Глава 23

ОНА снова сидела в кабинете Фиска. Мэри Джейн все утро пыталась дозвониться до Питера, но каждый раз попадала на автоответчик. Что ж, если верить сообщениям, которые приходили на ее телефон, у Питера все было в порядке. Газеты туманно писали, что ночью Шокер и Человек-Паук были задержаны полицейским патрулем, однако Человек-Паук сбежал.

Питер скрылся от полицейских, а на месте Шоке- ра оказался двойник, который и участвовал в разрушении ресторана. Детективы пытались связать концы с концами, избегая сообщать о помощи супергероя в аресте.

Питер и ЭмДжей не виделись со дня взрыва. Питер тратил каждую свободную минуту на то, чтобы доказать причастность Уилсона Фиска к преступлениям. Даже важный разговор, который она начала в очереди за сэндвичами, так и не был завершен.

Мэри Джейн решила не торопить события. Питер и так был на пределе и просто не смог бы сосредоточиться на решении их личных проблем.

Они все преодолеют. По крайней мере, она на это надеялась.

А пока ей нужно было заниматься делом. Фиск прочел статью, которую напечатали в «Бьюгл», и пригласил Мэри Джейн к себе, побеседовать. В статье говорилось о планах по строительству жилых комплексов для горожан с различным достатком, однако журналистка смотрела на это начинание под необычно острым углом зрения. ЭмДжей сравнила планы Фиска с планами застройки, одобренными городским советом, и встретилась с некоторыми застройщиками. В итоге оказалось, что Фиск обещает гораздо больше, чем в состоянии выполнить по объективным причинам.

Робби Робертсон вызвал тогда Мэри Джейн в кабинет.

– Вы репортер, – сказал он. – Ваша задача – писать занимательные статьи. Если у вас появится информация вроде той, что отражена в последнем репортаже, передайте ее главе отдела, и расследование проведет компетентный журналист. Если окажется, что ваши данные верны, вы примете участие в написании материала. Вы не имеете права выбирать темы для репортажей. Теперь понятно?

ЭмДжей кивнула.

Редактор широко улыбнулся.

– История вышла просто супер, скажу я вам! Из вас получится прекрасный журналист. – И серьезно добавил: – Но только если вы научитесь работать в команде.

Она все поняла. Опасалась, что редактор велит изменить тему, вот и написала сама. Но теперь ей все ясно, и она последует полученному совету и перестанет изображать неведение.

По-видимому, Фиск пригласил ее, потому что статья ему не понравилась. Материал уже вышел, с этим поделать ничего было нельзя, но оставалась возможность воздействовать на репортера другим способом – несколько охладить ее пыл.

Когда ее провели в кабинет, у Фиска, видимо, закончилось собрание директоров – Мэри Джейн наблюдала, как расходились солидные бизнесмены, как будто перенесенные сюда с Уолл-стрит. Они громко обсуждали последние новости о муниципальных облигациях, и хотя тема была, бесспорно, интересная, ЭмДжей сомневалась, что ей разрешат об этом написать. Особенно памятуя о последнем разговоре с главным редактором.

К ним присоединилась молодая женщина, представившаяся Майей Лопез. Она почти ничего не говорила, лишь изучала Мэри Джейн неприятным настороженным взглядом. Майя и в прошлый раз не вызвала у нее теплых чувств, а теперь ей и подавно расхотелось в чем-то противоречить молчаливой помощнице Фиска.

– Мисс Уотсон, – приветствовал гостью Фиск. – Что за интереснейшая статья вышла вчера в «Дейли Бьюгл»! Мои сотрудники из отдела по связям с общественностью уже с ног сбились, отвечая на вопросы.

– Я рассказываю людям правду, – ответила Мэри Джейн. – Это моя работа.

– Правда – понятие призрачное, эфемерное, – холодно ответил Фиск. – А вы уверены, что в вашей статье изложена вся правда?

– Узнать и изложить все факты практически невозможно. Лучшее, что может сделать репортер, – это изложить доступную информацию. Результаты моего исследования я направила в ваш информационный отдел и предоставила вашим сотрудникам возможность связаться со мной и обсудить недочеты. Мне никто не ответил.

– Возможно, в журналистике все происходит быстрее, чем в корпоративной среде. Дай вы моим сотрудникам день-другой, получили бы дополнительную информацию, представляющую события с иной точки зрения.

– И теперь вы хотите, чтобы я переписала статью с учетом этой новой информации?

– Нет, что вы, – ответил Фиск. – Ваша работа делает вам честь. Вы выставили меня в дурном свете. Репортерам за то и платят, но для нас, героев ваших статей, это не столь важно. Предприниматели каждый день сражаются с конкурентами. Уж таковы правила в нашей игре. Для вас эта статья – новый шаг к высотам журналистики. Вы упомянете о ней в резюме. Ваши коллеги, возможно, вспомнят ее даже спустя годы. А читатели позабудут о ней завтра. И я не обращаю внимания на такие мелочи.

Если ее статья – мелочь, то зачем приглашать на разговор? Однако этот вопрос она оставила при себе.

– Так чем же я могу вам помочь?

– Скажите, мисс Уотсон, у вас есть цель? Я имею в виду, цель жизни? Вы довольно талантливая журналистка, вам нравится жонглировать словами, но проявить свой талант вы можете и в других областях. В управлениях корпораций есть работа, на которой вы сможете удовлетворить свою тягу к творчеству и в то же время вести жизнь более... удовлетворяющую вашим потребностям.

– Вы предлагаете мне работу? – изумилась Эм- Джей.

Невероятно. Подумать только – стоило ей написать всего одну критическую статью о Фиске, и он тут же пожелал ее купить. Как прямолинейно и неуклюже! Мэри Джейн улыбнулась, пытаясь сгладить неловкость.

Фиск усмехнулся. Выглядел он при этом пугающе.

– Нет, я не предлагаю вам работу в моей корпорации, – ответил он. – Просто сообщаю, что, возможно, создам должность, на которую вы сможете претендовать. И если вы согласитесь ее занять – в будущем, – то я мог бы не рассматривать другие кандидатуры, а также выдать вам некоторый аванс в счет будущей зарплаты. Ведь «Бьюгл» платит не слишком много, а лишние средства никому не помешают.

Улыбка на лице ЭмДжей застыла. Что там говорил Питер? Фиск покупает неудобных репортеров или...

Она достаточно слышала о том, как опасен Фиск в гневе. Конечно, он в состоянии избить журналиста до полусмерти, однако вряд ли набросится на нее не сходя с места. Она не просто так сюда заявилась. Редактор газеты знает, куда она отправилась. Ее видели и зарегистрировали охранники внизу, у проходной. Да и эта молчаливая Майя Лопез... Фиск порой смотрит на нее так, будто ее присутствие помогает ему держать себя в руках.

Но все же... Как ответить на недвусмысленное предложение Фиска? Его подпевалой она не станет. Ни за что. Придется сказать нет. Только сделать это нужно правильно, не уязвляя его самолюбия и не распаляя гнева.

– Я искренне благодарю вас за такое щедрое предложение, мистер Фиск, – начала ЭмДжей, – но моя мечта – заниматься журналистикой, писать статьи. Я давно мечтала работать в «Дейли Бьюгл». Скажу честно, я не представляю, как мои способности могут реализоваться в корпоративной среде.

Она затаила дыхание, ожидая ответа. Фиск улыбнулся.

– Я все понимаю, мисс Уотсон, и ценю вашу искренность. Прекрасно, когда у человека есть цель. И все же хочу напомнить, что я владею контрольным пакетом акций нескольких информационных агентств.

– Конечно, покровители еще никому не мешали, – улыбнулась в ответ Мэри Джейн, – и вы, без сомнения, сильный союзник, однако я хочу попробовать силы самостоятельно. Проверить, чего я могу достичь сама, прежде чем придется просить о помощи.

– Понимаю и восхищаюсь, – ответил Фиск. – Пожалуй, такая честность и принципиальность не повредили бы и вашим коллегам.

– Я люблю свою работу, – сказала ЭмДжей. – Наверное, как и многие другие.

– Вы слишком оптимистично смотрите на мир. – Фиск слегка повернулся вместе с креслом – верный знак, что он намерен перейти к обсуждению следующего вопроса. – Я предлагаю вам встретиться с одним из моих главных бухгалтеров. Он объяснит вам кое-что о тех данных, которые вы указали в своей статье. Я вовсе не утверждаю, что вы неверно подали информацию, однако без должного контекста ваши данные легко интерпретировать неверно. И это ведет к весьма и весьма неприятным последствиям.

ЭмДжей очень медленно и осторожно перевела Дух.

Питер был прав. Ссориться с Фиском слишком опасно. Однако он всего лишь человек, со своими чувствами и эмоциями – с ним можно договориться. Она попала в трудное положение – и выбралась из него без потерь. Пожалуй, стоит больше доверять своему чутью. Питер и Фиск ступили на тропу войны, однако Человек-Паук сам явился к Фиску, размахивая кулаками и угрожая паутиной. ЭмДжей выбрала другой путь – и результаты ее переговоров тоже оказались другими. Она поверила в себя.

Хорошо бы и Питер поверил в нее.

МЭРИ ДЖЕЙН поблагодарила Фиска, пожала ему руку и вышла из кабинета следом за Майей Лопез. Встреча оказалась затянутой и, в сущности, бесполезной. Фиск хотел, чтобы она написала новую статью, развенчав собственные выводы из предыдущего материала. Этого Мэри Джейн делать не хотела, однако согласилась поговорить с бухгалтером и взглянуть на дело с иной точки зрения.

Она по-прежнему выискивала новые темы для статей, в которых можно было бы хоть вскользь упомянуть о Фиске. Не противоречить редактору, но все же писать о том, что ее волнует. Можно поговорить с застройщиками, или порассуждать о том, как новые здания изменят облик микрорайонов, или даже вспомнить, о чем говорили те финансовые воротилы... о муниципальных облигациях, кажется?

Мэри Джейн так глубоко задумалась, что едва не столкнулась в приемной с тремя мужчинами. Однако эти сотрудники или гости Фиска, хоть и одетые в деловые костюмы, скорее напоминали военных – возможно, отставных, – чем предпринимателей.

– Прошу прощения, – извинилась Мэри Джейн, глядя в глаза высокому мужчине, которому чуть не отдавила ногу. – Я задумалась.

– Ничего страшного, мэм, – ответил он, безразлично глядя на нее.

«Вероятно, разговоры с незнакомыми женщинами не входят в сферу его компетенции, – подумала Мэри Джейн. – Но репортер-то умеет добывать информацию в любых условиях».

– Совещание затянулось, – вздохнула она. – Надеюсь, вам не слишком долго пришлось ждать.

– Нет, мэм, – так же безразлично ответил он.

Ясно. Поболтать ни о чем не получится. Попробуем в лоб:

– А по какому вопросу вы к мистеру Фиску?

– Мы не обсуждаем работу с посторонними, мэм.

Что ж, попытка не пытка. По крайней мере, она знала, что Фиск встречается с переодетыми военными и секретничает с ними. Может, конечно, они пришли с отчетом о хулиганах, пойманных на стройплощадке, однако вряд ли все так просто.

СПУСТЯ час, после долгого и бессмысленного разговора с бухгалтером, Мэри Джейн остановилась поболтать с дежурным на выходе из здания корпорации Фиска. Она всегда здоровалась и прощалась с охранниками.

Ей нравилось общаться с людьми – собственно, по этой причине она и посвящала столько времени журналистике, рассказывая одним людям о том, что происходит с другими. А еще она знала, что большинство сотрудников и гостей не кивает дежурному даже из простой вежливости. Улыбка и доброе слово вовсе не гарантировали интересной информации или ответа на ее вопросы, однако попробовать стоило.

– До свидания, – улыбнулась она, вглядываясь в карточку с именем на груди охранника. – Хэнк.

Она снова улыбнулась. Другой дежурный разговаривал с посетителем.

– И вам всего хорошего, мисс Уотсон.

Мэри Джейн сделала шаг к выходу, но вдруг задержалась.

А вдруг он ответит?

– Знаете, примерно час назад я столкнулась в коридоре с тремя огромными парнями. Такие высокие, прямо как бывшие морские пехотинцы или вроде того.

Хэнк рассмеялся.

– А, это гориллы из агентства «Роксон Блэкридж». С ними шутки плохи. Сегодня они что-то припозднились. Обычно приходят к половине восьмого, а минут через пятнадцать их уже и нет.

– Что ж, осторожнее, не злите их, – засмеялась Мэри Джейн и помахала ему на прощанье.

Итак, она была права. Агентство «Роксон Блэкридж» предоставляло услуги охранников и частных детективов. Придется выяснить, чем конкретно они занимаются, однако вряд ли эти ребята тратят время, бегая по улицам за мальчишками, которые рисуют краской на стенах. ЭмДжей довольно улыбнулась. Возможно, она напала на новый след.

Даже если окажется, что она ошиблась, расследовать такие дела всегда интересно.

МАЙЯ смотрела, как журналистка выходит из здания. Вот она остановилась переброситься словом с охранником. Майя проходила мимо будки дежурного сотни раз и никогда не обращалась к нему, если того не требовали неотложные дела.

«Здорово, наверное, вот так запросто разговаривать с незнакомцами», – пронеслось у нее в голове.

Майя не хотела быть нелюдимой или недружелюбной, она просто не умела вести себя иначе.

Отца она не винила. Ему пришлось тяжело – растить дочь одному всегда трудно, а матери не помнила – она умерла очень давно. В памяти иногда мелькали воспоминания о жизни в индейской резервации в Монтане. Там были и другие дети, она играла с ними, а добрые женщины присматривали за ней. Тогда они казались ей старыми, но теперь она понимала, что им было не больше сорока лет. Одна из них учила девочку языку жестов, однако Майя быстро выучилась читать по губам. Даже в раннем детстве она не признавала ограничений, стремилась к большему. Ей было нестерпимо стоять рядом с людьми и не понимать, о чем они говорят.

– Ты добьешься всего, чего пожелаешь, – говорила ей та женщина, изумленно поблескивая глазами. – Ты учишься на удивление быстро. Никогда не видела таких умных детей. Ты как маленькое эхо, повторяешь все, что видишь.

Эти слова Майя запомнила навсегда. Она – эхо.

Из тех дней в памяти сохранилось еще одно воспоминание. Битва. С мужчиной, который пришел к ним в дом. Он был пьян и рвался в драку. Отец защищался, а Майя спряталась под кровать и ждала, когда он придет и скажет, что все прошло.

Отец не пришел.

Пришел тот, другой мужчина. Из раны на его голове струилась кровь. Он прижимал к боку мокрый от крови лоскут ткани. Мужчина вытащил ее из-под кровати. Она брыкалась, вырывалась, но он хватал ее снова и снова. Он прижал мокрую от крови руку к ее лицу, и Майя отчаянно закричала. Потом мужчина упал, и Майя увидела отца – он стоял, пошатываясь, из раны на его плече текла кровь, а в руке дымился пистолет.

Она взглянула в зеркало, висевшее на стене рядом с отцом, и увидела, что напавший оставил на ее лице кровавый отпечаток ладони. Уже много лет с тех пор она видела себя во сне вот так – с рисунком ладони на лице. Как будто это было ее истинное лицо.

Той ночью они ушли из резервации. Отец сказал, что люди их не поймут. Мужчина, который напал на них и пытался убить, был важный белый человек из города. У него были друзья и в полиции, и среди политиков. Майе с отцом никогда не поверят, что они только защищались.

И Майя не усомнилась в словах отца. Она не жаловалась, когда ее отправили в школу, где над ней все смеялись и никто не хотел с ней дружить. Зато дома ее ждал отец, и рядом с ним Майе было хорошо.

Иногда он надолго уходил, пропадал целыми днями, и за Майей присматривали соседи. Что ж, бывает – этих отлучек она никогда не ставила отцу в вину.

Когда из-за Человека-Паука она осталась сиротой, никто не знал, что с ней делать, – девочка без родственников, без документов, редко ходившая в школу и получавшая низкие оценки. С Майей обращались как с преступницей. Она плохо помнила то время. Наверное, могла бы вспомнить, но предпочла забыть. Ей не хотелось думать о том, что могло бы с ней произойти, не отыщи ее мистер Фиск, который внезапно решил принять участие в судьбе дочери своего мелкого служащего.

При желании и необходимости Майя умела быть общительной. Она великолепно притворялась, копировала кого угодно. Она видела тех, кто добивался успеха, и тех, кто нет, изучала язык их тела и повторяла за ними. Очень просто. А вот затеять разговор с незнакомцем и не чувствовать себя при этом глупо Майя не умела.

Однако на следующей встрече, назначенной на тот же день, искусство весело обмениваться малозначащими репликами Майе не требовалось. Ее ждал человек, который не искал дружеских отношений и сам никому не навязывался. Джеймсон назначил встречу у того же продавца хот-догов, что и в прошлый раз, и, когда Майя пришла, уже доедал по крайней мере вторую сосиску в тесте. Майя взглянула на часы и убедилась, что не опоздала.

– Я пришел раньше, чем мы договорились, – пояснил Джеймсон. – Хотел перекусить, прежде чем мы погрузимся в обсуждение важных вопросов.

– У вас все в порядке? – спросила она. – Я прослушала некоторые ваши передачи, и мне говорили, что рейтинг программы очень высок.

– Да, меня слушают. Люди хотят знать мое мнение, – ответил он. – Им нужна альтернатива глупостям, которыми их пичкают Робертсон и ему подобные.

– Чрезвычайное происшествие на Таймс-сквер пришлось вам очень кстати.

Он прищурился.

– И даже слишком.

Майя едва сдержалась, чтобы не рассмеяться. Неужели он решил, что она специально подгадала взрыв в ресторане, чтобы повысить рейтинг его программы? Однако нельзя сказать, чтобы взрыв произошел по чистой случайности. Мистер Фиск нанял Бингама, и люди погибли. Конечно, ее приемный отец не планировал ничего со смертельным исходом, но иногда при работе над крупными проектами возникали нештатные ситуации, и предотвратить их было нельзя. Она не осуждала бы мистера Фиска, случись на стройплощадке ЧП, в результате которого погибли бы рабочие. Тихий внутренний голос намекал, что такие события сравнивать нельзя, но сейчас ей не хотелось разбираться в тонкостях. Еще не время. Сначала ей нужно собрать побольше информации.

– Давайте без конспирологии, мистер Джеймсон.

– Есть у меня безумная теория, что на мою программу идут не очень-то чистые деньги. Вы, правда, убеждали меня в обратном, но я-то старый журналист, мисс. Я знаю, где копать, если в чем-то не уверен. – Он посмотрел ей прямо в глаза. – Деньги выделил мистер Фиск.

– Я говорила, – ответила Майя, – что в нашем городе существуют некоторые группы в деловых кругах, которые желают дать вам слово. И мистер Фиск – один из этих предпринимателей.

– Вы прекрасно знали, что у Кингпина, этого босса преступного мира, я бы не взял ни цента!

– Не смейте так его называть! Все обвинения с него были сняты, – покачала головой Майя.

– Возможно. Но не потому, что была доказана его невиновность, – парировал Джеймсон. – А это очень разные вещи. Он побывал на скамье подсудимых, чего мы не можем сказать о Человеке-Пауке.

– Никто не делает больше для нашего города, чем мистер Фиск, – твердо сказала Майя. – Он знает, что многие поверили ложным обвинениям в его адрес, и по большей части держится в тени. Подумайте сами, мистер Джеймсон, ведь вы тоже выступали против мистера Фиска, пока его не оправдал суд. Разве стал бы он финансировать вашу программу, будь у него какие-то грязные секреты?

По правде говоря, и Майя об этом знала, Фиск предпочел бы никогда не слышать о Джеймсоне. Однако его корпорация была так велика, что он далеко не сразу заметит, что тот работает на него. А к тому времени, когда это произойдет, Майя надеялась, что программа Джеймсона станет прибыльной и опекун не рассердится на нее за самоуправство.

Сама же Майя возлагала на Джеймсона большие надежды. С его помощью она собиралась выманить Человека-Паука из его логова и подтолкнуть к действиям, которые рано или поздно приведут супергероя к падению.

– Не нравится мне это, – пробормотал Джеймсон.

– Я понимаю, – бесстрастно ответила Майя.

Знала она лишь одно: Джеймсон пьянел от звука собственного голоса, разносящегося по городу с помощью радиоприемников. Бывший редактор «Дейли Бьюгл» отдал бы что угодно за право говорить что вздумается, исполнять любую свою прихоть. Майя очень сомневалась, что этот человек сорвется с крючка.

Джеймсон пристально взглянул на нее, пытаясь разгадать скрытый смысл ее короткого ответа. Он привык, что люди убегают от него в страхе или подчиняются его приказам. Безразличие, звучавшее в ее голосе, было ему в новинку.

– Если я получу хоть тень компромата на Фиска, я выпущу эту новость в эфир, – заявил он. – Скажу правду. Даже не знаю, зачем мне эта программа на радио? Я мог бы независимо вещать в интернете... завести себе этот... подбласт.

– Представьте, что радиопрограмма – это способ создать аудиторию, – сказала Майя. – Чтобы потом перейти на подкасты.

– А вы тут что, самая умная, раз меня поправляете?

Майя вежливо улыбнулась.

– Мистер Джеймсон, мы бесконечно ценим вашу беспристрастность и принципиальность. Никто не ждет, что вы будете бить вполсилы. Скажите, вы подписали исправленный контракт?

Это была ловушка. В первую версию контракта закралась ужасная ошибка – из-за нее кого-то едва не уволили, – и пришлось все перепроверять и перепечатывать. Если бы Джеймсон хотел разорвать договор, он мог бы просто не ставить свою подпись. Развернуться и уйти. Однако Майя догадывалась, что такие люди от растущей аудитории не уходят.

Джеймсон вынул из внутреннего кармана пальто пухлый конверт и протянул его девушке. Она взяла Документы, стараясь не коснуться пятна горчицы.

– Подписано и заверено у нотариуса, – ответил Джеймсон. – Там сказано, что я буду говорить, о чем хочу, и могу все бросить, как только меня заставят Поступиться моими принципами.

– Нам нужен честный голос, – проговорила Майя. – И больше ничего.

– Вы получите то, что вам нужно, – откликнулся он. – А уж понравится вам это или нет – посмотрим.

БИНГАМ стоял слишком далеко и не слышал, о чем они говорили. Жаль, что он не умел читать по губам, как эта глухая тетеря. Очень бы пригодилось. А еще хорошо бы читать мысли. Но паукам таких суперсил не досталось. Он умел делать только то, что хорошо получается у пауков – например, незаметно подслушивать.

На мгновение он подобрался довольно близко, и до него долетело слово «контракт». Быть может, на этот раз ему повезет. Попрощавшись со старикашкой, девушка отправилась на восток, и Бингам последовал за ней на безопасном расстоянии. Он видел, как она вошла в здание корпорации Фиска, а через двадцать минут вышла. Без конверта в руке.

Контракт. Скорее всего, она убрала документы в сейф. Как удачно, что он прицепил к ним жучка до того, как она пришла на встречу. Когда Бингам столкнулся со стариком у тележки продавца хот-догов, старый ворчун, конечно, прочел ему нотацию о том, что надо смотреть, куда идешь, однако Бингам даже не взглянул на него. В Нью-Йорке столько народу, правда?

Бингам улыбнулся. Вот и еще шаг к цели сделан.