Глава 25
Я по наивности полагала, что приеду домой и отвлекусь. В одиночестве в собственной квартире выпью чай, приму горячую ванну и скроюсь от всего мира. Просто подожду, пока мир забудет обо мне.
Но когда машина подъехала к моему дому, я увидела, что фотографы, с которыми я пересекалась на других мероприятиях, столпились у входа. У одного была большая модная камера с внешним микрофоном. Я опустила глаза и подняла руку, чтобы скрыть лицо. Пока я набирала код от подъезда, они выражали восхищение. Они хотели знать, встречалась ли я с Микой специально, ради сенсационного материала. Они хотели знать, не влюбилась ли я, работая на вражеской территории. Они хотели знать, расстались ли мы, и если да, то почему. Не потому ли, что он больше не был мне нужен? Или мы расстались потому, что ему не нужна была я?
Вероятно, они слагали эпос про красавицу и чудовище и пока не решили, какую роль отдать мне.
Женщина, которая потрудилась облачиться в деловой костюм, пробилась через толпу и спросила меня:
– Джо, о чем вы только думали?
Шквал вопросов, быть может, сошел бы на нет, если бы папарацци у дома Мики не сняли видео с участием его якобы бывшей девушки, которая рыдала на заднем сиденье машины, куда ее усадил он сам. Добавим к этому ролик, где Мика кричит: «Оставьте ее в покое!» – и вы получите рецепт наживки, которая привлечет еще больше акул.
Репортеры додумывали контекст самостоятельно, выставляя Мику недалеким плейбоем, который бросил меня так же, как всех бывших девушек.
Пример № 1: Газета «Инсайд скуп» разместила заголовок: «Мика Синклер добавил еще одну женщину в свою коллекцию. Кто хочет стать следующей?»
Пример № 2: Издание «Диш» написало: «Негодяй Мика Синклер сбежал в рекордно короткие сроки».
Мика не давал никаких комментариев, чтобы развеять слухи, принимая удар на себя. Да и кому интересна правда в мельчайших подробностях, когда есть сенсационная ложь?
Мой телефон превратился в нечто, больше похожее на игрушку для взрослых, чем на средство связи. Обсуждение моей персоны в Сети я еще могла проигнорировать, но репортеры продолжали вторгаться в мою жизнь в бесконечных попытках раздобыть интересную историю малой кровью, хотя это была не такая уж важная новость. Еще меня посетила одна горькая мысль, когда я увидела беспощадных журналюг, осаждавших мой дом. Я поняла, насколько плохо работала на этом поприще сама, и осознала, что мне нельзя продолжать этим заниматься.
Но дорога к свободе лежала сплошь через зыбучие пески. Я снова написала Сангу Мун Су с вопросом, нет ли вакансий в его отделе. Он опубликовал обе статьи, что я отправила, поэтому я знала: он доволен моей работой. Он ответил: «Пока нет. Только если вы готовы работать фрилансером».
Я была не готова. Мне необходима была медицинская страховка, которая прилагалась к работе в штате, а поскольку других вариантов у меня не было, пришлось все это проглотить и снова отправиться в офис.
Как только я добралась до рабочего места, ко мне подошли Кристин и Дженнифер. Они обняли меня и велели не переживать, потому что скоро буря уляжется. И Кристин прошептала:
– Мы обе страшно завидуем, что тебе удалось окрутить такого красавчика.
Леонард пытался рассмешить меня бесчисленными байками о том, как он сам едва не попал в такую же историю.
Зато Дерек, как и следовало ожидать, поддерживал репортеров-стервятников, утверждая, что я сама во всем виновата:
– Ты забыла, где твое место, Джо. Ты лишь статистка, а не главное действующее лицо.
От того, что я сидела за рабочим столом и дышала тем же воздухом, что и Энди, мне стало нехорошо. Но до тех пор пока стервятники не потеряли интерес, работать на улице я не могла. Когда Энди наконец позвал меня в кабинет, я увидела, что он не раскаивается и не злопыхает. Для него все происходящее было совершеннейшей рутиной.
Он перекладывал какие-то бумаги на столе и даже не потрудился посмотреть мне в глаза.
– Я знаю, что в последнее время немного наседал на тебя, скаут.
Ему хватало самообладания утверждать, что он лишь слегка потрепал меня.
– Значит, так ты видишь ситуацию, когда отдал меня на растерзание шакалам, опубликовав эту статью?
Теперь он поднял глаза.
– Я переживаю, что у тебя не хватает характера работать здесь. Сам факт, что ты изъявила готовность стать жертвой шакалов, только бы отсрочить публикацию более интересной истории, уже о многом говорит.
– Мне показалось, ты сказал, что история Мики интереснее.
Он растянул губы в залихватской улыбке:
– Едва ли. Она ничуть не интереснее. Однако раз уж она вышла в свет вчера, хотя… если вспомнить спектакль, который был разыгран вечером… Что ж, благодаря этому сегодняшний материал пойдет еще лучше. – Он залился хохотом, похожим на собачий лай. – Поздравляю, наконец из тебя вышел толк, скаут.
У меня пересохло во рту.
– Ты не можешь взять свои слова назад. Ты обещал.
– Я обещал, что отложу историю Иден. И отложил.
– Ты пообещал отложить ее до следующей недели!
– Это были твои слова, а не мои.
– Ты ублюдок. Если напечатаешь этот сюжет… – Я попыталась придумать равноценную угрозу. – Я напишу на тебя жалобу и отправлю в отдел кадров.
Он захихикал:
– О да. Скажешь им, что я хорошо делаю свою работу? Как думаешь, откуда берутся деньги им на зарплату?
– Боже, как же ты мелок, – процедила я, воздержавшись от того, чтобы в красках описать, как именно я засунула бы ручку ему в задницу. – У тебя нет понятия об этике, нет и внутренней целостности. – Тут я осознала, что говорю, прям как Эль-Эль Стайлз, и меня осенило: я должна уйти, независимо от того, есть у меня источник дохода или нет. Я могу вернуться домой в Атланту, если уж на то пошло. Я подняла руки. – Не могу больше этим заниматься. Ты чудовище, Энди. – А теперь я копировала Иден.
Он зевнул:
– Еще что-нибудь хочешь добавить, Джозефина?
Я задумалась, не скостят ли мне срок на основании временного помешательства, но, досчитав до трех, все же подавила в себе желание задушить его.
– Надеюсь, однажды ты получишь сполна все, что заслужил.
Когда я развернулась к двери, Энди произнес:
– Подожди минуту.
Я остановилась на пороге, мысленно взмолившись, чтобы он отказался от публикации истории про Иден и попросил меня остаться.
Но он сказал лишь:
– Оставь здесь фотоаппарат. Это не твоя собственность.
Я швырнула камеру на его стол и вышла. На полпути к рабочему месту у меня задрожали колени. Я ухватилась за стол, избежав падения.
Зайон подскочил ко мне и поддержал, подставив руку мне за спину, я перенесла на него вес, и он сумел довести меня до табурета.
– Ты в порядке?
Я засмеялась, но лишь для того, чтобы не расплакаться.
– Думаю, я только что уволилась.
– Что?
– Я вроде как пожелала ему смерти. – Я кипела от негодования. – Этот грязный ублюдок собирается разместить историю, которую обещал мне отложить до следующей недели.
– Историю про Иден?
– Да. Откуда ты знаешь?
– Она уже висит на сайте. – Он пошел к столу и принес планшет.
Я прочитала первые строки, и мое сердце сжалось.
«Иден Синклер беременна? Это подтвердила Джозефина Уайлдер через день после расставания с Микой Синклером. Хотя до сих пор остаются вопросы…»
– Черт подери! Он использовал меня самым отвратительным образом! Все ведь вообще не так.
Загрузилась фотография, подписанная сбоку моим именем. Тот самый кадр, где Адам обнимал Иден, прижав руки к ее животу. Качество было отвратительным – Энди пришлось сильно увеличить изображение. Мне следовало догадаться, что он сразу все поймет. Нужно было удалить снимок, когда у меня мне была такая возможность.
Я снова прочитала текст.
– Теперь вижу. Он все тщательно спланировал.
Зайон помассировал мне плечи.
– Джози, тебе нужно успокоиться.
Меня трясло от злости.
– Какой мерзавец! Я его уничтожу.
– Иди домой. Поешь. Вздремни. Это мой приказ. Хорошо? Ты меня слышишь?
Я кивнула, хотя домой идти не собиралась. Я сползла с табурета, пытаясь придумать, как все исправить.
– Увидимся позже, Зайон.
Зайон крикнул мне вслед:
– Прямо домой, Джози. Не пытайся ничего сделать сейчас. Подожди, пока все уляжется.
Я же начала писать имейл Иден, не успев выйти из здания.
«Иден,
клянусь, я не имею отношения к статье, которая вышла сегодня. Я не сообщала Энди об этом. Он приставил человека следить за тобой и сам все выяснил.
Пожалуйста, позвони мне.
Джо».
Она не ответила, что не удивляло. Я не говорила с ней, с тех пор как была опубликована статья про Мику. Мне казалось, что в течение недели я непременно придумаю, как все объяснить, и успею предупредить ее, чтобы она смогла поделиться радостной новостью с семьей, когда Адам вернется домой. Насколько я поняла, Иден списала меня со счетов в тот день, когда вышла статья о Мике, а этот материал окончательно уничтожил меня в ее глазах. Все выглядело просто отвратительно, и даже Мика мог бы сказать, что подозрения Иден оправдались во всех отношениях.
Я увернулась от одинокого репортера, запрыгнула в метро и поехала в Парк-Слоуп. Пешком добралась до дома Мики. Сегодня приставал с камерами поблизости не наблюдалось. Скорей всего, теперь они караулили дверь Иден. Если я привела орду папарацци к ней на порог, она точно никогда в жизни больше не будет со мной разговаривать. Я постучала в дверь Мики, но ответа не последовало, поэтому я села и стала ждать. Он выйдет из дома рано или поздно.
Через час появилась женщина и поднялась по лестнице. На ней была спецодежда, а с собой она несла принадлежности для уборки.
Я встала.
– Вы Анна?
Она кивнула.
– Можете сказать Мике, что я здесь?
Через несколько минут она выглянула из двери:
– Мистера Синклера нет дома.
Температура воздуха понизилась, когда темная туча закрыла солнце. Я отправилась в кафе на углу, заказала горячий чай и села за угловой столик, надеясь, что молния ударит дважды и Мика зайдет сюда снова. Я вытащила телефон и начала писать имейл Кейт из отдела кадров.
«Кейт!
Я хочу подать официальную жалобу на Энди Диксона. На прошлой неделе он попросил меня в ряде ситуаций нарушить нормы журналистской этики. Я осознаю, что компания закрывает глаза на его действия, поскольку это увеличивает ваш доход, тем не менее я испытываю необходимость зафиксировать документально конкретные эпизоды его неподобающего поведения.
На прошлой неделе он попросил меня поделиться комментарием, полученным неофициально в ходе ланча с рок-певицей, которую он навязчиво (и оказывая психологическое давление) преследует.
Он также переписал историю, которую я предоставила, сменив тон с нейтрального и повествовательного на злобный и обличительный. И он не принял фотографию, которую я предоставила. Вместо этого он перерыл все мои файлы и выбрал самую неудачную. А потом он разместил сюжет, подписав его моим именем и таким образом неадекватно представил мою работу.
Наконец, в понедельник он дал мне обещание в устной форме, что не будет публиковать сюжет (о рок-певице, которую преследует) до следующей недели, при условии, что я дам ему информацию для другой статьи. И хотя я выполнила условия сделки со своей стороны, он нарушил слово и разместил оба материала. Это серьезно повлияло на мою личную жизнь.
Прошу рассмотреть возможность применения к нему адекватного наказания.
Джо Уайлдер».
Перечитав письмо, я поняла, насколько безумно все это выглядит. Многие вполне справедливо заключили бы, что меня волнует лишь способ приготовления жареного. Жаловаться на несоблюдение этических норм в желтой прессе все равно, что жаловаться на то, что вода мокрая.
Несмотря на это я отправила письмо. Вероятнее всего, работу я уже потеряла. Если Энди и не воспринял мои слова как желание уволиться, то уж точно начал готовить документы для расторжения трудового соглашения.
Помешивая чай, я медленно приходила в себя. Впервые за день никто меня не преследовал. Никто нигде меня не ждал. Никто не рассчитывал, что я буду охотиться за снимками ради спортивного интереса. Я была никем. У меня не было никаких целей. И я ощутила свободу. К тому же у меня появилось время подумать.
Я уставилась на фото Мики, сделанное на концерте, – оно было установлено у меня в качестве заставки. Это вернуло меня к воспоминанию о том времени, когда мы еще не встречались и я думала, что буду счастлива провести с ним хоть одну ночь блаженства. Почему все так усложнилось?
Я всей душой желала Мику. Без него я была несчастна. Не нужно быть гением, чтобы понять: вероятно, он окажется самой большой любовью моей жизни. Если я его отпущу, то буду всегда об этом жалеть. Однако вечность с Микой может обернуться одним месяцем. Он так быстро перебегал от одной женщины к другой! Что, если он устанет от меня и от моей болезни, которая никогда не пройдет и будет постоянно доставлять неудобства? Стоит ли игра свеч? Достаточно ли «счастья прямо сейчас»?
Наверняка я знала лишь одно: это лучше «несчастья прямо сейчас».
И все же к нему прилагался целый багаж. Я не просто встречалась с ним. Я встречалась с журналистами, а через них – с целым миром. И я встречалась с его сестрой, если говорить начистоту. Но Мика знал, как справиться с журналистами. Да и они сами устали бы от нас со временем. А если бы я смогла растопить сердце Иден, то ко всему прочему стала бы подругой сестры своего парня. Вот такая вырисовывалась ситуация.
Я закрыла глаза, решив отфильтровать наименее убедительные возражения, отбрасывая страх перед неизвестностью и тем негативом, что был за пределами моего контроля. И тогда меня осенило: я сделала с Микой все то, что, согласно моим опасениям, он мог сделать со мной. И при этом я вела себя именно так, как мой отец, правда, по другим причинам. Именно я допустила, что факторы, не связанные с нашими отношениями, отдалили меня от Мики.
А он не делал ничего, кроме как проявлял мне преданность.
Однако весьма вероятно, что двойной удар – две истории в СМИ всего за два дня – нанес смертельную рану нашим отношениям. А я не могла найти Мику, чтобы оценить масштабы ущерба или что-то исправить. Просто необходимо разыскать его и все объяснить.
Тут на меня снизошло озарение: я ведь знакома с первоклассными преследователями звезд. Я написала сообщение Зайону:
«Не могу найти Мику. Позвони или напиши мне».
Через пару минут он ответил:
«Джози, где ты?»
«Я приехала поговорить с Микой, но его нет дома. Ты не знаешь, где он?»
«Поезжай домой, Джо. Ты разберешься с этим позже».
«Можешь связаться с Адрианной и спросить, не видела ли она его?»
Мой телефон позвонил через минуту. Зайон.
– Джози, Адрианна не отвечает на мои звонки. Уверен, она думает, что следующая в очереди на растерзание.
– С чего ей так думать?
– Пораскинь мозгами, Джо. Сначала Мика. Потом Иден. Она же не знает, что ты их не подставляла. Думаю, Адрианна решила скрыться от СМИ на всякий случай.
– О боже.
– Не волнуйся, Джо. Завтра ведь не выйдет материал про нее, верно? Потому что ни ты, ни я ничего не говорили Энди. А эти истории постепенно забудутся. Поезжай домой и подожди.
– Зайон, все, может, и забудут об этом, но Иден никогда меня не простит. И я не могу ее в этом винить. Она уже никогда не вернет себе возможность сообщить вместе с Адамом новость родителям. И как докажу ей, что не я ее выдала? – Я с трудом сдержала рыдания. – Мне нужно ее увидеть. Что, если Мика с ней? Вдруг она убедит его, что я сделала все то, чего она боялась?
– Оставайся на месте. Я приеду тебя забрать.
Я знала, что если скажу ему, где меня искать, он увезет меня домой, поэтому солгала:
– Ты прав. Я поеду домой и подожду тебя там.
Оставалось лишь одно место, куда я могла поехать, чтобы хоть что-то предпринять. За час, сделав одну пересадку, я добралась на поезде до Бруклин Хайтс и прошла шесть домов до квартиры Иден. Как и ожидала, поблизости околачивался человек с камерой, выжидая нужный момент. И это был Дерек.
Он не мог пропустить меня, чтобы не задеть:
– Эй, Джо! Что ты тут делаешь?
Бросив на него испепеляющий взгляд, я поднялась по лестнице. Снаружи чуть пахло сигаретами, а расплющенный окурок на крыльце подтверждал, что Мика приходил сюда. Я испугалась, что опоздала. До меня донеслись голоса – собравшиеся явно спорили. Моя рука задрожала, когда я постучала.
Иден приоткрыла дверь.
– Ни за что, черт возьми!
– Иден, можно поговорить с Микой?
– Он не хочет с тобой разговаривать. Убирайся в помойную яму к другим крысам. – Она закрыла дверь, и спор продолжился. Они говорили громче, но все равно разобрать хоть что-то было невозможно. Я посмотрела на Дерека, потом приложила ухо к двери. Я слышала низкий мужской голос, но не могла различить слова. Я стояла снаружи и ждала. Я хотела было постучать снова, но Иден отправила бы меня восвояси второй раз.
Потерпев поражение, я развернулась и направилась прочь. Мои ноги подкашивались, как ватные, когда я спускалась по ступенькам и шла по улице.
Дерек тащился сзади, задавая вопросы:
– Джо, ты пытаешься вернуть Мику?
У меня заурчало в животе, и я осознала, насколько сильно голодна. Просто зверски. У меня в сумке ничего с собой не было. Ни коробки с едой. Ни единого пакетика с желейными медведями.
Боковым зрением я увидела объектив – Дерек шел со мной рядом.
– Наверное, Мика теперь не так любит прессу, да? Хорошо, что ты наконец избавила его от звания главного медийного ловеласа.
У меня снова задрожали ноги, и я споткнулась. Каждый шаг давался с трудом. Меня посетила бредовая мысль, что сила притяжения земли увеличилась. Пытаясь удержать равновесие, я схватилась за дерево и вытащила телефон, надеясь успеть позвонить Зайону, но у меня слишком тряслись руки. И я больше не помнила, ни что я делала, ни как я это делала. Я облокотилась о дерево и сползла на землю. Мне нужно было переждать пару минут, пока пройдет головокружение.
В доме открылась дверь, и на пороге появился Мика. Иден вцепилась ему в бицепс. Он остановился и разжал ее пальцы с криком:
– Это мое решение, Иден!
Она завопила:
– Ты никогда не думаешь головой, Мика! Я прошу тебя взять паузу и подумать.
Но он уже преодолел половину лестницы и лихорадочно обыскивал взглядом улицу. Он недовольно посмотрел на Дерека, а потом увидел меня.
– О боже, Джози!
Он побежал по тротуару, кинулся на колени рядом со мной и крикнул Дереку:
– А вы тут стояли и снимали? Вы вызвали «скорую»?
Дерек засмеялся:
– Эй, старина, да она просто напилась.
– Она не напилась, козел!
Мика наклонился и поднял телефон. Он перебрал разные номера, а потом принялся ходить вокруг меня кругами, дергая себя за волосы другой рукой.
– Зайон, это Мика. – Пауза. – Да, она тут, со мной. Что делать? Вызывать «скорую»? – Его сумбурные панические движения замедлялись и сошли на нет, по мере того как он слушал. Наконец, он кивнул и сказал: – Ладно. Спасибо! – Затем набрал другой номер. – Иден, мне нужно, чтобы ты сделала мне одолжение.
Он говорил с ней пару секунд, потом опустился на землю и поднял меня, усадив себе на колени. Он гладил меня по волосам и шептал:
– Джози, господи, ты в порядке. Можешь сесть?
Он наклонился вперед, поцеловал меня в лоб, а потом качал на руках, пока Иден не вышла и не протянула ему стакан апельсинового сока. Он перебирал пальцами мои волосы, пока я пила. Через пару минут я смогла сесть. Иден с Микой обхватили меня руками, помогли встать и повели к дому.
Когда мы вошли, Мика усадил меня на диван и сел передо мной, уперев локти в колени, с таким видом, как будто прошел все круги ада. Он вытер лицо тыльной стороной ладони.
– Джози, мне так жаль.
Он бросил взгляд на Иден. Она вышла из комнаты, оставив нас одних.
Голос Мики сорвался, когда он заговорил:
– Джози, ты до смерти меня напугала. Когда я увидел, что ты лежишь на земле, то подумал о худшем. – Он схватил меня за руки, словно хотел убедиться, что я никуда не денусь. Он притянул меня к себе, и в его объятиях я почувствовала себя в полной безопасности, под надежной защитой. Я тоже его обняла. Он сжал меня сильнее, а его сердце быстрее забилось в груди.
– Мика… – Я откинулась назад, чтобы заглянуть ему в глаза.
Слеза скатилась по его щеке. Он смахнул ее и сглотнул.
– Вчера, когда ты попросила дать тебе время, я отпустил тебя, поскольку верил: ты вернешься. И я помню, что пообещал ждать тебя. Это не была шутка. Я ждал бы тебя всю оставшуюся жизнь. Но сегодня я понял, что могу потерять тебя по-настоящему навсегда. А если бы ты никогда не вернулась? Ты для меня все. Я люблю тебя, и ты нужна мне. – Он прижал ладони к моему лицу и сказал: – Аника Джо Уайлдер, я не хочу тебя ждать.
Он был прав: сегодня – единственный день, который у нас есть. Я слизнула слезы, докатившиеся до моих губ.
– Мика, а ты захочешь именно такое завтра?
– Завтра. – Он поцеловал меня в лоб. – И послезавтра. Всегда, пока я рядом. Нет, даже дольше, потому что теперь просто так, без драки, я тебя не отпущу.
Он только что произнес эти волшебные слова.
– Тебе не придется драться. Я люблю тебя, и я тебе верю. И ты мне нужен, Мика. Наверное, я не могу без тебя жить.
Он улыбнулся своей широкой улыбкой, от которой на щеках появлялись ямочки.
А потом он поцеловал меня – так, как умел только он. И как же я могла об этом забыть? Нам нужно было кое в чем разобраться.
– Мика, мы можем поговорить о той статье? Я хочу объяснить все тебе. И Иден.
Прежде чем мы успели пошевелиться, послышался стук во входную дверь, и Иден вновь забежала в гостиную. На мгновение я даже успела испугаться, что это Дерек, решивший совершить вторжение на ее частную территорию. Я последовала за Иден в коридор и с облегчением увидела там Зайона, который стоял на пороге. Ни Дерека, ни других папарацци поблизости не наблюдалось.
Иден повела всех на кухню. Несмотря на все происходящее, мне потребовалась пара минут, чтобы оправиться от шока при виде Адама за столом – он мирно потягивал пиво у себя дома. Я и не думала, что он уже вернулся из Японии.
Мика сказал:
– Ты же помнишь Джози? Вы познакомились две недели назад.
Адам кивнул, а потом проследил глазами за реакцией Иден. Видимо, он собирался по отношению ко мне выдерживать линию поведения, которую выберет она. Считала ли она меня все еще своим врагом? Или уже простила? А может, просто испытывала неловкость, оттого что мне стало плохо?
Мика выдвинул для меня стул, и я села. Зайон привез мой глюкометр. Пока я разбиралась с ним, Мика искал в холодильнике что-нибудь для перекуса. Он вернулся со всем, что сумел найти, и выложил продукты передо мной. Богатый выбор. Показатель еще был ниже нормы, поэтому я взяла единственный принесенный Микой фрукт и пару кусков сыра в качестве закуски.
Когда я пришла в норму, мы все собрались за столом и занялись едой и напитками, ожидая, пока кто-нибудь начнет разговор.
Наконец, я сказала:
– Иден, хочу, чтобы ты знала: я не выдавала тебя Энди. Он приставил Дерека следить за тобой, и тот увидел, как ты вышла от гинеколога, а потом купила витамины для беременных. Энди хотел опубликовать сюжет в понедельник, но мне удалось заключить сделку. Он пообещал не размещать новость о тебе до следующей недели. Но нарушил слово.
– А в чем была суть сделки? – Иден, взяв бутылку с пивом, сделала глоток.
Как бы ни было сложно, я продолжала смотреть ей прямо в глаза. Мне было нужно завоевать ее доверие.
– Во-первых, я должна была признаться, с кем встречается Мика. – Я облизнула губы. Все это звучало отвратительно. – Поскольку речь обо мне, то я решила, что уж в этом-то признаться могу. Однако я не подумала, что он сам обо всем успел догадаться и только ждал от меня подтверждения.
– В этом есть смысл.
– Есть еще кое-что. – Я отхлебнула сока, откладывая неизбежное. – Он попросил меня подтвердить, что мне известно о твоей беременности.
Иден, облизывая губы, буравила меня недобрым взглядом.
– Я подумала, что лучше выторговать тебе неделю. Ты же собиралась вскоре сообщить новость маме и Мике. А отменить публикацию Энди ни за что не согласился бы. Однако он, очевидно, располагал на тот момент лишь косвенными доказательствами, зато обвел меня вокруг пальца, заставив дать ему подтверждение. Мне очень жаль, что все так вышло.
Она помрачнела. Я хотела бы повернуть время вспять и поступить иначе. Как мне жить, если она будет меня ненавидеть? Я уже была готова к тому, что Иден меня выгонит, но она вдруг расслабилась и взяла меня за руку.
– Прости, что себя так вела. Я понятия не имела, насколько ты серьезно больна.
– Я знаю. И я понимаю, почему ты разозлилась. При таких обстоятельствах у тебя было на это право.
Зайон перебил меня, глядя в телефон:
– Эй, ребята! Я получил сообщение от коллеги. Дерек только что разместил на сайте видео.
Иден бросила взгляд на Адама:
– Можешь принести мой планшет?
Адам вскочил, ушел в комнату и вернулся через несколько секунд. Было забавно наблюдать, как одна из самых больших рок-звезд современности в присутствии Иден превращался в послушного котенка. Я посмотрела на Мику и увидела то же выражение на его лице. Было понятно: он сделает все, что бы я ни попросила.
Пальцы Иден колдовали над устройством, пока она не нашла видео. Она поманила меня к себе через стол, я подошла и, встав сзади, посмотрела из-за ее плеча. Она нажала кнопку «Воспроизведение».
Разумеется, Энди придумал совершенно отвратительный заголовок.
«Бывшая девушка Мики Синклера преследует его и в пьяном виде отключается на улице».
Я поморщилась, увидев, как, спотыкаясь, спускаюсь по ступенькам. Иден увеличила громкость, когда в кадре появился Мика. Потом Дерек произнес: «Эй, старина, да она напилась».
На этом ролик заканчивался. Иден прищурилась:
– Энди знает, что ты диабетик?
– Да. А что?
Она улыбнулась – в первый раз, с тех пор как вошла сюда.
– Он действительно мог подумать, что ты пьяна?
– Да. Он идиот.
Она пристально посмотрела мне в глаза, и я практически увидела, как у нее в голове созревает план.
– Насколько сильно ты хочешь продолжать там работать?
– Вообще-то я думаю, что уже уволилась.
– Ты думаешь? Что ты сказала?
– Ну я почти сказала ему: «Надеюсь, ты сдохнешь!» – и вышла из офиса.
Губы Иден изогнулись в кривой ухмылке. Потом лицо ее смягчилось, и она кивнула:
– Джо, ты хочешь свести счеты с Энди?
Я посмотрела ей в глаза:
– Однозначно.
