Глава 12
Хлеб и розы

Раиса обнаружила, что прачечная замка – отличное место, чтобы найти необходимую одежду для маскировки. Здесь было все, кроме слишком вычурных платьев, которые стирать не стоило и которые принцессе на данный момент не требовались. Девушка намеревалась сойти за служанку или за кого-нибудь из прочей челяди, но подобрать наряд на ее изящную фигуру оказалось не так-то просто. Перебрав кучу свежевыстиранного белья, Раиса отложила в сторону длинную юбку, льняную рубашку с облегающим корсетом и плащ. Ей пришлось туго зашнуровать рукава, чтобы те не елозили по рукам, а юбку подвернуть на талии, так как подол волочился по земле. Но, даже забрав свои волосы в пучок и обмотав их кружевной лентой, Раиса по-прежнему чувствовала себя узнаваемой. Она – наследная принцесса. Ее знают все. Разве она сумеет не выдать себя?

«Ханалея бы не побоялась, – подумала Раиса. – Великая королева общалась с народом и часто гуляла в толпе своих подданных, замаскировавшись. Если получалось у нее, то…»

Раиса попробовала пройтись робкой шаркающей походкой, стараясь не спотыкаться о длинную юбку и присаживаясь в реверансах через каждые несколько метров. Ее глаза были опущены, и она бормотала: «Да, мэм» и «Нет, сэр».

Девушка спрятала наряд в шкафу – у входа в потайной тоннель.

По счастливой случайности в полдень Магрет отправилась в постель из-за невыносимой головной боли. Раиса расценила это как знак Создательницы и отправила послание матери, что будет ужинать в своих покоях. Ближе к вечеру принцесса осмелилась отворить «комнату любовных интриг».

Так окрестила ее Раиса. Это был небольшой запертый на замок шкаф в дальнем углу спальни. Сюда Магрет складывала дары от потенциальных женихов принцессы, предварительно отразив все детали в специальном циркуляре, который девушка называла «Великой книгой взяток». Подарки предназначались принцессе якобы в честь ее шестнадцатого дня Именования и официального совершеннолетия, однако в действительности все это смахивало на брачные торги.

Серебряный ларчик, к примеру, был полон драгоценностей. Его Раисе подарил недавно убитый наследник трона Ардена – Анри Монтень. По крайней мере, он уже не ожидает получить свои вложения назад. Остальные братья Монтень также отправили щедрые дары. Без сомнений, каждый надеялся, что брак с наследной принцессой Фелла упрочит их положение либо станет надежным источником дохода в изнурительной войне.

Маркус Четвертый, король Тамрона, прислал набор бесценных шкатулок из эмали с дорогими украшениями и приглашение посетить прибрежное поместье в Песчаной бухте. На шкатулках были выгравированы переплетенные между собой инициалы «М» и «Р». Похоже, Маркуса совершенно не смущало, что ему исполнилось шестьдесят и что он был уже трижды женат.

От дома Сокола принцесса получила диадему и ожерелье, усыпанное изумрудами и рубинами. Эти яркие цвета больше подходили к темным волосам и зеленым глазам Раисы, чем лунные камни и топазы, которые предпочитала ее мать. На кулоне ожерелья была изображена змея со сверкающими золотыми и серебряными чешуйками. Украшение казалось очень древним, и Раисе стало интересно, являлось ли оно родовой реликвией.

Подарком от семьи Ви’инхевен был мозаичный столик из тропического дерева.

Из поселения Демонаи прислали церемониальные одеяния из нежнейшей оленьей кожи с тотемами Серых Волков, расшитых маленькими бусинами. А из Марисских Сосен доставили удобные бальные туфельки и меховое покрывало для кровати.

Это напомнило Раисе, что, несмотря на то что ее отец был уроженцем племени, поселения до сих пор не предложили своего кандидата на ее руку и сердце. Принцессе было любопытно, станут ли они вообще так поступать.

Отложив подарки дома Сокола и племен, девушка начала складывать украшения и миниатюрные безделушки в свою сумку, пока та не раздулась от поклажи. Раиса старалась выбирать некрупные и наименее примечательные вещицы, присланные из далеких краев, которые будет сложно распознать.

«Сгодится для начала», – решила она. Принцесса повесила сумку через плечо и покинула «лавку драгоценностей». Подошла к соседнему шкафу, за которым скрывался вход в тоннель, облачилась в костюм для маскировки и покинула свои покои.

В этот час в замке вовсю пылали факелы, а из кухни доносился аппетитный аромат жареного мяса. Раиса использовала коридоры для слуг, однако она плохо в них ориентировалась и ходила кругами. Но принцесса шла быстро и смотрела прямо перед собой, будто торопилась исполнить важное задание.

Ей было довольно непросто, потому что она действительно могла заплутать. Она миновала буфетные и заметила впереди внушительную Мэнди Балкли – главную повариху и смотрительницу кухонь замка Феллсмарча. Женщина стояла, скрестив руки на груди, и как хищная птица вглядывалась в коридоры.

«Кости Ханалеи», – подумала Раиса. Она ускорила шаг и опустила голову еще ниже.

Мэнди практически позволила принцессе скрыться из виду, но вдруг окликнула громким голосом:

– Эй, девочка!

Раиса не замедлила шаг и даже не подняла глаз. Пройдя еще три шага, принцесса услышала поступь Мэнди.

У Раисы могло все получиться, но ее ноги запутались в слишком длинной юбке, и девушка споткнулась. Повариха схватила ее за плечо своей крупной рукой, тем самым не дав принцессе упасть.

– Эй, девочка! У тебя проблемы со слухом? – прогудела Мэнди.

Раиса поборола желание вырваться и поинтересоваться у Балкли, что она себе позволяет? Да как она смеет нападать на наследную принцессу королевства? И не желает ли она провести ночь в темнице замка?

Однако Раиса прикусила язык и опустила голову, в надежде хоть как-то спасти ситуацию.

– Да, мэм? – пробормотала она.

Мэнди взяла принцессу за подбородок и окинула девушку строгим взором.

Теперь они молча смотрели друг на друга в упор.

– Не отводи глаза, когда я с тобой разговариваю, девчонка.

Раиса уставилась на повариху в ожидании, когда та узнает принцессу и ее неудачное приключение закончится, так и не начавшись.

– Как тебя зовут, девчонка? – спросила Балкли, слегка встряхнув Раису. – Я сообщу о тебе главному управляющему замка. Я это сделаю, маленькая нахалка!

Раиса пришла в такое недоумение, что ей потребовалась минута, чтобы ответить.

– А-а-а… Я… Ребекка, мэм, – промямлила она. – Ребекка Морли, если так лучше. – Она попыталась присесть в реверансе.

– Куда ты так спешила? – спросила Балкли ледяным тоном.

– Ну… Я… на рынок за…

– Куда бы ты ни собиралась, это не может быть важнее, чем работа в замке, – Мэнди отпустила девушку и развернулась. Она взяла со стола поднос с горячим ужином и вручила его «Ребекке». – Наследная принцесса желает трапезничать в своих покоях. Отнеси его наверх и оставь в буфетной.

Девушка изумленно воззрилась на Мэнди.

– Это для принцессы Раисы?

– Для тебя она наследная принцесса, – рявкнула Балкли. – А теперь – живо ступай отсюда, а то все остынет. Если я получу жалобу, то сдеру с тебя шкуру. Принцесса очень требовательна в еде.

– Правда? – выпалила Раиса. – Значит, вы хотели бы, чтобы я отнесла для нее ужин? – она хотела добавить: «Вы не переживаете по поводу яда, который могли подсыпать туда убийцы или…» – но, заметив выражение лица поварихи, умолкла.

– По-твоему, здесь есть кто-то еще, кому можно было бы это поручить? – саркастично осведомилась Балкли. – Королева Марианна устраивает ужин на пятьдесят персон в главном зале. Уверена, было бы куда проще, если бы ее высочество потрудилась спуститься к остальным, – произнесла женщина. – Но она не захотела. Так что шевелись, Ребекка.

Расправив плечи, Раиса подчинилась и пошла обратно. Отдалившись на некоторое расстояние, она спрятала поднос за статуей королевы Мадеры, щедрой кормилицы народа. Покинув проход прислуги, девушка выбралась к безопасным главным коридорам замка и снова продолжила свой путь.

Она чувствовала облегчение и одновременно странное разочарование. Она – кровная наследная принцесса, однако в одежде прислуги ее не узнавали. В легендах правители всегда обладали врожденной грацией, которая выдавала их, даже если они щеголяли в лохмотьях. Девушка задумалась. Что такое величие? Было ли данное качество чем-то вроде платья, в которое можно облачиться? Кто-нибудь вообще обращает внимание на истинный облик человека? И мог ли кто-либо из королевства занять место Раисы, нацепив подходящий наряд?

То, что с ней случилось, противоречило всем учениям о родословных.

Принцесса без приключений вошла в надвратную башню и прошествовала мимо суровых гвардейцев, которые несли дозор. Юркнув под опасно выглядящую решетку над входом, девушка окунулась в вечернюю прохладу. Дневная челядь, которая жила в городе, уже устремились к подъемному мосту, чтобы разойтись по домам. Юные слуги смеялись, шутили и флиртовали друг с дружкой. Люди постарше устало брели.

Принцесса пересекла мост и увидела, как где-то внизу по течению реки зажегся факел. Раиса замерла в конце моста и окинула взглядом замок Феллсмарча, пытаясь увидеть его глазами простого народа. Он возвышался над городом и казался далеким и мрачным.

Амон ждал ее у сторожки, притулившейся неподалеку. Парень изучал людской поток на подъемном мосту. К удивлению принцессы, солдат сменил синюю гвардейскую форму на длинный плащ и темные штаны. Однако, когда юноша повернулся к Раисе, она заметила рукоять меча, выглядывающую из-под плаща.

Девушка хотела обмануть Амона, но ее ждало разочарование. Он распознал ее еще издалека. И наблюдал, как она пробиралась сквозь толпу. Принцесса застыла перед Амоном и, улыбаясь, присела в низком реверансе.

– Ты задержалась, – проворчал он. – Я уже понадеялся, что ты передумала.

– Зовите меня Ребеккой Морли, юный господин, – произнесла она. – Как я выгляжу?

– Лучше бы ты оделась как мальчишка, – ответил парень. – Было бы куда лучше, если бы ты выглядела отвратительно.

Принцесса восприняла это как своеобразный комплимент.

– Я одурачила смотрительницу за кухнями, – похвасталась она.

– Хм-м-м, – промычал Амон.

– Давай притворимся, что мы влюбленные, которые встретились вечером после тяжелого трудового дня, – Раиса взяла парня за руку. – Почему ты не в форме?

Он прыснул.

– Один гвардеец – скорее цель, нежели защита, – Амон повел принцессу по Тракту королев. – Мы пойдем через Тряпичный рынок прямо к мосту, – добавил он.

– Я уповала на то, что мы прогуляемся по окрестностям, – сказала Раиса, когда они добрались до середины Тракта.

– Ты сегодня увидишь больше, чем тебе захочется, и этот момент наступит уже очень скоро, – Амон аккуратно высвободил правую руку из пальцев Раисы и пошел с другой стороны от девушки. – Так мне будет проще вынуть меч, – объяснил он, увидев вопросительный взгляд принцессы.

«Кровь и кости! А он волнуется!» – сказала себе Раиса.

– Что сказала мать Елена? – спросила она вслух. Девушка практически бежала, чтобы поспеть за долговязым Амоном. – Она сможет отправить какого-нибудь торговца на встречу с нами?

– По ее словам, она посмотрит, что можно сделать, – ответил солдат. – Но она ничего не обещала.

Девушка подумала, что у нее не получилось бы сделать это самостоятельно. Ей даже из замка с трудом удалось ускользнуть.

В Долине сгустились сумерки. Когда последний луч угас и солнце перестало освещать Западные ворота, на улицы пролилась тьма и окутала весь город. Вблизи замка Феллсмарча засуетились фонарщики: они зажигали чародейские лампы вдоль Тракта. Но на пути к югу фонарей становилось все меньше, несмотря на то, что и это был Тракт. Некоторые лампы были старыми, сломанными и, похоже, давно не использовались.

Рядом с замком мусор был собран и сложен в специально отведенных местах. Но дальше люди выливали помои прямо за двери: те растекались по брусчатке и источали отвратительный запах.

Сперва Амон и принцесса шли в окружении людей, но спустя несколько минут толпа поредела. Люди разбрелись по двое или по трое по прилегающим улочкам и переулкам. Теперь солдат и Раиса шли в одиночестве.

Почти в каждом квартале была таверна. Из открытых окон на улицу проливался свет и звучала громкая музыка. Завсегдатаи толпились на пороге, спорили, болтали между собой, плевали в сточные канавы и стукались кружками, наполненными элем.

Некоторые стены подпирали девушки, провожающие юную парочку нахальными взглядами. На девицах были кричащие наряды, а их лица оказались размалеваны, но Раиса заметила, что некоторые из них моложе нее. Они оценивающе глазели на Амона, но не осмеливались заговорить, поскольку принцесса держала его под руку.

– Это они… яркие девицы? – спросила она.

В ответ он только хмыкнул. Раиса представила, что идет по улице одна, и вздрогнула. Она поправила сумку, подумав о ценности ее содержимого. Принцесса все больше ощущала себя мишенью.

Теперь городские дома стояли вплотную, будто не хотели привлекать к себе внимание никоим образом.

Вдруг заморосило. Амон не обратил на дождь внимания, но Раиса задрожала от холода и закуталась в плащ.

– Где все? Ведь еще не слишком поздно. Люди должны возвращаться по домам.

– Многие здешние жители достаточно умны, чтобы не гулять по улицам после наступления темноты, – ответил солдат и многозначительно покосился на принцессу.

– А как же они выходят наружу? – спросила она.

– Они не выходят, – в данный момент Амон не отличался красноречием.

– А стража? – допытывалась принцесса.

– Гвардейцы не могут быть повсюду сразу, – ответил юноша. – А еще говорят, что на Тряпичном рынке стража подкуплена.

– Подкуплена? – Раиса нахмурилась. – Но кем?

– Понятно, что главарями банд, – Амон был сосредоточен не на разговоре: похоже, он следил за обстановкой.

Сырость и отсутствие освещения превратили улицы в подобие погреба под открытым небом. Раиса задумалась, что друг прав – идея о прогулке и впрямь очень плохая. По камням пробежала крыса, принцесса взвизгнула и отпрыгнула в сторону.

– Это просто крыса, – спокойно произнес парень. – Ты ведь к ним привыкла.

«Это просто крыса, – успокаивала себя принцесса, – в конце концов, в замке тоже водятся грызуны. И обычные, и человеческие. Могло быть и хуже. Гораздо хуже».

Внезапно налетел сильный порыв ветра, и ближайшие оконные ставни ударились о стену. Амон в мгновение ока выхватил меч из ножен. Когда солдат понял, откуда появился этот звук, он закатил глаза и спрятал меч, однако ладонь с рукояти не убрал.

Когда они приблизились к Южному мосту, в одном из переулков Раиса увидела свет, льющийся на дорогу из растворенного окна. А потом принцесса заметила движение, будто кто-то движется параллельно с ними – на квартал впереди. Она стала наблюдать и различила, что на следующем перекрестке кто-то перебежал из тени в тень. И вон там! То же самое повторилось – только на другой стороне. Сердце девушки заколотилось.

– Кто-то нас преследует, – прошептала она, вцепившись в Амона. Но юноша казался невозмутимым.

– Мы практически добрались. «Тряпичники» не последуют за нами на территорию Южного моста.

– Но разве ты не говорил, что «тряпичники» недавно убили полдюжины «южан»? – возмутилась принцесса, с трудом вспоминая названия банд.

– Просто держись поближе ко мне, – произнес Амон.

Раиса пришла в ярость от того, что друг так невозмутим.

– Амон Бирн! Ты слышишь меня? Нас преследуют! Их двое или трое – по обе стороны от нас. Я уверена! – принцесса сунула руку за пояс, нащупала кинжал и показала его Амону.

Солдат вытаращил глаза.

– Откуда он у тебя, Раиса?

– Мне его подарили в Демонаи. Он сделан племенем.

– Ладно, спрячь его. Он тебе не понадобится.

Тут на принцессу снизошло озарение, и она как вкопанная остановилась посреди улицы.

– Ты знаешь, кто нас преследует, да? – Раиса развернулась лицом к солдату. – Я права? Да?

– В смысле, кто? Не пойму, о чем ты говоришь, – юноша кинул взгляд направо и налево.

– Кто? Гвардейцы?

Парень попытался придать своему лицо непонимающее выражение, но он никогда не умел лгать.

– Зачем гвардейцам нас преследовать?

– Эй, вы, там! – прокричала Раиса. – Покажитесь! Это приказ!

– Тс-с-с, – отчаянно прошипел Амон.

– Тогда скажи мне, кто там?

– Ладно, – он прочистил горло. – В общем… мои друзья. Солдаты моего взвода, – как капрал он командовал взводом из девяти подчиненных.

– Я говорила тебе, я…

– Они не знают, кто ты. Я сказал, что мне нужно провести сестру до храма через Тряпичный рынок, и попросил их сопровождать нас. Я упомянул, что в обществе юных мужчин ты сильно смущаешься, и будет лучше, если они останутся незамеченными.

Принцесса не смогла не отметить, что Амон весьма гордился своей находчивостью.

– Я – твоя сестра? Как они могли поверить твоим сказкам? Она в два раза выше меня!

Сестра Амона действительно не уступала брату в росте.

Юноша нервно стиснул кулаки.

– Ну… ты другая моя сестра. Короче говоря… в религиозном смысле, сестра. Я им сказал, что ты стала послушницей в раннем детстве, – кажется, Амон осознал, что делает себе только хуже. – Ну… давай мы…

– Можешь их тоже позвать, – раздраженно бросила Раиса. – Им нет нужды прятаться в переулках.

– Ладно, – Амон громко и протяжно свистнул.

Вероятно, то был заранее установленный сигнал, поскольку спустя мгновение Раиса услышала топот. Гвардейцы подбежали к ним. Принцесса не понимала, что заставило ее это сделать, но, когда стражники оказались на расстоянии трех метров, она схватила своего друга за лацканы, наклонила его голову, и их губы слились в долгом страстном поцелуе.

Она решила, что ей нравилось целовать Амона. Его губы были теплыми и упругими – не такими горячими, как у Мики, и не совсем не такими, как у Уила Маттиса с его неуклюжей «влажной техникой».

Парню потребовалось время, чтобы вырваться из объятий девушки. Когда Раиса подняла взгляд, то удивилась: их уже окружили шестеро глазеющих на них кадетов в обычной одежде – все примерно их возраста.

– Хм-м… капрал, – вымолвил какой-то паренек, наконец. – А вы без ума от своей сестры.

Амон залился краской.

– Прошу прощения. У нее иногда случаются… припадки, – прорычал он. – В детстве ее уронили… головой вниз.

– Меня зовут Ребекка Морли, – промурлыкала принцесса и сделала легкий реверанс. – Кто вы?

– Мы называем себя «серыми волками», – ответила девушка-кадет – крепкая, высокая и, пожалуй, на несколько лет старше Раисы. – Или иногда «волчьей стаей». Меня зовут Хейли Талбот.

Остальные тоже назвали свои имена: Гаррет, Мик, Талия и Воуд.

Теперь, передвигаясь в компании, они пересекли Южный мост без происшествий и приблизились к храму.

Они будто окунулись в другой мир. Храм утопал в пышной зелени: вокруг были разбиты сады и даже имелись огороды с грядками. Дорожки освещали факелы. Безмятежное святилище посреди запустения Южного моста.

Светловолосая послушница в длинном облачении поприветствовала путников у входа неуклюжим реверансом.

– Нас ждут, – сказала Раиса. – Нам нужно увидеться с Джемсоном.

– Торговец прибыл, – ответила послушница, разглядывая парней-гвардейцев в мокрых плащах так, будто те были сладкими булочками на тарелке. – Он в кабинете со служителем Джемсоном. Это – справа по проходу. Позвольте, я заберу ваши плащи?

Гвардейцы сложили промокшую дождевую одежду в руки девушке, и она чуть ли не начала шататься под их весом.

– Нам подождать? – спросил Гаррет у Амона. Он, очевидно, не горел желанием оказаться втянутым в какую-нибудь философскую дискуссию.

– Да, – ответила Раиса за друга.

Амон глянул на принцессу.

– А мне тоже…

– Ты пойдешь со мной, – ответила она. – Думаю, тебе лучше знать, что я собираюсь сделать.

– Наконец-то, – беззастенчиво пробормотал юноша, когда они свернули в коридор. – Это будет чем-то выдающимся.

– Тебе надо принимать участие в беседе, – заявила Раиса. – Мой братец.

Кабинет Джемсона напомнил Раисе храмовую библиотеку в замке Феллсмарча – выстроенные рядами книжные полки и теплый яркий огонь.

Мужчины сидели у камина в уютных креслах – один в одеянии торговца из племени, а другой в облачении служителя. Казалось, они вели оживленный диалог и практически спорили. Когда Раиса и Амон переступили порог кабинета, торговец поднялся и повернулся к вошедшим.

– Отец! Ты вернулся! – воскликнула принцесса.

– Цветок Шиповника! – Аверил пересек комнату в два шага и заключил дочь в объятия.

Девушка прижалась лицом к рубахе из оленьей кожи, ощущая такой родной, свежий и одновременно необычный запах. Она полной грудью вдохнула аромат пряностей, прибывших из дальних земель. О Создательница, как же она по нему соскучилась!

– Я добрался до Демонаи еще позавчера. Мать Елена сказала, что ты попросила прислать торговца. Я не смог отказаться, – произнес Аверил. Он держал дочь на расстоянии вытянутых рук и улыбался. – Раиса, я видел тебя в кожаных штанах, в пышных платьях, но не припомню, чтобы ты вот так наряжалась.

– Я замаскировалась, – призналась дочь дрогнувшим от счастья голосом.

Она положила сумку на стол и стянула мокрый плащ.

– Подарок сеннестре Елены? – Аверил дотронулся до амулета Демонаи, который блестел на шее девушки.

Значит, отец и бабушка говорили о ней. Раиса кивнула и нащупала под рубахой кольцо с бегущими волками.

– Это хорошо, – сказал Аверил.

Он вздохнул. Может, хотел добавить что-то еще, но передумал. Отец выглядел измотанным после странствий, его седеющие волосы пора было постричь.

Джемсон тоже поднялся, и Раиса наконец обратила на него внимание. Он почтительно поклонился, но с некой настороженностью.

– Ваше высочество, господин Демонаи не осведомлял меня о цели вашего визита, но это – огромная честь для нас – видеть вас в нашем храме.

Она протянула ему руку, и служитель поцеловал пальцы девушки.

– Мы никогда с вами не встречались лично, – ответила Раиса. – Но я слушала ваши проповеди в храме. Меня поразило то, что вы говорили о школе и о нашей ответственности за помощь беднякам. Вы сочли, что аристократии необходимо делать гораздо больше, чем сейчас.

Джемсон слегка покраснел, но не отвел взгляда, что понравилось принцессе.

– Ах да, ваше высочество, надеюсь, вы не сочли мои речи дерзкими за слишком резкую критику в адрес королевы и Совета. Я увлечен данным вопросом, однако…

– Ваши слова были резкими, служитель Джемсон, и, вероятно, верными, – кивнула она. – В замке Феллсмарча мы ограждены от невзгод, с которыми приходится справляться жителям королевства каждый день. Мы не интересуемся тем, чем следовало бы. А если и спрашиваем о чем-то, придворные говорят нам то, что мы хотим слышать.

– Полагаю, так оно и есть, – произнес священник, будто понимал, что ему нужно держать язык за зубами, но не смог промолчать. – Но это весьма расстраивает нас – тех, кто погружен в городскую жизнь, кто постоянно видит, сколь велики нужды народа. Мы не можем не задаваться вопросом, почему столько средств идет на поддержку армии и войн на юге. Мне кажется, для нас нет никакой разницы, чем закончатся сражения.

– Мне почти ничего неизвестно по этому вопросу, – смутилась Раиса. – Но я хочу узнать больше, чтобы поступать правильно, когда придет время. Поэтому я здесь. Но я намерена сделать кое-что… правда, не такое значительное, и посодействовать вашему храму.

– Как посодействовать? – растерялся Джемсон.

Девушка покосилась на Амона, который стоял у двери на страже.

– Капрал Бирн очень… откровенно поведал мне о трудностях Южного моста и Тряпичного рынка, – она взяла сумку. – Я собираюсь выделить средства на вашу школу и на еду для голодающих.

Брови служителя взлетели вверх.

– Вы пронесли на Южный мост сумку, полную золотых монет? – спросил он.

– Не совсем, – принцесса посмотрела на отца. – Это то, зачем ты пришел.

– Я не сомневался, что меня ждет поручение, – ответил он.

Раиса открыла сумку и вывалила содержимое на стол. Джемсон, Аверил и Амон, как зачарованные, уставились на горку драгоценностей и прочих безделушек.

– Отец, ты – лучший торговец, – произнесла принцесса. – Могу я попросить тебя отнести это на ярмарку и продать по самой выгодной цене? А затем передать деньги служителю Джемсону на его храм?

Аверил склонился над столом и принялся изучать драгоценности. Он брал украшения и осматривал сверкающие камни на свету. А потом повернулся к дочери.

– Вот это – высокого качества… в основном, – заключил он и продемонстрировал всем бриллиантовую брошь – подарок некоего не слишком знатного лорда из Тамрона. – За исключением камня… он подлинный, а остальное – просто граненое стекло, – мужчина склонил голову. – Откуда это у тебя?

– Ну… – Раиса колебалась. – Подарки на день моего Именования. Их шлют в баснословных количествах.

Аверил рассмеялся грудным смехом, который так любила Раиса.

– То есть ты продаешь мечты своих несчастных воздыхателей?

Она пожала плечами:

– Я не собираюсь выходить за кого-то лишь потому, что он прислал мне побрякушку. – Девушка насупилась и оттолкнула указательным пальцем тамронскую брошь. – Но я не стану женой того, кто считает меня глупой.

– Выходит, я свое дело сделал, дочка, – Аверил снова расхохотался.

Было таким облегчением слышать чей-то смех. Это заставило Раису понадеяться, что все не так уж и плохо.

– Во всяком случае, мне более нечего добавить о том, за кого я собираюсь выйти, – подытожила она и обратилась к отцу: – Как ты считаешь, сколько времени тебе понадобится, чтобы обменять эти вещицы на деньги?

Мужчина задумался.

– Ярмарка в Марисских Соснах откроется через неделю. Там соберется немало равнинных торговцев, поэтому можно будет запросить хорошую цену. Хотя лучше я отправлюсь в Демонаи – подальше отсюда. Вероятно, ты не захочешь, чтобы кто-то обнаружил свои тщательно отобранные подарки на прилавке.

– Мне все равно, – прямо сказала она. – Я оставила те вещи, которые имеют историческую, личную или государственную ценность. Полагаю, многие из побрякушек были выбраны по указанию. Ни один из дарителей не видел меня. Поэтому вряд ли все это можно расценивать как символы вечной любви. Продать их – самое замечательное, что можно сделать. Кроме того, мне от них – никакого толку.

Служитель Джемсон просиял.

– Нам пригодятся даже небольшие деньги! Нам необходимо закупить столько вещей для школы! Сколько учеников смогут ее посещать благодаря вашей поддержке! Мы дадим книги тем детям, у которых их никогда не было. Мы назовем это орденом Цветок шиповника. В вашу честь, ваше высочество!

– О нет! – взмолилась принцесса, представляя, как на такую новость отреагирует ее мать. – Я бы предпочла сохранить все в секрете. Пусть моя помощь останется тайной…

– Но как ты не понимаешь, Раиса, – заговорил отец. – Если люди узнают, что ты занимаешься благотворительностью, твой вклад поощрит придворных и знать к подобной деятельности. И привлечет еще много пожертвований. Люди даже начнут помогать страждущим в твою честь. Если надумаешь – скажи об этом, Раиса.

– Верно, – произнесла она и почувствовала себя буквально зажатой в тиски между двумя волевыми характерами собственных родителей. – Ну, пожалуй. Если ты считаешь, что так будет лучше.

– Великолепно! – провозгласил Джемсон. – Вероятно, вы могли бы навестить нас днем и повидаться с учениками. Они будут рады увидеть своего благодетеля. Это повысит их значимость в собственных глазах – и они поймут, что о них помнят царственные особы.

Раиса кивнула.

– Хорошо. И, полагаю, мы смогли бы увязать воедино ваши уроки с занятиями, которые можно будет организовать где-нибудь возле замка.

– Вот о чем надо будет поговорить с твоей матерью, – заметил Аверил. – Когда выпадет удобный случай.

Раиса не могла не задуматься, что произойдет теперь, когда ее отец вернулся домой? Что ему известно о взаимоотношениях Марианны и Гавана Байяра? Как много, собственно, она сама знала об этом?

Принцесса взяла его за руку.

– Ты пойдешь со мной в замок? Маме доложили о твоем возвращении?

Аверил улыбнулся.

– Да, я отправил весточку королеве, – он на мгновение умолк и добавил: – Я буду проживать в доме Кендалла, пока для меня не найдется место в замке.

Дом Кендалла находился недалеко, однако все же на некотором расстоянии от замка Феллсмарча.

Принцесса с удивлением уставилась на отца.

– Пока не найдется место… А что с твоими старыми покоями? Что случилось с ними?

– По-моему, сейчас они находятся на реконструкции и непригодны для жизни.

Лицо Аверила приняло выражение истинного торговца, что свидетельствовало о его нежелании обсуждать данную тему. Но Раиса не могла контролировать себя.

– Значит, туда собираются поселить кого-то другого! – разгневалась она. – Это недопустимо! Я поговорю с матерью, как только представится…

– Я сам встречусь с королевой Марианной, доченька, – ответил Аверил. – Ты дашь мне эту возможность? Я, в конце концов, умею торговаться, – он улыбнулся и заглянул девушке в глаза. – Цветок Шиповника, твоей матери нужно привыкнуть к тому, что я снова дома.

Девушка поняла, что отец знает больше, чем произносит вслух: ведь он всегда был неглуп.

– Ладно, – она кивнула и выдавила из себя улыбку. – Но, если тебе понадобится остановиться в замке, можешь жить у меня. И приходи сегодня на ужин.

Она обняла отца: как же ей не хотелось отпускать его после долгого отсутствия!

Принцесса взглянула на Амона, который переминался с ноги на ногу: солдату вроде бы не терпелось уйти.

– Что ж, – вымолвила она. – Капрал Бирн известит тебя, когда у меня появится… еще несколько вещиц для продажи.

Раиса направилась к двери, но прежде, чем Амон успел ее отворить, кто-то влетел в кабинет. Принцесса увидела юношу, наверное, своего ровесника, либо, возможно, чуть постарше. Его грязные темные волосы с медно-рыжим отливом растрепались, а одет парень был в штаны и рубаху, явно изготовленные племенем.

– Джемсон! «Синие мундиры» арестовали трех «тряпичников»! Думаю, они собираются выдать их за… – Голос юноши оборвался, когда он заметил присутствующих. – Прошу прощения, преподобный. Я отвлек вас от беседы…

Взгляд парня задержался сначала на Авериле, потом на Амоне. Глаза юноши распахнулись.

Раиса поняла, что юноша узнал кого-то из них.

– Мы обсудим это позже, Хансон, – быстро ответил Джемсон, кивнув на дверь.

Хансон попятился и бросился к выходу, но Амон вдруг окликнул его:

– Стой! Что ты сказал про «тряпичников»?

Лицо юноши стало непроницаемым.

– Что? Я ничего не говорил про «тряпичников».

– Нет, ты говорил, – Амон стремительно подошел к Хансону. – Мы ведь встречались? Я тебя где-то видел.

– Нет! – возразил парень. – Вроде бы нет.

Хансон оказался высоким, практически таким же, как Амон, но с более изящным телосложением, а его глаза были небесно-голубыми. На лице виднелись следы недавних побоев. Веко правого глаза опухло, а на щеке красовался сине-желтый синяк. Правое предплечье юноши вроде бы было сломано, однако он о нем не беспокоился. И еще он старался прятать лицо, будто смущался из-за увечий.

С сочувствием принцесса подумала, что это, должно быть, один из учеников Джемсона.

– Что с тобой стряслось? – спросила она и подошла ближе, чтобы лучше разглядеть лицо Хансона. Девушка дотронулась до его руки. – Кто так с тобой поступил?

Он покраснел.

– Да ничего страшного… Мой отец постарался. Иногда он злится, когда выпьет лишнего.

Амон протянул ладонь и схватил парня за руку. Капрал задрал рукав Хансона, обнажив широкий серебряный браслет.

– Итак, Хансон, – произнес солдат. – А мы все-таки встречались. Тебя называют Кандальником, не так ли?

«Кандальник?» – подумала Раиса. Она переводила взгляд с одного юноши на другого.

«Неужели это есть тот самый главарь банды, который убил шестерых?»

Ну а дальше все произошло за секунду. Хансон врезал кулаком в подбородок Амона и вывернулся с ловкостью профессионала. Капрал вытащил меч из ножен, закрыл своим телом дверь и кликнул гвардейцев. Кандальник, не мешкая, схватил Раису и прижал ее к себе. Принцесса почувствовала острие ножа у своего горла и отчаянно пыталась даже не сглатывать слюну.

– Хансон, нет! – прокричал служитель Джемсон, побледнев от ужаса.

– А теперь, – произнес парень прямо Раисе на ухо. – Отойди, или я перережу девчонке глотку! – Его голос слегка дрожал то ли от испуга, то ли от волнения – девушка не могла точно определить.

Принцесса подумала о шестерых убитых на улицах. Говорят, их пытали. И это сделал симпатичный юноша с ножом?

– Прошу тебя! – причитал Джемсон. – Во имя Создательницы! Отпусти ее! Ты не ведаешь, кто она…

– Не надо! – Аверил жестом указал священнику, чтобы тот замолчал, после чего внимательно посмотрел на дочь. Ему не хотелось, чтобы Кандальник знал, кого он удерживает. – Послушай, – обратился мужчина к юноше. – Давай заключим сделку?

– Вот и вся сделка, – Амон отошел от двери. – Отпусти ее и убирайся прочь, и ты останешься жив.

– И твои «синие мундиры» кинутся вслед за мной? – фыркнул Кандальник. – Я не уйду дальше моста.

Лицо солдата окаменело, его серые глаза казались кусочками гранита.

– Если ты ранишь ее, клянусь кровью и костями Ханалеи, ты очень пожалеешь!

К этому моменту в коридоре сгрудились остальные «волки», которые ошеломленно наблюдали за происходящим.

– Вы, там! – скомандовал Кандальник новоприбывшим. – Встаньте вместе с остальными.

– Делайте, что он говорит, – распорядился капрал.

Когда кадеты прошли в кабинет, Раиса почувствовала, как колотится сердце «тряпичника». Принцесса ощущала горячее дыхание парня на своей шее. Юноша продолжал поправлять нож в руке, будто слишком разнервничался.

«Не пугайте его», – мысленно взмолилась Раиса и по очереди посмотрела на Амона, Аверила и Джемсона.

– Я никому не собираюсь причинять вред, – заявил Кандальник. – Я просто не хочу отправиться в тюрьму, чтобы под пытками сознаться в том, чего я не совершал.

Принцесса напряглась, и юноша еще крепче притиснул ее к себе.

– Королевская гвардия никого не пытает, – затараторила Раиса. – Тебе устроят честный допрос. Если ты невиновен… если ты и правда не убивал тех людей, твое имя будет незапятнанным.

Юноша рассмеялся.

– Эх, девчонка! Если бы твои слова были правдой! Полно тех, кто отправился в тюрьму и уже никогда оттуда не возвращался.

Раиса почувствовала себя глупой и наивной. А что говорил Амон? Кажется, что, если бы его тащили в караулку на допрос к МакГиллену, он бы тоже сделал все возможное, чтобы сбежать.

Кандальник обхватил принцессу за талию и потянул за собой к двери.

– Будьте добры, ваши ключи, преподобный, – попросил юноша Джемсона. Он был вежлив, грамотно разговаривал, словно вор-джентльмен из книжки. – Передайте их девушке.

«У него лицо торговца, – подумала принцесса, – он «надевает» его, когда необходимо».

– Хансон, – заговорил служитель. – Ты совершаешь ошибку. И ты понимаешь это. Ты же не такой – ты лучше. Отпусти девушку.

Кандальник упрямо покачал головой:

– Я был в тюрьме. И не собираюсь туда возвращаться.

Несмотря на ситуацию, Раисе стало любопытно, что за отношения были между Джемсоном и главарем банды? Казалось, священник прекрасно знал парня и верил в него по каким-то причинам. Может, Хансон втерся ему в доверие? Хотя служитель не выглядел простаком.

Джемсон сунул руку в карман, выудил оттуда связку ключей и передал Раисе. Кандальник даже не ослабил свою хватку. Голова принцессы находилась у юноши под подбородком, а нож был наготове. Капли пота стекали у девушки между лопаток, и ее льняная рубаха постепенно намокала.

– Прошу тебя, – вымолвил Джемсон. – Остановись. Есть и другие способы.

– Извините, преподобный, – в голосе парня прозвучали нотки сожаления. – Если и есть другой способ, то я его не вижу.

Кандальник попятился к двери вместе с Раисой.

– Закрой за нами дверь и запри ее, – произнес юноша, будто принцесса была его соучастницей. – Это их немного задержит. Давай мне ключи, живо!

– Нет! – закричал Амон. – Отпусти ее! Лучше возьми меня!

Кандальник перевел взгляд на солдата, оскалился и покачал головой:

– Нет уж! Полагаю, с ней будет меньше проблем. Кроме того, она красивее.

«И снова лицо торговца», – подумала принцесса.

Амон прищурился, похоже, он был готов убить Хансона.

– Зря я не позволил МакГиллену забить тебя до смерти! – заявил капрал. – Вот что я получаю за сердобольность…

– Милосердие – достойное качество, приятель, – фыркнул Кандальник и указал ножом на дверь. – Давай, девчонка. Делай, что я велел. Я не могу ждать вечно.

Она подчинилась, закрыла за ними тяжелую деревянную дверь и заперла ее. Руки принцессы так тряслись, что она с трудом сумела попасть ключом в замочную скважину. В кабинете служителя не было окон, и помещение, напоминающее крепость, теперь стало темницей: до Раисы доносились приглушенные возгласы о помощи, сопровождаемые глухими ударами о дерево.

Кандальник прав. Это определенно их задержит. Послушники сладко спали в своих опочивальнях. Вряд ли кто-нибудь услышит их до утра, когда коридоры снова наполнятся людьми. Но еще многое могло произойти до рассвета.

Юноша стиснул ее запястье и поволок по коридору к очередной двери.

– Отстань… от… меня! – закричала Раиса. Она старалась затормозить, но упала.

Юноша тихо выругался. Спрятал нож, поднял принцессу и перекинул ее через плечо, словно она была мешком с луком. Кандальник был на удивление силен.

– Теперь помолчи, – пробурчал он. – Не заставляй меня делать то, чего мне не хочется.

Вероятно, «тряпичник» имел в виду, что он может отвезти ее куда-нибудь и пытать, как и другие свои жертвы.

Раиса ощупала рукой талию, нашла рукоять кинжала и вытащила его из ножен. Могла ли она вонзить его в юношу? Обхватив оружие обеими руками, принцесса начала целиться в центр спины Кандальника. Она зажмурилась и постаралась уговорить себя сделать это.

Внезапно она обнаружила, что лежит навзничь на сланцевом полу. От удара из глаз посыпались искры.

Значит, Кандальник бесцеремонно сбил ее с ног. Парень опять схватил принцессу за запястье и забрал клинок.

– В следующий раз, когда соберешься кого-то зарезать, не медли, – посоветовал юноша. – Долго не раздумывай.

Хансон со знанием дела обыскал девушку. Он похлопал руками по лифу, ощупал бока, спину, провел снизу вверх по ногам и даже заглянул под кружевную ленту на голове в поисках другого холодного оружия. Несмотря на то что он вел себя профессионально, от прикосновений главаря банды лицо принцессы залилось краской.

Он был хорош в своем деле – работал быстро, а его руки оказались ловкими и уверенными. Кандальник увидел на ее шее цепочку с кольцом, на котором бежали по кругу серые волки, но не стал его забирать. Также он нашел и увесистый бархатный кошель с монетами, спрятанный в лифе принцессы. Юноша взвесил кошелек на ладони и вернул на место. Раиса поразилась.

Хансон помог девушке подняться, вернул плащ, стряхнул с ее плеч пыль, уподобившись доблестному рыцарю, и грубо похлопал по спине.

Несмотря на собственное плачевное положение, Раиса не могла не заметить в юноше нечто особенное: безумный, неукрощенный нрав, отчаянность и упрямую настойчивость – все это вызывало симпатию принцессы. Она предположила, что он наверняка ничего не ожидает: ведь у Кандальника никогда ничего и не было. Также ничего не ждали и от него. Зато он обладал свободой, о которой она могла только мечтать.

«Я романтичная дурочка, – решила Раиса, – я еще глупее, чем Мисси. В конце концов, меня обольстит либо убьет уличный бандит».

Хансон внимательно осмотрел принцессу с ног до головы, будто обдумывал план нападения.

– Ты не тяжелая, – сказал он. – Но тебя жутко неудобно нести.

Она протянула Кандальнику кошелек.

– Вот, возьми. И оставь меня здесь.

– Мне не нужны твои деньги, – сердито огрызнулся он.

Между ними повисла пауза.

«Если ему не нужен мой кошелек, то…» – Раиса громко сглотнула.

Она понимала одно: у нее будет шанс сбежать, если она пойдет сама.

– Я могу идти рядом, – пробормотала принцесса, пытаясь сохранить остатки королевского достоинства.

– Ладно. А бежать ты можешь? – осведомился Кандальник.

Он вцепился в ее запястье и потащил к выходу из храма. Через пару мгновений они действительно мчались под дождем по Южному мосту в направлении к Тряпичному рынку. На середине моста юноша бросил связку ключей в реку.

Когда они достигли рынка, Кандальник увел принцессу с Тракта на прилегающую улочку, после чего опять свернул в какой-то переулок. Юноша вынул из кармана здоровенный платок и завязал девушке глаза.

– Ты всегда носишь с собой повязку для глаз, да? – спросила Раиса, стараясь не выдавать дрожи в голосе.

Он ничего не ответил. Снова схватил ее и увлек за собой.

«Тебе это не сойдет с рук!» – хотелось выкрикнуть принцессе.

Но, вероятно, сойдет. Вне зависимости от того, чем «это» могло оказаться.