Глава 42
Плакучая ива – печаль
– Да нет же, Поппи! – выкрикивает Эмбер с другого конца стола. – Не говори глупостей, твоей вины тут не было!
– Была! Если бы я его не вытащила на этот концерт, ничего бы не случилось!
– Порок сердца, как у Фелисити? – мрачно спрашивает Джейк.
Я киваю.
– Да. Уже на вскрытии обнаружили.
– Тогда уж точно не твоя вина. Это могло произойти в любую минуту.
– Но это я его туда затащила! Если бы мы не зашли на середину поля, врачи успели бы до него добраться, они бы спасли его!
– Вечно это «если бы», – говорит Джейк. – Ты не знаешь, что могло быть, а казня себя, его не вернешь. Можешь мне поверить: сам через это прошел.
– Так ты поэтому не любишь толпу и цветы? – спрашивает Эмбер. – Тогда понятно: пережить такое!
– Ты заметила? Я старалась скрывать насчет цветов, когда сюда приехала.
– Конечно, заметила, – сочувственно говорит Эмбер. – Просто ждала, когда ты сама скажешь, в чем дело.
– Когда я вернулась в Сент-Феликс, то цветы ненавидела до скрежета зубовного, и не только из-за тех розовых лепестков на концерте. После этого весь дом был завален букетами, присланными в знак соболезнования, я уж не говорю о похоронах. Вот с чем они у меня ассоциируются – со смертью. И это в первую очередь розы. К остальным я еще как-то могу притерпеться, но эти… – Я передергиваюсь. – Меня тошнит от одного вида и запаха роз, как будто я снова оказываюсь на том поле. Сколько психологов пыталось меня от этого вылечить – никому не удалось.
– Ты поэтому выбежала тогда из теплицы? – спрашивает Джейк. – Из-за запаха цветов?
Я киваю.
– Мне так жаль. Получилось, будто это из-за тебя, но ты был совершенно ни при чем. Это все розы.
Джейк слабо улыбается.
– Тогда ладно. Я-то думал, это я виноват.
– В последнее время мне почему-то легче. Как будто «Гирлянда маргариток» и Сент-Феликс помогли. Я вижу, как люди здесь становятся счастливее. Как стало лучше мне самой – до вчерашнего вечера.
Эмбер кивает.
– Я всегда поражалась, сколько цветы могут значить для людей. То знак сочувствия, то праздник. Каким еще созданиям дано выражать так много?
Мы призадумываемся на минуту.
– Расскажи нам еще об Уилле, – негромко просит Джейк, выводя нас из задумчивости. – Ты говорила о психологах. Я правильно понимаю, что его смерть тебя немного подкосила?
– Не немного, а по полной. Я скатилась от отличницы до… – Я улыбаюсь. – Можно сказать, до малолетней преступницы. Были проблемы с законом, меня направляли на принудительное лечение, а потом, когда решили, что меня можно выпустить, сменялось одно место работы за другим, и я нигде не задерживалась надолго. Я была паршивой овцой в нашей семье. Все остальные втянулись в семейный бизнес, одна я наотрез отказывалась.
– Это не всегда плохо, – вставляет Джейк. – Я иногда жалею, что не поступил так же.
Я накрываю ладонью его руку. Наверняка он подумал о работе с животными.
Внезапно в дверь кто-то стучит, и мы удивленно переглядываемся.
– Это Вуди, наверное! – вскакивает Эмбер. – Хочет узнать, как мы.
– Привет, Эмбер, – слышу я голос Эша через открытую дверь и моментально отдергиваю руку от Джейка. – Поппи дома?
Эмбер отступает, пропуская его, и Эш входит в комнату, свежий и бодрый, не то что мы все. Он в белой футболке и в джинсах. Первым делом его взгляд падает на меня, и он тут же смотрит на Джейка, сидящего рядом.
– Джейк? Что это ты здесь так рано? – Он подозрительно оглядывает его. – Да еще во вчерашней одежде?
– Мне, пожалуй, пора, Поппи, – говорит Джейк, поднимаясь на ноги. – Пойду к себе, приведу себя в порядок и пришлю к тебе ветеринара.
– Спасибо, Джейк, – отвечаю я, подняв на него глаза. – Спасибо за все.
– Обращайся. – Джейк наклоняется и целует меня в макушку. – Попозже позвоню.
Он подхватывает Майли и направляется к двери.
– Эш. – Он кивает, проходя мимо ошарашенного Эша. – Давай полегче, у нее нелегкая ночь выдалась.
Он уходит, и у меня будто обрывается сердце. Джейк так поддерживал меня последние часы, что же я без него буду делать? Я все еще не в силах смотреть на корзинку Бэзила, а теперь мне предстоит сказать Эшу, что я должна порвать с ним…
Эш ждет на кухне, пока я переоденусь, и я слышу, как Эмбер рассказывает ему о Бэзиле.
Когда я возвращаюсь, Эш подходит и обнимает меня.
– Попс, до чего же жаль Бэзила, – говорит он. – Мне будет очень не хватать старичка, правда. И мне очень жаль, что я так повел себя на вечеринке у Джейка. Мы говорили с Уиллоу, она мне втолковала, каким я был идиотом. Простишь меня?
Эш предлагает мне пройтись. Утро погожее, и мы решаем прогуляться по городу и вдоль берега. Я вспоминаю, сколько счастливых часов мы проводили здесь с Бэзилом, и мне становится еще хуже из-за того, что я собираюсь сделать.
На пляже полно народу: отдыхающие проводят пикники и строят песчаные замки. Не знаю, что творится с Сент-Феликсом, но туристов здесь все больше с каждым днем.
При виде стольких людей я немного взбадриваюсь, но ненадолго. Мимо пробегает лабрадор с мячиком в зубах, и я вспоминаю, что Бэзила с нами больше нет.
– Есть из-за чего грустить, – произносит Эш, когда мы останавливаемся, глядя на волны.
– Знаю, – отзываюсь я. – Как же мне не хватает Бэзила. Он был другом, не просто собакой.
Эш обнимает меня за плечи, и я тотчас вспоминаю, что точно так же этим утром мои плечи обвил рукой Джейк.
– Я еще раз прошу прощения за случившееся, – мягко говорит Эш. – Не следовало мне на вечеринке у Джейка слетать с катушек. Надо было больше тебе доверять. Ты не из тех, кто обманет.
Последние слова зависают в соленом морском воздухе, как чайка на ветру.
– Все в порядке, правда, – заверяю я его. – Это я не должна была тебя так надолго бросать. Моя ошибка.
– Да я сам с Чарли заболтался. Он классный. Кстати, опять с нами собирается. Ему очень понравилось гонять по волнам. Талант.
– Прекрасно. Спасибо, что ты для него все устроил. – Я впервые за всю прогулку смотрю Эшу в глаза. – Не думай, будто я этого не оценила.
У Эша озадаченный вид.
– Мне такое и в голову не приходило, Поппи. Я всегда рад тебе помочь. – Он задумывается на мгновение, и его рука соскальзывает с моего плеча. – А зачем Джейк вчера просил у Уиллоу обратно свое барахло? Ты так и не объяснила. Странно как-то.
Мы усаживаемся на песок, и я рассказываю Эшу о цветочных картинках Стэна и о том, что случилось в доме у Кэролайн.
– Круто! – Эш победно вскидывает кулак в воздух. – Стэн будет на седьмом небе от радости. Надо бы мне проведать старика, раз уж теперь известно, где он. Может, вместе поедем?
Я закрываю глаза. Иногда помогает.
– Думаешь, это карма? – спрашиваю я, открывая глаза. – Мы находим картинки для Стэна, а потом умирает Бэзил. Следом за чем-то хорошим происходит что-то плохое, чтобы сохранить равновесие во вселенной.
– Ты прямо как Эмбер, – хмыкает Эш. – Да нет, не будь дурочкой. Это просто совпадение. Ты сделала очень хорошую вещь для Стэна, Поппи. И не забывай об этом.
– Наверное…
То, что произошло вечером между Джейком и мной, тоже было хорошо. Но в результате мне придется порвать с Эшем, и это плохо. Может, Эмбер была мудрее, чем мне казалось. Я хотела остаться именно с Джейком, и морочить голову Эшу дольше было нельзя.
– Эш… – начинаю я.
И одновременно он спрашивает:
– А как Джейк оказался утром у тебя в коттедже? Он на ночь оставался?
Так и знала: он не поверил про Джейка. Все сказанное Эшем сегодня – повторение слов и мыслей Уиллоу.
– Нет… то есть да. Он ночевал в коттедже, но это было совсем другое. Честно, Эш, я говорю правду. Он просто утешал меня после Бэзила.
– И все-таки он тебе нравится? – спрашивает Эш, глядя не на меня, а на мальчугана с красным ведерком, строящего замок из песка.
– Конечно, нравится, но…
– И ты ему нравишься настолько, что он целовал тебя сегодня утром.
– Это я виновата, – протестую я. – И это не значит…
– А я думаю, значит, – отвечает Эш, и такого жесткого тона мне еще не доводилось от него слышать. Он по-прежнему не глядит на меня. – Я же не дурак, Поппи. Я вижу, как вы друг на друга смотрите, и не только сегодня. У вас все на лицах написано. Ты любишь его?
– Я… – Я слишком надолго задумываюсь над этим вопросом. Надо отвечать как есть. – Наверное, да. Мне очень жаль, Эш. Дело не в тебе. Ты мне очень нравишься, честно.
– Но это не любовь, – напряженно произносит Эш. Он смотрит мне в глаза. – Так?
Я качаю головой.
Эш поднимается на ноги и стряхивает с себя песок.
– Не думаю, что это имеет какое-нибудь значение, Поппи, – произносит он, глядя на меня сверху вниз. – Но если тебе все-таки интересно, то, хотя я тебе нравился, сам я в тебя был влюблен по уши.
И сидя на песке и глядя на него снизу вверх, я вижу в его глазах слезы.
– Эш! – Я вскакиваю. – Прости! Я же не знала. Если бы я только…
– Тогда что? – спрашивает Эш с тоской во взгляде. – Ты не полюбила бы Джейка? Не думаю.
Я не знаю, что сказать. Пытаюсь взять его за руку – он отстраняется.
– Пока, Поппи, – Он поворачивается и направляется прочь. Голос дрожит, когда он бросает: – С тобой было здорово.
– Эш! – кричу я, но то ли он не слышит, то ли не хочет слышать.
Я обвожу взглядом переполненный пляж. Хоть бы стало так же безлюдно, как тогда, когда я только приехала в Сент-Феликс! Или пусть дождь бы пошел или снег и все бы попрятались по домам, дав мне побыть одной.
Но такому не бывать. Погожим утром Сент-Феликс полон народу, и не мне лишать его этой радости. Надо уйти самой, спрятаться там, где можно остаться наедине со своими мыслями.
Вспомнила.
Опустив голову, не разговаривая ни с кем, я покидаю пляж и иду через город к утесам. Как в день открытия магазина, взбираюсь вверх по склону, поросшему травой, отыскиваю каменные ступени и спускаюсь на маленькую площадку.
Я сижу и смотрю на чаек, кружащихся над морем, как тогда. Изящество, с которым они бросаются вниз за добычей, завораживает и в то же время помогает собраться с мыслями.
Я никогда не приводила сюда Бэзила: ему, старичку было бы опасно спускаться по ступеням.
Я вымученно улыбаюсь, подумав о Бэзиле. Как могла, я скрашивала его последние месяцы на земле. Сколько мы бродили вместе! Он радовался прогулкам даже больше, чем сыру. Он был для меня отличным товарищем, как, надеюсь, и я для него. Я рассказывала ему то, чего не говорила еще никому на свете, а он знай себе слушал, лишь изредка поводя ухом или высовывая кончик языка.
Я буду тосковать по нему больше, чем кто-нибудь может представить.
И по Эшу.
Я не хотела причинить ему боль, он очень нравился мне. С ним было хорошо, и мы провели вместе прекрасное лето, и все-таки это не Джейк.
В последний раз я сидела здесь с Джейком. Проторчали под луной всю вечеринку. Тогда я впервые услышала, что что-то значу для него.
Но чувства еще не означают, что кто-то готов завязать отношения. Я сказала ему утром, что не посягаю на место Фелисити – так готов ли к следующему шагу сам Джейк?
Я думаю об этом всем, спокойно сидя на краю утеса, и ритмичный шум моря окружает меня, успокаивая разум и залечивая душу – уже в который раз после возвращения в Сент-Феликс.
