Глава 15
Водосбор – бегство
После истории о цветах и о знакомстве Дека и Энта мы спохватываемся, который час.
Энт и Дек мчатся в пекарню, проверить, как справляется без них Нил, их помощник в выходные, а мы с Эмбер готовимся распахнуть двери перед нашим первым покупателем.
– Что ты делаешь? – удивляюсь я, увидев, как Эмбер натягивает белую ленточку поперек двери.
– Это для тебя, к официальному открытию.
И она с шутливым поклоном вручает мне конец ленточки.
– Какое официальное открытие? Я думала, мы просто откроем в десять, и всё.
– Поппи, такое важное событие не может пройти без какой-нибудь шумихи.
– Почему не может?
– Потому. – Она привязывает другой конец ленточки. – Я хотела взять красную, но после истории Дека и Энта думаю, что белая будет символичнее.
– Ты же не веришь во всю эту цветочную чушь? – спрашиваю я. – То, что Энт пришел к Деку после того, как ему подарили букет, – это чистой воды совпадение.
– Альберт Эйнштейн говорил: совпадения – это один из способов, с помощью которых Бог сохраняет свою анонимность.
– Это Эйнштейн такое загнул? Я-то думала, он больше по науке и всему такому, а не по волшебным сказочкам.
Эмбер, уже готовая открыть дверь, останавливается.
– Эйнштейн был очень умным человеком, Поппи. А знаешь почему?
Я мотаю головой.
– Он не позволял своему прекрасно развитому мозгу затуманивать видение любого объекта. Наоборот, он открывал свой разум для поиска новых вероятностей, – говорит она, отодвигая задвижку. – Ну, надеюсь, ты умеешь толкать речи!
– Ты о чем? – спрашиваю я. Эмбер распахивает дверь – и за ней оказывается целая толпа народу, собравшаяся на мостовой у входа.
– Мать… Э-э… О боже! – Я на ходу перестраиваюсь и беру самый благожелательный тон, на какой способна: – Я не ожидала, что придет столько народу! Как любезно с вашей стороны!
Толпа выжидательно смотрит, как я топчусь на пороге.
– Ленточка, Поппи! – выкрикивает Джейк. – Пока ты ее не перережешь, мы не можем войти!
Над моим левым плечом повисают серебряные ножницы: Эмбер постаралась.
– Речь! – требует она, пытаясь скрыть свой акцент.
Спасибо, Эмбер, я тебе это еще припомню.
– Ну, что ж… – Я нервно ухмыляюсь. – Как я уже сказала, спасибо, что вы сюда пришли. Бабушка была бы тронута.
И слышу, как кто-то бормочет:
– Скорее в гробу бы перевернулась.
Я оглядываю лица людей, стоящих передо мной, но не могу вычислить, кто это сказал. И продолжаю:
– Этот магазин сегодня не открылся бы, если бы не помощь некоторых из вас. Джейк Эшер… – Я указываю на них с Майли. – Леди из Женской гильдии…
Я машу Харриет, Берил и Уиллоу, стоящим среди своих подруг. И только тут замечаю Кэролайн. Пока мы приводили магазин в порядок, она и носа сюда не казала. Еще здесь Бронте и Чарли, Вуди, Лу, Микки, Белль, Рита и Ричи из «Веселой русалки», Энт и Дек, другие владельцы магазинов на Харбор-стрит и даже отец Клейборн, приходский священник.
– Ого! – Я даже не ожидала, что их здесь так много. – Да вы столько сделали, что мы с Эмбер без вас просто не справились бы, честно! Так что от всего сердца – спасибо!
Я таращусь на толпу, и все молчат в замешательстве, гадая, закончила я или нет, и можно ли аплодировать.
– Ленточка, Поппи! – выручает меня Джейк. – Перерезай ленточку!
Я подскакиваю.
– А, да, конечно!
Я зажимаю ленточку между лезвиями ножниц.
– И без дальнейших разговоров я объявляю возрожденный цветочный магазин «Гирлянда маргариток» благополучно открытым!
Я перерезаю ленточку, и, когда ее половинки опадают, вокруг раздаются вежливые хлопки. Отступаю в сторону и принимаю поздравления от горожан, – а сегодня здесь только местные, – когда они один за другим проходят внутрь и восклицают, как здесь мило, сколько всего изменилось и что Роза гордилась бы возрождением магазина.
– Отличная работа, Поппи! – говорит Лу, взяв пирожное с маргариткой. – Роза была бы счастлива. И гордилась бы тем, что это сделала ты.
– Не только я. – И я обмахиваюсь рукой, чтобы освежиться. Здесь правда так жарко? Кажется, никто, кроме меня, этого не замечает. – Я бы не справилась сама, особенно без Джейка и Эмбер.
Может, дверь открыть? Так она и не закрывается: люди входят и входят.
– Мне послышалось мое имя? – Джейк пробирается к нам через толпу. – Я искал Майли, но она занята букетами Эмбер.
Я смотрю на конторку. Майли сидит там и пихает букетики всем, до кого дотянется, не важно, хотят они этого или нет. Я поворачиваюсь к Джейку и улыбаюсь.
– Говорю, что не смогла бы открыть магазин без вашей с Эмбер помощи.
Джейк улыбается в ответ, и на миг у меня возникает сумасшедшее желание поцеловать его в щеку.
– Спасибо, – шепчу я.
Он молча смотрит на меня, а потом, глядя все так же пристально, тихо произносит:
– Не за что.
И откашливается.
– Хорошая речь получилась. Кажется, у тебя пропал страх общения.
– О чем ты? Нет у меня никакого страха общения. Я просто…
– Да, просто предпочитаешь быть сама по себе. Я помню.
Он подмигивает. Разозлиться бы, да не могу. И просто смущенно улыбаюсь, глядя в его задумчивые добрые глаза.
Народ прибывает, толпа разделяет нас с Джейком, и он разговаривает с Харриет, а я гадаю, стало ли людям любопытно посмотреть на новый цветочный магазин или все просто слетелись на дармовые пирожки.
Я торчу в магазине, как невеста в день свадьбы, с любезной улыбкой принимая поздравления, и чувствую, что становится все душнее. Опять началось. Если срочно ничего не предпринять, дело кончится плохо.
Я озираюсь по сторонам. В магазин втискиваются новые посетители. Эмбер в своей стихии: показывает всем наш магазин. Она выглядит просто великолепно в длинном зеленом платье, отороченном золотом, с развевающимися рукавами, украшенными колокольчиками. Она похожа на фею с распущенными рыжими волосами, кружащуюся среди цветов.
Среди цветов.
Сегодня их здесь слишком много. Джейк привез их сегодня утром, и, когда он распахнул дверцу фургона, я чуть не хлопнулась в обморок и от самого их вида, и от густого сладкого аромата.
За долгие годы я приноровилась терпеть цветы в небольших количествах. Дурацкие клумбы возле бензоколонки, букеты в вазе у кого-нибудь дома – в таких минимальных количествах я их переносила, если только не было слишком много роз. В моих любимых местах их не водилось, а в цветочный магазин я заглядывала изредка – от этого с моей семейкой никуда не денешься.
Нелегко это было, и все же я наловчилась справляться со своими пунктиками насчет цветов. И опрометчиво решила, что одолею и такое.
Это одна из причин, по которой я решила торговать всякими безделушками: решила, что мне будет легче, если для цветов останется меньше места. Когда Джейк утром разгружал фургон, мы стояли на улице, и меня освежал бриз. Может, несколько глотков солоноватого воздуха прогонят накатывающийся приступ тошноты?
Я медленно подбираюсь к двери. И тут комната начинает вращаться, а все голоса сливаются в монотонный гул. Аромат цветов в этой давке становится слишком сильным, и все перебивает запах роз, как будто здесь только они…
И я впадаю в панику, осознав, что заперта в западне среди толпы и цветов – своих худших кошмаров. Сдавливает горло, кружится голова, я не могу дышать. И я кидаюсь к двери и выскакиваю на мостовую.
Я жадно заглатываю морской воздух. Дурнота еще не отпускает, и я хватаюсь за дверной косяк, чтобы не упасть.
– Не любишь толпу?
Я подпрыгиваю от неожиданности. Это Чарли, сын Джейка. Он стоит у окна, с безучастным видом следя за происходящим внутри.
– Не выношу, – отвечаю я, повернувшись к нему. – А ты?
Чарли передергивается.
– Никогда не переваривал. Бронте вечно пытается вытащить меня на концерты в Бристоле – жуткая толкучка. Папа ее одну не пускает, но мне от этого никакого кайфа. Несколько часов в давке, пописать негде, дышать нечем – какая в этом радость?
– Ты прямо как мой брат, – говорю я, чувствуя, как в горле нарастает ком. – Он тоже таких вещей не любил.
– Толковый парень, – отзывается Чарли, засовывая руки в карманы и поворачиваясь спиной к окну.
– Да. – Я думаю об Уилле. – Он таким был.
Чарли бросает на меня быстрый взгляд, но больше не задает никаких вопросов. И начинает нравиться мне еще больше.
– Вернешься? – спрашивает он, кивая на магазин.
Я мотаю головой.
– Не сейчас.
– Ну и правильно, – замечает Чарли. – Ты вся белая. Может, пройдемся? Воздухом подышишь.
– Я бы с радостью. – Я благодарно улыбаюсь. – Но это же мой магазин, я не могу всех бросить.
– Ага, – понимающе кивает Чарли. – А я-то, глядя на твои черные одежды и башмаки, думал, что ты бунтарка.
Я смотрю на него.
– Повтори.
Чарли озадачен.
– Что повторить? Про башмаки?
Я мотаю головой.
– А, что ты бунтарка? – Он ухмыляется. – Что, в точку?
Я оглядываюсь на магазин. Среди всего столпотворения внутри я вижу только бабушкину конторку, и на краткое мгновение меня отбрасывает во времени назад…
– Ты это узнаешь, Чарли Эшер.
