Глава 10

Книга «Ворон, колдунья и старая лестница» оказалась очень интересной, но Кэти не могла одновременно читать и думать. Поэтому в конце концов она отложила книгу и встала.

Моника вернулась домой с ужасной головной болью и не захотела ужинать: она лежала в своей комнате, положив на лоб мокрую салфетку. Кэти съела готовый ужин по-мексикански и сама приготовила салат. Она была не против. Готовые ужины казались ей настоящим лакомством, потому что их никогда не было в доме бабушки Уэлкер: бабушка считала их совершенно бесполезными и безвкусными.

Может быть, какие-то из них и были именно такими, но мексиканские ужины оказались очень вкусными. Сегодняшний ужин состоял из энчилады с сыром и поджарки из фасоли, испанского риса и тамале. Тамале оказался вкуснее всего, но он был слишком маленьким: Кэти съела его в одно мгновение. Интересно, не бывает ли готовых ужинов с бо́льшим количеством тамале, подумала она.

Было тепло, но Кэти совершенно не хотелось плавать. Через раздвижные стеклянные двери, выходившие на террасу, она видела, кто был у бассейна. Мистер П. и мисс К. лежали в шезлонгах, а мистер К. снова сидел на бортике бассейна.

На них были купальные костюмы, но они не плавали. Они разговаривали, и у Кэти появилось нехорошее предчувствие. Неужели они опять говорили о ней?

Она решила это выяснить. Моника молча лежала в тёмной спальне. Нейтан не пришёл домой впервые за всё время, что Кэти жила с мамой. Интересно, не заболела ли у Моники голова после ссоры с Нейтаном? Но Кэти не хотелось об этом спрашивать.

Она не могла выйти с террасы незамеченной, но могла спуститься по внутренней лестнице, а затем пройти через дверь у бассейна, которой пользовался управляющий. Живущие на первом этаже тоже пользовались этой дверью. Она находилась недалеко от того места, где расположились мужчины и мисс К.

Дверь загораживало карликовое деревце размером немного побольше того, что стояло у бассейна. Кэти решила, что если очень тихо откроет дверь и босиком войдёт внутрь, то сможет притаиться за деревом и подслушать, о чём говорят эти трое.

И как она и подозревала, они говорили о ней.

Она видела их сквозь острые колючки деревца. Мистер Купер сидел лицом к ней, но смотрел он на мисс К. На мисс К. в купальнике с металлическим отливом было приятно посмотреть.

Она взъерошила свои рыжевато-золотистые волосы и сказала:

– Думаю, вы оба спятили. Она совершенно обычная маленькая девочка.

– Тогда как ей удалось заставить камень подпрыгнуть и ударить меня по лодыжке? – спросил мистер П., наклоняясь к ней. – Вы же видели камень!

– Я не видела, как он прыгнул и ударил вас, – сказала мисс К. – Я заметила его лишь после того, как вы сказали, что повредили лодыжку.

Мистер П. ударил кулаком по ручке шезлонга.

– Я говорю вам, этот ребёнок опасен! У неё есть способности, я это точно знаю!

– Я в это не верю, – снова сказала мисс К. – Но даже если и так, то вы сами виноваты. Вы были грубы с ней.

– Груб? Да потому что я ужасно разозлился, когда она врезалась в меня, рассыпала все мои страховки, да ещё и наступила на них! Знаете, сколько времени потребовалось, чтобы привести всё в порядок? И мне пришлось вернуться к некоторым клиентам и просить их снова подписывать новые копии. Слушайте, очевидно, мистер Купер знает, что с этим ребёнком что-то не так, иначе он бы не стал о ней расспрашивать!

У Кэти заныла спина от долгого сидения на корточках, но она не осмеливалась пошевелиться.

Мисс К. повернулась, так что Кэти видела её профиль.

– Но почему вы о ней расспрашиваете, мистер Купер? Она ведь вам ничего не сделала?

– Совершенно верно, – согласился Адам Купер.

– И мне тоже. И миссис Майклмас считает её очень милой, тогда почему мы тратим время на разговоры об этих глупостях? Я хочу поплавать.

Когда мисс К. встала с шезлонга, оба мужчины провожали её взглядом и не заметили Кэти, которая бесшумно пробралась в дом через служебный вход.

Значит, ей всё это не показалось. Мистер К. действительно расспрашивал о ней не просто так.

Только позже, когда ей снова удалось подслушать другой разговор, Кэти узнала, что на самом деле нужно мистеру Куперу, и это оказалось ещё более жутким, чем она могла предположить.

Кэти вернулась в квартиру и увидела, что Моника вышла из спальни и сидела за кухонным столом. Она выглядела очень бледной и уставшей и пила чай со льдом.

Моника подняла голову и попыталась улыбнуться.

– Привет! Хочешь холодного чаю?

Кэти покачала головой.

– Тебе уже лучше?

– Немного. Ты не отвечала на телефон, пока я спала?

– Нет. Думаешь, Нейтан звонил?

Моника поморщилась.

– Наверное. Я надеялась, что он позвонит. Но с другой стороны, это он начал ссору, и я даже не уверена, хочу ли, чтобы он позвонил. Я и понятия не имела, насколько он ревнив и неблагоразумен. Если я даже не могу поговорить с соседом в его присутствии, зачем мне связываться с ним? У меня уже был один неудачный брак, и второго я не допущу.

– Ты собираешься выйти замуж за Нейтана? – осторожно спросила Кэти.

– Нет. – Моника сделала большой глоток ледяного чая и вздохнула. – Нет, я не собираюсь выходить замуж за Нейтана, хотя думала об этом. Я начинаю понимать, что мы с Нейтаном не подходим друг другу. Иногда я сомневаюсь, что вообще кому-нибудь подхожу, но мне бывает так одиноко.

Кэти понимала её. Она обрадовалась, что Нейтан не станет членом их семьи, и подумала, сколько времени потребуется, прежде чем табачный дым выветрится из гостиной.

– Тебе нравится мистер Купер? – спросила она.

– Кажется, он очень милый. Но я с ним недостаточно много общалась, чтобы понять наверняка, – ответила Моника. – Даже не думай о том, чтобы свести нас вместе, Кэти. Когда-нибудь я встречу другого человека.

– Ты общаешься с папой?

– С Джо? Нет, я давно уже не видела его и не разговаривала с ним. Кэти, ты ведь не мечтаешь о том, чтобы мы снова начали жить вместе? Потому что этого никогда не случится, милая. Я знаю, тебе бы хотелось, чтобы мы снова стали семьёй. Но когда брак распадается, ничего поделать нельзя. Мы и раньше не могли сохранить его ради тебя, хотя оба знали, что тебе нужна семья. Понимаешь?

– Наверное, – ответила Кэти.

Но на самом деле она не понимала. Хотя в глубине души она догадывалась, что родители больше никогда не станут жить вместе, она всё же надеялась, что это когда-нибудь случится. Это была детская мечта вроде той, чтобы научиться летать. Ты думаешь, что это было бы здорово, хотя на самом деле в это не веришь.

Кажется, Монике больше не хотелось обсуждать эту тему, и Кэти тоже. Вообще-то Кэти была не прочь поговорить, только говорить ей было не с кем. У других людей были мамы, с которыми они могли обсуждать свои личные проблемы. Но она слишком боялась увидеть лицо Моники, если она вдруг узнает, что Адам Купер расспрашивает о ней. Если Моника боялась ребёнка, который никогда не плакал, а потом чувствовала себя неуютно, когда тот же ребёнок сам научился читать в возрасте трёх лет, что с ней будет, если она узнает, что её дочь умеет общаться с кошками, перемещать мелкие предметы по воздуху, не прикасаясь к ним, и заставлять ветер дуть – сильный ветер, который может захлопнуть дверь и ударить человека прямо по носу?

Нет, такой разговор нельзя было допустить. Кэти оставила Монику пить чай с печальным и растерянным видом. Она тоже чувствовала себя растерянной. И ушла в свою комнату, чтобы почитать, но заснула, думая о своих проблемах.

Беспокойство не оставляло Кэти и на следующее утро, и наконец она решила, что может поговорить с одним-единственным человеком – миссис М. Та, по крайней мере, будет честна с ней. Кэти вышла в коридор, но не постучала в дверь миссис М.

Дверь её квартиры была приоткрыта, и Кэти видела, что внутри никого нет, кроме Лобо, тщательно вылизывающего свою миску. Он поднял голову и уставился на неё своими большими жёлтыми немигающими глазами.

– Привет, Лобо. Где миссис М.?

Кэти не ожидала ответа, и зря. Слова появились у неё в голове, как будто кот сам произнёс их.

Поэтому она и оставила дверь открытой: она собиралась вернуться через несколько минут и не хотела возиться с замком.

– Ты уже поправился? – вежливо спросила Кэти.

Лобо взмахнул хвостом, словно давая ей понять, что больные кошки не стали бы есть. Он облизнул свою миску.

Кэти повернулась и направилась к лестнице. Ей надо было с кем-то поговорить. Она была на лестничной клетке и уже начала спускаться на первый этаж, когда услышала голоса. Миссис М. и мистер К.

– Послушайте, – сердито сказала миссис М., – кто вы вообще такой? Что вы имеете против этой маленькой девочки?

– Я ничего не имею против неё. Мне просто нужна информация, и я думаю, вы можете мне её дать, миссис Майклмас. Кэти откровенничала с вами.

– Она мне доверяет, потому что я не болтаю, – многозначительно ответила миссис М.

Но мистер К. не отступал и совершенно не смутился. Либо он был слишком толстокожим (Кэти в это не верила), либо во что бы то ни стало хотел получить ответы на свои вопросы, иначе не стал бы настаивать, когда миссис М. ясно дала понять, что считает его слишком любопытным.

Кэти на цыпочках спустилась ещё на одну ступеньку вниз, чтобы перегнуться через перила и всё рассмотреть. Седые волосы миссис М. выглядели так, словно кто-то взбил их венчиком для яичных белков, и торчали во все стороны.

Мистер К. провёл рукой по рыжеватым густым волосам и заговорил тихо, но твёрдо:

– Миссис Майклмас, боюсь, Кэти в беде. Помогая мне, вы поможете и ей.

– В беде? – Голос миссис М. стал громче, и все внутренности Кэти сжались от страха. – О чём вы говорите?

– Она говорила вам о своей бабушке?

– Я знаю, что она несколько лет жила с бабушкой, вот и всё.

– Она что-нибудь говорила о том, как её бабушка умерла?

Кэти вцепилась в перила, и хотя было тепло, по её телу пробежал озноб. Что всё это значит?

– Люди, которые живут напротив дома её бабушки, считают, что Кэти виновна в неприятностях, которые происходили на их ферме. Поросята рождались мёртвыми, недозрелые плоды падали на землю, мистер Армбрастер сломал руку, упав с лестницы.

Миссис М. грубо перебила его:

– Что за глупости? Кэти очень милая девочка, она никому не причинит вреда!

– Это вы так думаете. Но некоторые соседи считают иначе. И они говорят, что миссис Уэлкер боялась внучки из-за кое-каких вещей, которые умела делать Кэти. Вещей, о которых другие дети не могут даже помыслить. Вы не поверите историям о проделках Кэти, которые я услышал в этом маленьком городке.

– Нет, не поверю, – твёрдо сказала миссис М.

Если бы Кэти не была так обеспокоена словами мистера К., она бы мысленно благословила миссис М.

– Некоторые жители Дилейни считают Кэти ведьмой. Если бы она жила несколько сотен лет назад, они бы, вероятно, сожгли её или утопили во время испытания водой. И это касается не только жителей города, где она жила, миссис Майклмас. Вы ведь знаете, что кое-какие странные вещи стали происходить прямо здесь, в этом здании, после того как Кэти переехала сюда.

Кэти едва слушала, когда он начал перечислять случившееся с мистером Поллардом. Её охватил ужас, и она начала дрожать. В школе она читала, как в древности ведьм сжигали или привязывали к стулу и опускали под воду, чтобы заставить их признаться в колдовстве. Миссис Андерсон объяснила, что если человек не тонул, крестьяне делали вывод, что перед ними ведьма, потому что как иначе она могла остаться живой, после того как её погрузили под воду? А если «ведьма» тонула, доказав, что у неё не было никаких сверхъестественных способностей, что ж, тем хуже для неё. Значит, произошла досадная ошибка.

Конечно, теперь не поступали так с теми, кого считали ведьмами. Но что окружающие могли сделать, если так боялись её? Боялись того, на что она способна.

До сегодняшнего дня её способность управлять ветром и перемещать предметы была лишь досадной помехой и иногда развлечением. Теперь же Кэти отчётливо понимала, что всё это может быть очень опасным. И к несчастью, её сила была настолько незначительной, что не могла защитить её от тех, кто хотел причинить ей вред, потому что она не была похожа на других.

Мистер Армбрастер, с негодованием подумала Кэти. Она не имела никакого отношения к его свиньям и заставила яблоки упасть на землю всего на несколько дней раньше срока. Это не из-за неё его лестница упала и он сломал руку. Теперь Кэти понимала, что ей вообще не стоило связываться с ним: было серьёзной ошибкой поднимать ветер, чтобы листья облетели на лужайку, которую он только что почистил, и заставлять яблоки катиться ему под ноги, чтобы он о них споткнулся.

Мистер и миссис Армбрастер были в церкви, когда повсюду разлетелись страницы проповеди и все начали чихать. Миссис Армбрастер чихала так сильно, что цветы у неё на шляпке съехали набок, а лицо побагровело. Кэти они никогда особенно не нравились, потому что были сердитыми и вспыльчивыми и всегда запрещали срывать ежевику у своей ограды. По мнению Кэти, это было довольно глупо, потому что кусты росли с внешней стороны ограды, у дороги, и миссис Армбрастер редко собирала ягоды.

Они так и не поняли, куда исчезают ягоды, после того как Кэти научилась садиться на обочине дороги и перемещать их по воздуху одну за другой, так что ягоды влетали прямо ей в рот.

Это было очень весело до того момента, как она случайно чуть не проглотила пчелу, приняв её за ягоду. Кэти вовремя заметила ошибку, и, к счастью, сбитая с толку пчела предпочла в конце концов вернуться к душистым цветам, вместо того чтобы проучить её с помощью жала.

И теперь эти ужасные Армбрастеры говорили о ней плохо. Кэти опустилась на ступеньки и прижалась лицом к перилам. Миссис М. многое о ней знала, и если бы она не была настоящим другом, то рассказала бы мистеру К. то, что он так хотел услышать.

Теперь миссис М. стояла, уперев руки в широкие бёдра, натянув платье с невероятно яркими цветами, и сердито глядела на мистера К.

– Послушайте! У меня есть дела и поважнее, чем выслушивать, что какой-то идиот фермер думает о такой милой маленькой девочке. Не знаю, что у вас на уме, раз вы специально приехали сюда и делаете вид, будто хотите с ней подружиться, но не ждите, что я буду вам помогать устраивать ей неприятности.

– Я никому не пытаюсь устроить неприятности, миссис Майклмас. Я всего лишь пытаюсь разрешить проблему. Кажется, придётся вам кое-что показать.

Кэти услышала, как миссис М. глубоко вдохнула, и припала к перилам, чтобы разобрать, что такого было у мистера К. Это было что-то очень маленькое, потому что он держал его в одной руке: наверное, вытащил из кармана.

Миссис М. была похожа на воздушный шар, из которого выпустили весь воздух. Она словно стала меньше ростом, по мере того как из неё выходили воздух и всё сопротивление.

Кэти видела её лицо, и теперь оно было испуганным, а не сердитым. Когда миссис М. наконец заговорила, её голос чуть заметно дрожал:

– Чего вы от меня хотите?

– Я хочу узнать, на что способна эта девочка. Умеет ли она перемещать предметы, заставлять дуть ветер и тому подобное.

Кэти затаила дыхание. Рядом бесшумно возник Лобо, его янтарные глаза блестели. Когда он прижался к ней, Кэти по привычке погладила его по мягкому меху (она всегда любила кошек, задолго до того, как узнала, что может говорить с ними), но её внимание было приковано к происходящему внизу.

– Чего вы хотите от маленькой девочки, которой ещё нет и десяти лет? – спросила миссис М. – Она же совсем ребёнок.

– Некоторые люди считают, что она очень опасный ребёнок, – чуть слышно ответил мистер К. – Её прежние соседи полагают, что полиция должна расследовать, каким образом её бабушка упала со ступеней в подвал и умерла. Уверен, теперь вы понимаете, почему мне так важно знать правду?

Кэти не заметила, как взяла большого кота на руки, не замечала его пушистой тяжести.

Они считали, что она убила бабушку? Неужели они правда так подумали? Как можно было поверить в такое?

Кэти казалось, что она задыхается.

– Наверное, или вы, или те люди сошли с ума, – сказала миссис М., но её голос был совсем слаб. Кэти тоже почувствовала слабость.

– Теперь вы понимаете, почему мне надо знать о Кэти всё, – сказал мистер К. – Давайте поднимемся наверх, миссис Майклмас, и спокойно поговорим.

Наверх. Кэти услышала это слово, бесшумно встала и побежала, держа на руках Лобо.