Глава 36
Лапчатка – возлюбленная дочь
Назавтра воскресенье, но магазин открывается в полдень.
Сегодня моя очередь работать в паре с Бронте, а это всегда весело. Мы крепко подружились с тех пор, как она стала у нас работать, и мне нравится слушать обо всех ее подростковых открытиях.
Я варю кофе в подсобке, когда отворяется входная дверь.
– Привет, Бронте! – кричу я.
Я пропустила изрядную часть вчерашней вечеринки, следовательно, не так много выпила и сегодня утром не маялась похмельем, в отличие от многих обитателей Сент-Феликса.
Зато спокойного ночного отдыха не получилось: мне снилось, что я заперта в башне, как Рапунцель, а Джейк и Эш, на конях и в сверкающих доспехах, устраивают турнир с весьма неутешительным результатом. И теперь мне нужна хорошая доза кофеина, если я хочу нормально продержаться следующие несколько часов.
– Приветик! – восклицает Бронте, входя в подсобку. – Как ты сегодня?
– Хорошо, спасибо. А ты?
– В норме. – Бронте вешает сумку на деревянный крючок за дверью. – Понравилась вечеринка?
После нашего разговора мы с Джейком пытались тихонько пробраться обратно на праздник – в надежде, что нашей отлучки никто не заметил.
Вот только все заметили.
Джейку немедленно учинили допрос его дети. А меня взяли в оборот сначала Эмбер, а потом и Эш. Эмбер еще ладно, я как можно коротко объяснила, что случилось и где я была, и она восприняла все спокойно, без драмы. Другое дело, Эш.
– Где-где ты была? – с изумлением переспросил он. – И с кем?
Я снова попробовала все объяснить, не упоминая о подвале. Эш слишком тесно связан с Бабс и Трекарланом, чтобы сразу выкладывать ему о картинках.
– И ты хочешь, чтобы я этому поверил? Тебя два часа не было, а потом ты появилась вместе с Джейком, который тоже уходил чисто случайно и с которым вы чисто случайно столкнулись? Ты меня за дурака держишь?
– Нет, конечно! – запротестовала я.
– Чем ты занималась, только правда? Я знаю, что вы с Джейком дружите, но у него что, какие-то особые привилегии?
– Эш, прекрати! – взмолилась я. – Все было совсем не так!
Я пыталась успокоить его, предлагала вернуться в коттедж: выспимся и поговорим на свежую голову.
– Ну, нет! – И он отстранился, когда я хотела мягко взять его за руку. – Мне надо побыть одному. Я должен все обдумать.
– Эш! – крикнула я ему вслед, но он уже бежал к воротам Трекарлана.
– Потом, Поппи! – отмахнулся он. – Поговорим потом.
– Да, все было отлично! – вру я. – Хочешь кофе?
– Нет, спасибо, я по дороге «Ред булл» выпила. Что это у тебя?
Бронте смотрит на вышивку с пурпурной розой у меня в руках – я вытащила ее на свет сегодня утром.
– Так, ничего особенного. Мы нашли ее под половицами во время ремонта. Она принадлежала бабушке.
Бронте подходит ближе.
– Можно посмотреть? – спрашивает она и берет картинку. – Ого! Круто.
– Серьезно? – Представить не могла, что ей нравятся такие вещи. – Мне казалось, что она не в твоем вкусе.
Я возвращаюсь в зал магазина, и Бронте идет за мной следом.
– Не в моем, просто у нас дома похожая на лестнице висит.
– Правда?
– Да, только там цветок какой-то другой, может, гвоздика. Но вообще очень похоже, даже буквы так же на лепестках вышиты.
– Ты уверена?
– Точно. Это мамина. Мы недавно убирали много вещей, потому что папа затевает ремонт. Эта картинка попалась мне среди остальных, висевших на лестнице.
– И где она сейчас?
Как одну из этих картин занесло к Джейку на стену? Может, ее Фелисити где-нибудь купила?
– Наверное, в сарае вместе с остальными коробками. Я позвоню папе, попрошу, чтобы он посмотрел. Он, наверное, уже встал, только у него, боюсь, сейчас похмелье. Мы там еще долго сидели после того, как вы с Эшем ушли. Ты знаешь, что Эш сегодня взял Чарли с собой на море? – спрашивает Бронте, набирая номер Джейка и дожидаясь ответа. – Чарли вне себя от радости был, когда он ему позвонил сегодня утром.
Хорошо, что Эш захватил с собой Чарли. Я за него действительно беспокоилась после того, как он вылетел из замка на взводе.
– Не подходит, – сообщает Бронте, отодвинув трубку от уха. – Автоответчик говорит, он вчера вечером не в форме был. Попробую еще раз.
Но пока она набирает номер, нас отвлекает звонок в дверь.
– Пап? – Бронте подскакивает при виде Джейка, появившегося на пороге. – Я как раз тебе звонила.
– Вижу, – говорит Джейк, поднимая свой телефон. – Но я был на подходе, вот и подумал, что лучше будет поговорить напрямую.
Джейк входит в зал и бросает взгляд в мою сторону.
– Доброе утро, Поппи. Все в порядке?
Я поспешно киваю. После вчерашнего признания Джейка мне как-то не по себе.
– Пап! – окликает Бронте, в надежде снова привлечь к себе его внимание.
– Да, дорогая моя дочь! – говорит Джейк, закатывая глаза. – Что я могу для тебя сделать?
– Помнишь картинки у нас на лестнице? Я их еще убрала, чтобы ты там все покрасил. Они же мамины, да?
Джейк слегка вздрагивает при упоминании о Фелисити.
– Некоторые да, а что?
– У Поппи картина, очень похожая на одну из них, погляди.
Бронте протягивает Джейку вышивку.
– Если Бронте права, – говорю я, – то у тебя одна из пропавших картинок, о которых я тебе вчера рассказывала.
– Ты имеешь в виду картинки Стэна? А которая?
– С розовой гвоздикой.
Джейк морщит лоб.
– Да, я понял, о какой из них речь. Вчера мне это и в голову не пришло. Но сравнивая с этой… – он поднимает вышивку с пурпурной розой, – …я вижу сходство. Кажется, она принадлежала матери Фелисити. Фелисити сберегла много из ее вещей, когда она умерла и мы разбирались в доме. Но откуда у Изабель картина Стэна?
– Она могла ее купить где-нибудь?
– Не думаю. С тех пор как мы познакомились с Фелисити, я видел эту картинку на почетном месте на каминной полке.
В магазин заглядывают посетители, и Бронте отправляется к ним. Хотя я вижу: она все еще пытается прислушиваться к нашему разговору.
– Погоди… Как, ты сказал, звали мать Фелисити? – шепчу я. В голове будто что-то со щелчком становится на место.
– Изабель, а что?
– То, что так звали девушку, которую Стэн любил и которой он подарил ту, третью картинку. Это наверняка она!
– А может, совпадение? – хмурится Джейк.
Бронте еще прислушивается, и я оттаскиваю Джейка в подсобку.
– Может, и совпадение, но из какой она семьи? Если ты не против таких вопросов, конечно, – добавляю я, спохватившись, что это может быть деликатная тема.
– Да нет, никаких секретов. Она росла вместе с матерью недалеко от Оксфорда, потом…
– С матерью? – перебиваю я. – А отец?
– Изабель одна растила дочь, Фелисити никогда не знала своего отца. – Джейк улыбается. – Может, помнишь, я рассказывал тебе, как она мечтала приехать в Сент-Феликс, потому что ее мать выросла здесь. Но Изабель пришлось спешно уехать отсюда, и я подозреваю, как раз из-за беременности. На внебрачных детей в маленьких городках вроде этого даже в семидесятые смотрели косо.
Я смотрю на Джейка.
– Ты что? – спрашивает он.
– Так все же сходится! Все, что ты рассказал, совпадает с историей Стэна! Он сказал, что Изабель пришлось срочно уехать из Сент-Феликса и он не знал, в чем дело.
– Ох… – До Джейка доходит. – Но если Стэн – отец Фелисити, то… то…
– То у Бронте и Чарли есть дедушка, о котором они никогда не знали, и… – Я сглатываю комок в горле. – И у Стэна есть семья, о которой он всегда мечтал.
