Прошло три дня, прежде чем я получила ответ от Джен. Она прислала загадочное сообщение.

«Можем встретиться у колеса обозрения в 14:00?»

«Да. А что?»

«Объясню позже. Чмок».

Эсэмэска от Джен, да еще с поцелуйчиком на конце. Удивительно, как все обернулось.

Я доехала до центра Лондона на поезде, рассеянно глядя на монотонный пейзаж за окном и пытаясь предугадать, о чем пойдет разговор. У нее, должно быть, новости об Эмили, решила я, и внутри зашевелилась надежда. Но почему она не рассказала по телефону? Я стала думать, что это плохие новости, которые нужно сообщать при встрече. Вдруг Ник увез Эмили за границу? Читая в Интернете о похищениях детей родителями, я наткнулась на жуткие истории о матерях, которым приходилось годами добиваться возвращения ребенка. Они целое состояние спускали в иностранных судах, но, даже если выигрывали процесс, отцы успевали настроить против них детей, и те не хотели возвращаться домой. Еще пару недель назад я бы ни за что не подумала, что Ник на такое способен, но теперь я была уже не так уверена.

– Наташа! – Джен заметила, что я иду к ней, и помахала рукой. Я ускорила шаг, а когда приблизилась, она неловко меня обняла.

– Спасибо, что пришла, – сказала она.

Я отстранилась.

– Тебе спасибо.

На ней было облегающее белое платье с черными полосами по бокам, которые подчеркивали ее фигуру, похожую на песочные часы. В волосах мелькали свежевыкрашенные пряди, а макияж был безупречен, хотя и ярковат. Я рядом с ней казалась серой мышкой в застиранных джинсах и дешевой, мешковатой футболке.

– Почему здесь? – спросила я.

– У меня утром была встреча неподалеку. И это хорошее место, чтобы прогуляться, тебе так не кажется? – Она махнула рукой на гладь Темзы слева от нас. Мы часто бывали здесь с Ником до и после рождения Эмили. Мы обожали гулять по южному берегу от Ватерлоо до Тауэрского моста, слушая уличных музыкантов и покупая уличную еду в палатках. Иногда останавливались и смотрели на воду. Или восхищались красотой Вестминстерского дворца и величественными светлыми зданиями на противоположном берегу.

– Никогда не устану от этого вида, – каждый раз повторял Ник. Может быть, они ходили сюда и с Джен?

Она взяла меня под руку.

– Здесь не продохнуть, давай пройдемся?

Мы пошли на восток, в сторону Национального театра. Тротуары были забиты гуляющими туристами, которые без предупреждения останавливались перед нами, чтобы сделать фото. Мы огибали их, лавируя в толпе возле палаток с едой и букинистических киосков. Выбор места казался мне странным, но потом я решила, что, может быть, Джен хочет обезопасить себя на случай, если ее слова меня расстроят или разозлят.

– Так в чем дело, Джен? – спросила я. – Ты узнала, где Ник? Пожалуйста, не держи меня в неведении, это невыносимо.

– Прости, это была плохая идея, – она остановилась. – Здесь слишком шумно, правда? Поищем, где присесть? Может, в фойе театра?

– Просто скажи, ты знаешь, где Ник?

Она кивнула.

– Думаю, да.

– Слава богу, – с облегчением вздохнула я. – Где?

– Давай найдем тихий уголок.

Она завела меня в громадное фойе театра. Утреннее представление уже началось, и вокруг было много пустых сидений. Мы сели на лавку у окна. Джен предложила принести кофе, но я отказалась. Мне просто хотелось наконец узнать, что же она выяснила.

Она убрала за ухо прядь волос, затем сложила руки на коленях.

– Хорошо. Итак, сначала я позвонила Хейли, описала ей, как тебе тяжело, и сказала, что ты хочешь договориться с Ники, – Джен поджала губы. – Боюсь, она была не слишком сговорчива. Сказала, что не знает, где он, а если бы и знала, ни за что бы не открыла тебе.

– Что меня ни капельки не удивляет, – ответила я.

– Да, она иногда бывает жестокой, – согласилась Джен. – Я люблю ее как сестру, но… если уж ей что втемяшится в голову, ее не переубедить. Ей совсем не понравилось, что я пытаюсь тебе помочь, – она скорчила гримасу.

Я растерянно заморгала.

– Но ты сказала, что знаешь, где Ник.

– Именно. Потом я позвонила Джейн. Ее расколоть было проще. На этот раз я вообще о тебе не упоминала, просто спросила, нет ли у нее новостей от Ники и не знает ли она, где он может прятаться.

– И? – мой голос посветлел.

– Она ответила, что не знает наверняка, но за неделю до своего фокуса с исчезновением он спрашивал ее о Ред Хау, спросил, не знает ли она, сдается ли он еще.

– Прости, – сказала я. – Что такое Ред Хау?

Казалось, Джен удивил это вопрос.

– Ники никогда не рассказывал? Боже. Я думала… – она замялась. – Да, наверное, это место слишком связано с нами, то есть со мной и Ники.

– А что это, летний коттедж?

– Да, в Озерном краю. Большой деревенский дом на пятнадцать человек, с чудесным садом и даже с маленьким озером. Уоррингтоны снимали его каждую Пасху, для всей семьи. Отличное место для прогулок на природе, хотя там кажется, что все время идет дождь. В конце концов мы перестали ездить туда из-за погоды. Не были уже много лет, но это все еще особенное место. Полно хороших воспоминаний, понимаешь? – На ее лице промелькнуло ностальгическое выражение.

– То есть Ник с Эмили сейчас там? – спросила я.

– Точно не знаю, но думаю, что да. Я позвонила в агентство, и мне сказали, что он забронирован на ближайшие три месяца. Конечно, я не могла спросить, кто забронировал, но это точно Ники. Дом находится в глуши – идеально, чтобы спрятаться. И он там все знает, будет чувствовать себя как дома.

– Скажи адрес, – Джен заколебалась, и на секунду во мне вспыхнуло раздражение. – Если не скажешь, я сама найду в Интернете.

Я полезла в сумку, но она положила ладонь мне на руку.

– Поэтому я и хотела встретиться, – произнесла она серьезным голосом. – Беспокоилась, что ты помчишься туда.

– Именно это я и собираюсь сделать.

– Что, если он откажется с тобой разговаривать?

– Заставлю.

– Как? Будешь кричать в щель для писем? – Она посмотрела на меня с отчаянием. – Он не отдаст Эмили просто потому, что ты вежливо попросишь. Он слишком далеко зашел, чтобы отобрать ее у тебя, Наташа. Его не интересуют судебные постановления и совместная опека. Он не любит делиться. Ему нужно все или ничего. Так всегда было и будет. Жалость ему неведома, поэтому он и преуспел в бизнесе. Он шел по головам тех, кто стоял у него на пути, но делал это с таким обаянием, что они даже ничего не замечали. И тебя он не пощадит.

Не хотелось признавать, но Джен, скорее всего, была права. Хоть мы и прожили с Ником три года, она все равно знала моего мужа лучше меня. Я испытала неимоверное облегчение, узнав о местонахождении Эмили, но вернуть ее будет не так просто.

– У тебя всего одна попытка, – сказала Джен. – Как только он поймет, что ты знаешь, где они, сразу же переедет в другое место, и ты никогда их не найдешь.

– Да, знаю. Я не могу позволить себе все запороть.

Придвинувшись, она понизила голос.

– Бесполезно с ним разговаривать. Ты должна похитить ее обратно.

От этой мысли у меня в голове разгорелось пламя. Я мгновенно представила, как бегу по тропинке с Эмили на руках, забрасываю ее в машину и уезжаю на полной скорости. Но как я это проверну? Я была одна, не умела даже водить – официально, по крайней мере. И Ник будет сопротивляться. Кто знает, что он сделает, чтобы меня остановить?

Я вдруг заметила, что Джен внимательно меня разглядывает, будто пытаясь прочесть мои мысли. Она взяла мои руки в свои и наклонилась ко мне.

– Если хочешь, я помогу.

– Серьезно? – Мои пальцы безвольно лежали в ее руках. – Почему? Зачем тебе это? Я разрушила твой брак, выгнала из дома. Ты сама говорила, что ненавидишь меня. И я тебя не виню. Я бы на твоем месте чувствовала то же самое. Я не понимаю, почему вдруг ты…

– Месть, – ответила она. – Чистая месть. Все, чего хотел Ники, – это ребенок. На меня ему было плевать, как только ты забеременела, он тут же меня бросил. Мы с тобой никогда не имели значения, разве ты не понимаешь? Он использовал нас – обеих.

– Не знаю… Наверное, ты права… Я никогда… никогда не думала об этом в таком ключе, – пробормотала я, запинаясь.

– Так какого черта он должен заполучить Эмили? Я хочу положить этому конец. Увидеть, как ему это понравится, когда он останется с носом. – В ее глазах сверкнула горечь, уголки рта искривились. – Моя помощь тебе – проявление эгоизма. Я сделаю это не ради тебя, а ради себя. Это принесет мне огромное удовлетворение.

Наконец я поняла, в чем смысл нашей встречи. Союз между нами казался невероятным, и все же идея объединиться звучала логично. Неважно, что нами двигали разные мотивы, зато у нас была одна цель. К тому же это было выгодно с практической точки зрения. У Джен была машина, она хорошо знала, куда ехать. Вне всяких сомнений, это была работа для двоих. Я схвачу Эмили – я понятия не имела как, но мы что-нибудь придумаем, – а Джен будет стоять на стреме, как водитель для побега. Дерзкий план, но попробовать стоило.

– Ну? Что думаешь? – спросила она, вклиниваясь в мои мысли.

– О’кей, – я кивнула. – Давай сделаем это.

Джен улыбнулась.

– Вот и умничка! Я считаю, чем скорее, тем лучше. Мы же не хотим, чтобы он сменил локацию?

– Да, ты права… Незачем откладывать.

Я стала лихорадочно перебирать в голове, что взять с собой. Одежду для Эмили, еду и воду. Одеяльце, чтобы ей было тепло.

– Хорошо. Поедем завтра утром и проследим за домом. Нужно убедиться, что он там, прежде чем вламываться. Потом будем ждать.

– Хочешь сказать, мы полезем в дом ночью? Но как? Разве там не будет заперто?

– Да, но я думаю, что знаю, как проникнуть внутрь. Нам понадобятся фонарики. Я помню расположение комнат и примерно представляю, где может спать Эмили.

– Правда?

Ее голос внезапно зазвучал тише, на глазах выступили слезы.

– На втором этаже, прямо над крыльцом, есть крошечная спальня. Она обставлена как старомодная детская, с красивой старинной кроваткой. Дети Хейли всегда там спали. Ники говорил, когда у нас будет ребенок, он тоже будет там спать. Поэтому он и поехал в Ред Хау – чтобы осуществить мечту.

– Боже… Я и понятия не имела, что он так одержим, – сказала я. – Он просто сумасшедший.

– Он пойдет на все, чтобы удержать Эмили, – ответила Джен. – Ты понимаешь, что подвергаешь себя опасности? Если у нас все получится, он никогда нам этого не простит.

Я решительно стиснула зубы.

– Знаю. Плевать.