Глава 16
Я нашла пустой столик на открытой веранде ресторана. День выдался облачный и прохладный, но погода была еще достаточно приятной, чтобы наслаждаться свежим воздухом. Иден подошла через пару минут. Она рассекала толпу Нью-Йорка, как будто на ней был плащ-невидимка. Будучи репортером желтой прессы, могу признаться, что меня всегда изумляло, насколько невозмутимы жители города, оказываясь рядом со звездами средней величины. Они если и встрепенутся, то лишь заметив кого-то суперизвестного, например Криса Хемсворта. Держу пари, что Адрианна ЛаРю тоже создала бы небольшой ажиотаж.
Иден взмахнула рукой в знак дружеского приветствия, и я совершенно забыла изучить ее пальцы на предмет колец. Она потянулась ко мне и положила руку мне на плечо.
– Как здорово увидеть тебя снова!
Как только Иден села, леди в козырьке и с сумкой на поясе остановилась у нашего столика.
– Простите. Вы не Иден Синклер?
Иден расцвела в улыбке:
– Да.
– Я так и подумала. Не хотела вам мешать. Но я просто обязана сказать вам, что мне понравился ваш новый диск. Я загрузила его и сделала копию для дочери. Вы не откажетесь дать мне автограф?
– Нет, конечно, не откажусь. – Иден терпеливо ждала, пока женщина найдет ручку и клочок бумаги, но та лишь беспомощно смотрела на нас. Я покопалась в сумке и спасла ее от неловкой ситуации, протянув ручку.
– Спасибо! – Женщина передала ручку Иден, которой все еще не на чем было расписаться. – Ах, да! – Она принялась рыться в сумке и достала чековую книжку.
Иден спросила, как ее зовут, и нацарапала что-то в чеке, пока женщина бормотала, как прекрасно было бы, если бы Иден приехала с концертом в Индианаполис.
Иден продолжала писать.
– Мы выступали там в июне. Очень жаль, что вы пропустили. – Она добавила свой никнейм в «Твиттере» и адрес сайта. – Надеюсь, вы подпишетесь на нашу рассылку, чтобы не пропустить следующий концерт.
Как только женщина ушла, я спросила у Иден:
– Может, нам лучше пересесть внутрь?
– Думаю, это хорошая мысль.
Мы быстро нашли столик в дальнем углу ресторана. Я надеялась, что никто здесь не захочет останавливаться и приставать к ней. Или делать снимки, чтобы потом разместить их в таблоидах.
Пока ждали официантку, мы поговорили о том, как здорово было встретиться. Я потянулась и дотронулась до левой руки Иден, повернув ее для лучшего обзора.
– Я давно заметила, какое красивое у тебя кольцо.
– Ах да. Я его обожаю. Адам сделал мне сюрприз на одном из наших концертов, когда преподнес его. – Обручального кольца на пальце не было.
– Мне показалось, я видела кольцо на руке Адама.
Она сжала кулаки.
– Мне надо напомнить, что это неофициальная встреча?
У меня запылали щеки.
– Нет, конечно. Прости. Я спросила из любопытства. Им отличаются все журналисты, и это нормально. Но ужасно для подруги. – Меня подмывало раскрыть правду и сказать, что Энди дал мне задание провести расследование, но тогда она начала бы спрашивать, откуда Энди вообще знает про наш ланч. Я вновь почувствовала, что дружеские отношения у нас не сложатся.
– Что ж, здесь нет никакой тайны. Моя мама – шведка. – Она произнесла это так, как будто это могло пролить свет на все. Но это объясняло лишь цвет волос Мики, а не наличие кольца на пальце Адама.
– И?
– А в Швеции мужчины носят помолвочные кольца. По сути это обручальное кольцо, которое надели чуть раньше. Как только Адам услышал об этой традиции в прошлом месяце, он настоял, чтобы мы ему купили кольцо. – Она покачала головой и нежно улыбнулась. – Он хорошо ладит с мамой.
Я засмеялась:
– Так это отличное качество для будущего мужа.
– Я должна была бы носить обручальное кольцо сейчас и получить бриллиант после свадьбы. Адам не знал об этом, когда сделал мне подарок. – Она пошевелила рукой. – А я не собиралась ждать момента, когда смогу носить его. Мне не обязательно производить впечатление на маму.
Подошла официантка с ручкой и блокнотом.
– Вы уже выбрали что-нибудь?
Иден заказала чизбургер, картофель фри и содовую. Звучало соблазнительно. Я заказала то же самое, но заменила картофель салатом, а содовую – водой.
Как только официантка исчезла, Иден спросила:
– Ты, наверное, хочешь спросить, назначили ли мы дату свадьбы.
Внезапная смена темы застала меня врасплох.
– Что?
– Раз уж ты так откровенно интересуешься моей жизнью, то разве не хочешь спросить, когда мы собираемся пожениться?
– Похоже, этот вопрос всех сводит с ума. Вы помолвлены уже два года, верно?
– Да. Но нам сложно было все организовать. Эти два года оказались очень напряженными. Трудно все спланировать заранее, когда точно не знаешь, в каком городе будешь в определенное время. Адам постоянно гастролирует.
– А ты волнуешься за него, когда он в дороге? – Я тут же пожалела, что спросила об этом. Вопрос прозвучал бестактно. Я даже не старалась скрыть свои намерения. – В смысле я волновалась бы в таком случае, но, думаю, я более ревнивая, чем ты. Вы оба выглядите абсолютно влюбленными.
– Раньше я переживала. Но Адам – настоящее сокровище. Вероятно, он мучился бы больше, если бы изменил мне, чем я. Тогда я его убила бы. Он никогда не любил встречаться с фанатками на гастролях.
– В отличие от твоего бр… – Я скомкала последнее слово, когда поняла, что совершила ужасную ошибку. Да и хочу ли я копаться в личной жизни Мики?
Принесли наши заказы, и мы набросились на еду. Я была уверена, что у Иден есть что-то на уме, но она молчала, пока не положила себе в рот пару кусочков и не отпила из стакана.
– Думаешь, мой брат – бабник, да?
Я чуть не подавилась сухариком. Всегда ненавидела это слово, с тех пор как соседки, сплетничая о нашей семье, часто употребляли это слово.
– Слушай, кто я такая, чтобы судить его? Но у него точно не раз были связи с фанатками.
– Не с фанатками.
– Но…
– Фанатки идут и покупают его диски. Они могут общаться или не общаться онлайн с другими фанатками. Они живут в таких местах, как Айова, и ходят в колледжи, а в свободное время подрабатывают, чтобы потом устроиться менеджерами в крупные компании. Они приходят на его концерты, когда он приезжает в Де-Мойн и кричат как сумасшедшие с подругами. Потом они расходятся домой, по квартирам в Айове, и слушают его музыку, когда готовятся к экзаменам. В крайнем случае после концерта они просят автограф.
– Но…
Она махнула в мою сторону ломтиком картофеля, нацепленным на вилку, чтобы подчеркнуть следующую мысль.
– Девушки, с которыми встречается Мика, – это преданные поклонницы.
Я подняла руку, желая перебить ее:
– Но разве это не просто более ярые фанатки?
– Иногда – да. Это преданные поклонницы группы, которые живут на чемоданах и путешествуют за музыкантами из города в город. Но по большому счету им нет дела до музыки. Им все равно, с каким музыкантом или с какой группой они переезжают с место на место. Иногда они заводят дружбу с охранниками, чтобы пробираться за сцену. Им нравится жизнь музыкантов, и они дают мальчику, у которого нет привязанностей, легкую возможность завести отношения на гастролях. Хотя наличие у мальчика привязанностей им тоже не мешает. Иногда они называют себя «дорожными женами».
Моя еда осталась нетронутой. Я смотрела на Иден, пока та говорила, и все больше и больше нервничала. Она рассказывала мне об этом настолько небрежно, что я изумилась, как она может так спокойно поглощать ланч, когда ее жених находится среди на все готовых девиц.
– И они не хотят ничего больше? Никаких обязательств? Только секс?
Я вспомнила о Кендалл и ее «экскурсии по городу на одну ночь» и принялась теребить листок салата на своей тарелке.
– Что касается Мики, когда тур заканчивается и он возвращается к обычной жизни, эти девушки его обычно не преследуют. Они используют связь с ним, чтобы попасть в среду музыкантов. А потом они спокойно начинают искать, к какому исполнителю присосаться дальше.
– Значит, он говорил правду?
– О чем?
– О том, что девушка его бросила.
– Не то чтобы он сильно переживал. Когда-то он встречался с девушками, которые даже не знали, что он музыкант. Думаю, теперь сложнее такую найти. Если честно, он никогда не изменял даже своим «дорожным женам». Не уверена, что они платили ему той же монетой. Он не бабник, но и не монах, это уж точно.
Я ощутила, как мои щеки заливает румянец. Иден промокнула губы салфеткой и откинулась на спинку стула.
– Но ты не очень обольщайся на его счет. Я люблю брата, но не могу за него поручиться. Не знаю, готов ли он к чему-либо большему, нежели легкие отношения без обязательств вроде тех, что у него были последние два года.
Я отхлебнула воды, но мое горло сжалось, так я запаниковала, и глотать было больно.
– Он уж точно мастер флирта.
– Это да. – Иден выпрямилась на стуле и внимательно посмотрела на меня. – Слушай, у Мики большое сердце, и у него были серьезные отношения, хотя главным образом до того, как он стал известен. Обычным людям сложно вести такую жизнь. – Она уставилась мне прямо в глаза. – Кому как не тебе знать, насколько назойливыми могут быть журналисты, особенно когда речь идет о сенсации. Папарацци могут отвадить любого, кто хоть сколько-нибудь ценит неприкосновенность личной жизни.
– Но ты с этим смирилась?
Она фыркнула:
– А похоже?
Мы отказались от десерта, когда пришла официантка, зато Иден заказала два кофе. Я с отсутствующим видом свернула салфетку.
– Мой босс повесился бы, если бы узнал, что я целый час проболтала с тобой о Мике.
Она сложила руки домиком.
– Хочешь с ним поиграть?
– Что? С Микой?
– С Энди.
– Как?
Она оперлась на локти.
– Можем скормить ему что-то фальшивое, но безобидное.
У меня душа ушла в пятки.
– Что, например?
Воодушевление Иден подтвердило мои подозрения о том, что она хотела использовать меня ради доступа к Энди. И похоже, у нее почти получилось. Может, и в ее беременность она заставила меня поверить специально. Способна ли она зайти настолько далеко?
Иден взвела взгляд к потолку, размышляя.
– Думаю, он не поверит, что я Элвис под прикрытием?
Я фыркнула. Ее шутка развеяла грызущие меня сомнения о корыстных планах на мой счет.
– О-о-о. Еще можно сказать, что ты общаешься с пришельцами, контролирующими Землю.
Она расхохоталась:
– Точно.
Официантка, подошедшая убрать чашки, развеяла волшебство момента.
– Все, что я скажу Энди о тебе, будет опубликовано под моим именем. Может, он и не планирует присвоить все лавры себе, но ты, скорее всего, повлияешь на мою карьеру.
– Черт. А я хотела помочь именно ему.
Зная, что интересует желтую прессу, я придумала, как можно одурачить Энди и не смогла не поделиться своей идеей с Иден.
– Кое-что мы можем сделать. Есть рядом ювелирный магазин?
* * *
Энди атаковал меня, как только я вошла в офис:
– Ну что?
– Она сказала, что это неофициальное заявление. – Как будто Энди подобное волновало. Он не станет это публиковать, но использует информацию для дальнейших расследований. И ничто не могло заинтересовать его больше, чем тот факт, что ему нельзя размещать все, что бы я ни сообщила.
– Что она заявила неофициально? Они поженились или нет?
– Она говорит, что нет.
Он надулся, как ребенок.
– Ты хотя бы сфотографировала ее кольцо?
– Это – да. – Я немного волновалась. Я сказала Иден, что потеряю работу, если Энди выяснит, что я лгу ему, а она заметила, что мы в равных условиях: обе знаем по одному секрету друг о дружке.
Энди потянулся к моему фотоаппарату, не спрашивая разрешения. Он просмотрел кадры, для которых Иден позировала на улице. Мы отправились в магазин, где продавали дешевые ювелирные украшения, и купили серебряное кольцо за десять долларов, которое она надела рядом с помолвочным и охотно демонстрировала, размахивая на фотографиях руками. Энди приближал каждый снимок и наконец нашел один, который был четче остальных.
– У нее двойное кольцо? – бормотал он, просматривая фотографии. Потом стал изучать более старые снимки, чтобы сравнить. Наблюдать за тем, как он работает, было интересно, но страшно. – Вот. Здесь только одно кольцо. – Он увеличил кадр, сделанный пару недель назад. – Он прищурился и просмотрел изображения еще раз. – Что-то не то. Иден никогда не позирует.
Я затаила дыхание.
Он на мгновение задумался.
– И к тому же она сказала тебе, что не замужем. Тогда почему они расхаживают с обручальными кольцами? – Энди поправил галстук и провел рукой по волосам. Направившись в кабинет, он пробормотал: – Я не позволю Иден провернуть еще один трюк.
Операция «Поиграй с Энди» удалась. По крайней мере, он не заподозрил, что я имею отношение к обману. А раз я никак не навредила, значит, и ответственности не несу.
Когда шеф вышел из офиса, я имела глупость спросить его, выполнила ли я его условия. Он поморщился:
– А у меня есть история, которую я могу опубликовать?
Он не ответил на мой вопрос. Я не сдвинулась с места, и наконец он произнес:
– Ты ждешь особого приглашения?
Однако мне нужно было разыграть карты, которые у меня имелись.
– Энди, разве я не принесла тебе фотографию кольца Иден?
– Да-а-а. – Он постучал пальцем по столу. – Насчет этой ситуации. Уверен, она использует тебя, чтобы подобраться ко мне. Ты поняла бы это, если бы научилась делать настоящие снимки вместо таких, где объекты позируют. Но она что-то задумала, и я хочу знать, что именно. Я попросил Дерека присматривать за ней.
Выходит, Энди отправил Дерека шпионить за ней. У меня сдавило спазмом горло, и мне пришлось бороться с глупыми и совершенно неожиданными эмоциями. Если я начну задыхаться сейчас, Энди может заподозрить, что я что-то скрываю. И будет прав.
– Что он собирается делать?
– Сам факт, что ты спрашиваешь, о многом говорит. – Он облокотился о мой стол. – Поезжай в аэропорт и принеси мне что-нибудь стоящее. Если докажешь, что наконец чему-то научилась, мы пересмотрим всю ситуацию. Если нет, то на следующей неделе у нас будет разговор совсем на другую тему.
Я схватила рюкзак и направилась прочь из офиса, но, прежде чем я добралась до двери, Энди добавил:
– И еще, Джо! Если снова увижу тебя в газете на фото рядом с Микой, то, надеюсь, ты подкрепишь его историей, которую я могу опубликовать. – Он наклонил голову ко мне со зловещим выражением лица. – Ты должна понять, что ни один из тех, кто работает на меня, не упустил бы возможность воспользоваться ситуацией.
Я удалилась с болью в животе, которая становилась все сильнее. Несмотря на всю ненависть к Энди, я не могла позволить себе потерять работу, поскольку одновременно с этим я лишилась бы и медицинской страховки. С таким же успехом можно было бы вернуться в Джорджию и жить с мамой. Однако в нашей газете были и другие редакции, и по дороге на первый этаж я остановилась в отделе «Искусство и досуг» и спросила тонкую, как тростинка, девушку, похожую на Одри Хепберн, могу ли я увидеть заведующего отделом.
Она махнула рукой на стол в дальнем углу, и я протиснулась туда.
– Простите, – обратилась я к седовласому мужчине, напряженно изучавшему монитор. – Вы – Санг Мун Су? – Вопрос прозвучал как риторический. Ну сколько еще седых корейцев работало в его отделе?
– Да? – Он поднял на меня взгляд, и я подождала, пока он как следует меня рассмотрит.
– Здравствуйте. Меня зовут Джо Уайлдер, и…
– Садитесь. – Он указал на стул у пустого стола. Я подкатила его к себе. – Чем могу помочь?
– Мистер… – Я умолкла, не зная, как лучше к нему обращаться. Я была на девяносто девять процентов уверена, что другие журналисты обращались к нему как к «Мун Су», ведь корейцы ставят фамилию на первое место. На всякий случай я закончила именем «Санг». – Он кивнул, и я продолжила уже увереннее: – Я надеялась, что у вас есть вакансии. Я хотела бы перевестись в отдел «Искусство и досуг» в качестве театрального репортера, если возможно.
Он почесал нос.
– Театрального репортера, говорите? У меня и так не хватает людей, я не могу взять человека, который будет заниматься исключительно театром.
– Что ж, я могу заниматься не только этим. На прошлой неделе я взяла интервью у Мириам Блэквелл.
Он оживился:
– Его напечатали?
– Нет. Я сейчас работаю в редакции развлечений, и им не интересны сюжеты о театральных актерах.
– Что ж, передайте материал мне. Я оценю и дам вам знать, что делать дальше. – Он хотел было вернуться к монитору, но вдруг бросил на меня взгляд поверх очков. – Но я должен сказать вам, что не смогу платить столько, сколько вы получаете сейчас. Мы тут боремся за жизнь, и нас сокращают в первую очередь, если издательство терпит убытки.
– А медицинская страховка у меня будет?
– Это – обязательно.
Я поблагодарила его и направилась в аэропорт собирать развлекательные новости.
Развлекательные новости. Оксюморон и ложь в одном словосочетании. Никто в моем отделе не думал о творческом наследии, которое оставят люди по ту сторону камеры. Все крутилось вокруг их личной жизни.
Когда вагон метро выехал на поверхность, зажужжали уведомления. Я прочитала сообщение от Мики: «Что делаешь сегодня?»
«Работаю. А ты?»
«Тоже работаю».
Я попыталась представить Мику в галстуке и пиджаке, отсчитывающего часы в офисе.
«Ты занят с девяти до пяти?»
«Можно и так сказать. У нас концерт в Эсбери-парке сегодня. Собираю вещи. Жаль, ты не сможешь прийти».
«Что поделать. А я как раз выезжаю из города. Удачного концерта!»
«А тебе – отличного вечера. Поговорим завтра. Хорошо?»
«Да».
Самый обычный обмен сообщениями, но я прижала телефон к груди. Может, меня и выкинули из офиса из-за отношений с Микой, но дело того стоило. Или так я думала.
Потом я вспомнила, что после шоу его окружат «дорожные жены» и предложат все, на что способны.
И еще я вспомнила предостережение Иден о том, что Мика не готов к серьезным отношениям.
Я глубоко вдохнула и приказала себе не забегать вперед. Он нравился мне. Я нравилась ему. Между нами пока еще ничего не произошло. Кроме того, если он и появится на людях с какой-нибудь шлюхой-хищницей, я узнаю об этом первой.
