Глава 6

Натт вошла без стука и, кивнув, села в кресло справа от меня. Видимо, это положение ей нравилось. Впрочем, я, вроде, как и сам не против.

Насчет вероятного предательства – верилось с трудом. По идее, я слишком ценен для некромантки, у нее на меня, как минимум, легендарный квест завязан. Правда, мне еще неизвестно, как теперь будет работать система Богов после отключения алтарей.

Да и к тому же Манфред в самые верные приставил Сарда, что никак не гарантировало, что список реальный. Уж кому-кому, а Архижрецу я верил даже меньше, чем Гаю. А уж какой Аврелий сволочь...

— Ну, рассказывай, — кивнул я, указывая на очередную порцию мороженого.

— Да рассказывать-то и нечего. Собрала тебе отряд из шестидесяти девочек. Уж поверь, с ними ты будешь, как за каменной стеной.

— А ты сама?

— А что я? — вскинула она бровь. — Мне в Аль’Арзасе делать нечего – мне нужно резиденцией заниматься. И, кстати, вот тебе подарочек, — некромантка протянула мне свиток.

Я развернул бумагу и пробежался глазами по описи имущества клана «Черные Вдовы». Да, немало добра накопили девочки под патронажем моей правой руки.

— Что ж, я рад, что ты решилась так быстро, — кивнул я. — И когда мне ждать перевод?

— Да хоть прямо сейчас. Деньги у меня с собой, — улыбнулась она.

Хм, а ведь раньше она на улыбки не была столь щедра. Может, Манфред все же не так уж и не прав в своих подозрениях? В конце концов, квест квестом, а банальной жажды власти и денег никто не отменял. Ну, скормит она меня при удобном случае демону Бездны, вряд ли ей после этого удастся перехватить контроль над городом. Или же?..

Я погладил перстень.

— Так что там с переводом? Или передумал уже и возьмешь натурой?

Я вскинул бровь. Нет, девчонку точно подменили. От той сдержанной и молчаливой девушки, что встретилась мне в таверне, не осталось ничего.

Откуда такие перемены? Или это только мой параноидальный бред, сдобренный нехитрой манипуляцией администрации, возжелавшей заставить меня поверить, что Натт – угроза? Или это я сам – сперва в тюрьме Таракула, затем – уже в Карнате, настолько возвысил и приблизил ее к себе, что Натт раскрылась мне с другой стороны?

Судя по неумолимо тикающему таймеру, все равно вся эта возня совсем скоро утратит значение. Так какого черта переживаю? Сам только что думал, было бы неплохо напоследок сделать что-то хорошее, а теперь боюсь какой-то девчонки.

— Когда они будут готовы к рейду? — перевел я взгляд на лампу.

— Если хочешь – хоть прямо сейчас, — улыбнулась Натт. — И ты так и не ответил...

— Деньги? Деньги это хорошо, — встряхнувшись, я бросил ей окно обмена. — Клади сюда мое золото, женщина, — проговорил замогильным голосом.

Звякнули монеты в голове, автоматически списались деньги в уплату штрафа в пользу админов, а я одномоментно стал богаче на целых пятьдесят четыре миллиона с мелочью. Неплохо, с учетом, что еще пять ушло администрации. А вот класть ли эти деньги в казну города?

— Ну, я могу, наконец, получить свой особняк? — облизнула она губы.

— Манфред, — позвал я управляющего.

Да, скелет недобро покосился на некромантку, но ничего не говоря, положил передо мной золотое кольцо с небольшим рубином.

— Верительные грамоты ждут вас на месте, госпожа Натт, — заверил я. — А теперь, извини, но я еще поработаю.

— А рейд? — вскинула она брови, с жадностью схватив артефакт.

— Подождет рейд, — кивнул я ей на дверь. — И, раз уж ты моя правая рука...

— Я занимаюсь только кланами, Макс, — напомнила она, уже завидев, что я смотрю на кипу бумаг перед собой.

— Разумеется, — кивнул, поглаживая перстень. — Вот и займись ими. Почему время идет, а мы только теряем сторонников, правая рука? На мой взгляд, на лицо явное недопонимание, кто здесь главный, — строго глядя ей в лицо, высказал я. — У меня уже закрадывается подозрение, что кто-то решил разыграть интрижку, в темную уводя из-под моей руки людей. Разберись, найди виновных.

— И что мне с ними делать?

— Как что? — пожал я плечами. — Ты же видела, как я преподавал урок вежливости тому ублюдку из Хаоса? Вот и найди применение своей фантазии, Натт.

Улыбка слетела с лица некромантки, когда я махнул ей на дверь.

— А теперь – за дело, Натт, извини, но у меня реально нет времени на что-то еще.

Поджав губы, девушка попробовала телепортироваться, но я только что обрубил все порталы в зал совещаний, так что ей оставалось только выходить, как и положено – через дверь.

— Манфред, — позвал я застывшего у стены скелета, когда некромантка с грохотом покинула кабинет. — Найди-ка мне местных из гильдии плаща и кинжала.

— Мой лорд, — неуверенно пробормотал управляющий. — Не проще ли проследить нашим верным подчиненным? — Почему ты решил, что я хочу за кем-то следить, Манфред? — поднял я голову от бумаг. — Время разговоров подошло к концу. В общем, найди кого-то, кто может представлять их интересы. Скелет поклонился и вышел. Я откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Чертов таймер тикал даже так – я фактически слышал, как секунда за секундой, утекает отпущенное неведомой Книгой Судеб время. Эх, а ведь впереди еще было столько всего! Еще совсем недавно я был почти счастлив, пусть и приходилось бегать, как конь, в мыле, но, по крайней мере, никто не нашептывал на ухо, что через пять дней и восемнадцать часов отброшу копыта. Тяжело вздохнув, я вернулся к бумагам, но тут же отложил в сторону – настроения работать никакого. Надо действительно чем-то отвлечься. «Здравствуйте, у меня есть несколько свободных минут для интервью, если вам все еще интересно» На удивление, журналист отреагировала моментально. «Назначьте время и место» «Ратуша города Карнат, скажите на входе, что вы ко мне, вас проведут. Жду вас в ближайшие десять минут» Выглянув за двери кабинета, поймал пробегавшего мимо скелета с карандашом в зубах и, велев подать мне кофе на двоих, мороженое и печенья, снова вернулся в кабинет. И все же, это очень странная игра. Конечно, можно сказать, что сунь людей на необитаемый остров, раздай пару пистолетов, отойди по своим делам, и через сутки на острове останется только гора трупов. Но с другой стороны, неужели посреди всей этой грязи нет места чему-то доброму и светлому? Конечно, из моих уст это звучит странно, в конце концов, это я пытал игрока и довел его до психушки. С другой стороны – а был ли у меня выбор все это время? Если я всю свою жизнь в Неверкоме иду по заранее известной тропе, то у меня и выбора-то и нет, как бы не уверял меня в том Сард. Захотели админы, чтобы я начал подозревать Натт – подсунули список наиболее неблагонадежных. И, пожалуйста, отчитал девчонку ни за что, сорвался. Я точно конченый псих, прав был Сард, нельзя мне на Землю. Там мои жертвы после смерти уже не воскреснут. В дверь постучали, я отвернулся от окна, куда пялился бессмысленным взглядом все время, пока раздумывал над проблемами экзистенциализма. — Открыто. В зал вошла девушка в деловом сером пиджаке, белой блузке. Черная в серую полоску узкая юбка, откуда кокетливо торчат черные элегантные чулки. Копна пышных медных волос, небрежно собранных в хвост, вздернутый нос, веселые веснушки на переносице, яркие и большие зеленые глаза, пухлые губы. И очки в тонкой металлической оправе, превращающие офисную бизнес-леди в неуемную девчонку, что сует нос во все важные происшествия в мире. Если бы меня попросили представить типичную журналистку – я бы представил ее именно такой. — Присаживайтесь, Миранда, — кивнул я на кресло. — Кофе? — Да, если можно, — выбрав место напротив меня, кивнула она, сразу же вытаскивая планшет с несколькими листами бумаги. — Вы не пишете наш разговор на видео? — поднял я бровь. — Привычки сложно изжить, господин Макс, — чуть виновато улыбнулась она, постукивая кончиком карандаша по пальцу. — Я буду записывать свои мысли по ходу общения, если вы не против. — А смысл мне отказываться? — пожал плечами, снова отворачиваясь к окну. Да, невежливо разговаривать с женщиной, стоя к ней спиной. Но что-то меня накрыла меланхолия, стало не до правил этикета. Да и все это неважно... Нет, этот чертов таймер меня доконает. Спасибо, Мор, за подарочек. Желаете скрыть информацию? Да/Нет. На мои манипуляции Миранда выгнула бровь, но ничего не сказала. — Спрашивайте, — кивнул я, садясь напротив. Двери в зал распахнулись, Манфред самолично принес широкий поднос с еще фыркающим кофейником, вазочкой печенья и парой чашек. — Ваши распоряжения выполнены, мой лорд, — склонился он в глубоком поклоне. — Изволите велеть подождать? — Да, если не затруднит. Скелет снова поклонился и, бросив полный недоверия взгляд на редактора «Virt Chronicles», скрылся за дверью. Я же проявил немного такта, наполнив чашку для Миранды, после чего принялся за свою. — Интересно наблюдать, как на вас теперь реагируют неигровые персонажи, — слегка улыбнулась она. — Итак, Макс, расскажите о себе, — начала свой допрос рыжая. — Что вы хотите знать? — Какой вы были до заморозки? — взяла с места в карьер Миранда, даже не взглянув на кофе. — Простите?

— Ну, вы пришли к нам из двадцать первого века, — наклонила голову она. — Не удивляйтесь, у меня есть свои источники. Мы не были бы самым популярным сервисом, не будь это так. — Ну, тогда откровенность за откровенность, — улыбнулся я. — Я не помню ничего о своей личной жизни. — Но-о-о... Я развел руками. — Я могу вам назвать последние новости, которые помню, обозначить цены на нефть, рассказать о вкусе пива, каким его делали в то время, но о себе – ничего, кроме имени. Она хмыкнула, явно не поверив, а я не стал спорить. Не хочет – не надо, мы не гордые, напрашиваться не станем. Интересно, а я уже могу претендовать на то, чтобы говорить о себе во множественном числе, как, например, император всероссийский? — Хорошо, оставим это на последствия разморозки. — Администрация корпорации сообщила, что память будет постепенно возвращаться, — пожал плечами я. — Но вот прошло уже пара месяцев, как я в игре, а прогресса все нет. Она постучала карандашом по пальцу. — А вы не думали, что это связано с уничтожением вашего тела? Простите мою бестактность, но сейчас вы – набор кода, который не имеет ограничения возможностей. И при этом, вам недоступна какая-то информация. Вам не кажется, что здесь закралась ошибка? А девочка-то умница, правильный вопрос задала. Я вот до него очень не сразу дошел. Точнее, дошел уже после того, как Ариадна рассказала, что никакого тела и не было. — Я, — пожал плечами, — к своему стыду, совершенно ничего не понимаю в современных технологиях. Такие игры, как Неверком, — я обвел руками помещение, — были только в мечтах. Я уж не говорю про конструирование полнофункционального физического носителя. Она кивнула, то ли принимая мой ответ, то ли делая зарубку на память. — Расскажите, как вам удалось стать самым известным игроком за последнее десятилетие? Насколько я знаю, вы не пользовались возможностью ввода реальных денег в игру. Я улыбнулся, делая глоток кофе. Покатав горячий напиток по рту, кивнул. — Когда меня разморозили, у меня на счету было меньше пяти долларов, что-то около сотни кредитов или и того меньше, — поболтал рукой в воздухе, изображая неуверенность. — Так что я, по сути, попал в мир игры, совершенно ничего не зная ни о реальном мире, ни о самой игре. И мне пришлось изрядно попотеть, чтобы разобраться. — Но вы легко освоились? Никаких последствий тяжелых не случилось во время адаптации? — На самом деле, было сложно в нескольких моментах, — чуть нахмурился я. — Сами понимаете, одно дело – проснуться и узнать, что ты в игре, другое – прочувствовать на своей шкуре, насколько далеко ушло человечество за эти триста лет. — В плане игровой индустрии? — Да вообще всего, — махнул я рукой. — Если бы в мое время мне сказали, что человек может прожить сто семьдесят лет без особого напряжения, я бы рассмеялся. А здесь и сейчас – это вполне реально. Кстати говоря, на просторах Неверкома мне встретился один примечательный игрок, его звали Рагнар, он был из дворфов. Так вот, он мало того, что дожил до невероятного в моем времени возраста, но еще и умудрялся разбираться в тонкостях современных технологий. В мое время это было бы не так просто, как сейчас. — Очень замечательно, что вы согласились на этот разговор. Все же взгляд человека из такой немыслимой... — Секунду, — прервал я ее, отвлекаясь на почту. «Все очень правильно говоришь, Макс. Держись того же направления – корпорация тебя отблагодарит» – Сард. — Извините, дела игровые, — прокашлялся я. — Так на чем мы остановились? — На том, что вы обнаружили шокирующую разницу между нашими временами, — напомнила Миранда. — Именно. Так вот, — кивнул я, придвигая ближе к ней вазочку с мороженым, — погружение в игру, ее реалистичность, ее продуманность, а в некоторых местах и запредельная, я бы сказал, жуть – это очень поражало меня. — Вам встречались жуткие места? — с улыбкой произнесла она. Я пожал плечами, отхлебывая кофе. — Я – некромант, Миранда. В моем времени ими многие восхищались, по большей части забывая, что некромант – это патологоанатом, скрещенный с «Реаниматором». — С кем, простите? — Реаниматор – это персонаж Говарда Лавкрафта. Он занимался тем, что оживлял мертвых. Точнее, искал средство. Это был хороший по меркам своего времени ужастик. Сейчас бы он, конечно, звучал смешно. — Итак, чем же плохи некроманты? Что в них жуткого? — подобралась, словно почуявший добычу гепард, поинтересовалась она. — Давайте я опишу несколько ситуаций, а вы уже разберетесь, что пройдет цензуру, а что нет.

— Хорошо. — На одном из классовых заданий мне нужно было очистить оскверненное кладбище. По легенде там были захоронены жертвы Безумного мага, это одна из легенд Неверкома, — махнул я рукой на ее поднятую бровь. — Так вот, эти дети вставали из могил, бросались на меня, желая сожрать. Миранда передернула плечами. — Действительно, неприятно. — А потом я вскрывал их тела, чтобы добыть печень и скормить алтарю Богини Смерти, — невозмутимо продолжил я, делая новый глоток. — А теперь помножьте все это на реалистичность Неверкома. Именно такие вещи и превращают нас, некромантов, из романтизированной мечты о темных магах в нечто настолько ужасное и отвратительное... — я махнул рукой. — Вы видели, кто у меня служит, верно? Приятная компания, не правда ли? Ожившие мертвецы, скелеты, усохшие до состояния мумии личи. — Да, признаться, когда я первый раз пошла на погружение – я тоже была в шоке первое время, — доверительным тоном сообщила редактор, встряхивая рыжей копной волос. — Но все же, вы не пошли на реролл. — Нет, не пошел, — улыбнулся я. — Почему? — Пятьдесят тысяч золотом на начальных этапах не так-то просто поднять, Миранда. А когда мои доходы стали позволять такие траты, я уже привык, стал достаточно значимой фигурой в мире. И, знаете, как говорил Джон Мильтон: «лучше править в Аду, чем быть слугой на Небесах», — процитировал я классику. Редактор улыбнулась. — То есть, вы бы не променяли свою текущую жизнь на спокойное существование? Все же, на вас постоянно сыплются приключения, какие-то проблемы, у вас, — указала карандашом на дверь, — целый штат неигровых персонажей, вы – первый в игре владелец целого города. И вам не хочется все это бросить, начать с начала? Я пожал плечами. — Нет, я нашел свое место. — А как же насчет слухов, что вам предложили купить новое тело? — В связи с некоторыми игровыми событиями, я его не получу в любом случае. — Вы о расправе над игроком Томасом из некогда союзной фракции? — тут же накинулась она. — Расскажите, что случилось, почему так произошло? Я как можно более мирно улыбнулся. — Всякий союз рано или поздно, распадается. Не секрет, что долгое время темная сторона главенствовала в игре. Но потом пришел Мэтт, герой Света, мир перевернулся. И с тех пор Хаос и Смерть, оставаясь вместе, сидели тише воды, ниже травы. Но вот пришло время перемен, и появился человек, нестандартные действия которого привели к новому переделу карты мира. — То есть, вы? — улыбнулась она. — Именно. — Скажите, как так получилось, что из всех людей, кто когда-либо становился темным, именно вам достался этот квест, это невероятное задание? — Все очень просто, Миранда, — кивнул я. — В мое время была такая история: заводим толпу обезьян в небольшое помещение, подвешиваем к потолку связку бананов. Как только любая из обезьян дотянется до бананов, с потолка льется ледяная вода. Как вы понимаете, освежающий душ достается всем. Так повторяется из раза в раз, пока ни одна из обезьян не станет тянуться за бананом. — Так, а дальше? — похоже, моя история ее заинтересовала. — Дальше меняется одна обезьяна на новую, — продолжил, чувствуя, как сам увлекаюсь рассказом. — Новичок видит бананы, лезет наверх за ними, но уже его соседи не дают этого сделать. — Потому что их всех окатит холодной водой, — кивнула редактор, не сводя с меня взгляда. — Именно. Потому что «здесь так не принято». И мой квест – он как те бананы, висит себе под потолком, а все проходят мимо. В той ситуации, что сложилась в игре – темные начинали именно здесь, в Карнате, а все, кто становился темным в других городах, подвластных светлым, уходили на реролл. Потому что играть бы им либо не дали, либо развиваться самому, когда даже в группу просто так не вступишь, было катастрофически сложно. — Но вам удалось. — Мне повезло, — пожал плечами. — Знаете, как это бывает – случайно наткнувшийся на новое игрок желает продать информацию тем, кто больше заплатит. Так вышло, что мне удалось не только заполучить квест, но и в ходе его выполнения узнать кое-что важное. А когда я осознал, что эта информация стоит денег – я ее продал. — Почему не оставили себе? Многие игроки мечтают о такой возможности. — А смысл? — развел я руками. — Представим, что я не стал торговать секретом, а сам решил воспользоваться, — я показал ей пятерню и начал демонстративно зажимать пальцы. — Для этого нужны: экипировка высокого класса, собственный большой уровень, а это огромные затраты времени на подготовку, и внушительная группа не менее прокачанных сыгранных союзников. К тому же, любая информация стоит денег до тех пор, пока ее не знают двое. Иначе это уже не секрет, а общеизвестный факт. Так что я не стал тянуть время, просто обратил свои знания в звонкую монету.

Миранда кивнула, что-то черкая на бумаге. — Возвращаясь к инциденту в храме, что вы можете рассказать о произошедшем? Я развел руками. — Увы, я могу лишь рассказать то, что вы наверняка и сами видели на видео – когда принадлежащий нашему пантеону храм Смерти разорили бывшие союзники, я пришел в ярость и наказал виновного. — Вы не чувствуете за собой вины? — Чувствует ли за собой вину человек, запускающий ракеты по союзнику, который только что подорвал твой город? — Но вам не кажется, это несопоставимые вещи? — Почему же, Миранда? Война – она везде война. Хоть в игре, хоть в реальности. На ней, знаете ли, иногда еще и убивают. — То есть, вы не считаете себя виновным в том, что игрок получил тяжелую психологическую травму из-за вашей деятельности? Я сделал последний глоток кофе. — У него тоже был выбор – в любой момент он мог снизить степень погружения и умереть от одного моего прикосновения, отправившись на перерождение, — пожал я плечами. — Здесь, видите ли, все завязано на войну. И создание вот такого прецедента – это еще один способ показать, как плохо быть со мной, какой я зверь и псих, а они, пришедшие в храм с целью его разрушить – мирные овечки. Редактор кивнула. — То есть, для вас – религия Неверкома это действующая религия, относиться к которой без должного пиетета нельзя? — Я являюсь младшим жрецом Смерти, Миранда, — кивнул я. — Наших Богов, существующих в Неверкоме, можно не только услышать, но и встретить, потрогать, — позволил себе улыбку. — Если они, конечно, вам разрешат к себе прикоснуться. — Но в целом? — В целом, да. В мое время основополагающим правилом выживания социума было уважение. Не делай другому того, что не хотел бы получить сам – золотое правило. И, когда в ваш дом приходят люди с оружием наперевес, когда ваши храмы оскверняют, когда ваших жен и дочерей насилуют на ваших глазах – я считаю, настоящий мужчина должен давать отпор всеми возможными средствами. И делать это так, чтобы больше ни у кого и мысли не возникло даже подумать о повторении нападения. — Очень, знаете ли, — чуть склонила она голову, — жестокое мировоззрение. — Есть несколько категорий людей, Миранда. Одни – не поступают плохо, потому что им подобное запрещают моральные устои. Другие – потому что боятся быть наказанными. Но именно последние превращают памятники в разрисованный граффити кусок камня. Потому что им за это ничего не будет. И, если в нужное время, им не переломать все кости рук – они будут только смелее, наглее. Потому что вместо реального наказания – у них вседозволенность. — Ваша речь, конечно, проникновенна, уважаемый Макс, но она граничит с нарушениями сразу нескольких современных законов. Я пожал плечами. — Я и не говорю, что я – ангел или, упаси Мор, пример для подражания. Уже озвучил в начале беседы, моя работа – ковыряться в трупах, к моим словам нужно относиться очень скептически. Миранда кивнула, не забыв при упоминании Бога Смерти сделать пометку в блокноте. Я же налил себе еще немного кофе и захрустел печеньем. — Что ж, у меня осталось всего несколько вопросов, если вы не возражаете. — Конечно, — кивнул я, запив печенье. — Спрашивайте. — Вам, фактически, триста с лишним лет, Макс. Вы наверняка знаете, что у нас на Земле произошло много страшных событий, расскажите, что вы об этом думаете? Я пожал плечами. — Люди всегда стремились друг друга уничтожить. Не меньшим стремлением было загадить шарик Земли, кружащий по Солнечной системе. Что я могу сказать? Мне очень жаль, что в какой-то момент человечество доигралось и получило сдачу от природы. — Вам все равно? — уловила мой тон журналистка. — Я не могу жалеть, Миранда. Мне попросту нечего и некого. Вы сами сказали – мне больше трех сотен лет. Это даже по вашим меркам очень круто. Никого из тех, кого я знал и помнил, кого любил, кто любил меня – не осталось в живых. Я – последний в своем роде. И земляне мне так же чужды, как были бы чужды мои современники какому-нибудь размороженному Вальтеру Скотту. — И мы снова вернулись к вопросу разморозки. Вам же наверняка известно, до сих пор разморожено меньше трех десятков людей. Почему, как вы думаете, в этот список попали именно вы? Я улыбнулся самой очаровательной улыбкой, на какую был способен. — Простите, Миранда, но за ответом на этот вопрос вам лучше всего обратиться к корпорации Nevercome, Inc. Еще раз мило улыбнувшись, девушка постучала себя карандашом по пальцу и задала новый вопрос. — Нас читает огромное количество людей. Хотели бы вы что-то им передать, пожелать? Может быть, посоветовать, стоит ли играть в Неверком или же?..

Я кивнул. — У меня есть только одно послание для человечества, Миранда. И оно уже давно стало моим кредо. — Я вся внимание, — заверил она, даже подавшись вперед. — Никто не остановит Смерть.