24
Вероятно, Друж пытался навязать мне Тьму, чтобы породить во мне новые страхи, но при этом недооценил мою новообретенную силу. Мой разум, миновав границы Киона, устремился к землям Одалии и дальше за их пределы. Я с потрясением осознала, что теперь была способна на невозможное. Я переключалась с одной ближайшей мысли на другую, точно, переходя реку, прыгала по кочкам, расширив действие руны Предсказания в поиске одного-единственного сознания. Перемещалась от одалийского стражника к кионскому земледельцу, а от него – к ядошанскому торговцу, но нигде, на всем континенте, не находила присутствия Альтисии. Где же она?
Тогда, решив сменить цель своих поисков, я обратилась к разуму Зои. Та как раз возвращалась в Анкио вместе с остальными ашами, но моей наставницы с ними не было. Альтисия отправила Зою и большую часть аш обратно в Кион, пока сама осталась… но зачем? Чего она ждала?
Мне следовало догадаться. Я обязана была догадаться. Видение будущего, которое, по словам лорда Агнарра, меня ждет, символ полумесяца, вырезанный в скале Стены Митры – зивар с тем же самым узором я столько лет носила на себе. Как я могла быть настолько слепой?
Кален, как и следовало ожидать, тут же отказался, как только я посвятила его в свои замыслы.
– Мы ни за что не позволим тебе действовать в одиночку. – Его злость была вполне справедлива.
– Ей что-то нужно от меня, я не могу подвергать вас еще большей опасности. – Мне не хотелось возвращаться в Анкио. «Ты вернешься в Кион, чтобы скорбеть на могилах», – предупредил меня Фокс из Горы Чужаков.
– Это не обсуждается. Тебе давно это пора понять.
– Мы тоже никуда не уйдем, – так же упрямо добавила Лик.
– Нет, вы вернетесь в квартал Ив, – тихо возразила я. – Вам с Халадом там будет безопаснее. Теперь, когда мы знаем источник твоего обречения, заклинание должно скоро рассеяться. Тебе больше ничто не угрожает. – Я сжала ладони в кулаки, мои страхи стремительно нахлынули. – После нашего побега меня больше не мучили бывшие в Анкио провалы в памяти. Она травила не только тебя одну. Все это время я была жертвой – только не обречения, а безумия.
Ночь мы провели на берегу моря Черепов в надежде восстановить силы перед нашим возвращением в Анкио и по пути планировали высадить Лик и Халада в ближайшей деревне. Лик не была рада такому повороту событий, но, после того как Халад отвел ее в сторону для разговора наедине, немного смирилась.
Калена же, напротив, убеждать было бесполезно.
– Ты уже знаешь мой ответ, – прорычал он, подбросив еще дров в костер. – Куда ты – туда и я.
Я не могла уснуть из-за тревожных мыслей о том, что готовил нам грядущий день.
– Я еще не знаю, куда пойду. Сообщество аш может охотиться на меня до конца жизни. Кален, ты не для этого был рожден.
– Насколько я помню, ты тоже. – Он дотронулся мозолистым пальцем до кончика моего носа. – Отправимся в Истеру, найдем там место вдали от города, как лорд Гариндор. Или же в Тресею, где влияние аш, мягко говоря, мало и каждый предпочитает заниматься своим делом. У нас будет свой дом и сад. – Он улыбнулся. – Им всегда требуются мастера на все руки, готовые выполнять трудную работу.
– Я могу шить, – предложила я, охотно ухватившись за видение, которое он рисовал в моем воображении. – На пропитание этого, думаю, хватит. А еще я могу лечить больных. Можно с помощью руны Иллюзии изменить нам внешность. И тогда они никогда нас не найдут.
Он склонился ко мне и губами легонько коснулся моих губ. Затем руками провел по моему животу. Впервые на моей памяти его прикосновение было неловким и неуверенным.
– Когда мы будем точно знать, что нас не найдут, если они перестанут нас искать, я был бы не прочь завести… Они ведь станут искать пару, а не семью. Если однажды ты захочешь…
Мое сердце переполняли чувства.
– Для начала тебе придется сделать меня порядочной женщиной.
– Если хочешь, мы можем по дороге в Кион обратиться к ближайшему священнику. Лик и Халад даже могут нас сопровождать, а после мы их доставим в Анкио. – Он поцеловал меня глубже. – Ты ведь сделала мне предложение, помнишь? Ты попросила моего сердца перед целой комнатой ядошанцев. Будь у нас еще один день, я бы не задумываясь женился на тебе прямо там, а их взял в наши свидетели. Ты наверняка оценила бы их некоторые непристойные свадебные традиции.
– Даже если бы невестой была аша? – Я пришла в ужас. Он рассмеялся, и я мгновенно оказалась у него на коленях, жадно впилась в него губами, зарывшись пальцами в его волосах. – Я была пьяна и не в себе, – прошептала я, хотя сама мысль начинала мне нравиться все больше. Ведь мне теперь нечего было терять. Я могла начать новую жизнь – уже не одна, а вдвоем…
– Я ни капли не жалею о сказанном. Женись на мне, Кален. Забери мое сердце в обмен на свое.
Позади нас кто-то откашлялся – это Халад.
– Я, э-э… Я просто хотел забрать оставшуюся посуду. Вы тут продолжайте и…
Тут он внезапно упал на землю. Мы изумленно оторвались друг от друга и подбежали к нему.
– Что с ним такое? – спросила я и тут же принялась в панике проверять его руной Погружения. Ничего.
– Не бойся, Тия. Он всего лишь спит. Он слишком важен, чтобы его убивать, но лучше, если во время нашей беседы он будет находиться без сознания.
Из темноты вышла фигура, и только тогда я ощутила их присутствие. Их было двое: таинственный человек в капюшоне, который взирал на меня с утеса Стены Митры, и – нет, нет, нет — Альтисия. Кален издал глухой рык. Лик, споткнувшись, упала вперед, на ее лице застыло потрясение.
– Похоже, в отличие от них, ты не сильно удивлена. – Альтисия приветствовала меня улыбкой, словно это не она сделала все возможное, чтобы предать меня, предать все, что отстаивали аши и Кион.
– Мне стоило догадаться раньше. Ведь были знаки, а я отказывалась верить им. – Я была в ярости, в ужасе. – Альти, зачем?
– Все ради тебя, моя дорогая. – Ее голос звучал, как и прежде: терпеливо, мягко, разумно, – но при этом в нем крылась странная дрожь. В том, как она шла и вздыхала, таилась печаль, необъяснимое раскаяние. – И ради Микаэлы. Ты же не думала, что только тебе одной хочется ее спасти? Отыскать способ поглощать меньше Тьмы и продлить ей жизнь?
– Я надеялась, что ошибаюсь. Что это кто-то другой испортил травы, пока ты не видела. Но там, в одалийском лагере, ты выдала нам новую порцию трав, а сила руны так и не ослабла. Если первое еще можно было объяснить, то второе – нет. Ведь ты не могла быть настолько беспечна.
– Я больше не собиралась прятаться, Тия, и надеялась, что ты все узнаешь, как только уедешь от одалийцев и ядошанцев. Если помнишь, я уговаривала тебя ехать как можно быстрее. А когда ты побывала в Горе Чужаков и прошла испытания горвеканцев, то поняла, что пришло время объединить наши усилия.
– Ты могла убить Лик! – рявкнул Кален.
– Нам был нужен гарант, непредвиденное обстоятельство на подобные случаи. И поскольку Тия была нашим приоритетом, на эту роль подходила другая аша. Я верила, что ты сумеешь отыскать средство поддержать состояние Лик, и не ошиблась. Не зря же я обучала тебя всему, что знаю.
– И что же ты можешь предложить мне такого, чего не смогла Аена? – едко поинтересовалась я. – Думала, нашей дружбы будет достаточно, чтобы я приняла твое предложение, в то время как отказала ей?
– Тия, это не предательство. Я делаю это ради спасения твоей жизни. Я начала этим заниматься еще задолго до того, как ты стала ашей – по сути, почти двадцать лет назад. Для Микки было уже слишком поздно – я понятия не имела, куда делось ее сердце. Этим вопросом занимались Аена и Телемайн, но старейшины осложнили ситуацию, отказавшись искать пропажу. Я бы ни за что не стала участвовать в том, что могло навредить ее здоровью.
А когда умерла Полер, я пришла в ярость: если бы существовал способ ее вернуть, я бы обязательно им воспользовалась. Все мои поступки всегда были ради нее, ради Микки, а потом и ради тебя. Я понимала, что со временем Тьма унесет ваши жизни, как лишала жизни каждого, кто имел несчастье прикоснуться к ней. Но сердце сумрака подарит вам жизнь. Нам не нужна магия, дитя. Я уничтожу каждую руну, лишь бы вы обе были живы.
– Каким образом? Обрекая всех? Подвергая Лик опасности? Развращая Аадила и разжигая войну между королевствами? Так ты хочешь помочь?
– Да. Только представив заклинания во всей их губительной красе, можно доказать, насколько легко ими злоупотребить. Магия рун была создана не для нас, простых смертных. Ни один человек не должен обладать подобной силой. Ты сама прекрасно видела, что магию используют не только для помощи людям, но и для их уничтожения. Поэтому мы должны начать все заново – в мире без магии, где нет ничего, кроме нашей собственной воли.
– Я не могу. Фокс…
– Тебе так же, как и мне, известен способ спасти Фокса. Сок Первой Жатвы, не так ли? В противном случае сердце сумрака можно использовать для того, чтобы построить этот мир таким, каким мы хотим его видеть. Когда ты станешь богиней, перед тобой не будет преград. Мы сможем изменить этот мир, сделать его добрее.
– Ты в своем уме? – взревел Кален. – Нельзя построить добрый мир на крови невинных людей!
– Скажи мне, Тия, неужели нет такого стеклянного сердца помимо своего, которым ты дорожишь больше сердца Фокса? Неужели ты готова заплатить настолько высокую цену, лишь бы увидеть его живым в полном смысле слова? Ну же, Кален, спроси у нее, так ли это. Вот только ее сердце говорит мне все, что нужно знать.
– Я не могу на это пойти, – выдавила я. – Столько жизней уже загублено: Яррод, дрихтианцы, безумие Аадила, Найтскросс, Канс и Телемайн… Дейзи…
– Дейзи погибла случайно. Тьма в тебе оказалась сильнее, чем я предполагала.
– Я сумела избежать обречения, но твои лекарства сделали меня слабее, восприимчивее к поглощению Тьмы. Ты изводила меня лихорадочными снами, заставляла сомневаться в себе, думать, будто мною овладевает темная гниль. Ты сделала это для того, чтобы Кион ополчился против меня, а я с большей охотой присоединилась к твоему замыслу. Ты предложила свою помощь Кансу под прикрытием лечения, а сама подвергла его кошмарам и головным болям. Да к тому же временно обрекла его, на случай если придется меня дальше убеждать.
Она не пыталась отнекиваться, отчего моя ярость возросла.
– А Дейзи, почему ты заставила меня убить ее?
Альтисия ответила мне спокойным взглядом.
– Ничего подобного я не делала, Тия. Согласна, мои травы вынуждали тебя поглощать больше Тьмы, но действовала ты всегда самостоятельно.
– А как же этот Безликий? – заговорила Лик, глядя на таинственную фигуру. – Друж совершил множество злодеяний. Как ты могла пасть настолько низко, чтобы вступить с ним в союз?
Из моего горла вырвался почти истерический смех.
– Потому что мы сами доверились Друж. Не так ли, Альти? Сколько раз мы приходили к ней за советом? Надо было догадаться – ведь я приходила в храм чаще, чем кто-либо.
– Тия. – Лик задрожала. – О чем ты?
– Никто не знает, как выглядит Друж, потому что все это время она жила в Анкио. Где отыскать убежище лучше, как не в самом квартале Ив? Разве история с Аеной не научила нас, что даже репутация Анкио может быть испорчена? Но мы упорно совершали одни и те же ошибки, хотя должны были вынести урок после того, как она прикинулась молодой служанкой в Доме Валерианы. Почему Друж вырезала на найденном мной камне-поисковике символ полумесяца – символ, который напоминает мою заколку? Не так давно именно эту заколку я пыталась пожертвовать ей, но получила отказ.
– Друж проходила те же самые испытания, что и я, в Горе Чужаков – и провалила их. Какие дары преподнесла тебе эта гора? Более сильную магию Тьмы – и способность видеть будущее. Возможно, Друж за много лет предсказаний лучше меня отточила свое мастерство пророчества. Не так ли, Жрица?
Фигура откинула капюшон и явила нашему взору облик, который за время своих визитов в храм я видела лишь мельком: струящиеся волосы цвета природного шелка – настолько светлого, что в сиянии луны тот казался тусклым; ярко-зеленые глаза, больше не скрытые под плотной вуалью; бледная безупречная кожа; красивые пухлые губы.
– Я надеялась, что ты узнаешь меня, – произнесла она. Даже здесь, под отрытым небом, ее словам вторил слабый хор голосов.
– Но как? – Лик запнулась. – Я… мы доверяли тебе. Все в квартале Ив доверяли тебе!
– И это доверие не было напрасным, юная Лик. Моим долгом в квартале Ив всегда было служить противовесом сообществу аш. Проверять, не сбились ли они с пути, не вышли за пределы своих эгоистичных желаний. Эта обязанность передалась мне от многочисленных оракулов, служивших до меня и живших во времена самой Вернаши.
– Невероятно!
– Вернаша слыла величайшей ашей, но ее алчность оказалась столь же губительна, как и ее сила. Многие заклинательницы знали, что она пыталась исказить и переделать легенды. Но были слишком слабы. Магия – не лекарство, от которого можно с легкостью отказаться, несмотря на страх вечных мук.
– И вот одна Темная аша, самая сильная из всех, чье имя давно кануло в Лету, узнала об испытаниях горвеканцев и решила стать достойной сердца сумрака, но не прошла их так же, как и мы с тобой, Тия. Однако эти испытания наделили ее даром предсказания, и она узнала, что однажды найдется достойная – та, кто исполнит волю Изогнутого Ножа.
– Так она установила своего рода равновесие: сделалась жрицей и своими предсказаниями с легкостью завоевала доверие Вернаши. Но, в отличие от живущих в квартале Ив, преследовала иную цель – она служила стражем сердца сумрака: не позволяла недостойному завладеть этим знанием и стремилась передать его Темной аше, которой хватило бы смелости занять ее место. Даже в те времена Костяные ведьмы умирали очень рано, а потому было довольно просто инсценировать их смерть, чтобы на следующий день воплотить в новом качестве – очередной жрицы.
– С помощью вуали и уединенного образа жизни мы могли легко скрыть свою личность. Мы знали, что когда-нибудь одна из нас непременно получит одобрение у Горы Чужаков и смоет позор со всех наследниц Маленькой Слезинки.
– Но очень многие пытались заполучить сердце сумрака. Вскоре мы поняли, что проще всего с ними бороться под видом другого Безликого. Поэтому позаимствовали прозвище Друж, что означает «правда», которым назывались предшествовавшие мне жрицы, а теперь и я. Тия, у нас появилось множество последователей среди жителей квартала Ив, молчаливых и невидимых. Альти – мое самое доверенное лицо. Мы очень надеемся, что и ты вступишь в наш круг.
– Она права, Тия, и ты это знаешь, – мягко добавила Альти. – Без своего сердца Микки была слишком слаба, поэтому мы не могли рисковать ее здоровьем и посвятить в наши замыслы. Но когда появилась ты, жрице было достаточно одного взгляда на тебя, чтобы понять, что ты достойна. Она никогда не ошибалась.
– Но сейчас она ошиблась. Я провалила испытание. – За обретение сердца сумрака пришлось бы расплачиваться Калену. Даже если бы они могли снова вернуть Фокса к жизни, больше никого не убив, я бы все равно не пошла на этот шаг. – Я не достойна. И не была никогда.
Жрица – Друж – вздохнула, и невидимые голоса вздохнули вместе с ней.
– Многие Темные аши не проходили даже одно испытание, не говоря уже о двух. И твой пример говорит о многом. Испытание Долга наделяет силой предсказания. Испытание Чести увеличивает способности. А третье – это же испытание Любви, не так ли? Ни одна аша не проходила его. Мы всегда выбираем его последним. Наверное, потому что инстинктивно знаем, что оно самое трудное из всех.
Кален зарычал.
Друж, не обращая на него внимания, продолжила:
– Мне ведома твоя сила. Я находилась в сознании заурва, когда ты исследовала его, а после из-за моей ошибки в страхе убила. Я знаю, насколько могущественной ты можешь быть, Тия. И не допущу, чтобы тысячелетние попытки Темных аш, пожертвовавших собой, закончились ничем. Я многих потеряла на пути к нашей цели, столько Темных аш сошли с ума и зачахли в попытке ее достичь. Пророчество будет исполнено, независимо от твоего мнения. Мы уже близки. Так близки! Слишком долго мы гневили Великого Создателя. И не позволим тебе продлевать наши страдания.
На спине ази мы восседали вшестером: я, Темная аша, лорд Кален, лорд Фокс и лорд Халад, а также леди Зоя, которая, несмотря на общее сопротивление, напросилась вместе с нами. Полет над Дрихтом оказался недолгим. Мы обошли по кругу населенные города пустынного королевства: Рашу, Кариншу и даже мой бывший дом, Адра-ал. Дальше, в восточной части материка, больше никакой цивилизации не было; высохшие земли, вот уже несколько тысячелетий непригодные для жизни, окружали массивы гор. Не зря Дрихт называли «Непроходимым Королевством». Если вас не изжарит неумолимое безжалостное солнце, то отсутствие воды, как простой, так и вызванной рунами, сделает смерть долгой и мучительной.
Миновав Сухие земли, мы направились к Кругу Культа – скоплению высоких скалистых пиков и неприступных вершин, защищающих небольшой пустынный клочок песка. Жизни здесь практически не было; на многие мили ничего, кроме крошечных рогатых ящериц и нездорового вида зарослей бурого мха. Неизвестная катастрофа – вероятно, вызванная Вернашей, как считал лорд Гариндор или утверждал Агнарр, – уничтожила то, что раньше, согласно истории, было плодородными землями с буйной зеленой растительностью и где Пять Великих Героев обрели свою смерть. Как, никому доподлинно не известно.
На месте нас уже ждали остальные дэвы, которые держались от изломанного горного кольца как можно дальше, явно не желая к нему приближаться.
– Она здесь, – пробормотала Темная аша, стоило нам сойти на землю. – И даже этого не скрывает.
– Что теперь? – поинтересовалась Зоя.
– Ничего не говори и не делай без приказа Тии, – сказал ей Кален. – Ты вполне могла остаться с Кансом. Шади не обрадуется тому, что ты увязалась за нами.
– Шади здесь нет. К тому же, чтобы довести дело до конца, необходимо присутствие представителя Киона. Императрица Аликс оценит мои старания. – Тут она бросилась на помощь к Костяной ведьме, когда та споткнулась, прерывисто дыша. Кален подбежал к ней с другой стороны и поймал под руку.
– Ты уверена, Тия? – закусив губу, спросила кионская аша. – Ты нездорова. Ты не можешь в таком ослабленном состоянии отправиться на встречу с Друж.
– Зоя, лучше мне уже не станет. – Темная аша выпрямила спину. – Вам с Бардом неплохо бы остаться снаружи круга, а остальные пойдут с нами внутрь.
– Я проделала весь этот путь не для того, чтобы меня не допустили к бою. Я ощущаю защитные руны, и с их силой справиться будет очень непросто. – Леди Зоя умолкла, опустив глаза. Из ее груди вырвался всхлип. – Прости. Я ведь до сих пор так и не извинилась, да? Все эти годы я ждала подходящего момента, даже не подозревая, что его не будет, пока я сама его не создам. Прости меня.
В ответ Темная аша звонко рассмеялась.
– Ты за это время уже не один раз извинилась своими поступками, а не словами… но мне все равно приятно.
– Мы пойдем туда вместе с тобой и вернемся тоже вместе. Пройдут годы, мы еще посмеемся над нашей глупостью. Вот увидишь.
– Но как? – вмешался лорд Халад. – Пока защита остается на месте, никто не сможет воспользоваться рунами.
– Есть еще один способ, – ответила леди Зоя. – Чтобы преодолеть защиту, мы можем установить друг с другом связь. Дэвов, объединенных узами, будет более чем достаточно для устранения преграды – ни один Безликий даже уровня Друж не способен противостоять всем семерым чудовищам. Но учитывая то, какие предстоят разрушения, Тия не в состоянии в одиночку справиться с Друж. Однако, если остальные из нас получат доступ к запасу ее сил, этого хватит. Но для этого нам необходимо выманить Друж из кольца, на открытую местность. Если мы не можем привести дэвов к ней, то приведем к ним ее саму.
Как только мы приблизились к горному хребту, дэвы отступили еще дальше.
– Гариндор был прав, – сказал лорд Кален. – Что-то их пугает внутри этих руин, и это, я подозреваю, не защитные руны Друж. Можно убедить их остаться у входа, но дальше они не пойдут.
В самом Круге Культа не оказалось ничего грандиозного или поразительного. В кольце гор лежал большой участок песка, не более одного-двух километров в диаметре, с узким проходом для входа и выхода. Сверху за нами, заглядывая внутрь, наблюдало огромное голубое небесное око. По краям, там, где горы отбрасывали слабую тень, обитали странные пожелтевшие растения – бледные и болезненные на вид, но при этом пышно разросшиеся, несмотря на отсутствие дождя.
Ни каменные плиты, ни памятники не украшали это место, ничто не намекало на то, что когда-то сюда вошли четыре великих воина и больше не вышли. В записях Рашну, повествующих о судьбе его товарищей, упоминалось Священное Древо и свет настолько яркий, что тот в мгновение ока обратил умелых воинов в пустоту. Я с опаской ступил внутрь, ожидая встретить невидимую опасность, заметить которую у меня недоставало способностей.
Друж, напротив, не проявляла ни капли осторожности. Когда Темная аша появилась, она стояла к нам спиной в самом центре круга и глядела себе под ноги. Странная женщина носила на голове капюшон, скрывающий лицо, и плотно куталась в тяжелую мантию, не пропускающую солнечное тепло. Рядом с ней виднелся единственный на всем пустом поле клочок зелени – чахлые растеньица, слабо усыпанные созревшими плодами, напоминающими по форме маленькие яблочки, которые нежно покачивались на ветру.
Жестом руки Кален приказал нам оставаться на месте, позволив своей возлюбленной идти дальше одной.
– Что бы ни происходило, – коротко предупредил он ее, – не подходи слишком близко к этим рунным ягодам.
– Они совершенно не похожи на те рунные ягоды, что я видела раньше, – пробормотала леди Зоя.
Лорд Халад понимающе хмыкнул:
– Первая Жатва, я так полагаю?
– Я думала, она выглядит более впечатляюще…
– Держу пари, так же думали четверо Великих Героев, и это стоило им жизни.
Тут Безликая заговорила:
– Я так понимаю, ты спасла своего одалийского короля и все остальные королевства.
– Ты хотела, чтобы они вторглись в Адра-ал, – ответила Костяная ведьма. – Чтобы они в ужасе смотрели на то, как ты превратила его жителей в своих обреченных питомцев. Не удивлюсь, если ты уже убила Аадила.
– Я вынуждена принимать меры предосторожности. Но раз вы здесь, я их пощажу. Там, у Пещерных гор, ты одержала победу. Разве не чудесно все складывается? – Она с улыбкой обернулась к нам – на нас смотрело лицо аши Альтисии. С губ Зои сорвался тихий прерывистый вздох.
– Яви свое настоящее лицо, ничтожество, – прорычала Темная аша. – Ты ей и в подметки не годишься.
– Даже зная, что она тебя предала, Тия? Ты все равно лелеешь теплые воспоминания о тех моих защитных рунах?
– Пусть она и заблуждалась, но сделала то, что считала правильным. Ты убедила ее, будто избавишь мир от магии. Ты лжешь. Потому что это не так.
– Почему же я лгу? – По лицу Безликой пробежала рябь, черты другой аши сменились ее собственным восхитительным ликом. Она обладала поразительной красотой, как описывала Костяная ведьма, но ее губы изгибались в жестокой ухмылке. – Мы ведь хотим одного и того же. Долго ты не проживешь, а потому скоро тебе предстоит сделать выбор. Сорвешь ли ты Первую Жатву и спасешь нас от магии или же отвергнешь ее, чтобы создать свой собственный рай?
Костяная ведьма помолчала.
– Не так-то это просто, да? Говорить о спасении мира, пока сам еще не испытал, как настоящая сила течет по твоим венам?
– Ты не хочешь избавлять мир от магии, – заявила леди Тия. – Ты лишь усилишь свое влияние и положение, в точности как подозреваемые тобой старейшины. Раз ты сама не можешь сотворить сердце сумрака, то ты попробуешь повлиять на того, кто может это сделать, или же попытаешься его украсть.
– Для последнего я чересчур осторожна. Но все же мой совет стоит того, – пообещала бывшая жрица. – Я поклялась, стоя на могилах Аши, Митры, Анахиты и Сраоши, что буду защищать Кион. Я приведу короля Канса к золотой эре расцвета, а вместе с ним императрицу Аликс и ее дочь. Я позабочусь о Лик и лорде Халаде.
Кузнец душ обнажил зубы:
– Ага, черта с два.
– Ты лжешь, – повторила Костяная ведьма. – Как только я создам сердце сумрака, ты, воспользовавшись моей слабостью, заберешь его у меня и навяжешь этому миру свою волю. Тебе лучше, чем кому-либо, известны подлинные легенды. Парящий Клинок оказался способен завладеть сердцем сумрака и непременно сделал бы так, если бы Изогнутый Нож не решил прервать заклинание. Уж ты как никто другой знаешь, что сердце сумрака можно отобрать у того, кто его создал.
– Ты обрекла людей из прихоти, – рявкнул лорд Фокс. – После такого ты больше не сможешь появиться в кионском обществе, если только не закованная в цепи. Ты ведь не планируешь выпускать нас отсюда живыми.
– Я верила Альти! – крикнула Зоя. – Шади, Микки – все верили тебе! Как ты посмела? Как ты могла?
– Ты не веришь в мои добрые намерения? – взмолилась Безликая, обратившись к Темной аше. – Разве я настолько сильна, чтобы украсть сердце сумрака на виду у вас всех? Я совершенно беспомощна сейчас и буду потом – я с готовностью на это иду.
Темная аша перевела на нее суровый взгляд. Сложила руки за спиной.
– Где украденные письма? – спросила леди Тия. – Те, что ты похитила у Барда?
Друж извлекла бумаги из складок своей мантии.
– Разумеется, мне пришлось их забрать. В тот миг я не могла раскрыть свою личность. Упоминаемая в твоей истории смерть Альтисии навлекла бы на меня подозрения. В роли жрицы я никак не могла разузнать о замыслах Канса, поэтому мне пришлось позаимствовать у Альтисии…
Тут бывшая жрица умолкла. Затем улыбнулась, и мной вдруг овладела необычайная сонливость.
– Я не знаю, как ты узнала о руне Обречения, если горвеканцы никогда тебе о ней не говорили, – практически промурлыкала Костяная ведьма. – Зато они многое поведали мне, после того как я вернулась со второго испытания в Горе Чужаков. Они рассказали о многих способах применения рун, о которых даже ты не знала, и о проведении возможных с ними трансформаций. Тебе известно, что руной Предсказания можно оплести не только чей-то разум, но и любой предмет? Например, письма? Ты знала, что видоизмененным заклинанием можно отыскать одного конкретного человека, а не всех тех, кто к нему прикасался? Или что оно может служить для меня радаром в твоих поисках?
С губ жрицы сорвался резкий вздох.
– Ты понимала, как можно спрятать от меня свой разум. Очень умно. Я и не догадалась, что для своей маскировки ты станешь использовать лицо Альти и расхаживать с ним, будто она все еще жива. Ты оплела Кион защитными рунами, убедив в их необходимости Аликс, дабы закрыть мне доступ к тебе. Даже при помощи дэва я не могла уловить твои мысли, поэтому прибегла к другим способам. Неужели ты не осознала всю бесполезность своей маскировки, после того как покинула Пещерные горы и уплыла в Дрихт? Что мне стало известно, под чьим обликом ты скрываешься и где находишься, в тот же миг, когда твоя рука прикоснулась к пергаменту?
Бумаги выскользнули из руки Безликой и упали на землю.
Тотчас же чужое сознание яростно ворвалось в мой разум в попытке использовать его. Но Костяная ведьма, раньше оказавшаяся внутри, стремительно, пусть и не без труда, вытеснила ее. Лорд Кален пришел в движение, и вызванная им руна Ветра обездвижила Безликую. Леди Зоя подняла руки, очевидно, придавая ему сил.
Тогда Безликая попыталась снова напасть – уже не только с помощью разума, но и другого своего оружия. Позади меня взорвался рев.
Ужасное чудовище выбралось из песка, заслонив собой выход – это был не дэв, хотя и напоминал его шириной и высотой. Труп со скелетообразным лицом, вокруг которого точно львиная грива торчали острые кости, размахивал восемью паучьими лапами, заканчивающимися безжалостными крюками. Он уставился на нас мертвыми глазами и зарычал. Тут я понял, кто перед нами.
Обреченный король Аадил прыгнул настолько быстро, что я не успел сообразить, но путь ему вовремя преградил лорд Кален, принявший удар, предназначавшийся мне, на себя. Послышался отвратительный хруст, когда его когти сомкнулись на плече Искателя смерти и распороли плоть. Лорд Фокс бросился вперед и, замахнувшись мечом, отсек чудовищу макушку черепа. Худое существо дернулось назад, отряхнулось и снова прыгнуло.
– Спасибо. – В это время Кален послал в сторону твари шквал ножей Ветра, которые впились в костлявый живот и отрезали тому несколько конечностей. Аадил взвыл.
Безликая была неумолима: она выжигала образы у меня в голове, давила на мою психику в попытке ознаменовать свою победу. Но Темная аша нисколько не уступала ей. Я чувствовал, как она сознанием выталкивала Друж, не давая той захватить надо мной власть. Остальные тоже упорно сопротивлялись ей, защищаясь только силой своей воли и прибегая к поддержке аши.
Как еще при этом лорд Фокс и лорд Кален умудрялись сражаться, для меня оставалось загадкой; я не чувствовал ничего, кроме боли, распирающей мой череп изнутри. Теперь понятно, почему Костяная ведьма опасалась способностей этой женщины: атаковать всех нас одновременно и вместе с этим управлять обреченным Аадилом – мастерство не из простых, на которое способна Темная аша только с сердцем тьмы.
Оба фамильяра двигались в унисон: звякая клинками, быстро и проворно переставляя ноги, они окружили Аадила с двух сторон, между ними зародился безмолвный план. Лорд Кален напал первым и принялся бить чудовище по большим берцовым костям, удерживающим его тело в вертикальном положении. Демон попытался дать ему отпор, но тем самым предоставил возможность лорду Фоксу нанести удар в грудную клетку. Когда бывший король покачнулся, Искатель смерти вырвал ему правое плечо, а кионский генерал разрубил тазовую кость.
В это время леди Зоя, в стороне от разворачивающегося сражения, зигзагами перебегала от одного участка песка к другому. Поначалу ее действия сбивали меня с толку, а потом земля под Аадилом-чудовищем внезапно просела, и тому пришлось поспешно искать новую точку опоры. Однако этот маневр лишь ненадолго отвлек существо, и аша от досады выругалась.
– Я никак не могу вызвать здесь Воду или получить ее другими рунами, – процедила она. – Что-то в этом месте поглощает заклинание, не успеваю я его сотворить! – Она снова чертыхнулась. – О нет, глядите!
Из-за примененного заклинания в песке обнаружились новые погребенные трупы – не четырех из Пяти Великих Героев, а мужчин в дрихтианских доспехах.
– Что за кощунство, – прошипел лорд Халад. – Принести их в это священное место!
– Сейчас не время для церемоний, Кузнец. – Безликая явно прилагала немало усилий, но ей хватило сил начертить в воздухе еще один символ. Павшие воины с низкими стонами, пошатываясь, поднялись на ноги, их запавшие глаза остановились на нас.
– Только не сегодня! – С этими словами Темная аша выхватила из ножен свой меч и, увязая пятками во вздымающемся песке, стала пробираться к Безликой. Женщина словно бы в попытке защититься вскинула обе руки, и несколько трупов бросились навстречу Костяной ведьме. Однако Темная аша оказалась так же быстра, как и ее фамильяры: ведомая гневом, она с легкостью отразила их нападение. При помощи меча и заклинаний аша расчищала себе путь, некоторые из мертвецов под действием ее принуждения внезапно начинали бросаться друг на друга. Пробившись сквозь густую массу тел, она проткнула Безликую мечом прежде, чем та успела бы призвать на защиту еще мертвецов.
Лорд Фокс вонзил свой клинок в пустую грудь Аадила. Меч лорда Калена рассек воздух и ловко отрубил обреченному голову. Леди Зоя, чтобы не подпустить к ним оставшихся тварей, кряхтя от натуги, разила их рунами одного за другим.
Друж ловила ртом воздух, прижимая руку к окровавленному животу. Темная аша возвышалась над ней.
– Ты еще пожалеешь, что убила меня, Тия, – прорычала она, но страх в ее глазах ничто не могло скрыть.
– У меня нет сил вступать с тобой в прямую конфронтацию. – Над верхней губой Костяной ведьмы блестели капельки пота, она дышала с трудом. – Я так понимаю, тебе стало известно о моем Барде, пока я находилась в Даанорисе. Ты узнала, что я собираюсь поведать свою историю. И поспешила встретиться с моим братом в анкионском порту, мучаясь вопросами, а не слишком ли еще поздно – не рассказала ли я им все. Какое, должно быть, облегчение тебя ждало, когда ты узнала, что они до сих пор не прочитали мои письма. Возможно, ты специально прибегла к принуждению, чтобы никто из них не заглянул на последние страницы и твоя тайна не открылась. Даже море никогда не могло тебе помешать.
Вспомнив кое-что, я ахнул.
– Но тебе суждено было их прочитать, – заявила Тия из Углей. – Несмотря на мое сердце сумрака, ты все равно остаешься искуснее и коварнее во владении Тьмой. Ты станешь и дальше сеять хаос, как с магией, так и без нее. Но у тебя больше не будет такой возможности.
Быстрым движением руки она опустила меч.
Безликая вскрикнула, ее пальцы шевельнулись в последний раз.
Удар должен был ее прикончить. Но этого не произошло.
Ее контуры исказились. Превращение было стремительным и безжалостным. Ноги срослись вместе, образовав длинный змеиный хвост. Лицо обрело вид свирепого призрака; волосы отросли и потемнели, с них стекала бурая гниль, и там, куда падали ее ядовитые капли, с шипением поднимался пар. Она стала ростом почти с дэва, глаза сделались как у насекомого, а на месте рта выросли острые резцы. В отличие от других обреченных, в ее фигуре сохранились женские очертания – она была словно мать нового биологического вида, который ни один бог не должен был воплощать в жизнь.
Темная аша потрясенно отшатнулась, а недавно обреченная Безликая, издав душераздирающий вопль, ринулась к ее горлу.
