Глава 13
Прекрасно понятно, что вы считаете людей без пары одинокими и несчастными. И вот почему
Я должна это признать. Слишком долго, открывая научный журнал, чтобы прочитать об исследовании, сравнивающем одиноких и состоящих в браке людей, я ожидала худшего. Обычно я начинала искать оригинальные исследования, посмотрев умильный сюжет по телевидению или прочитав модную историю в газете или журнале. Суть сообщений в средствах массовой информации всегда была одной и той же: одинокие люди гораздо несчастнее в жизни, чем состоящие в браке. Даже обнаружив сотни таких заголовков и узнав, что все они всего лишь отпрыски «Шамстера», я все равно торопилась проверить каждое новое заявление, охваченная знакомым трепетом.
Я боялась не того, что пресса искажает результаты, а того, что социологи, у которых журналисты берут интервью, подтвердят, что все именно так. Я беспокоилась, что последнее исследование действительно покажет, что брак превращает несчастных одиноких людей в великолепные семейные пары. Теперь, много лет спустя, я знаю, что в действительности найду, когда буду смотреть исследования здоровья, счастья, продолжительности жизни, удовлетворенности или любой другой эмоциональной, физической или межличностной черты. Одинокий и семейные люди имеют больше общих черт, чем отличий. Часто, если есть группа, которой приходится труднее, чем другим, то это люди, которые когда-то состояли в браке, а не те, которые всегда были одиноки. Тем не менее, даже когда-то семейные не так уж отличаются от всех остальных, и, чем больше они отдаляются от конца своего брака, тем лучше и лучше себя чувствуют.
Кажется странным, что мне потребовалось столько заверений. Я никогда не пыталась найти свою вторую половину. Мне нравится быть одной. Не думаю ли я, что я одна такая?
Даже если и так, то кому же не знать, как мне? Существует такой жанр книг об одиноких, который я называю собиранием историй жизни. Обычно журналист, социолог или терапевт детально расспрашивают одиноких людей – иногда на протяжении многих лет, – а потом создают их индивидуальные истории. Такие книги обычно посвящены одиноким женщинам. Об одной из них я уже упоминала в главе 11. Это описание Барбары Симон 50 всегда одиноких пожилых женщин, которые родились примерно в 1900 году. Симон обнаружила, что только одна из них была социально изолированной. Авторы более современных книг в большинстве своем приходят к тому же заключению: если среди опрашиваемых и есть одинокая и несчастная женщина, то она является исключением.
Некоторые из женщин, у которых брали интервью, казалось, находились в таком же неведении, как и я сама. Мне особенно понравилась женщина по имени Кэрри, которая рассказала свою историю Ли Рейли, автору книги «Женщины, которые живут одни». Последние слова, которые Кэрри сказала Рейли, были: «Извините, если я выбиваюсь из вашего шаблона. Но это правда: я счастлива». Я задаюсь вопросом, как много одиноких женщин, говоря о своей полной и приносящей удовлетворение жизни, считают, что их опыт одиночества необычен. Мне интересно, как много одиноких людей, опасаясь, что их слова посчитают неискренней самозащитой, не решаются рассказать другим, что они вовсе не жаждут прекратить свое одиночество. По поводу этого у меня есть предположение: думаю, невообразимое множество одиночек ведут тайную жизнь, полную скрытой радости.
Почему мы с Кэрри (а возможно, и многие другие молчащие одиночки) так уверены, что мы единственные одинокие люди, живущие счастливой и наполненной жизнью? Коротко говоря, на нас набрасывается нераспознанный синглизм и преобладающая над всем мифология о превосходстве брака. Сказочка, созданная синглизмом и питающаяся матриманией, – это единственная история, которую рассказывают про нашу жизнь. Или это единственная история, которая засела в нашем сознании, хотя на каком-то его уровне мы понимаем, что это неправда. Пришло время описать наши жизни поточнее.
Однажды Ричард Ропер попытался рассказать другую сказку. Он не достиг успеха, но, думаю, его попытка вместе с реакцией, которую она вызвала, представляет собой интересный случай для того, чтобы понять, против чего возражают одиночки.
В январе 2004 года Ропер написал очерк, опубликованный в «Чикаго Сан-Таймс». В нем говорилось о двух написанных от руки писем, которые журналист получил во время праздничного сезона. Письма пришли от его давних женатых друзей, которые не знали друг друга, но выразили одно и то же пожелание на будущий год: чтобы Ропер «нашел хорошего человека» и женился.
Вот как Ропер описал свою реакцию:
«Я нисколько не был оскорблен, потому что знал, что друзья желают то, что они считают для меня самым лучшим, но можете себе представить, как было бы оскорбительно, если бы я стал рассылать письма, защищающие мою точку зрения на мир: «Мой дорогой, дорогой друг! Я знаю, что ты замужем уже 12 лет и ЗАЯВЛЯЕШЬ, что ты счастлива, так вот, в наступающем 2004 году мое самое большое пожелание тебе – открыть глаза и увидеть возможность свободного от обязательств существования! Бросай своего мужа и возвращайся в игру! Я не хочу, чтобы в 60 ты однажды проснулась и спросила, а почему ты до сих пор не одна…»
Я хочу, чтобы состоящие в браке люди поняли, как много одиноких людей ХОТЯТ быть одинокими. Почему это так вас раздражает? Это как в истории о встрече с Энн Лэндерс, которую любит рассказывать мой счастливо женатый друг Нейл Стейнберг: «Скажите этому Ричарду Роперу, чтобы он разобрался, что удерживает его от женитьбы, и исправил это!»
Ропер хотел сказать очень простую вещь: я одинок. Мне нравится быть одиноким. Почему это так трудно понять? Он начал высказывать другую точку зрения на одинокую жизнь и делал это без нахальства и ненависти.
Через три дня ответил Стейнберг. Он хотел, чтобы Ропер и все остальные знали, почему семейные люди действительно должны давить на одиноких, чтобы склонить их к браку, даже если они счастливы одни. Вот кое-что из того, что он сказал:
«Коротко говоря, потому что они не знают, что теряют. Быть в браке лучше… Семейные люди больше вовлечены в жизнь, на их плечах лежит борьба за движение цивилизации к прогрессу. Одинокие люди поддерживают на плаву косметическую хирургию, вот и все.
Конечно, одиночки счастливы. Я тоже был бы счастлив остаться в детском саду. Но жизнь требует движения вперед.
Кружение в социальном вихре – это фантазия, по крайней мере после 30, когда все нормальные люди женаты или замужем.
… Мы пытаемся помочь нашим одиноким друзьям спасти то, что осталось от их жизни, пока годы не ушли раз и навсегда. Одинокие люди трусят, и нам больно видеть, как они мечутся в своих тесных ящиках, называя их огромным миром.
Семейные люди рискуют всю свою жизнь, и даже, когда все идет исключительно плохо, они имеют склонность поступать правильно и, тем или иным способом, они создают что-то реальное, а одинокие люди едва ли могут о себе это сказать.
Семейные люди лучше. Я не могу вообразить, каким бы монстром я стал, если бы у меня не было моей святой жены, которая толкает меня в противоположном направлении… Именно поэтому многие пожилые люди, оставшиеся без своих близких, возвращаются к этим горьким, язвительным выжимкам своего бывшего «я».
… Годы бегут и приносят семейным людям награды, тогда как одинокие люди покупают кошек и повторяют, что у них всё есть. Но нет, не всё».
Возможно, заявление Стейнберга несколько более грубое, чем большинство подобных высказываний, но, по сути, оно проводит границу между одинокими и состоящими в браке людьми. Стейнберг собрал почти все карикатуры, которые я упоминала в этой книге, разместил их в своем очерке и без тени смущения поставил свое имя.
На настоящий момент мне уже, вероятно, не нужно подчеркивать все эти благоглупости красным карандашом, поэтому я быстро пройдусь по ним. Как настаивает Стейнберг, одинокие люди счастливы не по-настоящему, они счастливы так, как могут быть счастливыми пятилетние дети. Это безответственное и глупое счастье. Жизнь одиночек незначительна. Они покупают кошек и поддерживают на плаву косметическую хирургию, вот и все. Они уже потеряли так много лет своей жизни, что их семейным друзьям приходится набрасываться на них, чтобы спасти то, что осталось, пока эти годы не ушли «безвозвратно». Одиночки – это патология; если бы они были «нормальными», они бы вступили в брак к 30. Они могут думать, что у них есть друзья, родственники и люди, которые много для них значат, но все, что у них есть на самом деле, – это «социальный вихрь», «фантазия». Более того, пожилые люди, которые становятся одинокими, пережив своих супругов, «возвращаются к этим горьким, язвительным выжимкам».
Стейнберг не останавливается на распространении синглизма. Он навешивает свои фетиши и на состоящих в браке людей. Жены – это святые, которые спасают бывших холостяков от превращения в монстров. Семейные люди лучше одиноких и составляют основу цивилизации. Они морально неприкосновенны. Даже когда брак «идет исключительно плохо», они остаются достойными, потому что являются «настоящими».
Что же до Ропера, он был достаточно великодушен, чтобы не затаить обиду на своих друзей, хотя, на мой взгляд, они вели себя, как хамы. Под прикрытием праздничных поздравлений они послали ему важные для них пожелания в стиле «женатые знают лучше». Я знаю пословицу «о мертвых либо хорошо, либо ничего», но еще больше я в шоке от Энн Лэндерс. Она была одним из самых известных в Америке авторов колонок с советами и, возможно, одним из самых влиятельных. Но вот она сидит и предполагает, что одинокий статус Ропера – это следствие каких-то проблем, которые нужно найти и исправить.
Все, о чем я хныкала до сих пор, – это, как я надеюсь, уже устарело. Но есть еще кое-что, что зацепило меня по поводу грубого и оскорбительного очерка Стейнберга. Он был опубликован не в каком-то личном блоге, но в газете, обслуживающей третий по величине город в США, город, где большинство взрослых одиноки. Даже если отвлечься от всех предрассудков и ядовитого сарказма, направленного на человека, который был другом, очерк не может ничего порекомендовать. В нем нет никаких новых открытий, нет никакого воображения, нет особого стиля и нет ничего смешного.
И, тем не менее, такой очерк был опубликован в XXI веке! Представьте себе, что Стейнберг написал бы что-то подобное, скажем, о христианах, афроамериканцах или раковых больных. Позволила ли «Чикаго Сан-Таймс» колумнисту сказать, что христиане – трусы, мечущиеся в тесных ящиках, или что он мог бы стать монстром, если бы был христианином?
Публикация очерка Стейнберга говорит о том, что одиночки являются легкой добычей. Оскорбления, которые считались бы непомерными, если бы были направлены на какую-либо другую группу, воспринимаются вполне нормально, если обращены на одиноких. Не думаю, что редакторы газеты обсуждали рассуждения Стейнберга и нашли, что в них нет предрассудков. Я сомневаюсь, что этот вопрос вообще поднимали.
Это, я думаю, объясняет, что клей, из которого состоят все эти глупые стереотипы об одиночках, прочно прилип к нашим головам. Чтобы оторвать грязный ярлык от человека, который его не заслуживает, нужно вначале понимать, что это ярлык, что он грязный, и что его не нужно вообще лепить на человека. Если ярлык выглядит как естественное продолжение человека, такое же, как его ресницы, а не как нечто, что было прикреплено к нему снаружи, тогда он вообще не воспринимается как создающий какую-то проблему.
В своих мыслях об одиноких людях американцы, кажется, находятся примерно на том же этапе, на каком находились в 1950-х и 1960-х годах в мыслях о женщинах. Тогда в журналах и газетах женщин описывали как мягких, дрожащих и хрупких, и никто не кричал, что это сексизм – даже женщины, которые сами считали себя нежными фиалками. Такого понятия, как сексизм, по большей части еще не существовало. В детских книгах женщины были прикованы к кухне. В учебниках по математике девочки отмеряли муку для брауни. Никто и не думал жаловаться на то, что в реальном мире женщины заседают в советах директоров самых крупных компаний Америки. Они едва ли вообще были в этих компаниях, разве только в роли машинисток, телефонисток или уборщиц.
Что изменилось за прошедшие годы, так это то, что появились другие точки зрения. Не было никакого американского пробуждения, никакого неожиданного прозрения о том, что женщины занимают в обществе не то место, какое могут занимать. Все чаще и чаще, когда одни люди говорили о том, что мир принадлежит мужчинам, или о том, что только мужчины имеют значение, другие люди это замечали и начинали протестовать.
При всем моем уважении к сегодняшним одиноким людям, они едва ли замечают синглизм и еще меньше протестуют. Даже среди наиболее критически настроенной интеллектуальной верхушки общества одиночки остаются жизнерадостно оплеванными. Мне нравятся умные, острые комментарии по всем другим вопросам в «Нью-Йоркере» и «Вашингтон Пост». Поэтому я смеюсь над синглизмом, который сочится с их страниц, гораздо чаще, чем над предрассудками, о которых пишут в «Пипл». Когда синглизм просачивается во все сферы искусства, литературы, науки и развлечений, нам следует говорить не об отдельном темном пятне, а об огромной черной дыре культуры.
***
Преобладающая точка зрения на одиноких людей движется прямо к цели. Они тоскуют по единственным действительно важным отношениям, которые могут быть между ровесниками, по тем, которые делают людей цельными и счастливыми, а их жизни – полными и наполненными смыслом. Поскольку эти отношения так важны, одинокие люди озабочены их поиском. Поскольку у одиночек нет таких отношений, у них нет никого, они несчастны, одиноки, и их жизнь не имеет смысла. Если они никогда не найдут единственного, особого человека, они состарятся в одиночестве и умрут в одиночестве. Семейные люди лучше, важнее и достойнее. Если они получают больше, так только потому, что большего заслуживают, например женатые мужчины работают более напряженно и ответственно, чем одинокие. Более того, все эти убеждения – это самоочевидная истина. Они существуют вне времени и являются универсальными.
Я воспринимаю одиноких людей совсем по-другому – примерно так. Взрослых можно считать одинокими только по одному критерию: у них нет серьезных отношений в паре. Все остальные поверья об одиночестве неверны. Для начала, то, что у человека нет пары, не может быть приравнено к тому, что он живет один или одинок. Многие одиночки живут с другими людьми: друзьями, соседями, детьми или другими родственниками. Многие из тех, кто живет один, делают так, потому что им так хочется. По умолчанию люди, которые в данный момент одиноки, не имеют серьезного сексуального партнера, но обычно у них есть близкие и продолжительные отношения, порой даже несколько. Это особенно применимо к одиноким женщинам. Быть одинокой не обязательно означает не иметь секса, иметь очень много секса, хотеть очень много секса или заниматься сексом с множеством разных партнеров. Не все одиночки ищут партнера или мечтают его иметь. Вместо того, чтобы чувствовать себя опустошенными, скучать или вести бессмысленную жизнь, у одиноких есть средства и мотивы действовать так, чтобы развить свои таланты и интересы. Если одиночки часто вознаграждаются меньше, чем семейные люди, то объяснением этого является дискриминация.
Мои развенчивающие мифы истории об одиноких людях идут параллельно с историями о людях, у которых есть пара, – и выглядит это примерно так. То, что у вас есть серьезные отношения, не гарантирует, что вы не будете жить одни или чувствовать себя одинокими. Нет никакой уверенности, что ваши отношения будут моногамными, что вы получите то количество и качество секса, которое предпочитаете, и что секс в вашей жизни никогда не станет проблемой. Это не означает, что ни вы, ни ваш партнер никогда не будете искать другого человека. Хотя официальная форма парных отношений, известная как брак, прославляется как обязательство, это обязательство не всегда почитают те, кто практикует брак. Правительственные вознаграждения и социальное признание не всегда сочетаются с хорошим поведением.
Мифологическая точка зрения на одиночек и пары удерживается на плаву с помощью надувательства. Вспомните, как люди говорят о своем неудачном браке: «Я была слишком молода». Или «Я судила неправильно. Теперь я знаю людей лучше». Или, может быть, «Тогда я вышла замуж по неправильным причинам. Теперь я все сделаю правильно». Во всех этих высказываниях и многих других есть кое-что общее: они поддерживают особое место брака, дающего защиту и безопасность. Когда отдельные браки приводят к разочарованию, расставшиеся супруги не обвиняют ни институт брака, ни то, как активно и безапелляционно пропагандируется сегодня брак. Вместо этого они и другие американцы ищут что-то, что можно исправить, например неправильный выбор, который могут сделать несовершенные люди, а не ошибочность самого института.
Повсюду царящая брачная мифология пытается заставить нас идти по одному и тому же жизненному пути: брак, дети, оставаться в браке. Но когда речь идет о людях, один размер не может подходить всем. Парность, которая работает для одних, может душить тех, в ком есть солидная доля стремления к одиночеству. Семейная жизнь может быть скучной и отвратительной для тех, чьей страстью являются научные открытия или социальная справедливость. Люди, которые хотят иметь супругов и преданных друзей, могут жалеть, что не живут в те времена, когда двое не считались единым целым.
Мифология одиночества имеет свой собственный набор хитрых подпорок. Это, разумеется, вполне предсказуемые словесные трюки. Если у вас есть братья, сестры, коллеги, наставники и друзья всей жизни, вы «одиноки». Если вы всего лишь один из пары, значит, у вас «кто-то есть». Вы щедры к друзьям, родным и общине? Может быть, вы просто пытаетесь почувствовать себя лучше. Есть и ловушки по типу «ты попался». Если вы одинокий молодой человек, то вас надо остепениться. Если вы старше и одиноки, имеете стабильную жизнь, которая вас удовлетворяет, вы развиваетесь по своему пути. Подобным образом работает целая сеть мифов. Если вы можете выпутаться из обвинений в том, что ваша жизнь печальна и ужасна, то они радостно переходят к другому предположению: у вас есть только подобие жизни – легкое и незначительное. Если вы настаиваете на том, что ваша жизнь имеет значение, мифология будет преследовать вас до конца ваших дней с угрозой, что вы умрете в одиночестве.
***
Изменения в американской жизни, сделавшие одиночество – особенно для женщин – многообещающим, произошли не так давно. Зарплаты, приблизившиеся к тем, которые получают мужчины, возможность надежного контроля рождаемости и достижения в репродуктивных технологиях находятся среди самых значительных социальных изменений, происшедших даже не в последнее столетие, а за несколько десятков лет. Наше восприятие одиночек пока что не совпадает с их новым и потенциально мощным местом в культурной картине мира.
Культурный провал – это очень важное объяснение того, почему существует такая огромная мифологическая разница между одинокими и состоящими в браке людьми, тогда как реальная разница в их жизненном опыте очень мала. Но я не думаю, что это единственное объяснение. Думаю, в глубине скрывается что-то еще.
Подумайте еще раз об очерке Стейнберга. Это гневная филиппика. Друг Стейнберга Ричард Ропер мирно задал справедливый вопрос: «Почему вас так раздражает», что так много одиноких людей хотят оставаться в одиночестве? Стейнберг в ответ потерял над собой контроль и начал выплевывать оскорбления и банальности. Более того, он так и не ответил на вопрос Ропера: почему его (Стейнберга) так раздражает, что одинокий человек хочет оставаться в одиночестве.
Кстати, а что съела принцесса Анна? Она одна из тех, кто заявляет, что одинокие люди – «это просто эгоисты», когда слышит, что они все чаще и чаще живут одни. Почему японские ученые так огорчены тем, что одинокие люди наслаждаются своей жизнью, что называют их паразитами? Почему Крис Мэтьюс так тревожится из-за того, что неженатый человек может стать президентом Соединенных Штатов? Почему мне было так легко найти целую книгу примеров людей, которые выходят из себя из-за одного только допущения того, что одиночкам действительно может нравиться их жизнь?
Что это дает?
