Глава 7

Когда я закончила с драконом и все-таки провела проверку в питомнике, оказалось, что там за целый день и дракон не валялся. Перила на пятом этаже адепты отчистили плохо, замок на двери комнаты острокрылов оставался ненадежным и ломался при каждом удобном случае. На шестом этаже старшекурсники поленились как следует вычистить комнату рептилий. У второкурсника на третьем вырвались на свободу плотоядные бабочки, а хризантемокозел так и не сумел избавиться от посторонней растительности на спине, хотя я еще вчера велела с ним разобраться.

Пришлось гонять провинившихся адептов, делать им серьезный втык и в срочном порядке решать кучу проблем, которую следовало решить еще вчера. Народ, разумеется, ворчал, бурчал, но вспоминать, что свободное от учебы время им не хотелось бы тратить в питомнике, не смел. И правильно, потому что только в моей башне они могли за один вечер заработать до пяти баллов сразу — максимум того, что разрешал им давать ректор. Остальные преподаватели дарили по одному-полтора балла, да и то со скрипом. Чаще все-таки по полбалла. Иногда даже четверть, поэтому они с таким трудом и копились. Но надо же нам было заинтересовать адептов как можно чаще попадаться мне на глаза? Правда, потерять у меня бонусы к зачету адепты могли так же легко, как и получить, потому что, в отличие от преподавателей, я единственная имела право снимать с них баллы, заработанные на других занятиях. И с учетом того, как сильно за них держались, в питомнике народ работал на совесть. А тут они, похоже, расслабились. Решили, что раз я не появилась днем, то можно схалтурить.

Угу. Щас.

Красавчику, кстати, от меня тоже досталось. А адепты и вовсе взвыли, потому что за лень я поснимала с них столько баллов, сколько они заработали за целую неделю. Зато до темноты все недочеты были устранены, магопитомник оказался приведен в должный вид, даже козла благополучно расколдовали. После этого я, уставшая донельзя и все еще чуточку злая, снова отправилась к ректору, но и там меня поджидало разочарование: мастер Тайнур опять был занят. Когда я пришла, он о чем-то секретничал с эль Гарром, а когда я намекнула на приватный разговор, просто отмахнулся и заявил, что я уже большая девочка, поэтому со всеми проблемами должна справляться сама.

Представляете, как меня это разозлило? Создавалось впечатление, что проклятый катализатор изменил учителя не только внешне, но и придал ему исконно мальчишеской безалаберности. А в нашем положении это было опасно. Надеюсь, о магии снов он хотя бы не проболтался?

Взглянув на резко поглупевшего ректора, я поняла, что просить у него помощи в ближайшее время не стоит, и передумала требовать аудиенции. Было очевидно, что с Шэлой и ее монстром мне придется разбираться самостоятельно, а после этого отложить все другие дела и вплотную заняться поисками лекарства, поскольку ситуация становилась тревожной.

Нетрудно догадаться, что спать я ложилась в состоянии непроходящего раздражения, и мне требовалось побыть некоторое время в своем любимом сне, чтобы вернуть душевное равновесие. А когда я успокоилась и перешла в уже знакомый сон, то неприятно удивилась, обнаружив, что собаковидного монстра там не было.

В поисках зверя я облетела весь город, заглянула в каждое окно и даже пролетела по подвалам, однако жуткий пес действительно исчез. И покалеченных зомби на улицах не прибавилось. Неужели исчез? Развоплотился? Или Шэла просто перестала его бояться?

— Нет, не перестала, — поджала губы девочка, когда я нашла ее в детской и поинтересовалась, в чем дело. — Он просто исчез, и я не знаю почему.

— Когда именно исчез?

— Вскоре после вас.

— Плохо, — обеспокоилась я.

Это было неправильно. Если девочка пса не прогоняла, значит, он просто хорошо спрятался. А то и готовился к атаке. Но зверь, как я ни искала, больше не объявился. И даже на откровенную провокацию не отреагировал.

— Что за чудеса? — пробормотала я, в третий раз осмотрев город сверху донизу. — Не мог же он сквозь землю провалиться?

Не мог. Но даже Шэлины скелеты и зомби его не нашли: город был пуст. И когда это стало очевидно, девочка резко повеселела. А вот мне, если честно, стало не до смеха: человеческие страхи не исчезают сами по себе, не растворяются в небытии и не пропадают бесследно. Тем более из четко структурированных снов, в которых когда-то родились. Рано или поздно они все равно поднимут голову, и никто не возьмется предсказать, как это отразится на магическом даре. Поэтому за девочкой придется присматривать, и как только пес вернется, тут же от него избавиться.

Разочарованная, я вернулась к своему озеру и, недолго поколебавшись, все же решила не тратить время понапрасну. До утра я могла успеть навестить других учеников, которые нуждались в помощи. И начать стоило с несговорчивого Терьена.

Как и всегда, в его самом важном сне царили густые влажные сумерки, а в джунглях непрерывно что-то скреблось, пищало и шуршало листьями. Я не очень любила этот сон: он был мрачным, и чувствовалось в нем что-то первобытно-пугающее. Отсутствие солнца намекало, что и в жизни Терьен не видел для себя просветов. Слабый котенок посреди неизведанных лесных просторов — вот как ощущал себя мальчишка. А еще он боялся: долгой ночи, подозрительных шорохов, пугающе длинных теней на земле. И пусть за последнее время он перестал так сильно дичиться, работы с ним еще предстояло много.

Оказавшись на знакомой поляне, я огляделась в поисках подопечного и улыбнулась, обнаружив, что черный зверек уже ждет меня у кромки джунглей. Я полагала, что его снова придется приманивать, но котенок, стоило только присесть и протянуть руку, вдруг с пронзительным мяуканьем кинулся навстречу и буквально запрыгнул на меня, вцепившись коготками в одежду.

Машинально подхватив малыша, я ощутила, как он дрожит, и погладила встопорщившуюся шерстку. В этом сне не было крупных хищников — я выяснила это уже давно, так что напасть на мелкого никто не мог. Но ведь что-то его напугало? Да еще так, что он примчался просить помощи именно у меня.

— Тс-с… тихо, мой хороший, — прошептала я, успокаивающе поглаживая котенка и одновременно оглядывая темные заросли. — Что случилось? Кто тебя обидел?

— Мяя-я… — мяукнул внезапно охрипший котенок и вжался в меня так, словно хотел исчезнуть. — Мя-я-я-я!

И тут из джунглей раздался громогласный, поистине жуткий рев, при звуках которого мелкий сжался в комок, а я вздрогнула всем телом и непроизвольно попятилась.

Мама дорогая…

Рев повторился снова, на этот раз гораздо ближе, и я вдруг ощутила себя загнанным в ловушку зверем, на которого открыл охоту хищник. Не скрою, мне действительно стало не по себе, как и вчера, когда довелось нос к носу столкнуться со своим давним страхом. Но самое скверное заключалось в том, что во сне Терьена я была обычным человеком, причем моя внешность была максимально приближена к реальной. Так котенок чуть больше мне доверял. Но в сложившейся ситуации это было нехорошо.

— Прости, маленький, — нахмурилась я, усилием воли отгоняя подленькую мыслишку удрать и перехватывая котенка одной рукой. — Знаю, что это не по правилам, но мне придется вмешаться в твой сон.

Я опустилась на корточки, поставила оцепеневшего от ужаса малыша на землю и изогнула спину, чувствуя, как вытягиваются кости, меняется лицо, а вместо охотничьего костюма появляется густой короткий мех. Встряхнувшись и поднявшись с земли уже большой черной кошкой, я подхватила удивленно пискнувшего малыша в зубы и стремглав бросилась в темноту. Где-то неподалеку в третий раз раздался жуткий рев, но я уже продралась сквозь кусты, выскочила на берег большого озера и, остановившись у кромки воды, опустила пищащего котенка на песок.

Самое сложное в такой ситуации — заглянуть в глаза своему страху. Когда с ним приходится бороться в одиночку, это сложно, подчас почти невозможно, если страху не противостоит гораздо более яростное желание выжить или, к примеру, защитить того, кто тебе дорог. Но не все люди сильные. Порой нам не хватает самой малости, чтобы удержаться от паники. Поэтому я не отступлю. И не брошу перепуганного мальчишку лишь по причине того, что он оказался не так силен и предприимчив, как отгородившаяся от своего страха мертвецами Шэла.

Набычившись, я уперлась лапами в песок и пригнула голову, обнажая острые зубы.

Ну? Кто там любит обижать беззащитных малышей?

За деревьями сгустилась большая тень, заставив меня издать предупреждающее рычание, а затем из джунглей выступил зверь, огромный, всклокоченный, с сочащейся из пасти пеной, — тот самый пес, которого не могло и не должно было быть в чужом сне!

При виде густой черной шерсти и оскаленных клыков я едва не растерялась.

Как же это? Откуда?! Каким, в конце концов, образом чудовищный зверь сумел сюда попасть?!

При виде меня пес глухо заворчал и, не дав больше ни мгновения на размышление, прыгнул. Но миг растерянности уже прошел. Сегодня я была готова к встрече. И, раз уж я и так начала ломать этот сон, думаю, Терьен не особенно расстроится, если я возьму его под контроль полностью.

Стоило псу сдвинуться с места, как вода в озере за моей спиной забурлила и поднялась стеной, словно вздыбившийся на задние лапы зверь. Да, я не стихийник, но во сне вода покорна мне так же, как огонь, воздух или земля. Во сне я сильнее универсала, могущественнее любого другого мага. Сон — это моя реальность. Правда, лишь тогда, когда он полностью принадлежит мне.

Удар разбушевавшейся стихии был страшен. Громадного пса прямо в прыжке опрокинуло, перевернуло и швырнуло в сторону, с шумом перекатив по песку. Устрашающе взревев, разъяренный неудачей зверь вскочил, но вторая волна отбросила его на деревья, переломив несколько стволов и оставив на коре глубокие вмятины. Пса это, правда, не остановило, потому что, едва придя в себя, он снова попытался наброситься. Но третий удар поставил жирную точку в этом вопросе и не только отшвырнул взбесившуюся тварь, но и окружил ее водяным коконом, заставив неистово забиться в водяных тисках и судорожно задергаться, когда воздуха стало катастрофически не хватать.

Ободряюще лизнув обалдело присевшего котенка, я отвела волну с барахтающимся внутри псом назад и с шумом обрушила его в воду. Зверь хрипло взвыл, неистово замолотил лапами, но обманчиво мягкая водяная гладь ему не подчинялась. И она могильной плитой давила на голову, мешала вдохнуть, опутывала слабеющие лапы, не пуская зверя на берег и заставляя с каждыми гребком погружаться все глубже.

В какой-то миг сердце неприятно кольнуло, но оставлять на свободе неуправляемое чудовище было нельзя. Вчера я смалодушничала. Наивно решила, что смогу обойтись без крови, и понадеялась, что для одичавшего, потенциально опасного для адептов пса есть какой-нибудь другой путь. Но увы. Учитель не захотел мне помочь, больше спросить оказалось не у кого, а сама я ничего другого не придумала. И теперь со смешанным чувством облегчения и одновременно жалости смотрела, как задыхается под водой обреченный на гибель зверь.

Когда он окончательно скрылся из виду, я какое-то время еще смотрела на то место, где он только что был. Но поверхность озера снова стала чистой и безмятежной, всякое движение в глубине прекратилось. Пес, безусловно, погиб. Чужой страх банально захлебнулся и больше уже никому не смог бы навредить. Но все же что-то в этом было неправильное. Скверное. Если не сказать — постыдное. Поэтому я еще долго не могла себя заставить отвести от озера взгляд. И даже здравая мысль, что я только что спасла две жизни вместо одной, не доставила особой радости. Даже напротив, на сердце вдруг стало тяжело, словно я только что убила живое существо, а на душе отчего-то заскребли коготки неподдельного сожаления.

— Мя? — вдруг напомнил о себе котенок.

Я присела, вернула себе человеческий облик и взяла растрепанного малыша на руки. На этот раз он не сопротивлялся, не кусался и не царапался. В его глазах впервые появилось облегчение. Благодарность. И то самое доверие, которого я добивалась несколько месяцев.

— Больше тебя никто не обидит, — пообещала я, осторожно пригладив пыльную шерстку на загривке. — Да, ты еще маленький и слабый, но знай — здесь есть кому за вас заступиться. Может, ты не заметил, но многим из твоих знакомых требуется помощь. И если ты однажды заступишься за них так же, как я за тебя, я буду считать, что выполнила свою миссию.

Котенок уставился на меня большими желтыми глазами и ненадолго задумался. После чего потянулся вперед, робко лизнул меня в щеку и вопросительно посмотрел на притихшие джунгли.

— Беги, конечно, — улыбнулась я, опуская его на землю. — Ты совершенно свободен.

Малыш бодро отряхнулся и, задрав хвост трубой, гордо прошествовал к кустам. Что самое удивительное, при каждом шаге его неказистое тельце становилось все крупнее и внушительнее, а когда у самых кустов зверек обернулся, это оказался уже не крохотный котенок, а вполне уже оформившийся кот, в глазах которого больше не было страха.

Поутру я предприняла еще одну попытку поговорить с учителем и незадолго до того, как волшебный гонг известил о начале первой пары, уже стояла у кабинета. На этот раз дверь оказалась приоткрытой, поэтому, услышав раздающиеся изнутри голоса, я досадливо поморщилась. Потом узнала голос эль Гарра и мысленно ругнулась: он что, вообще оттуда не вылезает?! А когда поняла, что говорят обо мне, резко передумала топать восвояси. Прислушалась. И, воровато оглядевшись по сторонам, на цыпочках подкралась поближе.

— Думаю, мне стоит уехать, — усталым голосом сообщил Харт эль Гарр, и в кабинете заскрипело кресло. — За два дня никаких сдвигов, и я уже сомневаюсь, что просить о помощи леди эль Рисс было хорошей идеей. Она ведь даже не маг.

Что значит, не маг?! А бытовая магия?! Пусть и первой ступени, но она моя!

— Альена хорошо разбирается в зельях, — мягко возразил гостю невидимый учитель. — И отлично знает теорию по остальным дисциплинам.

— Да? Я как-то не заметил.

Мастер Тайнур издал тихий смешок.

— Все злишься, что тебя случайно приворожили?

— А было ли это случайностью? — буркнул эль Гарр, заставив меня снова вскипеть.

— Перестань, Харт. В тебе клокочет негодование… соглашусь, что вполне справедливое. Но и ты согласись: кое-чего Альене все-таки удалось добиться. По крайней мере, твоя аура перестала разрушаться, а это уже победа. Разве кто-то из целителей смог добиться такого эффекта за те три месяца, что ты болеешь? Вспомни: им не удалось даже приостановить этот процесс. А здесь ты за два дня больше ничего не потерял. И новых дыр в ауре я тоже не вижу.

Эль Гарр угрюмо промолчал, а у меня в голове пронеслась сердитая мысль, что, может, я зря пролила на этого неблагодарного мага свой бесценный катализатор.

— Потерпи еще немного, Харт, — увещевающим голосом продолжил учитель. — Знаю, что это сложно, но ты всегда был сильным и терпеливым. И я уважаю тебя за это. Дай Альене время. И поверь моему опыту: если кто и способен тебя вылечить, то только она.

— Я с трудом ее выношу, — наконец буркнул маг. — Боюсь, если не уеду, это может закончиться похоронами.

— Если ты уедешь, процесс в твоей ауре возобновится, причем очень быстро, — фыркнул мастер Тайнур, и на столе зашуршали бумаги. — По моим наблюдениям, магически ты стабилен лишь до тех пор, пока находишься рядом с Альеной. Демон знает, как у нее это получилось, но рядом с ней твоя аура не только не разрушается, но и пытается залатать дыры. Вчера, после того, как Аль ушла, ты выглядел лучше. Минус одна дыра, Харт! А сегодня эта дыра появилась снова.

— Мне что, теперь вообще ни на шаг от нее не отходить?! — неожиданно вспылил эль Гарр, и я поспешила отступить от двери, прекрасно зная, отчего он эмоционально снова «поплыл». И действительно — стоило мне оказаться подальше, как маг так же быстро успокоился. — Не знаю, насколько у меня хватит выдержки. Даже мысль о том, что я должен ее увидеть, вызывает во мне желание убивать. Но это я бы, наверное, стерпел, если бы она сама меня не провоцировала!

Что? Я еще и виновата?!

— Альена не любит универсалов, — с неуместным смешком доложил гостю учитель, заставив меня сердито выдохнуть. — У нее с такими, как ты, в свое время было много проблем.

Конечно. Потому что каждый из них так и норовил… даже сейчас еще норовит ткнуть носом в мои слабости! Каждый при встрече окидывает оценивающим взглядом и хмыкает в усы или в бороду, а то и просто насмехается, тем самым намекая на мою недееспособность. Ну и что, что в плане дара я гораздо слабее? Разве это повод считать таких, как я, ущербными?!

— Имейте в виду, долго я не выдержу, — скупо предупредил учителя эль Гарр, пока я мысленно ворчала и припоминала старые обиды.

— А тебе и не надо много времени, чтобы поддерживать ауру в стабильном состоянии. Достаточно, если ты хотя бы полчаса в день будешь находиться поблизости от Альены. Тебе даже дотрагиваться до нее не придется. А за это время она придумает зелье, которое избавит тебя и от последствий заклинания некроманта, и от тех проблем, которые она сама для тебя создала.

— Хорошо, я попробую, — через пару томительно долгих мгновений выдохнул блондин. — Но мне понадобится очень много успокоительного.

— У Альены спроси, — издал смешок ректор. — Можешь считать, что я дал тебе повод ее навестить.

«Ну спасибо, учитель!» — мрачно подумала я, а потом услышала быстро приближающиеся шаги и отпрянула, не имея ни малейшего желания сталкиваться с кем-то из этих двоих. Затем нырнула за угол, надеясь, что меня не заметят, но в коридоре так никто и не появился. Маг (не знаю, кто это был) просто захлопнул дверь, так что окончание разговора я уже не слышала.

Стоять и ждать дальше не имело смысла: в присутствии чужака обсуждать проблемы адептов с ректором я не буду. Просить эль Гарра выйти? Вернуться сюда в другое время, когда учитель останется один?

«Ладно, сама справлюсь», — наконец решила я и, отлепившись от стены, решительно направилась в питомник.

— На, — заявила я, добравшись до пещеры Красавчика, и сунула ему под нос стопку исписанных мелким почерком листов.

В пустых глазницах дракона слабо-слабо загорелся белесоватый огонек. Когда я пришла, Красавчик, по-видимому, дремал или о чем-то глубоко задумался, но моей бесцеремонностью в кои-то веки не возмутился. Лишь обозначил легкий интерес вот этими вот зажегшимися огоньками и с любопытством обнюхал бумагу.

— Что это?

— Список ингредиентов, входящих в состав катализатора. Нужно, чтобы ты процитировал мне их свойства и способы их нейтрализации, пока я обдумываю состав зелья под номером девятьсот девяносто девять.

— Ты нашла способ помочь нашим магам? — оживился дракон и перевернулся так, чтобы даже кончик хвоста не высунулся наружу.

Я плюхнулась на огромную лапу.

— Не совсем. Хочу попробовать создать что-то вроде супернейтрализатора, куда войдут ингредиенты, нейтрализующие или полностью уничтожающие компоненты катализатора. Все сорок четыре штуки, если ты понимаешь.

— О-о-о… это будет сложно, — задумчиво протянул Красавчик. — Зелье серьезное, многосоставное, но ты права: если что-то и сможет убрать эффекты катализатора, то только его антидот. Нейтрализовать каждый из компонентов по отдельности… Что ж, мне нравится твоя идея. Такой состав подойдет всем обиженным тобой магам и сможет снять побочное действие катализатора, независимо от того, как оно проявилось. Молодец. А что ты будешь делать, если после этого у эль Гарра опять начнутся проблемы с аурой? Не боишься, что он, выпив антидот, вернется к исходной точке?

Я чуть в сердцах не брякнула, что его дальнейшая судьба меня не волнует, но потом поняла, что дракон прав: как только эффекты катализатора исчезнут, эль Гарр с высокой степенью вероятности умрет от загадочного заклинания некроманта.

— Тьфу, — с досадой поморщилась я, но все же сняла с плеча сладко дремавшего Кыша и подула ему в мордочку: — Просыпайся, солнце мое. Нужно, чтобы ты принес из лаборатории тетрадь эль Гарра. Сможешь?

— Конечно, Аль, — сладко зевнул мыш, после чего встрепенулся, расправил крылышки и ненадолго исчез. Но вскоре вернулся, неся в когтях увесистую тетрадь в кожаном переплете, бухнул ее мне на колени и снова зевнул: — Теперь я могу поспать?

— Спи, — разрешила я, и Кыш тут же свернулся калачиком, а затем сладко засопел. — Итак, что мы имеем… с ростом, полом и возрастом проблем нет. С массой тела я тоже не ошибусь. Вредных привычек у него, надеюсь, нет. Ауру его я видела. Осталось понять, чем именно по нему ударил некромант. Красавчик, взгляни, у тебя память лучше: может, признаешь знаки, которые он вплел в схему призыва?

Дракон чуть притушил разгорающееся в глазницах пламя, что означало — он вроде как прищурился. Затем приподнял голову, рассматривая открытую на нужной странице тетрадь, и задумчиво хмыкнул:

— Странная схема…

— Некроманты вообще странные, — буркнула я. — И магия у них… такая же. Мне всегда казалось, что я неплохо разбираюсь в теории, но даже мне до конца не понятен смысл. Смотри: схема очень похожа на ту, что используют для вызова демона. Так?

— Только там используют пентаграмму и всего пять защитных кругов, — согласился дракон.

— Вот именно. А здесь их шесть. И последний почему-то находится во внутренней части схемы, где, по идее, должна находиться жертва!

Красавчик задумчиво заурчал.

— Какой смысл отделять призванного демона от предназначенной ему жертвы?

— Понятия не имею. Но вот этой линии тут быть не должно. А вот эта окружность подразумевает, что демон и жертва окажутся во внутреннем круге вдвоем. И ни один из них оттуда не выйдет.

— Но при этом они не смогут друг друга коснуться… белиберда получается, — через некоторое время признал дракон. — Хотя… смотри-ка: а это, случайно, не запирающая руна?

Я присмотрелась к той части схемы, куда ткнулся кончик драконьего хвоста.

— Не знаю, — призналась через пару мгновений. — Не больно-то похожа. Хотя нет, вот в этой части она похожа, а в этой… мне кажется, эта часть в ней совсем от другого знака.

Красавчик пригасил пламя в глазницах до двух крохотных белых точек. Вроде как глаза прикрыл, если бы они у него были, и снова глубоко задумался.

— Вообще-то такое возможно, — наконец проурчал он, снова опустив взгляд на тетрадь. — Моя память на этот счет почти ничего не сохранила. Сама знаешь: пока не воскресну как положено, многое мне будет недоступно… Но, как мне кажется, раньше такое делали. Еще до того, как мои сородичи покинули этот мир.

Я жадно уставилась на белесый череп.

— Что ты помнишь?

— Немного, — вздохнул Красавчик. — Вернее, почти ничего. Но есть у меня одна дурацкая мысль, как такое стало возможным… Смотри.

Он выпростал из-за моей спины костлявый хвост и начертал на полу пещеры два прекрасно знакомых мне символа.

— Вот это… — дракон ткнул кончиком хвоста в первый, — запирающая руна. Круглая, с разделительной линией и внутренним рисунком, а вот это… — он указал на второй символ, — так называемая обратная руна. Помнишь, в чем ее смысл?

— Она меняет суть заклинания на противоположную, — без раздумий выдала я запомненную из учебника фразу. Память у меня, конечно, была не чета драконьей, но все же хорошей. Для зельевара это жизненно важно, так что я все шесть лет учебы по настоянию учителя старалась ее развивать и при желании смогла бы процитировать большинство хранящихся в библиотеке учебников. — Погоди-погоди! Ты хочешь сказать, что кто-то сумел объединить эти руны?!

Дракон обвел кончиком хвоста каждый символ по очереди, а затем нарисовал еще один символ, в котором слева расположил ровно половину запирающей руны, а справа — половину обратной.

— Похоже на то.

Я на мгновение оцепенела.

— Так… — в моей голове зароились мысли одна другой страшнее. — Но тогда получается, что в действительности запирающая руна превращается в пропускающую, а охранный круг, вместо того чтобы удерживать демона, на самом деле будет удерживать на месте жертву?!

— Интересно, к чему готовили того парнишку? — озадаченно прогудел над моей головой Красавчик. — Демон — ладно, с ним все ясно. Призвал, использовал, а затем снова загнал на место. Но зачем некроманту понадобилась жертва? Причем жертва, которая должна была остаться живой после ритуала призыва? Что он хотел, чтобы демон с ней сделал?

Я растерянно потерла затылок.

— Вопрос в другом: что именно произошло во время обряда? Ход призыва явно был нарушен, однако из отчета эль Гарра следует, что никаких демонов они там не встретили. При этом в доме находилась целая команда опытных магов. Даже если предположить, что эль Гарр оплошал, то другие точно заметили бы неладное. Но если демон не появился, то почему эль Гарр пострадал? Да еще так непонятно?

— Может, откат? — предположил дракон.

Я снова всмотрелась в схему, но больше нигде оборотной руны или ее частей не заметила.

— Не знаю. Не понимаю, зачем вообще некроманту понадобилось использовать встраиваемое заклинание? Места в схеме для него нет. Разве что там стояла какая-то защита?

— Думаешь, некромант мог использовать вариант с отсроченным и одновременно встраиваемым заклинанием, чтобы тот, кто его потревожил, обязательно умер?

— Только не сразу, — задумчиво согласилась я. — А через несколько дней, чтобы некромант смог допросить незваного гостя. Да, это вполне в духе темного мага. Эль Гарр наверняка обдумывал такой вариант, но тут написано, что при обыске в подвале защитных заклинаний обнаружено не было. По крайней мере, таких, которые бы маги не обезвредили. Как думаешь, они могли чего-то не заметить?

Красавчик хмыкнул:

— Вполне.

— Плохо, — посетовала я. — Значит, мне придется самой туда отправиться и попытаться найти остатки заклинания. А для этого — ох, грехи мои тяжкие — мне понадобится эль Гарр и разрешение от королевского суда в Ларане на осмотр места преступления.