Глава 10
МИФ 8
Очень плохо, что ваша жизнь не полна: у вас никого нет, да и вообще нет жизни

После того, как я переехала с Восточного побережья на Запад, был промежуток времени, когда я знала, что хочу остаться на Западе, но не была уверена, смогу ли я это сделать. Получится ли у меня продать свой дом в Виргинии? Примет ли меня кто-нибудь на работу на столько часов, сколько мне нужно, чтобы оплачивать счета, чтобы все остальное время, а также свое сердце и душу, я могла посвятить изучению одиноких людей? А что насчет всего остального – сработает ли оно? Затем настал день, когда мне позвонили, и я поняла, что все свершилось. Я повесила трубку и какой-то момент сидела, застыв в изумлении. Потом я сказала себе: «Я смогу получить это все».

Мне потребовалась секунда, чтобы понять, какой невероятной была эта мысль – по крайней мере, по обычным стандартам. Вот она я, вступающая в жизнь, в которой у меня нет мужа, нет детей, нет постоянной работы и впервые за последние десять лет нет даже собственного дома. Тем не менее, я вот-вот должна была заполучить все.

Сомневаюсь, что много лет назад я так думала о своей жизни. Я любила своих друзей, своих родных, свою работу и свой дом, но я никогда неожиданно не использовала распространенные в массовой культуре стереотипы и никогда не изменяла их таким образом.

В этой главе будут некоторые из моих любимых головоломок и «Что не так на этой картинке». Раздумья над ними помогли мне понять, как миф № 8 так надежно сохраняется и передается из поколения в поколение. Это самый бесстыдный и широко распространенный обман из всех, заявляющий, что, поскольку у одиноких людей никого нет, то у них нет и никакой жизни. Тем не менее, истории, в основе которых лежит такое мошенничество, редко бывают чересчур враждебными или презрительными. Иногда они даже не звучат глупо.

Начну я с одной словесной игры.

– У вас есть семья? – спросил Тим Рассерт у гостьи его телевизионного шоу в июле 2002 года. Майя Лин, известный архитектор, спроектировавшая Мемориал ветеранов Вьетнама в Вашингтоне, ответила, что семья у нее есть, и рассказала о своем муже и детях.

Ничего особенного в этом вопросе не было. Такой вопрос задают на многих шоу и в бесчисленном количестве неформальных разговоров, и так было, сколько я себя помню. Ничего необычного не было и в ответе.

Такой обмен репликами кажется совершенно незначительным, потому что синглизм практикуется повсеместно и очень редко распознается. Мы знаем, что семья в понимании Рассерта – это традиционная семья, та, с которой начинается жизнь взрослого американца. Рассерт спросил Лин, есть ли у нее та семья, которая имеет значение. Лин дала предсказуемый, высоко оцениваемый ответ. Разговор прошел гладко и безболезненно. Его участники говорили на одном языке – на языке синглизма, который признает настоящим только один тип семьи.

Безусловно, есть и другие значения слова «семья». Лин могла бы ответить: «О да, у меня есть семья: мои мама и папа». Или она могла ответить: «Да, у меня есть брат, сестра, три кузена, бабушка, дядя и две тети». Она даже могла предложить такой ответ: «Мы с Терри дружили с детского сада. Потом мы перешли в разные школы, но сейчас мы с ней, моими двумя лучшими подругами из старшей школы и ее лучшей подругой с работы и ее тремя детьми живем вместе». Тем не менее, любой из этих ответов мог обескуражить Рассерта хотя бы на тот момент, когда он понял бы, что Лин говорит на другом, менее знакомом языке.

Переоценивание пар заставляет быть на слуху только одно значение слова «семья», тогда как все остальные не меньше заслуживают этого места. Почему, например, мы немедленно не думаем о том значении, которое не исключает никого – о семейном роде? И почему так часто задают вопрос о семье, когда, на мой взгляд, есть вопросы куда более интересные: какие люди для вас являются важными? Если вам задают такой вопрос и у вас есть супруг и дети, то вы вольны их назвать. Но и вы, и любой другой человек, таким образом, получаете приглашение назвать любого человека, который имеет значение в вашей жизни.

Казалось бы невинный вопрос о наличии семьи делает важную работу. Люди, которые, как Лин, дают на него «одобренный» ответ, чувствуют себя ценными и значительными. Люди, которые отвечают «нет, у меня нет семьи», могут почувствовать себя пристыженными. Именно это и делает синглизм – делит людей на категории и назначает отдельные категории более ценными и достойными по сравнению с другими.

Летом 1999 года Джон Кеннеди-младший, сын президента, сел в самолет, который он сам и пилотировал, чтобы отправиться на бракосочетание своей двоюродной сестры в Гианниспорте, штат Массачусетс. С ним была его жена Каролин Бессетт-Кеннеди, тридцати трех лет, и сестра жены Лорен Бессетт, одинокая женщина тридцати четырех лет. До свадьбы они так и не добрались. Произошла трагическая катастрофа, все трое погибли.

Несколько дней спустя семья Бессетт выпустила обращение, которое кончалось следующим замечанием: «Джон и Каролина действительно были двумя половинами одного целого, и мы надеемся отдать им должное в смерти в той простой манере, в какой они жили. Мы утешаем себя мыслью о том, что вместе они утешат Лорен в вечности».

Я сопереживала многим выражениям горя, которые слышала в те печальные дни, но кое-что в заявлении семьи Бессетт заставило меня задуматься. Лорен была старшей сестрой. Почему это ее будут утешать младшая сестра и Джон? Почему бы ей не утешить их? В конце концов, они все были взрослыми, почему бы им не утешить друг друга?

Я решила, что Джон и Каролин будут утешать Лорен, потому что Лорен была одинока, а они женаты. Взрослый, который остается одиноким, когда его младшие брат или сестра вступают в брак, часто фактически становится для этой семьи ребенком, постоянно нуждающимся в контроле и поддержке.

Но заявление о Лорен поступило со стороны ее собственной семьи. Почему же люди, которые так любили Лорен, выступили на публике с заявлением, которое ее унижает? Даже ничего не зная о семье Лорен, я не могла избавиться от мысли, что они хотели сказать нечто неуважительное, особенно заметное в момент такой скорби. Позже я узнала, что у Лорен была отличная работа, и она много путешествовала по миру. Разумеется, ее родные не могли обращаться с ней как с ребенком при ее талантах и достижениях.

Так почему же семья описала Лорен как человека, нуждающегося в утешении со стороны Каролин и Джона? Я задавала этот вопрос многим людям, и те, у кого был ответ на этот вопрос, считали его очевидным: Лорен нуждалась в утешении со стороны пары не потому, что у нее не было партнера, но потому, что она была одинокой.

Если вы представите себе снимок Лорен, Каролин и Джона, когда они собирались взойти на борт самолета в тот роковой вечер, то кажется очевидным, что Лорен в самом деле одинока. Возможно, изобразите Каролин и Джона рядышком, а Лорен – чуть в стороне. На этой фотографии есть только одни отношения, и Лорен вне их.

Тем не менее, жизнь этих трех взрослых не началась с фотографии 1999 года. Среди них троих были отношения, которые длились больше трех десятилетий их жизни. Двое людей, которые были вместе, знали друг о друге практически все, что можно узнать о другом человеке, у которых была общая семейная и личная история, – это не Джон и Каролин. Это, конечно, Каролин и Лорен. Лорен не была одинокой.

Но представьте, что судьба этих трех людей не была так трагична. Возьмите наш моментальный снимок, превратите его в движущуюся картинку и перемотайте на пару лет вперед. Что вы видите? Легко представить себе, как может выглядеть жизнь Джона и Каролин. Как и многие другие пары, днем они работают, а вечером ужинают вместе, возможно, занимаются делами по дому в выходные днем и общаются с другими парами по вечерам. Возможно, у них появились дети, и шоу поющих динозавров конкурируют с походами в театр.

Но что насчет Лорен? Как вы видите ее жизнь? Вы видите, как она каждый вечер возвращается в квартиру, где ее никто не ждет, кроме нескольких кошек? Моя одинокая жизнь идет совсем по-другому. Нельзя заранее предсказать жизнь одиночки, даже если этот человек принадлежит к определенной расе или классу.

В нашем культурном воображении Каролин и Джон есть друг у друга. У них полноценная жизнь. У Лорен никого нет, и ее жизнь – это тень нормальной жизни. Она одинока.

Думаю, что когда мы смотрим на свою взрослую жизнь, представляя ее всю целиком, мы можем увидеть брак как длинный красный ковер с несколькими дюймами сияющего шитья в начале – юными годами до свадьбы – и несколькими дюймами голого пола в конце – коротким периодом вдовства, который переживает тот супруг, который переживает другого. Те из нас, кто относится к жестким реалистам, возможно, даже проведут где-то посередине ковра черту, чтобы отметить место, где один брак кончился, а другой еще не начался. В подобном представлении наши годы брака равны нашим годам взрослой жизни.

В реальной жизни современных американцев, тем не менее, золотое шитье становится все шире, так как возраст, в котором люди впервые вступают в брак, все увеличивается. Уровень разводов оставит на ковре не одну черту. Так как продолжительность жизни увеличивается, вдовы остаются вдовами дольше, и этот голый пол в конце становится все более заметным. В целом, время, которое мы проводим в одиночестве за все годы взрослой жизни, приводит к заключению, которое выдернет этот красный ковер прямо у нас из-под ног: в целом, мы одиноки гораздо дольше, чем состоим в браке. Именно брак, а не одиночество, является переходным состоянием между двумя периодами отдельной жизни. Более того, брак имеет переходный статус, только если он вообще имел место; для миллионов одиноких людей его вообще не было.

А теперь вернемся к движущейся картинке и перемотаем ее вперед не на пару лет, а на десять или двадцать. Где тогда окажутся Джон и Каролин? Согласно статистике, скорее всего они больше не будут вместе. А что будет с Каролин и Лорен? Они по-прежнему будут сестрами.

Тем не менее, предположим, что Джон и Каролин – действительно две половины одного целого, как их рисует семья Бессетт, и они останутся вместе, пока смерть не разлучит их. Ну и кто теперь на фотографии? Опять же, согласно статистике, Джона там не будет. Женщины обычно живут дольше мужчин, а Каролин и Лорен моложе Джона. Из трех людей на первоначальной картинке те двое, которые будут скорее всего стареть вместе, – это опять же Каролин и Лорен. И если Лорен и Каролин похожи на большинство сестер, то с возрастом они только сблизятся.

Лорен не одинока.

Это было через два дня после атаки террористов 11 сентября 2001 года. Для меня это был день длинных и частых телефонных разговоров. Я только что положила трубку после третьего из них, как телефон зазвонил снова. Это был кто-то, с кем я познакомилась после переезда на Западное побережье годом ранее.

– Привет! – сказала она. – Как ты? Я решила позвонить, потому что подумала, что тебе не с кем поговорить.

Май 2003 года был не слишком хорошим месяцем для «Нью-Йорк Таймс». Возможно, «Таймс» – это самая авторитетная газета в мире, но ее журналисты сделали немыслимое: они напечатали слова, которых никто не говорил, рассказали о происшествиях, свидетелей которым не было, и описали истории, которые просто были неправдой. Репортер Джейсон Блэр попал в беду, но и у главного редактора Хауэлла Рейнса были большие проблемы. Как все это могло случиться под его началом? «Ньюсуик» написал свой собственный репортаж: «Временами в редакции новостей «Таймс» было ощущение, что Рейнс ищет молодых, неженатых и незамужних репортеров… которые будут себя чувствовать в «Холидей Инн» так же уютно, как в своей собственной постели».

Почему, спросила я себя, кто-то предполагает, что одинокие люди будут чувствовать себя так же уютно в койке отеля, как в своей собственной постели? Не тот ли это стереотип, который заявляет о том, что одинокие не могут «осесть»? Что их собственные постели принадлежат им не больше, чем койки в отеле? Возможно, считается, что одинокие, если они не валяются на дороге, предпочитают спать, где угодно, только бы не оставаться в своем собственном жилище и не лежать на матрасе, который нашли где-то на обочине.

Или здесь предполагается, что одинокие люди проводят так много времени, занимаясь любовными делишками в комнатах отелей, что они чувствуют себя там уютнее, чем состоящие в браке люди? Если так, то у меня еще один вопрос: а с кем, интересно, одинокие люди проделывают все эти делишки?

Я интерпретирую эту цитату слишком буквально, чтобы посмеяться над ней. Я понимаю ее настоящее значение: у одиноких людей «никого нет», а у состоящих в браке есть. Вы уже знаете, что я в это не верю. Но я приму одну маленькую часть этого утверждения: в любой произвольно взятый вечер у состоящих в браке людей в постели есть другой человек с большей вероятностью, чем у одиночек. Именно поэтому я думаю, что женатые и замужние будут себя чувствовать в «Холидей Инн» куда более комфортно, чем в собственной постели. В конце концов, там рядом с ними не будет никого, кто бы храпел, пердел и стягивал одеяло.

В 1990 году президент Джордж Буш имел возможность назвать имя кандидата в Верховный суд, и он выбрал судью Дэвида Саутера. До того, как у Саутера состоялись сенатские слушания по вопросу утверждения в должности, «Ньюсуик» попытался устроить гадания на чайных листьях по поводу того, как отразится на суде его присутствие. Приводились мнения Саутера по таким вопросам, как аборты, гражданские права, права геев и лесбиянок и ношение оружия. Поднимались вопросы. Действительно ли Саутер верит в обоснование судебных решений по тому, что, как он считает, входило в первоначальные намерения создателей конституции? Добьются ли сенаторы своей цели получить от кандидата полноценные ответы или Саутер сумеет уклониться от них?

Через две страницы «Ньюсуик» закончил историю таким заключением: «Саутер стал известен как благопристойный, если не сказать бесцветный, аскет: пятидесятилетний мужчина из сельской, белой Новой Англии, который никогда не был женат, никогда не имел детей, никогда по-настоящему не был частью современной Америки, с которой постоянно сталкивается конституционное право. Давайте присмотримся к этому человеку – разве отчуждение Саутера показывает нам человека с особой способностью судить или оно отражает изношенный ум и скупое сердце? Выяснить это – задача Сената. Потому что больше, чем аборты или любые другие проблемы одиноких людей, которые, возможно, и не всплывут в ближайшие пять или двадцать пять лет, нас интересует его точка зрения на жизнь и закон, которая формирует его решения».

Нужно отдать должное «Ньюсуику» – по крайней мере они допускают возможность того, что одинокий человек без людей может обладать «особой способностью судить». Хотя в целом к Саутеру относятся, как ко всем одиночкам. Это проявляется с самого начала. «Ньюсуику» не удалось накопать на Саутера никакой грязи, поэтому им пришлось его признать «благопристойным». Тем не менее, следующие два слова уничтожают эту неохотную уступку: Саутер – бесцветный аскет. (Используемое по отношению к одиноким мужчинам это слово означает: «насколько мы знаем, у него нет регулярного секса». Помните, Крис Мэтьюс то же самое говорил о Ральфе Нейдере.) «Ньюсуик» смакует отбивную из этого бесцветного, аскетичного Саутера, желтовато-нездоровой, одинокой, бездетной скотины, вскормленной в сельской белой Новой Англии, и заявляет, что ему нет места в современной Америке.

Так что же думает «Ньюсуик»: обладает ли Саутер «особой способностью судить» или «изношенным умом и скупым сердцем»? Хммм, я не знаю ответа. И, если уж на то пошло, почему «Ньюсуик» решил, что быть одиноким и бездетным означает быть отчужденным?

В этих трех предложениях из статьи «Ньюсуика» о выдвижении Саутера в Верховный суд есть о чем задуматься. Почему именно про Саутера заявляют, что он не является частью современной Америки? Если рассмотреть состав Верховного суда в то время и с точки зрения исторической перспективы, разумеется, «Ньюсуик» не может дисквалифицировать Саутера на том основании, что он белый и что он мужчина. Имеет ли «Ньюсуик» в виду, что только люди, состоящие в браке и имеющие детей, являются частью современной Америки? Это было бы странно, потому что даже в 1990 году только 26 % американских домохозяйств состояло из находящихся в браке родителей и их детей.

Возможно, дело в том, что только люди, состоящие в браке и имеющие детей, имеют правильную «точку зрения на жизнь», которая позволяет им выносить мудрые решения делам, связанным со школами или непристойностями. Если это так, то в состав Верховного суда следует также включить женщин, чтобы они высказывали свои суждения об абортах или репродуктивных технологиях, а также в нем должны появиться геи и лесбиянки, афроамериканцы и граждане США арабского происхождения, чтобы принимать информированные решения по вопросам дискриминации, надлежащего судопроизводства и гражданских прав.

Также у меня есть вопрос по поводу изношенного ума. Кто с большей вероятностью получит мозги, засохшие, как вчерашний тост, – одинокий мужчина, который проводит выходные в размышлениях и чтении, посещает профессиональные конференции и общается с коллегами и друзьями, или женатый, который по субботам ходит в кукольный театр, а по воскресеньям – в гости к родным жены? У кого более скупое сердце – у мужа, который инвестирует весь свой эмоциональный капитал в жену и детей, или у одинокого мужчины, который может ценить людей, которых находит достойными, будь то друзья, родня или коллеги, и даже может заботиться о здоровье и благополучии всех детей в мире?

Для меня тут есть о чем подумать. Тем не менее, для «Ньюсуика» здесь тот самый простой урок, который большинство американцев уже затвердили наизусть. Одинокий = нет мозга, нет сердца, нет жизни.

Хотя на Саутере американские средства массовой информации только размялись. По-настоящему к делу они приступили к концу 2002 года, когда под объективы камер попала Кондолиза Райс. Статья о Райс вышла в «Нью-Йоркере» в октябре, она была на обложке номера «Ньюсуик», вышедшего 16 декабря, и обсуждалась в шоу Ларри Кинга вечером 11 декабря. Гостем шоу был журналист Боб Вудворд. Слава Райс началась не с этих историй и не закончилась ими, но этих трех достаточно, чтобы рассказать об относящемся к нашему делу культурном вымысле.

История Райс просто потрясает. Она афроамериканка, родилась в Бирмингеме, штат Алабама, в 1954 году. К 35 годам она вошла в Совет национальной безопасности президента Джорджа Буша-старшего. Четыре года спустя она стала самым молодым человеком, который когда-либо был проректором Стэнфордского университета. Во время того внимания прессы, о котором я говорю, Райс была советником президента Джорджа Буша-младшего по национальной безопасности.

Большинство материалов о Райс в основном было сосредоточено на ее роли в администрации Буша. Для меня более интересны были комментарии о других аспектах ее жизни. «Ньюсуик» в «Тихой власти Конди Райс» дал следующее описание: «Райс начинает свой день в 5 часов утра с зарядки. Лучший отдых для нее – это сходить на концерт в Кеннеди-центр, посмотреть футбол по телевизору, поиграть на рояле и пройтись по магазинам… Она прекрасно одевается и согласилась позировать для «Вог». Также «Ньюсуик» отметил, что Райс дает фортепианные концерты и «достаточно опытна, чтобы выступить в этом году с виолончелистом Йо-Йо Ма перед 2000 зрителей в Конститьюшн-холл». К этой картине добавлено, что Райс посещает религиозные службы, любит играть в теннис и читать Достоевского. К концу седьмой страницы «Ньюсуик» подводит итог жизни Райс: «Факт в том, что работа и есть жизнь Райс. Она мало общается вне работы, если вообще общается. Своему заботливому другу Райс сказала, что предпочитает ходить куда-то с чернокожими мужчинами. По своей собственной инициативе этот друг, известный житель Вашингтона, попросил другого хорошо известного чернокожего жителя Вашингтона пригласить Кондолизу на свидание. По сведениям этого источника, ничего хорошего из этого не вышло».

«Нью-Йоркер» в статье «Ни тени сомнения» также признает музыкальные таланты Райс, упомянув сонату Брамса, которую она играла с Йо-Йо Ма в Конститьюшн-холл. В известном смысле «Нью-Йоркер», кажется, впечатлен личными связями Райс с семьей Буша: «В Вашингтоне ничто не имеет большего значения, чем близость к президенту, которая измеряется с помощью времени, проведенного рядом с ним. Она не только предоставляет ему краткие отчеты по утрам… она также проводит выходные в доме Бушей в Кемп Дэвид или на президентском ранчо в Кроуфорде, штат Техас. Райс, которая разделяет страсть президента к занятиям спортом и спортивным соревнованиям… проводит с ним многие часы в нерабочее время, когда другие члены кабинета их не видят».

Тем не менее, под конец оказывается, что то, что Райс проводит время с семьей Буша, – еще одно свидетельство в пользу того, что у нее есть еще какая-то жизнь, кроме работы: «Для Райс, которая никогда не была замужем, не имеет братьев и сестер и осиротела всего за несколько недель до того, как ей предложили пост, Буш и ее работа являются очень большой частью ее жизни, даже по завышенным стандартам служащих Белого дома. У нее есть узкий круг старых друзей и родных, но большинство из них живут на Юге или в Калифорнии. Райс не вошла в социальные круги Вашингтона. Ее дом – это скудно меблированная квартира в комплексе «Уотергейт». Развлечения означают заказать еду на вынос. Кажется, главные ее компаньоны в свободное время – это Джордж и Лора Буш».

Боб Вудворд сразу подошел к сути вопроса. Отвечая на вопрос Ларри Кинга о роли Райс в администрации Буша, Вудворд ответил: «Возможно, она является в ней ключевой фигурой. У нее нет личной жизни».

Все эти три рассказа о жизни Райс повторяют одну и ту же историю: вне ее работы у Райс нет жизни. Последовательность этой линии в этих и многих других статьях позволяет предположить, что это правдивая история, близкая к тому, что в действительности представляет собой жизнь Райс. Но я думаю, что эти статьи пронизаны синглизмом и прячут потрясающую многослойную жизнь за скучным пейзажем.

Каким образом синглизм может убедить, что жизнь Райс тривиальна и ничего не стоит? Шаг первый – не принимать в расчет ее работу. Райс – возможно, одна из самых влиятельных женщин в самом сильном государстве в мире. Ранее она занимала один из самых высоких постов в самом престижном университете. Поставим все это в скобки. Включим туда же все ее связанные с работой занятия вне Белого дома, в том числе, частые появления в воскресных утренних ток-шоу и поездки в другие страны.

Что же может быть стоящим в жизни вне работы? Что насчет других интересов? Райс любит читать, ходить по магазинам и смотреть спортивные соревнования по телевизору. Что насчет тренировок? Райс занимается каждый день и играет в теннис. Как насчет духовой жизни? Райс все еще придерживается веры своего отца и часто ходит на службы в Национальную пресвитерианскую церковь округа Колумбия.

Давайте немного повысим ставку. Что с того, что она ходит по магазинам и смотрит телевизор? Проявила ли она себя как-нибудь вне работы? Она выступала в Конститьюшн-холл и позировала для «Вог».

А что у нее с отношениями? Есть ли у нее значимые отношения с другими людьми? Да, «у нее есть узкий круг старых друзей и родственников».

Есть и другие способы заставить выглядеть тривиальной жизнь одиноких людей. «Нью-Йоркер» мог бы отметить, что в квартире Райс стоит стейнвеевский рояль, вместо этого мы узнаем: «Ее дом – это скудно меблированная квартира». Автор мог бы выразить восхищение выносливостью Райс, отметив, что, встав в 5 утра, чтобы сделать зарядку, она проводит целый день в обществе Дональда Рамсфелда, Дика Чейни, Колина Пауэлла и президента Буша, и не падает без сил на диван, а идет на концерт в Кеннеди-центр. Вместо этого мы читаем: «Развлечения означают заказать еду на вынос». Райс легко можно было бы превозносить за преданность людям, которые важны для нее, за то, что она всю жизнь поддерживает связи с друзьями и родными, хотя эти люди живут далеко от нее. Ее можно было уважать, ею можно было восхищаться за то, что она продолжает заботиться о людях, чьих имен никто не знает, несмотря на то, что завязала дружбу с первой парой страны. Но это не та история, которую стоит рассказывать. Вместо нее «Нью-Йоркер» сбрасывает со счетов друзей и родных Райс, потому что они живут далеко, отмечает, что она не является частью социального круга Вашингтона и грустно высказывается: «Кажется, главные ее компаньоны в свободное время – это Джордж и Лора Буш». «Ньюсуик», в свою очередь, замечает с притворной бесстрастностью, что из организованных для Райс свиданий с чернокожим жителем Вашингтона «ничего хорошего из этого не вышло».

Что могли бы написать о Райс в других статьях? А как насчет такой темы: если человек с таким высоким уровнем ответственности в такой критически важный момент истории предпочитает не тратить время на непривлекательные свидания, если она действительно не ценит ничего, кроме работы, во время своего пребывания на государственной службе, можно было бы сказать, что она ставит нужды страны выше своих собственных.

Урок синглизма понятен. Пока у Конди Райс (или любого другого взрослого) нет партнера, она ничего не может делать, ей нечем заполнить свои дни и ночи, нет ничего, что можно было бы засчитать за ее жизнь?

Как же относятся к стоящим у власти женатым людям? Примерно через месяц после того, как Райс появилась на обложках многих журналов, «Тайм» выпустил статью «Военный правитель Пентагона» – о министре обороны Дональде Рамсфелде. Вот краткий обзор обычного дня Рамсфелда: «Он приезжает в офис каждый день в 6.30 утра и обычно остается там по 12 часов, а потом отправляется домой и работает еще несколько часов». Тот, кто приходит на работу в половине седьмого, должен встать с постели за какое-то время до этого. Прибавьте это время, плюс 12 часов, плюс время на дорогу с работы домой, плюс еще несколько часов работы дома, и уже пора ложиться спать. Вот, как мне кажется, человек, у которого действительно нет никакой жизни, кроме работы. Но в статье нет никаких рассуждений подобного рода. Рамсфелд, оказывается, от них прикрыт. Как объяснил «Тайм», до того как Рамсфелд занял пост министра обороны, «он разбогател, купил огромный участок в Таосе, штат Нью-Мексико, и жил тихой жизнью с Джойс, своей возлюбленной со времен старшей школы, которая была его женой уже 48 лет. Едва ли что-то значит то, что Рамсфелд едва ли часто видел ее все эти 48 лет. У него было подтверждение доверия – его жена. Он носил на себе знак единственных значимых отношений, и никто никогда не задавал вопрос о том, есть ли у него жизнь помимо работы.

С этим знаком приходят и другие особые привилегии. Вот как, например, «Тайм» описывает друзей Рамсфелда: «Из ближнего круга Буша Рамсфелду ближе всего Чейни, и по его мировоззрению, и как человек. Оставаясь друзьями в течение 35 лет, эти двое мужчин могут говорить обо всем». Это дружба явно связана с работой так же (или даже больше), как и дружба Райс с Джорджем и Лорой Буш. Но если дружба Райс выносится за скобки (она прилагается к работе, а не к жизни), то дружба Рамсфелда считается.

Еще один женатый человек, чья биография освещалась в прессе через несколько месяцев после Райс, – это Томми Фрэнкс, генерал, который практически возглавил войну в Ираке. «Тайм» в статье «Меткий стрелок» рассказывает, что его день начинается в 4 часа утра. Если время подъема является отличным показателем того, сколько времени человек посвящает работе, то у Фрэнкса жизни вне работы еще меньше, чем у Райс и Рамсфелда. Тем не менее, Фрэнкс срывает банк. Он не только женат, у него еще есть замужняя дочь и двое внуков. Это имеет значение. Факты биографии, которые в ином случае могли бы показаться порочащими, теперь могут быть поданы с юмором или с сентиментальностью.

По всей видимости, Фрэнкс не был выдающимся учеником ни в старшей школе, ни при первой попытке закончить колледж. (Он вылетел.) «Тайм» описывает разговор Фрэнкса с директором его средней школы, который состоялся много лет спустя.

– Вы были не самой яркой лампочкой в люстре, – сказал ушедший на пенсию директор генералу во время недавней встречи.

– Разве это не великая страна? – ответил Фрэнкс.

«Тайм» также сообщил, что Фрэнкс женился, «пообещав, что скоро уйдет в армию. С тех пор он не снимал военной формы». Сказочка, кажется, рассказывается с той же доброй усмешкой, что и история о Джордже Буше, который пообещал своей жене Лоре, что ей никогда не придется произносить речь. Ничего плохого не случилось. Жена Фрэнкса все еще «целует его на прощание каждое утро с пожеланием: «Иди и сделай мир безопасным для демократии».

Тон статьи мог бы быть более серьезным, когда «Тайм» переходит к описанию того, что Фрэнкс разрешал своей жене сидеть на совершенно секретных совещаниях, к которым у нее не было никакого допуска. Ее обязанностью было оказывать ему поддержку. К этому можно было бы отнестись презрительно. Но приводятся слова офицера, чье имя не названо: «Это казалось очень милым». В том же абзаце автор продолжает: «Фрэнкс и его жена сидят рядом в его старом 707-м командном самолете, у него на подголовнике кресла четыре звезды, а у нее – четыре сердца. «Так здорово, – говорит один из пассажиров. – Когда она не летит, он любит, чтобы это место оставалось пустым».

В этом героическом рассказе даже удача становится достижением. «Фрэнкс добился превосходных успехов в еще одной миссии всех восходящих звезд – создании своей собственной удачи», – говорит «Тайм».

Наконец, вот вам сказочка о дружбе из биографии Фрэнкса, анекдот, который определяет всю историю: «Когда два солдата под огнем забились в одну и ту же лисью нору, выживание зависело от того, смогут ли они закрыть глаза на разногласия. Возможно, это объясняет, почему генерал Томми Фрэнкс и глава Пентагона Дональд Рамсфелд однажды ушли с работы, чтобы посетить холостяцкую пирушку, как в фильме про двух приятелей. В январе, когда их жен не было в городе, Фрэнкс и Рамсфелд завалились в суши-бар, после того, как мультимиллионер из Пентагона решил дать родившемуся в Оклахоме и выросшему в Техасе артиллеристу впервые попробовать сырую рыбу».

Одинокие люди, чья жизнь наполнена дружбой, страстью, великолепно развитыми талантами и потрясающими достижениями, могут обвиняться в том, что у них никого нет, да и вообще нет жизни просто потому, что у них нет партнера. Что же касается людей, у которых есть этот единственный, особый человек, а также, возможно, несколько детей, то это совсем другая история. Они ценятся как имеющие жизнь, и эта жизнь особенно чудесна, когда они ставят в центр своей жизни свою собственную семью. Но если говорить о людях, имеющих важные посты, налагающие на них определенные обязанности, является ли такое активное и строгое посвящение своей собственной семье действительно самым лучшим способом руководить своей жизнью и всей страной? Вот несколько примеров того, что я имею в виду.

В первые месяцы 2001 года новые жители Белого дома гордились тем, что не дали работе взять верх над своей жизнью. В марте «Тайм» сообщил, что «нашему новому президенту не нравится себя перегружать. Буш обычно посвящает час в день или более физическим упражнениям, уходит из офиса в 6 часов, путешествует преимущественно днем и рано начинает выходные – в пятницу днем.

Рассказывает Энди Кард, руководитель аппарата Буша: «Он не хочет, чтобы мы все свое время проводили в Белом доме. Он хочет, чтобы у людей была жизнь. Работа не должна поглощать все».

Старший сотрудник аппарата Мэри Маталин соглашается. «Никто не будет обвинять, если ты со всем уважением к окружающим уезжаешь», – сказала она».

В августе Буш уехал в Кроуфорд, штат Техас, и отсутствовал в Белом доме дольше, чем какой-либо другой президент в современной истории. Побывав на семейном ранчо Бушей, «Юэсэй Тудэй» сообщила 25 августа, что «президент Буш в выцветших джинсах и потной футболке, вооружившись цепной пилой, атакует засохшую черемуху, чтобы сделать свое любимое ранчо менее похожим на джунгли для своей жены, которой поначалу это место не нравилось».

Позже страна узнала, что, пока президент и его люди расслабляются в кругу семьи, высокопоставленные чиновники отчаянно, но безуспешно пытаются быть услышанными. В январе Ричард Кларк, советник президента по противодействию терроризму, послал служебную записку тогдашнему советнику по национальной безопасности Кондолизе Райс, требуя срочного созыва кабинета министров по противодействию тому, что он считал готовящимся нападением Аль-Каиды. Слово «срочно», как сказал Кларк, было подчеркнуто. Срочное собрание, которого он требовал в январе, состоялось не ранее, чем 4 сентября. Всего несколько недель отделяли тот августовский день, когда Буш провел для репортера «Юэсэй Тудэй» развлекательный тур по своему ранчо, от того момента, когда президент получил служебную записку, которая позже стала печально известной. Она была озаглавлена «Бен Ладен собирается напасть на США». 11 сентября бен Ладен, разумеется, сделал именно это.

Я нападаю на Буша, но не потому, что являюсь приверженцем другой стороны. Она демонстрирует точно такой же ход мыслей. Во время президентской кампании 2000 года, например, кандидат от демократической партии Ал Гор принимал участие в шоу Опры Уинфри. Опра спросила его, что он будет делать, если его изберут президентом и работа «будет явно разрушать его семью». Гор не колебался. «Я сменю работу», – сказал он.

Быть со своей семьей, когда она в этом нуждается или просто этого хочет, расчищать засохшие кусты, потому что твоя супруга находит их неаккуратными, – это все хорошо, возможно, даже достойно восхищения, если ваши обязанности заканчиваются на пороге вашего дома. Но человеку, который является президентом, доверена забота о безопасности сотен миллионов американцев. Зрители в студии не должны смеяться, а репортеры Белого дома не должны собирать льстивые истории, когда лидер свободного мира заявляет, что то, что важно для него, всегда будет значить больше всего остального. Они все должны задохнуться от ужаса.