Глава 35

Через две недели мы с Борисом сидели в теплой компании в нашем офисе. Кроме меня и моего помощника, в комнате присутствовали: Светлана, Жорж, Моника и Анастасия. Я устроился в уютном мягком кресле, а за столом в окружении нескольких компьютеров восседал Борис.

Я начал разговор:

– Понимаю, что большинство из вас не испытывает удовольствия от общения друг с другом, но необходимо прояснить все обстоятельства. Напоминаю вам вкратце суть дела. Начну по порядку.

– Семья Стекловых жила на одной лестничной клетке с Егоровыми. Вадим и Нина, родители Насти, дружили с Сергеем и Еленой, у которых была дочь Валя. Анастасии не исполнилось и года, а Валентина ходила в школу, когда Елена и Вадим сбежали, бросив детей и своих законных половин. Сергей и Нина более в брак не вступали, они стали вместе воспитывать девочек. Валя и Настя считали себя сестрами, у них приличная разница в возрасте, но это не мешало их дружбе. Стеклова любила Егорову, а та обожала Валю.

Когда Валентина оканчивала школу, Нина покончила жизнь самоубийством. У милиции не возникло никаких вопросов, экспертиза подтвердила суицид. Специалист всегда видит, сам человек выпрыгнул из окна или его сбросили.

– Мы не знали, что мама себя убила, – прошептала Настя, – до смерти отца даже не подозревали об этом. Он нам сказал: «Ниночка попала под машину». Истина выяснилась, когда я после того, как папа Сережа утонул, начала искать документы и нашла свидетельство о кончине мамы и еще справку из милиции.

– Вам в те дни пришлось трудно, – вздохнул Борис.

Я продолжил:

– Вскоре после гибели Нины Валя вышла замуж, а через месяц после свадьбы родила девочку. Отцом ребенка был Константин Битов, студент. Сейчас он живет в Майами.

– Я связался с ним, – подхватил Борис, – спросил про Светлану. Битов ответил: «Ну, я идиот. Типичный брак по залету. Предлагал ей сделать аборт, Валька дурой оказалась. А ее отец, паразит, настоял на женитьбе, пришлось мне девку на себя записать. Чисто случайная связь, потом я быстро развелся. Алименты не платил. С какой радости? Она сама решила рожать. Точка. Конец. Больше не трезвоньте. Пошли на…».

– Отличный папаша мне достался, – фыркнула Света, – со всех сторон крутой.

Я сделал вид, что не слышал замечания, и продолжил:

– Однажды летом Сергей, Валентина, Настя и крохотная Света улетели на юг, сняли в городке у моря дом. Хозяева его – семья Расковых, состояла из четырех человек: мать, отец, старшая дочь Элиза и младшая Анжелика. Первая девочка была безвольной лентяйкой, не имела никаких планов на жизнь после окончания школы. Вторая же, отличница, мастер спорта, надеялась стать чемпионкой, но в подростковом возрасте упала с брусьев, сломала шейку бедра. Анжелике поставили протез, она не хромала при ходьбе, но от мечты победить на Олимпиаде пришлось отказаться. Девушка стойко перенесла удар судьбы, поступила в Москве в театральный вуз. Увы, судьба приготовила ей новый удар. Лика прилетела домой на каникулы, в августе ей предстояло начать съемки в фильме. Девушке досталась одна из двух главных ролей. Анжелике предстояло изображать молодую амбициозную женщину, главное в жизни которой – деньги. Она организует город сказок и становится богатой. Но студентке так и не удалось сняться в фильме. Она приняла участие в ночной экскурсии на корабле, судно затонуло в открытом море. Погибло много людей, выплыть смогли лишь несколько человек, среди них Валентина. Сергей погиб. Слава богу, Настя и крохотная Света остались дома. Я правильно описал события?

– Да, – кивнула Егорова, – я тоже тогда хотела прогуляться ночью, но Свету с собой взять было нельзя. Я видела, как Вале хочется развеяться, и отпустила ее. Очень тогда расстроилась, что не покатаюсь, а вон как все вышло. Я осталась жива и невредима. А Валюшу изуродовало.

Борис посмотрел на Настю.

– Как вы определили личность спасенной женщины? Она находилась в тяжелейшем состоянии, врачи считали ее почти покойницей. Назвать свое имя бедняга не могла.

– У нее в кармане спасательного жилета нашли паспорт, – объяснила Егорова. – Валя была очень аккуратным человеком, а в отношении паспорта просто сумасшедшей. Она до жути боялась его потерять.

– Почему? – удивился я. – Конечно, особой радости из-за визита в милицию не испытаешь, штраф заплатишь, но и ничего страшного не случится.

Егорова одернула юбку.

– Когда Валя только получила паспорт, она его через день потеряла. Папа Сережа ей тогда сказал: «Представь, что найдет документ преступница, совершит массу неблаговидных поступков, денег назанимает, всем покажет книжечку, где удостоверено, что в долг взяла Валя Стеклова. Тебе придется расплачиваться. И вдруг милиция тебя остановит, а у тебя нет удостоверения личности. В тюрьму отправят.

– Глупости, – фыркнула Моника, – в документе есть фото. Правда, оно там всегда жуткое, но все-таки можно понять, кто есть кто. И за решетку не сунут, если ты без паспорта.

Настя кивнула.

– Вы правы. Но родители умеют зомбировать детей. Мы с мамой ехали на эскалаторе в метро. Я была маленькой. Когда надо было сходить, я руку с перил не сняла. Мне всегда нравилось, как ладонь вместе с черной резинкой укатывает совсем низко. Мама часто делала мне замечания: «Подними руку». Но я не слушалась. И один раз она сказала: «Вчера ехала домой, одна девочка, прямо как ты, баловалась. И ее вслед за рукой утянуло под эскалатор». Мне лет было совсем мало. Сообразить, что девочка, даже совсем крошечная, в отверстие для перил никак не влезет, ума не хватило. И что? Я с тех пор боюсь на эскалаторе за перила держаться, не хватаюсь за резиновую ленту. Умом понимаю – это глупость. Но ничего с собой поделать не могу. А Валя после внушения папы Сережи с паспортом не расставалась. На туристических кораблях всем выдают жилеты, их надо надеть при посадке. Валя совершенно точно в карман спасательного средства паспорт сунула.

Борис сделал глоток воды из стакана, который стоял возле ноутбука.

– К нам приходила Элиза Раскова.

– Кто? – изумилась Настя.

– Старшая сестра Анжелики, – пояснил батлер.

– Она в Москве? – продолжала удивляться Егорова. – И что ей от вас надо?

– Раскова сообщила, что в СПА-салон, где она работала горничной, пришла клиентка Валентина Сергеевна Стеклова. Элиза случайно увидела ее обнаженной и поняла – перед ней давно утонувшая Анжелика. У посетительницы был точь-в-точь такой же шрам на лопатке, как у ее младшей сестры.

– Бред! – поморщилась Егорова. – Полнейший!

– Да нет, – возразил батлер, – патологоанатом нашел в теле Стекловой эндопротез бедра. Вы помните, что Лика упала с брусьев? И мы сделали анализ ДНК.

– Как вам это удалось? – подпрыгнула Егорова.

– Останки Стекловой пока в морге, – пояснил Борис, – а Светлана заплакала в нашем кабинете, потом пила воду, кофе. Платок со слезами я не стал отдавать в лабораторию, он был надушен тройным одеколоном. А стакан из-под минералки подошел.

– Фу, – поморщилась Анастасия, – что за плебейская привычка пользоваться вонючей дешевкой? Тебе мама сто раз говорила – тройной одеколон не для женщин.

– Не твое дело, – огрызнулась жена Жоржа. – Иван Павлович, я им не душусь. Брезгливая очень. Если обедаю в городе, брызну на носовой платок и протру приборы в кафе.

– Бе-е! – скривилась Настя. – Потом еда воняет.

– Милые дамы, – остановил я перебранку, – привычка Светы использовать туалетную воду в своих целях нас не касается. Вас не интересуют результаты анализа ДНК?

В кабинете повисла тишина, потом Настя воскликнула:

– Я великолепно знаю, что Света дочь Вали!

Борис взглянул на меня, я кивнул, и батлер сообщил:

– С вероятностью девяносто девять и восемь десятых процента Светлана Константиновна Стеклова не является дочерью Валентины Сергеевны Стекловой. С вероятностью девяносто девять и девять десятых процента Элиза Андреевна Раскова и Валентина Сергеевна Стеклова являются родными сестрами.

Борис обвел взглядом присутствующих.

– Элиза у нас воду пила. Думаю, объяснять не надо, где мы взяли ее ДНК.