Франческа стояла на балконе, наблюдая, как бог-акула нарезает круги. Холокаи, напомнила она себе, его имя – Холокаи. Бог в человеческом обличии делал вид, что осматривает комнаты Леандры в поисках возможной угрозы. Холокаи кружил, приближаясь с каждым кругом.

Франческа постаралась не обращать на него внимания, избавиться от беспокойства за дочь и просто смотреть в синее тропическое небо. С балкона второго этажа видны были туннель в Шандралу и угловато-глыбистое здание монастыря. Тёмная лестница, ведущая к кратеру, перерезала петлю серпантина, карабкавшегося по склону вулкана.

Послышалось шлёпанье босых ног по деревянным половицам. Франческа обернулась. Холокаи наконец-то решил подняться на балкон и остановился в пяти футах от неё, глядя своими тёмными глазами. Он уже собрался заговорить, но Франческа прижала палец к губам, достала из поясного кошеля лист бумаги и сняла с него заклинание суброзы. Одно движение кисти – и заклинание накрыло их куполом серебряных лепестков магнуса, глушащим все звуки.

– Теперь можешь говорить, – позволила она богу. – Даже Тримурил не сможет нас подслушать.

– Где мой сын? – спросил бог-акула, сверля её взглядом.

– Это ты так ко мне обращаешься? – любезно улыбнулась она.

– А ты видишь здесь кого-то ещё? – Тёмные глаза расширились от ярости.

Франческа оглядела его с головы до ног.

– Где мой сын?

– Уходи, – безучастно уронила она, отворачиваясь. – Я не желаю иметь дело с мелкими божками, не знающими своего места.

Его лицо исказила гримаса гнева.

– Разве ты не…

Франческа шагнула к нему, и он умолк.

– Слушай меня внимательно, макрель-переросток. Может, в океане ты не встречал никого, кто мог бы тебя напугать, а охота на неодемонов в компании с моей дочерью представляется тебе лёгкой прогулкой, но теперь ты имеешь дело с силой, способной в миг разделать тебя на филе. Ты и сам это почуял, когда прошлой ночью проплыл под килем моего корабля. Там, в море, ты ясно понял, в какой опасности находишься. Потому-то уплыл тогда и сбежишь сейчас.

Холокаи ошеломлённо заморгал. Вдали от своей стихии богу-акуле с драконом не совладать, это было правдой. Однако Франческа несколько блефовала. На корабле она почувствовала, что Холокаи был одной из немногих душ, способных её убить. Ему, разумеется, знать об этом не следовало.

Бог-акула моргнул и выпятил губу.

– Ты же сама захотела встретиться. И если мой…

– Я пригласила тебя сюда для того, – перебила его Франческа, стараясь ни на миг не выпустить из рук инициативу, – чтобы обсудить будущее твоего сына. Но в тот момент я не знала, что у тебя мозги умственно-отсталой золотой рыбки. Так что убирайся, пока я не снабдила тебя парочкой новых жаберных щелей, и забудь, что у тебя есть сын. Потому что ты – проклятый Богом Богов глупец и не в состоянии его вырастить, – она приблизилась к нему ещё на шаг.

Бог-акула машинально попятился, потом упрямо вздёрнул подбородок.

– Не слишком ли лицемерно с твоей стороны читать мне лекции о воспитании детей, а, Франческа? Давай-ка спросим у Леа, что она думает о…

– Прекрасная идея! – захохотала она. – Давай-давай, расскажи всё Леандре. Интересно, как она отреагирует на то, что ты отправился беседовать со мной, не поставив её в известность?

На лице бога промелькнула новая гримаса ярости.

– Может, мне самой сообщить ей о том, что ты смылся, чтобы поговорить со мной?

Глаза Холокаи сделались совсем чёрными. Но Франческа хорошо знала, когда сдавать назад. Пока же она продолжала, оскалившись, наступать.

– Давай, гуппи, если хочешь решить вопрос таким образом, действуй, не стесняйся.

Опять моргнув, бог-акула, сам того не замечая, продолжал пятиться. Его глаза вернулись в нормальное состояния. Франческа удовлетворённо кивнула.

– Так-то лучше. Попробуем заново?

Смерив её долгим взглядом, Холокаи сказал:

– Только ради моего сына.

Она холодно смотрела на него. Наконец, явно превозмогая себя, он выдавил:

– Госпожа хранительница, я явился по вашему… приглашению.

– Да, благодарю за то, что пришёл, достопочтенный морской бог. Я бы хотела побеседовать о твоём сыне.

– Я не подозревал, что стал отцом. Это правда мой сын?

Вместо ответа Франческа просто указала на озеро. Бог-акула взглянул туда и увидел небольшой плавучий павильон, где сидела Кенна, подобрав белую мантию и болтая голыми ногами в воде. Друидка смотрела в сторону балкона. Неподалёку по-собачьи плавал её брат вместе с Лоло. Юный бог со смехом плеснул в Тэма водой, тот притворился испуганным. Лоло расхохотался и принялся плескать в друида обеими руками.

– Это мой? Ты уверена? – Холокаи переступил с ноги на ногу, но выражение его лица не изменилось.

Франческа распознала невысказанный вопрос.

– Сейчас он веселится в озёрной воде, но едва я погрузила его в морскую, он мигом отрастил плавники и зубы. Не желаешь взглянуть? – она подняла руку.

Кенна внизу махнула рукой в ответ и дотронулась до деревянной доски. В том месте, где её палец коснулся дерева, вспыхнуло синее сияние. Небольшая часть павильона откололась и поплыла прочь. Импровизированный плотик раскидал вокруг себя стебли кувшинок, а затем вырастил бутон, раскрывшийся в прекрасный цветок лотоса.

Лоло с вытаращенными глазами уставился на друидское чудо и, размахивая пухлыми ручонками, поплыл к нему. Неуклюже попытался взобраться на плотик. Тэму пришлось подсадить малыша. Когда Лоло вскарабкался на стебель лотоса, солнце осветило его спину, ясно обозначив шрамы от укуса. Они остались от акульих зубов, проросших в матке несчастной женщины. Холокаи резко вдохнул.

– Его мать служила в Доме Подушек, – пояснила Франческа.

– Но это было всего несколько дней назад!

– Такое случается с полубогами. Одни рождаются старыми и молодеют, другие появляются младенцами с разумом взрослого. Что касается Лоло…

– Лоло? Ты прозвала моего сына чокнутым?

– Это имя дали ему дети в сиротском приюте, куда он угодил после того, как ты его бросил.

– Я его не бросал. Я даже не знал о его существовании! Не знал… – глаза бога сузились, лицо стало задумчивым. – Вот почему в последние дни перед встречей Леандры с контрабандистом моя сила возросла. Я-то думал, что мою паству внезапно одолела набожность, а на самом деле… На самом деле я исполнил то, о чём меня молил мой народ: дал им сына.

Франческа не понимала, о чём он говорит, но это было неважно.

– Внутриутробное развитие Лоло проходило необычайно быстро, – строгим тоном заметила она, чтобы вернуть внимание Холокаи. – Природа ребёнка дополнила матку его матери акульими зубами, которые и порезали ему спину. Сама она истекла кровью после того, как родила. В глубине души он об этом догадывается и испуган до смерти.

– Это же не его вина, – рот Холокаи перекосился от боли.

– Не его, твоя.

Бог-акула угрюмо взглянул на неё, но промолчал.

– Каждый день Лоло вырастает на два года. Ты уже пропустил шесть первых лет его жизни. Важнейших лет. Слава Богу Богов, что кто-то из Плавучего Города позаботился о малыше и поместил в сиротский приют.

– Наверное, один из священников, которому заплатила моя паства, чтобы высматривал моих возможных детей, – проворчал Холокаи. – Похоже, он не рассчитывал, что события будут развиваться с подобной скоростью. Однако ему придётся держать передо мной ответ за то, что не поторопился отправить мне сообщение.

– Ты делал это и с другими женщинами?

Бог-акула перевёл взгляд на Лоло и промолчал.

– Омерзительно, – прошипела Франческа. – Ты собирался сотворить подобное и с моей дочерью.

Холокаи помотал головой.

– Она сказала, что ей не грозит стать матерью.

– Но ты же знал, что другим-то грозит?

– Прежде такого не случалось, – он раздул ноздри. – Либо не происходило зачатия, либо беременность замирала сама по себе.

– И ты скрывал от Леа женщин, чьи тела оказывались нашпигованы акульими зубами?

– Таковы уж мои атрибуты. Ничем не могу помочь.

– Да, с этим не поспоришь. Но почему Тримурил не остановила твоих верующих, молящихся о столь отвратительных вещах?

Он промолчал.

– То есть, судя по твоему описанию, твоя паства молилась о сыне-полубоге больше, чем о чём-либо ещё?

Холокаи вновь только зыркнул на неё.

– Нет, на сей раз молчанкой не отделаешься. Прежде чем мы продолжим беседу о будущем Лоло, ответь, он для тебя важнее Леандры?

– Она знает, что у меня нет выбора.

– Но она ещё не знает, что у тебя есть сын. И мы будем держать её в неведении до тех пор, пока я не буду полностью убеждена, что тебе действительно можно доверить Лоло.

– У тебя нет на него прав.

– Этот ребёнок знает меня целый год своей жизни. Мы с моими товарищами стали ему семьёй в большей степени, чем кто бы то ни было. Всевышний Создатель, через пять дней он станет молодым богом-акулой. У тебя есть хоть малейшее понятие о том, сколько у него возникнет проблем?

– Всё равно у тебя нет никаких прав!

– У меня есть право защищать свою дочь.

– Она и сама с успехом может себя защитить, – Холокаи прищурился.

– В таком случае, ты отправишь сына на свой остров как можно скорее.

Бог-акула передёрнул плечами и засопел, словно обдумывая что-то.

– Будет проще для всех, включая тебя и твоего сына, если ты осознаешь, что уже в моей власти. Ты – бог-воин и знаешь, когда битва проиграна. Ты у меня в руках.

Молчание.

– Соглашайся, или я отошлю тебя к дочери, а Лоло заберу себе.

– Да, я у тебя в руках.

– Прекрасно. Ещё мне надо знать, что Леандра скрывала сегодня в тронном зале.

– А что она скрывала?

– Не старайся казаться тупее, чем есть, так как я уже считаю, что захоти ты пускать слюни, тебе потребуются инструкции. Леа должна сегодня вернуться в город. Она спровоцировала приступ болезни, лишь бы Тримурил не узнала её тайну. И вряд ли это из-за нападений на мелких богов.

– Нет, не из-за них.

– Тогда в чём дело?

– Прежде чем я скажу, мне необходимо понять, во что я ввязываюсь. Необходима информация.

– Какая?

– Что случилось четырнадцать лет назад в Порте Милосердия? Почему Леа так тебя ненавидит?

– Справедливо. Ты должен знать, чтобы ненароком не ухудшить наши с Леа отношения. Но сначала ответь, почему ей нужно вернуться в Шандралу именно сегодня? Она знает, кто стоит за нападениями на мелких богов? Империя? Культ Неразделённой Общины? Какая-то банда преступников?

Холокаи помолчал, потом оглянулся на Лоло. Маленький полубог стоял на плотике, отбиваясь от Тэма, который пытался его пощекотать. Наконец, бог-акула произнёс:

– Она знает, что это не секта Неразделённой Общины.

– Откуда?

– Оттуда, что культ Неразделённой Общины, – со вздохом ответил Холокаи, – поклоняется самой Леандре.