К осени 1881 года Эмма Делонг стала серьезно беспокоиться о судьбе «Жаннетты». «Корвин» вернулся в Сан-Франциско 21 октября. Он прошел более восьми тысяч миль вдоль берегов Аляски и Сибири, но его команда не нашла никаких следов «Жаннетты» и даже не услышала никаких слухов. Более того, историческая высадка экипажа «Корвина» на Земле Врангеля, доказавшая, что на самом деле это лишь остров, разбила последние надежды Эммы на то, что ее муж и его команда прошли вдоль гипотетического трансполярного континента, достигли Северного полюса и миновали его.

Эмма стала до смешного рассеянной. Все валилось у нее из рук, она случайно била посуду и уходила из магазинов, не оплатив покупки. Все ее мысли были лишь о «Жаннетте». 11 ноября, когда американский военный корабль «Альянс» вернулся из плавания к северным берегам Норвегии, ее тревога лишь усилилась. «Альянс» 16 июня вышел из Норфолка с двумястами матросами на борту и прошел 12 тысяч миль. Капитан судна, капитан 2-го ранга Джордж Генри Уодли, сообщил, что не нашел никаких следов «Жаннетты» и ее экипажа. На борту корабля был один из лучших репортеров Беннетта Гарри Макдона, который впоследствии опубликовал в «Геральд» серию очерков о путешествии.

«Альянс» зашел в Рейкьявик и стал первым американским судном, которое посетило исландский порт. Исландцы были очарованы американцами, особенно несколькими чернокожими матросами, которые, по словам Макдоны, показались им «сбежавшими экспонатами из музея». Далее Уодли повел «Альянс» в норвежский Хаммерфест, а оттуда на Шпицберген – арктический остров к северу от Норвегии. По пути «Альянс» встретил множество китобоев, зверобоев и охотников на моржей, но ни один из них не смог ничего рассказать о «Жаннетте». Матросы Уодли распространили отпечатанные на нескольких языках плакаты, в которых обещалась награда за информацию о местоположении «Жаннетты».

«Альянс» дошел до отметки 80°10′ с. ш., развернувшись примерно в 590 милях к югу от Северного полюса. Считается, что ни один военный корабль никогда не заходил дальше. Но затем Уодли наткнулся на паковый лед. Увидев столь серьезную ледовую преграду, Макдона усомнился, что человечество вообще когда-либо достигнет Северного полюса: «Ни один человек, увидевший эту пустыню льда, испещренную торосами и горными хребтами, вздыбленными силой, которую невозможно постичь, не усомнится, что потребуются многие годы отчаянных попыток, прежде чем кому-то удастся добраться до высшей точки планеты».

По возвращении в США офицер «Альянса» сдержанно повторил опасения Эммы Делонг: «Мы уже не так уверены в благополучии экипажа «Жаннетты», как раньше».

Тем временем третье судно, отправленное на поиски Делонга, пароход «Роджерс», тем летом прошло многие тысячи миль вдоль берегов Камчатки и Сибири. Но его капитан, лейтенант Роберт Берри, сообщил то же самое: ему не удалось обнаружить ни следа «Жаннетты». Отряд моряков «Роджерса» высадился на острове Врангеля через несколько недель после Джона Мьюра и его товарищей. Отойдя от берега более чем на двадцать миль, они внимательно изучили остров, но не нашли никаких свидетельств, что нога Делонга ступала на эту землю. Теперь «Роджерс» встал на зимнюю стоянку в бухте на северо-восточном сибирском берегу, и капитан намеревался отправить собачьи упряжки на запад, к устью Колымы, чтобы попробовать отыскать следы Делонга. На борту «Роджерса» находился еще один корреспондент газеты «Нью-Йорк геральд».

Бесплодные поиски летом 1881 года лишь повысили общественный интерес к судьбе Делонга. На весну 1882 года было запланировано множество спасательных экспедиций – теперь поиски «Жаннетты» приобрели международный размах. Мир не проявлял такой заботы о судьбе отдельной арктической исследовательской экспедиции с самого исчезновения сэра Джона Франклина. В Копенгагене лейтенант Королевского флота Дании Ховгорд собирал средства на организацию масштабной поисковой операции вдоль сибирского побережья, в ходе которой он собирался проследовать по северо-восточному проходу, успешно проторенному Норденшёльдом. Из Санкт-Петербурга российские власти отправили уведомления о поисках всем комендантам и старейшинам северной Сибири. В Канаде Британское министерство по делам колоний разослало письма всем губернаторам Компании Гудзонова залива и велело им проинформировать охотников и работников компании, находящихся на арктическом побережье Северной Америки, о текущих поисках «Жаннетты».

Королевское географическое общество в Лондоне тем временем приступило к разработке собственных планов спасательной экспедиции. «Американский народ может быть уверен, что английские географы не только глубоко сопереживают отважным исследователям на борту «Жаннетты», но и готовы сделать все, что в наших силах, чтобы поиски увенчались успехом», – заявил в декабре член общества Клементс Маркем.

Штатному автору «Геральд» показалось, что «Жаннетту» окружили даже большим вниманием, чем в свое время пропавшую экспедицию Франклина. «Во второй раз в истории полярных исследований крупная экспедиция, вероятно, пропала в Арктике, – гласила статья в «Геральд». – Намечаются новые поиски Франклина – с той лишь разницей, что в прошлый раз это была англо-американская операция на ограниченном участке полярного круга, а теперь грядут всеобщие поиски по всей границе «неизведанной территории», в которых примут участие почти все цивилизованные страны мира».

Последний год Беннетт следил за разговорами о спасательных миссиях, но его отвлекало другое. Он давно вынашивал идею основать новую газету «Париж Геральд», которая будет нацелена в основном на таких же, как и он сам, американцев, живущих в Европе. Он купил прекрасную виллу в местечке Больё на Лазурном Берегу, откуда открывался чудесный вид на море. Он устраивал экстравагантные охоты в загородном доме неподалеку от Версаля и большую часть года проводил в круизах по Средиземноморью.

Кроме того, Беннетт был занят открытием своего нового творения, Ньюпортского казино, которое оказалось больше, чем кто-либо мог представить. Это была пышная постройка из дерева, камня и чешуйчатой черепицы с просторными верандами, уличными барами и аккуратным травяным теннисным кортом, расположенным на площадке, которая могла вместить не одну тысячу зрителей. «Ничего подобного нет ни в Старом Свете, ни в Новом, – восхищался газетный репортер, посетивший торжественное открытие казино. – Вряд ли в мире найдется более веселое и оживленное место».

В августе в Ньюпортском казино состоялся первый национальный чемпионат только что образованной Национальной ассоциации лаун-тенниса Соединенных Штатов. Это был первый в истории теннисный турнир на американской земле. Лучше всех себя показал Ричард Дадли Сирс из Гарварда, который выиграл пять матчей подряд. Как и рассчитывал Беннетт, Ньюпортское казино стало родиной американского соревновательного тенниса. Проводившийся там ежегодный турнир впоследствии вылился в Открытый чемпионат США по теннису. Национальные чемпионаты проводились в Ньюпортском казино до лета 1915 года, когда их перенесли в Форест-Хиллс в Нью-Йорке.

Поглощенный делами казино, Беннетт тем не менее регулярно связывался с Эммой Делонг и в конце лета 1880 года даже пригласил ее в Ньюпорт посетить его «коттедж». Маленький особняк, называвшийся «Каменная вилла», был расположен как раз напротив казино на противоположной стороне Бельвью-авеню. Беннетт пригласил Эмму на морскую прогулку на своей новой яхте «Полиния», в постройку которой он, как сообщается, вложил 55 000 долларов. Сестра Беннетта Жаннетта Белл тем летом тоже навестила Ньюпорт. У них с мужем недавно родился сын, но Беннетт не проявлял желания играть в любимого дядюшку. Выписав чек на наследство в размере 100 000 долларов, Беннетт положил его в изножье колыбели племянника и больше никогда не обращал на мальчика внимания.

Беннетт обещал Эмме, что не пожалеет сил и средств, чтобы найти ее мужа. Для него полярная проблема была сродни оживленному теннисному матчу – она казалась ему увлекательным спортом, бодрящим испытанием, интересной игрой. Он не сомневался, что все будет в порядке. А если нет, таков был риск. Он не мог представить более почетной гибели, чем гибель во имя исследования – во имя страны, во имя флота, во имя науки. И само собой, во имя «Геральд». «Геральд» для меня все, – сказал он однажды репортеру. – Человек – ничто».

Но к концу 1881 года даже Беннетт начинал подозревать, что с «Жаннеттой» случилось непоправимое. Он смирился с мыслью, что корабль затонул и давно покоился на дне морском. Что же до судьбы Делонга и остальных моряков, Джеймс Гордон Беннетт не терял оптимизма. Он телеграфировал Эмме из Парижа: