Глава 12

На город пролился холодный, нудный, неприятный дождь. Хотя в лимузине было тепло, Кевин невольно вздрагивал, когда машина останавливалась на светофоре, и он видел, как люди снуют туда-сюда. Многих дождь застал без зонтиков. Несмотря на все основания для радости, капли, стекавшие по окнам лимузина и других машин, почему-то напоминали Кевину слезы. Он откинулся на спинку, закрыл глаза и просидел так всю дорогу до дома.

– Мистер Тейлор! – радостно приветствовал его Филипп. Охранник распахнул перед ним дверь дома, стоило Кевину выйти из лимузина. – Поздравляю! Я только что смотрел новости!

– Спасибо, Филипп. – Кевин стряхнул холодные капли с волос.

– Здорово, наверное, выиграть такое важное дело. Теперь все будут знать вас, мистер Тейлор. Вы можете гордиться собой.

– Процесс еще не закончен, – сказал Кевин. – Я сам еще не все осознал.

Он направился к лифту.

– Похоже, у мистера Милтона будет повод для новой вечеринки, верно?

– Я бы не удивился. Спасибо, Филипп.

Кевин вошел в лифт и нажал кнопку пятнадцатого этажа. Лифт начал подниматься, и Кевин немного успокоился. Его все еще переполняли смешанные чувства – приподнятое настроение окрашивалось какой-то тревогой. Что-то было неправильно. Что-то явно было неправильно. Неожиданно Кевин понял, что крутит на мизинце золотое кольцо.

Двери открылись, он вышел, но тут же остановился. Ему показалось, что кто-то прошептал его имя. Он быстро обернулся – и с ужасом увидел в коридоре Хелен Сколфилд в ночной рубашке. Она прижалась к стене и смотрела на него безумным взглядом.

– Хелен!

– Я видела, что Харон привез вас, – прошептала она и оглянулась на свою квартиру. – Я недолго… Она может найти меня в любой момент.

– Что случилось?

– То, что случилось с Глорией Джеффи, произойдет и с Мириам. В свое время я отказалась в этом участвовать… Я предупреждала вас своей картиной… Но если она от него забеременеет, будет слишком поздно. Он питается ее чистотой, высасывает из нее жизнь, как вампир, сосет кровь… Вы должны убить его… Убейте его, – повторила она, стиснув зубы и сжав кулаки. – Иначе перед вами встанет тот же выбор, что и перед Ричардом Джеффи. Слава богу, ему хватило совести сделать что-то еще… Только у Ричарда была совесть… – Губы Хелен задрожали. – Они все преданы ему. Пол стал худшим. Он – Вельзевул, – добавила она, почти падая на него. От ее безумного взгляда у него судорожно забилось сердце.

– Хелен, позвольте я отведу вас домой…

– Нет! – отшатнулась она. – Для вас уже слишком поздно, правда? Вы выиграли его дело. Вы тоже принадлежите ему! Ему! Проклинаю вас! Проклинаю вас всех!

– Миссис Сколфилд! – В дверях квартиры показалась миссис Лоншан. – Надо же! – Она выбежала в коридор. – Пойдемте, пойдемте домой, пожалуйста.

– Отстань от меня! – Хелен подняла руки над головой, чтобы наброситься на сиделку.

– Успокойтесь, миссис Сколфилд… Все будет хорошо…

– Вам помочь? – спросил Кевин. – Может быть, вызвать врача?

– Нет-нет. Все будет в порядке. В полном порядке, – пряча улыбку, ответила миссис Лоншан. – Не так ли, миссис Сколфилд? Вы знаете, что все будет хорошо, – добавила она успокаивающим тоном.

Руки Хелен задрожали, она медленно опустила их и заплакала.

– Ну-ну, не надо плакать… Все будет хорошо… Я отведу вас домой, и вы отдохнете…

Она обняла Хелен Сколфилд за талию и решительно развернула ее к входной двери. Потом сиделка взглянула на Кевина.

– Все в порядке, – повторила она и потащила Хелен по коридору к квартире.

Кевин смотрел им вслед, пока дверь за ними не закрылась. Прежде чем войти в свою квартиру, он вытер лицо платком.

Как только щелкнул замок, к нему подбежала Мириам. Она обняла и расцеловала его.

– О, Кев, я так рада! О тебе говорили в вечерних новостях! Я видела, как у тебя брали интервью, когда ты выходил из зала суда! Минуту назад звонили твои родители. Они тоже смотрели! И мои тоже! Нам нужно куда-нибудь пойти – это нужно отметить! Я уже заказала нам столик в «Ренцо». Тебе обязательно понравится! Норма и Джин говорят, что они всегда отмечают там свои праздники.

Кевин стоял и просто смотрел на жену.

– Что случилось? Ты какой-то… бледный.

– Со мной произошло нечто ужасное. В коридоре меня встретила Хелен Сколфилд – в одной ночной рубашке. Она сбежала от сиделки.

– О нет! Что случилось?

– Она говорила безумные вещи, но…

– Что она говорила?

– О нас, о Джоне Милтоне и партнерах…

– Кевин, ну не нужно об этом думать! Не сейчас! Мы же с тобой так счастливы! – воскликнула Мириам. – Ты же знаешь, она очень больна… Она – сумасшедшая!

– Не знаю… А откуда у тебя синяк на шее?

– Это не синяк, Кевин. – Мириам повернулась и посмотрелась в зеркало. – Похоже, нужно побольше тонального крема…

– Что значит – не синяк?! Обычный синяк!

– Это засос, Кев, – покраснела Мириам. – Ты – настоящий вампир! Ладно, не обижайся, это все пустяки. Быстро в душ и переодеваться! Я страшно голодная!

Кевин не шелохнулся.

– Кевин? Ты что, собираешься простоять здесь весь вечер?

– Нам нужно поговорить, Мириам. Не знаю, что здесь происходит, но, клянусь, я не помню, чтобы между нами было нечто подобное…

– Да все хорошо, глупый! Ты напряженно работал над своим делом, у тебя было много проблем… Все понятно… Девочки говорили мне, что в начале с тобой так и будет… У тебя столько дел, что немудрено что-то и забыть. С Тедом и Дейвом было то же самое. Все пройдет, когда ты обретешь уверенность и станешь настоящим адвокатом. Но как ты начал? Ты – мой настоящий нью-йоркский адвокат. – Мириам обняла мужа. – А теперь давай собирайся. Нам нужно отметить твой успех. – Она мельком взглянула в зеркало. – Пойду поправлю макияж.

Кевин проводил ее взглядом и медленно направился в ванную. Возле гостиной он остановился. Хелен Сколфилд не выходила у него из головы. Он вошел в гостиную, чтобы взглянуть на картину. Но картины не было – ни на стене, ни на полу.

– Мириам, – позвал он.

Мириам не отвечала. Он вошел в спальню – она поправляла макияж за туалетным столиком.

– Мириам, что случилось с картиной Хелен?

– Случилось? – удивленно переспросила Мириам. – Я не могу ее больше выносить, Кевин! Это единственная депрессивная нота в нашей квартире. Девочки сказали, что мы и без того были очень добры, что держали картину на стене так долго.

– Так где она? В шкафу?

– Нет, ее больше нет, – ответила Мириам и вернулась к макияжу.

– То есть как – «нет»? Что ты говоришь? Куда ты ее дела? Выбросила?

– Нет. Я не могла так поступить – это же произведение искусства. И всегда найдутся те, кому это понравится, хоть это и невероятно. Норма знает галерею в Виллидж, где берут подобные вещи. Мы подумали, если картина продастся, то Хелен будет приятно. Мы решили, что это ее порадует.

– Что за галерея?

– Я не знаю, как она называется. Норма знает, – раздраженно ответила Мириам. – Да что с тобой? И моя мама, и твоя считают картину ужасной. Ей не место в гостиной.

– Когда вы это сделали? – не отставал Кевин.

Мириам снова повернулась к нему.

– Вот видишь, каким наблюдательным ты был в последние дни! Два дня назад, Кевин. Я избавилась от картины два дня назад.

– И ее продали?

Мириам поджала губы и отрицательно покачала головой.

– Ты собираешься в душ? Нам уже пора ехать!

– Что? А, да, да…

Кевин начал раздеваться.

– Это так замечательно, правда? О тебе напишут во всех газетах! И по телевизору покажут по всей стране! Уверена, мистер Ротберг безумно благодарен тебе.

– Ротберг?

– Ротберг, Кевин! Человек, которого ты защищал. – Мириам рассмеялась. – А еще говорят, что профессора рассеянные…

– Нет, Мириам, ты не понимаешь. – Кевин подошел к жене. – Я победил, потому что свидетельница полностью изменила свои показания. И я не понимаю, почему она это сделала. Это произошло прямо в зале суда. Мистер Милтон прислал мне записку, чтобы я задал нужные вопросы. Он знал, что она изменит показания. Он знал!

– Ну и что? – улыбнулась Мириам. – На то он и есть – мистер Милтон!

– Что?

– Вот поэтому он босс, а ты, Тед и Пол – всего лишь партнеры.

Кевин молча смотрел на нее. Мириам говорила, словно маленькая девочка.

– Не бери в голову, – сказала она, поворачиваясь к зеркалу. – Когда-нибудь ты тоже станешь таким. Разве это не чудесно? – Мириам замолчала и прищурилась, словно смотрела не в зеркало, а в хрустальный шар. – Собственная фирма… «Кевин Тейлор и партнеры»… И ты будешь рассылать партнеров, чтобы те искали тебе новые таланты, как мистер Милтон отправил Пола искать тебя… Ты уже будешь знать, кого искать.

– Кого искать? Кто тебя этому научил?

– Никто, дурачок. Джин и Норма как-то говорили об этом за обедом. Они говорили, что мистер Милтон именно этого и хочет. – Мириам откинула голову и восторженно произнесла: «Дейв Котейн и партнеры», «Тед Маккарти и партнеры», «Пол Сколфилд и партнеры», «Кевин Тейлор и партнеры»… Вы захватите весь город. Мистер Милтон, конечно же, найдет себе новых партнеров. Вы и заметить не успеете, как все обвиняемые в Нью-Йорке будут стремиться только в ваши фирмы.

Мириам рассмеялась, поднялась и повернулась к нему.

– Кевин, ты еще не был в душе?

Он задумался, а потом подошел поближе.

– Послушай, Мириам. Здесь происходит что-то странное. Я пока не разобрался, но, может быть, Хелен Сколфилд не так уж безумна, как нам кажется.

– Что? – Мириам отстранилась от мужа. – Кевин Уингейт Тейлор, немедленно прекрати и отправляйся в душ! Я сказала тебе, что голодна как волк. Жду тебя в гостиной. Поиграю на спинете, но, надеюсь, ты соберешься быстрее, чем я закончу концерт.

Она вышла, оставив его обнаженным возле туалетного столика.

Кевин повернулся и посмотрел на свое отражение. И ему сразу вспомнились те странные эротические сны. А сны ли это были? Для Мириам это была настоящая реальность. И синяки на ее ногах тоже были реальными.

А все те разы, когда они, по ее словам, занимались любовью, а он не мог вспомнить этого? Невозможно быть настолько рассеянным. Кто-то из них явно сходит с ума – она или он…

«…но если она от него забеременеет», – вспомнились ему слова Хелен Сколфилд. Что она сказала? «Тогда будет слишком поздно». Он? О ком она говорила?

Кевин отвернулся от зеркала. Неужели это возможно?

«Мы не проигрываем», – говорил Пол Сколфилд. И все трое смотрели на мир одинаково высокомерно. «Ты выиграл дело для него. Теперь ты тоже принадлежишь ему! – сказала Хелен Сколфилд. – Будь ты проклят! Будьте вы все прокляты!»

Он вспомнил то странное ощущение, которое охватило его, когда мистер Милтон сказал: «Теперь вы настоящий партнер Джона Милтона».

Кевин снова посмотрел в зеркало. О чем говорила Хелен? Неужели он изменился? Отражение осталось прежним, но даже в самих подобных размышлениях было нечто зловещее. Кевин собрался с мыслями. Завтра он съездит к Беверли Морган и узнает, как мистер Милтон убедил ее изменить показания.

Перед выходом из дома Кевин позвонил своим родителям и родителям Мириам. Он изо всех сил старался говорить так, чтобы родители не почувствовали его тревоги. Единственным, что омрачило эти радостные разговоры, стало замечание мамы.

– Теперь, – сказала она, – когда ты закончил это большое дело, тебе нужно больше времени уделять Мириам. Мне кажется, она постоянно на взводе.

– Что ты хочешь сказать, ма?

– Невозможно постоянно находиться в таком состоянии. Поверь материнскому инстинкту, Кевин. Может быть, она слишком старается угодить тебе. Арлин почувствовала то же самое, только она не хотела говорить тебе, чтобы не показаться навязчивой тещей.

– Но она говорила, что Мириам очень счастлива…

– Я знаю. Я не утверждаю, что она несчастлива. Просто… уделяй ей больше внимания, хорошо?

– Хорошо, мама.

– И еще раз поздравляю тебя, сынок. Я знаю, ты всегда хотел чего-то подобного.

– Да… Спасибо.

Он понимал, что мама совершенно права. Мириам стала совершенно другой. Она изменилась так стремительно, что ему давно следовало встревожиться. Он не обращал внимание на то, что происходит, потому что слишком сильно стремился к этому – к богатству, роскоши, престижу. А кто этого не хочет? Он привез Мириам сюда, он показал ей все это. Все, что происходит и что уже произошло, на его совести.

Он обернулся, словно кто-то постучал его по плечу. Взгляд его устремился на террасу. И Кевин снова подумал, почему Ричард Джеффи покончил с собой. Что имела в виду Хелен, когда говорила, что совесть была только у Ричарда?

– Я жду, милый, – позвала Мириам из гостиной.

– Иду, иду…

Они вышли из квартиры, спустились и сели в ожидавшее их такси. Мириам заказала столик в «Ренцо» – дорогом эксклюзивном ресторане североитальянской кухни. И Кевин постарался забыть о своих тревогах.

Однако он не мог не думать, насколько иначе вела себя Мириам в «Брэмбл Инн», когда они отмечали его победу в деле Лоис Уилсон. Теперь ее не волновало, виновен его клиент или нет. Конечно, об этом деле она практически ничего не знала, поэтому не задавала никаких вопросов и не делала замечаний.

Кевин не мог не признать, что Мириам очень хороша в новых узких брюках и свитере красного цвета. Свитер был расшит мелкими жемчужинками. Мириам по-прежнему красилась гораздо сильнее прежнего. Кевин неожиданно понял, что без румян и помады она была бы слишком бледной.

Да и ресторан оказался не из тех, что ей всегда нравились. Сама она ни за что его не выбрала бы. Яркий свет, зеркальные стены, гул голосов… Несмотря на плохую погоду, народу в ресторане оказалось очень много. Столики стояли буквально вплотную друг к другу.

Мириам была очень оживлена – совсем не так, как в «Брэмбл Инн» и вообще в Блисдейле. Как он мог упустить произошедшую с ней разительную перемену? Он казнил себя за то, что с головой ушел в работу. К удивлению Кевина, Мириам многие знали – от метрдотеля до официантов. Ей кивали и улыбались гости ресторана. Мириам сказала, что они с девочками часто обедают и ужинают здесь, когда мужья заняты на работе.

Впрочем, обстановка в ресторане постоянно ее отвлекала. Когда-то она была сосредоточена только на муже, теперь же ей все время хотелось посмотреть, кто пришел, кто с кем сидит, что заказали другие гости. Как непохоже это было на те интимные ужины при свечах в уютном «Брэмбл Инн», думал Кевин. Но Мириам это нравилось – или она просто не замечала произошедшей с ней перемены.

Даже любовью после ресторана они занимались по-другому. Мириам была нетерпелива, требовательна, напориста. Она вертелась и крутилась под ним, а потом перехватила инициативу, направляя его руки туда, где ей хотелось ощущать его прикосновения более агрессивно. Он почти потерял интерес – почувствовал себя жиголо, которого используют ради получения удовольствия. В этом соитии не было ни внимания, ни взаимности, ни стремления к единению.

И Мириам осталась неудовлетворенной.

– Что не так? – спросил Кевин.

– Я устала. Наверное, слишком много выпила.

Мириам отвернулась, а Кевин лежал и думал, боясь закрыть глаза. Ему казалось, что стоит зажмуриться, и что-то… кто-то… придет. В конце концов он заснул. В четыре утра он проснулся и понял, что Мириам рядом нет.

Он прислушался и услышал какие-то звуки в гостиной. Кевин быстро понялся, надел халат. В гостиной и холле горел свет. Еще один эротический сон? Или реальность? Кевин двигался медленно, сердце его стучало. Он увидел, что Мириам стоит в дверях и выглядывает в коридор. Оттуда доносились голоса.

– Мириам, что случилось?

– Это Хелен, – повернулась жена.

– Что с ней?

Кевин быстро подошел и выглянул. В коридоре стояли Норма и Джин, тоже в халатах.

– Что произошло?

– Она взбесилась, – ответила Норма. – Полоснула миссис Лоншан ножницами по руке.

– Что?

В этот момент дверь квартиры Сколфилдов открылась, и два санитара вывезли Хелен на каталке. Она была плотно пристегнута. Пол, Дейв и Тед шли следом. Хелен отчаянно мотала головой, словно не желая мириться с реальностью. Кевин отодвинул Мириам и подошел к Полу.

– Дело плохо, – сказал тот. – Она только что вскочила с постели и напала на сиделку. К счастью, рана несерьезная, но оставлять ее дома больше нельзя. Ей сделали укол успокоительного, но лекарство еще не подействовало.

Двери лифта открылись, и санитары вкатили каталку. Пол повернулся к Дейву и Теду.

– Вам не нужно ехать. Уже слишком поздно. Я справлюсь сам.

– Ты уверен, что все будет нормально? – спросил Тед.

– Разумеется. Ложитесь спать. Поговорим утром.

Пол вошел в лифт следом за каталкой. Санитары потеснились, давая ему место, и Кевин увидел лицо Хелен Сколфилд. Когда она заметила его, ее глаза расширились. Неожиданно она начала кричать. Кевин содрогнулся, услышав этот пронзительный, мучительный крик. Вопль был слышен, даже когда лифт начал спускаться…

– Я знал, что так и будет, – сказал Дейв, отворачиваясь.

– Беда… – кивнул Тед, качая головой. – Джин?

– Иду.

Женщины обняли друг друга у дверей квартиры Кевина и Мириам, а затем Норма и Джин вслед за мужьями вернулись к себе. Кевин проводил их взглядом.

– Кевин?

Он посмотрел на Мириам, а потом перевел взгляд на дверь квартиры Сколфилдов. Где же сиделка? Если ее ранили в руку, то почему никто о ней не позаботился? Он направился к двери.

– Кевин, что ты делаешь? Куда ты, Кевин?

Он постучал в дверь и прислушался. В квартире было тихо – ни звуков, ни голосов. Кевин нажал на кнопку звонка.

– Кевин?

Мириам вышла в коридор. Он по-прежнему ничего не слышал. Кевин повернулся к жене.

– Они лгут, – сказал он.

– Что?

Кевин быстро прошел в квартиру.

– Кевин?

Мириам следом за ним вошла в спальню. Он сел на постель и уставился на свои руки. Кевин попытался стянуть золотое кольцо, но палец так распух, что снять кольцо можно было, только отрезав мизинец.

– Кевин, что ты говоришь? Ты же видел, в каком она состоянии.

– Они все лгут. Они знают, что она кое-что мне сказала. Сиделка им рассказала.

Мириам покачала головой.

– Ты странно ведешь себя, Кевин. И это меня пугает.

– Неудивительно. – Кевин поднялся и сбросил халат. – Не думаю, что ты поймешь мои слова. Мириам. У меня есть кое-какие мысли, и я проверю их завтра. А пока давай просто спать.

– Отличная идея, – обрадовалась она и быстро погасила свет.

На следующее утро Кевин позвонил в офис и сказал Диане, что не придет.

– Нужно денек отдохнуть, – пояснил он.

– Прекрасно понимаю. Мистера Милтона сегодня тоже не будет. Как ужасно то, что случилось с женой мистера Сколфилда!

– Вы уже слышали?

– Да, нам позвонил мистер Маккарти. Впрочем, может быть, это к лучшему. В больнице ей помогут.

– Разумеется, помогут, – сказал Кевин, полагая, что Диана не поймет его сарказма.

Он надел пальто, но Мириам не спросила, куда он идет, а сам он рассказывать не стал. Впрочем, ее это совершенно не интересовало. Он уже выходил, когда Мириам позвонили Норма и Джин, и они втроем стали строить планы развлечений.

– Ведь вчера случилась такая неприятность, – услышал он слова Мириам.

– Вижу, сочувствие вас так и переполняет, – едко заметил Кевин, когда она повесила трубку.

– Но мы же ничего не можем сделать, Кев. Бельвью – не то место, куда приходят навещать больных. Не думаю, что имеет смысл посылать ей цветы или конфеты.

– Никакого смысла. – Кевин заметил на левой икре Мириам еще один синяк. – У тебя новый синяк…

– Что? – Она опустила глаза и хохотнула. – А, да…

– Тебя это не беспокоит? Говорю тебе, это может быть признаком болезни…

Она посмотрела на него и улыбнулась.

– Кевин, не делай из мухи слона. Это пустяки. Такое случалось и раньше, особенно перед критическими днями.

– У тебя эти дни? – быстро спросил он.

– Заканчиваются. – Глаза Мириам проказливо блеснули, но Кевин не улыбнулся в ответ.

– Я позвоню тебе позже, – сказал он и вышел.

На лифте он спустился в гараж, сел в свою машину и выехал. Он собирался поговорить с Беверли Морган.

Стоял морозный зимний день. На темно-синем небе облака застыли, словно примерзли. Доругой Кевин обдумывал события последних нескольких месяцев и все то, что так его беспокоило. Он понимал, что сознательно не обращал на это внимания, но сейчас хотел быть честным с собой.

Откуда Джон Милтон так много узнал о нем и Мириам еще до их знакомства? Откуда он столько знал о деле Лоис Уилсон? Почему все так идеально безупречно? В шикарной бесплатной квартире обнаружился даже спинет и многое из того, что Мириам всегда хотела. Было ли это простой удачей или чем-то иным? Может быть, у него начинается паранойя? Или Мириам права? Может быть, он чересчур остро реагирует на обычный бред сумасшедшей и подавленной женщины? Наверное, он просто слишком много работал. Конечно, всему есть логическое объяснение. Беверли Морган не поддалась на его намеки, потому что он показался ей очень молодым. Но в таком случае она и сейчас не будет с ним разговаривать.

Кевин остановился перед маленьким домиком в Миддлтауне. Свет в доме не горел, и шторы были задернуты. Маленький десятилетний чернокожий мальчик с подозрением смотрел на него с крыльца своего дома. Кевин вышел из машины и подошел к двери дома сестры Беверли Морган. Он постучал и стал ждать. Стук эхом отдался в доме, но никто не открыл. Он постучал еще раз, потом попытался заглянуть в окно.

– Их нет, – сказал мальчик. – Их увезла «Скорая помощь».

– «Скорая»? – Кевин быстро обернулся к мальчику. Тот, напуганный его резким движением, отступил. – Что случилось с миссис Морган?

– Она напилась и упала с лестницы, – сказал мальчик и принялся катать металлическую машинку по ободранным перилам.

– Понимаю. Значит, ее повезли в больницу?

– Да. И моя мама тоже с ними поехала. Она повезла Шерил.

– А в какую больницу они поехали?

Мальчик пожал плечами.

– Наверное, здесь только одна больница, – вслух подумал Кевин.

Он бросился к машине и поехал прочь. На первом перекрестке он увидел указатель на мемориальную больницу Хортона и направился туда как можно быстрее.

Добродушная пожилая женщина в розовой форме, сидевшая на стойке информации, ничего не знала о Беверли Морган.

– Возможно, она еще в приемном покое, – предложила она единственно возможный вариант, объяснила, как туда дойти, и Кевин побежал по длинным, широким переходам.

Количество людей его поразило. Большой город или маленький – приемные покои больниц везде одинаковы. Сестры сновали между смотровыми. Замученный интерн изучал историю болезни, а медсестра перечисляла симптомы очередного пациента. На Кевина никто не обращал внимания. Он заметил двух чернокожих женщин, стоявших возле одной из смотровых, и направился к ним.

– Извините…

Они с подозрением уставились на него.

– Беверли Морган здесь?

– Понятное дело… А вы кто такой?

– Я Кевин Тейлор, адвокат. Я защищал Стэнли Ротберга.

– Ну и чего же вы хотите от моей сестры сейчас? Она же все сказала в суде, разве нет?

– С ней все в порядке? – спросил Кевин с улыбкой.

– Она выживет, – хмыкнула сестра. – Но ей придется забыть о своих привычках, если она хочет и дальше жить в моем доме.

– Уверен. – Кевин кивнул и посмотрел на другую женщину, которая смотрела на него, как на полного идиота. – Как вы думаете, я смогу с ней поговорить пару минут?

– Мы уже целую вечность ждем, когда ее переведут в палату, так что полагаю, сможете, – ответила сестра Беверли. – Впрочем, она еще не протрезвела.

Кевин не стал ждать и направился прямо в смотровую.

Беверли Морган лежала на каталке, накрытая тонким белым одеялом. Голова у нее была забинтована, справа на бинтах проступила кровь. Она смотрела в потолок. Сестра и соседка вошли следом за ним и остановились в дверях. Кевин медленно подошел к Беверли.

– Беверли? Как вы себя чувствуете?

Беверли моргнула, но головы не повернула.

– Я – Кевин Тейлор. Мне нужно с вами поговорить, хотя процесс уже закончился. Беверли?

Женщина слегка повернула голову.

– Она слишком пьяна, мистер. Она вас не слышит. Она вряд ли понимает, где находится. Полетела с лестницы кубарем. Я даже не сразу ее нашла. Счастье, что выжила…

– Беверли, – позвал Кевин, не обращая внимания на эти слова. – Вы знаете, что я здесь. Вы меня знаете. Вы должны поговорить со мной, Беверли. Это очень важно.

Женщина с трудом повернула голову и наконец увидела его.

– Он послал вас? – хриплым шепотом спросила она.

– Кто он? Мистер Милтон?

– Он послал вас? – снова повторила она. – Зачем? Чего он еще хочет?

– Меня никто не посылал, Беверли. Я приехал сам. Почему вы изменили свои показания? Вы сказали правду в суде? Или говорили правду, когда мы разговаривали в доме вашей сестры?

Она смотрела на него пустым взглядом, и он решил, что все бесполезно.

– Он не посылал вас? – неожиданно спросила Беверли.

– Нет, я приехал сам. Я не знал, что вы измените показания, пока не задал те вопросы в суде. Я не поверил вам, Беверли. И хоть вы помогли мне выиграть дело, я не поверил вам. Вы же солгали, верно?

Слезы полились из налитых кровью глаз женщины.

– Эй, мистер, что это вы делаете с моей сестрой?

– Ничего! – рявкнул Кевин и повернулся к ним. – Мне нужны ее ответы. Это очень, очень важно. Беверли, вы же солгали, верно? Солгали?

– Мистер, вам лучше уйти, – возмутилась сестра.

Беверли кивнула.

– Я знал это. Но почему? Почему вы солгали? Как он заставил вас?

– Он знает, – прошептала она.

– Знает что?

– Мистер, вам лучше уйти – и немедленно!

– Знает что? – повторил Кевин.

Губы Беверли задвигались. Кевин нагнулся к ней. Она прошептала признание ему на ухо, словно священнику. А потом она отвернулась.

– Но откуда он это узнал? – поразился Кевин.

Беверли не ответила, но ему и не нужен был ответ. Он его уже нашел.

Дорога назад была странной. Кевин так глубоко задумался, что не заметил, как подъехал к мосту Джорджа Вашингтона, словно его перенесла туда какая-то сила. Он вздрогнул. Может быт, так и было? Что есть реальность, а что иллюзия? Что магия, а что нет? Был ли мистер Милтон обычным хитроумным и безжалостным адвокатом или… он кто-то иной?

Откуда он мог узнать, какие грехи Беверли Морган таит в душе? Откуда ему было известно, что она воровала у матери Максины Шапиро, когда ухаживала за ней после инсульта? А ведь она воровала – драгоценности, деньги. Она сняла даже украшения с мертвого тела. Стоило Милтону сказать ей об этом, и он с легкостью мог ее шантажировать. Он мог заявить, что теперь она станет главной подозреваемой. И обвинять ее будут не в том, что она случайно убила Максину из-за пьяной небрежности, а в умышленном убийстве. Например, если Максина узнала о ее воровстве – и о том, что она сделала с ее матерью.

Дигиталис обнаружить трудно – только если патологоанатом знает, что искать. Она отправила старуху на тот свет и избавила себя от подозрений.

Кевин выслушал ее, но он не был священником и не дал ей надежды на отпущение грехов. Он боялся, что и сам потерял эту надежду. Но думать об этом было некогда.

Хелен Сколфилд предупреждала Мириам, не его. Хелен сказала, что с ней случится то же самое, что и с женой Ричарда Джеффи. Не произошло ли с Джеффи то же, что сейчас происходит с ним?

Сейчас, когда он твердо решил разобраться с фирмой и партнерами, Кевину нужно было отправиться в офис и кое-что узнать самому. Он точно знал, где искать. Он понимал, что ему потребуется нечто конкретное и явное, чтобы убедить Мириам и всех остальных.

Диана не ожидала его увидеть.

– А сегодня все взяли выходной, мистер Тейлор, – сказала она. – Мистер Маккарти только что ушел.

Кевин действительно видел, как Тед выходит из здания, и спрятался за угол, чтобы тот его не заметил.

– Все в порядке, Диана. Я просто решил все закончить и просмотреть кое-какие бумаги.

Секретарша улыбнулась, но потом печально покачала головой.

– Слышали последние новости о миссис Сколфилд?

– Нет. Я большую часть дня провел за городом. А что случилось?

– Она впала в кому. Ни на что не реагирует. Врачи могут даже использовать электрошок, – прошептала она.

– Надо же… Плохо дело. Мистер Сколфилд все еще в больнице?

– Да. Вам что-нибудь нужно, мистер Тейлор? Венди сегодня тоже ушла пораньше.

– Нет-нет, у меня все есть.

Кевин направился в свой офис. На столе его ждала новая папка с запиской: «Кевин, это новое дело для вас. Обсудим все сегодня. Дж. М.». Конечно, мистер Милтон не собирался обсуждать это до завтра. Кевин открыл папку и прочел первый лист.

Элизабет Портер, 48 лет, содержала дом для престарелых. Ее 45-летний любовник Барри Мартин был арестован и обвинен в убийстве четырех стариков и присвоении их пенсии. Все четыре трупа были похоронены за домом престарелых, где их и обнаружила полиция. Кевину предстояло защищать этого человека, который, пытаясь спасти собственную шкуру, перекладывал всю вину на свою любовницу.

В папке содержались материалы по каждому убийству: кем были жертвы, как долго они жили в доме престарелых. Кроме того, Кевин нашел всю информацию о жизни хозяйки дома и ее любовника. И снова Кевин поразился точности и полноте собранной информации. Это вызвало у него подозрения, и он отправился в компьютеризованную библиотеку.

Кевин нажал на выключатель. Неоновые лампы мигнули, потом загорелись ровным светом, освещая длинную, узкую комнату с книжными полками. Компьютер стоял справа. Он придвинул стул и включил его. Экран моргнул, раздался звуковой сигнал, и машина заработала.

Чтобы секретарям было легче работать, над клавиатурой висела подсказка с сочетаниями клавиш. С ее помощью Кевин быстро нажал нужные кнопки и получил список файлов, хранящихся на жестком диске. Он хотел просмотреть прошлые дела – познакомиться с историей фирмы. Файлы были сгруппированы по именам партнеров, которые их вели. Поскольку Пол пришел первым, Кевин решил начать с него.

Он быстро просматривал дела, запоминая имена клиентов и результаты. Потом он перешел к делам Теда, потом к Дейву. Снова и снова он убеждался в том, в чем уже был уверен. Все клиенты, которых защищала фирма «Джон Милтон и партнеры», были виновны, но либо получили минимально возможное наказание, либо были полностью оправданы благодаря юридическим ухищрениям. Никто не смог бы сказать, что «Джон Милтон и партнеры» плохо представляли интересы своих клиентов.

Неудивительно, что эти трое были такими высокомерными, подумал он. «Мы не проигрываем», – сказал Пол. Они знали. Они действительно не проигрывали.

Кевин увидел и свое имя. Он открыл файл и с ужасом увидел полное описание дела Лоис Уилсон. Но почему оно тут оказалось? Ведь тогда он еще здесь не работал. Конечно, здесь была вся информация по делу Ротберга. Секретари уже ввели и информацию по новому делу о доме престарелых. Внезапно кровь бросилась Кевину в лицо – он увидел, что введен и результат! Это была уверенность или нечто другое? Он же может проиграть, разве нет? И обвинение может найти такие улики, о которых сейчас ничего не известно… Дело еще не скоро дойдет до суда. Откуда же известен результат?

Кевин откинулся на спинку стула и задумался. А потом наклонился и снова вгляделся в список файлов. Одна папка привлекла его внимание. Она называлась «Будущие дела».

Он нажал на кнопку и стал ждать. А потом начал медленно читать, обращая внимание на даты. Его сердце колотилось. Он открыл первую страницу и не поверил глазам.

Фирма «Джон Милтон и партнеры» имела список будущих дел на два года вперед. Они знали о преступлениях, которые еще не были совершены!