Сакральные жертвы. революции без крови не бывает
Украина не избежала участи стать еще одним полигоном, где две спецслужбы, ЦРУ и Ми-6, слаженно и жестко, в четыре руки отработали схему государственного переворота. Их взаимодействие складывалось годами.
Весной 1976 года американская общественность впервые заглянула за кулисы деятельности ЦРУ и ужаснулась: даже приглаженные выводы работы комиссии сенатора Фрэнка Чёрча о противозаконных действий разведывательных органов США внутри страны и за рубежом — шокировали. Мировую общественность, как и американцев, возмутила роль ЦРУ в организации убийств видных политиков за рубежом — в частности, премьер-министра Демократической Республики Конго Патриса Лумумбы, президента Чили Сальвадора Альенде, чилийского патриота генерала Рене Шнейдера и других. Всплыли подробности несостоявшегося убийства и усилий по дискредитации известного американского журналиста-«разгребателя грязи» — Джека Андерсона. Прав был Отто фон Бисмарк, которому приписывают слова, что тот, кто не знает, как делается политика и колбаса, спит спокойно.
Что же изменилось после скандального доклада? Честно говоря, ничего. Итог развернувшейся в прессе дискуссии о выводах комиссии Черча подвела газета «Нью-Йорк дейли ньюс»: «Сенатская комиссия подняла много пыли, но раскопала мало грязи. Когда пыль уляжется, ЦРУ вновь спокойно примется за старое». Пыль, действительно, улеглась довольно быстро. И все последующие десятилетия ЦРУ, с ведома и одобрения президентов США вне зависимости от их партийной принадлежности, постоянно прибегало к тайным операциям за границей, поддерживало «своих сукиных сынов», фальсифицируя выборы, инспирируя перевороты и закрывая глаза на действия лояльных США правителей. И все эти годы осуществлялось тесное взаимодействие между спецслужбами США и Великобритании. Вскрытая комиссией Чёрча финансовая зависимость английских спецслужб от США становилась всё глубже: сегодня три четверти бюджета ЦРУ идут на оплату подрядов МИ-6, которая за эти годы фактически стала своеобразным филиалом ЦРУ в Старом Свете.
Один из самых любимых методов работы Ми-6 — «сакральные жертвы», технология использования которых до мелочей была отработана в Литве во время расстрела протестующих возле Вильнюсского телецентра. Сценарий, написанный в Лондоне для Вильнюса, точь-в-точь — даже с одним и тем же «героем» — поставили и на Украине. Речь идет об Аудрюсе Буткявичюсе, получившим за своё первое злодеяние пост первого министра обороны независимой Литвы. Что же произошло тогда на площади перед телебашней в Вильнюсе? Согласно официальной литовской версии, советские солдаты и бойцы группы «Альфа» беспричинно расстреляли мирных невооруженных литовцев.
Эту версию в Литве отрицать запрещено по закону: в 2012 году местный политик Альгирдас Палецкис был приговорен к крупному штрафу за фразу: «А что было 13 января, значит, у башни? Сейчас выясняется, что свои стреляли в своих». Прокуроры «демократической Литвы» требовали посадить Палецкиса за эти слова на два года, но под давлением мирового сообщества ему назначили наказание, не связанное с лишением свободы.
Между тем, слова Палецкиса прямо подтверждаются откровениями уже известного нам Аудрюса Буткявичюса в 2000 году. Вот что он заявил в интервью одной из местных газет:
— Жертвы январских событий Вы планировали? — Да.
— То есть Вы сознательно шли на эти жертвы? — Да.
— И Вы не чувствовали угрызений совести, ну… за то, что Вы людей в общем-то подставили?
— Чувствовал. Но и мои родители тоже там были. Я не имел никакой личной гарантии. Вот это единственное мое оправдание. Там стояли мои папа и мама. Я не охранял себя даже бронежилетом. Я не имел какой-то личной охраны. Я просто играл, ясно сознавая, что произойдет. Но я хочу сказать, по сравнению с тем, что происходило в других местах Союза, это были очень маленькие жертвы. Я не могу оправдать себя перед родными погибших. Но перед историей — да. Я могу сказать другое: эти жертвы нанесли такой сильный удар по двум главным столпам советской власти, по армии и по КГБ — произошла их компрометация. Я прямо скажу — да, я планировал это. Я работал долгое время с институтом Эйнштейна, с профессором Джином Шарпом, который занимался, что называется, гражданской обороной. Или психологической войной. Да, и я планировал, как поставить советскую армию в очень неудобную психологическую позицию, чтобы любой офицер стал стыдиться того, что он там находится. Это была психологическая война. В этом конфликте мы не могли выиграть, употребляя силу. Это было ясно. И я старался перетянуть конфликт на другую фазу — на фазу психологической стычки. Я выиграл. Я могу сказать «я», потому что планы ненасильственной обороны были разработаны задолго до январских событий. И это лежало на мне как на человеке, со студенческих лет занимавшемся психологией. В том числе — и психологической войной, как дисциплиной».
На календаре — 2000 год. Еще нет даже такого понятия — «цветная революция». Всемирная слава тогда малоизвестного идеолога «ненасильственных» революций Джина Шарпа еще впереди. А Буткявичюс откровенно рассуждает о событиях почти десятилетней давности, как о психологической войне и «сакральной жертве», после которой массы революционизируются и создаются все предпосылки для переворота.
О сакральных жертвах «вильнюсской бойни» рассказал в 2003 году и один из бывших лидеров «Саюдиса», писатель Витаутас Петкявичюс в книге под названием «Корабль дураков». «На совести Ландсбергиса и Буткявичюса жертвы ночи 13 января, поскольку один придумал, а по приказу другого несколько пограничников были переодеты и запущены на телебашню. Это они сверху вниз стреляли в толпу. Я это своими глазами видел, когда возле моих ног рикошетом от асфальта отскакивали пули», — пишет Петкявичус. Его, как и Палецкиса, пытались осудить, но Петкявичус «вовремя» умер.
Таким образом, свидетельств того, что 13 января 1991 года в Вильнюсе боевики «Саюдиса» стреляли по мирным согражданам, чтобы скомпрометировать Советскую армию — более чем достаточно.
Случайность ли, что как только начался «евромайдан» на Украине, в Киев зачастил экс-министр обороны Литвы Буткявичюс? Ми-6 снова подрядило своего опытного бойца на рекогносцировку местности для подготовки аналогичной Вильнюсу бойни в Киеве. Буткявичюс свободно перемещался не только по украинской столице, но и по городам Западной Украины. Курсировал по местам подготовки боевиков и снайперов в Прибалтике.
Служба безопасности Украины вела наблюдение за его деятельностью, и отчеты о вояжах литовского гостя ложились на стол главы СБУ Александру Якименко и попадали в сводки к президенту. Но ничего для пресечения или документирования деятельности высокопоставленного агента Ми-6 на территории Украины не делалось.
Янукович всегда считал, что если ему становится известно что-то о действиях его врагов, значит — все под контролем, и нет оснований для беспокойства. Эта удивительная «селюковская» черта в характере президента сыграет с ним злую шутку. Лишь в декабре 2013 года, когда Буткявичюс почти в открытую займется боевиками, ему закрыли въезд на территорию Украины.
Формально сегодня это даёт ему основание заявлять о своей непричастности к расстрелам на «майдане». Более того: Буткявичюс даже попытался выйти на спецслужбы России с тем, чтобы «очистить своё имя от клеветы». Особенно он возбудился после того, как на российских телеканалах выступил лидер общественной организации «Наждак» Николай Дульский. «Наждак» стал широко известен в столице Украины после того, как по иску этого движения к избиркому суд остановил процедуру выборов местных советов в Киеве. Николай Дульский позиционирует себя патриотом и украинским националистом, к тому же, он был непосредственным участником «евромайдана», и лично участвовал в организации метаний «коктейлей Молотова» в «беркутовцев». В эфире телеканала НТВ приглашённый украинский гость признал, что стрельбу на «майдане» начали группы снайперов, и все они находились под началом руководителей «майдана». Послушаем, что говорил Дульский:
«Там были три снайперских группы. Одна была чисто американская, ею руководил прибалт Аудрюс Буткявичюс. Вторая и третья группы, в них было по 10 человек, их формировали Пашинский, Парубий, и в самом блоке МВД было предательство — это генерал Гвоздь и генерал Паскал. Весь этот переворот, все эти вещи расписывал именно Паскал. Поэтому после свержения Януковича Аваков его не снимал — это были мозги МВД. Это тот человек, из-за которого и в Донбассе погибло огромное количество народу, он первый придумал операцию «Точка» (это когда по телефонам подключают радиолокационную разведку и потом «накрывают»)», — рассказал Дульский.
До эфира Николай Дульский встречался с нами за чашкой кофе и объяснил, почему его потянуло на такие опасные откровения. «Идеалы «майдана» преданы. На крови к власти пришли олигархи и коррупционеры. Вместо национального украинского государства создан клептократический режим, озабоченный только тем, как набивать свои собственные карманы», — не скрывал он своей горечи. И не без пафоса добавил, что настоящие украинские националисты разочарованы предательством идеалов «майдана» и уже готовы противостоять этой власти. Николай уверен, что вся помпезная шумиха с «Небесной сотней» призвана скрыть преступления руководителей «евромайдана». Он признался: «Сразу после расстрела на «пятачке смерти» среди участников «майдана» поползли слухи, что стреляли по своим завезённые на «майдан» снайперы. Мы знали, что из отеля «Украина» по милиционерам стреляли бойцы сотника Парасюка. Именно он отказался допустить в отель «альфовцев» Януковича, чтобы убрать снайперов, которые стреляли и по своим из окон». По словам Дульского, завозом снайперов на «майдан» руководил Турчинов, за финансы отвечал Яценюк, расставлял снайперов по гнёздам и отвечал за их безопасность Аваков.
Первоначальная версия о виновности Януковича в расстрелах на «майдане» быстро была сдана в утиль: ее не подтверждает ничто и никто, включая полностью подконтрольных нынешним киевским властям украинских следователей и судей. Януковича обвиняют в госизмене — якобы он пригласил в страну российские войска. А вот доказательств того, что он отдал приказ стрелять по толпе, — нет.
Зато свидетельства, вроде признания Николая Дульского, множатся. Имеются заявления Ивана Бубенчика, который в интервью изданию Bird in flight с гордостью рассказал, что лично стрелял из АК-74 в затылки сотрудников «Беркута». В здании Консерватории, по его словам, находились и другие люди, которые стреляли по правоохранителям из охотничьих ружей.
«В Консерватории были ребята с охотничьими ружьями. Стреляли дробью по спецподразделени-ям примерно в семидесяти метрах от нас», — откровенничал он: «Но я их отогнал от окон, поскольку в ответ милиция стала бросать «коктейли Молотова», чтобы сжечь единственное наше убежище. Дробь их только раздражала. В то время я молился, чтобы на Майдане появились сорок автоматов. Прошло немного времени, и я понял, что многого прошу. Стал просить двадцать автоматов. И уже под утро 20 февраля приехал парень, принёс автомат Калашникова в сумке из-под теннисной ракетки и семьдесят пять патронов. Многие хотят услышать, что автомат был отобран у «титушек» во время столкновений 18 февраля. Тогда они получили оружие, чтобы убивать нас. Но было не так».
И далее: «Стрелял я из самого дальнего от Майдана окна за колоннами, на третьем этаже. Оттуда чётко были видны милиционеры со щитами у стелы. Там за мешками с песком стояло человек двести, больше не помещалось. Оттуда выдвигались штурмовые группы с помповыми ружьями. Стреляли по баррикадам в упор, нагло.
Я выбирал тех, кто командовал. Слышать не мог, но видел жестикуляцию. Расстояние небольшое, поэтому на двух командиров потребовались только два выстрела. Стрелять научился во время службы в Советской армии. Прошёл обучение в школе военной разведки. Готовились проводить операции в Афганистане и в других горячих точках.
Говорят, что я убил их в затылок, и это правда. Так вышло, что они стояли ко мне спиной. У меня не было возможности ждать, пока они развернутся. Так Бог повернул, так было сделано».
После подобных откровений за Бубенчика должны были взяться правоохранительные органы. И его действительно допросили в ГПУ, но дали совет: со своими откровениями не высовываться. Бубенчик мгновенно исчез с горизонтов и уже не выходит на связь с журналистами.
Есть свидетельства того, что на «майдане» стреляли бывшие сотрудники силовых структур экспрезидента Грузии Михаила Саакашвили, а непосредственно ими руководили Гиви Таргамадзе и Гиа Барамидзе. Журналист Би-Би-Си Гэбриел Гейт-хаус еще два года назад опубликовал информацию о том, что стреляли из Консерватории с непосредственной санкции «коменданта Майдана», а ныне спикера Верховной Рады Андрея Парубия.
О том же говорил и генерал-майор Александр Якименко, возглавлявший Службу безопасности Украины при президенте Викторе Януковиче. По словам Якименко, после начала стрельбы из окон гостиницы «Украина» к нему обратились лидер «Правого сектора» Дмитрий Ярош и лидер партии «Свобода» Олег Тягнибок с просьбой использовать группу «Альфа» для зачистки зданий от снайперов. Однако Парубий вместе с Парасюком этому категорически воспрепятствовал. Снайпер-убийца Парасюк и его отец не просто стреляли из окон гостиницы «Украина»: они перебрались туда с крыши консерватории, откуда ранним утром 20 февраля и начался обстрел своих и чужих. Перебрались после того, как сделали свое грязное дело и перешли на новую точку — в «Украину».
Свидетельства того, что в Киеве, как и в Вильнюсе, «свои стреляли по своим» можно приводить еще долго, но есть один крайне важный момент, который до недавнего времени почему-то игнорировался большинством расследований. Оставим пока в покое Парубия сотоварищи. Вернёмся к Буткявичюсу. После расстрела в Вильнюсе (в котором он с гордостью сознался) его биография развивалась следующим образом: министр обороны (неплохой карьерный скачок для главврача Каунасской больницы), стажировка в Королевском колледже Лондона в департаменте военного образования и в институте имени Альберта Эйнштейна в Кембридже. В 1995 году создал Центр стратегических исследований, а в 1996 году возглавил Конфедерацию малого и среднего бизнеса Литвы. С 1996 по 2000 годы занимал пост депутата Сейма. 12 августа 1997 года был задержан спецслужбами в одной из гостиниц Литвы, когда ему передавали взятку в 15 тысяч долларов США. Был приговорен к 5,5 годам тюрьмы, но освобожден в 2000 году. Обеспечивал безопасность Михаила Саакашвили во время «революции роз» 2003 года в Грузии, руководил снайперами, которые расстреливали протестующих в 2005 году в Киргизии.
Николай Дульский называет группу Буткявичюса «чисто американской», но это не вполне так. Место обучения первого литовского министра обороны явно свидетельствует о том, что и события в Вильнюсе, и «цветные революции» в Грузии, Киргизии и на Украине — это операции британской разведки. Безусловно, с согласованием и под руководством ЦРУ. Американские коллеги охотно поручали своим британским партнерам самые грязные операции. Все-таки в Англии нет практики периодически копаться в белье спецслужб, как это иногда происходит в США. К слову, американец Джин Шарп защитил свою знаменитую диссертацию «Ненасильственные методы свержения режимов» именно в британском Оксфорде, а вовсе не на родине.
Ми-6 хорошо умеет не только организовывать государственные перевороты, но и «повязывать кровью» политиков, которые приняли участие в операциях, разработанных «Леголэндом», как именуют штаб-квартиру внешней разведки, расположенную на лондонской набережной Альберта. Поэтому всей правды о событиях «евромайдана», как и о расстреле телецентра в Вильнюсе, мы не узнаем никогда — разве что в Британии случится революция, и архивы разведки будут рассекречены. Если Лондон перестал быть столицей империи, над которой никогда не заходит солнце, то столицей геополитических интриг он остается по-прежнему и принимает самое живое участие в новой «Большой игре» против России на Украине.
Кстати, есть версия, что последние серии «Джеймса Бонда», в которых британская разведка демонстрирует слабость и даже неспособна предотвратить взрыв штаб-квартиры Ми-6 и убийство главы спецслужбы, сняты не просто так. Слишком много стало утечек в СМИ о том, как британские спецагенты (разумеется, не супермены с «лицензией на убийство», а аналитики и психологи) влияют на политику по всему миру — поэтому внимание общества решили отвлечь трогательной картинкой с умирающей на руках у Бонда главой Ми-6.
Но это в кино. В жизни необходимость в сакральных жертвах «майдана» резко возросла к январю 2014 года. Шел светлый праздник Крещения. В Киеве 19 января состоялось очередное «народное вече», одиннадцатое по счету. Начали с торжественного богослужения «за мир в Украине», в котором приняли участие представители «всех украинских конфессий». Так анонсировал это «мероприятие» майданный конферансье Андрей Нищук, ставший впоследствии министром культуры. Правда, ненадолго. Откровенно говоря, «вече» прошло довольно вяло. С каждым разом на воскресные «митинги» собиралось все меньше и меньше людей. Даже традиционные «проповеди» лидеров оппозиции не возбуждали «майдан», который откровенно стал роптать. Стоим, дескать, уже третий месяц, а «кровавый режим» никак не реагирует.
Некоторое оживление массовке придавали активисты с кастрюлями и салатницами на головах. Таким «креативным» образом митингующие демонстрировали свой протест против «диктаторских законов 16 января».
Верховная Рада запретила участникам массовых акций носить балаклавы и каски, а также захватывать административные здания, жарить яичницу на Вечном огне и избивать сотрудников правоохранительных органов. Само собой разумеется, что подобное «правовое варварство» вызвало бурю негодования, и в знак протеста стали выходить на «майдан» с кастрюлями на головах. Как впоследствии оказалось, Виталий Кличко был не в курсе намеченных на этот день событий. Турчинов тогда отдал боевикам «Правого сектора» приказ штурмовать здания Кабмина и парламента. После «вече» молодые люди спортивного телосложения вместе с автомайдановцами направились на улицу Грушевского — как бы «мирно протестовать против диктаторских законов». В сотрудников «Беркута», преградивших им проход, сходу полетели камни.
Первое время тогдашние лидеры оппозиции: Виталий Кличко, Арсений Яценюк и Олег Тягнибок, — объявляли тех, кто нападал на силовиков, провокаторами. Кличко даже пошел на Грушевского, пытаясь убедить радикалов отойти на Майдан Незалежности и прекратить противостояние, однако в ответ ему кричали: «А ну-ка, давай-ка у…ай отсюда!» — и облили из огнетушителя. Однако уже к утру 20 января руководители оппозиции согласовали свою позицию и уже дружно обвиняли правоохранителей в чрезмерном применении силы, а тех, кто их атаковал, называли «нашими героями».
Все это транслировалось в прямом эфире украинских телеканалов. Более тысячи заранее приготовленных бутылок с «коктейлем Молотова» полетело в «беркутовцев». Вся страна увидела страшные кадры горящих заживо милиционеров. Бойня продолжалась до позднего вечера. Было сожжено два автобуса правоохранителей. В какой-то момент боевикам удалось выдернуть нескольких «беркутовцев» из шеренги. Их избивали палками и цепями, одного схватили и потащили в направлении Европейской площади. Вот в этот момент нервы у ребят не выдержали, и они пошли в наступление. Беснующуюся толпу удалось оттеснить, многие стали убегать.
Лидеры оппозиции: Турчинов, Яценюк, Тягнибок и Кличко, — наблюдали за происходящим по телевизору в офисе партии «Батькивщина» на улице Туровской. Увидев, что боевиков разгоняют, они забаррикадировались в кабинете Пастора и стали названивать своим кураторам в посольство США: «неправомерное применение силы режимом Януковича!», «мирных протестующих избивает спецназ!». Особенно верещала Ирина Геращенко, которую взрывы светошумовых гранат напугали до такой степени, что она даже увидела «глаза активиста, выбитые взрывом».
Американские хозяева отреагировали довольно быстро, организовав настоящий шквал звонков в администрацию президента от министров иностранных дел стран-членов ЕС: Януковичу звонил лично посол США, представители Госдепа. Все они в один голос требовали немедленно прекратить «зачистку майдана». Они думали, что «Беркут» получил команду начать силовую операцию. К сожалению, это было не так. Более шестидесяти «беркутовцев» получили тяжелейшие травмы и ожоги в это «кровавое воскресенье», двое погибли. Их сослуживцев добивали ногами, брали в плен под одобрительное улюлюканье толпы. Но на ответные действия санкции руководство МВД им не дало.
Эта трагедия давала Януковичу очередной шанс разогнать «майдан», который перешел красную черту. Власть имела полное право и возможность остановить кровавый беспредел в центре украинской столицы. Но Янукович этого не сделал. Один из ближайших сотрудников президента в Москве рассказал нам, что многие соратники Виктора Януковича говорили ему, что надо не церемониться с «майданом», поводов для проявления жесткости было более, чем достаточно. Он соглашался, но никому не давал твёрдых обещаний разогнать «майдан». Понял это наш собеседник не сразу. По его словам, в разговорах с президентом не ощущалось, что он серьёзно озабочен кризисной ситуацией в стране. Янукович на прямые вопросы, когда он даст команду на разгон, отвечал уклончиво. Наш собеседник после январского побоища снова напомнил Януковичу про его обещание навести порядок и жесткими мерами стабилизировать ситуацию в стране. И снова президент ответил уклончиво: мол, все пока под контролем, не время. А ведь в стычках с «беркутовцами» боевики «майдана» уже перешли на использование холодного оружия и заточек, от которых погибли два милиционера. Майдан забрасывал их «коктейлями Молотова». А для Януковича было все еще «не время».
Наш собеседник буквально слово в слово повторил то, что сказал нам в самом начале «майдана» близко знавший Януковича и его семью известный украинский учёный. «Я виделся с президентом в самые критические дни «майдана», но не было ни одного признака в разговорах с ним, которые бы указывали на то, что он всерьез задумывается о стабилизации ситуации в стране», — отметил он и после паузы добавил: «Главное, что его волновало в эти дни, да и всю жизнь, — деньги. Янукович в принципе не способен на жесткие и решительные действия. При своем двухметровом росте — он по характеру трус. Я был с ним рядом в 2004 год, когда он согласился на третий тур. Тогда он даже не размышлял: а, может быть, поступить по-другому, настоять на своей победе? Без всяких колебаний поплёлся за оппозицией, которая требовала от него при поддержке Запада сдать свою победу. То же самое произошло и в 2008 году, когда он был премьер-министром. 12 сентября 2008 года он твёрдо обещал своим ближайшим соратникам ничего не подписывать, никаких указов об увольнении. Шла политическая игра, и оппозиция повышала ставки: она грозила поднять народ, обратиться к преданным им силовикам. Тогда ближайшее окружение премьера Януковича: Клюев, Азаров, Сивкович, — убеждало его не поддаваться на шантаж. Говорило, что все это — блеф, и нет никаких колеблющихся частей в армии. Виктор Федорович соглашался, а в 22 часа, ни с кем не посоветовавшись, подписал заявление об увольнении. Эта же ситуация повторилась в 2014 году, когда он и не собирался разгонять майдан. А всем своим врал, что наведёт порядок». И, задумавшись, добавил: «Самая яркая черта характера Януковича — его трусость и двуличие. Он говорит одно, в голове — другое, а делает третье. И почему-то уверен, что всех обведет вокруг пальца. С первых дней прихода во власть он стал быстро бронзоветь. У него появился стеклянный взгляд. Когда кто-то пытался доказать ему, что не стоит делать какого-то шага, он вроде бы слушал, а взгляд моментально стекленел».
Вот и в этот раз телефонный прессинг, организованный послом США в Украине Джеффри Пайеттом, возымел свое действие: президент приказал министру внутренних дел Виталию Захарченко вернуть «Беркут» на исходные позиции. Тем не менее, «беркутовцам» удалось освободить своего товарища, захваченного боевиками. Его вырвали из рук «майдановцев», когда те буквально уже втащили пленника в Дом профсоюзов, где находилась их база. Демонстрация более чем реальной способности сотрудников правоохранительных органов разогнать боевиков деморализовала заговорщиков.
Противостояние на Европейской площади продолжалось. Но в этот же вечер, благодаря центральным телеканалам, вся страна узнала название «Правый сектор». Теперь это уже были «не провокаторы и подонки, которые пытались помешать мирному протесту сотен тысяч активистов-европейцев», а новые герои «майдана», которые бесстрашно боролись с милицейским произволом. Черно-красный флаг «правосеков» стал символом нового, кровавого этапа переворота.
До этого дня формально созданное объединение боевиков после разгона 30 ноября 2013 года знали в основном на майдане под именем «Правого сектора». Ничем особенным это объединение не выделялось на фоне других аналогичных НПОР-структур — например, той же «Самообороны майдана». Но именно после событий 18 января, когда лидеры «майдана» и их зарубежные кураторы поняли, что в бой против власти надо вводить наемников и готовить вооруженный переворот, «Правому сектору» был предоставлен широкий пиар. Для прикрытия новой стратегии «правосеки» подходили идеально: там было достаточно «пушечного мяса» для эскалации агрессии. И штаб их находился в самом защищенном здании — на 5-м этаже Дома профсоюзов. «Пехота» «Правого сектора» жила в палатках, а их лаборатория по изготовлению «коктейлей Молотова» как раз и разместилась в Доме профсоюзов. Сегодня можно утверждать, что «Правый сектор» был использован и для прикрытия завоза на «майдан» иностранных наемников. Общее их количество превышало две сотни человек. Штаб-квартирой наемников стал пятый этаж Дома профсоюзов, куда был закрыт доступ посторонним. Обитатели «секретного этажа» всегда ходили в балаклавах, а пропуском на пятый этаж служила свернутая треугольником национальная валюта каждого наемника. Хранили они их в паспорте. И каждый раз при входе предъявляли охране. Под балаклавами скрывались наемники из разных стран, в основном — из Прибалтики. Были и русские, и представители ряда арабских стран. Последние поэтому и носили всегда балаклавы, чтобы не выделяться по цвету кожи. Боевики славянской внешности иногда ходили и без балаклав. Одеты все они были в добротную полевую форму. Все носили бронежилеты, ножи, а вооружены были австрийскими пистолетами Glock-15 и Glock-17. По новой стратегии, эти боевики и должны были в час «X» вступить в прямые столкновения с «беркутовцами», чтобы изменить соотношение сил в пользу «майдана» и обеспечить быстрый захват власти его лидерами.
К роли наемников и к вопросу о том, откуда нам стало все это известно, мы еще вернемся. А тем временем в штабе «Батькивщины» непрерывно шли совещания. Турчинов прекрасно понимал, что необходимо любой ценой радикализовать «майдан». Его наставница Юлия Тимошенко в дни «оранжевой революции» не раз заявляла своим соратникам, что если под их делом не заструится кровь, то оно обречено. И была права: многодневное скакание на морозной площади деморализовало даже проплаченный и «заряженный» психотропами актив. А глаголы лидеров уже не жгли сердца майданщиков. Революционный запал испарялся на глазах. «Правый сектор» Дмитрия Яроша и приезд сотен наемников на подмогу понадобились как раз для того, чтобы выйти из тупика противостояния с «Беркутом». Но для этого нужно было время. Метатели «коктейлей Молотова» и горящих шин оказались не в состоянии прорвать кордон правоохранителей. Те надежно контролировали ситуацию в правительственном квартале и, как поняли лидеры «майдана», могли в любой момент перейти в успешное наступление. Кроме того, постоянные бесчинства боевиков, кадры с горящими «беркутовцами» оказывали негативное воздействие и на сам «евромайдан». Центральная площадь страны стала откровенно мрачным и криминальным местом: кучи мусора, почерневшие от копоти и грязи баррикады, небритые угрюмые люди в балаклавах и камуфляже, постоянные пьяные драки. «Майдан» терял свою привлекательность среди обывателей. Испарялся «европейский, миролюбивый протест», когда в центре столицы собирается «цвет нации» — молодые, веселые люди «с хорошими лицами», стремящиеся к переменам в духе европейских ценностей. Таким представляли протестующих западные и местные промайданные СМИ. Но после отъезда из Киева европейских лидеров и министров, собравшихся на саммит ОБСЕ в начале декабря 2013 года, необходимость демонстрировать «хорошие лица майдана» отпала.
Новый облик протеста в начале 2014 года — это горящие шины, озверелые боевики и кровь. Даже лидеры «майдана» понимали, что этот образ протеста всё сильнее будет отталкивать киевлян и других жителей Украины. Времени у заговорщиков оставалось всё меньше, и необходимо было непрерывно подливать всё большие порции масла в огонь. В ходе одного из ночных совещаний в штаб-квартире «Батькивщины» открыто обсуждали идею о том, что нужны «сакральные жертвы майдана». Соратник Юлии Тимошенко «пастор» Турчинов солировал: он жестко объяснил собравшимся основной постулат всякой революции, которая может рассчитывать на победу только в том случае, если появятся трупы «героев нации», с помощью которых можно будет раскачать ситуацию в стране, дать повод США и Евросоюзу усилить давление на президента и его ближайшее окружение. Идея «убить во имя нации» буквально витала в воздухе. Турчинов, Яценюк и Тягнибок прекрасно видели, что даже чисто бытовой случай со «зверским избиением активистки Татьяны Черновол», которая неудачно подрезала на трассе джип «Кайен», прекрасно сработал. Резко возросла посещаемость воскресных «вече». Поэтому к каждому новому «собранию» старались организовать подобный «информационный повод», чтобы активизировать протест. Очень хорошо работала схема с «вывозом активистов в лес». Избитое лицо Игоря Луценко прекрасно гармонировало с трендом «нас убивают за мирный протест». Из этой же серии пробитая голова его отца Юрия Луценко, который, пребывая в традиционном состоянии острого алкогольного отравления, полез выяснять отношения с «Беркутом». Посещение «героя» в больничной палате, послы ЕС, поправляющие подушечку под головой экс-министра МВД, цветы и апельсинчики на тумбочке — все эти сюжеты беспрерывно крутились по телевидению.
Поэтому идея с «сакральной жертвой», только «полноценной» и «невозвратной», а еще лучше — с несколькими сразу, стала естественным продолжением логики развития переворота в исполнении Турчинова и компании. Кастинг на роль такой жертвы начался с кандидатур журналистов «Украинской правды» Сергея Лещенко и Мустафы Найема. Однако эти кандидаты были отвергнуты из-за того, что слишком уж явно прослеживался сюжет с убийством Георгия Гонгадзе (создателя «УП»). Еще один труп журналиста из «УП» стал бы перебором. Вот так, «мирно», за чашечкой кофе, в уютных креслах партийного офиса «Батькивщины» шло обсуждение наиболее перспективных жертв «кровавого режима Януковича».
И тут пастор вспомнил о фильме «Тарас Шевченко. Шентификация». Этот фильм еще в декабре 2013 года ему принес Николай Томенко, который, в свою очередь, взял копию фильма у автора — украинского режиссера Сергея Проскурни, больше известного как театральный режиссер, крайне активного участника первого, «оранжевого майдана». Фильм о Тарасе Шевченко, премьера которого с помпой состоялась в Мистецьком арсенале в 2013 году, основывался на простой идее: люди различных национальностей, живущие в разных странах, рассказывают о своем отношении к украинскому поэту. Там есть эпизод, когда молодой армянин Сергей Нигоян читает стихи Шевченко. И вот, оказывается, этот армянин уже третий месяц стоит на «майдане». Как все «удачно складывается»…
Вторая «сакральная жертва»: молодой двадцатипятилетний белорус Миша Жизневский, — была выбрана с учетом его национальности. Родственники Жизневского — далеко в Белоруссии, выступать не будут. А если брать украинца, то его родственников затаскают следователи. Третья жертва того дня — житель Львовской области Роман Сеник, судя по всему, была «внеплановой». Активист «майдана» был смертельно ранен в толпе и умер от ран в больнице 25 января, не приходя в сознание.
Логика «пастора» была простой: один труп можно списать на случайность, а два и больше — это уже система, козырь для давления на «кровавый режим Януковича».
Ранним утром 22 января все информационные выпуски Украины открывались одной новостью — о трагической гибели героических защитников «майдана» Сергея Нигояна и Михаила Жизневского. Причем сначала стало известно о Нигояне, а потом о Жизневском. Это, конечно же, был сильный удар по Януковичу. МВД стало проводить расследование. Однако в условиях «народного возмущения», активно раздуваемого лидерами оппозиции, предварительным результатам следственных действий никто не верил. Тем не менее, следствие выяснило, что Нигояна убили в ночь с 21 на 22 января в районе гостиницы «Днепр». Труп подбросили поближе к месту дислокации «Беркута» на улице Грушевского. Даже появилась версия, что Нигоян упал с балюстрады стадиона «Динамо», убитый выстрелом «беркутовца».
Вскрытие, однако, показало, что Нигояна, как и Жизневского, убили из охотничьего оружия. У первого обнаружили два проникающих ранения дробью в области сердца и одно ранение в голову. Судя по всему, добивали для верности. У второго было сквозное ранение грудной клетки охотничьей пулей. На вооружении сотрудников правоохранительных органов, понятное дело, подобного оружия не было.
Министр МВД Захарченко заявил, что правоохранители и служащие внутренних войск находятся на Европейской площади без табельного оружия. Никто из них не применял и не мог применять его против демонстрантов. Но на фоне массовой истерии, умело спровоцированной оппозицией, заявления Захарченко и представителей МВД просто игнорировались.
«Майдан» заранее назначил «убийц» — ими, конечно же, оказались «прислужники кровавого режима Януковича». Расчет делался на то, что аргументы милиции никто не станет слушать, поэтому особо не заморачивались ни с оружием, ни с правдоподобной инсценировкой «убийств». Вот здесь стоит «Беркут», вот здесь лежал труп Нигояна. Кстати, где лежал труп Жизневского, «свидетели» так и не смогли точно показать. Одни кивали на стадион, другие — на клумбу в центре Европейской площади. Но журналистов, в первую очередь — телевизионных, это не смущало. Заявления сотрудников милиции они брали для формальной «объективности», уделяя основное внимание в сюжете «зверствам «Беркута»», убивающего мирных протестующих». Активно распространялась версия о «снайперах «Беркута»», которые и убили «героев». Тот факт, что выстрелы были сделаны из охотничьего оружия, никого не смущал.
Даже предварительная судебно-медицинская экспертиза трупов, сделанная криминалистами МВД, показала, что всех троих убили в спину и с близкого расстояния, пулями, которые не подходили к оружию, находящемуся на вооружении у правительственных сил. Лидеры «майдана» не разрешили ни осмотреть места, где были найдены трупы, ни допросить свидетелей. Правда их не интересовала. И они добились своего: СМИ с утра до вечера смаковали резкие обвинения лидеров оппозиции, что «кровавая панда» расправилась с патриотами, чтобы запугать «майдан». Технология сакральных жертв сработала, и «майдан» получил второе дыхание.
…К очередной, уже четвертой, годовщине начала «евромайдана» дела об убийстве Нигояна и Жизневского так и остаются не раскрытыми. Судя по всему, ими даже никто не занимался. Год назад руководитель Департамента спецрасследований ГПУ Сергей Горбатюк в интервью «Украинской правде» признал: «С точки зрения того, что преступление не раскрыто — однозначно, это минус для следователей. Единственное, что это не дело, которое отложили в сторону и вообще этим не занимались. Расследование велось, ведется и будет вестись, пока не раскроем. Я не могу гарантировать, что преступление будет раскрыто. Но та работа, которая ведется, кажется, должна закончиться, как минимум, существенным сужением круга подозреваемых. Там были сложности. Экспертизы по наслоениям на одежде, которые проводились зимой 2014-го, во всех трех случаях давали выводы: выстрелы совершены с расстояния до 3 метров»
«Нет видео непосредственно момента убийства… — подчеркнул он. — Есть до или после этих убийств. И в этих видео, как и по показаниям свидетелей, ближайшие милиционеры были на расстоянии около 30 метров. Это исключало возможность выстрелов со стороны правоохранителей. При таких обстоятельствах, какие версии выдвигаются? Или провокаторы, или переодетые, или милиционеры, или представители власти, или свои», — путается Горбатюк. Но вырулил из ситуации: мол, и пули могли быть у милиции. Якобы стреляли патронами «для остановки транспортных средств», которые все же «поставляются только в милицию — мол, именно такими патронами были совершены убийства Жизневского и Сеника. И неуверенно предположил: «Это указывало на то, что все-таки могут быть причастны правоохранители».
«Поэтому полгода назад мы провели повторные экспертизы и установили, что первые выводы о расстоянии неправильные. И это помогло двигаться дальше. В одном случае есть уже подразделение, которое мы подозреваем в применении оружия», — отметил он.
Интернет-издание «Страна. иа» в январе 2017 года вновь подняло эту тему и задалось вопросом: как такое может быть? Ведь даже самый малоопытный эксперт не сможет так ошибиться. Если выстрел был с близкого расстояния, то на одежде убитого непременно будут отчетливые следы пороха и обожженные края в месте, где вошла пуля. Не заметить этого невозможно. Повторные экспертизы полностью удовлетворили власти, но оставили массу вопросов. Ведь эксперт несет уголовную ответственность за дачу заведомо ложного вывода. Выходит, что авторов первой экспертизы нужно привлекать к уголовной ответственности?
И если даже на секунду представить невозможное: что эксперт в первом случае ошибся не нарочно и что есть два противоречащих друг другу вывода экспертиз, то нужно назначать комиссионную экспертизу и уже ее выводы брать за основу. Но, по понятным причинам, в ГПУ делать этого не спешат.
Надо сказать, очень удачно сработал и трюк с «исчезновением» одного из лидеров «Автомайдана» Дмитрия Булатова. 23 января, практически одновременно с информацией об «убийствах героев нации», появилось и сообщение об «утрате связи с Булатовым».
Неделю длилось шоу с поисками «звезды» «Автомайдана». И лишь 30 января тот вышел на связь, сообщив, что его похитили, пытали и даже распяли неизвестные, которые «разговаривали с русским акцентом». Экс-глава СБУ Александр Якименко рассказал нам, что налицо была провокация «майдана», и спецслужбы передали МВД Украины дела на Булатова. Но «похищенный» сумел улизнуть из страны при помощи американских спецслужб, уверен Якименко, после чего позже объявился в Литве. По имеющейся информации, во время так называемого похищения Булатов отдыхал на даче миллионера Юрия Зозули.
После первых смертей власть оказалась деморализована, и Янукович быстро пошел на переговоры с Кличко, Яценюком и Тягнибоком. Протестующие же распоясались окончательно. Убедившись в своей безнаказанности, поняв, что власть не станет разгонять «майдан», они осмелели и провели захваты областных администраций в целом ряде регионов страны.
Деморализованный Янукович пошел на поклон к лидерам «майдана» и даже предложил Яценюку должность премьер-министра. Когда об этой инициативе узнал Николай Азаров, он в тот же день был у президента. «Виктор, я могу уйти в любой момент, если ты добьёшься от лидеров «майдана» в обмен на этот шаг вывода боевиков и освобождения захваченных зданий. Тогда есть в этом смысл. А так после меня следующим будешь ты!» — заявил он Януковичу. Президент попытался было отшутиться: «Ну, ты же знаешь, надо что-то обещать. Втягивать их в переговоры. О твоей отставке я не думаю», — соврал президент. Но вскоре Азарова все-таки отправили в отставку. Янукович пообещал условия отставки Азарова объявить лидерам «майдана», но этого не сделал.
«У Януковича была одна особенность, хорошо известная тем людям, которые с ним близко общались — когда нужно выходить на открытый бой, он прячется в кусты», — рассказывал «Стране» один из близких соратников экс-президента: «Так было в 2004 году, во время первого Майдана, где он смирился с назначением третьего тура. Так было в 2007 году, когда Ющенко разгонял парламент, а Янукович так и не решился на силовое противостояние. Так было и в 2014 году. У Януковича изначально был план взять Майдан измором. Просто ничего не делать. Стоит себе Майдан — и стоит. Его не разгоняют, но он просто всем надоедает и вскоре превращается в какой-то цыганский табор, где собираются городские сумасшедшие. И к этому в середине января все и шло. Поэтому оппозиции нужно было сломать этот инерционный сценарий. Вот его и сломали в январе 2014-го. После первых же жертв Янукович «потек». Он тогда не решился разогнать Майдан, пошел на переговоры с оппозицией, снял Азарова. Все увидели его нерешительность. Система власти начала рушиться».
