Глава 99

Синий и Шейн Коннорс сидели за столиком в конференц-зале, когда вошел Роби. Встретившись взглядом с Коннорсом, обменялся с ним короткими кивками, а затем сел рядом с ним.

– Я только что поздравил агента Коннорса с хорошо сделанной работой, – сообщил Синий.

– Вытащили меня из-за письменного стола, – откликнулся тот. – Это награда уже само по себе.

– Что нам поведал ван Бюрен? – поглядел Синий на Роби.

– Практически всё.

– Почему он обратился против собственной страны?

– В основном из-за денег и нравственных соображений.

– Про деньги я уяснил. Объясните про нравственные соображения.

– Ну, деньги не совсем те, что вы подумали. Они должны были пойти на оплату медицинских счетов, и сверх того осталось бы довольно, чтобы ван Бюрен ушел в отставку. Хоть у них и была правительственная страховка, она не покрывала некоторые экспериментальные виды лечения, которыми они пытались спасти Элизабет ван Бюрен. Без этих денег им пришлось бы объявить себя банкротами. А без них они не получили бы лечения. К сожалению, оно не помогло.

– А нравственные соображения?

– В раке жены Джордж ван Бюрен винил правительство США. Сказал, что к ее болезни и смерти привело воздействие токсинов на поле боя. Хотел отомстить. А президент и один из лидеров Саудовской Аравии были идеальными мишенями для его гнева.

– Должно быть, говорил с Габриелем Зигелем, – заметил Роби. – Тот считает точно так же.

– Это не искупает измены, – прокомментировал Коннорс.

– Нет, не искупает, – согласился Синий.

– А дочь ван Бюрена?

– Отец говорит, не знала ровным счетом ничего. И мы ему верим. Ей ничего не будет.

– Но теперь она лишилась обоих родителей, – указал Роби.

– Да, лишилась.

– Почему ван Бюрена вывели из строя?

– Так было задумано изначально, чтобы полностью очистить его от обвинений. Разумеется, то, что вы раскрыли их план, сделало это невозможным, но они-то этого не знали. Так что Ламберт стукнула его по голове и забрала пистолет. Ван Бюрен собирался еще какое-то время поработать, а потом подать в отставку и перебраться жить в другое место.

– А все предшествующие убийства? – вступил Роби. – Джордж ван Бюрен напортачил. Сказал жене, что задумал. Может, думал, что она не слушает или ничего не соображает. Может, просто хотел сбросить бремя с души. Но она слышала его и, будучи настоящей патриоткой, разгневалась. Когда к ней наведался Брум, Уинд или Гетти, она им все рассказала. Ван Бюрен узнал об этом, и пришлось предпринять действия. Тактика выжженной земли. Убил всех.

– Вы весьма точно ухватили суть происшедшего, – подтвердил Синий. – На самом деле ее проведывал Лео Брум. Потом он потребовал от ван Бюрена объяснений по поводу того, что сказала его жена. Тот пытался отвертеться, списав все на галлюцинации жены. Но люди Талала взяли Брума под наблюдение. Лео рассказал об этом и Рику Уинду, и обоим Гетти, чем подписал для всех смертный приговор. Вас они подвизали убить Джейн Уинд, поскольку боялись, что бывший мог что-нибудь ей сказать. А заодно это послужило катализатором, чтобы привести вас в движение по курсу, намеченному Талалом.

– А в горло его жене сунули трубку, чтобы больше не болтала, – отметил Роби.

– Вообще-то ее хотели убить, но ван Бюрен сказал, что, если это сделают, он не станет доводить дело до конца. А когда план был запущен и все закрутилось, он отключил вентиляцию и она умерла естественным путем.

– А что с Габриелем Зигелем? – осведомился Роби.

– Хотели, чтобы мы заподозрили его в причастности. Ему позвонили на работу, сказали, что убьют жену, если он с ними не встретится. Сомневаюсь, что мы когда-либо найдем его останки. Им незачем было сохранять ему жизнь.

– А нападение на «Доннеллиз»?

– Саудиты допросили Талала. Он хотел, чтобы вы страдали. Хотел, чтобы винили в случившемся себя. Он не сомневался, что вы догадаетесь, что реальной мишенью во всем этом были вы. Воспользовались машиной секретной службы, которую раздобыл им ван Бюрен. Глупость со стороны Талала, потому что это естественным образом направило подозрения по данному адресу. Но, полагаю, он считал себя умнее всех.

– А деньги Брума?

– Мы провели кое-какие раскопки. Очевидно, дело в похищенных кувейтских древностях. Были замешаны он и Рик Уинд. Брум инвестировал удачно. Уинд – нет. – Синий помолчал, разглядывая Роби. – Но хотя настоящими мишенями были президент и кронпринц, в центре событий находились вы, Роби.

– Я не убил Талала, и он решил узнать, кто я такой, а затем разобраться со мной. Когда Элизабет ван Бюрен проговорилась, Талал углядел способ впутать меня во все это. Мой контролер приказывает ликвидировать Джейн Уинд, и вот я уже смазал пятки и качусь от одного подстроенного события к другому.

– Для них вариант был беспроигрышный, – вставил Коннорс. – Они рассудили, что если б ты убил Уинд и ее сына, а после узнал, что она была невиновна, то рехнулся бы. А на случай, если не станешь трогать мать с сыном, они предусмотрели запасного стрелка. Вызнали твой план отхода на автобусе. И позаботились, чтобы Джули тоже на нем была.

– И, вероятно, рассудили, – подхватил Роби, – что спущу я курок или нет, но, скорее всего, сяду в автобус вместе с Джули, как только догадаюсь, кем была Джейн Уинд на самом деле.

– Но когда они узнали, что Джули в голову пришла идея опросить остальных членов отделения, игра вдруг стала слишком рискованной, – добавил Синий. – Это могло привести к ван Бюрену. Они убили бы Джули, а заодно и вас, если б потребовалось. Ставить под удар попытку покушения было никак нельзя.

– Пожалуй, все складывается, – раздумчиво проговорил Роби.

– А Энни Ламберт внедрили еще раньше, – продолжал Синий. – После того как Талал избежал покушения в Танжере и узнал, что снайпером были вы, он велел ей переехать в ваш дом. Это было еще до того, как члены прежнего отделения Элизабет ван Бюрен проведали, что затевает ее муж. Очевидно, у Талала имелись определенные планы для вас двоих, – тихонько присовокупил он.

Роби посмотрел на свои руки. Он не позволял себе хоть на миг задуматься о Ламберт с той самой ночи, когда убил ее.

– Она была лучше меня, – наконец проронил он. – Быстрее, уравновешеннее. Ни разу не видел настолько спокойного человека в подобной ситуации.

– Но она была под наркотиком, – указал Синий. – Вы когда-нибудь глушили себя наркотиками при выполнении задания?

– Нет, но я ни разу не шел на задание, будучи стопроцентно уверенным, что умру в любом случае, – возразил Роби.

Снова последовало неловкое молчание, пока наконец Коннорс не поинтересовался:

– Как могла молодая женщина из Коннектикута, получившая образование в Лиге плюща, стать изменницей, идущей на смерть?

– Мы провели изрядные раскопки по этому вопросу, – сообщил Синий, – а саудитам удалось вытащить кое-какие сведения из Талала. Ее приемные родители были англичанами. Эмигрировали в Иран, когда шах был еще у власти. Очевидно, они пострадали от зверств его режима и даже потеряли при этом членов семьи. Взывали о помощи к родному правительству и к нашему правительству, но, очевидно, получили отказ. Что касается нас, тогда шах был выше подозрений. Как вам известно, мы помогали ему удерживаться у власти. После революции в конце семидесятых шаха свергли, и мы утратили какое бы то ни было влияние на эту страну. По-видимому, Ламберты ненавидели Запад, и, очевидно, Америку в частности. Эмигрировали в Англию, удочерили Энни, переехали в Америку и воспитали ее как родную дочь.

– Но промывали ей мозги, программируя все это время? – удивился Коннорс. – Для чего-то подобного?

– Очевидно, всю ее жизнь. Разумеется, никакой гарантии, что она получит пост в Белом доме, не было. Но организовать покушение на президента можно и в других местах. Ее родители были богаты и политически активны. Она являлась блестящей студенткой и явно блестящей актрисой. Ни один из допрошенных даже смутно не предполагал, что Ламберт тикает, как часовая бомба. Ни единый. Она вела безупречную жизнь. Была способна поддерживать социальные отношения, превосходно исполняла свои должностные обязанности. Не было ни одного изъяна, ни малейшего тревожного сигнала. Словно в одном теле уживались два разных человека.

«Так и было, – подумал Роби. – Иначе и быть не могло».

Помолчав, Синий поглядел на Уилла.

– Ламберт обвела вокруг пальца лучших из наших людей, – повел он дальше. – Она была самой выдающейся «глубокой закладкой» на моей памяти. Вроде маньчжурского кандидата в реальной жизни, только лучше.

– А где ее родители теперь? – поинтересовался Роби.

– Талал не знает. Наверное, вернулись в Иран. Если так, для нас они неприкасаемы.

– Для нас нет неприкасаемых мест, – резко бросил Роби. – А еще есть русский и палестинец, о которых тоже надо позаботиться. Именно они предоставили эту возможность Талалу.

– Знаю. Мы работаем над этим.

Все трое погрузились в молчание. Уилл размышлял, Синий выглядел столь же задумчивым, а на лице Коннорса было написано лишь любопытство.

– Есть много способов причинить людям вред, Роби, – сказал наконец Синий. – Я знаю, что вам это известно.

– Ага, – отрывисто откликнулся тот.

– Ее натаскивали на это всю ее жизнь. И все мы в ужасе, потому что она не вписывается ни в один из имеющихся у нас профилей. Что, если есть и другие энни ламберт?

– Мы должны найти их и остановить, – заявил Коннорс.

– Она была марионеткой, родители отняли у нее жизнь, – Роби хлопнул ладонью о стол. – Она мертва, а они продолжают жить как ни в чем не бывало. Поведайте, что не так в этой картине?

– Она была хладнокровным убийцей, – заметил Синий.

– Чушь собачья! Она была тем, кем ее сделали! У нее не было ни шанса.

– Вы не самый подходящий человек, чтобы судить об этом.

– Тогда кто же подходящий? Какой-нибудь аналитик, ни разу ее в глаза не видевший? У вас есть алгоритм на этот счет?

Несколько секунд Синий не отзывался ни словом.

– Если вам от этого легче, Халида бен Талала больше нет среди живущих.

Роби не сказал ничего, потому это не имело для него ни малейшего значения.

– Есть еще вопрос о Джули, – произнес Синий.

– Его я закрыл, – отрубил Роби. И встал.

– Как?

– Просто закрыл. – Он поглядел на Коннорса. – Я перед тобой в долгу, Шейн. В куда большем, чем у меня когда-либо накопится в банке.

– Мы квиты. Я же сказал, ты вытащил меня из-за стола.

Роби перевел взгляд на Синего.

– Я знаю человек пять, способных стрелять так же, как Шейн стрелял в ту ночь. И двое из них в этой комнате. Вам стоит иметь это в виду.

– Правила есть правила, – отозвался Синий.

– Нет. Правила, как мы видели, существуют, чтобы их нарушать.

Он повернулся к двери, чтобы выйти.

– Роби!

Обернувшись, Уилл поглядел на Синего, державшего манильскую папку.

– Это нам доставил курьер. Полагаю, вы тоже получили комплект. По-моему, вам следует взять это и сделать с этим, что захочется. Нам это без пользы и до лампочки.

Взяв пакет, Роби открыл его и взглянул на лежавшие внутри фотографии. Первая показывала его с Ламберт в баре на крыше.

На следующей она целовала его перед Белым домом. Остальные он смотреть не стал. Снова закрыл пакет.

– Спасибо.

И вышел за дверь.