Глава 28
Вербаскум – дерзание
После стычки с Кэролайн я спрашиваю у Эша, можно ли мне повидаться с Бабс, и он приглашает меня к ней на следующий же день.
У нас с Эшем все идет отлично. С ним спокойно и легко. Иногда я беру Бэзила с собой на пляж, и мы смотрим, как Эш с друзьями занимаются сёрфингом на волнах, омывающих песчаный берег Сент-Феликса. А потом, если погода хорошая, мы устраиваем пикник, нежась на одеяле или под ним, а довольный Бэзил мусолит рядышком сырный сэндвич.
Эш то и дело пытается затащить меня на доску. Я упорно твержу, что для меня пора сёрфинга уже миновала и мне достаточно просто смотреть на него да дышать свежим воздухом.
Мы занимались сёрфингом с Уиллом. Больше я этого не делаю.
До возвращения в Сент-Феликс я и не подозревала, как сильно мне недоставало вкуса, запаха и свежести морского воздуха. Годами мотаясь по Лондону и другим крупным городам, я привыкла к удушливому смогу. Я позабыла о чистой свежести побережья и теперь не могу ею надышаться.
– Я навещу Бабс! – кричу я Эмбер, стоя вместе с Бэзилом у порога магазина. – Справишься без нас?
– Да, все в порядке. Удачи, Поппи! – отвечает она, выходя из подсобки с букетом для молодого человека: тот собрался сделать своей девушке предложение. Слухи о чудодейственных цветах Эмбер начали распространяться по Корнуоллу, и люди, жаждущие помощи, заваливают нас заказами.
– Надеюсь, Бабс расскажет тебе что-нибудь о Стэне, – говорит Эмбер. – И это не только ради свадьбы. У меня такое чувство, что тебе самой надо с ним повидаться.
Я ничего не успеваю ответить: распахивается дверь, и входит пятая покупательница за день. А ведь только десять часов! Если дела и дальше будут развиваться в таком темпе, нам скоро понадобится помощник: Эмбер не может одновременно присматривать за магазином и собирать букеты, а мне неизбежно придется отлучаться.
– Я слышала, у вас есть особенные букеты? – обращается женщина к Эмбер, пока мы с Бэзилом направляемся к дверям. – У меня приболела мама, и…
Это явно работа для Эмбер.
Мы уже можем определить, когда покупателю нужен специальный букет. Обычно такие клиенты как бы невзначай топчутся у магазина, потом заходят внутрь и делают вид, будто все тут разглядывают. И когда наконец решаются попросить что-нибудь особенное, я направляю их к Эмбер. Та выпытывает, в чем дело, потом исчезает в подсобке, чтобы свериться с книгами, и, наконец, выносит превосходный букет, неизменно обвязанный белой лентой.
Мы с Бэзилом идем вниз по улице. Я машу Энту и Деку: денек у них, похоже, выдался хлопотный. А сама думаю о Стэне.
Конечно, Эмбер права. Надо было отыскать Стэна сразу, как только я приехала, но на меня навалился магазин, а потом еще и Бэзил.
Зачем я себя обманываю? Это не более чем глупые отговорки. Я не искала Стэна потому, что это неизбежно пробудило бы в памяти прошедшие времена. Времена, когда мы были с Уиллом. Мне оказалось под силу поговорить о брате с Эшем, но Стэн вызовет воспоминания, к которым я еще не готова.
Но я должна это сделать. Это важно не только для Кэти и Джонатана, но и для меня самой.
И вот мы идем к коттеджу Бабс, время от времени останавливаясь, чтобы Бэзил мог сделать свои дела. Мои мысли в далеком прошлом.
– Ой! Ваша собака!
Я стряхиваю с себя воспоминания и обнаруживаю, что Бэзил нацеливается задрать лапу на электрический скутер.
– Извините, пожалуйста! – обращаюсь я к старушке с плетеной сумкой, набитой покупками, и отдергиваю пса от колес. – Бэзил, фу!
– А, так это Бэзил! – успокаивается старушка, опускаясь на сиденье своего скутера. – Не узнала тебя без очков, дружок.
Она лезет в сумку, достает очки и надевает их.
– Теперь совсем другое дело. – Она наклоняется, чтобы погладить Бэзила, к его полному восторгу. – Давно тебя не видела, малыш. Как ты поживаешь?
И тут она переводит взгляд на меня.
– Поппи? Это ты? Ты была совсем девочкой, когда мы виделись в последний раз.
Я приглядываюсь повнимательнее.
– Бабс! А я как раз к вам!
Бабс кивает.
– Да-да, Эш говорил, что ты собираешься зайти. Я как раз купила пирожки. – Она возводит глаза к небу. – Дожила: сама напечь не могу.
– Бабс, дорогая, как вы? Эш говорил, вам нездоровилось?
– Должна признать, я знавала лучшие времена. – Она указывает на сумку. – Но ничего, справляюсь. Я слышала, ты вернулась и занимаешься магазином Розы? Надо было бы заглянуть к тебе, но в последнее время я редко куда-нибудь выбираюсь: очень тяжело перенесла бронхит. А сегодня все-таки вырвалась и наслаждаюсь свободой.
– Правильно делаете.
Я так давно не видела Бабс, что с трудом узнаю ее. Она усохла и сильно поседела.
– Я слышала о Стэне, – говорю я, надеясь, что не слишком быстро перехожу к сути. – Будто он решил продать замок и уехал. Жаль, что так вышло. Он очень любил это место.
– Гмм, – хмыкает Бабс. – Или он хотел, чтобы другие так думали.
– Что вы имеете в виду?
Бабс краем глаза оглядывает улицу, делает мне знак наклониться к ней и говорит, понизив голос:
– С тех пор как ты перестала бывать в Трекарлане, Поппи, Стэн очень изменился, и не в лучшую сторону. Он начал слегка сдавать, и с головой там явно было не в порядке.
– Бедняга. А что случилось?
– Ты знаешь, Поппи, сплетничать я не люблю, но Стэн попал в плохую компанию. В замке частенько случались попойки, и… – Она снова оглядывается, но погода в очередной раз переменилась, небо заволакивают тучи, и все, кто нежился на солнце, разбегаются в поисках укрытий. – Азартные игры.
Бабс произносит это так тихо, что мне едва удается разобрать слова.
– Серьезно?
Не могу представить Стэна заправляющим игорным притоном, хотя Бабс, похоже, именно на это и намекает.
Бабс кивает.
– Он все время устраивал в замке пирушки. Созывал туда всякий сброд. Хотел, чтобы я кормила эти сборища, но я отказалась. Мое дело было обслуживать его, а не каких-то бандюг, у которых денег больше, чем мозгов. И тогда он… – Бабс прижимает руку к груди. – стал нанимать помощников со стороны!
Стэн с тем же успехом мог запустить в дом серийных убийц. Худшего оскорбления для Бабс не придумать.
– Это ужасно, Бабс. Не представляю, как Стэн мог так поступить. Он так любил вас с Берти!
– Хм! – фыркает Бабс, скрестив руки на груди. – Этого следовало ожидать после всего, что мы для него сделали! Но он повел себя так, будто мы не более чем прислуга.
– О чем вы? Что он сделал?
Все это очень странно. Совсем не похоже на Стэна, каким я его помню.
– И вот однажды он устроил очередную пирушку. Мы с Берти, конечно, не участвовали. Но мы слышали, что приехала целая компания из… Лондона.
Последнее слово Бабс произносит так, словно оно ядовитое.
– Они приехали в каких-то вычурных автомобилях и, прежде чем отправиться на вечеринку, колесили по всему Сент-Феликсу. Полгорода взбесили своими выходками, прости меня за резкость.
– Ничего страшного. А потом что случилось?
– Что именно произошло в замке, не знаю, могу только догадываться.
– И?..
– Сначала, видимо, все шло как обычно: выпивка и все дела. А кончилось тем, что Стэн потерял все свои деньги за карточным столом.
– Нет!
– Увы, это правда. Вскоре Стэн переехал, а мы остались без работы. – Она поджимает губы. – Мы с Берти посвятили этому человеку всю жизнь, а он так обошелся с нами!
– Быть такого не может! – Я пытаюсь утрясти услышанное в голове. – Стэн никогда не рискнул бы своим домом и вашим благополучием из-за карт!
У Стэна не было родных, и он мало с кем дружил, но я-то знаю, как он дорожил своими «помощниками». Случившееся не вяжется с тем человеком, которого я знаю.
– Таковы факты, Поппи. Я рассказала тебе все, что видела сама и что знаю понаслышке. – Она вздыхает. – Вскоре после этого мой Берти заболел, и нам, пожалуй, следовало бы держаться от этого места подальше. Когда он умер, сказали, что это был удар, вызванный нарушениями работы сердца. Я бы сказала, что он умер от разбитого сердца, когда его отлучили от любимого уголка. Он же работал в Трекарлане с детства. Но ты знаешь Берти: он продолжал ухаживать за садом, пусть даже ему не платили за это. Да благословит Господь его душу!
– Очень жаль Берти, – говорю я. – Эш сказал мне.
Бабс широко улыбается.
– Я слышала, что вы с моим внуком поладили. Может, я последние недели и привязана к своему дому, но все равно в курсе дел!
Мои щеки заливает краска.
– Он хороший паренек, мой Эш, – говорит Бабс. – Настоящий хранитель, как и его дедушка, когда тот был помоложе. Сердце у него доброе. Он сумеет о тебе позаботиться.
– Спасибо, – говорю я. Но мне нужно разузнать побольше о Стэне. Что-то здесь не сходится. – Вы с тех пор виделись со Стэном?
Бабс качает головой.
– Нет, он переехал куда-то на север. Со всеми делами, да еще когда Берти заболел, мне было не до того, чтобы к нему наведаться. – Она подается ко мне. – По правде говоря, у меня обида на сердце с тех пор, как мы лишились работы и я потеряла Берти. Мне и не хотелось к нему ехать. А теперь уже поздно, пожалуй, возвращать старые долги.
– Конечно, я все понимаю. А куда именно он переехал, вы, конечно, не знаете? – с надеждой спросила я.
Вдруг хоть дозвониться удастся.
– К сожалению, нет, дорогая. Хотя Лу, может быть, знает. Кажется, она иногда к нему ездит.
Как хорошо, что Лу навещает Стэна. Наверное, они дружат.
– Спасибо! Спрошу ее при встрече.
– Ты всегда была хорошей девочкой, Поппи. – Бабс смотрит на меня из своего скутера снизу вверх. – Проказливая, но с добрым сердцем. Мне было так жаль твоего брата, это просто ужасно.
– Да… Конечно. – Я смотрю на Бэзила, прилегшего возле моих ног. – Кажется, ему надо пройтись.
И тяну поводок, чтобы расшевелить Бэзила. Тот зевает и осуждающе смотрит на меня.
– Я была так рада увидеть вас, Бабс. Теперь, когда вы снова выходите, вы просто обязаны к нам заглянуть.
– С удовольствием! А ты забегай ко мне на чай. – Она обнимает меня. – И присмотри за моим внуком, хорошо? Он у меня славный мальчик. И не слишком переживай из-за Стэна, он с юных лет был шельмецом. Когда-нибудь это должно было плохо кончиться.
Я машу вслед скутеру Бабс, подпрыгивающему на булыжниках мостовой, а сама направляюсь к повороту.
– Ну что, Бэзил, похоже, нам пора наведаться к твоей подружке Лу.
– Привет, Поппи, привет, Бэзил! – восклицает Лу, распахивая перед нами дверь.
На ней рабочая одежда, волосы обмотаны платком, а в руках малярная кисть.
– Я не вовремя? – спрашиваю я, когда она отступает, давая мне дорогу.
Гостиная Лу, прежде полная всяких безделушек, сейчас почти пустая, а на стенах слой новенькой голубой краски.
– Нет, я охотно прервусь. Как хорошо снова увидеть Бэзила! – Она бросает кисть в банку с эмульсией и тискает пса. – Твои щенки на кухне, хочешь с ними повидаться? Его уже можно к ним подпускать.
Мы идем на кухню и застаем там бодрую возню: щенки грызут кисточки, катаются по одеялам и вообще бедокурят как могут.
Я спускаю Бэзила с поводка, и он идет знакомиться с ними.
– Чаю? – Лу берется за чайник.
– Нет, я всего на минутку. Мне надо обратно в магазин, а то Эмбер там одна.
– У вас все в порядке? – спрашивает Лу.
– Да, справляемся.
– Как я рада это слышать! – Лу ставит чайник на огонь и поворачивается ко мне: – У меня такое чувство, что дела обязательно пойдут на лад. А чем я сейчас могу помочь? Вы ведь не просто так заглянули?
– Вы знаете, где сейчас Стэн? – бухаю я без всяких предисловий.
– Конечно, знаю. А вы хотите его навестить?
Я киваю.
Лу идет к комоду, достает белую визитную карточку и протягивает мне.
– Вот. Кэмберли-Хаус, уютный дом для престарелых в Буде.
– Буд! А я решила, что Стэн где-то далеко, Бабс говорила: «на севере»!
Лу улыбается.
– Что ж, это Северный Корнуолл.
Я смотрю на карточку.
– Знала бы я, что он так близко, давно бы уже съездила.
– Всему свое время, – мягко произносит Лу. – Для вас обоих.
– О чем вы?
– У вас хватало забот после приезда в Сент-Феликс, Поппи, и я сейчас не только о магазине и Бэзиле. Может, вы прежде еще не были готовы к встрече со Стэном.
Я смотрю на нее.
– А теперь, – с ударением произносит она, – я вижу, что время настало.
