Глава 35
Турецкая гвоздика – галантность
На несколько секунд я застываю на месте, а потом, поняв, что этим делу не поможешь, освещая путь узким лучиком фонаря, бегу к лестнице и взбираюсь по ступенькам.
Наверху осторожно толкаю дверь: а вдруг мне только почудилось? Какое там. Дверь и на дюйм не приоткрывается.
Позвать на помощь? Но, по идее, я должна быть на празднике, а не здесь, и придется объяснять, как я оказалась в подвале. Стэн просил меня никому не рассказывать о картинах, пока мы не соберем их все. Он не хочет, чтобы кто-нибудь, особенно Лу, узнал о дамах, замешанных в эту историю.
Черт! И что прикажете делать?
Я сажусь на ступеньку и задумываюсь.
Потом включаю мобильник и убеждаюсь, что сигнал не проходит. Значит, позвонить Эмбер и попросить ее меня вызволить не получится.
Ладно… Думаем дальше.
Стэн частенько рассказывал, что в Трекарлане полно всяких потайных ходов, оставшихся с тех времен, когда замок защищал Сент-Феликс со стороны моря. Но он столько всего наплел, что мы в конце концов перестали его слушать. А то пришлось бы поверить, что здесь прятались все, от короля Артура до роялистов времен революции и шпионов Второй мировой войны.
А что, если он не выдумал про потайные ходы? Вдруг отсюда есть выход?
Маловероятно. Но другого выбора у меня нет.
Я снова поднимаюсь на самый верх лестницы и несколько минут свечу фонариком по сторонам, высматривая выход. Наконец тонкий луч падает на штабель деревянных ящиков в углу.
Интересно…
Я ставлю мобильник в одну из ячеек на полке, чтобы орудовать не наугад. Хватаю один из ящиков, уверенная, что он окажется тяжелым, но, к моему удивлению, он поднимается легко.
Я убираю один ящик за другим, пока не различаю в тусклом свете то, что искала: вторую дверь…
Я отшвыриваю оставшиеся ящики и вцепляюсь в ржавую дверную ручку, молясь об одном: чтобы не было заперто.
Слава богу, она легко поворачивается.
Я возвращаюсь к стеллажу и беру мобильник. А потом делаю глубокий вдох и шагаю в тоннель, закрыв за собой деревянную дверь.
Это больше похоже на коридор: пол ровный и сухой, будто его основательно утрамбовали за долгие годы. Повезло, что я не клюнула на туфли с высоким каблуком, которые Эмбер высмотрела в интернет-магазине, и выбрала серебристые «лодочки» в местной благотворительной лавке. Хотя и от этих хлипких туфелек толку мало, мне было бы куда спокойней в своих старых добрых башмаках, особенно если толком не видно, куда ногу ставишь. Надеюсь, ход не граничит ни с какими трубами: животных я люблю, но без крыс вполне могу обойтись.
Пол сухой, но стены сырые: я чувствую влагу под ладонями, нащупывая путь. Знать бы, куда ведет этот ход…
Наконец, когда мне кажется, что я бреду уже целую вечность, впереди появляются крохотные проблески света – ура!
Я ускоряю шаг, спешу вперед и наконец понимаю, почему искорки света такие маленькие: это звезды.
Туннель выходит наружу!
Ход завершается удобным лазом, через который я легко выбираюсь в небольшую пещеру. В легкие врывается солоноватый свежий воздух, такой долгожданный после сырости, которую я вдыхала последние несколько минут. Еще один шаг, и вместо камня под ногами оказывается влажный песок: я на берегу.
Но на каком?
Сент-Феликс расположен на извилистом полуострове, выдающемся в море, с разных точек береговой линии открываются свои виды на город.
Но сейчас не видно никаких огней, только бескрайнее море, залитое светом почти полной луны.
Я понимаю, что на всем побережье Сент-Феликса есть только одно место, откуда открывается такой вид. Отвесные утесы, где я порой гуляю с Бэзилом и где прячется Чарли, когда хочет покоя.
Я поднимаю голову. В лунном свете виден уступ, где сидели мы с Чарли, глядя сверху на заостренные скалы.
Вот, значит, куда ведет потайной ход: он прямо под замком. Я захожу на узкую полоску берега так далеко, как только удается, чтобы не замочить ноги, и наконец вижу тусклый свет в окнах.
Слышится какой-то шорох, и я инстинктивно отскакиваю обратно в пещеру.
– Поппи! – окликают меня сверху. – Это ты там?
Я осторожно выхожу на песок.
– Это ты, – констатирует голос.
Я поднимаю голову и вижу Джейка: он смотрит на меня с уступа.
– Ты как там оказалась?
– Я могу спросить то же самое, – сообщаю я в ответ. – Ты должен быть на своем дне рождения.
– Что, так и будем перекрикиваться? – спрашивает Джейк. – Я сейчас спущусь, хорошо?
– Нет! – воплю я, мигом представив, как он поскальзывается на острых камнях в темноте. – Это опасно, ты покалечишься!
– Ничего со мной на тропинке не случится, все в порядке.
– На какой тропинке?
– Да слева, видишь?
Я смотрю в ту сторону и вижу грубо вырубленные ступени, вроде тех, которые ведут к площадке на скалах.
– Давай лучше я к тебе, – говорю я.
А то еще застрянем здесь оба, а выхода из запертого подвала не будет.
– Ладно, только осторожно! – с тревогой говорит Джейк. – Здесь довольно круто.
Я медленно взбираюсь по каменным ступеням в своих серебристых лодочках.
Джейк протягивает руку, и, ощутив прикосновение его пальцев, я наконец чувствую себя в безопасности.
– Все в порядке? – спрашивает он, когда я поднимаюсь по последним ступенькам и оказываюсь перед ним, так и не выпуская его руки.
– Да, – говорю я. – Так намного спокойнее.
Джейк смотрит на наши руки и не спешит убирать свою. Такое положение дел меня вполне устраивает.
– Как ты узнал об этом месте? – спрашиваю я.
– От Чарли. Я часто прихожу сюда, когда мне надо подумать. А как он этот уголок отыскал, не знаю, сюда еще забраться надо.
– Мне тоже он рассказал. – Лучше Джейку не знать, как именно Чарли отыскал это место. – Здесь очень красиво, правда? И спокойно. Как будто все в мире отступает перед бесконечностью моря.
Джейк смотрит на меня.
– А вы поэтичны, мисс Кармайкл.
– Стараюсь, – подмигиваю я.
– Но как ты туда попала, не зная о тропинке? – спрашивает Джейк. – Что-то тут не сходится.
– Давай-ка присядем, Джейк, это долгая история…
И там, на маленьком уступе, рядом с залитым лунным светом морем и под сверкающими звездами, я рассказываю Джейку обо всем. Каким образом я оказалась на берегу, зачем спускалась в подвал и что там искала.
– Но кто тебя запер? – спрашивает заинтригованный Джейк.
– Без понятия. Может, кто-то заметил, что дверь открыта, и решил запереть на всякий случай?
– Может быть, – задумчиво говорит Джейк. – Так если картинки и письма нет в подвале, то где же они тогда?
– Не знаю. Может, Стэн что-то путает. Он стареет, память может подводит.
– Судя по твоему рассказу, он вполне в здравом уме. Вряд ли он мог перепутать. Похоже, эти картинки многое значат для него.
– Пожалуй, ты прав. Спрошу, когда навещу его в следующий раз. Ну а теперь… – Я барабаню пальцами по его бедру. – Твоя очередь рассказывать, почему ты дезертировал с собственного дня рождения. На который… – я смотрю на часы. – …лучше бы нам вернуться. А то все хватятся именинника.
– Да, конечно. – Джейк смотрит на мою руку, задержавшуюся на его бедре, и я поспешно отодвигаю ее. – Пойдем обратно.
Он пытается встать, но тут-то я его и хватаю.
– Ага, так легко не отделаешься! Я тебе все рассказала, теперь давай ты!
Джейк садится на место.
– Просто подышать вышел, вот и все, – не слишком убедительно говорит он. – Я немного лишнего принял, надо было взбодриться.
– И притащился в такую даль? Почему у замка не мог пройтись?
– Ну хорошо, хорошо, – вздыхает он. – Передохнуть мне надо было. Подумать.
– На собственном дне рождения?
Он кивает.
– Иногда я больше, чем обычно, вспоминаю Фелисити. Мой день рождения, кого-то из детей, годовщины… сама понимаешь.
Я киваю.
– Но сегодня все по-другому. И я почувствовал это, когда танцевал с Белль.
Великолепно. Надо было сообразить, куда ветер дует.
– Что почувствовал? – через силу спрашиваю я. Пожалуйста, не рассказывай о чувстве вины из-за того, что ты к ней неравнодушен.
– Вину.
Приехали. Я мысленно готовлюсь к неизбежному.
– Вину из-за того, как обошелся с тобой, Поппи.
Опаньки.
У меня уши становятся торчком.
– Понимаешь, в чем дело… Ты мне нравишься. Очень.
Но… Сейчас обязательно будет какое-нибудь «но»!
– Но мне очень трудно испытывать такое чувство после всего пережитого. После Фелисити такого не было. Я испытывал такое чувство только к ней. И не думал, что это может повториться. По сути, внушал себе, что это невозможно.
Я сжимаю его руку.
– А ты была такой прелестной в тот день, когда поцеловала меня. И с таким пониманием отнеслась, когда я объяснил, в чем дело. Я боялся, что потерял твою дружбу, но это ведь не так, нет?
Я качаю головой.
– А потом я чуть не поцеловал тебя в теплице, но ты благоразумно сбежала. Я свалял дурака и упустил свой шанс. Ты нашла другого.
Что, правда нашла?
– Эш хороший парень, Поппи. Намного моложе меня, конечно, и больше тебе подходит. Я рад, что у тебя кто-то есть. Правда.
Но…
Но больше никаких «но».
– Мы же по-прежнему друзья, да?
Я отрешенно киваю.
– Хорошо. Тогда я счастлив. Точно. – Джейк встает и помогает мне подняться. – Мне полегчало. Пора возвращаться, публика ждет.
Спускаясь по узким ступеням с уступа, шагая кратчайшей дорогой к замку, болтая с Джейком о всяких мелочах, я не перестаю себя костерить.
Как меня угораздило? Выслушала слова Джейка о его чувствах и не ответила? Почему я не сказала, что испытываю то же самое?
Выходит, Джейк галантно уступил место Эшу, как какой-нибудь рыцарь в Трекарлане сотни лет назад?
Лучше бы он, как тот же рыцарь, вызвал его на поединок в рассветных лучах за руку прекрасной леди Поппи.
Такого не бывало с детства. Потому что когда я играла в трекарланскую принцессу, то всегда уезжала в закат с прекрасным принцем.
