небе парили выкрашенные черно-зеленый цвет дирижабли. Столица королевства мертвых кипела жизнью, ничуть не смущаясь того, что король объявил кому-то войну. Впрочем, для мирных граждан и не должно быть разницы – плох тот государь, кто перекладывает тяготы военных лишений на своих собственных подданных.
Мы свернули с центральной улицы, я автоматически замедлил шаг, разглядывая кованые ворота, ведущие в самое главное захоронение Неверкома.
– Ваше величество, – сторож центрального кладбища низко поклонился, прижав кулак к груди.
– Выпрямись, Дрейк, – велел я пожилому зомби, лишенному одного глаза и потому носившего пиратскую повязку на лице. – Я с частным визитом.
Он выполнил приказ и открыл калитку. Обернувшись к замершей в трех шагах принцессе, я указал ей на проход. Девчонка сделала первый робкий шаг, а потом, видимо, поняв, что убивать я ее и правда не стану, прошла внутрь. Я кивнул сторожу и закрыл за собой кованую дверцу.
Белые лилии. Алиссандра обожала белый цвет, и лилии. А потому траур проходил именно с ними. Вязкий аромат этих цветов наполнял собой исполинское кладбище. Этот район занимал четыре квартала, и я велел копать вниз, чтобы уместить всех. Огромная сеть катакомб уже уходила на минус двадцать этажей, и станет еще глубже.
Перекинув посох в левую руку, я протянул правую кисть, затянутую в черную кожу перчатки, и Адора осторожно взялась за мои пальцы. Глаза девчонки расширились от снизошедшего на нее осознания, где именно мы находимся.
– Это… – произнесла она, бегая глазами по сотнями надгробий, ровными рядами поднимающимися из земли.
– Да, это те, кто отдал свои жизни за благополучие моего королевства. Идемте, здесь уже не далеко.
И я повел ее ровными дорожками к комплексу склепов, возведенных плотной кучкой вокруг высокого, уходящего в неба обсидианового шпиля. Его я построил в память о храме Тароса, ведь именно ему я был обязан тому, что стал королем мертвых. Там я выбрал своего Покровителя, и под его приглядом развивался в качестве младшего жреца, пока не стал достаточно сильным, чтобы выбросить костыли, и идти вперед самостоятельно.
– Здесь должен стоять храм, – заметила принцесса, кивнув в сторону шпиля.
– Нет, Адора. Храмы нужны лишь тем, кто остался здесь, кто продолжает дышать или хотя бы сохраняет свою душу. Кладбище – это не что иное, как склад отживших свое тел.
– Жрецы были бы вами недовольны, – покачав головой, сообщила мне девчонка.
– И поэтому в Некрополе у них нет власти, – отозвался, выводя принцессу к первому склепу. – Прочтите, что здесь написано.
Она выпустила мою ладонь и прошла ближе к мраморной двери. По фасаду была вырезана батальная сцена, посреди которой стоял худой человек в плаще. На него проливался яркий свет, идущий с неба.
– Джакал, последний жрец Богов Смерти, – едва слышно прочла Адора, и тут же обернулась ко мне. – Это вы его убили?
Я кивнул.
– Я избавился от опеки и влияния пантеона Смерти. Мы выросли, и сами можем идти вперед. Больной может использовать подпорки, пока болеет, но когда недуг побежден, тащить их с собой уже глупо. Джакал не понял, что время служения прошло, и погиб, до последнего защищая свой храм в Карнате от удара «Святейших». Служитель остался под обломками, и лишь недавно мне удалось договориться с варварами, чтобы мои подданные могли разобрать руины. Там они и нашли его тело.
Адора отошла от двери на шаг и, прищурив глаза, заглянула мне в лицо.
– Зачем мне об этом знать?
– Когда мы закончим экскурсию, вы сами поймете, – я указал пальцем на соседний склеп. – Идемте, нас ждут.
Она тяжело вздохнула, но все же прошла ко второму захоронению. Уже не дожидаясь моего слова, сама прочла имя, высеченное на фронтоне склепа.
– Здесь нашел свой покой сэр Норберт, верой и правдой служивший делу Некрополя.
Я кивнул, вспоминая тот бой. Конники мертвого разведчика провели вылазку по всем правилам, добыли все, что нужно. И мы ударили по войску варваров – неожиданно и необратимо. Дикари с севера мало думают о тактике, но очень хороши в свалке. И потому мы рассеивали их по полю, где и добивали маленькими группами.
– Сэр Норберт отдал свою жизнь, защищая королеву. Пуля, пробившая панцирь главы нашей разведки, спасла Алиссандру, – сообщил я. – И эту пулю выпустил один из светлых снайперов. На тот момент он состоял на службе у вашего отца и числился в отряде быстрого реагирования, которыми так любил разбрасываться Таракул.
Адора пожала плечами, не видя в этом ничего страшного. А я махнул ей рукой, чтобы переходила дальше. И дальше. И дальше. Для девчонки наверняка все эти имена ничего не значили, и слились в неразличимое пятно. Но я помнил их все до единого. Все две тысячи восемьсот семьдесят два.
– Ну, что теперь скажете, ваше высочество? – спросил я, когда мы завершили обход.
Девчонка пожала плечами.
– Вы воюете, и мертвые просто обязаны быть. Ни одна война без жертв не обходится. Думаете, у нас нет погибших, кто до последнего выполнял свой долг? Думаете, Империя настолько отвратительна, что у нас не может быть своих героев?
Я усмехнулся.
– В этом вы ошибаетесь, Адора, – проговорил я, предлагая ей руку. – Погибшие есть везде, это точно. Но кто начал эту войну, я вас спрашиваю? Некрополь с самого своего зарождения был в состоянии необъявленной войны. На нашу свадьбу с Алиссандрой явились люди, обвешавшиеся взрывчаткой. И подорвали себя прямо во время церемонии.
– Вы разгромили Артру, святой город…
Я махнул рукой.
– Как может быть святым город, где за всю историю Империи были сожжены заживо тысячи людей? Ваша церковь учиняла террор на собственной территории, казнила подданных вашего деда, отца. И Империя позволяла им.
– Но ересь…
– Эта ересь в итоге обернулась фракцией Хаоса, не так ли? Точнее, из тех, кто предпочел сбежать от гнета ваших священников, возникли поклонники Зверя. Они призвали Бога в этот мир. Жестокого и непримиримого, больше всего ненавидящего именно клириков Света. Скажете, это не ваша вина, не Империи?
– Это было давно.
– Но это было. И с подачи Империи континент утопал в крови долгие годы, пока не пришел Спаситель, ваш, кстати, предок, отдал свою душу ради этого. Пошел на самоубийство, церемониальную жертву, отдавая самого себя в обмен на помощь столь обожаемого верховного Бога Света. Или вы никогда не думали, почему ваш отец – владелец и правитель Империи – всего лишь принц?
Она отвела глаза в сторону, следуя за мной.
– Знаю.
– Замечательно, – кивнул я, чуть сбавляя шаг. – И вот скажите мне, Адора, чем, по-вашему, должен был заниматься Некрополь? Позволить себя истребить, как добавился ваш отец? Сдаться на милость жестокого тирана, потомка не менее жестоких тиранов, чтобы тот безумец отдал нас на закланье своему кровожадному божку? Вы, как будущая правительница, должны знать ответ на простой вопрос: вы позволите какой-то твари убить ваших подданных?
– Благодаря вам я не правительница…
– Да или нет, Адора? – нетерпеливо перебил ее я. – Отдашь ты своих подданных на закланье чудовищу?
– Нет.
Я тихо посмеялся.
– Ну и в чем тогда между нами разница, по-твоему, принцесса? В том, что я выгляжу не так симпатично? Или что смею огрызаться на святую Империю, возжелавшую пустить моих людей на алтарь?
Она молчала всю дорогу до дворца. Но я был доволен прогулкой. В конце концов, ни одни семена не дают всходов моментально. Любой садовник знает – прежде чем сеять, нужно подготовить почву, удобрить ее, напитать. И только потом, когда она будет готова, заложить первое семя.
И я только что это сделал.
