Глава 26
«Мистер и миссис Говард Синклер
просят Вас оказать им честь своим присутствием
на бракосочетании их дочери
Иден
с
Адамом Коуплендом,
которое пройдет в субботу девятнадцатого сентября
в частном владении.
Пожалуйста, свяжитесь с Адамом или Иден, чтобы узнать детали».
Адрианна лично передала мне приглашение на свадьбу следующим утром. Она была в коричневой униформе и держала под мышкой планшет с зажимом для бумаги.
Я впустила ее.
– У тебя не было проблем с папарацци внизу?
– Ой, нет. Я все время так хожу. Не представляешь, насколько редко люди обращают внимание на курьера «Ю-пи-эс». В таком виде я могу подойти к любой кассе в любой забегаловке и заказать ланч.
– Думаешь, и в моем случае это сработает? – Мы все договорились, что мне нельзя появляться с Микой, пока фарс с расставанием, которое придумал Энди, перестанет быть новостью. Хорошее прикрытие позволит нам всех обмануть.
Она захихикала:
– Думаю, нет. Ты будешь похожа на девушку в маскарадном костюме. Прелесть моего камуфляжа в том, что он разительно отличается от того, что рассчитывают увидеть люди. Когда я – Адрианна, то выгляжу так нелепо, что никто потом не замечает меня в простеньком наряде.
Я задумалась:
– Когда ты – Адрианна? А кто ты сейчас?
Она указала на бейдж на груди:
– Я Эндрю.
– Как тебе удается не путаться?
Она склонила голову:
– О, милая, я много лет так живу.
– Боже, должно быть, это сложно.
– Да. Но иногда я встречаю волшебных людей, таких как Зайон, которые все понимают. И это сильно облегчает мне жизнь.
Однажды я попрошу Адрианну рассказать мне всю ее историю целиком. Но не сегодня. Сегодня мне нужно попасть в офис.
Адрианна взяла в руки приглашение.
– У нас их много. Если все не сработает сегодня, придется придумать что-то еще.
Я взяла карточку и сунула в сумку.
– Спасибо тебе за помощь.
– Рада помочь. Для Адама я сделаю что угодно, к тому же мне очень не хватает наших встреч – мы здорово веселились, подшучивая над папарацци.
Она собрала вещи и надела кепку. Я не сомневалась, что она легко растворится в толпе. Я не завидовала ее непростой жизни, но завидовала возможности становиться невидимкой по собственному желанию.
Однако сегодня мне самой, напротив, требовалось привлечь всеобщее внимание. Я хотела накраситься так, чтобы легче было изобразить тяжелое похмелье, однако Мика с Иден сказали, что цвет моего лица и так оставляет желать лучшего. Вечер, проведенный в опасной близости к коме, отразился на состоянии моей кожи.
Мика спросил, готова ли я к каким-либо играм в принципе, давая мне возможность отказаться.
– Можешь просто пойти домой и провести время со мной, Оскаром и Феликсом.
Однако я была готова. У меня имелись личные причины свести счеты с мерзким Энди Диксоном. К тому же меня грела мысль, что Иден будет любить меня вечно за то, что я прошла через это вместе с ней. А уж право отомстить она заслужила.
Я явилась в офис перед обедом. Зайон уже сидел за столом и еле заметно кивнул мне в знак приветствия. Вытащив приглашение из сумки, я положила его на стол Зайону, но он покачал головой. Я бросила взгляд на стол Дерека – того не было. Вот дерьмо.
Зайон произнес чуть громче, чем следовало:
– Джози, почему ты не дома? У тебя ужасный вид.
Энди распахнул дверь кабинета и уставился на меня:
– Ты? Быстро иди сюда.
Я опустила голову, изображая стыд и страх.
– Да, сэр.
Он подождал, пока я войду в кабинет и закрою дверь. Обойдя стол, повернулся ко мне:
– Сначала отправляешь жалобу в кадры, а теперь возвращаешься? Надеешься получить последнюю зарплату? Или рекомендацию? И то и другое вполне может сойти за повод.
Его лицо приняло оттенок баклажана. Сколько раз я с трудом сдерживала слезы в этом кабинете! А вот теперь не могла заплакать по заказу. Тогда я поморщилась и буркнула:
– Ты оказался прав по всем пунктам.
– Что? – С его нижней губы капнула слюна, но он не обратил на это никакого внимания. – Ты наконец поняла, что им плевать на тебя? Мика разыграл все это на камеру, верно? Что случилось? Он перестал отвечать на звонки? Или все же сказал тебе, что не хочет встречаться с неадекватной истеричкой, которая заявилась в дом к его сестре пьяная и имела наглость барабанить в дверь, после того как выдала все его семейные тайны?
Я прикусила язык, чтобы не произнести: «Это ты выдал все его семейные тайны». У меня был подготовлен ответ получше:
– Я понимаю, ты хочешь меня уволить и…
– Прямо сейчас, черт возьми. Ты вела себя совершенно неприемлемо, Джо.
Я попыталась добавить в голос нотки волнения:
– По поводу вчерашнего…
У него раздувались ноздри – ему явно что-то пришло на ум.
– Это видео – неоспоримое доказательство того, что ты совершенно не подходишь для репортерской работы. Я добавлю это к моему ответу на твою жалобу в отдел кадров.
Я потянулась к нему.
– О, пожалуйста, не надо. – Не перегнула ли я палку со всей этой театральщиной? – Клянусь, я не пила. Я очень долго не ела, и у меня начался гипогликемический шок.
Энди колебался. Он уже публично обвинил меня в пьянстве. Если он мне поверит, ему придется опровергать свой же сюжет. Он провел языком по зубам. Потом подошел к двери.
– Дерек, а ну-ка тащи сюда свою задницу!
Я вытянула шею и увидела, как Дерек убирает пенопластовую коробочку с мясом, купленным на улице. Он вскочил, вытерев губы салфеткой, и вошел в кабинет Энди.
– Что случилось? О Джози!
Вот так, как будто это не он вчера снимал, как я погружаюсь в кому.
Энди произнес, отчеканивая каждое слово:
– Дерек, ты сказал, Джо была пьяна вчера вечером, когда ты ее увидел. Она же утверждает, что была в каком-то шоке.
– В гипогликемическом шоке, – робко вставила я.
Дерек фыркнул:
– Ты видел ролик. Она шаталась и спотыкалась, когда шла по улице. Типичная картина алкогольного опьянения.
– Спасибо, Дерек. Можешь идти.
Энди вытер слюну тыльной стороной ладони.
– Слушай, ты была расстроена. Ты переоценила интерес этого продажного ловеласа к тебе. Такое могло случиться с кем угодно. – Он хихикнул. – Ну, положим, не с каждым. Но ты – самый наивный журналист, с которым я имел несчастье работать.
– Ты прав. Я… – Я не могла этого отрицать. Во всяком случае вслух. Тем более если хотела, чтобы он продолжал верить, будто Мика меня бросил.
– И ты, немного выпив, набросилась на него. Это было унизительно. Я могу понять, почему ты хочешь списать все на какую-то болезнь.
– Энди, я не пила.
В его глазах загорелся недобрый огонек.
– Надеюсь, ты испытала унижение, когда поняла, что эту сцену видел весь Интернет. Я просто наслаждался, когда смотрел. – Его губы растянулись в омерзительной ухмылке. – Зря ты перешла мне дорогу, Джо.
Я не могла больше смотреть на него, поэтому решила подтолкнуть его к действию:
– Что собираешься делать, Энди?
– Уволить твою паршивую задницу. – Он улыбнулся, хотя многим показалось бы, что, скорее, нахмурился. – А теперь пошла вон из моего кабинета.
Я с трудом сдержала радость, выходя из змеиного логова. Прикрыв лицо рукой, будто желая скрыть слезы, прошла по офису. Только так я могла сдержать желание расхохотаться.
Зайон спросил:
– Все в порядке, Джо?
Дерек поднял на нас глаза, оторвавшись от бараньего филе с рисом, прилипшего к его подбородку.
Я фыркнула:
– Энди только что уволил меня. Это были худшие двадцать четыре часа в моей жизни.
– О боже. Я могу как-то тебе помочь?
– Нет, все нормально. – Я направилась к двери, но остановилась, как будто меня внезапно посетила интересная мысль. Достав из сумки приглашение на свадьбу, бросила его на стол Зайону. – Вот, вчера пришло по почте. Я носила его с собой на тот случай, если Мика передумает меня бросать. – Я вытерла воображаемые слезы. – Но мне не суждено туда попасть. Уж точно не после того, что я пережила. Может, ты им воспользуешься. Если сумеешь выяснить, где пройдет церемония, то сможешь сделать кучу фотографий и опубликовать их повсюду.
– Это то, о чем я подумал? – Зайон не использовал свои актерские способности, с тех пор как мы участвовали в постановке «Иисус Христос – суперзвезда» за пределами колледжа, но сейчас от него и не требовалось особых талантов. Однако получалось отлично.
Я закрыла лицо руками.
– Не могу поверить, что это происходит, черт побери. – Я хочу поблагодарить Академию…
Зайон спрыгнул с табурета и положил руку мне на плечо:
– Можно я хотя бы провожу тебя до улицы и помогу поймать такси?
Мы дошли до лифта и ступили в кабинку вместе. Когда двери закрылись, я спросила:
– Думаешь, он проглотит наживку?
Зайон усмехнулся:
– Скоро узнаем. Я включил запись на веб-камере.
Выйдя из лифта на втором этаже, я обняла Зайона:
– Прости, что оставляю тебя здесь со всем этим дерьмом. Увидимся дома позже.
А потом я ушла из этой зловонной дыры, пожирающей человеческие уши. Я сыграла свою роль. Теперь мне оставалось лишь ждать. И надеяться, что все остальные справятся с реализацией своей части плана.
Мы не могли встречаться у Мики или Иден, поскольку за ними почти непрерывно следили, да и у моего дома до сих пор дежурили репортеры. Поэтому мы переписывались или созванивались. Но последнее мы делали лишь тогда, когда были уверены: нас никто не подслушивает.
Очень скоро Зайон разослал всем нам видео, на котором Дерек берет приглашение и читает его. У Дерека чуть глаза не вылезли из орбит, и он то и дело оглядывался, проверяя, не видят ли его за чтением. Потом он исчез. Я задумалась: он решил снять копию или побежал докладывать обо всем Энди? Потом Зайон сказал, что приглашение уже лежало на столе, когда он вернулся.
Напечатает ли Энди приглашение, или разместит сюжет с датой, или же подождет того момента, когда сможет сделать полноценный сюжет? Попытается ли он заполучить эксклюзивные снимки с церемонии, которая должна пройти в частном владении?
Мы получили первую подсказку чуть позже вечером, когда родители Иден позвонили с вопросом, почему какой-то репортер интересуется тайным бракосочетанием. Смутившись, они сказали репортеру, что не понимают, о чем речь. Иден именно так и велела бы им поступить, если бы хотела вовлечь в наш план. Она сказала, что они непременно все испортят, если у них будет четкая инструкция.
Следующие две недели Иден вела бурную тайную деятельность, чтобы все организовать, а я просто ждала. Она позвонила сообщить, что ходила в Ботанический сад Бруклина, где в открытую пообщалась с директорами, расспрашивая о стеклянной оранжерее Палм-хаус. Она уже забронировала зал, обзвонив кучу заведений и обнаружив то, которое соответствовало всем ее требованиям, однако ей хотелось удостовериться, что ищейкам Энди будет с чем поработать.
Адам и Адрианна были заняты сочинением музыки и видеозаписью на съемочной площадке. Мика разъезжал с концертами. Репортеры осаждали его, надеясь получить комментарий о расставании с девушкой, с которой он недавно встречался (со мной), но он элегантно уворачивался от вопросов. Его фотографии периодически мелькали в желтой прессе, но главным образом в категории «его где-то видели».
Меня убивало то, что я постоянно находилась вдали от него. Он звонил каждый день и периодически отправлял сообщения типа: «Куда ты больше хочешь поехать – на Бали или в Шотландию? Я серьезно». Но мне очень не хватало встреч с ним. Я вспоминала, чего мне стоило участие в этом розыгрыше всякий раз, когда мне приходилось бороться с желанием постучать в его дверь.
Пока же я по утрам провожала Зайона на работу, слонялась по квартире и отправлялась на пробежку. Днем я бродила по улицам, наблюдая за людьми, а вечером фотографировала Бруклинский мост. И каждый день я смотрела, как тают деньги на моем банковском счету.
Когда в массах укоренилось мнение, что моя связь с Микой позади, телефон перестал звонить, а репортеры убрались с улицы перед моим домом. Даже когда я где-нибудь видела знакомых папарацци, они смотрели мимо меня. Без Мики моя ценность для них стремилась к нулю. Я была лишь приложением к славе другого человека. Так часто бывает. Как оказалось, именно этот момент беспокоит меня меньше всего.
Когда миновала неделя заточения и всеобщего забвения, раздался телефонный звонок с неизвестного номера. Я едва не проигнорировала его, но любопытство одержало верх.
Нажав кнопку, я с сомнением произнесла:
– Алло?
– Джозефин? Привет. Это Ларс Кембридж из «Рок пейпер».
Я выпрямилась.
– Ларс?
– Да. Привет. Рад, что поймал тебя. Слушай, Мика скинул мне ссылку на статью о тебе, которую разместили в твоей газете.
Главный редактор известного журнала звонил, чтобы поговорить со мной, но его интересовал лишь всем надоевший скандал. Я вздохнула:
– Я не комментирую эту историю, Ларс.
– Конечно, нет. Меня не история интересует. Мне понравились фотографии, которые ты сделала. Одна из них – та, где ты поймала Мику. Ей место прямо в Лувре, а не в желтой прессе.
– Спасибо, – произнесла я. Это доказывало, что я была права, и я быстро добавила: – Именно так я думала, когда снимала. Невозможно сделать плохую фотографию, когда модель сам по себе – произведение искусства.
Он рассмеялся:
– Да. Еще я отметил твой потрясающий снимок Виктории Седжвик. Я много раз ее видел, но никогда не обращал внимания, насколько она выразительна. Ты слишком талантлива для второсортной газетенки.
– Твое мнение много для меня значит, Ларс. Я не думала, что хоть одна из этих фотографий появится в газете. Это произошло из-за рокового стечения обстоятельств.
– А я рад, что случилось именно так, иначе не увидел бы твоих работ. Слушай, я не могу ничего обещать, но хотел бы взглянуть на другие твои снимки. У меня есть одна мысль на твой счет, но сначала пришли мне все, что у тебя есть.
Я растерялась.
– Большинство моих работ принадлежат «Дейли фид». – Я задумалась, пытаясь понять, чем располагаю. – Но я начала создавать портфолио. Могу прислать все. Но, возможно, там не так много материала.
– Отлично. Жду с нетерпением.
Он продиктовал мне адрес электронной почты, и я пообещала отправить ему все как можно скорее.
Прежде чем повесить трубку, Ларс сказал:
– Надеюсь, у вас с Микой все хорошо.
– Ты же знаешь, газеты исказили все происходящее. – Даже произнося эти слова, я ощутила всю романтическую несправедливость ситуации.
Ларс милостиво не стал поднимать тему о том, что нам преподали урок, который нужно усвоить.
– Мика так и сказал мне.
– А что он сказал обо мне? – Я едва ли не слышала слова Мики: «Что за наглое выуживание информации, Уайлдер?» Но мне так хотелось узнать о Мике хоть что-то – я безумно скучала.
– Он сказал, что ты талантливый фотограф и чересчур честна, чтобы работать на Энди Диксона. А еще он сказал, что ты слишком хороша для него.
– Думаю, мы оба знаем, что это неправда. Мика – настоящее сокровище.
– Словом, надеюсь, что для вас обоих все сложится удачно.
Я погрузилась в работу, занявшись отбором фотографий, которые показали бы Ларсу все мои таланты: маленькая девочка с раскрашенным лицом, монахи на Таймс-сквер, любители шахмат, девочка, бегущая за собакой, папарацци, атакующие Мику, Мика и Иден, поющие на сцене вместе, Мика, парящий над толпой, как божество. Прекрасное-прекрасное лицо Мики в лучах софитов, освещающих его сверху, и руки фанатов, которые тянутся к нему снизу.
Я не могла больше это терпеть. Я потянулась к телефону и написала:
«Где ты? Я к тебе приеду».
Он ответил:
«Не будем торопиться, Микаголик. Я отправлю тебе кое-что, и это тебя займет».
На следующий день пришло письмо без почтовых штемпелей, в конверте лежал один-единственный билет на одну из худших небродвейских постановок, которая шла утром. Продажи были настолько плохие, что шоу собирались закрыть к концу недели, однако это помогло бы мне убить время. Так что я с парой пересадок доехала на метро до Таймс-сквер и растворилась в недрах темного пустого театра. Несмотря на дефицит зрителей, контролер провел меня на мое место на самом последнем ряду балкона. Впрочем, какая разница? Дерьмовый спектакль – дерьмовые места.
Но когда шоу началось, кто-то, сев рядом, обнял меня. Я повернулась так быстро, что чуть не упала с кресла. Сбоку сидел Мика, очень довольный собой. Я стерла напыщенную ухмылку с его лица поцелуем. Мы не видели большую часть представления, но я никогда его не забуду.
С того дня, когда бы у Мики ни появилось свободное время, я находила либо конверт, либо текстовое сообщение с загадочной инструкцией, следуя которой, я неизбежно оказывалась рядом с ним. А еще он устроил мне персональную экскурсию по городу – во всяком случае по Бруклину. Мы часами рассказывали друг другу истории из детства и юности, сидя в отдельной переговорной комнате при Бруклинской публичной библиотеке. Мы строили планы на будущее в подвесной галерее в церкви Плимута. И не раз мы пользовались всеми удобствами местных отелей, где почти не разговаривали. Необходимость скрываться повышала накал страстей и добавляла волнения и без того захватывающему роману. С каждым днем я влюблялась в Мику все сильнее. Так пролетели еще две недели.
В пятницу перед торжеством Адам с Иден тихо проникли в кабинет окружного регистратора и получили лицензию на заключение брака.
В субботу утром я, сидя в пижаме, наблюдала, как Зайон готовится к выходу. Я больше не имела ничего общего с миром Энди, и мне не надо было стремиться попасть на свадьбу Адама с Иден. На этот раз я могла спокойно отсидеться дома. Зайон пообещал, что пришлет видео.
Если все пойдет по плану, таких видео будет много.
Я попыталась отвлечься, играя в онлайн-игры. Потом отправилась на пробежку, изо всех сил стараясь не завернуть в Проспект-парк. Зайон периодически мне писал.
«Орел приземлился».
Я ответила:
«Не смей шифроваться. Что происходит?»
«Энди рыщет у здания и фотографирует гостей».
«Он купился?»
Я принялась грызть большой палец, пока ждала ответа. Все говорило о том, что Энди поверил мне.
«Адрианна только что появилась в нелепом платье подружки невесты из розовой тафты. Похоже, это его окончательно убедило».
Зайон отправил мне фрагмент видео с телефона. Энди нашел козырное местечко у здания. Это была отличная точка для съемки фото или видео на закрытой свадебной церемонии. Зайон просканировал все пространство своей камерой. Места заполнялись под звуки классической музыки. «Свадебный фотограф» с профессиональным оборудованием расхаживал по залу. Адам стоял у входа в ожидании. С одного фланга его прикрывал Мика. С другого – Адрианна.
Заиграли свадебный марш. Видео Зайона оборвалось, и я представила, как Энди фотографирует Иден в платье, купленном впопыхах. Потом я долгое время смотрела на часы.
Наконец, дверь квартиры открылась, вошел Зайон и рухнул на диван.
– Это было невероятно.
– Все прошло хорошо?
– Потрясающе. Адрианна говорит, завтра все будет готово. Надеюсь, Энди ничего не разместит сегодня вечером. Полагаю, нам не настолько повезет, чтобы он подождал до понедельника.
Он был прав. Материал вышел в воскресенье днем. Энди был в ударе. Он разместил скан приглашения и статью о том, как хитростью выведал, где пройдет церемония, и заполучил эксклюзивные фотографии со свадьбы Адама Коупленда и Иден Синклер. Он включил видеоролик с участием Иден, где та шла по проходу и, судя по всему, обменивалась клятвами с Адамом. Видео сопровождалось звуками, которые можно было поймать лишь снаружи, – шумом ветра, волнующего кроны деревьев, голосами людей в отдалении, натужным хрюканьем самого Энди.
Адрианна лихорадочно слала одно сообщение за другим, умоляя подождать еще час. Потом еще. Зайон мерил комнату шагами. Наконец, я получила заветное сообщение и увидела «твит» Адрианны:
«Смотрите мое новое видео».
Вот он – клип, который они с Адамом снимали последние три недели. Финальные сцены были вырезаны из съемки постановочной свадьбы, организованной накануне утром.
У клипа был сюжет. Вначале Адрианна и Адам были показаны вместе в образе счастливой пары. Они даже целовались, хоть и вполне целомудренно. Потом появилась Иден, и интерес Адама к Адрианне стал угасать, по мере того как он проводил все больше времени с Иден. Адрианна беспомощно наблюдала за происходящим. Я поняла, что именно такую версию отрабатывал Энди, когда три года назад узнал об отношениях Иден с Адамом.
Когда начался последний припев, Адрианна держала в руках приглашение на свадьбу. Она уронила его, и камера приблизила изображение, чтобы зрители могли прочитать слова. Как только она запела: «Невесты вечная подружка, мне не стать невестой никогда», объектив снова переключился на Адрианну, стоявшую рядом Адамом, в то время как Иден шла по коридору в бутафорском свадебном платье.
Это было красиво.
Через час клип одновременно с сюжетом Энди стал в Сети вирусным. Такой конфуз обеспечит ему хороший трафик, однако это будет для него пирровой победой. Адрианна приобретет новых поклонников, а Энди предстанет в глазах общественности полным олухом.
Не столь важно, уволят его или нет после такого провала. Он никогда это не переживет.
Зайон приготовил попкорн, и, пока я устраивалась на диване, чтобы жадно изучить все статьи на сайтах конкурентов, зазвонил домофон. Зайон встал и нажал кнопку:
– Йо.
Мика ответил:
– Йо.
И Зайон впустил его.
Он сел рядом со мной, и я прижалась к нему.
– Как дела у Иден?
– Лучше не бывало. Спасибо тебе за помощь.
Я рассмеялась:
– Мой вклад был лишь в том, чтобы уволиться. Вы все сработали потрясающе.
– Это точно.
Зайон сказал:
– Ребята, загляните на сайт «Вотч дог».
Заголовок звучал так: «Когда наступает предел?»
«Выход статьи, уже ставшей вирусной, под именем известного в желтой прессе журналиста, в которой он перепутал съемки клипа с настоящей свадьбой, заставляет задаться вопросом: что происходит с новостной индустрией в сфере музыки? Общение звезд с папарацци часто затуманивает…»
Я была разочарована:
– Слишком скучно.
Зайон ткнул меня ногой.
– О! Почитай вот это.
Запиликало приложение «Фейсбук» – от Зайона пришло сообщение со ссылкой на статью в «Инсайд скуп».
«Инсайд скуп» изучила истории, размещенные в «Дейли фид» ранее, и сделала шокирующее открытие.
Несколько недель назад Дерек Питерман из «Дейли фид» снял вот это видео с участием таблоидной журналистки Джозефины Уайлдер, которая упала в обморок у квартиры Иден Синклер. В этом видео мистер Питерман насмехается над мисс Уайлдер за то, что она напилась. После этого инцидента мисс Уайлдер, которая также работала репортером в «Дейли фид», была уволена за неподобающее поведение.
Однако сегодня днем мы получили справку о здоровье мисс Уайлдер. Мисс Уайлдер – диабетик. Наш источник утверждает, что у нее был гипогликемический шок, вызванный экстремально низким уровнем сахара в крови.
Когда мы обратились за комментарием к мистеру Питерману, он заявил: «Но она не была похожа на больную. Откуда мне было знать?»
Бывший коллега мисс Уайлдер Зайон Найт сообщил «Инсайд скуп», что она очень переживала из-за того, что Энди Диксон опубликовал один материал раньше, чем они с ним договорились. Другие подробности произошедшего мистер Найт не сообщил.
Нам не удалось получить комментарий от мистера Диксона».
Я подняла руку, чтобы Зайон дал мне «пять».
– Вот как можно развернуть любую историю!
Зайон прямо-таки светился.
– Эй, ты просто используешь оружие, которое есть у тебя в арсенале.
Утром в понедельник репортеры пронюхали о лицензии на заключение брака между Иден и Адамом, и посыпались вопросы об их намерениях. Прежде чем появился новый сюжет, опровергающий версию Энди, Иден остановилась на улице и ответила на все вопросы журналистов. Никто не поинтересовался, почему она вдруг начала общаться с прессой, хотя Энди, несомненно, обратил бы внимание на разительные перемены в ее поведении. Работяги-журналисты были рады просто заполучить комментарий для своих редакторов, особенно в связи с таким долгожданным событием, как свадьба Иден и Адама. Тем более что предполагаемая дата совпадала с двухлетием их помолвки. «Мы уже забронировали зал и давно разослали приглашения». И это была правда. Однако пригласила она только членов семьи и друзей, которым доверяла.
Другие статьи об Энди еще подоспеют. И тоже забудутся. Я думала, что ничего не изменится, только Энди Диксон теперь почувствует на собственной шкуре, каково это – быть героем, а не автором сюжета.
Теперь, когда имя Энди склоняли во всех изданиях, его жизнь стала полностью соответствовать стилю, который он предпочитал в журналистике. Следующие несколько дней репортеры преследовали его с камерами, засыпая вопросами и провоцируя на конфликт. Если Энди и усвоил что-то за несколько лет, то уж точно знал бы – вестись не стоит. Однако не то из-за тщеславия, не то из-за полного непонимания ситуации он периодически отвечал папарацци. Комментарии его были отвратительны, и читатели его не поддерживали.
К атаке подключились звезды, которым он когда-то портил жизнь, и вскоре всплыли другие истории о его поведении. Обвинения в открытом преследовании и намеренном введении публики в заблуждение звучали одно за другим, и, когда въедливые репортеры принялись копаться в личной жизни Энди, далеко не один скелет выпал из его шкафа. Наверное, он думал, что никого никогда не заинтересует, что именно он оплачивает кредитными картами, однако в Америке всегда рады найти злодея с подпиской на сайт знакомств «Е-хармони» и посмеяться над ним.
Если честно, мне было почти жаль его. Почти.
