Глава 11

Только заперев за собой дверь, Кэти поняла, что кот миссис М. по-прежнему у неё.

Он был тёплым и мягким, но Кэти никак не могла успокоиться. Лобо ничем ей не поможет.

Нет смысла весь день сидеть в квартире. У управляющего был ключ, и они могли прийти за ней. Но если бы даже управляющий и не смог войти, Моника впустила бы их, вернувшись с работы.

Что же ей делать?

Скажет ли ему миссис М., что Кэти умеет перемещать предметы, не прикасаясь к ним? Мистер П., конечно же, всё рассказал. Он уже говорил о ветре, захлопнувшем дверь прямо ему в лицо, о раскрывшемся портфеле, о камне, ударившем его по ноге, и, конечно, мистер К. видел, как деньги мистера П. разлетелись, хотя на улице не было ветрено.

Неужели её арестуют? Сейчас ведьм больше не сжигают и не топят, но её могут посадить в тюрьму, если решат, что она кого-то убила.

Неужели кто-то может всерьёз поверить, что она что-то сделала с бабушкой? Устроят ли суд, чтобы это доказать?

Но как доказать? Они могут выяснить, что она виновна в мелких шалостях, как, например, в церкви, с соседями… Но Кэти не может доказать, что она не имела отношения к падению бабушки Уэлкер с лестницы.

Она решила, что Армбрастеры всё рассказали мистеру К. незадолго до несчастного случая. Они были на заднем дворе и знали, что бабушка Уэлкер сердится, потому что Кэти не сделала работу по дому, пока бабушка была в городе. Когда Армбрастеры привезли её домой и бабушка увидела, что кухня по-прежнему не убрана, то очень разозлилась.

Кэти не собиралась этого делать. Она просто читала очень интересную книгу под названием «Планета Попрыгунчика» о мальчике по имени Вилли, у которого был робот. Этот робот должен был стать слугой Вилли, но на самом деле превратился в его тюремщика. И как часто бывало, когда Кэти читала интересную книгу, она забыла обо всём на свете.

Она сидела на качелях на широком крыльце, ела из миски вишню и складывала на полу горку из косточек, когда сердитый голос бабушки вернул её к действительности.

– Сколько раз тебе повторять? – проговорила бабушка сквозь зубы. – Почему ты опять набросала косточек на крыльце?

Кэти, которая ещё находилась в мире Вилли и его слуги, не задумываясь, сбросила косточки с крыльца и заставила их улететь в траву.

Армбрастеры, стоявшие у неё за спиной, ничего не видели, но бабушка видела. Она не стала ничего говорить о вишнёвых косточках и спросила про посуду. Убрала ли Кэти на кухне? Вымыла, вытерла посуду?

Кэти сглотнула.

– Я забыла. Но я сейчас всё сделаю.

Она вбежала в дом, захватив с собой свою бесценную книгу: ей оставалось прочесть всего несколько страниц, и она очень хотела узнать, как всё закончилось, но Кэти знала, что ей придётся подождать подходящего момента. Бабушка Уэлкер настолько не любила книги, что однажды даже сожгла одну, когда увидела, что Кэти читает вместо того, чтобы ложиться спать. Кэти не могла ей этого простить. Поздно вечером ей пришлось вытаскивать обгоревшую книгу из камина и бережно расправлять коричневые страницы с обугленными краями, чтобы узнать, чем всё закончилось.

До неё доносился голос бабушки Уэлкер:

– Не знаю, что делать с этой девочкой. В следующий раз, когда Моника приедет или Джо позвонит, я скажу им, что уже слишком стара для такого ребёнка, как Кэти.

Кэти не стала слушать дальше. Армбрастеры и бабушка стояли и разговаривали минут десять, прежде чем бабушка Уэлкер вошла в дом, и вид у неё по-прежнему был очень расстроенный и сердитый.

А полчаса спустя она вскрикнула, покатилась по крутым ступеням подвала и ударилась обо что-то головой.

Кэти очень испугалась. Она позвонила и позвала на помощь. Сначала она вызвала «Скорую», потому что бабушка наверняка серьёзно пострадала. А потом позвонила мистеру Тэннеру, и когда он пришёл несколько минут спустя (он жил недалеко от них, поэтому успел раньше «Скорой» помощи), то очень ласково сказал Кэти, что её бабушка умерла. Он увёл её к себе домой, позвонил Монике и обо всём позаботился. Он даже забрал Дасти и пообещал приютить старого пса на своей маленькой ферме.

А теперь, подумала Кэти, оглядывая квартиру, где прожила всего несколько дней, полиция приедет за ней, потому что они думают, что это она столкнула бабушку с лестницы. Наверное, мистер К. полицейский. Иначе почему, увидев его удостоверение, миссис М. так испугалась и согласилась говорить с ним? Видимо, Армбрастеры что-то рассказали полиции, эти злые Армбрастеры, у которых не было никаких причин делать такие выводы.

Эти слова возникли у Кэти в голове, хотя, конечно, Лобо не произнёс ни слова. Он даже не мяукнул.

– Прости. – Кэти только сейчас увидела, что по-прежнему держит кота, и разжала руки. Она никогда не плакала: не стала плакать она и сейчас, но в её голосе послышались слёзы. – Лобо, что мне делать? Я не выдержу, если меня посадят в тюрьму.

Позволит ли Моника посадить её в тюрьму? Или же решит, что там Кэти и место?

– Может быть. Она тоже думает, что я странная, и если поверит, что это я столкнула бабушку с лестницы… Если бы я могла с кем-нибудь поговорить, с кем-нибудь вроде папы. Не думаю, что он позволил бы посадить меня в тюрьму, но я не знаю, где он…

Кэти опустилась на стул, поглаживая Лобо по голове и пытаясь думать. Ей не к кому было обратиться, никто не мог ей помочь.

Если только…

Как насчёт других детей? Тех, что могут быть похожи на неё? Смогут ли они ей помочь? Поймут ли?

Кажется, это была её единственная надежда.

Конечно, Кэти не знала, были ли эти дети такими же, как она, только потому, что родились в том же месяце. Не могла она знать и того, помогут ли они ей. Да, Кэрри Ламонт тоже была другой: конечно, Кэрри поймёт, что случилось с Кэти. Может быть, Кэрри и не сумеет ничего сделать, но Кэти не знала, как ещё ей поступить. Найти других детей было для неё единственным возможным выходом.

Наверное, она опять слишком сильно сдавила Лобо, потому что он вдруг спрыгнул на пол. Кэти открыла дверь квартиры. Когда Лобо бесшумно проскользнул в коридор, она выглянула, но не заметила миссис М. или мистера К. Лобо принялся скрестись в соседнюю дверь, громко мяукая, и Кэти закрыла дверь своей квартиры, прежде чем кто-нибудь её увидел.

Осмелится ли она остаться дома? Безопасно ли это, когда мистер К. только что признался, что он полицейский, расследующий смерть бабушки? Наверное, он ещё не был готов арестовать её. По крайней мере, Кэти так не думала. Но откуда ей знать наверняка?

Вероятно, он не заберёт её, пока мама не вернётся домой, если только не убедится, что она действительно опасна. Тогда он может сделать это раньше. Что ему сказала миссис М.? Если она призналась, что видела, как Кэти делает что-то странное, может ли это быть доказательством её вины, хотя всё было совершенно безобидно? И если её будут судить, как доказать, что она ни в чём не виновата? В доме в тот момент никого не было, кроме неё, бабушки Уэлкер и старого Дасти. Может быть, Дасти и видел, как бабушка упала, хотя он почти всё время спал, как все старые собаки, поэтому было сложно сказать наверняка. Конечно, Дасти ей не поможет. Никто не мог ей помочь. За исключением других детей…

Ей надо их найти.

Кэти медленно произнесла вслух:

– Думаю, мне надо попытаться найти Дэйла Кейси. У меня есть его адрес. А потом, когда я вернусь домой, может быть, миссис М. скажет мне, безопасно ли оставаться здесь.

Это был не самый идеальный план, но ничего лучше Кэти придумать не могла.

Она по-прежнему была обеспокоена и напугана, но теперь, когда появился хоть какой-то план, она не испытывала такого сильного отчаяния. Кэти взяла листок бумаги с именами и адресами и положила в карман синих шортов вместе с содержимым копилки, составлявшим шесть долларов и четырнадцать центов. Потом она решила, что ей следует поесть перед долгой дорогой.

Открывая банку с консервированным тунцом, Кэти порезалась и обмотала вокруг пальца бумажную салфетку, чтобы остановить кровь. Но даже с салфеткой ей было сложно делать бутерброды и не запачкать их. Она съела один бутерброд, а другой решила взять с собой. Потом Кэти нашла шоколадный батончик «Хёрши» и положила в пластиковый контейнер вместе с бутербродом.

Порезанный палец по-прежнему кровоточил, и Кэти решила, что от салфетки нет никакого толку. Может быть, приклеить на рану пластырь, чтобы кровотечение прекратилось?

Кэти подумала, не стоит ли оставить записку Монике, на случай если она не успеет вернуться домой раньше, чем та придёт с работы, но решила этого не делать. Что она могла написать, что бы не стало доказательством её вины, если записку вдруг увидит мистер К.?

Если ей повезёт, она найдёт способ вернуться домой, и Моника никогда не узнает, что Кэти уходила. В противном случае записка поможет полиции найти её раньше, потому что, если она упомянет какие-нибудь имена, Моника скажет полицейским, где живут эти дети, и они примутся искать её там.

Чтобы сэкономить время, Кэти решила доехать до дома Дэйла Кейси на автобусе. Проезд стоил всего тридцать центов, и ей не пришлось бы долго идти пешком.

Прежде Кэти нечасто ездила на автобусе и потому испытывала странное чувство, входя в салон и бросая монеты в маленький ящичек рядом с водителем. Он не обратил на неё никакого внимания и даже не заметил, что у неё серебряные глаза.

Кэти села у окна и стала рассматривать других пассажиров и пейзаж за окном. Автобус ехал через деловой район города, и на остановках входило и выходило много народу. В основном это были женщины с покупками в руках и пожилые мужчины. Никто из них не обращал на Кэти внимания, кроме мальчика примерно её возраста, который сидел в соседнем ряду и пытался попасть шариками из жёваной бумаги в шею водителю. У него не очень хорошо получалось, но Кэти решила, что пока она в автобусе, лучше избегать скандала, на случай если мистер К. будет задавать вопросы водителю. Поэтому она позаботилась о том, чтобы бумажные шарики из старых обёрток из-под жевательной резинки не попадали в цель. Один случайно застрял в волосах дамы с пухлой сумкой, и Кэти поспешно заставила его выскользнуть из голубоватых кудрей прямо в сумку, откуда торчали ощипанный цыплёнок и упаковка спагетти.

Мальчик подозрительно посмотрел на неё, хотя не мог знать, что она имела какое-то отношение к его неудачам. Кэти пристально уставилась на него с бесстрастным выражением лица, а потом подняла палец и поправила очки. Она очень гордилась тем, что сделала это пальцем.

Кэти вздохнула с облегчением, когда мальчик вышел. Он был единственным, кто её заметил.

Она вышла на углу, как сказала миссис М. Остановка находилась на окраине красивого жилого квартала с раскидистыми деревьями, цветами и ухоженными дворами.

Но там были и собаки.

Когда к ней с яростным лаем подскочила уродливая маленькая дворняжка, сбежавшая с крыльца большого красивого дома, Кэти решила, что пора узнать, может ли она общаться с собаками так же, как и с кошками.

– Немедленно возвращайся на крыльцо, – приказала Кэти. – Иначе я приведу ловца собак, и он отведёт тебя в вольер.

Собака замерла на месте. У неё был длинный хвост, висячие уши и короткая шерсть.

– Ты когда-нибудь была в вольере? – спросила Кэти. – Ты знаешь, что это такое?

Выражение морды собаки было таким забавным, что она бы рассмеялась, если бы не была настолько сильно поглощена собственными заботами. Собаку явно натренировали для охраны дома, и она была уверена, что выполняет свой долг.

– По крайней мере подожди, пока кто-нибудь не окажется на твоей территории. Не лай на людей, стоящих на тротуаре, – велела Кэти и пошла дальше, оставив смущённую собаку на улице.

Было тепло, и Кэти боялась, что батончик «Хёрши» растает, поэтому решила его съесть. Она облизывала испачканные в шоколаде пальцы, когда наконец нашла дом, где жил Дэйл Кейси.

Это был красивый большой дом с просторной лужайкой. Кэти собралась с духом, подошла к двери и позвонила.

Когда внутри дома стихло эхо звонка, дверь открылась, и на пороге возник Дэйл Кейси.

Кэти тут же его узнала, потому что у него были такие же глаза, как у неё.

Как и Кэти, он носил очки. И за их стёклами были видны серебряные глаза.

Из дома раздался женский голос:

– Кто это, Дэйл? Никуда не уходи. Папа вернётся с минуты на минуту, и он хочет, чтобы ты был готов идти на обед к бабушке.

Мгновение мальчик пристально смотрел на Кэти, словно без слов узнал её. Потом он повернул голову и крикнул:

– Всё в порядке, мам! Я буду во дворе. – После этого он заговорил шёпотом: – Сейчас я не могу с тобой говорить, потому что мы идём к бабушке на день рождения. Это займёт почти все выходные, но в воскресенье вечером я буду дома. Ты можешь приехать в воскресенье?

Воскресенье было на расстоянии множества световых лет от сегодняшнего дня. Кэти облизнула губы, не зная, что сказать. Её обуревали разочарование и радость: она нашла его, одного из этих сентябрьских детей, но он уже ускользал от неё, по крайней мере ещё на несколько дней. Это не было бы так важно, если бы ей срочно не была нужна помощь.

– Я пару раз пытался до тебя дозвониться, – сказал Дэйл Кейси. Он оказался серьёзным мальчиком со светлыми волосами и россыпью веснушек, как будто прошёл под лестницей в тот самый момент, когда кто-то красил стену рыжей краской, и она капала прямо на него. – Но только в этом доме невозможно спокойно поговорить. Они всегда хотят знать, с кем ты говоришь и что именно говоришь, или требуют, чтобы ты положил трубку, потому что они ждут важный звонок. Откуда ты про меня узнала? Ты умеешь читать мысли?

Кэти удивлённо моргнула:

– Может быть, только кошачьи. А ты умеешь читать мысли?

– Иногда. И то не все.

Кэти увидела, что на лице мальчика отразилось волнение.

– А есть ещё такие дети, как мы? Или мы единственные?

– Не знаю. Думаю, могут быть ещё двое. Девочка Кэрри Ламонт и мальчик Эрик ван Альсберг. Я их ещё не нашла. Кэрри живёт в Миллерсвилле, но я с ней не встречалась. А мама Эрика снова вышла замуж, и я не знаю её новую фамилию.

– Ты не могла бы… – начал Дэйл, но тут дверь за его спиной распахнулась, и на пороге появилась женщина. Она была очень красивой и нарядно одетой. Она начала что-то говорить сыну, но сразу же замолчала.

Кэти почувствовала, как все внутренности сжались, когда миссис Кейси посмотрела на её лицо. Точнее, на её глаза.

Сначала она приятно улыбалась, но теперь улыбка исчезла с её лица. Она выглядела встревоженной, может быть, даже испуганной.

– Кто твоя подруга, Дэйл?

– Это Кэти…

– Кэти Уэлкер, – сказала Кэти, инстинктивно отступая назад.

– Я не помню, чтобы ты когда-нибудь говорил о Кэти Уэлкер. Это та самая девочка, которая недавно звонила тебе по телефону?

В голосе миссис Кейси слышалось неодобрение, и Кэти не знала, было ли это из-за того, что она звонила Дэйлу, или из-за того, как она выглядела. Из-за её серебряных глаз.

– Где ты живёшь? – спросила миссис Кейси, и когда Кэти сделала ещё один шаг назад, женщина положила руку ей на плечо. Не грубо, но твёрдо, так что Кэти почувствовала себя загнанной в ловушку, как дикое животное, и её сердце бешено забилось. – Уэлкер? Дочь Моники Уэлкер?

Пальцы женщины сжались, и Кэти запаниковала. Она вырвалась и бросилась бежать, чуть не столкнувшись с мужчиной, который вылезал из стоявшей у обочины машины.

– Останови её! Эл, останови эту девочку!

Голос женщины, удивлённый вскрик мистера Кейси, бросившегося к ней, заставили Кэти почувствовать себя воришкой, который сбегает с места преступления.

– Посмотри на её глаза! – крикнула миссис Кейси, и Кэти почувствовала, как на её плечо снова опустилась рука.

– Что происходит? – спросил мистер Кейси.

Но прежде чем он успел крепко схватить её, Кэти вывернулась и побежала. Так быстро она не бегала никогда в своей жизни.

Если бы он погнался за ней, то, наверное, поймал бы. Но он этого не сделал, и после того, как Кэти промчалась по двору, где пожилая женщина поливала цветы, и через дыру в живой изгороди выбралась в переулок, она наконец-то смогла замедлить шаг.

Кэти тяжело дышала. На руке у неё остались кровоточащие царапины от веток живой изгороди, и ей пришлось остановиться, чтобы выровнять дыхание и сообразить, где она находится. Куда ей идти, чтобы вернуться к автобусной остановке?

Многие местные возвращались домой с работы. Наверное, сейчас уже позже, чем ей казалось. Какой-то мужчина припарковал машину, с любопытством взглянул на неё и направился по дорожке к дому.

Дыхание Кэти наконец успокоилось, и она пошла по направлению к улице, по которой, как ей казалось, ходил автобус. Однако она ошиблась, и пришлось повернуть обратно, прежде чем она наконец увидела знак остановки.

Это оказалось совсем не то место, где она вышла, и автобуса ещё не было видно. Кэти огляделась по сторонам, чтобы убедиться, что её никто не преследует, и увидела, что находится на окраине маленького парка. Вокруг было много народу, но никто не обращал на неё внимания.

Кэти увидела в парке, на пересечении двух тропинок, фонтан, подошла к нему и присела на край. Фонтан издавал приятное успокаивающее журчание. Кэти опустила руку в воду и подумала, не будет ли выглядеть слишком странно, если она брызнет ею на лицо, чтобы охладиться.

Пожилой мужчина, сидевший на зелёной скамье, кормил стаю голубей. Неподалеку играли мальчишки. Кэти сидела, размышляя о том, что собирались сделать с ней родители Дэйла Кейси. Посмотри на её глаза, сказала миссис Кейси. Но ведь человека нельзя посадить в тюрьму только из-за цвета его глаз, верно? Попытаются ли они найти её? Или же забудут о ней?

Кэти смыла кровь с руки и прикусила губу, когда от воды из фонтана царапина заныла. Если бы знать, как поступит Моника, если за ней кто-нибудь придёт, будь то семья Кейси или полиция… Защитит ли её Моника или же будет только рада избавиться? Невозможность это узнать наверняка сильно угнетала Кэти.

– Эй! Отдайте! Это наше!

Кэти обернулась и увидела двух хулиганов, перебрасывающих чужой фрисби, и вспомнила, как Джек Сэлфорт и Донни Эдвардс дразнили её, бросая друг другу одну из её туфель. Это были новые туфли, и она знала, что бабушка будет в ярости, если одна из них потеряется. Наконец Кэти устала от издевательств мальчишек, и когда подошёл школьный автобус, собрала все силы и заставила туфлю влететь в окно прямо в руки девочки, которая тут же отдала её ей. Мальчишки были изумлены, поскольку ни один из них не собирался бросать туфлю в окно автобуса, и больше не пытались ничего отнять у Кэти.

Она понимала, что чувствовали эти маленькие мальчики, когда фрисби вырвался у них из рук. Кэти несколько секунд наблюдала за ними и уже собиралась отобрать фрисби и направить в фонтан, откуда дети могли бы его забрать, когда с большим пластиковым диском что-то произошло.

Высокий мальчишка со смехом подбросил его вверх, но вместо того, чтобы перелететь над головами двух других мальчиков и попасть в руки приятелю, фрисби нырнул вниз, резко развернулся и, словно бумеранг, ударил бросавшего его мальчика прямо в лицо.

Мальчишка издал испуганный вопль, прижал руку ко рту и в изумлении уставился на кровь. А потом словно оживший фрисби спланировал ко второму обидчику и нанёс ему сильный удар по уху. Кэти показалось, что он ударил бы его по лицу, если бы мальчик в последний момент не успел увернуться.

Второй мальчишка тоже закричал от боли и принялся тереть ухо. После этого фрисби упал на траву перед своим хозяином.

– Пошли поиграем в другом месте, – сказал этот мальчик своему другу, и они побыстрее покинули парк.

Хулиганы остались стоять на месте, изумлённо переглядываясь и недоумевая, что с ними случилось. Но Кэти совершенно позабыла о них. Она оглядывалась по сторонам в поисках того, кто, как и она, решил помочь фрисби и направить его в другую сторону.

Мальчиков могли видеть только двое. Одним из них был старик, кормивший голубей, который на мгновение позабыл о птицах. А другим – мальчик с собакой на поводке.

Кэти не сводила глаз с мальчика. У неё перехватило дыхание. Хотя он был очень высоким, на вид ему не могло быть больше десяти лет. У него были тёмные волосы и очки в роговой оправе, почти как у Кэти. Он стоял слишком далеко, чтобы разглядеть цвет его глаз, но от волнения она была почти уверена, что они серебряные, как и у неё.

На поводке мальчик держал эрдельтерьера – большого лохматого дружелюбного пса, который то и дело начинал тянуть поводок. Наконец собака бросилась вперёд и потащила мальчика за собой.

В этот момент Кэти услышала звук приближающегося автобуса. Она встала и посмотрела сначала на автобус, а потом на мальчика с эрдельтерьером, быстро удаляющегося от неё. Что важнее: выяснить всё насчёт мальчика или успеть на автобус?

Это было несложное решение. Кэти сделала несколько шагов и крикнула:

– Подожди! Пожалуйста, подожди!

Мальчик обернулся, очевидно, очень удивлённый, и бросился бежать. Но бежал он от неё, а не к ней. Кажется, эрдельтерьер вошёл во вкус, и вскоре они оба исчезли в зарослях кустарника. Когда Кэти добралась до обочины и свернула за угол, мальчик и собака уже исчезли.

Она тяжело дышала, и её охватило острое чувство разочарования. Наверняка он имел какое-то отношение к фрисби. Ведь кто-то это сделал – а мальчик был как раз подходящего возраста, и кроме него рядом никого не было.

А теперь он исчез. Кэти повернула обратно к автобусу, который остановился, чтобы забрать пожилого мужчину, кормившего голубей. Она вошла в автобус вслед за ним, бросила монеты в ящик и упала на сиденье в конце автобуса. Если бы ей только удалось догнать мальчика! Неужели он один из сентябрьских детей? Такой же, как она и Дэйл Кейси? Кэти не сомневалась, что Дэйл тоже отличается от обычных детей. Но теперь она не знала, как с ним связаться, чтобы об этом не узнали его родители, а после того, как они себя повели, Кэти их боялась.

Мог ли этот другой мальчик быть Эриком ван Альсбергом? Кэти размышляла, часто ли он приходит в парк и сможет ли она увидеть его снова. Если он и не был одним из детей из списка, Кэти всё равно была уверена, что это он заставил фрисби изменить направление. Ведь она этого не делала, хотя и собиралась. И мальчик с большой собакой был единственным, за исключением Кэти и мужчины с голубями, кто обратил внимание на случившееся.

Кэти посмотрела на старика, сидевшего напротив, и увидела, что он выглядел усталым и потрёпанным. Он встретил её взгляд, и его глаза оказались голубыми. Он слегка улыбнулся ей, и Кэти попыталась улыбнуться в ответ.

Нет, он не мог заставить фрисби полететь в другую сторону. Это был тот мальчик. Эрик. Может быть, это и есть Эрик. Ей придётся вернуться в парк, когда он снова будет выгуливать собаку. Она должна всё выяснить. Если только мистер К. и Кейси не помешают ей.

В автобусе рядом с Кэти сидела полная женщина, чья сумка с торчащими из неё гамбургерами и упаковкой колготок большого размера занимала почти всё сиденье. Женщина не подвинула сумку, и Кэти не стала её просить. Она сидела, стараясь занимать как можно меньше места, и слушала разговор двух сидевших перед ними женщин, которые жаловались на боль в ногах и жаркий день.

Кэти не знала, стоит возвращаться домой или нет. Она даже не была уверена, узнает ли нужный перекрёсток, поэтому решила выйти на следующей остановке. Так она сможет вернуться через переулки и произвести разведку, на случай если мистер К. приготовил для неё ловушку.

Кэти свернула за угол дома и увидела на парковке голубой «Пинто», принадлежащий мисс К. Значит, уже довольно поздно, и Моника дома и не знает, что случилось с Кэти.

Кэти хотелось поговорить с миссис М., прежде чем подниматься наверх. Она очень проголодалась: ей так и не удалось съесть второй бутерброд, который она взяла с собой. Он выпал, когда она убегала от дома Кейси.

Перед домом росли густые колючие кусты, которые служили Кэти защитой, пока она подкрадывалась к парковке. Машина мистера К. тоже стояла на месте, хотя его самого нигде не было видно.

Поблизости она заметила знакомый силуэт. Подходя к дому, частично скрытому из виду густыми зарослями вечнозелёного кустарника, Кэти увидела выходившего на улицу мистера П. Рядом с ним была мисс К., но Кэти показалось, что они шли не вместе. На мисс К. было прелестное светло-голубое летнее платье и браслет с подвесками: она выглядела так, словно собиралась на вечеринку. На мистере П. были брюки, теннисные туфли и футболка.

– Да, – громко произнесла мисс К., – я получила газету. Мальчик оставил её под дверью, как обычно.

– Мне он газету не оставил. Наверное, бросил где-нибудь. Или кто-то её украл. – Мистер П. стоял на дорожке перед домом, оглядываясь по сторонам, а Кэти в это время неподвижно сидела в кустах.

– Это не он там идёт? Да, точно. Может быть, у него закончились газеты, и ему пришлось вернуться за ними. Мне надо бежать. Пока! – сказала мисс К. и направилась к машине.

Кэти повернулась и увидела Джексона Джонса. Он поставил свой велосипед и крикнул:

– Здравствуйте, мистер Поллард! Я могу забрать деньги за газету?

Мистер П. уставился на него.

– Ты ведь только что их забрал! О чём ты говоришь? Сколько раз в неделю я должен тебе платить?

– Всего один раз, если бы вы заплатили сразу, как только я пришёл. Вы заплатили мне за газету за прошлую неделю, мистер Поллард. А теперь вы должны заплатить за эту неделю.

Мистер П. нахмурился.

– Тут какая-то ошибка! Уверен, что заплатил тебе за эту неделю.

Но Джексон Джонс продолжал стоять на своём.

– Нет, сэр. Если посмотрите свой чек, то увидите там дату.

– Сегодня вечером я даже не получил газету. Мне придётся платить за газеты, которые ты не приносишь?

– Нет, сэр. Сегодня вечером мне не хватило одной газеты, и я знал, что позже мне всё равно придётся вернуться за деньгами, поэтому я захватил газету с собой. – Джексон Джонс подал газету мистеру П., который по-прежнему продолжал хмуриться. – Так вы можете заплатить мне за эту неделю, сэр?

Кэти понимала, что мистер П. не собирается платить. На мгновение позабыв о своих проблемах, она мысленно взялась было за кошелёк мистера П., но он прикрыл карман рукой, и она не смогла его достать. Тогда Кэти сменила тактику и сосредоточилась на газете, которую он держал под мышкой. Мистер П. этого не ожидал, и Кэти удалось вырвать газету, которая упала на лужайку, где в это время работал разбрызгиватель.

Мистер П. выругался, бросился за намокшей газетой и слишком поздно вспомнил про свой карман. Упавший на тротуар кошелёк было несложно раскрыть. Когда оттуда выскользнула купюра и Джексон Джонс наступил на неё, Кэти стала молча ждать, что произойдёт дальше.

Лицо мистера П. приобрело неприятный розовый цвет: покраснела даже его лысина. Он отряхнул газету, снова выругался и стал ждать, пока Джексон Джонс выпишет чек и даст ему сдачу с купюры, которая всё это время лежала на земле.

– Как ты это делаешь? – спросил мистер П.

– Сэр?

– Как, чёрт возьми, ты это делаешь? Заставляешь дуть ветер, чтобы открыть кошелёк, заставляешь газету упасть прямо на разбрызгиватель?

– Я, сэр? Я ничего такого не делал, – с невинным видом ответил Джексон Джонс.

– Значит, это она? Эта девчонка со странными глазами? Она это делает? – Он взбешённо огляделся по сторонам и мгновение смотрел прямо на кусты, где пряталась Кэти, так что её сердце замерло от страха. Но мистер П. её не заметил.

– Кэти? Я её весь день не видел, – ответил Джексон Джонс. – Вот ваш чек, сэр. Увидимся в следующую пятницу.

– Ну ещё бы, – грубо ответил мистер П. – Какие бы доказательства ни искал этот мистер Купер, надеюсь, он их найдёт и засадит её за решётку. Она представляет угрозу для всего квартала. А вот и полицейские. Но думаю, не стоит надеяться, что они её заберут.

Кэти прижалась к земле. У тротуара затормозила полицейская машина, и оттуда вышел офицер в синей форме.

– Добрый вечер, сэр, – сказал он.

– Добрый вечер. Кого вы ищете? – оживлённо спросил мистер П.

Офицер заглянул в свой маленький блокнот.

– Уэлкер. Квартира 2-А.

– Вверх по лестнице и направо, – ответил мистер П. – Вы пришли по поводу ребёнка?

– Маленькой девочки, – подтвердил офицер. – Вы её видели, сэр?

– В последнее время нет. И я бы не стал переживать, если бы больше никогда не увидел. – Мистер П. снова похлопал газетой по ноге и покачал головой. – Как теперь читать мокрую газету?

Он повернулся и вошёл в дом, и полицейский последовал за ним. Ноги Кэти дрожали, и это было ещё хуже голодных спазмов в желудке. До этого момента она слабо надеялась, что всё это какое-то недоразумение и что её не собираются арестовывать. Но теперь сомнений не оставалось.

Мгновение Джексон Джонс стоял неподвижно и смотрел вслед входящим в дом мужчинам. Потом он огляделся по сторонам и шёпотом спросил:

– Кэти, ты здесь?

Она ответила не сразу. Можно ли ему доверять?

Но у неё не оставалось выбора. Кэти не знала, куда идти и что делать, и знала лишь, что не хочет в тюрьму.

– Я здесь, в кустах, – чуть слышным от волнения голосом ответила она.

Джексон Джонс снова огляделся, а потом принялся беспечно насвистывать и приближаться к ней, глядя куда-то в сторону.

– У тебя неприятности?

– Кажется, да, – ответила Кэти.

– Мистер Поллард что-то сообщил полиции?

– Думаю, это был мистер Купер.

– Мистер Купер? Мне показалось, он неплохой человек. Он даже заранее заплатил мне за газету. Слушай, это правда? Ты всё это сделала? Захлопнула дверь ему в лицо и заставила деньги выпасть из его кошелька?

– Да.

– Как ты это делаешь? – спросил Джексон Джонс. Кажется, он верил ей, и в его голосе не было страха и враждебности. – Я не отказался бы от нескольких уроков.

– Я не знаю, как я это делаю, – сказала Кэти. – Я просто об этом думаю, и оно случается.

Джексон Джонс вздохнул.

– Я так и подумал, что этому нельзя научить. Но всё равно спасибо. Это был самый лёгкий способ получить деньги от мистера Полларда. Что ты теперь будешь делать?

– Не знаю, – ответила Кэти. – Я бы убежала и спряталась, если бы знала, что есть такое место, где они меня не найдут. – Её голос был печальным и растерянным.

– Тебе нужна помощь?

– А есть место, где я могу спрятаться?

– Ну… – Джексон Джонс задумался, пиная камень на обочине. – Говорят, что лучше всего можно спрятать предмет в куче ему подобных. Значит, ребёнка вряд ли заметят среди других детей, верно?

– Но где мне найти других детей? Особенно ночью.

– В нашем доме. – В этот момент из подъезда кто-то вышел, и Джексон Джонс сделал вид, будто пытается найти что-то на земле. Вышедший из дома даже не взглянул на него. Когда он дошёл до середины парковки, Джексон Джонс продолжал: – Сегодня у моей младшей сестрёнки Дороти пижамная вечеринка. У нас дома будет много детей, и моя мама тебя даже не заметит. Я одолжу тебе свой спальный мешок.

Дыхание Кэти снова стало ровным.

– Думаешь, это сработает?

– А почему бы и нет? Ты могла бы прийти и просто так, и мама даже не заметила бы тебя. Конечно, она бы тебя увидела, но подумала бы, что ты подруга Дороти или Кэрол. Она не знает и половины их подруг, которые приходят к нам домой.

Среди веток своего укрытия Кэти видела полицейскую машину. По её телу пробежал озноб.

– Но как мне выбраться отсюда? Как добраться до твоего дома?

– Возвращайся в переулок, – сказал Джексон Джонс. – Поверни налево и иди, пока не окажешься на Шестой улице. Я встречу тебя там, и мы вместе дойдём до моего дома. Никто нас не заметит.

Кэти сделала, как он сказал, и через двадцать минут вслед за Джексоном Джонсом вошла в большой белый деревянный дом, в котором пахло чесноком и томатным соусом. Её желудок болезненно сжался. Кэти подумала, хватит ли у неё храбрости попросить что-нибудь поесть.

На кухне никого не было, кроме большого пушистого белого кота, который поднял голову от миски.

– Это Гомер. Где-то здесь бегает его брат по имени Генри, – сказал Джексон Джонс. – Поднимайся наверх по задней лестнице, и я принесу тебе свой спальный мешок.

По пути им никто не встретился, но где-то вдалеке Кэти услышала шум телевизора, хихиканье девочек и мужской голос, прокричавший:

– Кто бы ни взял мою теннисную ракетку, отдайте её обратно!

На площадке второго этажа лестница закончилась. Оттуда Кэти увидела несколько спален и ванную с наваленными на полу полотенцами.

– Ух ты! – сказал Джексон Джонс. – Если хочешь воспользоваться ванной, лучше сделай это сейчас. Она нечасто бывает пустой.

Кэти ничего не сказала, но его предложение пришлось как нельзя кстати. Пока Джексон Джонс ходил за спальным мешком, она воспользовалась ванной.

– Пожалуй, принесу тебе пижаму, – сказал Джексон Джонс. – Думаю, пижама Кэрол тебе подойдёт. Мама может удивиться, если вдруг увидит тебя ночью в шортах.

Он зашёл в одну из спален и вернулся с летней пижамой с розовыми и белыми кроликами. Пижама выглядела совсем детской, но Кэти решила, что она, скорее всего, ей подойдёт.

Когда они подошли к лестнице в центральной части дома, к ним, перепрыгивая через ступеньки, подбежал высокий худощавый мальчик. Он даже не взглянул на Кэти.

– Джексон Джонс, это ты стащил мою теннисную ракетку?

– Нет. А где все остальные? Они не будут спать в комнате Дороти?

– Чтобы всю ночь не давать нам спать? Нет, мама сказала, что они будут спать в подвале. Где же моя ракетка?

– Наверное, у тебя под кроватью. Если возьмёшь лопату и всё там разгребёшь, то найдёшь её.

Мальчик побежал дальше, и Джексон Джонс стал спускаться вниз. Кэти заметила в гостиной мистера и миссис Джонс: они сидели перед телевизором, вытянув ноги. Миссис Джонс повернула голову:

– Джексон Джонс, я тебе говорила, что не буду подогревать ужин. Тебе придётся есть его холодным. Я не собираюсь весь вечер подавать на стол и мыть посуду.

– Всё в порядке, мам. Я люблю холодные спагетти, – успокоил её Джексон Джонс. – Остальные внизу?

– Да, и скажи Дороти, что в последний раз они могут зайти на кухню в одиннадцать. После этого всё должно быть тихо.

– Конечно, мам.

Джексон Джонс толкнул Кэти в бок. Всё это время она не была уверена, что миссис Джонс не заметит её. Потом они прошли через весь дом, вернулись на кухню и спустились в подвал.

Подвал оказался довольно симпатичным. Занимавшая его большая комната была отделана сучковатыми сосновыми досками, а на полу лежал рыжий ковёр. В комнате был и цветной телевизор. На полу в спальных мешках расположились около двадцати хихикающих маленьких девочек. Они смотрели телевизор и ели. Когда Кэти и Джексон Джонс спустились вниз, на них никто даже не взглянул.

– Вот хорошее место, – заметил Джексон Джонс, расстилая спальный мешок в углу на некотором расстоянии от остальных. – Вон там моя сестра Дороти, у неё не хватает передних зубов. Если она спросит, кто ты, скажи, что ты подруга Кэрол. Она вон там, как раз переключает каналы. Ей говори, что ты подруга Дороти. Не знаю, удастся ли тебе заснуть, но по крайней мере ты не на улице. Хочешь есть?

Кэти кивнула.

– Хорошо. Я тоже не ужинал, потому что мне пришлось вернуться к мистеру Полларду за деньгами. Я тебе что-нибудь принесу. Вон там ещё одна ванная комната, где ты сможешь надеть пижаму.

Кэти осталась стоять на месте, уверенная, что кто-нибудь обязательно спросит её, кто она такая. Но никто не обратил на неё внимания: девочки были поглощены переключением телеканалов.

И вдруг, к своему ужасу, Кэти увидела на экране себя.