О злых виноградарях

Был некоторый хозяин дома, который насадил виноградник, обнес его оградою, выкопал в нем точило, построил башню и, отдав его виноградарям, отлучился. Когда же приблизилось время плодов, он послал своих слуг к виноградарям взять свои плоды; виноградари, схватив слуг его, иного прибили, иного убили, а иного побили камнями. Опять послал он других слуг, больше прежнего; и с ними поступили так же. Наконец, послал он к ним своего сына, говоря: постыдятся сына моего. Но виноградари, увидев сына, сказали друг другу: это наследник; пойдем, убьем его и завладеем наследством его. И, схватив его, вывели вон из виноградника и убили. Итак, когда придет хозяин виноградника, что сделает он с этими виноградарями? Говорят Ему: злодеев сих предаст злой смерти, а виноградник отдаст другим виноградарям, которые будут отдавать ему плоды во времена свои. Иисус говорит им: неужели вы никогда не читали в Писании: камень, который отвергли строители, тот самый сделался главою угла? Это от Господа, и есть дивно в очах наших? (Мф. 21: 33–42).

Контекст притчи был понятен всем слушателям Христа, жителям Иерусалима и Иудеи. Виноградник как образ избранного народа, о котором особым образом печется Отец Небесный, встречается у многих ветхозаветных пророков. Вообще виноград в древнем мире считался особым растением, с мистической смысловой глубиной, ведь в отличие от всех остальных земледельческих культур виноградник производил нечто выдающееся — вино, которое, как говорит пророк Давид, веселит сердце человека (Пс. 103: 15). Вино — священный напиток, который, хотя и таит в себе опасность, приносит радость, только винограду дана такая меняющая человека способность. Кстати, надо иметь в виду, что вино в то время было принято разбавлять водой — до четырех частей воды на одну часть вина. В эллинистическом мире был широко распространен культ бога Диониса: в его символике использовалось вызванное крепким вином изменение сознания — вплоть до буйства человеческой природы. А еще вином, как естественным средством дезинфекции, обрабатывали раны. Но самое главное, что виноград почитался в качестве особого благословленного Богом — а у язычников богами — растения. Мы знаем, что Ной, высадившись на Араратские горы после потопа, первым делом посадил виноград. Как сказано в Книге Бытия: Ной начал возделывать землю и насадил виноградник (9: 20), который, кстати, помимо радости принес и беду в его семью — низвел проклятье на его внука Ханаана (Быт. 9: 22–27).

В притче виноградник символизирует особый, избранный народ: как виноград выделен из всех растений, потому что производит нечто совершенно непохожее на все остальное в этом мире и отмечен удивительным внутренним благородством, таким должен быть и избранный народ. Христос говорит, что хозяин виноградника огораживает его, копает точило, строит башню, то есть полностью обустраивает — не работники, а он сам: Сам Господь создал этот народ. Он строит ограду — по толкованию святых отцов, ограждает Свой народ заповедями и Законом — и устраивает точило — каменный бассейн, в котором топчут виноград и таким образом начинается его превращение в вино. То есть дает людям все необходимое, чтобы они могли принести плоды, сделать из вкусных и красивых, но все-таки обычных ягод необыкновенный радующий хозяина напиток. Все это было понятно слушателям Христа, знавшим Священное Писание.

А дальше начинается непонятное — о работниках в винограднике. Они не сидят без дела, трудятся: подвязывают и обрезают лозы, рыхлят землю, пропалывают дорожки… Тяжелый труд — поливать: надо сперва наносить воды, насосов и шлангов не было. Образ Царствия Божия как виноградника — прежде всего образ очень большого труда. У нас в храме работал грузин, у его отца и деда был немаленький виноградник, и он передавал их слова: если виноградарь триста раз не поклонится каждой лозе, ничего не получится. Чтобы на столе стояло вино, преображенный сок винограда, нужно очень потрудиться.

Первое, что надо понять из образов притчи: вхождение в Царствие Божие — это труд. Царство Божие силою берется, и употребляющие усилие восхищают его, то есть входят в него, — говорит Господь (Мф. 11:12). По-славянски царствие небесное нудится, и нуждницы, то есть те, кто себя понуждают, восхищают е. Не бывает никакого христианства без внутреннего труда, который связан с преодолением, с уклонением от зла, как говорит пророк: уклонись от зла и сотвори благо (Пс. 33:15). Зло мы носим в себе, его творить легко: так поступают люди вокруг нас, и мы замечаем в себе сильное желание поступать не по правде Божией. Чтобы его преодолеть, нужно себя буквально возделывать. Гораздо легче лечь на диван, взять пульт и щелкать каналы или уставиться в телефон. Особенно если тебе еще принесут поесть на подносе… Но Царствие Божие так не берется — не «восхищается».

В чем состоит этот труд? В изменении себя, в движении к Царствию Божию — поэтому преуспевших в движении мы называем «подвижники». Они несли подвижнические труды, они менялись, каждый в чем-то своем.

Бывает, подвиг заключается в том, чтобы не ответить злом на зло. Недавно мне довелось разговаривать с человеком, который обратился ко мне как к священнику за советом: «Что мне делать? Умер мой бывший начальник, который украл у меня несколько лет жизни. У нас была устная договоренность, что мы начинаем общий бизнес и, когда будем его делить, мне достанется определенная доля. Я проработал пятнадцать лет, а потом узнал, что, оказывается, все оформлено по-другому, — и ничего не получил. И зарплату он платил мне гораздо меньше, чем обещал, но я не возражал, ждал своей доли. А теперь он умер: что мне делать? И надо ли мне поехать к нему на могилу?» Я ответил, что неважно, поедет он на могилу или нет, главное, как будет относиться к этому человеку. Если сумеет простить, то Господь, по слову святителя Иоанна Златоуста, вменит ему украденное в милостыню — зачтет как деньги, отданные нищему. Он очень сильно напрягся и сказал: «Понял, пойду думать. Но мне очень тяжело». Я говорю: «Вам и будет тяжело, вы сможете его простить, только если начнете за него молиться. А Господь вам все восполнит, если вы сотворите этот подвиг». Это действительно для него подвиг… Не знаю, совершил он его или нет.

Однажды я разговаривал с тренером, который вел при храме группу по самбо; шел Великий пост, и как-то вдруг в разговоре выяснилось, что он не постится и даже не знает, что это такое. Я начинаю ему объяснять, что пост накладывает ограничения в пище: не едят мяса, яиц, молочного… Он говорит: «Нет, без мяса я не могу… А сколько дней?» — «Сорок семь». — «Не-не, это невозможно». Тогда я спрашиваю: «А хотя бы Страстную седмицу?» — «Седмица — это что?» — «Семь дней». — «Не выдержу». — «Ну хотя бы три великих дня: четверг, пятница, суббота, самые главные». Он сжал кулаки, и желваки заходили у него на скулах… Очень сильный мужик, волевой. И так тихо сказал: «Ну, я попробую…» Я понял, что если он три дня воздержится от мяса, это будет больший подвиг, чем для меня целый пост, проведенный по уставу.

Хозяин нанял работников и оставил их трудиться в винограднике, будучи совершенно уверен, что, придя, найдет плоды их трудов.

Когда настало время собирать виноград, он послал слуг проверить, как идут дела. А виноградари уже привыкли ни перед кем не отчитываться и хотели присвоить плоды. Отсутствие господина оказалось слишком тяжелым испытанием для их внутренней жизни, их верности и, говоря современным языком, порядочности. Слуг они иного прибили, иного убили, а иного побили камнями. Образ, понятный слушателям Христа, — речь идет о ветхозаветных пророках. В современном сознании пророк — это тот, кто предсказывает будущее. Но прежде всего он прорекает волю Божию о настоящем, а иногда Бог открывает через него что-то и в будущем. Самое главное пророческое служение — помочь людям здесь и сейчас начать жить так, как это угодно Богу. Почти все пророки претерпели тяжкие страдания, многие мученически окончили жизнь. Святой Иеремия говорит: Горе мне, мать моя, что ты родила меня человеком, который спорит и ссорится со всею землею! (Иер. 15: 10). Пророческий дар жил в ветхозаветных подвижниках своей особой благодатной жизнью. У того же Иеремии есть удивительные слова: лишь только начну говорить я, — кричу о насилии, вопию о разорении, потому что слово Господне обратилось в поношение мне и в повседневное посмеяние. И подумал я: «не буду я напоминать о Нем и не буду более говорить во имя Его»; но было в сердце моем, как бы горящий огонь, заключенный в костях моих, и я истомился, удерживая его, и не мог (Иер. 20: 8–9). Иеремию избивали, сажали в грязную яму, глумились, издевались, а он кричал, что, если вы не покаетесь, придет Навуходоносор, — царь, который должен был разорить Иерусалим, уже правил Вавилоном. Но никто не услышал…

Пророки приходили к людям, объявляли: «Так говорит Господь!» — и передавали то, что Он им говорил. Но людям это было неприятно, выводило их из умиротворенного состояния, как сейчас говорят, из зоны внутреннего комфорта. Слово Господне заставляло думать, призывало израильтян к покаянию — чего они никак не хотели делать.

Напоследок хозяин послал к ним своего сына, говоря: постыдятся сына моего. Но виноградари, увидев сына, сказали друг другу: это наследник. Сыну хозяина виноградник почти уже принадлежит, сын похож на отца, он являет собой власть над хозяйской собственностью, и виноградари должны были принять его с почтением. Но они настолько озлобились в борьбе со слугами, настолько в них разросся внутренний бунт, желание присвоить хозяйское добро, что они схватили сына, вывели за ограду и убили.

Почему они его вывели вон из виноградника? Во-первых, это пророчество о Христе, Которого выведут за стены Иерусалима и убьют на Голгофе — тогда она находилась за городской стеной. Много веков христиан упрекали, говоря: «У вас в Евангелии ошибка, Голгофа, где сейчас Храм Гроба Господня, внутри города, а не вне». И только на рубеже XIX и XX веков во время раскопок, которыми руководил архимандрит Антонин (Капустин), начальник Русской духовной миссии в Иерусалиме, были найдены Судные врата и стало ясно, что во времена Христа Голгофа действительно была за городской чертой. Во-вторых, работники, присвоив себе имущество господина, не хотели осквернять его убийством. Могло быть следствие, стали бы искать тело…

Христос спрашивает: когда придет хозяин виноградника, что сделает он с этими виноградарями? В Евангелиях от Матфея и от Марка (12: 9) слушатели отвечают: «Злых погубит злой смертью». У Луки говорят: да не будет! (Лк. 20: 16). Из последних слов ясно, что все слушатели поняли, о ком идет речь, исполнились ненависти и злобы ко Христу или еще больше укрепились в ней.

Но это лишь один смысловой уровень. Церковь учит, что каждую евангельскую притчу надо читать так, как будто она обращена к каждому из нас. Попытаемся приложить эту историю к нашей жизни, и увидим, что она предостерегает от многих вещей.

Мы тоже живем, пользуясь дарами и собственностью Бога, и тоже распоряжаемся, присваиваем себе или дарим другим не свое. Обсуждая притчу о неверном управителе, мы узнали, что, делая кому-то добро, отдаем не свое, а Божие. И когда делаем зло, тоже творим его против Бога. Хозяин виноградника надолго пропал — и мы тоже живем, как бы не видя Бога, Он прячется, прячет Свой Промысел за законами бытия, которые создал и которые зиждутся на Его воле. Как сказал французский философ и писатель Анатоль Франс, «случай — это псевдоним Бога, когда Он не хочет подписываться Своим именем», не хочет навязываться человеку. Мы, как злые виноградари, живем так, как будто Он никогда не придет, хотя большинство из нас знает — от своей совести, из Священного Писания и опыта Церкви, — как надо жить, а как нельзя, что правильно, что неправильно. Нежелание исполнять или хотя бы стремиться к исполнению заповедей Божиих рано или поздно приводит к бунту против Бога, и ты становишься в один ряд с теми, кто убил Иисуса Христа. Хорошо бы ограничить эту притчу ее историческим контекстом и не применять к себе, но это невозможно, потому что мы поступаем именно так, как виноградари. Чаще всего жизнь невыносима не из-за отсутствия денег и даже не из-за болезней, а потому что рядом с близкими невозможно жить. Почему распадаются семьи? Жена несчастлива с мужем, а муж с женой. Люди не желают исполнять заповеди, волю Божию, поэтому им становится настолько тяжело друг с другом, что лучше, как им кажется, разойтись, чем убивать друг друга каждый день.

Эти работники, наверное, думали: раз хозяина так долго нет, то его никогда и не будет. Но он придет, рано или поздно встреча с Богом состоится. Притчи о Страшном Суде и о немилосердном заимодавце приоткрывают, как она будет происходить. Но в другом качестве она происходит в течение всей нашей жизни. В 23-м псалме, который мы читаем, готовясь к Причастию, есть такие слова: Сей род ищущих Господа, ищущих лице Бога Иаковля (Пс. 23: 6). Это как раз мы призваны искать встречи с Богом — не просто выполнять какие-то внешние заповеди, а жаждать личной встречи, лицом к Лицу. Представляете, как человек добивается аудиенции у президента или у патриарха, как готовится к ней, все время думает, что он скажет, как будет выглядеть, какой будет результат. Любящие Христа ищут встречи с Ним каждый день — через молитву, добрые дела, через рассуждение, чтение Священного Писания и книг, написанных теми, кто жил в постоянном присутствии Божием.

С одной стороны, эта встреча является для нас постоянным судом, потому что Христос говорит: на суд пришел Я в мир сей, чтобы невидящие видели, а видящие стали слепы (Ин. 9:39). Но Он же сказал: Я пришел не судить мир, а спасти мир (Ин. 12: 47); удивительно, Иисус Христос говорит как будто бы об одном и том же противоположное'! Что же это за суд? Прежде всего он происходит в таинстве Евхаристии, когда мы причащаемся Тела и Крови Христовых, встречаем Христа и просим, чтобы это было не в суд и не в осуждение. Как мы готовимся к встрече с Господом? Читаем правило, постимся — и все? Сердце, любящее Бога, должно быть очищено покаянием, делами любви и таким образом стать похожим, стать образом Бога. А то, что предлагает Церковь в качестве подготовки к Причастию, — только инструмент: лейка, тяпка, лопата, нож, чтобы обрезать лозу. Это еще не плод. Плод, который мы должны принести, в другом — в добром, чистом, открытом, искреннем, любящем Бога и других людей сердце, которое рождает соответствующие дела. Такой плод должен был, придя, получить хозяин. И с нас спросится не за исполнение правил церковной жизни, они лишь путь. А каковы сами плоды, описывается в Послании апостола Павла к Галатам: Плод же духа: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание (Гал. 5: 22–23), то есть особое устроение души. Можно сказать и так: безусловным плодом духовного делания должно стать умение не осуждать и не обижаться, я считаю это лакмусовой бумажкой, которая показывает, действительно ли сердце христианина по-настоящему возделано, действительно ли вложен труд и есть результат. Кто научился не обижаться, по крайней мере победил в себе осуждение, раздражение, гнев и воспринимает другого человека как больного грехом, а не как виноватого перед ним. Умение не обижаться возможно только при глубоком покаянии: человек очень много знает о себе, видит свое сердце, и ближний во грехе не вызывает у него отторжения. Как сказал один современный проповедник: представьте, что люди со сломанными ногами осуждают и орут на больных со сломанными руками, которые лежат с ними в одной палате. Все собратья по несчастью, всем нужно исцеление.

Плоды нельзя получить без покаянного труда. Первые слова Христа, вышедшего на проповедь: покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное (Мф. 4:17). Искреннее и глубокое покаяние есть уже приближение Царствия Божия. Преподобный Исаак Сирин говорит: «Покаяние есть трепет души пред вратами рая». Не пред вратами ада, когда ты трепещешь наказания, нет, ты покаялся, достиг цели и готов войти в Царствие Божие. Перед вратами — значит, еще шаг и ты войдешь; от того, что ты прощен, от милости Божией, от того, что тебе открывается, у тебя трепещет сердце — вот что такое настоящее покаяние. Конечно, стоя пред вратами рая, осуждать и обижаться невозможно, ты просто жалеешь людей и тянешь их за собой. Вот плоды, которые мы должны показать, — самые простые, на первый взгляд, христианские навыки: не осуждать, не раздражаться, не обижаться, не завидовать и никого от себя не отталкивать.

В заключение притчи Христос приводит слова пророка Давида, которые звучат в православных храмах на каждой утрене: Камень, который отвергли строители, соделался главою угла: это — от Господа, и есть дивно в очах наших (Пс. 117:22–23). В другом месте Христос говорит: кто упадет на этот камень, разобьется, а на кого он упадет, того раздавит (Мф. 21:44). Что же такое «краеугольный камень»? Это самый большой булыжник, который прикатывали и закапывали там, где был намечен угол дома, чтобы на него опирались стены (в русских деревнях, в тех местах, где попадались валуны, их подкатывали под края избы, чтобы изба не просела, а потом закрывали, делали завалинку, чтобы не проходил холод). Камнем, без которого весь дом может покоситься и рассыпаться, является Христос — в притче сын, наследник, которого убили виноградари, желая присвоить себе состояние хозяина и стать независимыми. Мы, конечно, можем попытаться себя оправдать и сказать, что к нам это не имеет никакого отношения, потому что мы не убивали Христа. Но как быть с тем, что в фундамент своих дел мы не закладываем попечения о воле Божией и не просим у Бога помощи? Мы обращаемся к Нему, когда дом начинает сыпаться. Приключается какая-то скорбь, и мы кричим: «Господи, помоги!» А чтобы положить в основание камень, начать дело с молитвы, внимательно проверить, угодно ли наше намерение Богу, можно ли в основание положить Камень — Христа, не будет ли это кощунством и попранием Его, — вот этого в нас нет. Христианин каждое свое дело внимательно рассматривает, приносит Богу и говорит: «Господи, вот такое дело. Нужно оно? Угодно Тебе? Праведное оно или нет? Если праведное, помоги его совершить». Вот что значит в любое дело своей жизни как краеугольный камень класть Господа Иисуса Христа, любое дело опирать на Него как на фундамент.

Как получилось, что в стране, где действовали законы и эти наемные работники прекрасно знали свои обязанности и права, точнее, отсутствие прав на чужую собственность, все закончилось убийством? Когда человек, зная о том, что у мира есть Хозяин и Ему надо приносить плоды, борется с этим, он обязательно уподобляется тем, кто убил, распял Христа. Нежелание исполнять заповеди Божии рано или поздно оборачивается борьбой с этими заповедями и с теми, кто о них напоминает. Сто лет назад в нашей стране начали строить новое государство — безбожное. Основатель этой философии Карл Маркс не был атеистом; так почему же не просто атеизм, а кровавая борьба с Церковью стала неотъемлемой частью советской власти с первых ее шагов? Монахи, священники и верующие миряне одним своим существованием напоминали о том, что в жизни есть более важные ценности, чем материальные блага и построение на земле подобия рая. И о том, что, не победив грех, невозможно построить рай. Верующих лишали всех прав, сажали в лагеря или расстреливали. Девяносто девять процентов священников было репрессировано. Если ты знаешь, какова воля Божия, и не исполняешь ее, рано или поздно ты возненавидишь того, кто напоминает тебе о заповедях, а потом и Того, Кто их дал.