Глава 39
Подсчет людей
Святогор склонился над столом, остальные выжидали, пока он начнет, но богатырь все медлил. Наконец, видно что-то обдумав, гигант тяжело вздохнул и начал говорить:
– Как сейчас стало очевидно, мы значительно недооценили силы вражеского набега; к сожалению, возможность узнать точно количество войск противника мы упустили, но думаю, что не сильно ошибусь, если предположу, что человек от двухсот пятидесяти до трехсот тысяч. Как я уже говорил, в Степи столько не собрать, следовательно, враг где-то нашел союзников. Нам повезет, если это подневольные пленники, которых гонят силком. Такие войска мало чего стоят. Гораздо хуже, если к ним присоединились какие-то племена – по дороге в Китай много всякого люда живет, так что пока допущу, что это частично пленники, частично восточные дикари. Из всего этого вытекает, что такое воинство они вынуждены будут разделить. Идти одной дорогой с такой массой войск просто невозможно, никакого прокорму не хватит.
– А не рано ли они ударили? Морозы только спали, сейчас же дороги развезет, двигаться будут медленно. – Полоцкий князь в очередной раз напомнил, что когда-то и он был воеводой, и далеко не самым плохим.
– Мне тоже кажется, что поспешили, – согласился богатырь, – я бы дождался, пока распутица окончится, но мы все их обстоятельства не знаем. Возможно, что они хотят ударить, пока мы не ожидаем, а возможно, у них кончаются запасы; такую уйму ртов кормить – сама по себе задача непростая, а у степняков еще и дорог нормальных нет, земледельцев тоже. Я думаю, что у них остается только одна надежда: взять все у нас в бою. На это есть старая, но вполне эффективная «тактика выжженной земли». Нельзя оставлять врагу никакой возможности для прокорма и грабежа, так мы сильно свяжем вражеское воинство, которое вынуждено будет разделиться на маленькие отряды, чтобы находить и разорять нетронутые поселения. Так вот, одной дорогой они не пойдут; думаю, степняки не станут изобретать что-то новое и двинутся двумя клиньями: один будет держаться севернее, другой южнее. Это даст нам возможность разбить их по частям. Северный клин должен быть слабее, так что его разбить будет проще. Возражения есть?
– Есть. Есть у меня возражение, – поднял руку полоцкий князь. – Северный клин потому и слабее, что южные края более населенные и богатые. Поэтому основную силу мы направим именно против южной части, а на севере поставим заслоны.
– Не согласен, – заупрямился богатырь, – для придания боевого духа войску нужно постараться одержать победу, на юге это будет трудней.
– Согласен ты или нет, это не важно, – грустно заметил Рогволд, – мое княжество тоже попадает под удар северной группы, вот только я здесь говорю от имени триумвирата, а земли остальных князей лежат как раз на южном направлении. Представь, как это будет выглядеть. Так, словно я специально выделил войско на защиту своего княжества; нет, меня не поймут. Если ты не согласен, давай собирать остальных князей, и что еще твоя Ольга Черниговская скажет? Ее земли тоже на юге. Пошлем гонцов, недели через две остальные прибудут, там и убеждай их.
– Нет у нас двух недель! – взревел Святогор.
– Вот и не спорь, – спокойно заметил князь, – ты воевода, значит, думай, как приказ выполнять.
– Хорошо, – сдался воевода, – но я был против. Итак, я беру на себя основное войско и встречаю их на южном направлении. На севере сдерживать их будет… Илья Муромец.
– Принято, – кивнул Илья.
– Твоя задача – не разбить врага, а постоянно его беспокоить. Ты прекрасно справился с подобной задачей во время осады Смоленска, так что объяснять тебе ничего не буду. Земля должна гореть у врага под ногами. В битвы не вступать, вырезать зазевавшихся и отбившихся от основных сил. Так, для этого тебе нужна хорошая конница. Это будут уже привычные тебе Добрыничи, но их одних мало, могу тебе выделить оставшихся черниговцев или берендеев. Других конных резервов у нас нет.
– Я, пожалуй, с берендеями пойду. Тем более их новое царство – на севере, так что им за свою землю биться будет сподручнее, – решил Илья.
– Это хорошо, берендейский царь еще и богатырь, тоже подмога. Как же мало нас осталось… я, ты, да еще Михаил Поток и Еруслан. Всё, только четверо.
– Бери мальчишек себе, тебе нужнее, – отказался Илья, – я справлюсь и так. Тем более что в бой не вступать – дело нехитрое.
– Это ты зря, – не согласился более опытный воевода, – как раз не вступать в бой, но задерживать врага – это самое сложное и есть. Если бы тебя не было, мне бы пришлось. Здесь нельзя охочего до славы или молодого да горячего, тут нужны выдержка и опыт. Так что мы все на тебя рассчитываем.
– Заметь, степнякам ведь придется через Кощеево царство идти, как еще наш друг их встретит?
– Не знаю, последние слухи из тех земель один хуже другого. Людей убивает, девок крадет, нечисть всюду, ягги туда переселились. Тот еще гадюшник. Пускай бы поубивали друг друга, нам только лучше.
– Кого мы сможем противопоставить степнякам на юге? – вступила в обсуждение Варвара.
– Всех остальных, кого крайним напряжением сил мы сумели собрать.
Святогор приподнялся и начал перечислять:
– Первое. Воинство срединных княжеств, усиленное, насколько успели. Три полка туровцев, четыре полоцких полка и четыре переяславских. Общим количеством около тридцати тысяч копий. Четыре из них конные. Вооружены достаточно неплохо.
Второе. Черниговцы. Два полка, верных княгине Ольге, и один полк из тех, что переметнулись. Лучше бы их разделить: хоть они теперь и на одной стороне, но уж очень друг друга недолюбливают. Общее количество – десять тысяч копий, три тысячи из них конные. Вооружены отлично.
Третье. Галицко-волынское войско под командованием Лютополка. Терпеть не могу их воеводу, но без него они вообще за нас воевать не будут. Формально три полка, на самом деле чуть больше двух. Шесть тысяч отборной тяжелой пехоты.
Четвертое. Те, кого прислал Великий Новгород, пять тысяч человек. Ненадежны. Вооружение сносное, моральный дух низкий, но будем надеяться, что сразу не побегут.
Пятое. Бывшее воинство Тривосьмого царства. Сгребли всех, кого смогли, оружием снабдили худо-бедно. Двенадцать тысяч человек. Дисциплина хромает, доспехов почти нет, но боевой дух высокий.
Шестое. Спасшиеся с острова Буяна. Неожиданный подарок от базилевса, хотя я думаю, что избавиться от них он был только рад. Четыре тысячи человек. Вооружение в основном моряцкое, то есть легкое, чтобы не утонуть. Но боевой дух высочайший, буквально рвутся в бой со степняками. Большинство – те, у кого на острове полегла вся семья.
Седьмое. Отряд самого Царьграда, пять сотен катафрахтов, всё как и обещал базилевс, никакого обмана.
Это то, что мы можем бросить против наступающего врага: менее семидесяти тысяч человек. Против нас будет от ста пятидесяти до двухсот тысяч степняков. Численный перевес врага – почти втрое. На севере все еще хуже, у Ильи будет около пятнадцати тысяч супротив где-то ста.
– Как-то невесело, – заметила Варвара, – мы победить-то сможем?
Святогор неопределенно хмыкнул, Рогволд неуверенно покачал головой.
– Если враг где-то ошибется, вполне сможем, – оптимистично заметил Илья, – русский воин степняка превосходит, у нас кольчуг куда больше, щиты крепче. Правда, у них конных много.
– После первого сражения можно будет что-то сказать, – уклончиво ответил Святогор, – надо посмотреть, что нынешний степняк из себя представляет. Но если честно, они уже два года в постоянных боях; я бы не ждал, что будет легко.
