Глава 15

На ноге Фэншоу появился громадный кровоподтек. Хотя сломано ничего не было и опасности на первый взгляд не было никакой, его, для профилактики, оставили на ночь в местной больнице. Леди Лавиния осталась у его изголовья, и я стала подозревать, что плакали мои десять шиллингов. Хотя это пари я проиграла бы с удовольствием.

Они вместе вернулись из больницы как раз в тот момент, когда леди Хардкасл и мисс Титмус усаживались завтракать. Рядом никого не было, так что они пригласили меня составить им компанию. Я отказалась – существовала вероятность, что мне еще придется поработать среди прислуги, и я не хотела, чтобы люди были настроены против меня из-за того, что я якобы якшаюсь с господами. Компромисс был достигнут, когда я сделала себе сандвич из сосисок и пары поджаренных тостов и осталась неподалеку.

Из холла донеслись тяжелые шаги. Дверь распахнулась.

– Привет, сестренка, – поздоровался Гарри, после чего прохромал в комнату, опираясь на руку леди Лавинии. – Оставила нам немножко бекона? Или все уже уплела?

– Я уже оставляла для тебя бекон, дорогой. И не один раз. Как я понимаю, тебе лучше?

– Здоров как бык, старушка. Доброе утро, Хелен. И вам, Стронгарм! Чем занимаетесь здесь, в засаде?

– Он еще не совсем выздоровел, – сказала Лавиния. – Ему даны строгие указания отдыхать, и я намерена проследить, чтобы они были выполнены. – Она похлопала Гарри по руке.

– Тогда подведи мужчину к столу, старушка, и я отдохну за ним. Вместе с беконом.

Они сели за стол.

– Кажется, «Роллс» нашли, – заметила Джейк, взяв тост. Меня немного удивило ее хладнокровие. – А мы думали, что с ним можно распрощаться, поэтому доехали на такси. Если бы я знала, то позвонила бы Моргану.

– Нашли, – подтвердила леди Хардкасл. – Его бросили на дороге. Не помню точно на какой. На Чёрч-лэйн? Она проходит по восточной границе поместья. Морган и другие лакеи нашли его и пригнали назад вчера вечером.

– Это было просто ужасно, – заметила мисс Титмус. – И это после всего, что уже случилось! Кому понадобилось вас убивать, Гарри?

– Одному Богу известно, почему люди совершают те или иные поступки, – ответил Фэншоу. – Какой-нибудь отброс общества под тем или иным предлогом добрался до дома, наткнулся на «Роллс», угнал его, сбил меня, а потом бросил машину, поняв, во что он влип. Мы никогда не поймем его мотивов.

Мы с хозяйкой обменялись взглядами. Это было, наверное, самое абсурдное объяснение тому, что случилось вчера, которое только могло прийти в голову, но она легким движением головы предупредила меня, что мы не будем возражать ее брату. А потом я поймала взгляд Гарри и поняла, что сам он верит в него не больше, чем я.

– Слава богу, что все закончилось именно так, – сказала Хелен.

– Мне кажется, беспокоиться абсолютно не о чем, – кивнул Гарри. – Как думаете, можно уговорить миссис Р. зажарить мне пару яиц? Я их обожаю, а она все время их варит.

– Я спущусь на кухню и поговорю с ней, сэр, – предложила я.

– Спасибо, Стронгарм, вы просто чудо. Она просто огромное чудо, сестренка. Ты держись за нее.

– Обязательно, Гарри, – ответила миледи. – Джейк, дорогая, что они ему дали?

– Что-то болеутоляющее, – ответила леди Лавиния, – но точно я не знаю. Он нес ахинею всю дорогу сюда.

Мисс Титмус согласилась встретиться с нами после завтрака в библиотеке, чтобы показать нам сделанные на прошлой неделе фотографии. Мы сгрудились вокруг стола, стоявшего около окна, где свет падал лучше всего.

– Посмотрите, Эмили, – сказала Хелен. – Вот вы и Армстронг.

– Боже! – воскликнула леди Хардкасл. – Я и не знала, что вы нас фотографируете. Знаете, мне кажется, дорогая, что вы можете в этом преуспеть. Обычно на фото все выглядят всегда такими напыщенными и ходульными – одеты в лучшие наряды и таращатся в камеру. А вы смогли ухватить нас, как живых людей. Фло никогда в жизни не выглядела так на фото – она так выглядит в реальной жизни. Дорогая, у вас дар, настоящий талант. Вам правда надо с этим что-то делать.

– В последнее время я много об этом думала, – сказала Титмус, – и тоже так решила.

– Вот и умница. – Моя госпожа продолжила просматривать небольшую стопку фотографий. – Ого! – неожиданно воскликнула она. – Посмотрите-ка все сюда. Что видите?

Мы с Хелен наклонились поближе. Это было фото, сделанное в день аварии. Машины стояли на линии старта. Мы с миледи повернулись в сторону камеры, а остальные подходили к нам. Лорд Ридлторп стоял, наклонившись над авто № 1, и что-то делал под крышкой двигателя. Морган Колман, с ухмылкой на лице, сидел в № 4 и явно представлял себе, как лихо он смотрится в стремительной гоночной машине. Мистер Уотерфорд стоял с ключом в руках.

– И куда смотреть, миледи? – поинтересовалась я.

– Бедняга Докинс погиб в авто № 3, – сказала леди Хардкасл. – Инспектор Фойстер говорит о том, что Монти испортил тормоза, когда машины стояли на стартовой линии. И у него масса свидетелей, включая и меня, которые видели, что Монти делал что-то с одним из авто.

– И правильно, – вмешалась мисс Титмус. – Вот он стоит в комбинезоне и с инструментом в руках.

– Ого! – сказала я, сообразив наконец, в чем дело. – Он ведь стоит за машиной номер два. А номера три и близко не видно.

– То есть он не мог испортить номер три, – вынесла вердикт Хелен, посмотрев еще раз.

– Давайте не торопиться с выводами, – возразила моя хозяйка. – Это показывает только то, что версия инспектора неверна. Но не доказывает, что Монти не портил тормозов в каретном сарае. Где, как мы уверены, все и произошло.

– Ну, не доказывает, – согласилась Титмус, – но все-таки. Я сейчас же попрошу Пройдоху позвонить инспектору. Мы их скоро вытащим. – И она выбежала из комнаты, захватив с собой фото.

– Это с трудом можно назвать убедительным доказательством его невиновности, – заметила леди Хардкасл, когда фотограф вышла.

– Вот именно, – подтвердила я. – Правда, у инспектора нет и убедительного доказательства его вины, за исключением свидетельских показаний. А на фото ясно видно, что свидетели не могли видеть Монти, колдующего над третьим авто.

– Правильно, – согласилась хозяйка. – Думаю, если мы пробудем здесь достаточно долго, то всех убьют или исключат из списков подозреваемых на основе какой-то одной-единственной улики, а тот, кто останется, и окажется настоящим убийцей.

– Розыск на основе естественной убыли, – предложила я.

– Вот именно. И все бы это было очень хорошо, но проблема в том, что убьют наших друзей. Убийца уже сделал попытку в отношении Хелен и Гарри. Кто же следующий?

Через несколько минут вернулась Титмус, вся розовая от возбуждения.

– Я рассказала Пройдохе о том, что вы рассмотрели, и он в восторге. Стал немедленно звонить инспектору Фойстеру. Когда я уходила, он очень жестко говорил с ним. Думаю, что Роз и Монти вернутся домой еще до ленча. Может быть, послать за ними машину? Наверное, это надо сделать, правда? Им же надо будет, чтобы кто-то их подвез? Или их привезет полиция?

Прежде чем леди Хардкасл успела ответить, в дверях появился лорд Ридлторп.

– Отличная работа, дамы, – сказал он. – Благодаря вашему орлиному зрению я убедил Фойстера отпустить их под залог. Я сам съезжу туда, разберусь со всем и привезу их домой. Я вам должен по бутылочке чего-нибудь выдающегося. Каждой.

– Глупости, дорогой Пройдоха, – ответила моя хозяйка, – это входит в плату за проживание.

Эдмонд весело помахал нам рукой и закрыл за собой дверь.

И тут же открыл ее снова.

– Совсем забыл, – сказал его светлость, засовывая голову в щель. – Там вам звонит какой-то мужчина, Эмили. Инспектор Мидлсбро или что-то в этом роде. Язык сломаешь.

– Сандерленд! – воскликнула леди Хардкасл, но Ридлтроп уже исчез. – Лучше не заставлять беднягу долго ждать. Пойду узнаю, что ему нужно. Фло, будьте умницей – принесите нам кофе, ладно? Вы же не откажетесь, Хелен, правда?

– Мы можем просто позвонить вниз, – предложила Титмус.

– Можем, но мы пошлем Фло. Разницы никакой нет.

– Не волнуйтесь, мисс Титмус, – сказала я. – Я заскочу на кухню. Тем более что мне надо решить пару вопросов в преисподней.

– Можно попросить вас приготовить кофе в библиотеку, миссис Раддл?

Кухарка оторвалась от перемешивания какой-то съедобной массы.

– Ну конечно, милая. Пэтти его приготовит. Вы же могли просто позвонить.

– Знаю, – ответила я. – Но мне нравится приходить сюда и встречать вас всех.

– Как мило, что вы это сказали, но большинство из нас предпочли бы остаться наверху, если бы был такой выбор. Пэтти! Приготовь кофе в библиотеку.

– Спасибо, миссис Раддл. Вы же знаете, я…

Шум в столовой для слуг заставил меня замолчать. Миссис МакЛелланд ругала кого-то за что-то, и ее абсолютно не волновало, что ее могут услышать.

– …неблагодарный, злой, лживый, коварный ВОР!!! – Последнее слово она выкрикнула с такой яростью, что, казалось, лишилась последних сил, после чего на какое-то время замолчала.

Раддл грохнула миской, в которой она что-то смешивала, о скамью с несвойственной ей страстью.

– На этот раз она зашла слишком далеко, – заявила она, вытирая руки о фартук. – Не знаю, что там произошло, но так дело не пойдет.

С этими словами повариха направилась в столовую, но я удержала ее, взяв за руку.

– Оставьте это мне, миссис Раддл, – попросила я. – Мы скоро уедем, и мне наплевать, что она обо мне подумает. А вам не стоит сжигать мосты.

Все еще кипя от гнева, кухарка позволила мне вернуть ее к работе. Выйдя в столовую, я застала там tableau vivant, достойную спектакля под названием «Изумление слуг». Две горничные, лакей, чистильщик обуви и прачка замерли в ужасе от вспышки домоправительницы. Единственным движущимся объектом была спина Эвана Гаджера, покидающего помещение. Мюриэль МакЛелланд грозно огляделась вокруг.

– Занимайтесь своим делом. Все! – рявкнула она. – А вы что здесь выглядываете? – спросила она, заметив меня. – Вам что нужно?

– Для начала, чтобы вы больше не смели обращаться ко мне таким образом, – ответила я.

– Убирайтесь из моей столовой, несчастная выскочка, – сказала домоправительница и проследовала в направлении своей комнаты.

Я пожала плечами и вернулась на кухню, чтобы забрать кофе.

И отнесла его в библиотеку, где леди Хардкасл и мисс Титмус устроились в двух удобных креслах. Третье тоже стояло возле низенького столика, на который я поставила поднос.

– Садитесь и присоединяйтесь к нам, – предложила моя хозяйка. – Вы не возражаете, Хелен?

– Конечно же нет, Эмили, я уже говорила вам об этом. Вы всегда можете присоединиться к нам, Армстронг.

– Благодарю вас, – кивнула я и села.

– Причина, по которой я сейчас все перепроверяю, – объясняла Хардкасл, – в том, Хелен, что я получила некоторые дополнительные сведения от нашего друга-инспектора в Бристоле и хотела бы задать вам несколько вопросов. По поводу ваших школьных лет.

– Ой, – сказала мисс Титмус. – Понятно. Но… Хотя нет, задавайте. Наверное, вам надо знать.

Я вопросительно приподняла бровь, но моя госпожа знаком показала мне, что сейчас не время.

– Понимаете, дорогая, – начала она, – все мы действовали, основываясь на том, что все те ужасы, которые случились здесь на прошлой неделе, так или иначе связаны с гоночной командой Пройдохи. И повреждение одной из его гоночных машин, и нападение на его соперника Виктора…

Титмус кивнула. Ее обычная застенчивая улыбка исчезла и уступила место… печали? Сожалению?

– То есть, – продолжала миледи, – я так считала. Флоренс, напротив, смотрела совсем в другом направлении. Там, где я настаивала, что все разгадки надо искать в газетных материалах о гонках и в стенограммах деловых встреч, Фло все время возвращалась к вашей учебе в школе.

Хелен кивнула еще раз.

– Поэтому, когда я собиралась просить инспектора Сандерленда поискать информацию о деятельности гоночной команды, Фло умолила меня спросить его еще и о школе для девочек супругов Эваншоу, – продолжила хозяйка. – Как всегда, оказалось, что ее инстинкты лучше моих. И хотя я не могу полностью исключить связь произошедшего с бизнесом, мне кажется, что у случившегося гораздо более общечеловеческие корни.

Мисс Титмус сидела, уставившись в пол и сложив руки на коленях.

– Инспектор разыскал газетный отчет от июня тысяча восемьсот восемьдесят третьего года, – стала рассказывать миледи.

– Эмили, прошу вас, не надо, – попросила мисс Титмус. – Я этого не вынесу. И никогда не могла вынести. Прошу вас…

– Прошу прощения, дорогая, но я уверена, что события нынешнего лета имеют свои корни в событиях того лета. Так что мне надо услышать вашу интерпретацию событий.

– В основном в газете все было правильно написано, – сказала Хелен.

Я не хотела нарушать атмосферу доверительности своими идиотскими вопросами, но все эти намеки и недомолвки стали меня немного утомлять. Я вновь вопросительно изогнула бровь.

– Простите меня, дорогая, – сказала леди Хардкасл. – Я понимаю, насколько вы разочарованы. Вы помните фото крикетной команды? На ней еще была довольно красивая девочка с темными волосами. Мы тогда спросили, кто это?

– Кэти Кто-то-там, – ответила я.

– Беркиншоу. Мы спросили о подробностях, но леди Лавиния сказала, что это история для другого раза. Боюсь, что этот другой раз наступил. Понимаете, в газетном отчете, который раскопал инспектор Сандерленд, говорится о трагедии, случившейся в школе для девочек. Молодая шестнадцатилетняя девушка, собиравшаяся продолжить образование в Швейцарии, была в один прекрасный вечер найдена повесившейся в беседке на территории школы. Это была Кэти Беркиншоу.

По щеке мисс Титмус скатилась слеза.

– Бедная Кэти, – негромко сказала она. – Это я во всем виновата. Надо было ее остановить. Я должна была видеть, к чему это все ведет.

– Невозможно остановить того, кто принял твердое решение, дорогая, – ласково заметила леди Хардкасл. – Когда человек доходит до такой степени отчаяния…

– Я не про Кэти, – возразила Хелен с некоторым удивлением. – Я про Роз. Я должна была ее остановить.

У нас с хозяйкой глаза вылезли на лоб.

– Роз ее убила? – спросили мы в один голос.

– Что? – теперь вытаращила глаза наша собеседница. – Нет! Боже, конечно нет! Ну, не совсем. Хотя… Вы же знаете Роз. Она… Она…

– Любит издеваться над людьми, – подсказала я.

– Да, – согласилась Хелен. – И всегда любила. Я даже не упомню, сколько раз она доводила меня до слез.

– Так зачем, ради всего святого, вы все еще проводите с ней время? – поинтересовалась миледи.

– Она моя подруга, – ответила мисс Титмус. – И я люблю ее, как сестру. Где-то в глубине души она такая же хрупкая и неуверенная в себе, как и любая другая девушка. Именно поэтому она такая колючая. А никудышная свадьба ей тоже не помогла. Ей нужны друзья.

– Так что же произошло в школе? – задала вопрос леди Хардкасл.

– Вы же видели фотографию. Кэти была красоткой. Роз тоже была хорошенькой, но Кэти вся просто светилась. Словно что-то сияло внутри ее. И Роз ей жутко завидовала. Она делала все, чтобы оскорбить и унизить Кэти. Все время дергала и всячески подставляла ее. Кэти притворялась, что ничего этого не замечает. Но еще хуже стало, когда Кэти начала встречаться с мальчиком из деревни. Нам не разрешали ходить туда одним, но мы часто перелезали через стену. Так вот, Кэти его встретила. И сдуру рассказала нам, что они целовались. Роз словно с катушек слетела. Ее нападки становились все чаще, все злее, все язвительнее. А Кэти продолжала их не замечать, но, когда Роз пригрозила рассказать миссис Эваншоу, что они с тем мальчиком… что их видели… в амурной позе, Кэти не выдержала. Она просила и умоляла… И Роз поняла, что Кэти у нее в руках. И продолжала доводить ее до тех пор… пока…

– Пока Кэти не повесилась в беседке на закате, – негромко закончила моя госпожа. – Мне кажется, мы немного поторопились, уговорив инспектора Фойстера выпустить Роз Беддоуз.

На фоне всего этого мои новости из лакейской показались мне настолько незначительными, что я даже в какой-то момент решила никому о них не рассказывать.

В столовой накрыли легкий ленч, и обе дамы, слегка перекусив, вернулись в библиотеку, чтобы продолжить изучение отличных фотографий мисс Титмус.

Беседа лениво переходила с одного предмета на другой, пока хозяйка наконец не спросила, все ли в порядке в «подземных склепах». Только тогда я решила, что неплохо будет рассказать историю выволочки Эвана. После чего меня несколько удивила та настойчивость, с которой миледи потребовала, чтобы я его разыскала и выслушала его версию случившегося.

Вначале я решила посмотреть в винном погребе. И немедленно отказалась от этой мысли – мне об этом месте сказала сама миссис МакЛелланд, так что с какой стати Гаджеру было прятаться в единственном известном ей месте? После пятнадцати минут бесплодных поисков я вновь вернулась к этой мысли: Мюриэль была настолько зла на него, что не стала бы его искать, поэтому – почему бы не спрятаться именно там? Пока я шла туда, я вновь отбросила эту мысль – если бы домоправительница хотела доставить ему неприятности, она пожаловалась бы мистеру Спинни, так какой ему был смысл прятаться в том месте, где Спинни легко бы его нашел? А когда дворецкий нашел бы провинившегося слугу, ему не оставалось бы ничего, кроме как отругать Эвана, как бы он сам не был бы против этого. А это значит… А это значит, что я подошла к винному погребу. К единственному месту, где я еще не искала.

Гаджер сидел в своем уголке на бочке и смотрел в сводчатый потолок. Даже в колеблющемся пламени свечи я заметила, что он плакал.

– Что вам от меня надо? – спросил он. Я представила себе, как ему хотелось, чтобы его голос звучал сейчас агрессивно и воинственно, но дух из него уже вышел, и голос был усталым и побежденным.

– Пришла проверить, все ли с тобой в порядке, – сказала я. – Миссис МакЛелланд вела себя безобразно. Она вообще не имеет права так обращаться с людьми, а ведь ты даже не ее подчиненный. Ты же один из лакеев мистера Спинни.

– Но, полагаю, уже ненадолго, – грустно заметил юноша. – А ведь я сделал только то, о чем вы меня просили, вот и все.

– О чем я просила? – уточнила я.

– И сделал я все это только ради вас, – продолжил молодой человек и извлек из-под пачки книг на своем столе-бочке фотографию крикетной команды и два аккуратно сложенных пополам листа бумаги. Все это он протянул мне. – Это было в комнате Ковача, – сказал он. – Мне показалось, что вы сказали, что это важно, так что я вынес их до того, как комнату приберут.

– Приберут?

– Как только полиция закончит, они все там вычистят, правда? Вот только эта старая ведьма поймала меня, когда я выходил из комнаты.

Фотография теперь была для меня вполне знакомой, но мне не терпелось выяснить, почему Эван уделял столько внимания бумагам. Я развернула первую. Ее я уже видела, и написана она была более чем знакомым аккуратным почерком – порядок машин на фатальную гонку. На втором же листе было написано нечто новое, что – я была в этом уверена – могло очень сильно заинтересовать мою хозяйку.

– Спасибо, Эван, – поблагодарила я. – Мне кажется, это понадобится леди Хардкасл. Думаю, это именно то, что ей надо.

– Надеюсь, ради этого стоило терять работу.

– До этого не дойдет. Бумаги у меня, так что миссис МакЛелланд теперь ничего не докажет. И я позабочусь о том, чтобы мистер Спинни узнал, что ты работал на нас, даже если она пожалуется. Так что она ничего тебе не сделает.

– Только превратит мою жизнь в каторгу.

– Это она пытается сделать со всеми. И мы с ней скоро разберемся.

– Его светлость не станет ничего делать. Он считает ее лучшей домоправительницей в мире.

– Посмотрим, – сказала я и, вновь сложив бумаги, приложила их к фото. – Только не вздумай делать резкие движения и удирать отсюда. Нам может еще понадобиться твоя помощь.

Гаджер подавленно фыркнул, и я оставила его собираться с силами.

Закрыв за собой дверь в винный погреб, я прошла к лестнице для прислуги, все еще прижимая к себе похищенные предметы. Мимо меня по своим делам прошли несколько младших слуг. Я не увидела никого знакомого, пока не завернула за последний угол, где врезалась в Бетти Баффри, которая шла мне навстречу. Она плакала. День явно выдался слезливым.

– Ах, – сказала она, – это вы, Фло. Простите.

– А что случилось, Бетти, fach? – спросила я.

Горничная Розамунды громко шмыгнула носом и вытерла глаза рукавом платья.

– О, Фло! – вновь зарыдала она, обхватив меня руками.

Я как можно осторожнее постаралась довести ее до лестницы, где помогла ей сесть.

– Расскажите же, что произошло? – попросила я.

– Старая корова вернулась из заключения, – объяснила девушка сквозь всхлипывания. – Я сказала ей, что все тщательно обдумала и, принимая во внимание все произошедшее, мне надо думать о собственной репутации. Я сказала ей, что поработаю до тех пор, пока она кого-нибудь не найдет, но что начинаю искать новое место.

– Но это же здорово! – воскликнула я. – Умница.

– Да, все было бы хорошо, если бы она не заявила: «Если ты так решила, несчастная вероломная проститутка – это у нее хватает наглости называть меня проституткой после всего, что случилось! – то можешь убираться прямо сейчас. Ты мне не нужна. До Лондона доберешься сама. И если не заберешь свое барахло до конца месяца, я продам то, что поценнее, а остальное отдам в церковный благотворительный фонд». Так что я осталась на бобах, Фло. Без работы, без дома… – Баффри вновь захлюпала носом.

Решение лежало на поверхности. И для меня, и для любого, кто не сидел, заливаясь слезами, на ступеньках и не вытирал нос рукавом платья.

– Не хочу показаться грубой, Бетти, но как быстро – по-твоему – ты можешь прекратить рыдания и взять себя в руки? – спросила я.

– Что? – пробормотала Бетти сквозь новые всхлипывания.

– Уверена, что мы сможем найти тебе работу ровно через пять минут. Правда, торопиться некуда, и эта работа будет ждать тебя даже до конца месяца, но, знаешь ли, «Куй железо…» и все такое.

– Что? – спросила горничная еще раз.

Я протянула ей свой носовой платок.

– Вытри глаза, высморкайся и иди за мной, – велела я. – Новая работа ждет тебя наверху. И давай побыстрее. Нет, можешь оставить платок себе. У меня есть еще один.

Когда мы пришли в библиотеку, Бетти уже немного успокоилась, хотя глаза у нее все еще были припухшими. Леди Хардкасл и мисс Титмус все еще сидели в своих креслах.

– А, вот и вы, – сказала моя госпожа. – А мы уже испугались, что вас похитили.

– К сожалению, нет, миледи, – ответила я. – И я все еще с вами. Никуда мне от вас не деться. Но я принесла вам подарок.

С этими словами протянула ей фото и два сложенных листа бумаги.

– Я этого вовсе не заслужила, – сказала хозяйка. – Ну, это я уже видела…

– Но только две вещи, – заметила я. – А вот третья весьма любопытна.

– Так Эван украл из комнаты Ковача именно это?

– И получил за это выволочку, – добавила я.

– Вот как, – заметила леди Хардкасл. – Мы, должно быть, не заметили эту бумажку в том бардаке, который царил на столе. Старина Эван! Жаль, что его «ловкость рук» до такой степени вывела из себя миссис МакЛелланд. Нам надо будет как-то все успокоить.

– Думаю, мы сможем с ней договориться. Иногда она ведет себя, как солдафон, но в общем и целом это интеллигентная и разумная женщина.

– Вот и хорошо. Отличная работа Эван. И вы тоже умница, Фло, что привлекли его на нашу сторону. Нам теперь есть над чем поразмышлять. Но я вижу, вы привели с собой коллегу. Добро пожаловать, мисс Баффри. Я слышала, что ваша хозяйка уже вернулась. Мы, правда, ее еще не видели – она прошла прямо к себе в комнату, – но его светлость заглянул и сказал, что все хорошо.

Горничная Розамунды только кивнула.

– Да, миледи, – сказала я. – В общем-то, из-за этого я и привела Бетти. Они с хозяйкой немного повздорили.

– Боже, какой ужас! Ей наверняка пришлось не сладко. Может быть, стоит задуматься о денежном пособии?

– Теперь самое время, – ответила я. – Дело в том, что ссора не ограничилась только словами, которые забудутся с течением времени. Миссис Беддоуз выгнала Бетти.

– Вот это да! – охнула миледи. – Не может быть.

– И тем не менее. И вот я, знаете ли… подумала…

Все это время мисс Титмус молчала, а теперь неожиданно насторожилась.

– А знаете, – сказала она, – мне кажется, что все это к лучшему. Мисс Баффри, вам нужна работа? Понимаете, в последнее время меня все убеждают, что мне необходима горничная. А теперь прошел слушок, что вам, возможно, понадобится новая работа…

– Вот, – вырвалось у меня. – Как все просто. Бетти?

– Я… э-э-э… я не знаю, что и сказать, – промямлила Баффри.

– Скажи: «Спасибо, мисс Титмус. Это просто здорово», – подсказала я. – Потом вы пожмете друг другу руки, а о деталях договоритесь позднее.

– Спасибо, – повторила Бетти. – И это действительно будет здорово.

– Просто восхитительно, – произнесла леди Хардкасл.

– Все получилось гораздо проще, чем я себе представляла, – заметила я. – Мне казалось, что нам потребуется намного больше времени, чтобы они обе поняли, как им повезло.

– Вам всегда приходят в голову восхитительные идеи, дорогая, – отметила моя хозяйка. – Все неизбежно должно было закончиться именно таким образом.

– А вы что-нибудь знаете о фотографии? – поинтересовалась Хелен у Бетти.

– Только то, что видела в журналах, – ответила та. – И те ваши фото, что вы показывали миссис Беддоуз. Они просто восхитительны.

– Еще лучше, – заметила мисс Титмус. – У меня будет и горничная, и помощница в моем новом бизнес-проекте. Вы вполне можете стать первой сотрудницей компании «Фотографические услуги Титмус».

– А вашим первым контрактом будет контракт на съемки нашего дома, – вставила леди Хардкасл. – Или автомобиля. Или «Мызы», где живут мои дорогие друзья Фарли-Страуды. Или того, что мы сможем найти в деревне. Деревню вы должны будете показать во всей ее красе. И смените имя, дорогая, оно у вас немного громоздкое.

– Я беру ваш заказ, – сказала Хелен. – Раньше я немного впала в уныние, но он меня раззадорил. И в качестве подарка я даю вам сегодня отпуск, Баффри. Расслабьтесь и занимайтесь чем хотите. Увидимся завтра, после завтрака, и обсудим условия и ваши обязанности.

– Вы очень добры, мисс, – сказала ее новая горничная, прекратившая наконец шмыгать носом.

– А если наткнетесь на Роз, я даю вам разрешение показать ей фигу.

– Боже! – вырвалось у Бетти. – Боюсь, что этого я не смогу.

– Я тоже, – согласилась Титмус. – Эта женщина пугает меня до смерти. И всегда пугала. Но хоть помечтайте, а завтра начнем все с чистого листа.

– Спасибо вам, мисс. – Баффри вышла из библиотеки более веселой девушкой, чем вошла в нее.

Леди Хардкасл вновь занялась фотографией.

– Здесь она совсем не выглядит расстроенной, – заметила она.

– О ком вы, дорогая? – спросила мисс Титмус.

– О юной Кэти Беркиншоу. И она очень хорошенькая.

– Вы позволите? – попросила я, и хозяйка протянула мне фото, а сама занялась записками.

Загрохотала дверная ручка, и в дверь просунулась голова мистера Уотерфорда.

– Добрый день, дамы, – поздоровался он. – Вы случайно не видели Роз?

– Боюсь, что нет, – ответила Хелен. – Кажется, она прошла прямо к себе. Вы не пробовали поискать ее у нее в комнате?

– Пробовал, но ее там нет. Нигде не могу ее найти. И Баффри тоже нет. Ладно. Если увидите ее, то, прошу вас, передайте ей, что я ее ищу.

– Обязательно, дорогой, – заверила его мисс Титмус.

Уотерфорд испарился.

Я посмотрела на фото в рамке, которое держала в руке. На нем была теперь уже знакомая мне группа девочек-спортсменок. Непобедимых чемпионок, которым ничто в мире не могло помешать добиться счастья и успеха. Леди Лавиния со своей битой. Миссис Беддоуз с резинкой, удерживающей ее волосы, опирающаяся на плечо подруги и поставившая правую ногу перед левой. Мисс Титмус со своим пухлым личиком и слегка опущенными глазами. Кэти Беркиншоу с теплой улыбкой и небольшой брошкой на груди, подчеркивающей строгость ее формы. Я пригляделась к брошке, и мне неожиданно пришла в голову мысль.

– Мисс Титмус, – спросила я, – а у Кэти Беркиншоу была сестра?

– Что? Ах, да. На пару лет младше нас. Она просто обожала старшую сестру. Как же ее звали? Сейчас вспомню… Ребекка. Точно. Ребекка.

Я попыталась вернуть фото леди Хардкасл, которая все еще была погружена в список гонщиков.

– Миледи, – попросила я. – Взгляните еще раз на Кэти Беркиншоу. Мне кажется, я знаю, почему ее лицо показалось мне знакомым.

Хозяйка посмотрела сначала на лицо Кэти, а потом вновь на список гонщиков.

– Кажется, Монти только что сказал, что Роз нигде нет? – уточнила она.

– Да, – ответила мисс Титмус. – Он ищет ее повсюду.

Моя госпожа резко встала.

– Сдается мне, она в жуткой опасности. Нам необходимо срочно разыскать ее.