Глава седьмая

В ресторане нас усадили за столик у окна. Освещали его только свечи, и эта романтика показалась мне не слишком уместной. Чтобы избавиться от смущения, я схватила меню и принялась изучать его с деланым интересом. Подняв голову, я поймала внимательный взгляд Криса.

– Что-то не так? – спросил он.

– Да как тебе сказать… просто странно ужинать в компании незнакомца, в незнакомом же месте.

Крис улыбнулся.

– Согласись, это все же лучше, чем есть в одиночку.

– Ты прав.

Мы снова открыли меню и стали просматривать страницу за страницей. Одно блюдо заманчивее другого.

– Вдобавок, – заметил Крис, отвлекаясь от изучения перечня деликатесов, – нас с тобой трудно назвать незнакомцами. Так что смело заказывай себе креветки, не опасаясь, что я раскритикую твою манеру есть их руками. А можешь пойти еще дальше и заказать краба, а к нему – пару щипчиков.

Я рассмеялась, почувствовав невероятное облегчение.

– Это ты сейчас так говоришь! Посмотрим, что ты скажешь, когда я перемажусь с ног до головы.

– Это что, вызов? Принимаю!

Крис подозвал официанта и заказал большое блюдо креветок на двоих. К нему он попросил побольше салфеток.

Через пару часов, закусив креветками шуточки про Тревва и Тесс, мы уже уминали десерт. Но с последним кусочком Крис вдруг посерьезнел. У меня сразу же испортилось настроение. Неужели я опять в чем-то облажалась и он сейчас обдумывает, как бы исчезнуть, не нарушая правил приличия?

– Мне очень жаль, – взглянул он мне прямо в глаза.

– О чем ты?

– О том, что тебе пришлось пережить. Об измене Тревва.

Я пожала плечами.

– Все равно ничего уже не изменить, верно?

– Я мог бы отколошматить его за тебя.

– Ты? – расхохоталась я.

– Почему нет? Я парень сильный, – продемонстрировал он не самый впечатляющий бицепс. – К тому же ты окажешь мне большую любезность.

– В самом деле? – удивилась я.

– Видишь ли, дело давнее… просто мой отец изменил в свое время моей маме.

– О, мне так жаль!

– Все в порядке. Как я уже сказал, дело давнее. Просто мама с тех пор уже не была прежней.

– Могу понять, – со вздохом заметила я.

Что-то умерло во мне в тот день, когда я застала Тревва в постели с Тесс. Можно сказать, я превратилась в жалкую тень самой себя.

– Мама всегда говорила, что самое ужасное – ложь.

– Верно! Если бы Тревв сразу признался, а не делал из меня полную дурочку…

Крис натянуто улыбнулся. Я видела, что ему сейчас не по себе из-за какого-то неприятного воспоминания.

– Как бы то ни было, отлупив Тревва, я мог бы решить парочку собственных проблем. К примеру, избавиться от злости на отца.

– Дешевая замена психиатру, – рассмеялась я.

– Именно. Ну что, позволишь мне применить к нему силу?

– Мне бы очень хотелось посмотреть, как крепкий парень вроде тебя выбивает из Тревва дурь. Только вряд ли этого будет достаточно. Да и Тревву, с его склонностью к мазохизму, такая трепка может понравиться.

– Верно! – энергично закивал Крис. – У нас вырисовывается классическая история Медеи.

– Медея?

– Это такая греческая трагедия про обманутую жену, которая решает отомстить своему неверному мужу.

– И как, успешно?

– Да. Она убила их общих детей.

– Ох…

– Но в твоем случае я не стал бы доводить дело до крайности. Обошелся бы более мягкими мерами.

– Мне бы хотелось отплатить Тревву. Но как?

– Ничего, Энни Энн, этот день не за горами. А пока… не хочешь ли прогуляться со мной по пляжу? Избавиться от лишних калорий? – Для пущего эффекта он выпятил свой живот.

Вообще, Крис принадлежал к числу тех, кому в любой ситуации удается вести себя непринужденно. Есть что-то на редкость привлекательное в мужчине, который умеет быть самим собой. Не то что Тревв с его напыщенными манерами.

Может, Тревв и не был таким уж привлекательным?

– Звучит заманчиво, – согласилась я.

Вечером пляж выглядит гораздо таинственнее, чем днем. С заходом солнца в нем появляется что-то мистическое. Посторонние звуки исчезают, слышится только шорох плавно набегающих на берег волн. Небо выглядит так, словно ребенок осыпал его серебристыми блестками, а от разогретого за день песка исходит приятное тепло.

Сначала мы шагали в полном молчании, но затем я все-таки решилась задать вопрос, который весь вечер крутился у меня в голове.

– А ты правда не веришь в любовь?

– Правда, – подтвердил он буднично.

– Это из-за того, что случилось с твоими родителями?

– Ты прямо цитируешь моего школьного психолога, – хмыкнул Крис.

– Может, в его словах была доля истины?

– Сомневаюсь. Парень был с хорошими причудами. Предложил однажды, чтобы я написал письмо себе шестилетнему. Ну, чтобы простил себя…

– Простил за что?

Улыбка сползла с лица Криса, но только на мгновение. Он беспечно пожал плечами.

– Я же говорю, ему самому не помешала бы терапия. Никогда не слушай тех, кто носит самодельные кожаные сандалии.

– Это еще почему?

– Ты что, не в курсе? Подобная обувь – удел веганов и нудистов, да еще тех, кто считает себя вторым Мессией.

Я снова расхохоталась. Крис и правда был ужасно забавным. Он обладал невероятной способностью избегать сколько-нибудь серьезных тем. Не то чтобы я возражала – в последнее время в моей жизни явно прослеживался дефицит веселья. Но я чувствовала, что за его шутками кроется нечто большее. Тем не менее я решила подыграть ему и свести наше общение к пустой болтовне.

– Моя кузина Лили ходила как-то к психотерапевту, который все время повторял ее имя. – Я откашлялась и изобразила голос доктора. – «Что ты запомнила из раннего детства, Лили? Что ты чувствовала в этот момент, Лили?»

– Вот видишь! К тому же все эти разговоры о чувствах не для мужчин. Нам пристало отращивать бороды, рубить деревья и охотиться на зверей. А чувства – удел женского пола.

– Ну а нам, как я понимаю, не остается ничего другого, как только готовить вам ужин и начищать обувь?

– Именно.

– Ладно. – Я остановилась, Крис тоже застыл на месте. – Давай-ка проясним этот вопрос. Итак, ты не веришь в любовь и не собираешься жениться?

– Именно так. Пожелай я даже связать себя узами брака, вряд ли бы из этого что-нибудь вышло. Видишь ли, я ни разу еще не влюблялся. Вряд ли я вообще способен на подобные чувства.

Я ошеломленно покачала головой.

– Ни разу не влюблялся? Да как такое вообще возможно? Сколько тебе лет?

– А тебе, если уж на то пошло?

– Мне двадцать семь.

– А мне тридцать три.

– Ну хорошо. – Я постаралась собраться с мыслями. Чего-чего, а подобного я не ожидала. Ну кто, скажите, не влюблялся хотя бы раз в жизни? – Выходит, ты никогда не встречался с женщинами?

– Почему же, встречался. У меня были серьезные отношения, но ничем хорошим, как ты понимаешь, они не закончились. Все мои пассии считали, что смогут изменить меня. Растопить мое холодное сердце и так далее.

Крис снова пожал плечами.

Я живо представила этих бедняжек с их безответной любовью. Разве можно быть таким жестоким? К чему вступать в отношения, если знаешь, что они ни к чему не приведут?

Будто услышав мои мысли, Крис быстро добавил:

– Я вовсе не играл их чувствами. Я с самого начала давал понять, что не верю в любовь.

Теперь я уже жалела его. Что же такого произошло в жизни Криса, что он совсем разуверился в любви?

– Что хорошего принесла тебе твоя любовь? – пошел в атаку Крис. – Может, было бы лучше, если бы ты вообще не влюблялась в Тревва?

Его вопрос заставил меня призадуматься. Это правда, я перенесла серьезный удар. От моей прежней жизни не осталось и камня на камне. И все же я продолжала верить в любовь и надеялась, что однажды встречу мужчину своей мечты.

– Да ладно, мне нравятся шоколадные сердечки и слащавые открытки, – беспечно улыбнулась я. – Думаю, я могла бы развеять твой скепсис в отношении любви. Всего-то и надо, что пообщаться с моей кузиной Лили и ее парнем. Эти двое просто без ума друг от друга.

– Увы, это всего лишь иллюзия. Им кажется, что они влюблены. Но как только химические вещества, отвечающие за эйфорию, иссякнут, их чувство увянет, как сухой листок.

– Откуда столько цинизма?

– Я не циник, – снова улыбнулся Крис. – Я реалист.

– Стало быть, все отношения обречены на гибель?

– Взгляни, что стало с твоими.

– Но не у всех же так бывает!

– Назови хотя бы одну известную личность, которая не прошла бы через развод.

Пришлось признать, что он прав. Практически все актеры и актрисы, которые были у меня на слуху, хоть раз, да развелись. Да что там, мои собственные родители не сумели сохранить свой брак, а мать Лили и вовсе превратила это в олимпийский спорт.

– Но это не самое удачное доказательство, – запротестовала я. – Знаменитости – не такие, как все, ты же знаешь.

– Ну, я бы с этим поспорил. Я встречался как-то с одной достаточно известной актрисой, и дуршлаг, которым она в меня швырнула, показался мне вполне реальным.

– А с чего вдруг она стала кидаться кухонными принадлежностями?

– Не исключено, что ей не понравилась моя концепция любви. А может, она просто ненавидела этот дуршлаг.

Я снова рассмеялась. А потом оглянулась и увидела, что огни курорта сияют вдали крохотными точками. За всей этой болтовней я и не заметила, как далеко мы зашли.

Неподалеку от нас высился заброшенный дом. Было видно, что здесь давно не живут. Лоза заплела провалы окон, а пальмы проросли прямо сквозь крышу. Не дом, а скелет с пустыми глазницами. И все же было в нем что-то трогательное, неуловимо притягательное.

– Пошли посмотрим, что там внутри. – Махнув мне рукой, Крис решительно зашагал вперед. Дом был выстроен в типично мавританском стиле. Широкие веранды с внушительного вида колоннами, крыша с навесом… Представляю, как здорово это смотрелось, когда здесь еще жили люди.

В заброшенных домах всегда есть что-то жутковатое. Не зря же многие фильмы ужасов начинаются с того, что компания подростков находит в лесу какую-нибудь заброшенную хижину… а уже в следующей сцене льется кровь и раздаются жуткие вопли.

В доме мне стало совсем не по себе. Пол усыпан обломками мебели, стены изрисованы. Под ногами похрустывают сухие листья и бог знает что еще. В дальнем конце – лестница на второй этаж.

– Не оступись. – Взяв меня за руку, Крис начал взбираться наверх. Я послушно полезла следом. Добравшись до площадки, мы осторожно заглянули за угол.

– Ого! – глаза Криса заблестели. – Что тут у нас такое?

А там, прямо на полу, сидело с полдюжины подростков, лет по четырнадцать, не больше. Усевшись в кружок, они играли в бутылочку. Мы с Крисом в полном молчании наблюдали, как прыщавый юнец с брекетами крутанул бутылочку, и та указала на симпатичную брюнетку. Эти двое смущенно уставились друг на друга, но друзья немедленно начали их подбадривать. Я невольно поморщилась, наблюдая за тем, как парочка обменялась худшим в мире поцелуем – должно быть, первым в их жизни.

Мы с Крисом с трудом сдержали смешок.

– Смотри, что сейчас будет, – шепнул он мне на ухо и выскочил из-за угла.

– Что это еще такое? – прогремел он на весь дом.

Подростки бросились врассыпную. Какая-то девочка принялась верещать, словно заезженная пластинка:

– Только родителям не говорите! Только родителям не говорите!

Я рассмеялась.

– Просто шутка, – улыбнулся Крис. – Не обращайте внимания. Мы уже уходим.

– Так вы не расскажете нашим родителям? – спросила с дрожью в голосе та же девочка.

– Я даже не знаю, кто ваши родители, – успокоил ее Крис.

Развернувшись, мы сбежали по лестнице и выскочили на пляж. И уже здесь расхохотались, как сумасшедшие.

– Ты видела их лица? – простонал Крис, падая на песок. – Такое чувство, словно они увидели призрака!

– Ты просто гнусный садист. Разве можно так издеваться над детишками? А если бы с тобой сотворили в детстве что-нибудь подобное? Как бы ты себя чувствовал?

Продолжая смеяться, мы с удобством расположились на песке.

– Я прекрасно помню свой первый поцелуй, – посерьезнев, заметил Крис. – Мы тогда тоже играли в бутылочку, и я облажался по полной. Девушка мне так и заявила. Должен сказать, я ее ничуть не виню – я был настоящим сосунком. После того случая у меня надолго отпала охота целоваться.

У меня вдруг возникло странное чувство, что сейчас идет один из разговоров, которые с легкостью могут перерасти в нечто большее. Память услужливо подбросила фразу Лили: «Парень, на котором стоило бы попрактиковаться».

Я взглянула на Криса. Чем не кандидатура? В любовь он не верит, так что нет никакого риска нарваться на что-то серьезное.

– А что сейчас? – томно выдохнула я. – Ты уже освоил искусство поцелуев?

Крис взглянул на меня с нескрываемым интересом.

– Да ты никак решила пококетничать со мной? – спросил он мне в тон, и я испугалась. Может, идея насчет практики была не такой уж хорошей?

– Что-то вроде того, – смущенно откликнулась я. – Хотелось понять, способна ли я еще на это. Давненько мне не приходилось флиртовать с мужчиной.

– Я и сам в последнее время все больше один да один.

– Серьезно?

Крис кивнул и снова одарил меня ослепительной улыбкой.

– У тебя, кстати, неплохо получилось. При других обстоятельствах я бы непременно повелся.

– Рада слышать, – улыбнулась я в ответ. А сама подумала о том, что произошло бы, проглоти он мою наживку.

С минуту мы сидели в полном молчании. Наконец Крис спросил:

– А после Тревва ты ходила на свидания?

– Всего раз. Даже вспоминать не хочется.

– Что случилось?

– Я напугала беднягу до смерти своей истерикой. С тех пор я зареклась ходить на свидания.

– И как ты выдержала? У тебя ж, наверно, отбоя не было от ухажеров.

Признаться, мне польстил его комплимент, и я не стала говорить, что поклонников у меня – кот наплакал.

– Понимаешь… тебе ведь известно, сколько мужества требуется для второго поцелуя, если первый оказался неудачным? Вот примерно так я себя и чувствую.

– Считаешь себя неумехой? В плане поцелуев?

– Да. Только не в плане поцелуев, а… ну, ты понимаешь. Раз уж Тревв начал искать кого-то на стороне, я решила…

Господи, неужели я выкладываю абсолютно незнакомому человеку? Но Крис обладал исключительной способностью внушать доверие.

Я чувствовала, что он внимательно смотрит на меня, но сама не сводила взгляда с крохотной ракушки у своих ног. Зачем я вообще затеяла этот разговор? Хорошо бы, Крис обратил все в шутку, вместо того чтобы пускаться в обсуждение моих сексуальных способностей.

– Ну, мы могли бы заняться этим прямо сейчас, если ты, конечно, не против. А потом я выставлю тебе оценку от нуля до десяти.

Я фыркнула от смеха, и мы снова расхохотались. Даже не помню, когда я столько смеялась!

– А после того случая ты видела Тревва?

– Да, дважды, – вновь понурилась я.

– И как все прошло?

– Ужасно. Я выставила себя полнейшей дурой.

– Все еще переживаешь? Могу понять. В моей жизни тоже хватало всякого.

Я хотела спросить, что он имеет в виду, но Крис перехватил инициативу:

– Расскажи мне о своих печалях, Энни Энн.

– Боюсь снова утонуть в слезах.

– Ничего, я рядом, если что.

Я взглянула на Криса. Он действительно производил впечатление человека, которому можно довериться. Вдобавок переживания все еще были достаточно свежи в моей памяти, и мне ужасно хотелось облегчить душу.

– Я еще никому об этом не рассказывала.

Крис наклонился ближе.

– Я отправилась к его дому поздно вечером, подкралась к окну и тайком заглянула внутрь. Тревв и Тесс ужинали. Свечи, поцелуи, сплошная романтика. Не знаю, сколько я так смотрела. Целую вечность. А потом упала на землю и разрыдалась, как ребенок. Ну разве не дура?

– Тебе нечего стыдиться, Энни. Именно это делает с людьми разбитое сердце. Видела бы ты, что было с моей мамой. Неудивительно, что я стараюсь избегать романтики.

Я кивнула.

– А когда мы все-таки увиделись с Треввом, я начала городить какую-то чушь. Придумала себе парня, хотя такого и в помине не было. Представляешь, моего бойфренда зовут Бойден, и он родом из Австралии! А еще он чудо как хорош в постели.

Крис снова развеселился.

– Не вижу в этом ничего забавного. – Я шутливо нахмурилась. – Если я, не дай бог, снова наткнусь на Тревва, мне придется предъявить ему этого Бойдена, а то вовсе стыда не оберешься.

– Бойден! Разве есть такое имя?

– Оказывается, есть. Я специально потом проверила. Это англосаксонское имя, и означает оно «посланник».

Крис вновь засмеялся.

– Представляю, как ты приехала домой и тут же кинулась терзать Google…

– Я позвонила своей подруге, Грозовой Тучке.

– Постой-ка, это что, настоящее имя?

– Ну да. Тучка родилась на склоне холма, в колонии нудистов. В тот день была гроза, вот мать ее так и назвала.

– Какие у тебя интересные подружки!

– Это верно. Две из них, кстати, должны скоро объявиться. В любом случае Тучка твердо уверена в том, что имя человека значит не меньше, чем место его рождения и знак зодиака, под которым он появился на свет. Зная эти три вещи, ты никогда ни в ком не ошибешься. – Я покачала головой. – У Тучки много странностей, но это не мешает нам любить ее.

– Интересно, что бы она сказала про Свена Кристоферсена, рожденного под знаком Близнецов в немецкой семье?

– А кто такой… неужели ты? – рассмеялась я.

– Теперь видишь, почему я предпочел назваться Крисом?

Он бросил взгляд на часы и многозначительно постучал по циферблату. Я с изумлением обнаружила, что время уже перевалило за полночь.

– Надо же, как поздно. А я хочу еще как следует выспаться. – Крис вскочил и помог мне подняться.

Назад мы возвращались в полном молчании. Но это было не то неловкое молчание, которое так и хочется заполнить словами. Я даже не заметила, как мы дошли до места.

– Здесь я и живу. – Голос Криса вернул меня к реальности.

– Ну и ну! Шикарное местечко!

– А ты как думала, детка? Президентский номер!

Я окинула Криса оценивающим взглядом. Ну не тянул он на человека, который может позволить себе президентский номер.

– А как там внутри? – Не дожидаясь приглашения, я толкнула дверь.

Крис театрально потер руки.

– Ну надо же! Мне даже не пришлось подпаивать тебя, чтобы заманить к себе в номер.

– А ты что думал! – подмигнула я.

Мы с Крисом то и дело перешучивались, словно знали друг друга всю жизнь. С Треввом мы никогда так много не смеялись. Разве что в начале отношений. Но за два года эта беспечная непосредственность уступила место молчаливому формализму. Явный признак того, что в отношениях не все в порядке. Но я предпочла проигнорировать его.

Если подумать, я на многое закрывала глаза. Почему? Мне льстило, что рядом со мной успешный, привлекательный парень. Раз уж на меня повелся такой красавчик, значит, я и сама очень даже ничего… Сейчас-то я понимала, насколько все это мелко и незначительно.

Номер Криса вызвал у меня не столько восторг, сколько нервный смех. Все здесь было рассчитано на впечатляющий эффект, все было через край. У стены стояла огромная кровать с пологом. По одну сторону от нее находилась просторная гостиная, по другую – портик, в пышной зелени которого утопали душ и джакузи.

– А что наверху? – ткнула я пальцем в витую лестницу на второй этаж.

– Да я еще не успел как следует присмотреться.

– Ты не шутишь? – Я быстро взбежала по ступеням и оказалась в настоящем раю. Я стояла на просторной деревянной террасе, в центре которой светился бассейн с кристальночистой водой. Рядом с виллой росли высокие пальмы. Их пышная листва простиралась над террасой, отчего возникало впечатление, что ты находишься прямо в лесу.

– Потрясающе! – Я подошла к краю террасы и посмотрела вниз. Чуть в стороне, полускрытая деревьями, стояла вторая вилла.

– Твой номер – это что-то невероятное, – обратилась я к Крису. – И он куда больше того, где живу я.

Я опустила руку в воду. Прогретая солнцем, она была приятно теплой на ощупь. Даже откладывай я весь год всю свою зарплату, у меня и то не получилось бы накопить на такой номер.

– Ладно, тебе удалось меня поразить. Похоже, ты и правда очень хороший писатель.

– Стараюсь, – скромно заметил Крис. – Боюсь только, через две недели я пополню ряды безработных, и мне уже не придется жить в такой роскоши.

– Я уверена, что ты снова начнешь писать. Разве можно не вдохновиться вот этим? – Я обвела рукой зеленую террасу.

– Хотелось бы верить, – с сомнением в голосе заметил Крис. На воду он смотрел так, как на изготовившуюся к броску кобру. Похоже, он и правда не ладил с водной стихией.

– Ладно, мне пора возвращаться в свою скромную хижину. Желаю тебе приятного сна, и все такое…

– Сможешь пережить эту ночь, Энни Энн?

– Хотелось бы верить.

Я вышла на веранду и замерла. Затем обернулась. Крис смотрел на меня с улыбкой, и я снова почувствовала это. Но теперь-то я знала, в чем дело. Мои ощущения объяснялись не ожогом и не похмельем. Возникшее чувство, при всей его неожиданности, было мне хорошо знакомо.

Теплая волна пробежала по телу, растопив все внутри. Мысли запрыгали солнечными зайчиками, по лицу растеклась глупейшая улыбка.

– Знаешь, Энни, а ты мне нравишься.

– Правда? – Я постаралась не запрыгать от радости.

– Ты ничуть не похожа на девушек, с которыми я раньше встречался.

– Ты тоже не похож на знакомых мне парней, – казалось бы, шире уже улыбнуться некуда.

– Мы с тобой славно поболтали. Может, встретимся завтра снова?

– Конечно! – выпалила я.

Притормози, Энни.

– Я хочу сказать… почему бы нет?

И тут словно кто-то толкнул меня в спину: я шагнула вперед и чмокнула Криса в щеку.

– Спокойной ночи, Энни Энн. – Он взялся за ручку двери.

Я медлила, хоть и знала, что пора уходить.

– Почему ты думаешь, что я не похожа на других девушек? – осторожно поинтересовалась я.

Крис качнул головой, как если бы мой вопрос застал его врасплох. А я вдруг запаниковала. Ну кто, скажите на милость, тянул меня за язык? А вдруг он сказал это из чистой вежливости, как тот парень с моего последнего свидания: «Я тебе как-нибудь позвоню». Стоит ли говорить, что он так и не позвонил?

– Забудь. Это был глупый вопрос. – Я повернулась, чтобы окончательно уйти.

– Ты можешь быть забавной, даже не прилагая к этому никаких усилий. – Он сказал это так громко, что я остановилась. – Еще ты немножко с причудами, в хорошем смысле слова.

– Я вовсе не с причудами!

Теперь мы снова стояли лицом к лицу.

– Конечно, само собой. Я брякнул глупость, а может, нет, и в общем, и так далее. – Он попытался скрыть улыбку, но у него ничего не получилось.

– Ладно, удар засчитан.

– В фильмах бывают разные героини. Разные архетипы. И ты относишься к лучшему из них.

– Что же это за архетип?

– Храбрая малышка. Девушка, живущая по соседству.

– Не сказала бы, что звучит очень привлекательно, – покачала я головой.

– Это ты зря. – Крис шагнул навстречу мне. – Поверь, Энни, это лучшая из героинь. Та, о которой я люблю писать. Та, которой отдает сердце главный герой.

– Нет, – помотала я головой. – Ты точно ошибаешься.

– Просто ты не встретила пока своего героя. Когда это произойдет, ты оставишь всех соперниц далеко позади.

– Почему?

– Твоя героиня интереснее всех. Это она озаряет экран своей улыбкой. Она завоевывает сердца зрителей. Она служит центром притяжения для прочих персонажей. В такую девушку влюбляются раз и навсегда.

– Ясно. Ох. Ну да, ясно. – Слова сыпались с моих губ сами собой. От наплыва эмоций у меня перехватило горло. Казалось, еще немного, и я расплачусь. – Для парня, лишенного романтической жилки, ты на удивление красноречив. Спасибо за столь лестный отзыв.

Меня так и подмывало броситься ему на шею, но я заставила себя развернуться и уйти.

Ничего более приятного мне еще не доводилось слышать. Никогда.